Alish

Форт Тропико

Это, а навещать заключенных можно?) Эх, жаль что не смогла поучавствовать активнее, но было весело) Всем спасибо за игру, мирные, вперед)

- Твою мать, - пробурчал Арчер, всю ночь поминавший эль Президенте старого, а потому благополучно проспавший собственное отправление в казематы от эль Президенте нового, - америкашка, значит сразу ЦРУ? Обожаю такую логику. Вы это... следующей вниз бабу отправьте посимпатичнее. А то мне одиноко будет.

- Батиста.

- Какой у нас там счет?

А у меня начало вызывает ассоциации с песней Пипина.

- Генерал Батиста! - проснулся Арчер под диваном. Как он там оказался - а Х его З. Причина голосовать за генеральшу? Ну, она, очевидно, может за себя постоять. И подушки безопасности пятого размера имеет. И явно ведет себя по главной директиве самой обычной жадной до власти диктаторши - кто успел, того и тапки. Вряд ли агент или шпиён стал бы привлекать к себе такое внимание, грудью на амбразуру. И да, эта грудь тоже была одной из причин.

- Вас так интересует поддержка сейчас? Сейчас я полддержу того, кто гарантирует мне всенародные выборы через три месяца. При чем, и президентские, и парламетские. Пора стране получить парламент, в конце концов. - Не забудте сперва объяснить другим министрам, что есть парламент, подозреваю они не в курсе, - мрачно отозвался Арчер, - дорогая Ева Луиза, вы хотите пожертвовать собой во благо Тропико? С учетом того, что убийцы Президенте все еще здесь, это лобное место.

- Уж не о русских ли идет речь? - фыркнул Карл. - Чуть что, так сразу русские. Как там о них поется? Вечно молодые, вечно пьяные, да? - Борьба за всемирное влияние, ЦРУ против КГБ, матрешки против дяди Сэма, поверьте, милейший, я в этом бизнесе давно, и был рад убраться, да еще и с головой и всеми частями тела. Что на самом деле редкость.

- Кто по-вашему это сделал? Ведь надо же догадаться отравить человека в его день рождения. Хотя, если посмотреть на все это философски, то это лучший подарок, который только можно получить. - Только мне его не дарите, - подсел на подлокотник дивана Арчер, покачивая бутылку с ромом в руке, - кто - понятно, почему - тоже, а вот чьими руками - это самое интересное. Кривыми руками, кстати.

Плохие новости - Президенте мертв, и теперь толпа латиносов и его драгоценная мамочка во главе ее рванутся драть на части тропиканский престол. Хорошие новости - теперь не надо оправдываться, почему без подарка. - На кого ж ты нас оставил?.. - вопросила Кармен у пустоты, вернулась на место и трагическим голосом добавила: - После такого я могу доверять только себе. - Ну, понеслось, - простонал Арчер, принимая на грудь терапевтическую дозу рома... не забыв оценивающе покоситься на грудь министра внутренних дел. Возможно, стоит в тех же терапевтических целях попытаться выплакаться на ее выдающейся груди.

- Твою ж мать, - в очередной раз констатировал Арчер, завалившийся в зал уже после того, как Президенте произнес свое последнее обращение к гостям, а теперь огорошенный новостями, - кто же так косо устранения проворачивает.

Ширр, почисти кэш, мне помогает. Хотя у меня тоже пыталась все старая аватарка вылезти. И да, за.

- Стерлинг, - обратилась (докричалась?) она по секретному каналу до сына. - Выручай, твою мать! Все правильно. На выражении "твою мать" была сделана особая интонация, создавшая общий двусмысленный контекст сказанному. Настоящие агенты даже будучи в одном только полотенце имеют при себе коммуникатор. Только не спрашивайте откуда и где они его прячут. Пожалуйста. - Да, мама, - послушно проблеял Арчер и потащился обратно в свой номер. Слова и родной голос мамочки всегда действовали на него как отрезвляющая пощечина. Ну или как гвоздь в мошонку, это как посмотреть. Через десять минут, приглаженно-напомаженный Стерлинг Арчер в белом костюме нарисовался возле дражайшей маман. - Ну что такое, мам, мы к Президенте опаздываем.

Где моя драгоценная маман, лови сына за ухо и вели одеваться, а то он в полотенце в зал прискачет)))) Хотя Кригер тоже может дать живительного пенделя)

Софи Моро - Софи... - палец легко касается губ девушки, призывая к молчанию. - Здесь нет эпидемии, - уверенно говорит мужчина. - Но ты права, это плохое место, и моя работа заключается в том, чтобы оно снова стало нормальным. Прости, больше я ничего не могу добавить, я и так сказал слишком много. Но ты ведь никому не расскажешь, верно? Возвращайся в Париж, дорогая, и жди меня; мне будет легче справиться со всем этим, зная, что ты меня ждешь... Габриэль наклонился к девушке и поцеловал в такие соблазнительные чуть припухшие губы; и быстро покинул заведение, пока она не опомнилась, оставив на столике несколько купюр для официантки. - Хорошо, - едва слышно ответила Софи, но вряд ли Сакс слышал ее. Профессор сорвался с места едва окончился поцелуй, а девушка все еще сидела в ступоре, пытаясь осознать, что только что произошло. Казалось, она ждала почти пять лет, чтобы наконец выдохнуть. Пять лет, и мир наконец обрел краски. Что это значило? Что это было? О чем он говорил? Нет, он правда только что ее поцеловал? Софи ошарашенно огляделась. Пожилая благообразная фрау косилась на нее с неодобрением, но в остальном никому больше не было дела. Но студентка была готова расцеловать старушку и пуститься с нею в пляс. Это значит, это было. Действительно было! Она уедет назад в Париж, она будет хорошей девочкой. Она обещала. И она будет ждать возвращения Габриэля Сакса. Что бы это ей ни принесло.

Твою мать. Твою жеж мать! Жизнь Стерлинга Арчера висела на сраном волоске. В одном банном полотенце Самый Опасный Спецагент в мире бегал по коридорам дворца в полной панике. А все так хорошо начиналось. Прибыв во дворец ранним утром, Арчер потребовал комнату, в которой он сможет отдохнуть и освежиться перед тем как явить себя светлым очам эль Президенте. Комнату дали. Шик, блеск и огромная кровать. И джаккузи, мраморный унитаз, и... а полотенец то нет. Что за хрень? Пришлось громкими воплями призывать и без того до смерти напуганную прислугу, чтобы почетному гостю выдали банные принадлежности. Прилагались принадлежности к обворожительной рыжеволосой красавице выдающихся достоинств в стандартной униформе... которая явно была не прочь приобщиться к жизни сливок общества. Оставив полувменяемого от количества спиртного Арчера приходить в себя на уже скрипучей кровати, коварная горничная удалилась. А затем, выглянув в коридор, спецагент был мягко выражаясь, шокирован. Та самая горничная шествовала по коридору в роскошном красном платье, а злобный мужик в черном костюме и очках загородил ее от Арчера. - Как ты сметь пялиться на горячо возлюбленную супругу эль Президенте?! Назад, назад, компренде?! Черт. Черт. Черт! После этого Арчер понял, что на месте преступления оставаться не стоит и с воплем ужаса помчался по коридору.

Софи Моро - Не могу, Софи. Не имею права. У меня... долг перед теми, кто погиб. Я обязан во всем разобраться. Но тебе не стоит беспокоиться за меня, девочка, я не один занимаюсь... расследованием. Скоро все закончится и я вернусь. Но тебе нельзя здесь оставаться. Прошу тебя, уезжай. Девушка опустила голову. - Почему? Что за долг? Это ведь эпидемия, а вы не врач, вы им ничего не должны. Я уеду, но пожалуйста... идем со мной. Я не хочу оставлять вас здесь. Это плохое место...

Софи Моро - Софи... - он не знал, что сказать. Значит, не ошибся, девочка действительно влюбилась в него. Такая милая, открытая, искренняя... А он даже не может сказать ей правду о своей работе. - Ну зачем же так трагично, дорогая. Я часто встречаюсь с бывшими студентами, даже теми, кто выбрал профессию далекую от исторической науки. - Это все равно будет по-другому, - пожала плечами Софи, - и неизвестно, куда уведет жизнь. Мне предлагали уехать из Парижа, и моя родная тетя зовет в Англию... я пока тяну с ответом, но все же думаю ехать. Или... Не знаю. - Девочка моя, ты же совсем ничего обо мне не знаешь, - попробовал он урезонить Софи. - Не знаю, - последовал грустный ответ, - но хотела бы. Пожалуйста, профессор, давайте вернемся в Париж. Я слышала в отеле, как люди говорят о том, что болезнь распространилась сильнее - родители детей тоже стали умирать. Пожалуйста... давайте уедем отсюда.

Софи Моро - Софи, зря вы приехали сюда, - мягко начал он. - Я вскоре вернусь в Париж, всего через пару недель. Тогда можно будет вплотную заняться вашей работой, обещаю, что уделю ей столько времени, сколько смогу. Но здесь и сейчас я занят, и не могу отвлекаться, даже на столь прелестную мадемуазель. Вы меня понимаете? - Профессор... понимаю, но здесь ведь не безопасно.. вы правда... Она сжала свободной рукой горячую чашку. - ... безответственный чурбан! Это ведь конец года, сотни студентов на вас надеются, у последнего курса дипломы висят, а вы по зараженным городам катаетесь! У нас ведь осталось так мало времени с вами, профессор, что если вы сами заболеете или умрете, что будет с нами? Со мной?.. Плотину молчания и смущения все таки прорвало. Софи спрятала лицо в ладонях. - Я бы ведь никогда... вы же знаете, что никогда не стала бы говорить такое просто так... но просто я поняла, что вот, все, мне скоро уходить, а я все время так и молчала. Простите, профессор.

Софи Моро - А вот что вас привело в это захолустье в разгар семестра, а? - Я беспокоилась за вас, - вздохнула Софи, - звучит глупо, да? С вам ведь все в порядке... Хотелось увидеть вас, профессор, да и, честно, все мысли, кажется, с вами сбежали... Дамы за соседним столиком во всю судачили о детских смертях... и родительских? Девушка поморщилась и отвернулась. Официантка уже спешила к ним с исходящими паром чашками. - А вот и кофе, - излишне воодушевленно переключилась Софи, - придвигая к себе чашку и блюдце с печеньем.

Софи Моро Габриэль выбрал скромный столик в углу, где никто не обращал внимание на пару иностранцев, дождался пока принесут заказ и выжидательно уставился на девушку. Языколомательные названия выпечки помучили и Софи, но она хотя бы понимала, что за шварценбетсманчён скрывается всего лишь местное миндальное печенье., хотя для этого и пришлось перетряхнуьь в памяти свое скудное звание немецкого. Заказав себе парочку печений и кофе, Софи неуверенно улыбнулась. - Странное здесь место. Все другое. И круассанов нет. Зато есть жуткие рассказы других людей. Софи довелось услышать кое-чего, пока она ожидала Сакса. - Что привело вас в этот городок, профессор? Сомневаюсь, что симпозиум проходит здесь.

Софи Моро - Софи, солнышко, - обаятельно улыбнулся профессор. - Не надо так волноваться. Приглашаю вас на чашечку кофе, вы успокоитесь и расскажете мне, что вас так тревожит, хорошо? - и он галантно предложил девушке руку. Знакомое обращение здорово успокоило Софи, хотя сердце и пропустило такт от этой улыбки. Да и чашечка кофе будет очень кстати... как в старые добрые времена, когда трава была зеленее, небо выше, а надежды - безумнее. - Конечно, с удовольствием, профессор, - она приняла руку Сакса и улыбнулась в ответ, - ведите,

Софи Моро - Искала... - заторможено повторил Сакс, в голове которого царила полная неразбериха - лыжи, шарики, обескровленные дети... - А зачем? Проблемы с дипломной работой? Но ведь всегда можно позвонить, да и Люсьен тоже никогда не отказывает в помощи, особенно таким хорошеньким студенткам. - Диплом идет понемногу, когда у меня с этим были проблемы? Хотя без вас конечно куда сложнее, с этим не поспорить... а с Люсьеном у меня отношения не сложились, так сказать, - на одном дыхании выпалила Софи, - звонить я побоялась, вы ведь говорили, что едете на важную конференцию, но потом... потом... Что за чушь она несет? Мысли прыгают в голове как мячики, сталкиваясь и раздеваясь без всякой возможности ухватить их и как-то спасти положение. - ...узнала, что вы здесь.

Софи Моро - Софи? - Вот теперь он узнал эти медные волосы, чуть вздернутый носик и упрямое выражение хорошенького личика. Но... что она здесь делает? - Что вы здесь делаете, мадемуазель? Решили устроить себе дополнительные каникулы посреди семестра? Ай-яй-яй!.. - Профессор! Я... э, я... - язык заплетается, а щеки едва не начинают пульсировать от прилива крови. Вот что сказать? Кто знает? Уж точно не она. - Я вас искала, - наконец выпалила Софи, - и вот вы здесь.