Meshulik

На дорожные представительские расходы всем участникам выдано по 500 о.о

Кевин «Макс». Очередное послание с блок-поста, переправленное по распоряжению полиции управляющим Спартой на 14 горизонт, было не в стихах. «Хоук закрыл город. Только что получил в сводках. Уверен, что и этот канал скоро перекроют». Кевин покачал головой, провел кончиками пальцев по затылку, вороша мелкие аккуратно подстриженные волосы, и убрал упавшую на лоб пережившую таки все невзгоды чёлку. «Макс, я не уеду, пока не увижу тебя. Пока не знаю, как, но с этим разберусь». Кевин закрыл глаза. Ведь нам грезится с тобой одно и то же. Светлоликому шахтеру было достаточно пары фраз, чтобы любая цена уже не казалась бы капитану высокой. Сам Брук на слова в этот раз был скуп, словно выбирая каждое по весу. «До встречи». Не сомневайся, она случится. Я люблю тебя. Анна Мисс Раптис фыркнула. — Вижу, выучил это слово недавно? — едко поинтересовалась у кабины, и невольно хихикнула, все же представив, как швыряет в разверзнувшийся филиал ада перед собой необходимый в самых неожиданных ситуациях неизменный элемент вечернего туалета. — Простите, не надела сегодня трусы на лосины. Сама по себе попытка пикировки на фоне масштабов ожидаемой катастрофы вызывала странное ощущение освобождения и почти желания сорваться в полете вместе с бурей.

Анна закатила глаза, защищенные от шлифовки мелкой непрекращающейся, вездесущей терки прозрачной пластиной шлема. Рейнджер соперничал с бурей в упорядоченном хаосе неупорядоченных телодвижений. Вместе у них неплохо получалось. - А может, поискать что-нибудь, чтобы подложить под колеса? - внесла она предложение, априори невыполнимое при такой видимости.

- Символично, что олимпийским играм марсиане предпочли древнеримскую забаву, да? - усмехнулась Чарли в ответ. В ответ понимающе усмехнулись. Удел плебоса. - Выводите их отсюда. Все с борта, кроме пилота. - Все целы? – поднявшись на ноги, Беа оглядела салон. Вроде бы никто не пострадал. Ремни удержали ее тело, но давно заволокшая окна рейнджера стена песка создавала ощущение ловушки. Дважды приглашать мисс Раптис покинуть судно не пришлось. Она постаралась миновать опасную территорию неопределённой площади у передних колес самоходки и, спрыгнув на грунт, уже мысленно оплакивая розовенький чемоданчик, отошла на расстояние видимости. То, что они рискуют оказаться посреди бури без средства передвижения, пока великодушно не посетило ее озабоченную мелочами голову. - Попасть в яму посреди ровной пустыни! Это уму непостижимо, - отозвалась она об искусстве вождения, с которым пришлось столкнуться в этом походе. Вокруг стояла всё та же бежевая, шевелящаяся, прижимающая к борту мгла. - Понятия не имею, как теперь выбираться, - призналась она скорее самой себе.

У Мисс Раптис, разумеется, возникло колоссальное желание отвоевать место на переднем сидении, но, проболтавшись какое-то время между пассажирским и водительским отсеками рейнджера и хорошенько подумав… она вернулась к концепции «хорошей девочки» и приземлилась на сиденье напротив беседующих о чем-то девушек. Вообще, разделение территории на женскую и мужскую ей импонировало. Включались различные модели поведения, которые мисс Раптис рассматривала как выигрышные или проигрышные, несмотря на то, что на кону ничего не стояло. Всё же ей так же не был чужд некоторый исследовательский зуд, просыпавшийся, когда за окном машины возникали не привычные стены подземного человеческого укрытия, а просторы планеты. Там, далеко в этом небе где-то был тот дом, который они все покинули. И тем не менее они здесь, поднимают пыль, облачком зависающую по следу их движения. На какой-то кочке Анну подбросило… И, если бы не стил, было бы больно приложиться о верхнюю полку для оборудования, до которой при такой непривычной слабой гравитации оказалось рукой подать. Всё равно, движение вышло нелепое, она смущенно рассмеялась и, оглядев своих соседок, нашарила ремни безопасности. — Хорошо прыгать с шестом, — тут же выдала она идею, как обратить и этот нюанс развернувшейся вокруг реальности на победу. — Можно высоко взлететь. Уставилась в окно. Вероятно, пытаясь рассчитать высоту мирового рекорда, если бы действие перенесли с Земли на поверхность красной планеты.

- Будем надеяться, что не придется, - Беа успокаивающе коснулась пальцами предплечья Рика. - А как же вы, мисс Раптис? Разве не для обеспечения нашей безопасности и дипломатических переговоров, мы взяли вас с собой? – вкрадчиво улыбнулась мексиканка, переведя на Анну колючий взгляд. Мисс Раптис готова была горячо поддержать эту надежду. - О, нет, нет, - она искренне рассмеялась. - Я ведь и стрелять-то не умею. Разве что могу наизусть рассказать вам правила техники безопасности при спуске в клети, но... Зачем? Вы ведь всё равно ее нарушите, - она махнула перчаткой, - А... гм, - озадаченно поглядела на Беатрис. - Надеюсь, мы верно поняли друг друга, я в качестве взноса в нашу экспедицию предложила карты блок-постов.

Если говорить о нюансах, более теплый взгляд мисс Раптис достался мисс Алькарас. Ну а улыбка, конечно, стала шире, когда она обратилась к Рику: - Должен же кто-то нас защищать от опасных хищников. А кстати, признайся, Рик, ты уже убивал кого-нибудь? Вопрос был задан таким беспечным тоном, что можно было легко счесть его за очередную провокацию и не отвечать.

- Доброе утро, мисс Алькарас, - раздалось у девушки за плечом, и на соседнее кресло приземлилась безопасность, запакованная в стилсьют, с компкактным обтекаемым чемоданчиком цвета испуганной нимфы на палочке-поводыре, и в приподнятом настроении. Она глубоко вдохнула и огляделась. Еще никого, кроме мексиканки и Рики. Обоим досталась сочувственная улыбка.

— Ох, мамочка, роди меня обратно, — тихо бормотала себе под нос безопасность, чувствуя, как катетеры встают на места, совершенно для них, с точки зрения нормального человека, не предназначенные. — Я к этому никогда не привыкну. Чертов Хоук. Благодаря исключительно добродетелям последнего ей пришлось отправиться в это сомнительное путешествие. А может, все же не только? Время отправки стремительно приближалось. И было понятно, что их никто не придет уже провожать. А ведь она проснулась со странным щемящим ожиданием… Просто не признавалась себе. Ну что за глупость? Словно пятнадцатилетка. И ведь, в отличие от Рика Бернхарта, в ее распоряжении услуги лучшей в Афинах эскортной службы.

Мисс Раптис хмыкнула и отправилась вместе с кофе на поиски администрации отеля. Ей нужна была приличная одежда. И провалиться ей на месте, если не отель обязан был ей ее предоставить.

Как много можно узнать о людях, просто встретившись с ними утром на общей кухне. Анна спрятала улыбочку за чашкой со слоновой дозой кофеина. Промурлыкала, ощущая знакомый вкус: - Котики - это святое.

-Вот видишь-закивал головой рыжий-А если бы я кружевные надел,вы бы сказали-вау,секси.Мне идут.-сообщил он немного подумав.-Ну что,пить кофе?Сейчас только джинсы натяну. - Определенно идут, - констатировала очевидное Анна. На котиков было трудно насмотреться вот так вот сразу. - Покажешь мне их как-нибудь еще. Компромисс был найден, и корпоратка отправилась к гидратору за чашкой горячего кофе. - Что я пропустил? - с порога поинтересовался он. - Доброе утро, - поприветствовала его удаляющаяся Анна, - О... Многозначительное "О..." относилось всецело к котикам.

- У меня уже есть фото его единорога, - поделилась она с новой знакомой, многозначительно понизив голос. Мисс Раптис приподняла бровь. Похоже, Джина знала толк в Рике Бернхарте. -Не вопрос.-быстро согласился рыжий.-Но они и правда кавайные. Взгляд упал на котиков, Анна вдохнула в невольном изумлении. Рик предупреждал, и всё же эффект был предрешен на стадии дизайна этой расцветки. - О боже! - только и воскликнула умилившаяся безопасность.

-Про секс или про то,что они хорошо выглядят?-уточнил кучерявый. Рыжий теперь отнекивался. Ну и ладно. - Я всё прощу, если покажешь котиков, - тут же предложила безопасность разумное решение разногласий.

- Джина, - она ответила и сжала протянутую руку даже прежде, чем рассеялся шок, - А вы.. - мозг включился. Домашний вид явной постоялицы, вопрос, обращенный к кучерявому, - Вы что, тоже с этими охламонами? -Дооооброе,Анна.-радостно откликнулся рыжий,одобрительно глядя на энергичную безопасность.Вообще-то таких вещей не говорят девушке.Но ведь они теперь одна команда,так?-Выглядишь намного лучше-сообщил Рик и поднял вверх большой палец.-Все в силе.Завтракаем-и вперед. -Я похоронил ночь потрясающего секса,который мог бы быть у меня на Марсе,и вместо этого проплакал всю ночь над всякими мелодраматическими штуками.Ну тоже плюс-побольше поплачешь-поменьше сходишь в туалет. - Я с вами и... женщинам такое не говорят, мистер Шляпник, - не преминула заметить зарядившаяся былой энергией безопасность, выразительно взглянув на радостного Рика. Анна действительно энергично сжала ладонь Джины, улыбка утратила налет официальности. Ну конечно, речь ведь вчера шла о семерых участниках! Как она это упустила из виду? Напоминание о сэкономленных стимуляторах, о да. - Вы слишком строги, Джина. За время нашего знакомства молодые люди показали себя в высшей степени достойно. Правда, Рик забыл снять с дамы одежду, укладывая ее в постель... Ну да с кем не бывает. Рада знакомству... Кофе?

А этот Феррант и правда именно такой сентиментальный, как она про него и думала. Загадочный... и сентиментальный. Закрыла, наконец, чужое письмо и немедленно выкинула из головы лишние подробности. Один из благоприобретенных навыков с ее-то работой. Не верь тому, что прочитал о чувствах из чужой переписки. То, что ты прочитаешь, - это только твоя интерпретация. Для работы - всегда ловушка. Вчерашняя одежда отправилась в утилизатор. Белый халат, ровно той же пушистости, что и у младшего Бернхарта, закутал хорошо отдохнувшее тело главы безопасности, даже своей пушистостью не в силах скрыть женственность форм. В душе почему-то захотелось вдруг спеть какую-нибудь песенку - просто чтобы проверить, на месте ли голосовые связки, - настолько сегодня они были ей ни к чему. На кухне им все же нашлось применение: - Доброе утро. И как, планы на сегодня в силе? - вопрос, обращенный к Рику и... незнакомой женщине. Расслабленное благодушие как рукой сняло. Раптис подошла, протянула руку и профессионально приветливо улыбнулась, - Я Анна. А вы?

"Лаванда", утро Странное было утро. Она поняла это, еще не открыв глаза. То ли по затекшей на казенной подушке шее, то ли по ощущению «заигранного чертиком носка» в замкнутом пространстве тесной капсулы, то ли по непривычной тишине экзокортекса, не требующего от нее ничего из тех обязательных дел, к которым за годы работы в лаборатории Анна уже так привыкла, что совершала их, не задумываясь о том, а как же быть, если утром не вваливается прямиком в едва проснувшееся восприятие десяток другой важных сообщение и нерешенных за время ее отсутствия вопросов. Вспомнила, где она. Чёрт, который час? Безопасность повернулась на бок и с неудовольствием обнаружила, что Рик Бернхарт позволил ей так и заснуть в одежде. Провожать так провожать, что за ритуалы? Уж она бы не постеснялась стащить с человека штаны, раз взялась бы укладывать его в кроватку. Лиф врезался всеми своими обтягивающими частями в расслабленные сонные мышцы. Сообщение от Осси, так и не прочитанное, она заметила не сразу, пытаясь справиться с физическими неудобствами ее новой жизни. Но заметила. Начала читать… и зачиталась. А потом вдруг осознала наконец, как круто изменилось всё. С чего началось? Что дало толчок к тому, что она видит эти своды на изображении из Спарты? Назначение на Марс? Спесь управляющего «Единорогом»? Она представляла себе совсем другое событие. И легкая улыбка сменила тревожную складку меж бровей.

Тем временем где-то по направлению к Спарте Пять встреч. И вот сейчас шестая… Это могло бы стать началом песни. Он помнил каждую, словно бы там рождался и умирал заново. Без отчаяния, без сопротивления. Видел свет, а после просто опускал веки, и ждал нового рождения. Первые полгода дались непросто. И одновременно это были самые насыщенные полгода жизни, когда всё было новым, таким новым, что казалось, планета рождалась у Кевина на глазах. Он был вдохновлен и полон идей, воплощение которым не слишком искал, находя радость уже просто в том, что они встретились. Их первый отпуск прошел под знаком эллинизма с сочными персиками, сатирами, неумеренностью во всём и солнечным светом на душе. А после наступили Темные века. Ко второй их встрече они оба, возможно, наконец-то всерьез задумались, как же медленно течет это время — время их жизни, которое оба теперь торопили и поневоле старались убить всеми возможными способами. Кевин взвалил на плечи половину работы всего участка, мотался по блок-постам… Он был измотан. Макс измотался еще больше. Но, как оказалось, блок-пост таил сюрприз — неполадки с жизнеобеспечением. Так что возможные разногласия экзистенциального порядка отступили в тень под давлением обстоятельств. Всё закончилось хорошо. Но содрать с себя стил удалось совсем ненадолго. Средневековье их романа, продолжающегося раз в полгода прошло под знаком вестей с поверхности, просмотров снимков Марса, которыми в тот год увлекся капитан, и героическим игнорированием того факта, что Макс уже больше года не видит ничего. Кроме забоя. В их Возрождение они начали вести дневник. Не обычный блог в экзо, а настоящий, в простеньком, но милом переплете. Множество чистых страниц. Казалось, что жизни не хватит на то, чтобы заполнить их все. К тому же у капитана обнаружился ужасный почерк. И жуткая дисграфия. Большая часть его записей легли в основу графических шедевров более одаренного возлюбленного, который превращал каракули в произведения искусства. Никто не помнил, что там было написано. Под кронами согнутых от ветра деревьев или в волнах морского прибоя. Кевин помнил мгновения любования склоненной над дневником макушки, трогательно выставленный обнаженный локоть, чернильное пятно на пальце и его попытки намотать на палец светлые, отросшие вихры. Эпоха Просвещения ознаменовала ожидание конца. То, что давно задавливалось в подсознание, настойчиво оттуда вырывалось: несмотря на попытки заглушить желание свободы, оно, это желание, готово было снести все их благие намерения провести положенный отпуск, не думая ни о прошлом, ни о будущем. Они постоянно, невольно, даже когда договорились этого не делать, непрерывно строили планы. Кевин уже полгода учил китайский… Но Макс по-прежнему не видел ничего. Кроме забоя. С одной стороны — видеть забой он привык. Когда долго работаешь под землёй, в толще пород, на предельной глубине, поневоле становишься крохотной частью, живым включением, исчезающе малым осколком. Придатком к буровой. Многокилометровый каменный кокон выдавливает чувства и желания, и постепенно превращает в зомби. К тому же прошлое с его генетическими модификациями, специфическим воспитанием раба, давали фору терпению и покорности. Но в последние четыре года в нём что-то изменилось, сломался химерный код. Он утратил контроль над эмоциями и даже последствия химической кастрации претерпевали инволюционный процесс. И причина этих изменений таилась в глубине больших серых глаз, пряталась в уголках мягких губ, скрывалась за стройной осанкой и гордой постановкой головы, по-военному цепким взглядом и уверенными движениями смелых ладоней. Хватало ли ему тех редких встреч?.. Вначале — да. Он так привык. Не требовать, не надеяться. Монотонная работа отупляет, вводит в эмоциональный ступор. А радость доставляет каждый вскрытый пласт и новые находки. Но после второй встречи, втискиваясь в стил, он ощущал физическую боль от расставания. Тело будило душу, душа бередила живое. Замкнутый круг, из которого уже не вырваться. Да он и не старался. Всё бросить и быть рядом с ним. Каждую минуту ощущать его тепло, слышать голос... Кевин придумал дневник. Бывшая химера никогда бы не догадался о таком простом и эффективном способе сублимации зашкаливающих чувств в безобидные строки на настоящей бумаге. Кэп учился писать. Впервые, по-настоящему. Кто бы мог подумать, что капитан спецназа, владеющий всеми мыслимыми видами электроники, поглядывал на стилус, как на врага, которого предстоит обезвредить. Наверное, поэтому Макс с таким воодушевлением находил в отрывистых фрагментах строк графические образы и превращал события в пейзажи и животных. Так новость о Хоуке чудесным образом трансформировалась в стадо сбегающих с листа единорогов, а полицейские дроны в погоне за бандами маскировались под Тимона и Пумбу следящих за Квинтом. И видимо поэтому, в качестве поощрения учитель частенько отрывал прилежного ученика от издевательств над словами, тёрся о висок, ловил дыхание губами и заставлял отложить «перо» на чистую страницу. К четвёртой встрече он извёл себя настолько, что одно лишь воспоминание о близости вызывало эйфорию, а жажда встречи стала навязчивой. К пятой встрече он уже принимал «радугу». Иначе имел все шансы свихнуться от переизбытка бушующих чувств. Впрочем, не он один на третьем году вахты пребывал в плачевном состоянии. С психологическими проблемами сталкивалась вся бригада без исключения. Поэтому во избежание серьёзных психиатрических диагнозов каждый из семи регулярно между сменами погружался в состояние, которое позволяло на время оторваться от реальности. И вот, шестая. Кто бы знал, как он ждал этой встречи. Отпуска на целых 5 дней, которые он выгрыз у Хоука на живую. Ровер, ведомый Шифти, двигался на приличной скорости по ровному плато. Капитан не смотрел по сторонам, склонившись над своим неряшливым творением. Если Спарту еще не закрыли, этот простенький стишок обязательно должен достичь адресата. Машину тряхнуло. Веер клякс придал большей живописности кривоватой разноцветной спирали в исполнении автора. Он вздохнул с легкой досадой, подул на кляксы, присмотрелся... и оставил как есть. В конце концов, он же не художник, а капитан полиции Новых Афин.

- Выпейте за наше успешное сотрудничество! Оставляемый наедине со своими стеллажами торговец приподнял стакан в молчаливом тосте.

- Кажется, там обнаружили подземный город. На глубине 14 километров. И раз экстранет еще не разорвало от сенсации, то, полагаю, "Единорог", ведущий раскопки как раз в том месте, пытается пока скрыть этот факт..., - пауза была короткой, словно девушка только что осознала, что ушла в своих рассуждениях далеко в сторону. - И раз Раптис примкнула к нам, то видимо, она не нашла согласия в этом вопросе с Хоуком. Один-из-Ченов был уверен, что у Чарли не было причин им лгать. Он бы и мысли такой не допустил. - Да, - торговец облокотился о прилавок своей единственной рукой, грустно кивнул, делясь с уже доказавшей свои намерения не чужой теперь собеседницей. - Хоук, похоже, не доверяет этой корпоратке. А вот Чен Шифу отчего-то да. Хм. Он покачал головой, оттолкнулся от стойки и подвинул прибор ближе доктору. Широко открыто улыбнулся, стряхивая марево сложных расстановок в партии, спутавшей карты не только в корпорации "Единорог". - Добро пожаловать, Чарли. И ждем с нетерпением новых вестей. Диагност переходил в полное владение доктора без каких-либо еще транзакций.

- С нами едет Анна Раптис, - говорить, кто это, не имело смысла. - Вы, конечно, это знаете. Но возможно, вам будет интересно узнать, почему она вдруг заинтересовалась Тирренской патерой? Девушка легко пожала плечами. Кажется, это был ответ на утреннее предложение. У Китайской оперы был интерес к шахтам под Спартой. Она - могла приоткрыть завесу тайны, рассказать то, что знала. Но не утверждала, что эти сведения являются тайной для второй стороны диалога. В конце-концов, диагност ей в самом деле был нужен. - О, - стакан был отодвинут в сторону, в другой раз так в другой. Немного порывшись под прилавком, Илларий извлек на свет всё тот же диагност. - Этот? Прибор занял место на прилавке перед Чарли, Илларий, впрочем, словно бы тут же о нем забыл. - Да, я знаю о Раптис... - дернул щекой, будто на досадную помеху. Подтвердил и второе предположение Чарли. - И что же за причина заставила ее примкнуть к экспедиции?

- По правде говоря да, забыла, - улыбка девушки была извиняющейся и усталой. Она обернулась, показывая таксисту раскрытую пятерню, чтобы тот подождал, и прошла внутрь. - Не думала, что мне откроют так поздно, но все же решила попытать удачи..., - короткий вздох. - И просто Чарли, пожалуйста. Кто бы только знал, как бесит эта дурацкая буква с точкой, означающая ее фамилию! Торговец прищурился, словно примеряя это имя к посетительнице. Наконец, прикрыл дверь за спиной, отправился следом к своему прилавку, мимо всё тех же стеллажей. С одного из них подхватил недопитый стакан с золотистой жидкостью. Вероятно, оставил его там по дороге к дверям, чтобы открыть… — Чарли. Ну… моё имя вы уже знаете. Не хотите вина? Прозвучало несколько двусмысленно, он поправил регистр, повертев стаканом: — Простите, я уже не ждал клиентов… Вопрос оставался в силе.

Когда грузовая платформа опустила такси на пятый уровень, девушка попросила водителя изменить адрес. Улочка, где они с Беа побывали этим утром, сейчас была абсолютно пустой, вывески магазинчиков уже не горели и было несколько наивно ожидать, что Илларий Четырнадцатый засиделся за своей стойкой настолько допоздна - половина одиннадцатого. Попросив водителя подождать, девушка позвонила в дверной звонок. Ну, мало ли, вдруг вся китайская мафия собралась сейчас за этой дверью, чтобы пожелать друг другу спокойной ночи? Камера наблюдения за входом в мастерсткую уже известила хозяина, что одна из его гостий, с которыми он распрощался еще днем, вернулась. Информация о благополучии форда уже давно была у него... Он собственноручно распахнул дверь, улыбнулся Чарли, подтвердил очевидное: — Доктор Ди! — вежливо предположил, — Что-нибудь забыли? Бросил взгляд на пустующую улочку за ее спиной и посторонился, приглашая войти.

-Рик тихо засмеялся.На проверку длинная лестница оказалась не такой уж длинной и вскоре он помог Анне вскарабкаться к ее капсуле. - Хочу песенку, - закапризничала промышленная безопасность, но как-то без былого вдохновения. - И сказку, - решила она ничего не упускать, раз уж жизнь подкинула ей младшего Бернхарта напоследок сегодняшнего безумного дня. - Ой... Это относилось к алой туфле, которая зацепилась за одну из ступеней и упала куда-то в проход перед капсулами. Сама мисс Раптис упала плашмя в объятия, к счастью, такой близкой постели и... немедленно вырубилась. Вторая нога в туфле торчала из капсулы одиноким флагом успешно захваченной территории.

-Анна,раз уж ты отказала моему брату-разреши мне помочь тебе подняться по этой длииииинной лестнице.-лукаво протянул рыжий.-Обещаю вести себя прилично. О. Она не сопротивлялась. Собственно всё, что не препятствовало ей приближаться к горизонтальному положению, то воспринималось попутным течением, убаюкивающим и прекрасным. - А... хочешь подоткнуть мне одеяло? - улыбка у мисс Раптис была полусонной. - А песенку петь будешь?