Stormcrow

Внутри тихонько всё дрожит. Натянутые струны души, от которых тянется одна, снежно-белая. Вибрирующая от натяжения, на которое не была рассчитана. Но державшаяся. Потому что из тугоплавких сплавов. Алиса не любила титан. Негибкий, хрупкий на излом. В её броне и оружии всегда был тантал. Снежно-белый, редковатый металл. Прочный и на излом, и на ударное воздействие. Как и она. Гнущийся, но не прогибающийся. Не берёт его ни пламя чужой злости, ни едкие слова, ни тяжёлые пули. И эта металлическая струна тянулась к Флинну. Держалась несмотря ни на что. Цельнотанталовые кошачьи ушки. Отец с самого детства строго учил любимую дочку: "Не решай за других. Не решай, что они подумают. Не решай, как они поступят. Не решай, чего они хотят. Стараясь предвидеть. Но не решай за них". - И ты ошибаешься, Энди. Сказала бы. Но сделала бы иначе. После еды. Под тёплым одеялом и в обнимку, - русая голова кивнула на лавандово-розовое постельное бельё с котёнком. Тихонько всхлипнула, глотая слёзы, стараясь говорить разборчивее. - Потому что иногда надо успеть поймать человека, соскальзывающего в пропасть. Правая лапка легла на ладонь, прижала её к щеке. - И тот факт, что ты это осознаешь - это первый шаг на пути к просветлению, - мягко улыбнулась Алиса сквозь слёзы. - За который тобою поименованные грехи можно и простить или хотя бы уж смягчить наказание. Доказывающий, что я всё-таки не ошиблась в первом мужчине, с которым мы друг друга выбрали. Чему оба можем порадоваться. Нежно, легко поцеловала его в губы, чуть отстранилась, чтобы продолжить разговор. Только подрагивающие пальцы никуда не делись с руки-на-щеке. - Давай по порядку. Транспорт - это в тот момент один шанс в жизни получить новый шаблон. Пожалуй, мне даже льстит, что ты выбрал гравитонное ТС. Я тщеславно хочу отнести это на то, что это моё влияние на тебя. Убежище? Ну, ты захотел подышать, полюбоваться, оклематься после базы. Вот тут уж точно ничего такого. И то, что ты нашёл меня, перекрывает это с лихвой, - застенчиво улыбнулась Алиса при воспоминаниях. - Накидка - это да, тут спорить не буду. Ты лечил меня последней, потому что я тебя об этом попросила. Я верю, что ты бы помог мне первой, не попроси я об обратном. Но в тот момент были те, для кого счёт мог идти на минуты. Тихонько вздохнула, постепенно успокаиваясь. Хорошо, что он всё-таки заговорил. И что понимает. - Ничего ты не знаешь, Эндрю Флинн, - ласково прошептала Алиса, поцеловав его в лоб и прижимаясь лбом к его лбу. - Потому что ты не был со мной. А я не была с тобой. Пока что. Посмотри на нас. Посреди смертельно опасной миссии мы нашли друг друга и создали собственное чудо-на-двоих. Как островок взаимной поддержки, тепла и счастья в центре бури. У меня есть стойкое подозрение, что призвать Дейрдре я смогла благодаря тебе. Потому что раньше не умела дарить жизнь во Сне. А теперь представь. Если мы посреди кошмаров во Сне создали что-то такое чудесное, то что мы сможем вместе создать, когда ничто не будет нам мешать! Кошачьи ушки задумались. "Вот же день переговоров". - Знаешь, отец, при всех его приветах, научил меня некоторым важным вещам: "Не решай за других". Мне достаточно того, что ты любишь меня. А в процессе разберёмся. Если мы сейчас разбежимся, то я буду до конца жизни задаваться вопросом "А что было бы, если?..". Терпеть ненавижу этот вопрос. Потому что это упущенное что-то. Я почти упустила своё творчество. А вот тебя упускать не хочу. И не отпущу тебя. Смотри. Алиса взяла его правую руку в свою левую подняла на уровень их лиц. Два мизинца оплетала, связывала красная нить. - В Японии это называется, - девушка постаралась не запнуться, припоминая, - unmei no akai ito. Красная нить судьбы. Каждого человека связывает такая нить с тем, кто ему предназначен. Она проходит через всё время, через все миры, её не беспокоят обстоятельства. Она сокращается, пока две души не обретут наконец друг друга.

Алиса прикрыла глаза. «Будь ты проклята, мадам Фог. Ты и твоя мигрень». Не плакать. Не плакать. Она должна быть сильной. Должна... Слёзы потекли сквозь прикрытые веки. Горло сдавило. Алиса прижалась лбом к любимому плечу. - Энди, что происходит? Из-за чего мы ругаемся? - прошептала Алиса. Она не могла говорить громко. Её душили слёзы. Хоть немного громче - и она расплачется. А слёзы делу не помогут. - Что я такого сказала? Или сделала? Разве при мигрени не нормально - дать лекарство и обеспечить покой? Она была бы в порядке, и ты смог бы быть с нами. Ты же сам говорил - win-win, наилучшее решение. Ты мне нужен был, понимаешь? Мне нужна была твоя поддержка. Что происходит, Айвенго? Утром всё было чудесно. Днём всё было в порядке. Не было сил говорить. Слёзы с её лица капали набирающим силы ручейком на плечо медика. Голос стал совсем тихим и хриплым. Она устала. Устала быть сильной. Она хотела быть просто котёнком рядом с любимым человеком. Она хотела любви, которую готова в ответ дарить. Всю и до конца. - Я не понимаю, в чём дело. Ты сам не свой после похода к ней. Алиса дёрнула заколку, державшую волосы, оторвалась от плеча и смотрела в любимые глаза.

- Я очень хочу поймать вас на слове, мисс. Очень-очень хочу. Но вместе с тем я не могу не заметить,что вы не ответили на мой вопрос В морских глазах мелькнули удивление и вот теперь - обида. Какой ещё ответ ему нужен после таких слов? Куда делось это понимание с полуслова, прикосновения, взгляда? Хотелось залезть в эту светлую голову и как следует навести там шороху. Чтобы видел то, что есть. Алиса прикрыла глаза. Ушки не должны плакать от обиды. Даже если они ждали совсем-совсем другой реакции на её слова. Только пальцы тонко задрожали. - Мне не на что было обижаться, господин рыцарь, - синие глаза смотрели спокойно на дознавателя. Голос звучал тихо, но уверенно. - А если бы и было, то не стала. Потому что не ищу в мелочах поводы для обид. Тем более, в такой обстановке. Я устала после переговоров, собиралась с силами перед дискуссией. Потому и молчала. Хотел всю правду? Будет вся. - А в номере меня не было, потому что не хотела здесь сидеть одна. Я даже не сомневалась, что ты тоже будешь на обсуждении. Ты был нужен мне, Энди, - мягко произнесла Алиса. - Как нужен был в подвале. Потому что твоё поисутствие рядом даёт мне уверенность. Что ты подстрахуешь. Что ты незримо поддержишь. Даже если молчишь. Что ты подскажешь, напомнишь. А ты ушёл. И не вернулся. Как будто разговор был неважен. Алиса помолчала, выбирая слова. - Раз ты ждёшь откровенности от меня, то скажи честно: почему ты остался с мадам Фог? Я не медик, но, наверное, можно было дать ей лекарство, чтобы стало полегче, чтобы она поспала? А сам бы вернулся. Ведь вопрос на обсуждении был важный.

Небесные глаза наконец-то встретились с синими, заглянули в лазурную бездну, отчаянно ища в ней или помилование, или приговор. Лазурная бездна в соответствии с правилом древнего философа вглядывалась в небесные глаза. Море и небо. Оба синие. Оба бескрайние, разделённые сушей. Но всегда вместе. Всегда сходящиеся у горизонта несмотря ни на что. - Ну, Флинн... Властительница лазурной бездны покачала головой. Но с улыбкой. Нежной, мягкой. Любящей. Несмотря ни на что, потому что небо и море всегда сходятся у горизонта, устремляются в бесконечное приключение - вместе. Он может отстраняться сколько хочет. Она не позволит. Слишком много шагов назад делала. Теперь можно идти только вперёд. За ним. Чтобы потом вместе с ним. Обе загорелые руки легли на плечи, пальцы сплелись за солнечным затылком. Небесные глаза, за которыми солнечные волосы. Как мило. Ткнулась лбом в лоб, выравнивая своё дыхание. Она не говорила таких слов никому. Потому что он их может истолковать как обещание. Пусть. Она не против. Это обещание, невысказанное, и так принадлежит ему. Оно ждало его. Мягко коснулась губами уголка его губ. Замерла на долгую минуту. Чтобы не сомневался в ней. Чтобы не сомневался в них. - Так проговаривай, любовь моя. Проговаривай. Разбирайся. Спрашивай обо мне. Всё, что только захочешь. Я отвечу на любой твой вопрос о себе. Так много, как только есть. До последней капли. Только делай скидку на то, что для некоторых вопросов нужна своя атмосфера. Что девочка, может, ходит с копьём и щитом, но когда откладывает их в сторону, то остаётся просто девочкой. Стесняшкой, которая доверяет, но от некоторых вещей отчаянно краснеет. Потому что в новинку. Потому что ни с кем могла не говорить так прямо и бесстрашно. Потому что не с кем было. Потому что ей важно, как ты на неё посмотришь. Потому что... - Алиса вздохнула, прикрыла глаза, собираясь с духом перед прыжком в бескрайнее небо. - Потому что я люблю тебя, Андрюш. Потому что я хочу создавать наш общий мир. В нём не растают Сказкина и Флинн. По-прежнему будут иметь право на своё время, на время с другими. Но в своём особенном мирке-на-двоих они могут быть собой и кем-то, кем бывают только друг с другом. Искренними. Без барьеров. Без масок и наносного.

- Я молчу? - уточнил Флинн. - Мне кажется, было наоборот. Лёд тронулся, господа присяжные заседатели! Так говорила её мама, когда удавалось расшевелить молчаливого отца. В ответ на возврат вопроса первая реакция требовала возразить и опровергнуть. Но она решила задуматься. И правда, до самого мотеля она промолчала. - Ты прав, - покладисто согласилась девушка, требовательно переплетая пальцы с его, покачивая их руки, желая ощущать его тепло. Не хотела отпускать. - Мне на работе часто приходится с клиентами подолгу общаться, это немного утомляет. Но не по таким ответственным вопросам, как мы с тобой сегодня. Я нервничала и боялась ошибиться, а неуверенность от них надо было скрыть, - призналась Алиса устало. - Да и переговоры у меня не идут после драк в грязных переулках и захватов борделей. Левая рука выскользнула из переплетения, коснулась взъерошенного золота волос, легла на щёку. - И мне по-прежнему кажется, что тебя что-то беспокоит.

А Андрей всё молчал и молчал. Интересно, с мадам Фог он тоже всё это время молчал? Алиса осталась в своей голубой майке с открытыми плечами, в которой работала дома, и мягких чёрных тренировочных штанах. Обедать, ужинать, сидеть в такой напряжённой тишине не хотелось. Села на голый матрас рядом с напарником, поджав одну ногу под себя. Так хотелось коснуться его. Чтобы хоть что-то родное, хорошее, которое у них было, снова вернулось. Загорелые лапки легли на методично сервировашие еду пальцы музыканта. - Энди? Что случилось? - мягко поинтересовалась Алиса, ища его глаза. - Ты с самого подвала стал очень молчалив. Я думала, ты уступил мне с Государниками договариваться, а сейчас беспокоюсь. Что тебя тяготит, хороший мой?

Спокойный вид повара говорил о полнейшей невозмутимости. «Может, всё и правда нормально? Может, я действительно навоображала себе?». Хотя почему-то именно это спокойствие беспокоило. - Да, давай. Но хотя бы улыбнулся. И на том спасибо. А ещё ждал за накрытым столом. Пусть еда создаётся мгновенно, это не отменяет факта заботы. На сытый желудок думается легче. Начала поспешно разоблачаться. Ужинать в броне, будто барьеров мало, не хотелось.

Весело хихикнув, Аня подвела подругу к номеру с розой, придерживая стопку для страховки и диктуя направление движения: "направо", "налево", "стоп", "нет еще шажок", затем она толкнула дверь... и наткнулась на взгляд доктора, сидящего в номере над дымящимися и вкусно пахнущими тарелками Алиса, увлёкшаяся созданием постельного белья и всего на свете, только и могла что слушаться музыкального навигатора, которую вся ситуация откровенно забавляла. Кого они могли потерять, сообразила мгновенно. Сердце замерло: «Всё-таки здесь». Подушки успешно скрыли неловкость, беспокойство, смущение ото всех. Ровно до того момента, как Аня решительно разрушила единственный форпост. И была скрипачка такова. Снова никто не заметил, как маленький пушистый кот выскользнул из комнаты пурринцессы. Хвост направился к Мяулиске, но замер. Подкрался. Мурвенго на месте. Лунной походкой ретировался назад, как один певец в древнем земном видео. Решил немного погулять, чтобы дать время Мире собраться. Алиса неловко помялась у входа. Она в упор не знала, как теперь начинать разговор. Точно не с порога. Взгляд натолкнулся на ароматную еду. А потом на матрасы. «Ждал. А я - нет». Села рядом, виновато поскреблась ноготками по руке. - Я дома, Айвенго, - робко улыбнулась девушка, решившая начать разговор. И тут заурчал живот недвусмысленным посылом: одними яблоками сыт не будешь.

Алиса внимательно вслушивалась в музыкальный голос, пришедший поддержать её в печали. Уверенность в незамутнённости своего рассудка, в адекватности реакций таяла. Не сказать, что с этим и так всё было здорово. В какой-то момент она испытала беспричинный приступ жгучего стыда, от которого вспыхнули уши. Прислушалась к себе. Нет, не она. Это Ир. Пушистому прохвосту стыдно?! Вот это событие. Знаешь, ты иногда кажешься такой сильной, что легко забыть, что ты просто молодая красивая девушка, которой нужна поддержка и помощь. - Я и сама порой забываю, Ань, - вздохнула Алиса. - Когда слишком долго полагаешься только на себя, то начинаешь забывать, что другие тоже могут помочь. Или что самой помощь и поддержка совсем не лишние. Благодарно сжала тёплую ладонь. Вот только Алиса справилась со всем, кроме себя. Со своей усталостью и чувствами совладать она не смогла. Пойдем, - Аня соскочила с гравицикла и потащила Алису за собой, - хватит тут мокнуть. Вернем в номер с розой красивые подушки с простынями, а когда придет твой доктор, ты ему сама устроишь допрос с ПРИСТРАСТИЕМ. «Подушки? А, она меня, видимо, сначала в комнате искала». Наверное, ласковая шатенка сделала самое правильное, что может та, кому не всё равно. Чужая душа - потёмки, в которых спрятаны музыкальные инструменты. Чем играть во тьме на незнакомых струнах, лучше открыть окна, проветрить помещение от старого, брюзгливого воздуха и впустить свет. Солнца яркий луч путь всегда во тьме найдёт. Посветлевшая Алиса ещё раз благодарно сжала руку, ласково играющую как на струнах скрипки, так и на струнах душ. - Спасибо, ласточка, - хрупко улыбнулась Алиса и позволила себя увлечь по лестнице вниз. Только на крыше города, незнающего солнца, раздался почти неслышимый вздох облегчения и растаяля верный гравицикл. А может, это всего лишь дуновение свежего ветра, столь редкого гостя под сводами стального небосвода?

- Я почувствовала, что кто-то вроде хмурости и грусти захватывает Алису, - раздалась партия хрумканья второго сопрано, хрумкать тоже красивее дуэтом, - а это неправильное произведение выглядело настолько драматическим, что командир заметил и выдал мне увольнительную. Первое сопрано тихо рассмеялось. Оно подозревало, что инициатива исходила как раз от второго сопрано, а не дирижёра, но мысль эту оставило при себе. В конце концов, Алиса тоже не выписывала на разделённой пополам доске результаты и дела кошачьей команды на «результаты Флинна» и «результаты Сказкиной». Алиса подвинулась на гравицикле и с благодарностью приняла яблоко. - Обмен. Мелькнула лукавая улыбка, и сначала плечи, а потом и голову шатенки укрыл серый плащ с капюшоном и фибулой-листиком, как и у Алисы. Маленькое полотенце в быстрых руках промокнуло масляные капли на волосах и лице. - А то дирижёр наш с катаной вместо палочки попеняет, что его скрипку от погоды не берегут. Рассказывай. Алиса тихонько вздохнула. Жаловаться на Эндрю она не хотела. Но ей нужен был взгляд со стороны. Кто-то, как она надеялась, кто скажет, что она выдумывает лишние беспокойства. - Я часто работаю дома с клиентами напрямую, провожу переговоры. - Кинжал для резания врагов выскользнул из ножен и приступил к работе над яблоком. - Иногда легче, иногда утомительнее. Но ничего, часто это даже здорово. Сегодня - иначе. Это переговоры, которые определяли нашу судьбу тут, немного - судьбу этих Повстанцев. Эта ответственность побольше, чем я привыкла. Дома ответственность за студию и коллег, но не за жизнь или смерть. Тут... Яблоко хрумкнуло. Против воли заулыбалась. Родное российское яблоко. - Я устала. Как и все мы. На меня плохо влияет этот мир. И надеялась, что Андрей - Энди - будет рядом, на совещании. Даже не сомневалась. Чтобы часть вещей он рассказал или подсказал, если упущу что-то. Он был... не со мной. Руки сами собой сжались, левая кисть заболела. - И я ревную, - тихо-тихо призналась Алиса, взглянув в карие глаза. - Не понимаю, почему Андрей решил пропустить вроде важную встречу и остаться... с ней. Почему не дать лёгкое снотворное или обезболивающее?

Крыша Сейчас выясню, - загадочно ответила Аня и отправилась наверх. Алиса недоумённо догрызла яблоко. Что шатенка могла иметь в виду? Привет, - сказала Аня как можно веселее, - ты что здесь делаешь? Это снайперская точка. - Привет, - удивлённо ответила покусившаяся на «уютное» гнездо их снайпера. И не смогла не улыбнуться в ответ. - Я обедаю и думаю. А ты почувствовала, что кто-то захватывает твою территорию? И почему ты тут? Я думала ты с ком... с Найджелом.

Крыша Алиса, а ты где сейчас? Шлем, лежавший рядом, внезапно заговорил голосом Ани. И застиг врасплох. - Я на... - Хрум-хрум. - ...крыше. - Хрум. - Что-то, - хрум, - случилось?

Крыша На крыше было спокойно. Безлюдно. Безпризрачно. И безысходно. В общем, всё точно так, как и внутри мотель-борделя да и во всём городе, только грязные стены не давят со всех сторон. Сидеть на полу (или всё-таки крыше?) не хотелось. Камни обычно крадут тепло из тела. А цистит во Сне заработать совсем не хотелось. Недомогающих и так хватало. Копьё и щит истаяли под новым, чистым плащом. Прикрыла глаза. Перед ней появился верный гравицикл. Уселась на нём боком, болтая ногами. В руке появилась клементинка, немедленно подвергшаяся чистке. Вспышка ревности и обиды начала затихать. Наверное, у штатного медика действительно весомые причины пропустить совещание. Может, мигрень на какие-то осложнения наложилась? Неважно. Думать о мадам Фог, с которой сейчас Флинн, не хотелось. Но было обидно. Лёгкая зависть, когда Аня и Найджел вместе на совещании. Она рада за них, но... но ощущалось неправильно, что Энди был не с ней в этот момент. С другой. Аккуратные зубы перекусили половинку яблока. Оно определённо в чём-то виновато.

1-й этаж - А сейчас, извините, я последую совету отца и пойду отдохну. Ир, составишь мне компанию? - Почту за... за... - кот зевнул во всю пасть, поспешно прикрыв лапой острые зубы. - Ой, пардон. С раудостью, в общем. Кот помахал лапой пурризраку, давшему временно обет молчания. - Из блаугодарности к остроумию, сударь: еду не заказывайте тут, не по вкусу будет, - прошептал кот лицензиату Патентованеого Шевеления Бровями. Ему нравилось подразниться. Не нравилась нестабильность Джеймса. Во всех смыслах.

Оставлю эту прерогативу тебе, благородный Ир, - пробормотал невежа и поднялся, сопроводив сие действие хлопком по столу двумя ладонями, - Думаю, вы разберетесь в вопросах этикета в высшем обществе и без меня. Блаугородный в ответ поклонился уходящей колоссовой спине с достоинством заправского императора фелиновых. - К вашим услугам, сударь. И покачал головой. Дёрганые все стали. Ноздри на секунду затрепетали. Сейчас, когда Оуливер пуррошёл рядом, в его индивидуальной композиции запахов чувтвовалось что-то новое. Нет, было полно и других запахов, притащенных и присущих этому пахучему городу. Об их пурро-исхождении думать не хотелось. Но от этой тени пахло знакомо. Что-то няуловимо знакомое, почти родное. Родное? Мяулиска. И гравицикл. Почему от... А называть женщин тем словом, которое ты используешь... - как бы по секрету поделился призрак, понизив голос. - ...это... словом, это вообще за гранью. Так что я бы на твоём месте заменил его на что-нибудь более пристойное. Додумать мысль барс не успел. Он завертелся по сторонам, кого-то выискивая. Каждый раз его глаза невидяще проскальзывали мимо Джеймса. - Святые укотники! Голос! Я слышу голос пурризрака? Где он? Не вижу никого! А, это Джеймс. Мать моя кошка, вас видно пулоухо стало. Прямо вид как у пурризрака. В этом слове - ничего. Но я слышал совсем другое. - Джеймс с понимающим видом пошевелил бровями, дескать, изощрённый кошачий ум знает толк в таких вещах. - Кляувета! Мяуледи Мире не стоит сомневаться в моём искреннем уважении. Но хвост беспокойно дёрнулся, а глаза поспешили удостовериться, найти в её лице подтверждение высказанному.

- Тыкать лапами в мяуледей невежливо, - попенял маленький барс Колоссу. - Лапы вежливо подавать. Сама же Алиса решила, что обсуждать любимые способы смерти сейчас не хочет и, собрав пожитки, тихонько отправилась посидеть на крыше.

Даю всем два часа на еду и отдых, потом звоним Айрин и уходим отсюда. На этом все. Алиса молча кивнула и поднялась. Странно, что командир так быстро сменил совместные обсуждения на «кто пришёл - с теми обсуждаю». Мнение тех двоих стало необязательным. «Мнение любого, видимо. Что ж, так даже и лучше. Хотя бы без споров». Думаю, после рассыпавшихся в прах котят нас уже ничто не сможет демаскировать - таким же громким шепотом и ответной улыбкой сказала Аня. Ирбис не сразу понял Ауню, но «прах» и «котята» в одном предложении решительно не нравились. Не въехала и Алиса. Потом сообразила. «Он создал котёнка для проституток?!». Но эту мысль вытеснила другая. Как далеко дом хакера? От ночлежки до «Бетти» метров 100 было, связь успешно добивала. А до хакера? Или они с мадам Фог ещё куда отправились? Да не, вряд ли бы опытному разведчику пришло в голову пошататься по городу. Хотя это всё-таки импульсивный, порывистый Оливер... Неважно. Не её дело. Пока Алиса размышляла, куда податься ей самой, мужчины начали обсуждать, как друг друга пристрелить. Непонимающий синий взгляд перешёл с одного на другого. Засомневавшись в здравости рассудка обоих, посмотрела на Миру и Аню. Ирбис же посмотрел снизу вверх на Колосса и задумался.

Небритый Ангел вместо Всадницы Апокалипсиса, Матери Драконов и пр. - Интересная у вас с ней рокировочка, - хмыкнул Ирбис, забравшийся на железные коленочки. Поднял нахальные глаза на Мяулиску, решив отвлечь её от мрачных мыслей. - А может, и мы с тобой так, Мяулис... - Нет, - мгновенно парировала девушка и чуть улыбнулась. - Ты в моих глазах обладаешь отдельным голосом и являешься советником по пушистым вопросам. Довольный Ир позволил даже себя погладить и тихо замурлыкал. На броне лежать жёстко, но ей сейчас нужно его присутствие. Чуть менее усталая Алиса повернулась к первой скрипке отряда. - Ласточка, а ты что думаешь по сотрудничеству с Государниками? Вопросы, сомнения?

- А это нормально, что мы обсуждаем наши революционные планы при ней? - и слегка кивнул головой в сторону барменши. - Не то чтобы я был параноиком, но обретение полного доверия за несколько часов меня немного настораживает... - Так же нормально, как и их обсуждение в отсутствие двух членов отряда, - хмуро заметила Алиса.

Замаячило на горизонте ощущение сапожника без сапог. :нервничает:

Дальше можно не продолжать, самое главное есть.

Мастер-Мастер, а что там у нас с продуктами в монастыре? Мука есть, понятно, наверняка привозная. А яйца, молоко, сахар? Масло, сало? Фрукты, варенья?

Таким образом, один из вариантов действий, связаться с мафией, - подытожил сноходец, - Но я заведомо против, если в нашем распоряжении есть иные возможности. - Мафия, тем более, здешняя, наверняка попытается нас кинуть в процессе сделки, - кивнул Найджел. - Оставим это на самый крайний случай. Алиса, тебе слово. Тишина в зале. Она и не заметила, как Оливер закончил свой рассказ. Все смотрели на неё. - Да, конечно. Её тревоги - её дело. Она всегда справлялась со своими задачами сама. Справится и в этот раз. Должна. Потому что ушки - гордые и ответственные. Упомянув предложение Флинна проверить первым делом ночлежку, пересказала все основные события, опустив подробности о раздаче еды и вылезшего Ирбиса, но не забыв даже самые маленькие детали: информацию о местных сноходцах, о Государственниках, экспериментах корпов, об их легенде ренегатов. О том, с чем им придётся столкнуться, если будут штурмовать базу, и чем Айрин и Викинги готовы помочь сами при штурме и после. *** Иру стало почему-то неловко, когда Мяулиска не стала упоминать про его поведение в гостях у Мяурин и Викингов. Потихоньку начало пурриходить осознание, что, возможно (только возможно!), он действительно сделал что-то не то. Но что именно? До такого уровня пурросветлеуния барс ещё не дорос. Только казалось, будто он почти подвёл Мяулиску. Ему нужно было мняуние со стороны. Мурвенго? Мурвенго слишком близок к ней, что бы она там себе не думала. Хотя Ир не понимал, чего он там сидит наверху с Мурселиной. Но мало ли? Надо значит. Кого-то, кто не связан с ней. Взгляд скользнул на пурринцесу кошек. Ну конечно! Пятнистая голова одобрительно кивнула своему выбору. Мяуледи Мира - кошка и человек, она наверняка сможет понять и его, и Мяулиску, растолковать всё. Кот в отличие от сноходицы умел и со своими мыслями упуррауляться, и нить беседы не тяурять. От него не ускользнуло, что Мяулиска почти всегда использовала "мы". Будто боялась, что потяуряет Мурвенго, отчаянно цеплялась за то, что соединяет их. Ир покачал головой. Медик, может, и хотел как лучше, исполнил свой долг враучявателя, но лечение одной шло за счёт страданий другой. Плохо, что страдала его девочка. Рыцари так не поступают. Коты-рыцари, по крайней мере: у Лэндора была только одна ледисса. "Не усяудишь ты на двух стульях, броу". *** - На мой взгляд, Государственники для нас сейчас наилучший вариант, - закончила Алиса, потирая висок. Где-то за правым глазом, ближе к виску проснулась тупая, ноющая боль. - Они мне показались искренними людьми.