Meshulik

— Надолго, — Ави скорее сначала услышал собственный голос, а потом только понял, что ответил. Перед бабкой он бы еще поискал объективности. Но рядом с Эли никакой объективности не требовалось. С Эли они говорили на языке сердца. Он чуть было не оглянулся, чтобы сказать это ему: надолго, насовсем, да это вообще не важно. — Ясно. Старуха поднялась с широкого кресла, будто и не разменяла восьмого десятка. Опираясь на изящный и, вероятно, очень тяжелый, посох, но выпрямилась, расправила плечи, как и шестьдесят лет назад, покидая стены Круга, высоко подняв голову и глядя вперед. Далеко вперед. — Мне всё равно, что говорит Командор. Я не верю в эту чушь! — Она направилась было к окну, но резко развернулась. Указующий перст уткнулся в сторону где-то пропадавшего внука. — Это уму непостижимо. Задание Ордена! Ха-ха-ха! Громкий выразительный смех мог неплохо звучать на эмоциональных дебатах в Магистериуме, если бы туда пускали женщин. — Но бабушка, это правда… — подала голос Фанни. — Тебе откуда знать? — отмахнулась старуха и продолжила, немного умерив обличительный пыл. — Командор может твердить что пожелает. И так невесть чего наслушались о тебе за пять-то с лишним лет. Позорище. Судя по тому, как она зыркнула на эльфа, подслушанное за двоими внизу у подножия башни было уже кем-то доложено. — Бабушка, — попытался встрять проштрафившийся внук. — Но я же как раз пришел, чтобы уладить как-то это. И принести вам, миледи, искренние извинения за те переживания… — Поди прочь со своими извинениями, дурак! — миледи желала переживать, а тому, кто попытается унять ее, мало не покажется. — Ты бросил тень на весь дом. На дом Тилани! Фанни обреченно опустила глаза. Мессир Клавдий в этот момент тоскливо косился в окно. Погода была очень подходящая для купирования кустов ежевики на склоне. А разговоры о доме Тилани обычно затягивались до обеда. И ладно бы это приводило к чему-то существенно полезному для пресловутого дома. Удобно, когда дракон живет прямо у тебя в сказочном замке. Далеко ездить не нужно, чтобы быть им безжалостно пожранным. Так примерно думал статный рыцарь, улыбаясь и демонстрируя опасную несгибаемость под шквалом заслуженных обвинений. Улыбка стала только шире, когда миледи попыталась уязвить его намеками на Элахиля. — И поэтому, бабушка, я пришел, дабы законным путем подтвердить свой отказ от наследования дома, репутацией коего я столь нерадиво пренебрег. Миледи осеклась. И отчего-то снова вопросительно воззрилась на эльфа, будто тот состоял при ее обезумевшем внуке личным санитаром.

А миледи Перпетуе было очень интересно, кем же является этот эльф. Впрочем, пока что были вопросы и другие: — Надолго вернулся? Цепкий взгляд миледи переключился на внука. Ави закатил глаза. Сложно отвечать людям, которые не выходят из собственных башен, что значит «вернулся» для корабля. Однако, кажется, миледи Тилани не собиралась дожидаться точных формулировок. — Он надолго вернулся, мальчик? — Даже если бы Элахиль и вовсе не глядел в сторону миледи, обращение недвусмысленно адресовалось ему.

Отпрыск не оправдал надежд так давно, что даже перестал искать в том выгоду. Перед входом в покои старой миледи ладонь скользнула по плечу эльфа. - не волнуйся. Ведь если сестра знает, то у него уже есть защитница. А где-то еще обретается корноухий эльф. Аврелий, конечно, не мог этого утверждать уверенно, но дать Эли в обиду Пол не согласился бы ни за что. И сейчас рассматривал все дилеммы, прислонившись к одной из дальних стен старушечьих покоев у открытых настежь дверей балкона. Одной из сказочных стен. — Polyanthus floribunda, — эти слова были чуть ли не первыми, которые произнес мессир Клавдий, после того как Аврелий в сопровождении Элахиля и Фаины вступил в святая святых — покои старой Перпетуи. Статью Ави пошел в мать. В отца — мастью. Клавдий был невысок, рыж и упитан. Первыми были: — А… Ну здравствуй, сынок. Ну вы тут располагайтесь, а мне надо проведать мои роз… — Успеется. — Голос из глубины покоев принадлежал старой женщине и сразу расставлял по местам всю домашнюю иерархию Тилани. Глава семейства тут числился номинально. Зато понятно было, откуда такой пышный сад. Молодая магесса сияла из-за плеча брата солнечной улыбкой, немного подтравливаемой энтропической аурой. — Бабушка, отец… а мама? — Мать в Каринусе, — отрезала старая ведьма, почему-то впившись изучающим взглядом в эльфа. — Я рад вас видеть, — доложил Аврелий и уточнил для ясности, — правда рад.

— Ай! — восклицание сменилось шипением втягиваемого сквозь зубы воздуха. Он был силён. Этот маг. Насколько — было сложно сказать, с её-то весьма средними способностями. Удивление и любопытство… Но сверху уже окликал очередной посыльный: — Миледи Фаина, миледи Перпетуя велела передать, что она всё еще ожидает визита ее незабвенного внука. Последние слова, вероятно, были дословным выражением самой Перпетуи. — Пойдемте, я всё расскажу. После. Где-то там, на одной из платформ увитой лианами цветов лестницы, начинался магический подъемник. В этой башне всё было создано для радости. Уж насколько можно было ее себе позволить, живя в столице Империи. — Я забыл, как здесь прекрасно, — поделился он с шагавшей впереди и в основном вперед затылком, всё время оборачивающейся на него сестрой. И с Эли. Если бы Эли пожелал, эта искрящаяся самоцветами, утопающая в благоухании цветов весьма симпатичная клетка могла бы стать его домом. Как раба. И Ави был бы здесь так же на правах раба. Как один из хозяев. Но он шел отказаться от такой привилегии. За ними наблюдали. С высокой балюстрады под потолком купола. Теребя обрубок уха. Тилани всё же добрался до башни. К этому времени, конечно, Перпетуя знала всё, ну или почти всё. И о его появлении в столице, и о том, что пристанище опальный внук нашел у советника… И что Командор ушел ни с чем. И конечно, известие об официальном статусе Ави уже было получено из Ордена.

— Polyanthus floribunda*, — машинально, почти одними губами прошептала. Глаза распахнулись шире, когда взгляд ее вернулся к такому родному и такому вдруг незнакомому лицу брата. Что-то многовато друзей-эльфов для одной минратосской башни. То у Марка этот жуткий Полихроний с непонятным статусом. Сколько ни выспрашивала она у своего нареченного (ну столько, сколько было бы прилично проявлять интереса по части какого-то там раба), но всякий раз ответ был один: «друг». «Где это видано, чтобы эльфы ходили у будущих магистров в друзьях?» — бывало, возмущалась Перпетуя. Тщетно. Фанни и сама посмеивалась над ее этими старомодными всплескиваниями руками. Старая магесса и отделение для эльфов-магов в Круге не признавала. А Фанни, не даром молодая выпускница того же Круга, имела широкие взгляды на вещи. Увы, этой широты несколько не доставало, чтобы признать, что эльф, стоявший рука об руку с ее братом, не только друг ему, но и не просто друг. — Где же ты был, Ави? Что с тобой сталось? В ответ эксхрамовник только тепло улыбнулся… — Элахиль. Моего друга зовут Элахиль. Миледи Фаина, моя сестра, — представил он их друг другу. — Вы могли встречаться. В Круге. На это Фанни снова, уже порастеряв изумления, а с интересом пригляделась к эльфу. И ее энтропическая аура стала явственней, когда она беззастенчиво прощупала окружающую Эли ману. ____ *сорт розы

Пусть не было дома, пусть и этот больше не был его, но было другое — мечта когда-нибудь привести в этот сад того, кто поселится и в его сердце. И сказать там, среди этих дурацких роз, о своей любви. Пожалуй, это было важнее для бывшего храмовника, чем признание публичного союза. Это и было для него настоящим возвращением домой. То, что пронес он через все свои очень разные взаимоотношения с Минратосом, домом, семьей – это воспоминание-мечта о саде. Сейчас заполнилась какая-то застарелая зияющая пустота. И разноцветье тилановской башни изнутри гармонировало с радостью на сердце. Ладонь сжала ладонь… — Ави! Он едва успел обернуться. По уходящей ввысь лестнице спускалась молодая миледи, в которой с трудом он бы и сам признал сестру. Она была, словно с головы до ног зашнурована в невидимый кокон приличий и условностей. Те рыжие локоны, которыми довелось мессиру Крассу полюбоваться в Тени, сейчас были убраны в тугой пучок на затылке. Корсет невыносимо жал, но поступь была легка. И в пару мгновений тонкие руки обняли плечи. Ему пришлось выпустить ладонь эльфа. Подхватил, рассмеялся, приподнял над покрытым разноцветным световым узором полом и отпустил. Закинул голову вверх. - Меня уже ждут?.. Он не получил ответа на свой вопрос. Молодая миледи одновременно расплакалась, рассмеялась и разразилась упреками. - Где ты всё это время пропадал? Ты почему не сразу сюда пришел? Чего ты боялся? Я же никому, никому… Ты обо мне подумал? А о маме? А я думала, мы все думали… Демонов тупица! Ави… Она остановилась, всхлипнула, вгляделась в это загорелое, обветренное лицо. — Ты так изменился… Аврелий обнял ее крепко, рассмеялся. Отпустил. — Я всё расскажу. Но… ты знала, что я в городе? Фанни шмыгнула носом, соображая, не сказала ли чего-нибудь лишнего, огляделась. Лазурный взгляд энтропистки наткнулся на изумруды рядом с братом. — А это кто? — Это Элахиль, — представил эльфа Тилани. — Твой раб? — поинтересовалась сестра. — А… нет, он… — Аврелий не был уверен, что Эли хотел бы быть представленным как раб Красса. Но как его представить? — Он мой друг. Фанни с непониманием уставилась на эльфа. Эльфа-друга.

За ними наверняка наблюдали. Наверняка. — Оставь. Взволнованный голос свидетельствовал о том, как для него это важно. Этот момент. Он смотрел, будто хотел запомнить сейчас Эли таким, а после написать с него картину. С него, с этого сада, с этого бутона. — Я тебя люблю, — прошептал. Их наверняка подслушивали… — Мессир Клавдий примет вас в покоях миледи Перпетуи, — послышалось от входа в, казалось, выросший прямо среди деревьев купол, скрывавший подножие и постройки под парящей над землей башней. Эльф, раб, в одежде прислуги был только посыльным. Аврелий отметил, что к нему послали раба из тех, кто не был ему знаком по прошлой своей жизни в башне. Миледи Перпетуя не желала, чтобы Ави нашел среди прислуги сторонников? — Пойдем, — Он оставил без внимания прислугу и, дождавшись Эли, шагнул внутрь.

Чтобы проповедовать любовь к ближнему на борту корсарского брига, счастье нужно иметь с собой. Было у Тилани с эльфом кое-что общее: они оба были чужие среди своих. - Присутствие крассовского шпиона гарантирует, что в ближайшие сутки не хватит удар меня. если что, - рассмеялся Ави. Скорая на радикальные решения магесса могла и не вспомнить о своей былой любви к проштрафившемуся внуку. А может, и из любви к нему покончить с ним побыстрее. Он въехал в ворота - достаточно было лишь взглянуть в глаза охраннику, чтобы тот пропустил потерянного и свалившегося на голову наследника внутрь. Спешился. - Не отходи от меня, - попросил он Эли, направляясь по широкой аллее к саду, где пряталась оранжерея, ведущая наверх. Встретивший его лакей получил указание доложить. Отослал немногочисленных слуг привычным тоном хозяина. - Вряд ли бабушка кинется в мои объятия. Скорее, подождать придется. Знаю я её. Он усмехнулся. Их окружали розовые кусты всех возможных сортов и цветов. - Я так... так мечтал когда-то вернуться сюда. Он оглянулся на своего спутника, улыбнулся и сорвал с ветки красный бутон. Протянул его Эли.

Он кивнул. Улыбнулся чему-то. - Принято, да. И видит Создатель, лицемерие Империи мне по сердцу. Оно словно вросло в меня давно, еще когда я едва родился. Слепота - вот чего опасаюсь. Однажды утром проснуться, но забыть открыть глаза. И всё же да, стоило вырасти здесь, потом покинуть и отказаться от всего, что связывало с этим местом, чтобы вернуться с открытыми глазами и с ними же воскликнуть, прижимая истово ладонь к сердцу: Vivat Imperium! Произнося всё это, Тилани и проделал всё, о чем говорил, и вздохнув полной грудью, рассмеялся и пришпорил коня. - Гляди, вон она, башня. Как часто вспоминал он об этом доме поначалу. Казалось, думал о нем всё время. Мечтал вернуться, снил себе в беспокойных снах и горевал, заливая горе ромом. А однажды взял да и забыл. Оставил в далеком прошлом, отсек эту пуповину и почувствовал себя родившимся и свободным. И вот, вернулся. - Нас наверняка уже заметили из башни. Поспешим!

Аврелий скромно промолчал, отделавшись кивком. — Скажи мне, брат мой Анарис, можно ли работать в Бюро и не прославлять Империю, ибо знаешь о всей изнанке и неприглядности некоторых столпов, на коих стоит она? — задумчиво спросил он эльфа, когда они покинули морг и направились к западным докам — туда, откуда можно было попасть на побережье и издали еще увидеть внушительной высоты башню Тилани, вознесенную к небе6сам тремя могучими фигурами каменных эльфийских ведьм.

- То есть, - уточнил Ави, - они умерли от потери крови? Под воздействием магии крови? Хм. Ави, в свою очередь, покосился на эльфа. Классический случай. Для Минратоса. Они, кстати, этой ночью проделали примерно то же самое с работорговцем. Какой-то нищий маг охотится на мирных горожан. Но отчего его не выдать Ордену? Почему сам советник Архонта занят этой миссией? - Вода, говорите? Хм... Недалеко фонтан...

- Хорошо, - Ави проследил за ловким маневром, в восхищении вдохнул, когда гибкая фигура эльфа словно слилась с породистым скакуном, являя собой еще одно несуществующее в природе, но напрашивающееся само на ум создание... - Когда бабка моя узрит живого меня, вряд ли она сразу обратит на тебя внимание, - Ави вообразил себе эту встречу, и ему стало немного не по себе. - Ладно, поехали. Морг как раз по дороге. Он забрался на своего коня и вскоре они приблизились к зданию городского морга. По понятным причинам, стены этого заведения были украшены зачарованными письменами, выполненными изящной мозаикой серым по черному. Хоть некромантия и пользуется славой в южной Неварре, однако некромантов довольно и в Минратосе.

Аврелий повернул голову, удивленно приподнял бровь, хотел спросить что-то, но запнулся о древесный корень. — Да чтоп их каракатицей… эти деревья. Красавчик, уже снова, естественно, голодный и некоторое время подслушивавший беседу двоих, злорадно хихикнул и сбил эксхрамовника с мысли: «Ладно, я тебе буду помогать, скажем, за… сорок флаконов» - поступило деловое предложение из закромов аврелиевого неосознанного. «В год?» - поинтересовался Тилани, от такой наглости даже позабывший, что зарекся принимать. «В месяц!» - оскорбился демон голода и обрел образ восседавшего на стуле с гнутыми ножками расфранченного типа с тросточкой и в орлейском фраке. В данный момент тип подкручивал усы, вертел в другой руке трость, а ногу закинул на ногу. «Ну, покажи, как умеют торговаться истинные пираты. Ну же, гроза морей, черная косточнка. Ты ведь не упустишь своего шанса, Ави! Ты своего не упускаешь. Вон, маг-то вокруг тебя так и вьется». «Обойдешься», - сторговался по-своему «гроза морей». «И если будешь и дальше пачкать мои уши, пытаясь оскорбить Эли…» Мыссленный взор Тилани не нуждался в лириуме, чтобы нарисовать в их общем с Красавчиком воображении большую железную лопату. «Но я же демон», - возмутился питомец. «Со мной нужно заключать сделку!» Тонкие усики с физиономии франта куда-то пропали, а на голове сам собой произрос судейский парик. «Требую создания профсоюза и соблюдения правил амортизации!» «Ладно, ладно», - вздохнул Ави, почесав бороду. «Что-нибудь придумаю». Красавчик сгреб свои бумажки и лопату и удовлетворенно растворился в Тени. А Ави, наконец, обратился к эльфу. Даже не стал спрашивать, уверен ли тот в своем желании: — Знаешь, а пошли и правда в башню Тилани. Чего откладывать? Твоё присутствие — это честь для меня. И улыбнулся счастливо.

- А по ушам ему не надают маги за такое? - недоверчиво покосился он на рационализатора. - Хотя... на Красавчика можно кое-что поставить. Помнишь, как Пол проголодался после знакомства с ним? Если он так действует на всех... неплохой отвлекающий маневр может выйти в случае чего. Надо бы испытать.

- Найди этот флакон стража, тут был бы Орден, - как бы между прочим отметил Ави, шагая рядом. - Но нас на то и послали сюда, что Орден тут не окажется. И... в связи с этим назревает необходимость мне в зхачарованной броне. Но такой, чтобы в глаза особо не бросалась. Надо бы будет при случае озаботиться. Рассуждая о новом костюмчике, Ави уже строил планы на долгую работу в Бюро.

- О, - Ави уставился на находку. - Не думаю, что этот торговец прятался в кустах, чтобы отведать магического зелья... А может, он так испугался какого-нибудь местного чудища, что пытался от того лириумом отбиться? Наклонился рассмотреть получше, попутно отмечая снова, что желания сделать глоток-другой давно уже не чувствует. Разогнулся с ощущением, что воздуха в груди стало больше: - Свежий...

Мессир шумно выдохнул, огляделся. — Это придется тебе рот затыкать… Соблазнительно… Он поднялся, оказавшись совсем рядом, чувствуя тепло, исходящее от тела эльфа. Тихо предложил: — Вернемся сюда, в павильон, когда дело сделаем? А пока на место убийства наведаемся. Там, может, еще что сыщется.

Вокруг прогуливались граждане. Взгляд, было опущенный, вновь поднялся и теперь был прикован к рельефу эльфовой скулы. О да, он бы согрел. Пожалуй. Ладонь потянулась к колену стоявшего рядом, но на полпути остановилась. Запоздало, но всё же вспомнил, что им не стоит привлекать к себе внимание. Но кто говорил, что в Садах негде укрыться от лишних глаз? — Павильон? Здесь недалеко был павильон.

Привлек ли агент Анарис внимание прохожих, сложно было сказать, а вот взгляд Большого Брата был прикован к его лопаткам. Задумчиво проводил до кустов. Агент Брук вздохнул… и переключился на дела насущные. Камешки… что это могло бы быть? Повертев и так и сяк, он пригляделся к разорванным соединениям. Заметил крючок – характерный для сережек. — Хм, гляди, — обратился он к вернувшемся эльфу, протягивая на ладони рубиновый ромб с кое-где отсутствующими деталями. — Кто-то потерял ее там. Но сливы вроде бы у края фонтана. Ее не могло отнести к статуям течением. Кто-то там что-то искал? Он поднял взгляд от своей ладони на стоявшего рядом напарника, с сожалением отмечая, что тот уже одет. Заботливо поинтересовался: - Не замерз?

Прибавилось как праздношатающихся, так и молящихся. И Ави примкнул к первым, не забывая вторых. Надо сказать, что среди ортодоксов чудаков было довольно, и не будь Эли эльфом, возможно, никто бы не обратил внимания на какого-то перегревшегося от возношений Создателю мессира, купающегося в фонтане. Но с эльфов в Тевинтере был особый спрос. — Что этот ушастый делает с нашим фонтаном? — послышался недовольный голос, и рядом с Аврелием образовался прилично одетый лаэтан с нездоровым красным цветом лица. — Не позвать ли сюда стражу? — А… мессир, — окликнул его Брат Брук, дружелюбно подступив всем своим немалым ростом. — Это э… мой эльф. Разыскивает там кое-что, что э… тут потеряла моя сестра. Знаете, эти женщины так рассеяны. Обронила в фонтан фамильное кольцо, когда кормила карпов. Прохожий с сочувствием закинул голову посмотреть на бедолагу и заметил только: — Не стоит тут оставлять без присмотра женщину, слыхали ведь о здешних убийствах? — О да, мессир, еще и поэтому я хотел бы поскорей покончить с этой проблемой, чтобы, не дай бог, она сама не вздумала послать сюда какую-нибудь глупую рабыню. Незнакомый мессир пожелал Аврелию удачи и отправился по своим делам. Тилани заглянул в фонтан. И действительно, карпы флегматично плавали над искусной мозаикой дна. Ави присел на бортик и внимательно вгляделся в прозрачную воду.

Брат Брук узнал много чего. О том, как живется простым цветочницам, в чем суть единения с природой и Создателем и как сие единение влияет на благопристойность и на цвет лица простых цветочниц. Сады Мадры жили в удивительной, хоть и весьма экзотической гармонии. Единственное, что дисгармонировало со всем этим царством природы и единения всех со всеми, — это трупы на уединенных тропинках и странные кони и люди с неестественными конечностями. Об этом явлении и поведал новоиспеченный агент Брук своему напарнику.

Аврелий с некоторым сожалением поглядел вслед удаляющемуся эльфу. Тот скрылся намного бесшумней, чем Ави, который ломился теперь через кусты азалии в поисках нужной тропинки, на которой произошло одно из убийств, отмеченных на их условной карте и оставшихся в памяти. На память Ави не жаловался, но вот с тропинками немного заплутал, и теперь, сменив курс на пару румбов, срезал упущенное расстояние, пренебрегая устроенными дорожками. — Гоже ли, сын мой, ломать не тобой усаженное? — вопросили его, и взору бывшего храмовника предстал ученый муж, корпящий в сени дерев за книгой. — Гоже, раз дороги не сыскать, — развел руками одичавший на чужбине гражданин Империи. Ортодокс, а этот старик в хламиде был одет на манер любителей местных цветочков и поклонников Создателя, осуждающе покачал головой, но упрекать дальше непутевого громилу не стал. Вновь погрузился в свое чтение. А Ави, оглядевшись, обнаружил, что прибыл аккуратно в нужное место. Он стряхнул с темной одежды налипшую пыльцу, попытался даже отжать подол сюртука, попавшего в ручей, когда капеллан совершил неудачную попытку тот перешагнуть в сравнительно узком месте. Сдвинул шляпу на затылок и, приобретя вид безмятежного гуляющего горожанина поинтересовался: — И часто ли вы, отче, тут трудитесь? — С Создателем вкушаю отдохновения души, — поправил тот, закладывая пальцем книгу на месте недочитанной священной ахинеи. — Где, как не здесь, наслаждаться покоем и гармонией? — А, — недоверчиво протянул праздношатающийся и огляделся. — А говорят, будто здесь кого-то убили недавно. Наверно, врут. Старик сокрушенно вздохнул и кивнул. — Убили тут, но не при мне. Я тогда отлучался за беседой с братом моим Клаусом. Ави расслабленно присел на пенек, вероятно, намереваясь так же вкусить чуток создателевой благодати заодно со спелым бананом, разочарованно надвинул шляпу почти на нос, расстегнул кафтан. — А, так, значит, не видели ничего. Ну ясно. Наступило молчание. Но старик не собирался возвращаться к чтению. Видно было, что его распирает поделиться чем-то важным. — Видел, — прозвучало в шелесте листвы банановых зарослей. Ави не пошевелился. — Только вот… не верят мне. Маловерные. Шляпа сдвинулась назад к затылку, а старик тем временем, заметив заинтересованность слушателя, вернулся к своей книге, подогревая аудиторию. — И во что же это не верят? — не выдержала аудитория и навострила уши. — А вот видал я коня. Да непростого. Конь-то был ко мне передом, а задом — рыба, — не отрывая подслеповатых глаз от неровных рукописных строк, глухо протрубил старик торжественным тоном. - Ибо сказано, что создателевы посланники явятся нам неузнанными, а маловерные сгинут, обратившись в пепел. — Гиппокампус? — Не каждый день произносишь это слово дважды в разных беседах. Бывали годы, да что там, десятилетия проходили, пока Тилани не нуждался в наименовании кого бы то ни было этим именем. И вот тебе пожалуйста. — Э… в фонтане? — уточнил он, немного подумав. — В кустах, — цепкий взгляд поднялся от книги и вперился в эксхрамовника. — Когда от брата своего возвращался назад. А тут вот и лежал он. Бездыханный. Садовник здешний. Я знавал его. Добрый человек был. А вот как помер. Ни следа. Будто уснул или солнцем его ударило. Да только было то после заката. Говорю вам, то кара Создателева. Аврелий невольно оглянулся в сторону, откуда доносился приглушенный расстоянием шум фонтана. — Так если гвоорите, добрый был... за что же кара? Ответом было лишь покачивание сокрушенно головой. Мол, уж не нам судить, за что, а за что-то да нашлось, раз этакое чудище послано было. — И что же, совсем без следов? Какой он был, этот покойник? — Бледный очень, — поделился старик знанием. — Ну как все покойники. И не дышал. — А… криков, может, каких-то не слыхали? Отче подумал, почесал бороду. Ему нравилось беседовать с этим высоким человеком. Ведь он, в отличие от прежних стражей и дознавателей, не приняли его за свихнувшегося фанатика зеленой травки и цветочков под ликом Всеблагого. — А… вроде кто и вскрикнул… - задумался, - Или то я был, когда конь этот на меня выскочил… Как ни подъезжал Ави с разными вопросами и намеками, большего от постоянного прихожанина местной флоры добиться он не смог. Два часа шатания по окрестностям принесли ему парочку схожих встреч. Еще один прихожанин Садов, не сильно моложе первого, тоже слышал вскрик, но решил, что то кричал тот старый свихнувшийся отче. А цветочница, половшая одну из живописных клумб, видала вроде бы голого мужика, дунувшего под ее ухом в витую раковину. Она пожаловалась смотрителю на непристойное поведение кого-то из посетителей, но любителя проветривать в парке свои причиндалы так и не нашли. Вместо него стража наткнулась на еще один труп. Цветочница оказалась дамой весьма экзальтированной, из тех, коим повсюду мерещится посягательства и поползновения, так что Ави едва спасся от ее настойчивых приглашений на чашечку горячего шоколада и прибыл к месту встречи слегка запыхавшимся. И сильно озадаченным.

Аврелий нахмурился. Какой же ему взять позывной? Анарис звучало красиво и многозначительно, можно было бы прихватить еще какой-нибудь символ из эльфийского пантеона, но на эльфа Тилани похож был мало. - Э... брат Брук? Годится? Надеюсь, брат Матиас не обидится за узурпацию его славного имени.

Ави только успевал поспевать за проворным опытным агентом. Как тут не согласиться? Он заслушался и только кивал, открыв рот. Они только начали, а уже появились зацепки... Всё выходило гладко и продуманно. Эли цены не было в прямом смысле слова. Находиться рядом и наблюдать — уже привилегия. Откликнулся, снова кивнув: — Хороший план. Если что пойдет не так… надо какой-нибудь знак… Свистни что ли, чтобы я поторопился, если что, ладно?

Избавляться даже не думали. Идею скрещивания и зазавесной селекции людей, коней и дельфинов собеседник готов был даже поддержать, в восхищении выслушал, заметив только, почесав бороду в замешательстве: — Я вот подумал, Мор ведь тоже мог быть… искусственно выведенным. Хм. Хмыкнул бывший храмовник как-то нервно и продолжил путь. Шум фонтана мог бы заглушить любой секретный разговор, а Ави по дороге как раз изложил инструкции, полученные от Красса.