julia37

Нашкель молчал, искать дух Рамоны в Тени сейчас было невозможно, нужна была тишина и покой, а говорить что-либо вслух среди непредсказуемых дикарей он не стал. Внутри завозилось какое-то гадкое предчувствие беды. Он уже понял, бой будет, только вот... ему лучше бы не участвовать.

Эйден, пользуешься приемом Хоббита? "Не ешьте этих гномов, у них черви"))

Когда за окном раздался какой-то подозрительный шум, фрау только перевернулась во сне на другой бок, свернувшись клубочком. Она так устала, что разбудить ее могла, разве что, пушечная канонада

Почему? А как же... легкая погоня, подозрения и взаимные переглядывания?

Феерично)) жалко, посмотреть нельзя, слишком тихо упал)

Нашкель держался за спинами остальных и смотрел своими жуткими глазами под ноги. Фокусировать внимание на себе - значило навлечь еще проблем. Как все-таки плохо, когда не может хотя бы внешне скрыть одержимость.

- А если она не захочет возвращаться? - с неожиданной для неё тревогой в голосе спросила подошедшая Серина. Радость от того, что наконец-то покинули ставшие ненавистными Глубинные тропы сменилась волнением за спасшую ей жизнь. - Прав ли я, когда считаю, что единствен-ный человек, способный вернуть Рам-мону - сама она? - Нет, Ворон, это... не совсем так. Возможно, ей понадобится помощь. И мне нужно понять... мне нужно время. Хаос оперся головой о ладони и замолчал. - Это моя вина и я готов держать ответ за последствия. Х

Ладно, если вдруг кому взгрустнется поговорить с тем, что от нас осталось, отвечу через час- полтора))

- Почему она ушла? - тихо спросил Дарион, готовый в любой момент отскочить от духа - или обороняться, если потребуется. Разум разумом, но духи Тени есть нечто непостижимое для простых смертных. Осторожность не будет лишней, - ушла куда? - Это вас не касается ни коим образом. - в том же ровном тоне отвечал Хаос, он все еще не мог привыкнуть к тому, что должен сам шевелить этими губами, поворачивать эту голову. Конечно, он не был, словно младенец, но ему еще нужно было научиться делать тонкие движения пальцами поврежденных рук, контролировать мимику. - Можете не беспокоиться, ущерба это не нанесет. Я буду выполнять все ее обязанности точно так же, как раньше это делала она. Лечение не будет проблемой для этого тела.

Алиша, мы на поверхности, я так поняла, недалеко от стоянки остальных, кто выбрался раньше. Возле провала. Вроде так))

- Что же ты за Дух, если не можешь вернуть девчонку? - Я воплощение Хаоса. - безымоционально сообщил проводнику очевидное Нашкель. Распинаться о причинах случившегося перед ним? Перед кем-либо еще ? Увольте. - И я действительно не могу вернуть ее. Пока. - помолчав, одержимая добавила. - Мне нужно время, я думаю. Она не хочет назад.

- Эй, Рэми, - потормошил он девушку. - Очнись. "Оставьте меня в покое... все." - издалека раздавался неопределенный разноголосый гул. Точно, это ведь мастер и проводник разговаривают. "Рэми, возвращайся." - Нашкель почувствовал, что она не станет сейчас ничего слушать. Ей не нужны объяснения. Он - убийца. Поэтому, оставалось лишь просить. - "Пожалуйста." "Ненавижу тебя..." - прошептал ненастоящий ветер, обдувающий ненастоящие волосы духа и... исчез. Она пропала. На Ратигана уставились чужие глаза. Кто-то должен был поддерживать жизнь в теле, пока его хозяйка отсутствует. - Она ушла. - отозвался Хаос и поежился. Непривычно было чувствовать себя полноценным хозяином в этом теле. Такое случалось лишь во время полной одержимости и быстро проходило, принося после себя страшную усталость и боль. Дух взглянул на ее, то есть теперь уже свои руки и прочитал заклинание, оставшееся в ее голове. Кожа почти полностью покрыла их, однако все еще было очень больно. Личико Рэми сморщилось. - И я не знаю, как ее вернуть. - в голосе сквозила обреченность.

Ээ! Я действительно не могу сейчас идти) так что пусть несет)

В общем... пожалуй, ты права)) но поздно, меня уже несут к вам)

Куда?)) я еще из ямы не вылезла!))

- Ни к чему беспокоить кого-то, - эльф поддел спадающую на спину рыжую волну, уложил на плечо, провёл ладонью, будто только для того, чтобы волосы не упали снова, и добавил, - И заставлять ждать вас. На шнуровку легли пальцы, медленно двинулись вниз, за ними следовал взгляд, изучая незнакомое плетение. Выдержка эльфа была на высоте. Как всегда. Сдержанный, почтительный. Ее маленькая хитрость потерпела фиаско. Впрочем, никто не пострадал, кроме самолюбия фрау, получившего ощутимый укол. "С другой стороны... - думала Джулия, прикрыв глаза и ожидая, когда шнуровка ослабнет и позволит вдохнуть полной грудью. - ...какая разница?" Довольно скоро верхнее платье стало соскальзывать с плеч. Забавно, но ее уже не волновало то, что показывать нижнюю одежду мужчине было почти так же неприлично, как раздеться перед ним совсем. В этом туалете, по крайне мере можно было поспать, не боясь, что при особенно глубоком вдохе корсаж переломает тебе ребра. Темно-зеленая ткань с шуршанием упала на пол, и маленькие ножки переступили через ее складки. Теперь можно было повернуться. - Чувствуется сноровка. - заметила она шутливо, закручивая волосы на плече в свободный жгут, в глазах блеснули озорные искорки. - Спасибо. - и после паузы она добавила. - За то, что не заставил ждать. После чего коварная мейстрин сделала то, что следовало сделать уже давно. Легла в постель и закрыла глаза.

У меня временная петля, надо из нее выплыть сначала...

Рывком эльф выпрямился, поймав соскользнувшую с груди руку прежде, чем она коснулась чего-то ещё. - Вам нужно отдохнуть, - нужные слова наконец-то нашли выход, губы вновь тронула улыбка, - а в этом кресле вы скорее заработаете боль в пояснице. Ложитесь, - он повернул голову в сторону единственной в комнате кровати, - больше вас никто не побеспокоит. Джулия посмотрела на свою ладонь, пойманную в плен и используя руку слуги, как опору, встала. Вопреки ожиданиям, она вполне твердо стояла на ногах. Мелькнула мысль о танце, том самом, который они начинают снова и снова, но никак не могут закончить. Возможно... но не сегодня. - Ты прав. Мне действительно нужен отдых. Она присела на краешек кровати и принялась методично вынимать из волос шпильки, бусины и прочую ужасающую мужчин мелочь. Все это отправлялось дополнять поэтический беспорядок на столе, где до того уже заняли свое место арбалет, оружейные масла, запчасти и прочее. Все это заняло несколько минут. Когда, наконец, волосы больше не стягивали кожу а затылке, она облегченно вздохнула и пальцами взъерошила длинные волнистые локоны. - Только вот отдыхать в этом решительно невозможно. - пожаловалась фрау, опуская глаза на свое платье и снова вставая, на сей раз повернувшись к варта спиной, он не мог теперь видеть выражения ее лица. Дамские наряды, как известно, материя не просто запутанная, а скорее волшебная, никто не знает, как им удается сделать себе талию тридцати дюймов в обхвате вместе с несколькими слоями верхних и нижних юбок, корсажа и Властелин знает чего еще. Тот, кто сталкивался с этим бесовским изобретением впервые, вполне мог впасть в ступор, а то и панику. Расчет фрау был сделан на другое. Как она и сказала, "опыт бесценен." Тонкие пальцы распустили скрытый узел шнуровки на спине, а потом случайно (абсолютно случайно!) запутали ее. - Кажется, я не справлюсь сама. - огорчилась мейстрин, все еще не желая поворачиваться лицом. - Придется позвать служанку. Или... ты можешь сам помочь мне разделаться с этим.

Вот кто задолбался себе кровь пускать, так это я)

Я не виновата, что мне лириумная жила выпала) пришлось опять больное сочинять.

1245, мой номер на крыле..)) Девочки, хватит дуться друг на друга) я б на месте Дени вообще радовалась, что на нее внимания не обращают... женщины.)

Мне больше нравится последний аргумент)) железный!

Ноа, собравшийся уже переносить благородную даму на кровать на руках, вздрогнул и качнулся, губы тронули край ушка. Он немного отклонился, чувствуя, как натягивается на шее воротник, взглянул в глаза, в предрассветных сумерках раскрывшиеся глубокими иссиня-зелёными омутами. - Мне она нравилась всегда.. От его глаз невозможно было оторваться. Комната начала кружиться. Или ей это только показалось? В любом случае, фрау была рада, что не может упасть. Джулия улыбнулась, все еще придерживая воротник, но, кажется, узник вовсе не собирался бежать? Взгляд опустился к красиво очерченным губам, жилке на шее, пульсирующей почти не заметно для глаз... Дольше всего она изучала застежки возле своей руки. Ничего сложного. Легкое движение пальцев и та уступит, рука соскользнет чуть ниже, повторит простое движение несколько раз, скользнет по груди, вынуждая одежду сползти с плеч, потом фрау чуть подастся вперед, ведь его губы так близко... Джулия прикрыла глаза и глубоко вдохнула, успокаивая пустившееся вскачь сердце. Cосредоточилась на том, чтобы мысленно привести все застежки в полный порядок. Чтоб усилить эффект, она вспомнила то, что хотела бы забыть. Тот злосчастный разговор в беседке. Через несколько секунд она снова смотрела на него, но выражение изменилось. Теперь в глубине ее глаз был вызов. Ладонь невесомо уперлась в грудь эльфа, потом легонько толкнула, ожидая, что тот поддастся.

Лириумная лихорадка Равномерно поливая раны, Сизарэль задержал дыхание. Он сам ещё не пришёл в себя после знакомства с сырым лириумом, а тут такое.... Сосредоточённости мешала и навязчивая мысль, что исходящая от лириума сила вот-вот доберётся до них, хоть велико расстояние. Кровь немедленно зашипела и запузырилась, Рэми чуть не закричала, но надо было терпеть. Желаемый эффект был, наконец, достигнут. Кожа прямо на глазах начинала расти заново, покрывая изуродованные руки, казалось бы, что может быть хуже? Провидица не видела лица мастера, который так переживал за нее, не видела стен пещеры, погруженных в сумрак, она была не здесь. Как уйти от боли, когда не можешь больше терпеть? Рэми научилась этому давно. Скрыться внутри себя, растворить сознание, отделить его от страдающего тела и спрятать далеко-далеко. Сухое дерево хорошо горит. Это неправда. Потому что сырое дерево тоже горит прекрасно, главное, чтобы огня было достаточно. А у вражеских кораблей, обстрелявших прибрежный город его всегда было в запасе. Руки со скрюченными судорогой пальцами скребут по покрытой пеплом земле, рядом, по всюду, лежат огромные вымазанные кровью черные перья... "Прости меня..." "Больно... больно..." - из горла вырывается хрип. Где-то, совсем близко, плачет ребенок. "Прости." - в голосе духа обреченность, и ему кажется, что в горле стоит ком. - "Я поклялся." Одержимый всегда опасен. Он убивает все, до чего может дотянуться, человек просто не способен сохранить разум, полноценное соединение двух в одно неизбежно разрушает более слабое. Только дух способен прекратить это. Демоны по своей воле никогда не уходят. Хаос. Теперь это было не только его имя, не просто сущность - все вокруг погрузилось в первозданный беспорядок. Эмоции шквалом били в сознание. Жажда крови, сумасшествие, сердце, разрывающееся от жалости к плачущему ребенку... Он и сам не в силах уже был это терпеть. Никто не смог бы. Пальцы подтянулись еще чуть ближе к разбитому телу, серые, точно такие же, как у малышки глаза, потухли, обращенные к ней. Повсюду мертвые тела. Бронзовая кожа трупов приобрела странный оттенок в отблесках пляшущего пламени. Наверное, так чувствуют себя сиамские близнецы, когда из разрубают пополам. Жизнь одна и достанется она лишь одному из них. А уж когда ты должен делать это сам... Нашкель провалился во тьму. Он был слеп, глух, недвижим. Все ощущения, что давало ему человеческое тело, разом отобрали. Он сам отобрал их у себя. И только плач, где-то там, очень далеко, все еще был слышен. "Кассандра, помоги... ей." Хаос был в ярости. Бессильный отгородиться на этот раз он вынужден был смотреть, как его память становится доступной, как впиваются эти картинки в сознание Рэми. Он впервые не мог ничего с этим поделать. Что же это? Лириум? "Это не мое будущее." - отрешенно поняла колдунья. - "Это не я. Я там, рядом... значит ты убил мою мать?" Глаза раненой распахнулись, будучи сейчас чернее черного, с губ сорвался тихий рык. - Уноси ее отсюда. Быстро. - скомандовал дух, не имея возможности сам поднять обессиленное тело.

*мрачно кивает*