julia37

- Я не смогу... никогда не смогу дать тебе в полной мере то, чего ты от меня ждёшь. Ты будешь всегда обделена вниманием и любовью. Лишь часть целого. Лишь крохи чувств. Ты достойна лучшей жизни, - губы прижались к завитку на виске. - Но как же больно мне терять тебя. - Ты мог бы попытаться. - слабо улыбнулась она, прикрывая глаза. В эти минуты весь мир вокруг перестал существовать. Он был для нее центром вселенной, а все остальное обращалось вокруг, становясь лишь размытым фоном. Слова остались лишь словами. - Я от тебя не уходил... - он знает, эта фраза вновь вызовет в ней бурю эмоций, но лучше правда, чем ложь. В этом весь Люциус. Он честен с теми, кого любит. Пусть это и больно, но тайное притворство выявленной лжи ещё больней. - Тогда поедем домой. Сегодня праздник. Мы могли бы отметить его... по -особому. - сколько раз она обозвала себя сейчас дурой и прочими словами, но это ни в коей мере не вразумило ее. Твердый взгляд и ладонь ложится в ладонь. - Идем?

Чур меня! *истово крестится*))

Мастарна не может оставить нас наедине)) ну никак. Неет, господа, в следующий раз Амина последует за вами повсюду. И в храм Думата тоже. И будет смотреть)))

И Неврара. Я настаиваю)))

Так! Ну-ка, не отвлекайся))

- Что-то я делаю не то... всю свою жизнь, - прошептали его губы над её ухом. Это было мучительно больно и в то же время невыносимо желанно.. - Так не делай этого... - прошептала она, почти коснувшись губами мочки уха. - Все в твоих силах. Нужно заставить себя отойти, все давно решено и неизменно, но... так хочется растянуть момент немного дольше. Еще немного, еще совсем чуть-чуть. Невесомые пальцы пробегают по тыльной стороне шеи, недолго считают пульс на сонной артерии, не отрываясь перемещаются на подбородок. Снова самый нежный, самый ласковый поцелуй. - Вернись ко мне... - шепчут губы, не желая принять отказ. "Вернись ко мне..." - молчаливо вторят им серые глаза. Амина не ждет согласия, но в голове против воли зарождается совершенно безумная мысль, а легкий запах дорогого вина вызывает стойкое дежавю и странную боль в затылке.

Ну или так)) Могу ей эффекты от лечения ополовинить, надо?))) *вредничает* можно ХП накинуть немного

Катарин, брось еще раз)

- Я рад, что угодил тебе, - улыбка не смогла скрыть горечи расставания в его дрогнувшем голосе. - Но, если ты позволишь... на прощанье. Он нежно обхватил её плечи и осторожно притянул к себе. Склонил голову и коснулся лбом гладко уложенных волос: - Последний поцелуй. Как прежде... Потом ты вспомнишь всё... но не сегодня. Он замер в ожидании ответа. У Амины внутри все перевернулось. Как удивительно совпали их мысли в этот момент... Она задрожала, как лист на ветру. Все, словно впервые. Руки робко потянулись к проклятому магистру, своей ладонью орлесианка отвела темные с прожилками серебра волосы от его лица. Медленно, растягивая момент, боясь прервать прикосновение к такому знакомому лицу. Столько радости и столько боли принес ей этот человек. Гремучая смесь порока и добродетели, превращающая одно в другое. Все былые чувства воспряли из пепла в эту минуту, а струны души натянуты до предела. Все это время она сгорала на костре ревности, и сейчас меч милосердия должен бы подарить ей забвение, но Люциус желает продлить ее муки, а она жаждет этого, как ничего на свете. - Все, что хочешь... - прошептала Амина, вкладывая в поцелуй всю нежность, проводя рукой по волосам и притягивая гордого магистра к себе...

Амина пропускала мимо ушей несшиеся им вослед фразы. Все они заговорят совсем по-другому, когда она уедет из Черной Башни. Люциус приготовил ей подарок, он думал о ней в эти дни... и он знал, что ей понравится больше всего. О,да, магистр умел угодить, когда желал этого. Жеребец был превосходным. Крупный, хорошо сложенный, с косой лопаткой, правильным поставом ног и шеи... масть была лишь приятным дополнением, подчеркивающим совершенство. Не сдержавшись, Амина подобрала юбки и сбежала по ступеням вниз, чтобы получше рассмотреть и огладить благородное животное. Да, как ей и показалось издали, жеребец был "чистой" крови, одной из тех пород, что делают прочие "холоднокровные" породы только лучше и считаются лучшими в коннозаводстве. Прикоснувшись напоследок к шелковистой шкуре и посочувствовав тому, что должен был содержать ее в чистоте (это был адский труд), орлесианка вернулась к дарителю. - Он очень хорош. - искренне восхитилась она и почему-то волнуясь, продолжила. - а у меня почти нечего подарить тебе. У тебя есть все, что ты пожелаешь... но можно, я попытаюсь?

- Завтра, то есть уже сегодня Первый День нового года, - начал магистр, рассматривая великолепный бардовый наряд, но с ещё большим пристрастием - обнажённые плечи, тонкую шею и горделиво вздёрнутую голову. - Обычно в этот день принято дарить подарки родным, близким и друзьям. В знак нашей дружбы, которая надеюсь останется между нами, я хотел бы тебе сделать подарок. Не против? Амина почему-то насторожилась,однако через секунду выкинула эти мысли из головы. Почему-то каждая их попытка примирения толкала обоих на сближение, а сближение неизбежно вызывало ссоры. Может и не стоит тогда... - Я... совсем забыла об этом. - тихо заметила она, отмечая, что сама совсем не подготовилась к празнику. - Если ты хочешь, то я не против.

А побежал он за другим милым его сердцу существом. Он нашёл её в длинном коридоре, задумчиво взирающую в окно на дворцовую площадь, где веселились простолюдины. - Можно занять немного твоего времени? – обратился Люций к экс-фаворитке. Амина вышла из задумчивости,скользнула взглядом по бывшему любовнику, потом вновь по площади за окном и уже окончательно повернулась к неожиданному собеседнику. Еще совсем недавно она сказала бы "займи все мое время, без остатка", но не теперь... - Конечно. - у нее стало очень много свободного времени, для того чтобы огорчаться, сожалеть, злиться... и Амина была определенно не прочь занять его чем-то более приятным, в этой надежде и согласилась. - Что ты хотел?

Капитан Торнадо, по-моему, вы себе льстите, насчет маленькой попки))

Мастарна!)) Кстати, Катрин, по-моему, очень милое сокращение, отдает орлеем))

- Да! - поморщился Айнур. - В городах все по другому. Но... Он улыбнулся и посмотрел на женщину. - Вы когда-нибудь слушали ночь, Амина? Закройте глаза и расслабьтесь. Слышите, как гуляет ветер? Как с ним разговаривают растения? Послушайте! Это очень интересный разговор! - Я не делала этого очень.. очень давно. - согласилась Амина, - Пожалуй я последую вашему совету, но не здесь. Не сейчас. - Прости. Я должна идти. - орлесианка кивнула эльфу и удалилась. Х до 18:00

У нас множитель только один х2 для всего, но тут вопрос, если они берут абилку, которая делает автоматом крит и успешно атакуют ею из скрытности, то тогда получается х4.

Кстати вот)) Амина к тебе подойти стесняется, так что давай сам))

- Да, мне тоже как-то не по себе. - Айнур помолчал секунду о чем-то задумавшись. - Всегда любил гулять по ночам. Тишина. Спокойствие. Никакой лишней суеты. - Здесь, в столице, даже ночью все время суета. - возразила Амина, опираясь на перила. Забавно, но сейчас ей казалось, будто дорогое ожерелье висит камнем на шее и тянет вниз или она просто устала?

Неа) не хочу. Так не интересно)) Ухлестывай лучше за тем, кто тебе нравится, а я попкорн поем))

Да ваще)) Рэмиус, ты меня просто без ножа зарезал!

Все ухажеры Эспер ринулись в драку)) *жует попкорн, ждет, когда они сцепятся между собой*

Айнур спокойно допил вино и решил прогуляться по дворцу. Делать ему тут было нечего. После некоторого блуждания он вышел на балкон и увидел Амину. - Решили не много проветриться? - спросил он, глядя на звезды. Амина быстро стерла непрошеные слезинки и уже с улыбкой повернулась к гостю. - Да. Душно. Захотелось свежего воздуха. - подтвердила она. Хватит думать о плохом. Если терзать себя, все равно ничего не изменится, в этом во всем нет никакого смысла.

Амина почти бегом вылетела из залы в полутемный коридор, ей не хватало воздуха, а слезы душили. "Дура, дура, дура!!" - твердила она себе. Сейчас ее мозг отказвался понять, КАК она смогла прожить целых пять лет среди ненависти, лжи и обмана? Люциус так старался ввести ее в "семью", что лишь спровоцировал еще большую волну злости со стороны своей жены. Вариус... Вариус добр к ней, пока позволяют обстоятельства. Если они переменятся, переменится и он, в конце концов - Фульгинас не ее друг, а Криспа. Мастарна одним своим видом выводил ее из себя настолько, что хотелось схватить первое попавшееся под руку нечто и швырнуть в его наглую физиономию! Орлесианка не заметила, как вышла на балкон, прохладный ночной ветер немного освежал пылающую кожу. Женщина запустила пальцы в волосы и тихо застонала. "Почему ты не ушел тогда? Когда я хотела прогнать тебя в Вейсхаупте?Почему? Ты как избалованный ребенок, Люций... берешь любые игрушки, которые тебе нравятся. И ломаешь их. Без сожалений" - Надеюсь, с ним ты сделаешь тоже, что и со мной! - в порыве горечи, прошептала она, еще не зная, что пожелала своему врагу. - Пусть он испытает ту же боль. Если только он способен ее чувствовать. Одиночество уничтожало ее. Только одно удерживало - сын. Ее малыш. Ради него стоило терпеть все это. И даже больше.

- Я не хочу вас смущать, - негромко сказал он. – Извините. Но мне не особо приятно знать, когда кого-то, - он резко замолчал, - впрочем, это не моё дело. Я ведь не могу читать ваши мысли. Так что мне и не стоит задавать неуместные вопросы. "Создатель..." - Амина едва не расплакалась у всех на виду, чего ей стоило не подать виду... Последнее время столько всего случилось, что казалось, будто вся тяжесть небесного свода опустилась на плечи. - Нет. - поспешно прервала она его. - Я очень благодарна за сочувствие, правда. Вы - добрый человек, Иоганн. Я это ценю. Просто... мне трудно... - она замолчала, подбирая подходящие слова и одновременно пытаясь не сбиться с ритма. - ...мне... тяжело знать, что... - они остановились, а остальные пары едва не налетели на неожиданную помеху. Амина почувствовала, как дыхание сбилось, невесть почему, а перед глазами темно. - Мне нужно на свежий воздух. Извини. - Пролепетала она и быстро покинула залу.

Изредка пират опускал глаза, побаиваясь, что наступит ей на ноги, но танец шёл гармонично, что немного успокаивало Сольвейга. А когда он почувствовал себя более уверенно в подобной ситуации, Иоганн, наконец, не отрываясь ни на что другое, посмотрел в глаза Саккони: - Вам должно быть трудно. Из Сольвейга мог быг бы получиться весьма неплохой кавалер. Если бы Амина знала, то его мать из Орлея, она бы не удивилась этому. Женщина выдержала этот долгий взгляд, но в конце концов опустила глаза. Она итак сказала лишнее, тогда, на корабле. - Не понимаю, о чем вы. - тихо произнесла орлесианка.