julia37

- Я не знаю, в какой из них лежала, - сочла нужным пояснить девушка, - но помню, что при этом видела, - переходи от одной капсулы к другой, она наконец пригляделась, откинулась чуть назад и кажется немного улыбнулась, - Вот здесь! Две лампы справа разбиты, горит только одна, у стены, но её не видно из капсулы, - развернувшись она стала осматривать этот почти сказочный хрустальный гроб, ища на нём хоть какие-нибудь метки. Которые вскоре нашлись, - Номер RZ-124-558, - озвучила она, - Может записать... куда-нибудь? "Коллега" встала рядом с хрустальным гробом и задумчиво провела пальцами по цифрам. - Кажется... мы и правда были соседями. - изрекла она, приглядываясь к потолку от соседней капсулы. - Не мучайся, я запомню. RZ-124-558. В голове сейчас куча свободного места... - раздался печальный вздох. - Мой RZ-124-557. Это не сложно, на самом деле, надо только придумать какую-нибудь логичную запоминалку... - Я бы не сказал, что тощие, - скептически заметил Геллерт в суровую спину светло-рыжей. - А в трех штанах так и вовсе... Раздалось презрительное фырканье и только. - Кажется, здесь больше нечего делать.

- Очень неразумно поворачиваться спиной, - заметил пилот вполголоса. - Но выглядит эффектно, не спорю. Глядящих на потолок стало уже трое. Интрига закручивалась. - Зато вам спокойнее. Не надо каждую секунду ожидать, что две тощие девчонки порвут вас на части вместе со скафандрами. - надо думать, бледная собиралась таким образом отбрить подозрительно пилота. Потолок наскучил быстро, а потому она переключилась на капсулы, все так же демонстративно стоя спиной Геллерту и даже не пытаясь подражать благоразумному поведению командира их маленького отряда.

- Осталось самая малость, - прикусила она губу, - вспомнить какая ту моя Несколько секунд постояв в нерешительности она направилась к правой стене и встав рядом с одной из них стала внимательно изучать потолок. Веснушчатая сосредоточенно жевала тягучий батончик, который в прошлой жизни наверняка плохо себя вел и потому возродился в виде куска резины, и бесцельно слонялась мимо распахнутый, и что самое интересное, пустых капсул. - Интересно, где все? - поинтересовалась она. - Нас только двое, а тут... Она принялась считать, на глаза попался Геллерт и девушка немедленно поджала губы и отвернулась, оставалось только присоединиться к соседке и тоже изучать потолок.

6:00 - Слышь, царица полей, вам жить надоело или вы по жизни такие пришибленные? Раскатали бы сейчас на раз-два! - обозлился не любивший неясные ситуации сержант. - Летов! - В этот раз командир явно был серьезен, - Возьми их на прицел и взгляда не спускай. А вы, свои, винтовки на землю положите, а руки вверх поднимите. И объяснитесь, как это вы так заблудились. Фронт - туда, - Калугин дулом пистолета показал направление на фронт, после чего вылез из башни и спрыгнул на землю. Васька решительно кивнул и снова навел на незваных гостей дуло ППШ. В группе незнакомцев кто-то нервно хихикнул, послышался неразборчивый, но крайне возмущенный шепот и отчетливое "цыц!". - Хорошо, хорошо, не нервничай, товарищ... - главный среди них явно пригляделся к погонам Калугина и аккуратно положил винтовку на землю, то же сделали и остальные. - ... лейтенант, кажется? Разведка мы. Идем в штаб с докладом, а вы нас задерживаете.- самоуверенно заявил солдат. Дядя Толя приоткрыл свой люк и теперь с подозрением изучал незнакомые лица. А Макар в соседнем танке буркнул. - Дезертиры. Как пить дать...

- О господи, - скрипнул зубами Геллерт. - Ты - успокойся. Ты - командуй. Ты - веди! - и первым двинулся в указанную второй рыжей сторону. - Эй, - рука осторожно легла на подрагивающее плечо, - ничего нам не будет. Лучше вот, держи, - показала она полулченную от пилота шоколадку. - Нам обеим не помешает. Бледная быстро утерла слезы, все еще опасливо и сердито поглядывая на пилота и взяла шоколад. - С-спаси-бо. - через все еще вырывающиеся всхлипы поблагодарила она, отломила половину и вручила ее второй рыжей. - Ты тоже... съешь. - Еще прописные истины будут? Если нет, то угомони свое эго и идем дальше. Все вместе. Ты сам сказал, они способны идти и даже попробовать постоять за себя. Значит, уже не бесполезны. Работаем. Девушки, собрались, все зависит от нас самих. Решительно зажав арматурину под мышкой, она зашагала тем же порядком, следом за пилотом, на спине которого очень скоро должны были появиться дырки от пылающего негодованием прожигающего скафандр взгляда.

- Экипаж, у нас гости, возможно враждебные, - предупредил своих Луценко и пихнул Макара Терентьевича в бок, чтобы не спал. Сам же сержант высунулся в люк и крикнул соседнему экипажу, что в кустах впереди неизвестные люди. Одиноков всхрапнул особенно громко и захлопал глазами. - Гости? Ага, бегу, щас... - башнер и правда заторопился, прилаживаясь к прицелу курсового пулемета. - Неизвестные они, как же... - хмыкнул офицер, - Стой, стрелять буду! - Крикнул он в направлении голов, после чего, не снижая голоса, добавил, - Васька, давай за пулемет, будут у меня знать! - Весь вид Калугина, на что сам Калугин крайне надеялся, давал Летову понять, что этот приказ выполнять не нужно. -А, что? Кто? -Тут же спохватился Андрей отходя от полудрёмы в которой пребывал... Сколько-то, и тут же всмотрелся в прицел пулемёта и приказ он понял как нельзя серьёзней. -Огонь на поражение? Васька от неожиданности чуть не выронил ППШ. - А, что? - в точности повторил он слова радиста. - Огонь? Есть огонь! И вполне серьезно нацелился в кусты, актерское мастерство командира поразило его в самое сердце. Дядя Толя заворчал и широко зевнул. - Андрюха, ну что ты орешь, как резаный, а? Пилотки, до того маячившие в кустах, пропали, после чего оттуда же раздался голос, явно пытающийся звучать уверенней, чем был на самом деле. - Свои это! Свои, мать вашу! Сразу за пушки... Выходим уже. На ноги поднялись три человека в советской полевой форме, судя по винтовкам, пехота. Васька неуверенно опустил дуло в землю и взглянул на командира в ожидании приказа.

- Артур, хватит мямлить и говори уже прямо. Ты хочешь, чтобы я бросил девушек здесь, а мы с тобой пойдем дальше как ни в чем? Или мне их пристрелить? Чисто на всякий случай, для надежности? - Не надо нас стрелять! - немедленно выпалила бледная, выдергивая, не без труда, конечно, из закоченевших рук одного из трупов, арматуру. Не монтировка, конечно, но сойдет. Она затравленно взглянула на Геллерта, затем на его капитана и отступила на два шага назад, угрожающе держа прут перед собой трясущимися руками. - Я лучше... лучше... - впрочем, вариантов была действительно немного. Уходить и бродить тут, пока не сдохнешь от голода или еще раньше, от жажды? Со звоном, кусок металла упал на пол, а девица закрыла лицо руками. - ... стреляйте! Все равно в одиночку здесь не выжить. Уж лучше сразу. - теперь слова перемежались всхлипами.

- Я бы не стала, - с сомнением покачала головой ярко рыжая, - кто знает, что там налито в этих капсулах, а тут в нём весь пол. Может и это оно же. Коллега по морозильному цеху что-то прикинула в уме и со вздохом кивнула, стряхивая талые капли на пол. - Ничего, - сказал Артур, выпрямляясь и демонстрируя всю добычу Прескотту. - Судя по одежде - члены экипажа. Несладко ребятам тут пришлось. Почему - второй вопрос. - Только идти и смотреть? - предположил он неуверенно. - И... даже если есть, Джон. Если только нам не повезет наткнуться на главу инженерных служб, все остальные... будут скорее обузой. Звучало цинично, конечно, но, если подумать... - Я бы может и предпочла сейчас лежать в капсуле. Спишь себе и ни о чем не переживаешь. - пробормотала она, прикидывая, что теперь жизнь станет опасной и трудной. Гораздо более опасной и трудной, чем когда-либо раньше. Несмотря на амнезию, она это чувствовала.

Веснушчатая зачерпнула ладонью немного снега и подула на него, чтобы растопить. Кристаллики поплыли, а исследовательница принюхалась к ним и осмотрелась вокруг.

Геллерт кивнул, поднялся и выжидательно посмотрел на спасенных девушек. Судя по всему, это значило, что им позволено остаться. Бледная немедленно заторопилась, поправила ремень, который один и удерживал всю эту объемную конструкцию из многослойных штанов и курток и навесила себе пустую сумку через плечо. Не оставлять же ценный предмет? Затем робко подошла на пару шагов поближе, всем своим видом выражая готовность идти куда угодно и с кем угодно, лишь бы ее не били арматурой.

- Тебе какие больше нравятся? - поинтересовалась ярко рыжая, наблюдая за попытками бурной активности товарища по несчастью. Высунув ноги из под одеяла она опустила их на пол. Пол ожидаемо оказался очень холодным, а сама она, неожиданно, покрытой татуировками как какой-нибудь мексиканский мафиози, что выяснилось при взгляде под одеяло, - Мне нравятся мои. - со вздохом констатировала модница и эгоистично оставила себе ботинки поменьше. Какое-то время она изучала татуированные ножки агрессивно рыжей девицы, а затем подняла глаза обратно к лицу. - Но где их взять? Держи. Сорок шестой размер перекочевал из рук в руки. - Имя не помню, - покачала головой девушка и посмотрела на второго мужчину, - где вы меня нашли? Я... наверное смогу узнать где проснулась. Может там будет... что-нибудь, - с надеждой сказала она. В этот момент бледненькую начала захлестывать паника. Да, где-то на задворках сознания забрезжила мысль, что амнезия и дискоординация пройдут довольно быстро, но... что если лучше было бы ничего и не вспоминать? Судя по тому, что она видела, здесь случилось что-то страшное... Что-то.. - Да. -немедленно поддержала она товарку. - Там наверняка есть таблички или что-то вроде.. должны же они были нас... подписать? - Артур, сдается мне, мы снова по уши в неприятностях. Пресскот переглянулся с пилотом и бледная решила, что они, вероятно, переговариваются с помощью скафандров. С тревогой она смотрела то на одного, то на другого. Эти люди были нужны ей, одной тут не выжить. И от их решения зависело все. Пальцы судорожно сжали ботинок, который она так и не успела надеть. - мы берем их с собой или оставляем здесь... так или иначе. Оказавшись рядом с бледненькой девушка указала большим пальцев на обернувшегося ко второму мужчину, а потом указательным себе в висок, как бы целясь и нажимая курок. Эта реакция на слова Артура показалось веснушчатой как минимум странной. Честно говоря, она вообще не знала, как это трактовать, а потому лишь уставилась себе под ноги и принялась натягивать по совету пилота на себя все, что помогло бы спастись от холода Х

- У нас нет прутов, - пилот продемонстрировал руки, в одной из которых был по-прежнему зажат пистолет. Арматуры нигде не наблюдалось. Потом кивнул на сумку: - Там есть одежда... - и посмотрел на Прескотта. Бледненькая все еще не сводила глаз с пистолета, как наиболее очевидной угрозы, но приняла более расслабленную позу. "Вам и пистолет-то не слишком нужен". -подумала она отстраненно, оглядывая человека в скафандре, ведь учитывая ее собственную комплекцию, даже не слишком крупный мужчина имел все шансы свернуть ей шею без каких-либо затруднений. К счастью, Артур (ведь, кажется так его назвал тот, второй?) демонстрировал полнейшее спокойствие теперь и даже миролюбивость. Босые ноги коснулись пола и тут же подобрались обратно. "Холодно!" Она глубоко вздохнула и заставила себя коснуться пальцами неприятной скользкой поверхности. Выскользнув из одеял, бледненькая принялась рыться в сумке с одеждой, периодически поддергивая сползающую, надетую ранее, чью-то, как выяснилось, рубашку. - Ты что-нибудь знаешь о криокамерах? Странный эффект. - Это нормально. - на автомате ляпнула она и замолчала. - Ну... то есть... я хотела сказать.. - похоже, эти слова изрядно удивили и ее самое. - после глубокой заморозки организм не сразу начинает нормально функционировать... Так мне кажется. В ту же секунду она закопалась едва не по плечи в сумку, потому что некоторые вещи следовало обдумать. - Я думала вы расскажете... - подала голос вторая, - Помню как очнулась. До этого, - обвела она взглядом комнату, - Потом меня схватили и куда-то поволокли. Потом... вы. Вы тоже не знаете кто они? - девушка поморщилась. Голова и не думала переставать болеть. Спасало, пожалуй, отсутствие резких движений. Вытащив на свет божий необъятных размеров брюки она натянула их на себя, туго подпоясалась изъятым оттуда же ремнем и теперь стала похожа на беспризорнику, одетую в старые шмотки старшего брата. Значит, люди в скафандрах не в курсе. - Нам нужна вода. В криоотсеке полно снега, надо его собрать. - безаппеляционно заявила она, покончив с одеждой и теперь мучимая проблемой выбора между ботинками 43 и 46 размеров, разумеется, обе пары были ей чудовищно велики. - Ведь теперь... Ее снова поразила какая-то мысль настолько, что пришлось присесть. - Вы ведь не бросите нас здесь? Одних... - пара сего-голубых глаз умоляюще уставилась на Геллерта, а их обладательница принялась немедленно и горячо доказывать свою полезность. - Я могу нести вещи и... и... Снова повисла небольшая пауза, после которой голос бледненькой звучал обреченно, сама она уставилась в пол, последние слова были почти не слышны. - На самом деле я не помню, чем могу быть полезна. Ничего не помню. Но ведь должно быть хоть что-то?

- Добром это не кончится, - изрек пилот, как нечто, само собой разумеющееся. - Прекрасно выглядите. Эти одеяла вам очень идут. Чай, кофе, круасаны?.. - потом вздохнул. - Как вас зовут, что произошло на корабле, что произошло с вами, кто были люди с арматурой... пока хватит? Бледно-рыжая бросила короткий взгляд на очнувшуюся, но узнавания не произошло. Стоило ли удивляться? Ведь и самое себя она узнавала с большим трудом. Руки рефлекторно натянули одеяло повыше, незнакомец был явно настроен неблагодушно и хотелось отгородиться от него. - Я не помню. - едва слышный хриплый голосок прервал тягостную паузу, потом прокашлялся и повторил более внятно. - Я не помню. Я успела только встать на ноги и оглядеться, как они кинулись на нас с прутами!

Несмотря на все коварные ухищрения, предпринятые пилотом и его командиром, дабы скрыть свои подозрения от условного противника, план не удался. А все потому, что бледненькая-рыженькая действительно спала и даже не думала подслушивать. Более того, разбудить ее сейчас было той еще задачкой. Казалось бы, странно вот так вот расслабляться в присутствии двух вооруженные незнакомых людей, казалось бы, она должны быть постоянно начеку, но... Похоже, она была не из тех людей, что обладают железной волей и выучкой бывалого партизана, людей вроде Пресскота. Организм после шоковой терапии морозом и стрессом требовал сна и получал его в необходимом количестве. Сколько бы времени не прошло, для утомленного сознания оно пролетело за секунду и безымянная девица в беде открыла глаза. Немедленно безмятежность сна сменилась на маску растерянности. И если бы кто-то из тех, кто не валялся сейчас в коме, посмотрел бы на нее, то увидел бы довольно странную картину. Девушка, все так же прислонившись к спинке стула, выпростала руки из-под горы одеял и оглядела их критически. Ничего особенного, обычные худые бледные руки. Окружающих ее людей безымянная и вовсе не замечала. Затем она принялась сосредоточенно по очереди сгибать и разгибать пальцы, будто проверяя их работоспособность, и будто бы (с чего бы это?) имея основания полагать, что те могут отказаться работать в привычном режиме.

Геллерт за спиной рыжей девицы поднял забрало шлема и выразительно округлил глаза. Напоминая про допросить-изучить и подразумевая, очевидно, что девушки в беде у сценаристов фильмов ужасов стоят на втором месте после решения разделиться в незнакомом месте. Прескотт покачал головой, насколько позволял шлем и набросил на плечи рыжей девушке второй плед. - Всегда пожалуйста. Отогревайтесь, приходите в себя. Пока двое мужчин переговаривались меж собой знаками, рыжая судорожно натянула на себя одолженное одеяло, повернула голову к Геллерту, кажется, намереваясь что-то сказать, однако, на лице возникло странно мучительное выражение и она снова закрыла глаза. Через минуту оказалось, что незнакомка спит. Дыхание было ровным, а легкий румянец на щеках говорил, что температура тела все же немного повысилась после морозильника. Увы, ждать ответов на вопросы пока не приходилось. Х

*невинно хлопает глазами* А что я?)) и ваще, у вас все равно рекорд))

Дождавшись, пока рыжеволосая немного придет в себя, Прескотт осторожно поинтересовался: - Кто вы? Как вас зовут? Мое имя Джон, вон тот пострадавший за вас парень - Артур. Рыжая повернулась, со стороны могло показаться, что концентрация внимания дается ей с большим трудом. Во всяком случае, взгляд был немного расфокусирован. Казалось, вопрос поставил ее в тупик. Какое-то время она молча смотрела в лицо Пресскота, посиневшие от холода губы ее беззвучно шевелились и наконец... - С-спа-сси-бо. Очевидно, одно это словно отняло слишком много сил, потому что рыжая прикрыла глаза и глубоко вздохнула, подавляя колотившую ее дрожь.

*сомневается* не знаю не знаю...))) Когда все это читать, вот вопрос!)

Неврар, Шеп... я начинаю вас бояться)))

Легкие словно кто-то накачал жидким азотом. Как же больно! И холодно... Словно заново рождаешься и из теплого уютного темного попадаешь в большой и враждебный мир. Она открыла глаза и то, что они увидели, заставило ее закричать. Скрежет металла по бронированному стеклу, лед, снег на голой коже. Иней оказывается горячий. Ну зачем, зачем они хотят ее убить? За что?! Заметавшись, словно загнанное животное, она поняла, что в тупике. Ноги подогнулись и тело сползло по стене вниз, не имея сил сопротивляться. Закрыть глаза, чтобы не было так страшно и... Выстрел. Еще. И еще! Ужас достиг предельно возможного значения и неожиданно обратился в равнодушие. Кожа серого цвета, скоро будет обморожение, но она даже не дрожит. Уже нет смысла. Лишь ноги ведут ее к этим людям в скафандрах, а губы шепчут "Помогите". "Помогите мне!" И больше ничего. *** В каютах экипажа та из новеньких, что шла своим ходом, стуча зубами от жуткого холода и отряхивая снег с обнаженных худых плеч, полезла в сумку. Здесь, в спокойной обстановке, можно было рассмотреть ее немного лучше. Кожа бледная, словно никогда не видела солнца, рыжие волосы, небольшая россыпь веснушек на лице, почти незаметных. Ключицы выпирают так, что вызывают желание срочно покормить, а из одежды только нательное белье, напоминающее сплошной купальник и больше ничего. Трясущимися руками вытащив что-то бесформенно-белое, незнакомка натянула это на себя и обессиленно упала на первый попавшийся стул, обхватила плечи руками и отрешенно уставилась в стену.

Видя покорность и полное признание своей вины, дядя Толя смягчился и решил, что караульный достаточно наказан. Затянув ремень на положенном ему месте, механик всучил ППШ обратно Ваське и пригрозил. - Смотри у меня! Оболтус... - и полез обратно в танк. - Как немцы покажутся, разбудите. И точно. Контрартподготовка длилась больше часа, затем, когда орудия затихли, загудели двигатели союзной авиации. Это вылетели советские штурмовики и исстребители, на время снова стало тихо. Авиация вернулась. Ожидание становилось почти невыносимым...

Эпилог рыцаря и дамы его сердца

Со стороны наверно это было бы смешно, если бы не так грустно, а если бы действительно немец? Вот так глупо попасться в плен, а то и вовсе... -Дядь Толь, не время! -Обратился он к рассвирепевшему механику. -А дозорный где? - Так. Вот. Же. Он. Дозорный! Самое время, однако, Андрюха, самое время!- сопровождая каждое слово хлестким ударом ремешком, объявил водитель танка. - Командир кому сказал дежурить? Кому, оболтус ты этакий!? Последнее было адресовано уже, само собой все еще прикрывающемуся руками Летову. На самом деле, через танковый комбинезон, да шлем на голове вряд ли это было больно, скорее обидно.

- Экипаж, подъем! Музыка уже началась, скоро начнутся танцы! Окрик командира не возымел желаемого эффекта. Макар всхрапнул и перевернулся на своем жестком сиденье. Упомянутое сиденье жалобно заскрипело. -Подъём! - Резко выкрикнул Андрей и пнул локтем водителя -Стреляют! Началось! Дядя Толя продрал глаза и прислушался, потом сердито зыркнул на радиста и высунулся наружу. - Наши палят-то. - с укором заметил он бойцу и уставился на что-то прямо перед танком. Пальба не прекращалась, секунды медленно складывались в минуты, минуты постепенно стремились к четверти часа... Механик огляделся и выскочил наружу, в округе, если не считать летящих над головами, словно стаи гусей, снарядов, была довольно мирной. Он выхватил у спящего караульного ППШ и скомандовал. - Хэндэ хох! Потерявший опору башнер сполз на землю и проснулся, ошалело оглядываясь, осознав, наконец, что у него в руках нет оружия, а рядом звучит немецкая речь, трясущимися руками попытался вытащить пистолет из кобуры, но сразу не справился и только хватал ртом воздух, как рыба вытащенная на берег. - Дядя Толя... ну вы и ... - от возмущения у Васьки слов не было. - Я те щас дам "дядя Толя", я те щас дам... - Савинов отстегнул тонкий ремешок с пояса и принялся охаживать провинившегося по чему попало, приговаривая. - Немчуре попадешь, это тебе еще цветочки будут, а если трибунал?! Вот я те научу, как надо службу нести... - Дядя Толя! - башнер вяло прикрывался руками. - Дядя Толя, я не буду больше!

Ну... Берлускони тоже товарищ темпераментный)) и даже климат не противоречит)