Meshulik

9 нубулис, 9 утра Вик отступил, поводя апельсином в воздухе в качестве приглашения войти. — Доброе утро, мессир, — Пол окинул Виктора с головы до ног и протянул ему обе руки. На одну была накинута позабытая рубашка, на ладони второй лежали две пуговицы. — Представляете, вы у меня ее забыли, оказывается, — тоном первооткрывателя возвестил эльф, входя в комнату, — что-то все времени не было вернуть. То пожар, то башня эта.

9 нубулис, 9 утра Примерно в то же время постучали в дверь мессира Виардо. Не шаркая. Но и не слишком громко, с тем чтобы если хозяин еще спит, он, может, и не услышал бы стучащего. По совести, после вопроса Красса про Виктора Пол надеялся не застать того в дверях в одном полотенце.

Добравшись до гостевых комнат, завернул наудачу к дверям Лурца. Поблизости рабов видно не было. Потоптался. Пару раз поднял руку, чтобы постучать. Но так и не решился. Поглядел на коробку почти с ненавистью И пошел к себе. За время их отсутствия следы пожара спешно устранили. В комнате была чистота и порядок. Немыслимый по сравнению с тем запущенным местом, откуда они только что вернулись. Бездумно стащил с себя покрытую грязью и дорожной пылью броню. Надо еще позвать раба и распорядиться насчет чистки одежды. Завтра какой-то моров бал. Хрен его знает, что ему там делать, но все же придется идти. Коробка стояла в углу. Он достал из нее деревянную лошадку. Повертел в руке. Вспомнил свой сон.

- Ну что, сам дойдешь? - Патрик выглядел... впрочем, все выглядели уставшими. Имело смысл отложить обзор трофеев до утра, но коробку со странными вещами в свою комнату тащить почему-то не хотелось. Как-то жутковато. Куда бы ее пристроить? Пол недолго думая, решил занести ее мессиру Лурцу. Тот, наверно, еще спит, да он просто передаст через бессменных рабов мессира - и дело с концом. Но не хотелось бросать Патрика.

- Понятно, - тускло отреалировал Серый страж. Для него стало новостью нахождение Думата в Тени. Но дальше он расспрашивать не стал, чтобы не мучить Патрика дурацкими вопросами. Может, кто другой лучше объяснит. Как-нибудь. Потом.

9 нубулиса около 03:00-04:00 Стараясь держаться рядом с Патриком, Пол всю дорогу хотел спросить его, но решился, только когда они уже подъехали к башням Круга. - Слышь, а этот магистр... что он там делает в Тени?

Рыжий много бы дал, чтобы подслушать, о чем они говорят, но, увы, без помощи Пола он даже заползти в седло сейчас не мог, не смотря на выпитое зелье. ... и потому они изрядно отстали, пока ловили лошадей и пока Пол подсаживал бедолагу, стараясь подбодрить какими-нибудь полезными идеями о применении новых способностей Рыжего на практике. - Зато теперь можно безнаказанно делать что хошь. Вали на этого... А, он слышит. Извините, - примирительно телеграфировал Пол в загробную жизнь Мастарны-старшего.

- Хороши, хороши, - подтвердил Красс, поднимая Патрика на ноги. - Могу с уверенностью сказать, - он улыбнулся самому скромному эльфу. - Пусть презирает. Он на то и Жрец Тишины, чтобы эльфов презирать и кромсать на когтях Думата в своём прошлом. А нынче другое время. - Всему Тевинтеру не обязательно об этом знать, но нашей группе абсолютно необходимо. Он не только гад и выродок, его похоже нам в помощь дали. Сегодня он здорово помог. Извинись там за меня частично, - усмехнулся Тео и пошагал к Тибо. Центурион был награжден взглядом только им понятного смысла. Ничего не изменилось с тех пор, Тео. Это ты сам - человек из вневременья. Бревно с бешеной жаждой жизни и ошеломляющей чувственностью. - Верно, пора уже все рассказать Лурцу, - заметил он. - Он знает нашу цель, ему нужно знать и все о тех, кого он ведет к ней. Пол свистнул. Вот уже два года он пытался научить своего красавца-коня являться на свист хозяина. Но своенравная животина плевать хотела на эльфовы понты и попытки покрасоваться и ни в какую на свист отзываться не желала. Эльф вздохнул, встал, кряхтя с досады, и поплелся ловить четвероногого боевого товарища на лугу и седлать в дорогу.

- Он тебя слышит, - предостерег приятеля Патрик. Прислушался к чему то внутри себя и продолжил. - Ругается. Он презирает эльфов и злится, что я наполовину эльф, потому что... Не может быть! Я его потомок? Как такое возможно? - А мне не страшно его презрение, Патрик. У меня в том месте, где меня презирают, уже мозоль. А потомок - потому что эльфы собой уж больно хороши. Посмотри хоть на меня, - заметил он, отрываясь от разглядывания содержимого ящика.

Пол пошел пока внимательнее рассмотреть вещи в ящике, на этот раз прислушиваясь и к разговору.

- Пол нашел какие-то детские вещи, - прохрипел рыжий. Горло саднило, словно он несколько часов кряду орал на базаре, перекрикивая толпу. - Может, присмотреться к ним получше? Пол с готовностью выставил на всеобщее обозрение ящичек. - Тут еще ножики какие-то, - пояснил он, - а вещи, похоже, девочки. После этого подошел к Патрику, присел рядом и положил руку на плечо: - Эй, Патрик, ну и хмырь же тут только что был.

- А это значит, Пол, что он жрец Думата. Давно-давно издохший, - ответил за магистра Тео. - И вытащили его из Тени исключительно с потребительской целью. - С какой целью? - все же спросил тихо эльф, боясь, что разговорчивый дух, умыкнувший сознание Патрика, скоро утомится этой беседой и опять исчезнет.

- Думат великий! - закатил глаза Андреас. - И это называет себя магом! Может ты и про Первого не знаешь? Кто только тебя учил! - Эванурисы, ёпт, его учили, - снова рассмеялся стихийщик. - Ему твой Первый до задницы. Пол собрался было отвечать как есть, но Красс его выручил. Он взглянул на него благодарно и виновато и заткнулся.

- пострадает исключительно ваш лопоухий приятель. Да, забыл добавить небольшой нюанс - не просто Магистр. Один из высших жрецов Хора Тишины. - И что сие означает? - Продолжая сохранять заклинание активным, поинтересовался Пол.

Обе его перчатки за пару секунд покрылись изморозью. - И с кем же имею честь говорить? - спросил он, пока Арсиноя смотрела на него с таким же презрением, как и одержимый Патрик. Эльф осторожно приготовил свое заклинание выжигания маны на случай, если оно срочно понадобится.

Пол, выбравшись наружу, подошел тем временем к Патрику. - Эй, брат, - осторожно и с какой-то жалостью обратился он к рыжему, - ты как себя чувствуешь?

Пронесшуюся волну магии, отключившую мгновенно магическую ловушку, Пол почувствовал сразу. И узнал эту магию. Именно такая волна имела место при драматических обстоятельствах гибели Туца в пещере. И на этот раз не было никаких сомнений, кто явился ее источником. Он-то думал на Патрика. Но нет. В позе оратора, протянув к ловушке руку, стояла собственной персоной миледи Арсиноя.

В Башне Последние дни при контакте с Завесой в сознание эльфа больше не норовили прорваться демонические сущности Тени. Ни одна, даже самый завалящий висп. Будто по ту сторону кто-то запретил им откликаться на его магический контакт. Он знал, что это не может означать ничего хорошего. Кто-то там выжидал. И Полихроний даже предполагал, чего именно. А потому был уверен, что однажды тот явится и потребует платы. В какой-то критический момент. И вот он настал.К ним приближались два восставших мертвеца, когда Тео потерял сознание. И самое скверное — фасетчатые паучьи глаза приметили в дальнем проеме, почти скрытом каменным выступом, полупрозрачный светящийся шлейф. Оттуда шла магия. Сильная магия. Из Тени хлынул щедрый поток магической энергии. Светящийся магический кокон опутал бестелесного духа. А огненный посох завершил его дематериализацию. Весь дальнейший путь по коридорам и комнатам заброшенной башни ему несказанно везло с маной. И посох бил без промаха и во всю мощь. Пол был зол. Это определенно способствовало концентрации.

Посох — продолжение Завесы, тубус, черпающий из Тени и пронизанный по всей длине нитями магической энергии, преобразующий собственную волю в стихию. Нужно только сосредоточиться, усилив удар желанием кровавой бойни. И... Огонь! Всепожирающий огонь! Но без примеси того желания, вероятно, которое посетило воображение оборотня. А потому огонь вышел средней силы. И промазал мимо противника. Второй раз почти попал, но странный привратник увернулся. Надвигающегося зомби посох опалил с правого бока. Основательно прожарил, помещение заполнилось отвратной вонью.

Лучший способ прояснить голову – это хорошенько по ней получить. Не хотелось бы доводить до этого. Пол потер ушибленный локоть. Будет синяк. Запрыгнуть на уцелевший край лестницы с первого раза не удалось. Покосился на Патрика. Этот-то небось, как белка…. А нет, вот ведь. Ну ладно, хватит, надо собраться. И как он забыл Крассу про Патрика рассказать. Дебил. Похотливый. Самокритика пошла на пользу — и вскоре Пол уже разглядывал какое-то барахло, найденное в ящике в темном пыльном углу среди залежей штукатурки, каких-то обрывков тряпок и битого кирпича. Детские игрушки. Тряпичная куколка, деревянная лошадка. Коробочка бесценных трофеев маленького ребенка. Тут же детское платье и три чулка от разных пар. И что-то в углу ящика… какие-то… ножи, но неудобные для боя. Мелковатые. Яблоки ими что ли резать? Кто их знает этих аристократов. А все же Пол бы не стал давать в руки ребенку такие штуки. Он бы и сам предпочел их не трогать. Патрик тем временем вломился в дверь, ведущую вниз. Если наверху гулял сквозняк, проникающий в многочисленные дыры и оконные проемы без стекол, то внизу стояла затхлость и воздух был спертый. Однако щебня не было, пол покрыт тонким слоем пыли, а стены без штукатурки не сыпались от времени и сырости. Идти было легче. Они двигались какое-то время, осматриваясь, молча. Легкость оказалась обманчивой. Что-то пошатнулось. Он отпрянул от ненадежного камня под ногой, прижался к стене. Попытался предупредить: - Нет, Красс… Арсиноя и Тео вырвались вперед и не услышали уже, не успели. Что-то рухнуло. В темноте и пыли зияло отверстие, ведущее куда-то вниз. Он не знал, насколько глубоко. Глянул на Рыжего. Тот уже лез в дыру на помощь.

Наскоро рассказав свои похождения, Патрик спросил: - Ты хоть что-нибудь понимаешь в этом бреде? - И еще одно... Патрик, не зная, как начать разговор, сделал круг, разгоняя гусиную стаю, и снова подъехал к Крассу. Пол деликатно не прислушивался к доверительной беседе двоих людей, которым полностью доверял. А своими соображениями по поводу сбивчивого рассказа рыжего поделился с Арсиноей, и сводились они к следующему заключению: - Что-то меня все меньше тянет в Башню. Не иначе Девара не брезговал неваррскими штучками с покойниками.

8 нубулиса, около полудня - Утро доброе, Красс. Пол. – махнула рукой королевская кобра, подбирая поводья и подъезжая ближе. Пол был занят сложным маневром под названием "задний ход у лошади", но пожелал и миледи Арсиное доброго утра. - Не везет нам, куда ни приедем, что-то случается, - вдруг сподобился он завести с ней разговор. - Даже в Круге будто нарочно этот пожар. Осталось дождаться нашего основного разведчика и можно двигаться. Никто его не видел, кстати? Пол начал припоминать что-то важное... будто случившееся уже давным-давно... святой костыль Маферата! - Он же ночью собирался в винный погреб! Там вроде призрака видели. Я, дурак, забыл совсем. Я же сам его туда отправил.

8 нубулиса, около полудня Пора было отправляться в заброшенную башню, к Одинокой скале. — Что будет мессир на завтрак? — Бутыль масла. Раб и ухом не повел, а Пол успешно справился с задачей уничтожения следов сажи. И даже, вопреки обыкновению, приобрел «ухоженный» вид, что бы это ни значило. Во всяком случае подъезжал к месту встречи, слегка поблескивая на солнце, вовремя и… удержавшись от желания подкатить поближе к Тео, остановил коня на безопасном отдалении от ящероподобной зверюги. Поглядел на небо и улыбнулся, повторившись: — Хорошее утро, мессир!

Апартаменты Полихрония, постепенно обретающие время и пространство Эльф рассмеялся. Последнее, чего бы он ожидал от Красса, это обязательства. Какие к демонам... Это был какой-то сон. Он провел ладонями по лицу, но сон не заканчивался. И надо было срочно собираться в башню. Пол встал, заглянул под кровать, нашел наконец злополучные пуговицы. Виардо, наверно, сейчас в архиве. Ну что же, подождет рубашка до вечера. Подошел к зеркалу... и отправился отмывать с себя сажу, в которой угваздал его центурион.

Апартаменты Полихрония, вне времени и пространства — Ты никогда не работал укротителем стихийщиков? И снова эти прикосновения и ощущение его присутствия — напора и уверенности. Пол припопднял брови в притворном изумлении. — Укротить стихию? Ты льстишь мне, я всего лишь добавил несколько штрихов. Стихию укротить невозможно. Этим она и прекрасна. Поцеловал его: — Ты прекрасен… Как-нибудь зайдешь еще? Прозвучал этот вопрос почти буднично. Он надеялся, но не хотел настаивать. Ведь кто знает, что могло измениться завтра. И это был как раз тот момент, когда хотелось, чтобы что-то не изменилось. Так не бывает, но кто же мешает просто надеяться?