Meshulik

— А зачем нам непременно нужно удовлетворять все стороны? — вырвалось у по-прежнему мало что понимающего в расстановке фигур на доске наследника. — Чтобы голову тебе сохранить, — не сдержался Пол, но умолк, понимая, что с его стороны компромисс теперь тоже совершенно неизбежен. Ведь и он оказался в положении безвыходном. И не только потому, что Марка считал названным сыном, но и из-за взятого на себе обязательства перед ведьмой Диких земель, которая вряд ли согласится с него этот долг списать. Ави пристально поглядел в стальные глаза. В общем-то ему не нужно было подсказок, чтобы догадаться, чью сторону представляет здесь эльф. Вот только что за тайна стоит за этими подрезанными ушами и сединой? И как она коснется Тилани? Не он один ожидал от грядущего чего-то своего. Сейчас его слова каждый здесь понял по-своему. И три разных истории могли быть записаны в бессмертной книге Урд. Три очень разных истории. Но советник сам подсказал ему возможное решение. Он кивнул и начал так: — Бабка моя действительно может предпринять что-нибудь, если я и дальше буду скрываться у вас, мессир Красс. Лучше уж известить её о том, что я здесь. Только вот у Командора возникнут ко мне вопросы, и… хотелось бы отвечать на них, уже точно зная, что с демоном я расстался навеки. Он покачал головой. Конечно, демон — это удобно, но паршиво для репутации. В особенности когда на неё вся надежда. — Мне не нужен дом Тилани, — продолжил он. — Но чтобы не создать ложного впечатления собственной слабости, раз уж играть в открытую, придется… поторговаться. Перпетуя на это согласится, это она поймет, потому что ожидает чего-то такого. И если мои притязания будут скромны, она их удовлетворит. На этом всё и закончится. Если удастся всё сделать, как надо. И если… я не буду слишком мозолить дому Тилани глаза. По поводу последнего у него было еще одно решение, необходимость, да и обещал он Хиролу вернуться... но не сейчас. Об этом он расскажет сначала Эли. Ну а потом уже... будь что будет.

Теперь и оборотень заметил это сходство. А также заинтересованную заботливую поддержку, которую упрямо, рискуя вызвать хозяйское недовольство, оказывал этому храмовнику молодой маг. Ничего так-то не было странным, упрямства Эли было не занимать, но явно присутствовало некое новое ощущение, исходившее от него… Пол с тревогой поглядел на своего возлюбленного. Уж он-то знал, как тот был привязан к стихийщику. Надо сказать, очков в связи с этим наблюдением в глазах оборотня этот Тилани, конечно, не прибавил. Но Элька светился, так что свои мысли седой эльф оставил при себе, потянувшись за сельдереевым соком. После тесного контакта с энтропическим проклятием тело молило о чем-нибудь освежающем. Тем временем Аврелий тяжело вздохнул и задумался. Он хотел поразмыслить об этом на досуге. Спустить на тормозах. Похоронить и уплыть спокойно, так ничего и не предприняв. Не вышло. Но своё мнение о перспективах реально возглавить дом он не переменил. — Я… предпочел бы этого избежать, но кажется, что уже не смогу. — Он взглянул на Эли. — Может, и к лучшему. Усмехнулся, ему. Ведь это означало, что Тилани не исчезнет с концами на просторах Амарантайна. — Чтобы не подставить себя под удар, мессир Красс, мне придется объявить о своих притязаниях. Иначе… сами знаете, как поступит другая сторона. Сейчас тот, кто стоит за юным Марком, не хуже меня осознаёт, насколько шатко его положение, пока оно еще непрочно. Ну а мне… что-то расхотелось снова пропадать на пять лет.

— В каком смысле не претендует? — донеслось от стены. Аврелий поднимался на ноги, всё ещё добродушно взирая на седого эльфа. — Как это связано с… Он умолк, разглядывая черты странного друга дома Крассов. А Пол тем временем приходил в себя. Слабо улыбнулся Эли. — Хорошо все-таки, что ты вернулся. Прости, что так… Как ты? Сегодня приехал? Как там… — Не стал продолжать, вспомнил, что они не одни, а с этим Тилани, оперся о плечо Красса, медленно поднимаясь, чувствуя его рядом, а значит, всё уже лучше чем могло бы быть когда-либо ещё. После того как булавку сняли с его одежды и обезвредили, силы начали стремительно возвращаться, будто где-то в Тени открылся шлюз. — Если это не он, то я тогда ничего не понимаю. Кому это надо? Аврелий вновь оказался стоящим напротив эльфа, но теперь уже тому пришлось принять, что возможный наследник, которого следовало бы стереть с лица земли раньше, чем кто-нибудь узнает о его возвращении, теперь заручился поддержкой его близких. — У меня одного ощущение, что нам стоит всё обсудить? — поинтересовался Тилани, с сожалением понимая, что ужин грозит затянуться. Теперь, когда шок от непредвиденного нападения отступил, он бы предпочел поскорей с этим покончить. Сел на своё место, поглядывая то на Эли, то на Пола. — Сюда, кстати, утром командор собрался наведаться, — вспомнил почему-то Пол с какой-то смутной надеждой, что, может, тот разрешит все проблемы сразу. — По твою душу, храмовник. Ну конечно. Аврелий вздохнул. Теперь еще и весь город скоро узнает, что он вернулся. — Да чтоб их…

— Тео… — он невольно подался навстречу этой руке. — Не опасен? Когда он успел втереться тебе в доверие? О том, что Аврелий Тилани никакой не маг, Пол и сам в общем-то догадывался. А сейчас и ощущал это. Но у него мог быть сообщник. — Тогда кто, если не он? Кому это еще нужно? Кто-то попытался удержать меня энтропической ловушкой. А какой-то храмовник узнал его. Он мотнул головой в сторону жертвы своих поспешных выводов. Тем временем Тилани скорей, чем его внезапный недруг, был готов пойти на мировую. — Друг? Хороший друг у вас. Это мне повезло еще, что он не драконом обернулся? — Ави рассмеялся, не торопясь избавляться от своего спасителя и его заботы. — Друг, слышишь, Полихроний! Я не знаю тебя и в город я только сегодня приехал, но если чем-то перед тобой виноват, скажи. И я попытаюсь это как-то уладить. В ответ на храмовника зыркнули через плечо два стальных осколка, будто лезвие искало уязвимое место на его чистенькой мантии. Сознание ускользало. Не может некто так воздействовать на него без ведома хозяина башни. Тут было что-то другое...

Как бы ни был уверен оборотень в собственной правоте, но слова Тео и чудом оказавшейся невредимой долгожданной их пропажи заставили машинально ослабить хватку. — Да вы... это... — продолжил он, однако, настаивать, — Это же Аврелий Тилани! В голосе прозвучала нота мрачного приговора. Себе или этому просочившемся в самое сердце башни злодею. Но хватка ослабла и через миг отпустила тело храмовника. Эльф пошатнулся. Кажется, дурнота вновь подступала. Слабее, будто у кого-то не хватало длины энтропических «рук», чтобы дотянуться до эльфа, но всё же его повело. Аврелий тем временем ловил ртом воздух, сползая по стене. — Ты кто? Кто такой? — просипел он обиженно и обратился к Элахилю, понимая, что все трое в курсе чего-то, о чем он понятия не имеет, - Кто это и чего ему надо?

Библиотека Минратоса Люк вел к свету. В катакомбах с их смрадом, который, кстати, изрядно усилился после того, как маг отправил восвояси блуждающий дух, высосав из того прежде его же ману, найти дорогу наверх по потоку свежего воздуха рою пчел проблем не составило. Ну… почти не составило. Всё же его потрепало. Но главное — он выбрался. Точнее, почти. Но сейчас… В люке нарастал гул и жужжание. Надо сказать, попахивало сквозь дырочки люка не только свободой, но и характерным настоем из старой бумаги, чернил и магии. Эльф ни с чем не спутал бы этот запах. Оказывается, он добрался до библиотеки. Кварталы магов позади. Ну конечно. Теперь всё будет просто… Запутать следы и сбить с толку возможных преследователей в этом здании эльфу было раз плюнуть. Зря он что ли изучил его всё вдоль и поперёк. Только чьи-то голоса, кому казалось, что их некому слушать, негромко перекидываются лениво, прямо над эльфовой головой. Будто их обладатели подустали от зубрежки и, воспользовавшись своей уже свободой, предоставленные самим себе, вместо изучения бесценных трудов древних, болтают о не стоящей внимания повседневности. — И что Командор будет делать? — Собирается утром наведаться в башню. Смешок по поводу этой затеи говорил за то, что она не кажется школяру такой уж блестящей. — Ну а что? Советник сам воевал. Говорят. А если поощрять дезертирство… — А кто сказал, что он дезертировал? — Командор. — Хм. А я слышал совсем другое. Будто он зарезал самого Хирола и теперь нападает на кунарийские дредноуты под покровом ночи, сжигая те дотла. — Ага. Должен тебя разочаровать, друг мой. Хирола на самом деле не существует. Это собирательный образ. Ты, вообще, слушал, что на лекциях по демонологии тебе рассказывали? Ты еще про русалок расскажи, ага, и про тех гномов… — Но кунари-то он сжигает, — настаивал ничуть не расстроенный обличением в легковерии собеседник. — Угу, конечно, магическим огнем… А хотя постой, вот незадача, он же не маг! Аврелий Тилани был храмовником. Он брат наш по вере и Ордену. Не забыл? Брат по вере и ордену зашевелился, меняя позу на более удобную, особенно при плевании в потолок. — Так в том-то и дело, что он оказался магом! Вот потому Командор и бесится, что тот обвел его вокруг пальца, а как начал лириум употреблять… — голос перешел на шепот, — так сразу у него открылись невиданные силы и магические способности. И он прославляет Империю, действуя вдоль восточных берегов. Пауза продлилась недолго. Слушатель оценил масштабы бедствия и заключил: — Ты только не ляпни подобное наставнику. Знаешь, что за лириум бывает? А Тилани, если это и правда был он и Горану не привиделось, вернулся, чтобы наследство своё вернуть. Ставлю на это что угодно. — Как насчет устроить встречу с твоей сестрицей в этот вторник? Дальнейшее Пол не слушал. Причинно-следственные связи выстроились ровной логической цепью. Башня Крассов, столовая зала Люциус с нянькой покинули помещение, а ужин был еще в разгаре. Аврелий, к счастью, в этот момент ничего не жевал. Поэтому, когда некий темный сгусток злости ворвался в распахнутое окно, обернулся растерзанным, всклокоченным, седым, и в довершение ко всему корноухим эльфом со свежим фингалом под глазом и сходу отшвырнул его от стола к стене, приковав духовной клеткой, он не подавился. И даже успел сгруппироваться и ничего себе не вывихнуть. — Осторожно, — с некоторым запозданием предупредил присутствующих Пол и оглядел наконец-то, кого он застал в столовой зале. Обнаружив здесь целым и невредимым Красса, да еще и Эльку в придачу, он мигом успокоился и даже с облегчением улыбнулся и тому и другому. — С возвращением, друг мой! — приветствовал он эльфа, а к Крассу обратился уже без гневного кипения в темно-сером взоре, — прости за такое… шумное вторжение. Я спешил… Вам грозит опасность. Мессиру Тилани не досталось даже взгляда.

Нефрит пилот. - Ты что, дефектный? - Да я - стержень! *возмущенно*

Где-то в Минратосе Что ему мешало? Кто обладает столь мощным маготоком, что дотягивается… Или он где-то здесь? Пол попытался отдышаться, ему, кажется, удалось. Прощупать пространство, нашарить хоть какой-то источник магии. Тонкую нить. Осторожно, опасаясь оборвать, потянуть, сорвать горсть лепестков невидимых ростков зазавесной мощи. Шорохи, порождаемые то ли сквозняками, то ли какими-то мелкими грызунами, а может, крупными насекомыми, слились в еще одну тонкую ниточку жизненной силы, которую маг духа привычно сплел из практически ничто и потянул, усиливая скудный запас маны. Он предпринимал какие-то титанические усилия, чтобы достичь жалкого освещения! Всё вдруг затихло, даже то, что шуршало тут, кажется, с момента появления подземелья. И из какого-то ответвления, игнорируя присутствие эльфа, выплыло приведение. Просто дух. Никем не привязанный и не контролируемый! Такое не могло твориться в чьем-то подвале. А значит… — Катакомбы. Дух встрепенулся на шепот, невольно сорвавшийся с губ седого эльфа, и… завис. Не убрался, не напал. Видимо, чем-то дезориентированный, как случается со слабыми эманациями, заброшенными или забытыми. «Только не двигайся», — мысленно уже обратился духовный маг к сущности, состоящей из чистой маны, и медленно, но жадно протянул к ней ладони… В башне Крассов Какие знакомые речи! С вилки на тарелку шлепнулся кусок рыбы. У Аврелия случилось вдруг такое дежавю, что он взглянул на эльфа, поневоле красноречиво демонстрируя склонность согласиться скорее с Крассом. Красс, впрочем, принял эстафету отсылания с вопросами к ушастому, а у Тилани возник закономерный вопрос к обоим: — Но ведь… есть, наверно, и другие демонологи?

Где-то в Минратосе Вырваться удалось с пятой попытки. Он считал. Пообещал себе с шестого раза бросить. Считать. Энтропические путы он готов был и зубами грызть, пока не сточит до корней. Досада не давала ощутить истощение. Зато вот когда призрачные путы поползли по швам, тут-то оборотень и почувствовал всю опустошенность, упав на колени там, где встал и ладонями уперевшись вперед. В какую-то лужицу. Лужица. Значит, не слишком благоустроенное обиталище. Вряд ли это молельня. Их как раз содержали в идеальном порядке, даже можно было бы сказать — роскоши. А здесь на лицо налипла уже откуда-то прилетевшая паутина. Или это его паутина?.. Задыхаясь, тяжело поднялся. Надо выбираться. Покуда не явились те, кто здесь обитает. Несколько меедленных шагов. И он схватился за стену. Нет. Что-то продолжало держать, словно неведомый поводок, вытягивая его физические силы. Заставляя задумываться, а не пришла ли пора смириться? Но с чем? Он шатаясь продвинулся по темному коридору на несколько метров. С передышками. Наугад. Не в силах даже огонек затеплить. — Тео, — прошептал он, в очередной раз прислонившись к влажной стене, глядя куда-то наверх, и вдруг подумал, что возможно, удар этот наносили не по дому Тилани, а по дому Крассов. Он давно уже должен был исчерпать из-за Завесы недостающей силы. Но… кто-то мешал ему. Башня Крассов — А, — принял к сведению Аврелий и покосился на Эли. В принципе за столом всем было чем заняться. Малыш, кажется, окончательно подружился с артишоками, так что есть их было бы уже просто неприлично, хозяин ожидал чего-то от пустующего рядом кресла, а Ави… Ави кусок в горло не лез, сидя напротив светловолосого мага, но он попытался все же проглотить несколько кальмаровых долек. — Необычное ощущение, — наконец, признался он, тыча вилкой в креветочный панцирь. — Не люблю светских бесед, и даже не припомню, как их вести, но сейчас так и подмывает, мессир Красс, посоветовать вам пару отличных заведений на Лломерине или, скажем, в Тревизо, где можно поесть неплохих даров моря. Нет, нет, эти блюда великолепны… Но меня не покидает чувство, что я должен открыть миру эти знания. Он задумался, отчего бы это. — С вами не случалось такого после того, как Вы… вернулись с войны?

Тилани тожественно поднял бокал и пригубил, от души порадовавшись тому, что Красс не стал припоминать их так странно оборвавшийся разговор. Впрочем, у него были шансы наверстать. - Миледи почтит нас присутствием? - поинтересовался он, заметив, что хозяин поджидает еще кого-то.

Где-то в Минратосе И было Слово. — КТО??? Оно разнеслось в темной тишине. Где-то капала вода, гулко отзываясь в прохладе низких сводов. Кто посмел расставить на него энтропическую ловушку? Иными словами, кто посмел бросить вызов дому Тилани? Пахло тлением. И Пол уже мог лишь предполагать, где он, скованный и обездвиженный, приземлился. Точнее — приподземлился, учитывая, что, попав в воздушный колодец, по замыслу какого-то коварного недруга, осыпался и воплотился в свою истинную форму, пролетев земную твердь минимум на пару этажей. От энтропической магии штормило. Она сковывала и норовила подавить волю. Томила и выворачивала душу. Окажись на месте седого эльфа кто-нибудь попроще, несомненно, он потерял бы сознание надолго. Полихроний разозлился. Чей-то подвал. Зная устройство тевинтерских строений не понаслышке, это мог быть как подвал соседнего здания, так и туннель тайной молельни Древним богам какой-нибудь из отдаленных башен. Пока никто не явился по его душу, эльф попытался выбраться из-под заклятия. С первого раза не далось. Твою мать. А ведь он опоздает к ужину. Башня Крассов, обеденная зала Он нашел все же себе мантию по плечу. Перерыв весь гардероб и наведавшись в соседний. Благослови Создатель неизвестного, кто позаботился о том, чтобы случившийся проездом такой вот Тилани не бродил по дому, стыдливо прикрывая полами волосатые колени. Явился почти следом за магом. — Простите, мессир Красс, за задержку. Огляделся, ожидая, что хозяин укажет на место для гостя, и застрял взглядом на светлых вихрах и изумрудных глазах. Оторвался, лишь поняв, что не заметил жеста, если тот даже и был. На мгновение задумался... и уселся на ближайший стул. Звание невежи он уже заработал в их предыдущей беседе, так что семь бед…

Он первый разжал, медленно убрал ладони, привычный обуздывать свои порывы. — Ступай, — ласково пошевелил головой, ощущая напоследок это прикосновение и его запах, — я быстро. Только… подберу себе что-нибудь из местных мантий по фасону, раз тут всё на мой вкус. Ничего, если окажется коротковато? Усмехается. Для него всегда обычная одежда, припасенная для случайных гостей, оказывается коротка. Ну да слава Создателю, мантии хоть широки. Обычно. — Иди, — он уговаривает, не пытаясь даже мешать эльфу продолжать сжимать в объятиях свои плечи. — Там Красс... А после я буду тебя ждать на этом же месте. Приходи. Придешь? Как будто не эльф только что составил план исправления их трудного случая.

Ладонь накрывает ладонь. Они так долго шагали рядом. Как он мог не понять? Не простой дружеской приязни, не желания близости, не упрямства дойти до конца, а этой вот глубины и великодушия. Вряд ли он и сам отлепится теперь так просто от этих ладоней, от согревающего спину тела. Бесценный светловолосый приз, которого он вряд ли достоин, но теперь уже не выпустит из сердца и из своих объятий. Пусть даже пройдут сто ночей, пока это объятие случится. — Очень… — глотает какой-то страдальческий всхлип, — очень запущенный случай. Пытается улыбнуться, чтобы просто начать дышать. — Всё, что захочешь. Эли… Он не выдерживает, закидывает за голову руку, проводит пальцами по светлым вихрам. Трется виском. Давно заглушенные желания не спешат возрождаться. Но их место занимает совсем не сексуальная, но всепоглощающая нежность.

Он зажмурился. Как тогда, в кадке передвижной храмовничьей богадельни. Только сейчас было намного тяжелее не оглянуться, не обнять того, кто так доверчиво обнимал его сам. Пришлось сжать зубы. И запретить себе думать, что такое было невозможно. Но это случилось. — Эли, — шумно выдохнул, когда эльф замолчал, ожидая ответа. Ладонь нащупала, словно слепая, осторожно сжала его запястье, боясь разрушить волшебство этого объятия. Провела по руке. — Эли… Напиться? За секунду до того, как он бы начал трясти головой, он удержался, и попытался словами объяснить, почти не шевелясь, сдавленным шепотом: — Я не могу потерять контроль. Не смогу. С тобой…

Эли не ответил, но сжатую пружину его объяснения было уже не удержать. Чтобы как-то заполнить отсутствие ответа, огляделся и присел на подлокотник дивана. Расставил ноги в своей допотопной рясе, оперся о колени. Хочет Эли или нет? Он остался и не ушел. Храмовник кивнул, принимая это за скорее «да». — Всем сердцем, — начал он, улыбнувшись такой размытой и при этом точной формулировке. Помотал головой, проведя снова по своим коротким волосам вперед-назад. Закинул голову, так что взгляд его стал подозрительно прищурившимся. На этот обожаемый бесценный изумруд, взиравший от порога. — Ты вытащил меня из такой задницы, откуда не только не выбраться, откуда и не крикнуть никому, чтобы подали руку. Никто не попытался, да до меня дела не было ни одной собаке, а ты взял и… Но дело даже не в этом. Он огляделся в поисках какого-нибудь напитка. В горле быстро сохло, но этот разговор с Крассом, а после и с эльфом дали порядочный заряд его этой речи. И он продолжил без полагающегося случаю допинга. — Всё началось ещё раньше, и ты знаешь. Аврелий прикрыл глаза, так было проще сказать то, что они не обсуждали уже давно. — А потом случилось… на Складе. И ничего уже было не исправить. Только знаешь, чем выше эта стена, тем сильней я хочу, чтобы ты был счастлив. Я люблю тебя, но у нас есть эта стена. И я не представляю, как это исправить. Мне кажется, я… больше не смогу коснуться тебя. Ну, ты понимаешь? Если бы эльф и собирался что-то ответить, то поднятая ладонь прервала его, так как храмовник был не готов остановиться на этой ноте. Главное сказано еще не было, ради чего он вообще открывал рот. — Я не буду соперничать с Крассом. Он… добрый человек, он сильный властитель и это твой путь, Эли. Но… Но… Нужно ли продолжать? Вполне он мог бы на этом и закончить. Только вот «Но» было уже произнесено. И эльфом, и им. — Но может быть, когда-нибудь. Когда-нибудь… Как же это глупо звучит сейчас. Аврелий опустил голову и потер ладонью свой лоб, так и не закончив.

Эмоции улеглись. И пока эльф вёл его, рассказывал и показывал, Аврелий смог немного уложить в душе то, что было сказано ими там, внизу. Он с любопытством заглянул в комнату, и согласился на первую же. Создатель! Это будет впервые за чуть ли не все эти демоновы пять лет, когда он будет спать один в целой комнате! Даже в борделе так просто не уединишься. Он зашел в комнату, огляделся. Улыбнулся и оглянулся на своего провожатого. Времени до ужина оставалось немного. -Эли, - окликнул эльфа. - Ты еще хочешь знать, как именно я тебя люблю?

Он спросил вовсе не чтобы Эли что-то объяснял, а чтобы только привести возможное сходство. Нет, тут не с чем сравнивать. То есть было с чем, но немыслимо. Он и сам, бывало, покупал рабов, и уж сопровождал достойную Перпетую за этим делом множество раз. Всё, что рассказывал сейчас Элахиль, престарелая матрона Тилани излагала в пересчете на монеты. Аврелий знал, как он устроен — этот мир. И мог оценить, насколько Элахилю посчастливилось встретить Теодора Красса-Шармаля на этой дороге, устланной вовсе не розами. И уж конечно, между Перпетуей и Крассом он бы выбрал эльфу с магическим даром Красса. Красс дал ему всё. Ну или почти всё, что только можно было в жизни дать при сложившихся обстоятельствах. Включая себя. За такое не просто любят, за это боготворят. Их знакомство чуть более месяца на этом фоне было легким увлечением в экзотической стране с пиратами и кунари. Красс любил его, и это было видно так же, как и привязанность эльфа. Ну а что касалось постели, то в случае с храмовником эта часть отношений благополучно не выдержала житейских невзгод. Тогда как постель советника являла пример постоянства и устойчивости, несмотря ни на какие вопросы, которые могли бы возникнуть. И здесь было бы уместно «И он не ты». — Но не я? Аврелию нужно было время, чтобы ответить на вопрос, на который Эли, кажется, уже не ждал ответа. Про то, как он его любит. Ну… немудрено, что храмовник упустил нить собственных суждений. А теперь уже не время углубляться в собственные чувствования, вываливать их эльфу, которому непросто далось это признание. —И… я рад, что ты вернулся сюда, Эли. Правда. Очень рад. Он коснулся его предплечья. — Тут не о чем грустить. Пойдем. Мне бы еще отмыться и одежду какую-нибудь… хотя, может, мне в рясе походить, как думаешь? Как-то я уже и привык. В конце концов, не податься ли и правда в монахи?

Потому что... что? Тебе это еще нужно? Теперь, когда всё позади, а дома столько любви, что большего нечего и желать. О какой же? С какой бы сравнить? Учитывая то, что в его, Аврелия, любви зияет большая выжженная привычным уже моральным, а уж и физическим барьером, дыра недозволенности помыслов? Это какая-то прям уникальная любовь, любовь-инвалид, но заполняющая его жизнь, ставшая главной побудительной силой. Он бы сравнил, но перечисление здесь явно не полное. - А Красса? - мягко спрашивает, и сам зная и ласково улыбаясь.

Он поздно заметил появление Элахиля. А ведь об этом, о своём отъезде, о будущем, он еще только думал с ним поговорить. Не так. Не в лоб. И даже не о том. Но сейчас разговор был не с ним, а с этим проклятым советником, спрашивающим его про эльфа. В гробу Красс видал самого храмовника. Всё, что он хотел знать, заключалось в прямом и бьющем наповал вопросе. У Тилани аж в глазах потемнело. А уж от того, что ответил Эли, зашумело в ушах. Храмовник уже закипал, и диалог, уже не с ним, но которому он невольно стал свидетелем, вполне мог бы оказаться последней каплей, если бы слова эльфа, да само его присутствие, что уж там, не направило его настроения к тому, чтобы примириться с любым поведением хозяина этого дома. И мысли о том, чтобы покинуть его немедленно, вновь уступили место желанию задержаться. Хотя бы с тем, чтоб оградить Эли. Неясное ощущение, что его нужно защитить. Наплевав на все доводы разума. Вдруг испытав острую потребность посмеяться над всеми доводами, всем этим Тевинтером и его имперскими замашками. Он выдохнул. Хмыкнул, усмехнулся. Опустил взгляд на пораненную руку. Коснулся ладони, поворачивая след от укуса к свету. — Хм. А мне не дарили драколиска, — обиженно пробормотал. — Много же я упустил.

Не могу обещать активного участия и отыгрыша, но я. пожалуй, в деле^^ Только надо подразобраться, во что я вписываюсь ))

У Аврелия Тилани создалось совсем иное впечатление. Что он мешал этим двоим проявить всю ту ласку и нежность, какая возможна без свидетелей. Такого рода отношения не афишировали. Не в Тевинтере. Не в таких домах. И еще у него было впечатление, что за этот разговор он три телеги дров разгрузил. Он был чуток и открыт. Чего еще хотел знать этот Красс? Вслед уходящему он поднялся и окликнул: — Но советник, я ответил на все ваши вопросы. Буду рад продолжить наш разговор. Но что вам мои ответы? Я пират. Как только демона отвяжут, я покину это место и возможно, больше никогда сюда не вернусь. От меня ли вам требуются ответы? Впрочем, не мне судить, всё верно. Так... о чем вы хотели поговорить?

Знал бы советник Архонта, верно, знающий толк в сложных вопросах, насколько непростой вопрос он сейчас задал. Ави даже забыл его послать с такими вопросами. Как-то вдруг понял, что тот и сам всё понимает. Но ведь спросил. Повисла пауза. Тилани повертел в руках опустевший бокал. Красс ему нравился. Да кому он не нравился? Он был великолепен. Даже тут, в домашней обстановке, уверенный, не кичившийся своей властью, но в каждом жесте, в каждом слове она исходила от него. И правда, одна из нескольких правд, была безопасна как для этой симпатии, так и для спокойствия советника. — Нет. Поставил бокал рядом с кувшином. Поглядел в глаза магистра. Им нечего делить. Негромко и мягко добавил: — Но… при всём уважении, мессир Красс, может, всё-таки лучше спрашивать об этом у Эли?

"Со мной он уже... дольше, чем я не принимаю". Взгляд не отрывался от такого же напротив. Чуть не сказал, что с того дня, как они подобрали бесчувственного и обожженного мага с обломка кунарийского дредноута, но ведь советник спросил не об этом. Кашлянул, припоминая, когда же. Когда же была та ночь, проведенная в кошмарах и объятиях. Рука об руку тьма и свет. Острая на вкус рядом с Анарисом. - Чуть более месяца. Он... вообще-то если бы не его упорство, хрен бы я справился, мессир Красс. Он меня чуть ли не зубами вытащил. Храмовник вздохнул и опрокинул в рот остатки вина в бокале.

Аврелий с признательностью кивнул и вновь пригубил золотистой жидкости. Как все-таки приводит мысли в порядок глоток-другой хорошего вина. Нда. - Лириум, - пожал плечами гость без особой драматизации. - Изначально всё началось с лириума. И... - он ухмыльнулся, понимая, что странным образом благие дела в его случае творятся благодаря, а не вопреки дурным обстоятельствам. - Если бы не он, я бы, кажется, прожил не свою жизнь. Да. Лириум сыграл в ней немалую роль, начать хоть с того, что в Тевинтер вернуться было невозможно. В Ордене бывает, что и усмиряют таких, как я. Так что... пришлось искать иные пути. Он сделал глоток, задумался. - Только вот теперь Орден может запросто счесть меня дезертиром. И потому, конечно, пока я здесь, на Вас может пасть ненужная тень...

— А, ну конечно, — Аврелий дружелюбно усмехнулся в ответ, сделал глоток, отставил бокал. С пониманием. Ну конечно, Красс не мог не догадаться. Да и что тут скрывать, в самом деле? Виновато провел с затылка, вздыбив, и тут же обратно, короткую свою рыжеватую шевелюру, посмеиваясь, словно и сам не раз имел дело с такими детками. Всё им что-то упираться. Вернул взгляд хозяину дома, как-то растерянно, признавая его право задавать тут вопросы и по два, и по три раза. — А, Эли вроде говорил, что вы ему вольную дали? — не вопрос, скорее, припомнил и хотел уточнить. — Так я вот думаю, пускай сам и расскажет. А? Умолк, продолжая всё так же дружелюбно улыбаться. Потянулся за бокалом. — А я пока могу Вам рассказать, мессир Красс, если вам будет интересно слушать, отчего я не вернулся в Тевинтер. Глотнул вина и теперь узнал. Тот самый букет, напомнивший об обещании вернуться. Запястьем промокнул край губ.