Meshulik

В сторону же пищеблока, так и не решившись будить не доспавшее свой час Солнышко, отправился и капитан за кружкой своего капитанского кофе. У гидратора столкнулся с уже оживленно копающейся в сублиматах мисс Раптис. Она насмешливо покосилась на меланхоличное лицо, требующее чего-нибудь бодрящего. - Что, не можешь жить без утреннего допинга? - Угу, - кивнул капитан. - Поделись рецептом вечной свежести. Тон не смахивал на комплимент, мисс безопасность махнула рукой. - Всё дело в установках. У меня более ясные цели. Кевин невольно покосился за плечо, где в спальном отсеке их новый друг будил команду. - Куда уж яснее. Капитан, наконец, добыл свой кофе и с наслаждением сделал первый глоток.

Ощутил касание к щеке. Слишком интимно для Брука. Улыбнулся, почти не сомневаясь... Пробуждение было несколько ошарашивающим. К счастью, побудчик уже отвернулся и не узрел смены удивления, гнева и озадаченности на лице капитана. Ну, все же от затаившегося врага можно ожидать, что он тебя во сне зарежет. В данном случае кэп зря напрягался. Ну да, цели у них одни. Но ведь это вовсе не отменяет того, что рекомендации Фьюри совершенно никуда не годились. Вряд ли они станут друзьями. Очень вряд ли. Так и не определившись, что делать с подобными контактами, он полез из ниши. Мисс Раптис, напротив, вздрогнула, совершенно не ожидая никаких прикосновений. Тем глубже был вдох от, увы, мимолетного присутствия этого импозантного Фьюри. - Тут нет мышей? - спросила она у пространства, совершенно не ожидая ответа. Ей снились мыши. Они скреблись. Топали по коридорам и тихонько пищали. Огляделась. Откуда бы им взяться? И отправилась к гидратору. Есть хотелось - просто живот сводило.

-Постараюсь разогнуться-старший выпрямил спину,изгибая поясницу.-Сменить тебя? Пророческие сны? Капитан покачал было головой. Дани спал слишком мало и неудобно, а нужно, чтобы все отдохнули. Но тогда вызвался бы сидящий тут же. Паранойя - страшная штука. - Я тут дежурства хочу установить у приборов... - начал он на всякий случай, чтобы посвятить проснувшегося в свои планы. Через пару минут, удовлетворенный выбором кандидатуры, Кевин, полюбовавшись немного спящим Солнышком, и сам отключился на оставшиеся три часа.

В девять Брук, как и обещал, отправился на поиски смены. Самым очевидным решением было отправить к приборам Фьюэла, на которого он наткнулся тут же, появившись в люке кабины управления. Но нет. Одно дело согласиться с тем, что человек им нужен. И совсем другое - доверить ему ночное дежурство. Кевин поразглядывал фигуру за столом и... так ничего и не сказал. Вместо этого потряс легонько за плечо старшего Б., который из-за сна сидя, вероятно, уже заработал утренний "проклятый радикулит". - Эй, шел бы ты спать в нишу, а то утром не разогнешься, - посоветовал вступивший недавно в свой пятый десяток доброжелатель.

- Чёрт... надо и правда поспать... За эти несколько мгновений все переживания, вся тяжесть на душе развеялись. Даже дышать стало легче. - Иди, - наконец оторвался, перестал вдыхать его тепло, бодрящее и пробуждающее. - Через два часа найду себе смену и тоже досплю. Иди... Он улыбнулся, как улыбался еще до Спарты, сжал ладонь. И отпустил.

- Всё будет хорошо, - прошептал совсем тихо, - Я больше не притронусь к дури. За это не переживай. Он переживал не за это. Сейчас больше - за то, что Макс сам полезет в пекло. Казалось, он не чувствовал его дыхания уже много дней. Губами поймал кожу где-то на щеке. Закрыл глаза. - Нельзя совсем не спать, Макс. Попытайся отдохнуть... Но руки не отпускали, губы тянулись к губам.

Кевин помолчал. Повернулся так, чтобы смотреть, голову не выворачивая. Минуты затишья. Сколько их еще у них? Пошарил на своем стиле, достал. Темный обруч. - Держи. Снотворное только такое. Только надень на руку. От греха. Протянул тот сорванный экстрамед. Быть может, он даст хоть какой-то сон. - Может, у Чарли что еще есть.

Отмеренные на сон пара часов закончились, и капитан без всякого будильника открыл глаза. И снова их закрыл. Аргументов, надо сказать, не прибавилось. Прибавилось немного сил. Он поднялся и отправился туда, где предположительно корпел над картами Макс Феррант. Упрямый Макс Феррант. Тишина встретила его в пищеблоке. Старшие собрались тут не иначе на тайную мистерию. Бернхарт старший… Фьюэлл старший спал прямо за столом. С появлением технически старшего Брука в мире должно было схлопнуться какое-нибудь завалящее измерение. Но Брук не стал задерживаться и провоцировать мировых катаклизм. - Иди спать. Моя очередь дежурить, - негромко предложил он бодрствующему мастеру, усаживаясь в соседнее кресло. И только после взглянул в его умученное лицо.

Мисс Раптис Чувствовала себя даже лучше, чем обычно, чего уж там говорить о каком-то плевом облучении. Антирадином она пренебрегла. Огляделась, пару раз с любопытством изучила склоненную под воспоминаниями спину... и решила не мешать. Изучить обстановку, кстати, не мешало бы. Кажется, никто так и не осмотрел саму буровую... Впрочем, ведь буровая-то никуда не убежит. Привычный к дисциплине организм, даже когда сознание совершенно не желало отключаться в такой интересный момент, все же послушно уложился в нишу и так и быть, под обещания все разузнать на свежую голову, уснул.

Капитану это решение не нравилось вовсе. У него уже было в голове предложение установить вахты и дежурства... Но понял, что и сам устал зверски. Что еще одного "Я больше не могу" ни он, ни Макс не заслужили. Что всё равно ни заставить принять сейчас антирадин, ни загнать в постель упрямого мастера первого ствола он не сможет. Что командовать все равно будет Макс, просто потому, что тут не полицейский участок. Ну и зачем тогда напрасно жужжать вокруг него озабоченной пчелой. В конце концов, он ведь здесь нужен не для этого. Не найдя аргументов, кэп молча залез в соседнюю с максовым шлемом нишу и разрешил себе пару часов поспать. До появления свежих идей.

- Оно… у меня… больше не взрывается в руках. В ответ капитан прищурился, помолчал и кивнул. Если взорвется - не страшно. - Винтовку можешь взять, ножи заберешь у него вон, - кивок в сторону уже жующего что-то Рика. - У нас мало бойцов. Так что бери его вон себе в команду. Это был честный дележ. Без подвоха. Честно. Капитан краем глаза заметил, что доктор занялся Максом, и отвлекся от новобранца.

Кевин Два психа в небольшой команде. Ну... Кевин не особенно переживал. Где она, эта норма? И даже собирался вернуть винтовку. Но был один животрепещущий вопрос, ради которого он даже наконец-то поглядел на этого Фьюри (благополучно протупив многозначительные взгляды по разным поводам): - Как у тебя с оружием?

Анна - Он просто надеется, что от меня там будет чуть больше толку, чем от ихорной версии металлодетектора, - поделился заговорщическим шепотом. - Тем более, что у нас ее и нет, - лукаво усмехнулась безопасность, так же перейдя на шепот.

Вообще-то, может, у кого и имелись конкретные ожидания от человека, протянувшего руку по направлению к табурету, но у Анны не было конкретных. Скорее, ей почему-то показалось, что стул, как в кино, может подняться в воздух и прилететь в руку подзывающей его магнетической личности. Но табурет оказался устойчивым. Всех не покоришь. Даже если ты супермен. Ну, может, он слишком тяжелый? Или сплав не тот? А может, последствия бурной встречи с родными и знакомыми? В общем, эталон на то и эталон, чтобы не в нем была причина его неудач. Но они всё твердили об этих способностях. - Простите, - встряла она с, возможно, несвоевременным вопросом. - А зачем вообще кинетика в этих аномалиях? Я не понимаю.

Анна пожала плечами. Увы, там не было чего-то примечательного. - Заброшенный завод. Какая-то труба. Все было ржавым. Но вид был определенно живописным.

Анна Каждая женщина в глубине души полагает себя единственной и неповторимой. Не то чтобы мир часто балует подтверждением этого заведомо эгоцентричного убеждения. Мир заполнен Хоуками. Куда уж тут до подтверждений. Однако когда так естественно рядом с тобой мужчина из будущего, уже в силу этого своего положения единственный и неповторимый, вдруг задает безупречно верную тональность, созвучную этой струне твоей души… Не время смущаться (св – 15). Мисс Раптис попыталась сосредоточиться на деле, ощущая присутствие где-то с востока источника непонятного стилсьюту волнения. Что это за гормональный всплеск? Опа, откуда это мышечное сокращение? Му-раш-ки??? Стил главы службы промышленной безопасности внезапно обнаружил в себе живого человека. А Анна легко вздохнула. И сфокусировалась на карте. Кевин Капитан тоже сосредоточился на карте. Так он гарантированно никого случайно не оскорбит. Да нет, он и правда честно старался. Даже Джине улыбнулся. И Рику. И... решил Анне не улыбаться. ну а остальные люди возникли в поле его зрения уже слишком быстро, и он снова уткнулся в карту с очень задумчивым видом.

Капитан афинской полиции скромно маячил где-то на галерке, а вот мисс Раптис чувствовала себя буквально в центре событий. - Спасибо. Достаточно, думаю, - улыбнулся, - Если там вообще ничего не останется, она непременно повторит. Она улыбнулась и присмотрелась к скуле. Синяк это лицо мог только красить. Делая его еще более таинственно притягательным. - До свадьбы заживет, - диагностировала самовызвавшаяся медсестра и оставила пациента в покое.

Кевин - Эти полости, - Макс жестом увеличил скан карты и указал рукой на необследованные области, - нам нужно следовать туда. Там находятся два диггера. Выработки явно брошены. По какой причине бурили в стороне от проходки, непонятно. Там же существует аномалия. Туда же меня тянет, как магнитом. В ту же сторону шагал Фьюри на своём дробильщике. Нам надо действовать. — Хорошо, — Кевин не размыкал объятия, даже глаза прикрыл, вслушиваясь в его голос, но уже прикидывал план. — Дигер нам и тот, который молотовский, сейчас может пригодиться. Надо, чтобы этот… Родерик или как его, забрал его. И тогда собрать группу… - Кевин подумал, — или две. Две же полости. Анна Он отвернулся и уставился на Анну. - Айзек - мой лучший друг. Ева - мой лучший ученик. История окончена. — Ты, наверно, скучаешь по ним, — предположила мисс Раптис и протянула руку. — Ну как, помогает? Надо сменить на свежую.

Анна - Похож? Анна всё еще улыбалась. Вглядывалась, занятая поиском ответа на этот вопрос больше, чем казалось бы. Она действительно искала в этом уверенном в себе, зрелом и наверняка знающем, чего хочет, мужчине приметы совершенства. Эталона? Генетической победы над прошлым физической и интеллектуальной бренности человечества. Искала. И находила. Или нет? Или это привлекательные черты, интуитивно считываемые как благоприятные для передачи потомкам? Но ведь Осси обладал такими же. А она не находила его чересчур уж благоприятным. Улыбка истаивала. Мисс Раптис забывала о ней следить. То снова возвращала себе. — Похож, — наконец кивнула она. Неуверенно переспросила, — Так, значит, только похож?

Анна Нельзя сказать, что на нее и раньше так не смотрели. Но чтобы так смотрел пришелец из будущего… такого не случалось по понятным причинам. Да и какой уверенный в своих взглядах пришелец! Ресомация - переработка тела в органику по достижению границы разрешенного возраста. — О господи, — мисс Раптис осеклась. Мир физический повернулся внезапно своей непригляной стороной. — Ужас какой. Она выслушала объяснения, данные Рику, и не удержалась уточнить: - И все что же. Соглашаются?

Кевин - Я больше не могу, - он снова приткнулся к буровой, словно ища надёжное укрытие, и опустился на потрескавшийся камень. Влажные дорожки пролегли по щекам, не видимые за непроницаемым чёрным забралом шахтёрского стилсьюта. Капитан сел рядом, обнял, прижал его за плечи. Стилсьют. Действительно бревно. Но там, внутри была живая душа. Самая дорогая ему. Ему не нужно было убеждаться в этом. Он всегда о нем помнил. Всегда. Больше ни слова о боли. Только о нежности и любви. Он вспомнил жаркий полуденный луг, уходящую от него фигуру. Как тогда ощутил, что сейчас сердце разорвется, если потеряет его. - Макс. Я знаю, надо держаться, что ты держишься, ты молодец. Ты самый любимый мой и чудесный молодец. Я сделаю всё, буду делать, чтобы мы справились. Обещаю. Пообещай мне только, что если когда-нибудь ты вздумаешь вернуться туда, то возьмешь меня с собой.

Анна - Родерик Фьюэлл, доминант, - зазвучали негромкие но отчетливые слова, - Капсульный сто двадцать. Десять. Семь. Семь. Семь. Разрешенный возраст - девяносто восемь циклов. Разрешенное количество потомков - два. На ресомацию прибыл. - О. - Безопасность распрямилась, вслушиваясь в четкий, явно повторяемый когда-то бесчисленное количество раз текст. - Хм... Макс говорил что вы там на станции жили. Наверно, тесновато? А что такое ресомация?

Кевин - Постарайся, - прозвучало как-то обречённо-покорно. Макс оттолкнулся от своей опоры и пошагал к фронтальным бурам. Прозвучало паршиво. Паршиво было Максу. Паршиво было и Кевину. Он и говорил с ним ради любви. Но кажется, не слишком они договорились. Молчать ради любви? Он прислонился спиной к металлу буровой. Медленно осел, наблюдая знакомый стил, удаляющийся от него то ли в реальности, то ли в их внутреннем пространстве чувств. Этот человек его изнасиловал. И всего несколько дней назад Макс говорил о том с нескрываемой болью. И вот теперь он готов был затолкать эту боль куда-то очень глубоко. Ради спасения мира? Не перевешивало спасение мира эту боль. И Кевин был готов на все, лишь бы Макс не был вынужден снова и снова заталкивать свои воспоминания куда-то туда, откуда они демонами потом возвращаются и мучают его. Но судя по всему, разделить эту боль на двоих и вместе с ней справиться было невозможно. Оставалось их общее дело. Кевин поднялся и пошел догонять Макса. - Если тебя тянул сюда ихор, почему именно теперь? Не семьдесят лет назад? - спросил он. То, о чем они говорили только что, больше не вспоминал.

Анна - Может и хорошо, что не сделает, - подвел итог со вздохом. Кинетика. Спутница вздорная, капризная, беспощадная. И совершенно не считающая с потребность выпендриться. - Ц-ц-ц-ц-ц, - покачала головой внезапно заботливая мисс Раптис, поднося холодную примочку к скуле страдающего пришельца из будущего. - Ну-ка, подержи, сейчас мы приложим...

Кевин - Я всё оставил в прошлом. И хорошее, и плохое. И тебя прошу сделать то же самое. Он нужен нам. А твои провокации и выяснение отношений только всё осложнят. Я хочу чтобы ты верил мне. И больше ничего, никуда, ни на кого не нужно ложить. Верь мне. Я люблю тебя. Кевин покачала головой, бессильно вздохнул, усмехнулся. Макс по-прежнему считал, что это ревность. Ревность была, скорее рефлекторная. Быстро утихающая, как только эффект неожиданности отступал перед чем-то более весомым, что составляло смысл его поступков в последние годы. Ну какая может быть ревность, когда люди настолько тесно спаяны, так связаны и так открыты? Так долго... - Я ведь потому и говорю это, что знаю, я уверен, что ты любишь меня. Ни на минуту не сомневаюсь в этом, это единственное, во что я верю все эти годы, и мне не нужно никаких доказательств, Макс. Это аксиома, из которой я исхожу всё это время. Но не тянет чаша весов. На другой зло, которому нет оправдания. Он вдохнул и без особой уверенности пообещал, понимая, что дальше решения другого уже не найти: - Я постараюсь видеть в нем что-то хорошее. Постараюсь. Ладно...