Stormcrow

День 1 революции (7 революцируемых) 1. Stormcrow - Эри 2. Эри – Нолик, Эрес, Дарк 3. Double Zero - Зеро 4. Eres - no_name 7. DarkShadow - Шторм

На кубике 7 - Дарк.) День 1 революции (7 революцируемых) 1. Stormcrow - Эри 7. DarkShadow - Шторм

На связи. Готов всех посчитать, если надо.

В Кричащем Лесу Вечерняя прохлада. Воздух, напитанный свежей кровью. Запах ослабевал с удалением от пещеры, но всё равно манил. Будоражил инстинкты. Пора поохотиться, но пока нельзя. Друг попросил. Которому она обязана свободой. Потом. Поесть можно и потом. Найти. Девочку, которая делает вид, что она - мальчик. Но пахнет-то девочкой! Как легко двуногие обманываются, стоит надеть другую шкурку. Найти. Фырр! Было бы кого искать. Кричат на весь лес, да так, что старый глухой бобёр услышит. Нет, с ними она на охоту не пойдёт. С Каровым можно. Эх, жалко, не волк он. Чутьё-то хорошее у него. Найти. Слух, запах, чутьё. Что выбрать из этого? Для тренировки. Чтобы уметь находить по-разному. Нет, слишком много. И кричат двое. И пахнут страхом двое. И Первые Волки подсказывают, куда они рванули. По прямой. Люди не зайцы, не умеют путать следы в лесу. Ну, обычные люди. Они летят, как стрела Карова, прямо и прямо. Не разбирая дороги, падая и поднимаясь. Вот это ей в людях нравилось. Что если падают, то снова встают. Где-то поодаль раздался вой. Вой стаи. Вой родичей. Они хотят охотиться. Но нервничают из-за криков людей. Охотиться на людей? Охотиться на других? А вдруг это люди за ними пришли? Ответный вой. Успокаивающий. И чётко очерчивающий границы. Что нельзя трогать кричащих. Что они - её добыча. В некотором роде. Запах страха. Охотница азартно припустила. Этот запах глушил запахи леса, сырой земли. Чистой воды. Другой дичи. Нашла. Девочка упала на молодого. Хм. Они планируют волчат делать? Вроде, люди обычно шкурки снимали свои. Ну, внешние. И не кричат так истошно, напуганно. Легонько лизнула девочку. Мясо, может, у неё и вкусное, нежнькое, но мало его. Да и она - правильная волчица, свою стаю не ест, не грызёт. Интересно, почему те двое с железяками сражались? Еды хватало в стае. Точно! Люди, как и звери, иногда за самку сражаются. Но зачем? Волчица задумчиво глянула на визжавших детей. В волчатах заинтересованы были только не-совсем-человек-немного-эльф, от которого пахло тем редким запахом, и другой. Она редко его ощущала. Да! Солёная вода! Море. Она помнила, Каров объяснял. А от другого пахло магией. Но самочек-то две в стае. Девочка эта и та, от которой пахло каким-то ещё зверем. Смутно-смутно. Она не знала его. Но Первые Волки подсказывали, что от этого надо держаться подальше зверя. Не от самки, но от того, кем пахло от неё. Фырр. От полумёртвого человека днём пахло так же. Лизнула в щёку девочку, но та испереживалась ещё больше. Первые Волки, Каров, за что мне ты такое задание поручил? Неужто люди в темноте не видят, что это всего лишь она, Ласочка? Охотница тихо вздохнула. Они так громко кричат, когда их не едят. Хотелось закрыть уши, но не могла. У неё лапки. Костлявого отхлестали по щекам. И почти что оседлали. Всё-таки будут волчат делать? Она не вмешивалась в чужие брачные игры, но ночью в лесу детям не место. Лизнула в щёку и костлявого. Ткнулась носом в руку девочки. Чтобы не нервничали. Она проводит. Она - ответственная. У пещеры - Надо в пещеру его, - бросил тихо в спину охотника. - Не знаю как в лесу, но в море акулы бы уже кружили рядом. "То убивает, то заботится. Переменчив пират, как Море Недремлющее", - хмыкнул охотник, но идею одобрил. - Да, давай. А то всякое тут ночью может бродить.

Он ничего не ответил. Вынул из фляжки пробку и отхлебнул. Глянул в сторону беглецов и на истекающего кровью храмовника. - Она их вернёт? - спросил у Карова о способностях Ласки. Пират промолчал. Ну, а что он мог сказать? "Я виноват, ступил"? Ну, он - мужик гордый, гордые люди не признают свои ошибки. Особенно перед другими. Да и перед собой-то тоже. Может, он и не считает себя в чём-то виноватым. - Да как тут сказать... Тут от них больше зависит. Она их найдёт, защитит и укажет дорогу сюда. Но захотят ли они вернуться - это другой вопрос. За попу она их кусать и волочить силком не станет. Может, самому придётся искать, - хмуро произнёс Каров. Перспектива оставить двух безумцев наедине его не прельщала. Охотник покачал головой и отправился лечить храмовника. Подобрал настойку, молча промыл и обработал раны. Пригодилось-таки зелье Улвы.

Он принял флягу. Чуть заметно кивнул, не совсем понимая зачем. Ведь на нём была только кровь Аврелия и ни одной царапины. Хотя, охотник мог об этом не знать. Камзол и руки густо покрывали бурые мазки, видиммые даже в тусклом свете луны. Разные глаза задумчиво любовались небом. Как же хорошо в лесу. Почему тантервальцы так любили свой город? Город, полный правил. Город, где шаг - влево, шаг - вправо - побег. Прыжок на месте - провокация. Ведь так хорошо дышать полной грудью свежим ночным воздухом. Смотреть на звёзды. Греться возле костра. Наверное, потому что в Тантервале тебя не прирежут просто так. Потому что при звоне мечей, как сегодня, крепкие бронированные башни явились бы и доходчиво всё объяснили. Охотник проводил взглядом бежавшую молодёжь и выматерился. - Ласка, приведи детей обратно, - скомандовал Каров. Получил в ответ скептический взгляд вертикальных зрачков. Мол, а ты сам-то тут без меня справишься? - Давай-давай. Они же леса не знают, да ещё и ночного. Ищи Тари. Выматерился ещё раз. - Вот что это было, Бартоломью? - вхдохнул Каров. - Срать мне с самого высокого шпиля Вал Руайо, о чём вы пересрались. Но ты же взрослый мужик! Дали бы друг другу пару раз по морде и угомонились бы. А теперь дети разбежались по ночному лесу.

Пират с невозмутимостью окружавших их камней воспринял негодование бородатой башни. Не ошибся в размышлениях разноглазый охотник: пираты не романтики. Убийцы. Морские разбойники. А капитан-без-корабля Хирол пиратом был от пяток и до последней мыслишки в голове. Нахождение посреди лесов, а не морских волн определённо не сказывалось лучшим образом на его человеколюбии. - Позаботься о нём, девочка, - кивнул раздражённый Каров на лежавшего Аврелия, забыв, что делал вид, будто не знает секрета Тари. - Во флягах чистая вода. Держи. Сунул бардессе в руку целебную настойку, подхватил одну флягу и направился к пирату. Разные глаза холодно поблёскивали под нервным светом только-только взошедший луны. Даже звёзды, казалось, беспокойно переглядывались на небосклоне. Охотник молча протянул пирату флягу с водой. "А ведь права ты была, красноглазая, когда мне настойку оставила. Лучше бы, правда, ты сама тут осталась".

Все были заняты делом, поэтому охотник отправился на разведку. Разведка прошла удачно. Нашёл чистый горный источник, умылся холодной водой, обтёрся после дороги. Наполнил до отказа фляги. Даже в ночи нашёл пару кустов с крупной, сладкой малиной. Довольный охотник собрал ягод на отряд и отправился с Лаской к стоянке. Он перед выходом видел капитана, поэтому не сомневался, что любой бедоносец встретит достойный отпор. И не ожидал, что беда придёт изнутри. Фляги упали на землю при виде двух дуэлянтов. - Вы что здесь устроили, сожри вас Порождения Тьмы?! Вы совсем обезумели, шавки вы городские и морские?! - прогремел охотник и добавил выражений, слышанных за жизнь во всех городах Тедаса. - Ни я, ни Улва вас не можем оставить, чтобы вы, как олени в гон, рогами переться не начали?

Мысленно охотник в очередной раз. Кажется, Улва и сама не была рада свалившейся на неё ответственности за пять жизней. Возможно, она даже с каким-то облегчением осталась в одиночестве. Что ж, эта ответственность за задание и людей на многих давила. Другое дело, что они-то тут не дети малые. Карий глаз скользнул по бардессе, нахохлившемуся магу. Ну, ладно, некоторые, может. Ему-то не впервой водить людей дорогами лесными. Конечно, Виммарк он знал не так хорошо, как другие тропы Марки, но ничего. "Зараза ты, красноглазая женщина", - ухмыльнулся охотник. - Где эта пещера? - спросил он у охотника, не собираясь следовать за женщиной, ставшей ему за эти дни очень близкой. - На юго-востоке в предгорьях. Ласочка, следи за нашим хвостом, чужих кусай за яй... В общем, за что сподручнее, только побольнее, чтоб не дурили. Господа, наша нанимательница повелела нам к её возвращению развести костёр, обустроит ночлег и разведать источник чистой воды, - бодро обратился бородатый нянь к наёмникам. - Так что, поспешим. В горах темнеет внезапно. Подавая пример, охотник повёл уменьшившийся отряд в указанную сторону. *** Горы не позволили выставить Карову себя врунишкой, ничего не знающим о выживании в дикой местности. Вечерняя тьма любезно следовала по пятам за разношёрстным отрядом, но близко не подходила. Так, лишь обозначала, что она тут, что скоро наступят её права. Хотя тот же Алоис был мрачноват, охотник как мог поддерживал бодрость духа недоумевающих товарищей по отряду. Боевой дух - штука важная. Птицы стихали, прячась по гнёздам. Мелькавшие порой белочки баррикадировались орехами в своих жилищах. Где-то мелькнула косуля. Где-то недовольно захрюкал молодой лесной кабан, но ворчание Ласки разубедило его в привлекательности отряда. Дневной ветер устремился домой, на восток, чтобы с утра вместе с солнцем поприветствовать новый день. Ночной ветер, деликатный, задумчивый, мелькал тут и там в листьях подрёмывающих деревьев. Только ручейки журчали так же жизнерадостно, как и днём. Их не смущали ни печали людей, ни смена дня и ночи. Они радовались каждому дню, всему, что он им приносит. Поучиться бы людям у ручья. Карову почему-то вспомнилась госпожа Саффра. Добралась ли Серая до Ансбурга, если туда двигалась? Небезопасно сейчас на границе с Антивой. Хотя марчанские солдаты бдили. Рогатых побаивались, уважали. Потому и не закрывали глаза на них. Даже с некоторыми долийскими разведчиками договорились, чтобы в лесах приглядывали за движением кунари. - Прибыли, - кивнул охотник на вход в пещеру. - Лошадей пока оставим снаружи, чтобы внутри не... пахло. Ласочка за ними ночью приглядит, а там посмотрим. Я пока внутрь. Охотник спешился, снял повязку, вытянул топор, непивший крови, и заглянул внутрь. Волчица с интересом принюхалась и пошла внутрь. Через некоторое время Каров вернулся. - Внутри чисто. Мох, конечно, но звериным духом там не пахнет, повезло. И не похоже, чтобы там кто-то останавливался, - добавил охотник уже скорее для Алоиса и Аврелия.

Не надо, - отрицательно мотнула головой Улва, обеспокоенно взглянув на Ласку. - Пусть… она останется с тобой. Рядом с вами. Глаза опустила. Глаза подняла. - Если, - тихо начала Улва, но снова мотнула головой, отгоняя прочь ненужные мысли. - Нет. Неважно. Доведи группу до той пещеры. Боится. Улва Неваррская, мечница, непасовавшая перед сильваном и упырями, боялась. Как много этого страха было внутри? Скрывала его ли ото всех? Как много его она могла спрятать, прежде чем он выплеснулся наружу? Впервые. При нём. И чего именно она боялась? Почему не сказать другим, чтобы были готовы? Ответ пришёл сам: вожак не боится. Вожак должен быть сильным, иначе его быстренько подвинут в сторону. Охотник надеялся, что боится она не фанатиков. Потому что... Мысль прервал капитан вопрошающ и недоумевающ. - И что это сейчас было? - капитан смотрел вслед уехавшей мечнице. - Кто-нибудь в курсе? - обратился он к команде. Охотник почесал лоб. Потеребил бороду. Глянул на храмовника, глянул на пирата. Ему-то откуда знать? Не с ним Улва проводит дни и ночи. Её душа для следопыта не потёмки. Она - закрытые на десятки замков ворота, за которыми даже не знаешь, какого рода потёмки могут таиться. Это Бартоломью мог чего-то предполагать. - Дык кто жеж её знаить, капитан, - пожал плечами охотник. О беспокойстве Улвы при упоминании фанатиков он благоразумно упоминать не стал. Нечего тревожить окружающих почём зря. - Она ускакала, но обещала вернуться. Улве не надо было озвучивать то, что она вознамерилась было. Он и так понимал, не первый год в Марке. Если не вернётся, то он выведет всех, кто захочет в сторону тропы. Храмовник и маг наверняка захотят продолжить дорогу. Капитан... Капитан вряд ли. Бардесса тоже вряд ли станет рисковать свой юной шкуркой и носиться по долам и весям в поисках отступницы. Он её не стал бы винить. Охотник либо присоединится к охоте на одержимую, либо сначала проводит девчушку до безопасного места. В любом случае, им ещё предстояло дождаться возвращения Улвы.

- Я останусь с умирающим и буду петь над ним Песнь Света, - сообщил всем Храмовник. - Создатель меня убережет. А вы идите в безопасное место. А Каров-то думал, что это Аврелий предложил нанимательнице что-то такое насчёт страдальца. Хотя глупо как-то, да, учитывая, что молодой воин похоронил чужого ему отца той девчушки. - Кхе. Гм. Я как бы не против и вообще - дело хозяйское, но ты уверен, что он Создателя-то за своего Бога считает? А то вдруг труды-то впустую будут.

- Здесь, к юго-востоку, я видела пещеру, - облизала губы, вновь глаза направлены вниз и вновь направлены вверх. - Проведёшь группу туда? Я не знаю, ищут ли его те, кто с ним такое сделал, но там, - он замолчала. Охотник снова удивлённо хмыкнул. То ли тому, что с ним заговорили, то ли неожиданному решение. То ли и тому, и другому, и ещё какому-то третьему факту. Может, он хмыкнул на Ласочку, ткнувшуюся вдруг прохладным носом ему в ладонь. - Конечно, госп... Улва, проведу. - Карий глаз скользнул с беспокойного лица - опять он людей своим ростом и всем остальным стесняет? - на мужчину в седле. - К вопросу о страдальце и деревенских байках. Здесь в горах шляются те фанатики, о которых я говорил. Ну, когда узнал, что мы к Виммарку двинем, - напомнил охотник. Огляделся, прищурился на солнце, неловко метавшее свои лучи-копья сквозь кроны деревьев. - В горах темнеет неожиданно быстро. Может, возьмёшь с собой мою Ласочку? И вдвоём не так скучно будет, и обратно проведёт, если что. Хорошая моя всегда находит меня. Он не стал уточнять, что Ласка пока и в бою себя лучше своего двуногого товарища показывает. Волчьи глаза, словно всё понимающие, глянули на мечницу и... подмигнули?

29 матриналиса Продвижение отряда проходило более-менее без сучка и задоринки. Если не считать упырей. И медведя. И сильвана. А так - ничего. О! Ещё их молодые добытчики притащили полупокойника. Наверное, не так представлял себе храмовник прогулку по лесу с бардессой. Чудесный день. Что за день без кого-то мёртвого или полумёртвого? Жаль, не было времени сильвана пустить на лук со стрелами, раз уж всё равно раскурочили. Ничего бы получились. Интересно, дерево одержал дух или демон? Какими бы свойствами оружие из него обладало? Каров с растущим неодобрением наблюдал за отношениями Улвы и Хирола. Он не имел ничего против них как таковых. Но вот то, что нанимательница не может оторваться от пирата... Беспокоило это. Никогда, никогда ничем для отряда хорошим не заканчивалось, когда командир чаще с пассией развлекался, чем командирствовал. По крайней мере, для остальных в отряде. Как мог пират на неё повлиять? И мог ли? Сильный, уверенный в себе мужчина - одна сторона Бартоломью Хирола. Но пираты отнюдь не добрые приключенцы, выбирающие романтику моря. Воры, грабители, убийцы. Безжалостные. Другая сторона. О чём забывать не следовало. А Улва... Непонятно. Непонятно. Что-то определённо сделало её такой. Но что скрывается там, за красным стеклом глаз? Он не знал. Возможно, всё пройдёт нормально. Возможно, они все вернутся живыми. Но душа чуяла звериным чутьём Ласки беду. Неспокойно охотнику в этом отряде. Может, не судьба его подтолкнула в Уалидер... в том городе, а злой рок?

Спасибо за приглашение, но я сейчас в ФРПГ + хочу отдохнуть от ролевой мафии.)

Спрашивают, наверно, потому что ты уж очень подходишь на роль отца семейства, хозяина крепкого дома. Охотник смущённо кашлянул. Хмыкнул. Крякнул. И спрятал смущение за басовитым смешком. Интересно, чтобы Тайра на это сказала? Ученица, превзошедшая в стрельбе своего учителя, зелёного воина. Карий глаз задумчиво заглянул в угли. Охотник подбросил дров, глядя на занимающееся пламя. Выражение лица стало мягче, мелькнула ностальгическая улыбка. Он скучал по ней. По её уверенности, нахальству, смелости. По бойкому уму. Как бы она отреагировала, услышь слова Аврелия? Глянула бы так же тепло, как и раньше? Охотник последовал примеру молодости и занялся едой. - Про войну и тут слышно. Рогатые часто к северу от Ансбурга мелькают, на границе с Антивой. Крепкие негодяи, - покачал головой Каров. - Так это и хорошо, что по дому скучаешь. Тебе есть для чего жить, кого защищать. Это значительно лучше, чем жить перекати-полем. Может, кажется романтичнее, но с мокрыми сапогами под открытом небом в дождь спать вот нихера не романтично, поверь моему опыту, - засмеялся охотник. - Однажды начнёшь задумываться, что ты за жизнь сделал, а гордиться и ничем особо. На глаз охотнику попался потрёпанный, но довольный Алоис. - Парень, это где тебя так приложило? - удивился Каров. - Ты как?

Аврелий непонимающе уставился на Карова. Ответом ему послужило не менее удивлённое выражение шрамов на лице. - Кажется, у нас появился тайный благодетель. Наверное, дела наши угодны кому, - хмыкнул охотник. Пусть приятные тайны остаются тайнами. В этом своя прелесть. Скажи, Каров, ты думаешь когда-нибудь осесть? Заняться, там, скотину хоть разводить. Семью завести, ну, знаешь? ..  Удивлённая усмешка, удивлённый танец шрамов. Даже борода удивилась. - Ты уже второй человек, который мне об этом говорит за последние две недели, - снова хмыкнул охотник. - Видать, и вправду пора. Он с этим отрядом вообще подозрительно много стал хмыкать. Хмыкающая башня Вольной Марки. - Ну, в скотине я не особо смыслю. Знаю только, как есть её, - басовито хохотнул Каров, глянул с теплотой на Карасика. - Я бы, может, лошадей разводил, но дорого это. Да и в этом я тоже не особо смыслю, если уж по чесноку. Люблю их просто. Понимаешь, я не знаю, где осесть. Дядька с двоюродной и племяшками у меня в Андере. Единственная семья. Но последние лет 15 я в основном тут, в Марке. Я привык к этим лесам. К городам. Но я пока не уверен, чем заняться кроме охоты и наёмничества. Есть кое-какие мысли, но пока не додумкал ещё. А ты сам? Чем занимается храмовник Аврелий Тилани в Тевинтере? Я знаком с порядками, устроеными твоими коллегами в Тантервале, - в голосе явно звучал скепсис. - Но у вас там иначе всё.

Лучшее, что я услышал за сегодняшний день, - проворчал бард. подсаживаясь поближе к котелку со своей миской. То ли разделял взгляды Аврелия на голодный вид тайной бардессы, то ли в башне проснулся ворчливо-заботливой дядюшка, но Тари досталась щедрая порция тушёностей. - Добытчикам у нас погуще, - усмехнулся в бороду охотник. Серьёзный же карий глаз невзначай скользнул по пирату и мечнице. Он не слышал их разговора, но чудилось какое-то напряжение. Поэтому он не смешивал личное и работу. Хотя не сказать, что с его внешностью такая возможность в принципе часто выпадала. «Надеюсь, они нас не угробят последствиями своих многозначительных взглядов».

Охотник про себя отметил мастерской владение пирата двумя клинка и. Уже который раз он достаточно легко справляется с врагами на суше. Интересно, какой же он боец, когда под ногами - доски, плоть и кость любимого корабля, а не чужая морской душе твёрдь земная? Про себя понадеялся, что капитан Хирол будет довольствоваться морскими удача и и головушку его минут мысль пойти на любимый Уайком. Иначе день будет слишком интересный. Обмен особыми взглядами не заметить не удалось. Однако было кое-что более насущные. Тёмная влага пропитавшая бок. Каров сдавленно выругался. Хотя странно. Пара рёбер, видать, треснула, болело, конечно, но какая-то глубокая рана не ощущалась. За проверкой рубахи последовало ещё одно ругательство, в котором смешались облегчение и раздражение. Хреново чудо лесное, плод любви природы и Тени, разбило склянку с целебные зельем. - Вот дерьмо, - пробурчал охотник, уже без недавней приязни глянувший на дерево. В мыслях витало кровожадное желание сделать лук из сильвана. Жаль, времени не было. Тщетны оказались попытки помочь хозяину Ласки. Улва вытащила из сумки целебную настойку и вложила в широкую ладонь Карова. - Благодарю, - сказала красноглазая Каров поблагодарил Улву за себя и Ласку, хотя его не покидал ощущение, что тут пират и мечница справились бы и без них. Но настойку использовать пока не стал. Раны и так затянуться, а зелье может ещё пригодиться - той же Улве, любящей быть в центре внимания врагов. Кажется, готово! - возвестил он окружающих и повернулся к Карову. - Слышишь, охотник? Медведь-то сварился вроде бы. Я картошки туда покидал... и корешков, что ты оставил. Можно пировать! - О, у тебя картоха была? Молодец, храмовник, - обрадовался хранитель еды и присоединился к Аврелию, чтобы проверить готовность еды. - Да, вполне, вполне. Дамы и господа! Кушать подано - садитесь жрать, пожалуйста!

Охотник с запозданием отметил, что стрелять из лука по дивному, но буйному дереву не самая мудрая идея. Ещё одна стрела мимо ветки пролетела, но тут чудо волшебной природы показало себя во всей красе. Гибкие ветки скрутились в хлёсткие жгуты. Вечерний воздух, из которого утекали последние лучи летнего солнца, недовольно простонал. Мощный удар выбил воздух нехуже кулака Аврелия, что-то грустно хрустнуло в районе рёбер. Липкая влага заструилась по животу, но боевой запал непоколебимо отсёк боль. По крайней, часть её. Где-то взвизгнула Ласточка, с яростным рыком возобновившая атаку. Новая же стрела угодила прямо в ствол, хотя поручить я за её эффект он бы не рискнул.

«Чудо ты волшебное», - восхитился охотник ожившим деревом. Гибкие руки-ветви, могучие ноги-корни, крепкий ствол. Даже раздражение испытал, что Улва напала на это редкое в этих краях волшебное существо. А теперь они будут вынуждены его уничтожить. Уж лучше бы пяток бандитов. Еслии бы они ещё могли и разговаривать! Что могло бы поведать дерево, прожившее несколько человеческих жизней? Хотя занимало бы его то, о чём думают люди? Или у него свои природные думы. А ещё они могли ловить смертных в клетку. - Сильван это. Одержимое - демоном ли духом - дерево, - пояснила лесная башня морскому волку, ринувшемуся вызволять горную волчица. Одна из тех самых гибких ветвей свистнула рядом со щекой и стрела сорвалась с тетивы, пропела недовольно сквозь корону дерева. Ласка же, неодобрявшая встреч с несъедобными врагами, ловко сломала одну из веток пониже.

Медведь, как ему и полагалось, отказался протушиться сразу, решительно и бесповоротно в блюдо, достойное Орлейского Императорского двора. Поэтому котелок, укатанный в мех и горячие камни, продолжал свой путь притороченным к седлу Карасика. Из-под крышки вырвались порой соблазнительные запахи, от которых окружающие поглядывали голодными глазами на мешок. Каров же лишь усмехался в бороду. - Интересно тушёная медвежатина отпугивает других медведей? Мол, «как бы нам самим не стать ужином Улвы и её медведорубов», - хохотнул охотник. Гроза морей был силён, поэтому дерево, перегородившее дорогу, убрали без проблем. Наверное, он и мачту упавшую легко мог убрать. Капитан Хирол насторожился, но Каров скептически изучал дерево. Это не разбойники подпилили. Кто-то сумел с корнем выкорчевать его. Мысли были прерваны громким треском, охотник поспешил за корсаром.

Хозяин подарил Добби носок! Уху.

Каров лишь усмехнулся на разговоры троицы. Насчёт цели он сказать ничего не мог. Как Улва и Аврелий дорогу находили? Откуда эта уверенность в правильности направлений? Оставалось только старое, проверенное средство - качать головой. Скорбь по фляжке вина непролитыми слезами читала в воздухе, поэтому в утешение Каров обменял мех с вином на полную тару минантерского сидра. Подготовленная утка и с благодарностью встреченные грибочки отправились в котелок к медвежатине, корешкам и травам вместе плавать. Поручил барду приглядывать за огнём и открывать крышку, когда вода уж слишком безобразничает, а сам охотник отправился выше по реке смыть кровь и грязь.

Уходили двое - вернулись трое. Чудеса. Охотник как раз закончил неблагодарное дело, сближающее его с их нанимательницей: потрошить рыбу. Органы, голова - всё отправилось в небольшую яму, где плоть снова станет частью земли, напитает её жизнью после смерти . Четыре же очищенные рыбьи тушки заняли своё место над ольховыми поленьями. Времени на холодное копчения у них не будет, поэтому сразу горячее. Да и с можжевеловыми веточками очень даже хорошо будет. - С возвращением, добытчики, - усмехнулся Каров, принимая утку. - Аврелий, у тебя винишко осталось ещё? Чтобы мясо замариновать хоть немного.