Meshulik

Нефрит заводит мотор... жжжж Всем спасибо за игру!)^^

Нефрит только ответила на необоснованный выпад против себя – а что было делать? Отправляться в камень? Но... как раз Циркон качнула вероятность ничьей в сторону Фиолетового Рубина... Чёрная Жемчужина пока что...

Он ловил дыхание слов своими губами, смотрел на Эли, ощущал его объятие и совсем не мог припомнить, что же там было до... Сомневался? Аврелий задумался, тихонько прикасаясь губами к губам... - Не в тебе, - наконец, выдал он, - В себе, что не смогу. Подумал еще, заполнив паузу короткими поцелуями в уголок рта, подбородок, щеку. - Но не в нас. Это было почти тостом, так что он с чистой совестью бросил припоминать, во что он там не верил, и с должным тщанием занялся настоящим - поцелуем. Попутно стараясь подставлять под по-прежнему не такие уж и прохладные наручники попеременно разные участки спины, но и сам не торопясь прерывать объятия. Он тоже по ним истосковался.

- Лучше обними меня, - раздалось рядом, и из облака рвущегося наружу пара выдвинулся даже не расстроившийся Тилани. - А то с такими идеями мы недолго протянем. Со всеми конечностями. Ткнулся носом в макушку. - А потом попросим прислугу принести инструменты.

Бессильно уткнувшийся куда-то эльфу в шею храмовник вздрогнул, приподнялся на локте, вгляделся в уже не таившие ужаса глаза. У них получилось. Он поспешно вскинул руку, изогнувшись, замечая сразу и кровь на браслете, и состояние кованых элементов прикроватного ныне декора, ибо назвать эту мешанину замысловато погнутых прутьев спинкой было бы уже трудно. Лириум растворился в ночном воздухе, и услуг Красавчика более не требовалось. Он шуганул его куда подальше в Тень уже какое-то время назад, лишив доброй половины зрелища, и поэтому боль от прикосновения к металлу не могла быть фантомной. Браслеты оказались раскалены. А стена рядом начинала потихоньку тлеть. Ави отдернул руку, зашипел, схватился за ухо и озадаченно поглядел на мага. Перевел взгляд на легкую дымку. Ладно бордель, но башня магистра — это уж слишком. Интересно, теперь всегда у них будет заканчиваться пожаром? Всегда? Он улыбнулся этой мысли и вскочил на ноги. Скрылся за дверью ванной. Эли нужно было срочно вызволять. Раздался приглушенный звон, какие-то шорохи, звук пущенной воды — и очень скоро храмовник вернулся с кувшином, из которого щедро плеснул на спинку кровати, запястья, заодно окатив и стену за нею. Вода зашипела. А он уже тянулся к мечу. Не то чтобы скоро, руки всё же предательски не слушались после всего, что предшествовало эпизоду с пожаротушением, но, наконец, удалось разжать кольцо, соединяющее наручники с кроватью. Браслеты, впрочем, и куски цепи, все еще оставались на запястьях. Но теперь их можно было немного сдвинуть. — Кузница тут далеко? — поинтересовался не желавший останавливаться на достигнутом Аврелий, осматривая ссадины.

Нефритовй Стержень еще немного пожужжала, а потом вдруг ее заподозрили в измене. "Дожужжалась", - подумала она и, ткнув пальцем в черную дыру, некомпетентно заявила: - Это всё происки Фиолетового рубина.

Элахиль и правда его предупреждал. И он, опытный воин, знал, что такое боль. Он был открыт сейчас, открыт любым ощущениям, и наслаждению, и боли. А потому лишь содрогнулся и скрипнул зубами. Зрачки опасно сузились, когда он мысленно посулил: «Закопаю». Закопаю на пустынном острове у самой Бездны, если только коснешься его. Движения причиняли боль, как и бездействие. Он был намерен ее игнорировать. — Эли, — губы пересохли, пришлось облизать их, прежде чем продолжить. — Эли… Вгляделся в лицо мага и коснулся тыльной стороной ладони щеки.

«Сейчас пожрешь. Сегодня я добрый», - проворчал Тилани, оторвался от плеча, улыбаясь уже почти безумно. Встал, огляделся. Что же, не желал он этой встречи, видит Создатель, но видно, набежали крупные счета. А гори оно синим… Он вскрыл один флакон. Содрогнулся от отвращения, когда густая капля, не долетев до пола, обратилась туманом, растеклась, растворилась в воздухе, соприкоснувшись с краем ложа и его босой ступнёй. Вторая доза, вылитая на пол, заставила рефлекторно задержать дыхание. Третью и четвертую он швырнул на пол одновременно, отступая, чувствуя уже этот привкус на губах, задыхаясь от паров, тогда как прежнего единения уже не было: вкушал нынче не он, он лишь подавал на стол. И казалось, еще и пережевывал за трапезника. Теперь их разделял этот туман. И оставалось только лишь войти в него. Добровольно. Чтобы вновь оказаться так близко, что можно уткнуться лбом в эльфово плечо. Перевести дыхание…

Губы улыбнулись, плечи чуть дрогнули в беззвучном смехе. Как просто. Но есть множество "но". Конечно, куда уж при их-то жизни без этих вездесущих "но". Он бы испугался, если бы "но" не случились... Не поднимая головы, он мысленно призвал демона, заранее планируя передушить все его ипостаси, если тот посмеет своевольничать. "Эй, слушай. Ты! Тащи сюда свою потустороннюю задницу и слушай внимательно. Сейчас я тебя покормлю. Но если ты хоть одной своей паршивой ложноножкой к нему притронешься, я тебе устрою голодовку на всю твою бесконечную жизнь. Ты меня понял?"

В Эли он не сомневался. Он сильный. Выдержит. Но что от него останется после того, что он выдержит? Поглядел на оставшиеся флаконы с ненавистью. Закатил глаза. - Эли, - склонил голову, коснулся лбом его плеча. Риск был, и отчаянно не хотелось возвращаться к тому аду, который он уже однажды пережил. Но какой ад страшнее: свой или тот, который видишь и не можешь исправить уже ничего? Он знал ответ. - Но если призвать демона... он сможет поглотить то... что придется получить мне?

— Нет, нет, нет, погоди. Лириум плещется в белках изумрудов, лихорадкой выступает на щеках. Приложить бы ладони, чтобы унять этот жар, но он взялся его разжигать. Ничто не стоит такой участи, на какую обрекает себя эльф. Но ведь он это раз уже прошел. Ави видел… Но то ли он видел? — На складе я тебе давал меньше, ты не мог… Ты получил его иначе, ведь так?

— Эли, погоди, — опытный храмовник понимал, что это слишком много. Да глядя на эльфа, у любого возникли бы сомнения в целесообразности еще четырех доз. — Может, как-то иначе? Ты ведь расплавишься, так нельзя.

Тилани осекся, шумно выдохнул. Демон нуждался в воспитании, Эли прав. Только вот не сейчас с ним возиться, когда натянутая струна натянута до предела, а впереди еще восемь непринятых доз. - Заткнись, - приказал он глухо, прикрыв глаза, так, что любой бы на месте демона подумал, прежде чем снова открывать свой рот. Ладонь освободившейся от флаконов руки прижалась к предплечью эльфа.

Аврелий задумался, действительно, почему? Кивнул утвердительно. — А со мной всегда какой-нибудь разврат. То Песнь Света приходится петь на три голоса, то вот лириум пить — с рук. Дело в вере, думаю... Ладонь зависла над строем флаконов. Еще недавно он не мог равнодушно взирать на их содержимое. А теперь точно знал, что желает совсем другого сейчас. Вот только тело-то помнило это ощущение, этот запах, хоть лириум и не пах. Но его присутствие не мог не чувствовать каждый. И в памяти вставало неповторимое чувство обретения благодати и единения с чем-то высшим — чистым и прекрасным — от соприкосновения губ с голубоватым тягучим веществом. От ощущения легкого онемения языка и кружения головы. Ладонь сжала флакон, поднесла к лицу. Он переложил во вторую руку еще два флакона, склонившись к эльфу и застыв в одном положении. Пробку выдернул зубами. Поднес к губам Эли, своими коснулся его лба. Отстранился немного. — А прихожане, да, сами не откажутся иной раз спеть что-нибудь. Такие же развратники. Все в святого отца.

Он ожидал попытки высвободить руку. Не пустил. Висок обдало жаром, он подался невольно навстречу, вдохнул, замер, удерживая запястье. Рывками выдохнул, то ли нервно, то ли смешком. Не ожидал, что эльф попросит приковать вторую. Сглотнул, и… усмехнулся. — А помнишь… помнишь, как мы бордель сожгли? То есть… не мы, но, хех, пускать нас в приличное заведение опасно, правда? Не огонь, так сплошной разврат… Щелчок возвестил о том, что и второе запястье в плену сильверита. - Помнишь, а?

Поискал глазами эльфа. Последнее место, где он бы ожидал того видеть, - это кровать. Но именно там… Ави чуть снова не споткнулся, заметив, что тот уже прикован. Стараясь пока не думать об этом, покрепче сжал флакон… И снова впился взглядом в наручники. - Я там… - кивнул на покинутые двери, так и не определившись с причиной задержки. Ему самому казалось, что пролетела вечность. И вот… эльф уже неподвижен. Хотя всё еще может пальнуть в него огненной магией. Приближался медленно, стараясь ничем не выдать забившегося птицей пульса. Остановился рядом. Совсем близко, но пока что по ту строну границы дозволенного. Прикасаясь к этому распростертому на покрывале телу только взглядом. Длинная шея, переходящая в сильные мышцы плеч, обрамленные мягкой белизной халата. Кожа. Так же, как у Аврелия, побывавшая на солнце и ветрах, она не темнела, а золотилась, будто эльф провел время на горном курорте – из тех, куда отправляются скучающие матроны зажиточных семей Тевинтера, чтобы сменить обстановку и посудачить о высоких материях между приёмом молочных ванн и музицированием. А по праздникам гладиаторский бой привлекает к месту отдохновения их занятых в столице супругов, что непременно предполагает ночную оргию. Нехитрые развлечения столичной знати в горной провинции. И все эти воспоминания о матери, которая навряд ли сейчас безутешна по случаю пропажи не слишком удачливого отпрыска, пронеслись над головой, холодящим зефиром коснулись макушки и отлетели, даже не пытаясь состязаться с этой чудесной золотистостью, укрывающейся за воротом халата. Невольно проследил за кромкой ткани, чертившей линию по груди, плоскому сильному животу, чреслам, и наконец, слава Создателю, расходящейся на колене. Как же ему шел этот халат. Кажется. Чтобы испытать все градации возможного желания, достаточно было стоять и разглядывать этого лежащего перед ним эльфа. Но нет, не так. Не сегодня. Храмовник сосредоточился на лице Эли, поймал его взгляд, мягко сел рядом, продавливая край ложа, передавая ему пружинистость, откликнувшуюся в позе лежащего, по-прежнему не касаясь, но это уж как посмотреть. Замер на миг, наклонился и сжал свободное запястье. Уже ощущая дыхание паники, исходящее от парня. - Тихо, тихо. Всё хорошо. Эли, успокойся.

Башня Крассов Предполагалось, еще утром, что он займет эту комнату в полном одиночестве. Припомнит былую свою жизнь в столице. Может, даже пожалеет о чем-то. Но море смоет сожаления. Море всё вылечит. Магия. Всюду. И ветер приносит запах соли. Напоминание, что та, другая его жизнь так близко. Совсем рядом. Напротив чистой и какой-то уютной домашней ванны, вовсе не похожей ни на купальни терм, ни на кадки постоялых дворов, располагалось темное зеркало. В котором отражение храмовника выступало, словно выдавливало собой ртутную тьму магического ничто. Из зеркала смотрел изрядно потерянный мессир. С рыжей бородой и вздыбленной коротко стриженой шевелюрой. Он приблизился и вгляделся в лицо Аврелия, будто давно не видел старого знакомого. А действительно. Часто ли приходилось храмовнику в последние годы так уж любоваться собой? - Да не знаю я. – ответил он собственному отражению, отступая и яростно растирая лоб запястьем. Тот, другой, повторил за ним это действие, обнаружив удивительное единение в желании поделиться своими затруднениями. – Ну и кто я буду после этого? Его отражение укоризненно осклабилось, давая понять, что нечего думать. Время не думать. Там, загнанный в бездонную ловушку из собственных страхов и желаний, его ждет тот, кого он любит. И место ли тогда сомнениям? Разве не ради него всё? Но ведь если бы Ави ушел – просто ушел в море, оставив всё как есть, не проще ли было эльфу побороть свои страхи, разочарования, начать что-то другое – чистое, без страшных воспоминаний и вынужденных усилий? Хотел бы я такого исхода? Ни за что. Не отдать, не отпустить. Их жизни срослись слишком сильно, чтобы теперь уже разрубать или распутывать. А значит всё ради них, и это важней для каждого. чем даже тот другой. - Просто войдешь, наденешь наручники. Лириум: два.. нет, три флакона. А потом… ты сам этого хочешь. Отражение согласно кивнуло, впрочем, как-то пришибленно. Храмовника такой ответ не устроил. Не для того. кто ждет там, притащив с собой грейпфрут и полтега чистой магии, готовый на всё. Не для того, кто покоряет его своим собственным бесстрашием. - Нет. Так не пойдёт. Ты ведь хочешь? Отражение закатило глаза. - Ну ладно, признайся. Ты просто боишься потерять контроль? Он боялся. Собственных демонов. И ему стало совестно. - Надо еще выпить. - Повернулся спиной к отражению и, уже выходя, бросил, - и хватит уже. Храмовник провел в ванной не больше пары минут. Схватил подходящее зелье и решительно выпал из тесного помещения, немного замешкавшись, запнувшись о порог.

Тень Магесса не сомневалась в том, что ведется какая-то игра, но не понимала, кого с кем. Эльф очевидно на стороне Марка, но вот он оказался в коалиции того, кто принял в своем доме способного помешать Марку Аврелия. Что собирается делать Аврелий? Кто еще участвует в игре? Одно она знала точно: интерес советника к дому Тилани — это вряд ли к добру. Но это же и знак особого рода избранности. Семья Тилани интересна советнику. Её распирало поделиться с отцом. Она сжала пальцы в замок, стараясь унять усилившуюся дрожь. С ним всё хорошо? Он здоров? Он помнит меня? Столько вопросов. «До прихода вашего брата в дом». Это обнадеживало. — Хорошо, — кивнула рыжеволосая энтропистка, даже не скрывая больше крупной дрожи, — Я… я сохраню эту тайну. А за эльфа… — она вздернула подбородок, пытаясь вернуть себе остатки царственного взгляда в сторону низшего существа. — Приношу свои извинения, советник. Я, возможно, погорячилась. Пол в общем-то извинений в свой адрес и не ожидал, так что и не разочаровался. Ему было довольно и взгляда Тео. Башня Крассов Нужно было как-то унять волнение. Им обоим. Наверно. Потому что все эти приготовления какой-то лириумной вакханалии меньше всего смахивали на то, что происходило там, в Риалто. Только вот каким-то загадочным образом будоражило уже Ави не на шутку. Он поднялся, схватил грейпфрут, бездумно подкинул, поймал, прижал к щеке. Вернул на место. Напоминание могло вызвать новый приступ страха, а храмовник сам уже всего боялся. Тилани застыл в поисках безобидной аллегории. Эвфемизма… И в итоге не определился. — Эли, — он приподнял ладони в успокоительном жесте, — это я забыл. В прошлый раз. Масло. Только ты не уходи. Останься. Давай я... попрошу кого-нибудь. Направился к дверям.

Башня Крассов При виде наручников у Тилани волосы на голове зашевелились. Нет, серьезно, маг хочет добровольно надеть это? — Демоны Бездны. Эли, может… Количество лириума ужасало. На грейпфрут он уставился непонимающе. Осознал. Прикусил губу, и его взгляд скользнул к вороту эльфового халата. — Ты… кажется, кое-что забыл, — мягко заметил он всё же, внутренне только что согласившись пройти этот путь до конца. Но сопротивление и нежелание ему придётся преодолевать.