Meshulik

— С демоном? — начал с конца Ави. — Ну… Обладатель уникальной связи с демоном на веревочке припомнил историю знакомства с Красавчиком. Что-то давно тот не давал о себе знать. Забился в далекую теневую нору и носа не казал. Видимо, последняя встреча с участием мага не прошла для Красавчика бесследно. — Думаю… что он морально подавлен и э… Ну а в остальном цел и невредим. Отпил вина, приподняв бокал в знак уважения хозяину. — Насколько может быть невредим демон Голода. Усмехнулся. — Мы его с Эли... с Рисо… э… с Элахилем Красавчиком окрестили. Но я бы лучше дождался Элахиля. По-моему, он сможет толковей ответить на ваши вопросы, мессир Красс. Прислушался к ощущениям и возвестил уже менее официально: — М… хорошее вино. М… Ваше?

Сегодня он освободится раньше. Как всегда, незамеченным поднимется на крышу одной из башенок. Наблюдая солнце, идущее к закату, и силуэт древнего маяка на фоне сияющего теплым солнечным бликом моря. Если бы не маяк, он бы так и летел над волнами, пока не достиг Сегерона. Если бы не маяк, Его и здесь бы не было. Был бы он хоть где-нибудь? Жизнь в Минратосе определенно сделала его иным. Таким он точно не жил бы в Морозных горах. Он не сравнивал. Просто знал, что тот давно не действующий маяк каждый вечер зажигается для него невидимым светом. И Завеса становится тоньше, магия сама тянется к ладоням, и уже бегут мурашки метаморфозы, тело предвкушает полет роем? Или птицами? Кем он явился на окно Восточного Створа в прошлый раз? Грудой копошащихся светлячков, семейством лебедей или стаей соек? Кем он только не являлся. — Тео. Он улыбается, закрывает глаза. Пол знает, что тот его пока не слышит, но седому эльфу уже не терпится произнести его имя. Он будет сегодня раньше. Магия обволакивает плечи, золотит контуры тела, проникает в каждую его клеточку, темным дымящимся облаком приподнимает и нежно разделяет, созидает новые формы. Сотни новых форм колонии мигрирующих с ветром паучков. Вечерний бриз, направленный волей оборотня, подхватывает всю паутинчатую братию и полёт… Неожиданно обрывается, когда метаморфоза уже полностью завершена. «Так быть не должно», — лишь успевает помыслить коллективное сознание членистоногих, когда тьма накрывает всю колонию, и она рассыпается, захваченная невидимой магической сетью. *** — Надеюсь недолго пользоваться Вашим гостеприимством, мессир Красс, — Ави и сам не понимает, откуда у него взялся этот давно позабытый официальный тон имперского храмовника. — Я бы тут не появился, если бы не одна проблема. Кхм. Демон. Он прошел в атриум следом за тем, к кому так стремился эльф. За советником архонта, который бегает в церемониальной мантии по дому за своим рабом. За… тем, по чьему приказу Эли отправился на верную смерть. И кто встретил выжившего, как встречают потерянного возлюбленного. Аврелий снова кашлянул. За хозяином дома. Сел на широкую скамью, предназначенную скорее для возлежания, а не восседания. Он бы и возлег. И дождался бы прямо там, когда какой-нибудь добрый демонолог избавит его от того, что держит его в этом доме. А потом сел бы на первый же корабль… Он лгал себе. Он хотел бы задержаться тут. Непонятно зачем, правда. Взглянул в ясные глаза советника таким же ясным взором: — Он привязан ко мне в Тени. И Элахиль… — невольный короткий вздох всё же прервал его деловой тон. — Он сказал, что здесь мне помогут. Вино, принесенное рабыней, очень кстати помогло бы промочить пересохшее горло.

Башня Тилани, обеденная зала — И кто только придумал эти должности? И почему мальчик не может получить ее? Ну и что, что он не годится по возрасту, а на что ему его бабушка? Миледи Перпетуя не спрашивала, она сама знала ответы на все вопросы, она стимулировала. Мир будто сам не соображал, из чего он сделан. Из родственных и общественных связей, разумеется! Нужно быть последним дураком, а не архонтом, чтобы думать иначе. Впрочем, если Номарану удалось добраться до своего трона, то уж он-то точно просто делает дуру из нее. — Клавдий, тебе нужно было настоять на личной встрече. Спорить со старухой было невозможно, и потому отец семейства лишь пониже опустил голову над своим бараньим жарким. Похоже, сейчас жареным запахнет не только с тарелки. Перпетуя тем временем в средствах не стеснялась. — Ты глава древнего рода, ты глава процветающего дома и в конце концов, отец, желающий счастья своей дочери! Означенная дочь поперхнулась пирожным и тихо откашлялась, не смея нарушать идиллию семейного обеда неуместными поправками. Её счастье устраивали тут все, кому не лень. Только вот что-то никто ее не спрашивал. Покосилась на стоически сохранявшего хладнокровие нареченного. Марк был младше ее на два года, но они как-то сразу нашли общий язык. Разумеется, никаких сантиментов — было бы странно, если бы они вдруг возникли из чисто политического альянса. Но единомыслие в том, что касается семейных дел, у них царило полное. Толку, правда, было немного. У Марка-Аврелия, нынешнего наследника дома, тоже никто особенно не интересовался, как он планирует жить дальше. Его жизнь была расписана на годы. И «жениться на магичке» было лишь небольшим, но важным эпизодом, назначенным на благоприятный день в недалеком будущем. В свою очередь, молодой маг покосился на неприметного седого эльфа, тосковавшего у пестрого витража и как раз собравшегося покинуть помещение. «Хорошо же тебе, — говорил этот взгляд. — А у меня еще десерт»… Как ни странно, именно этот седой эльф являлся единственным во всей столовой дома Тилани, кто сейчас полностью был на стороне Перпетуи. *** Башня Крассов Надо было подождать за дверью. То есть если бы он знал… А он ведь знал. Все его смутные даже не предположения, а ожидания, подтвердились. И эта встреча, такая трогательная, так насыщенная любовью и волнением, была не для посторонних глаз. Не для его глаз. Он как-то легко принял всё и сразу. Будто только лишь себя пытался обмануть, что здесь, в Минратосе, эльфа не ждет что-то много значимее и важнее мимолетного и такого непростого знакомства. Но теперь уж что? Он одним движением сдернул капюшон назад, взъерошив на макушке свою коротко стриженную шевелюру и обнаружив их это самое сходство. Четко прижал по-военному ладонь к груди, приветствуя Красса как альтус приветствовал бы альтуса, равного — перед которым комедию ломать уже не требовалось. — Не обязан, мессир, — эхом откликнулся уже который раз. — Ваш воспитанник тоже меня спас. А Тевинтер, — усмехнулся, — Тевинтер никому ничего не должен. Империя. Она царит.

Аврелий Тилани самодовольно усмехнулся. Ничто не сравнится с тем садом. В его глазах. Никогда. Что, впрочем, не мешает поглядеть на чудеса и этой башни. — Воистину так, Томан, — откликнулся гость, уже следуя дальше вглубь здания за «малышом» и всё больше удивляясь, как того тут все встречают. — Не только не так зовут, да еще и не святой. Но ты ошибаешься, старик, он мне ничего не должен. Бросив пятиться и решив, что для первого знакомства представился достаточно исчерпывающе, Тилани нагнал шагающего вперед Элахиля и спросил, — он что, и правда всё видел? Сновидец?

Аврелий с любопытством заглянул через перила. Темное углубление производило впечатление объемом. Довольно воздушный с виду мост скрадывал те усилия, какие понадобились для его возведения. На месте Элахиля любой эльф задался бы скорее вопросом, сколько жертв было принесено, чтобы возвести такой мост. Но маг искренне восхищался творением далекого зодчего, гордился им, словно это был и его предок. Тилани с еще большим любопытством покосился на своего провожатого. Коснулся цветочных бутонов, откликнувшихся на это касание трепетом лепестков. — А знаешь, — неожиданно для себя вдруг припомнил он со смешанным чувством причастности к волшебству этого города. — В башне Тилани есть розовый сад. Прекрасней того сада я не встречал нигде на земле. Тоже без магии не обошлось... Наверно, по нему я скучаю, пожалуй.

Родной шпиль остался в другой стороне, да и ладно. Двуколка, казалось, надежно скрывала пиратского капеллана он лишних взглядов. Но если в эльфинаже можно было утверждать это с уверенностью, то среди торговых рядов он по крайней мере не был уверен. Поскорей бы уж добраться до спасительных стен дружественной башни. Владения Крассов подавляли бы, окажись путник и правда чужеземцем. Но он помнил эти стены. И ту легкость, которая была там, за ними, во всех деталях внутреннего убранства кричащую о морском бризе и славе магов. Элахиль будто вернулся домой. И его встречали, словно члена семьи, а не отпущенного на волю раба. Сейчас, когда эльф буквально светился от счастья, такая встреча казалась лучшим из возможных исходов. Вот его дом, вот распростертые объятия его друзей. Тилани оставалось улыбаться в стороне из-под капюшона. Его неприязнь к рабству именно сейчас казалась ему самому излишней предубежденностью. Да и не до того было. Сейчас бы не мешало скрыться за стенами башни.

- Умер, - как-то скорбно сообщил святой отец, стараясь не умереть следом. - Сосмеху. Двуколка снова вильнула. Аврелий уперся плечом теперь в другой ее угол. Сиди эльф рядом, эта поездка действительно вышла бы полная неожиданных положений. А так его только шатало, странным образом беспомощного на тверди земной. - А насчет священных садов - это они зря. Кто природу уважает, тот и гадить, стало быть, сочтет под деревом делом божеским. В особенности на день извозчика. Двойная причина не отказывать Создателю в уважении. Он покачал головой, косясь на виднеющиеся дома уже с видом заезжего критика: - Столица. Одно слово. Далеки они от... истинно верующих, ох далеки.

Ряса всполошилась, замахала рукавами, распластавшись по спинке сиденья, но удержала содержимое в равновесии, а то уж святой отец собрался выпасть. Как-то без качки было непривычно. Они вырулили с окольных улочек на просто тесную. Лошадка ловко огибала встречающиеся груженые повозки. Вдали виднелись шпили Золотых кварталов, пока еще плотно заслоняемые паром и трубами мастерских и кузен. — То есть великая тайна садов сих, и, если даже вы, местные жители, не ведаете о ней, где уж мне, чужестранцу, вас просвещать, — поскромничал брат Амелл. — Но тайна сия у настоятеля моего прежнего вызывала хохот до страдания животом. Хоть так и не раскрыл, негодяй, её. Так и отошел. Страшная смерть, — подумав, заметил праведник сурово откашлявшись.

Конечно, об истинной причине выбора эльфом места на двуколке Аврелий не догадался. Наоборот, так, сидя напротив, можно было незаметно для их возничего по-мальчишески улыбнуться товарищу по шалостям и, переглядываясь без затруднений, смеясь лишь только ясными лазурными очами, громко провозгласить, откашлявшись: — Конечно, непременно следует осмотреть сады Мадры. Я слышал, последователи учения ас-Сафари имеют собственное толкование концепции священной подвязки. Не просветишь ли меня, брат мой, в чем его суть? Лазурь сверкнула из-под капюшона пристальней, чем пристало для богословского диспута.

Святой отец вполне бы с облегчением закончил прикидываться слишком уж святым, тем более что его версия толкования Песни Света как-то не вязалась с реальностью житейской, так что он в нетерпении воскликнул: — С ветерком нам бы подошло. Как думаешь, брат мой? И полез в двуколку прочь от экзистенциальности мироздания.

И вот за что тот послал ему такого нерадивого последователя, сказал бы легкий укор во взгляде капеллана и наклон головы. — Создатель всегда первый, сын мой, — изрек святой отец безапелляционно.

Святой отец вздохнул, воззрился на собственное надколение и изрек: — А подвязке должно жить в сердце истинного андрастианца. Наглядный пример истиной веры был запахнут полой рясы, а святой отец проворчал, — А то в одном Киркволле их три. И все — снятые Создателем с ноги Пророчицы собственноручно в брачную ночь… И вот как решить, которая подлинное знамя Пророчицы? Вопрос, обращенный к двоим своим братьям по вере, несмотря на упразднение вещественности исподнего Андрасте и возведение его в чистую идею, не был риторическим и ожидал ответа.

Будучи Тилани, на двуколках сильно не разъездишься. Либо в семейном экипаже, либо верхом. Но то было давно. В прошлой жизни. Сегодня добраться до места его тайного пребывания инкогнито пешком Аврелия вполне бы устроило, но у Элахиля были иные представления об идеале. Эли являл этакую квинтессенцию городской жизни молодого мага без родовых обязательств. Легкую, красивую стремительную и полную конкурентности, не позволяющей зря терять время. — Не пугайте мессира Невинна, — добродушно поправил эльфа представитель культа. — Ногой. Кхм. «Благой нагой ногой Андрасте». Не переживайте, мессир Невинн, все путают. Ибо искушение представить благую Андрасте нагой, тогда как нагой ногой — философская суть обнажения Пророчицы во имя Создателя и ради ближних и э… дальних своих последоватаелей. А ее скромные паладины не взирали на нее нагую, хоть и любят поговаривать, - обличающий взгляд пал на озорную физиономию с явно не невинными мыслями о ноге Пророчицы. - что успех ее движения связан с э… склонностью невесты Создателя э… одеваться не по погоде, но на самом деле она обнажала только левую ногу, неся священную подвязку заместо знамени впереди своего воинства. Святой отец в пылу вещания подхватил полу своей рясы и примерно обозначил наглядно, как Пророчица знаменовала свою непорочную связь с божественным началом. — Вот и собираю я свидетельства. Ибо живет в народе память о тех днях во множестве выражений, ошибочно признаваемых официальной Церковью богохульствами. Ноге падре для святости не доставало только подвязки.

— М? думаешь, обоих? — Эльф спросил, а Ави захотелось вдруг, чтобы обоих. Ну должно же что-то удержать их вместе подольше. У Вечного города был такой шанс. Возможно. — Тебя-то точно надо, — рассмеялся храмовник, глядя в изумруды, понимая, что оказался тут только оттого, что увязался за ними без единого плана в голове. Ну не считать же Красавчика планом, в самом деле. — Но кажется, поздно.

- Такой красавице нечего делать на каботажных рейсах, - поделился уже собственными раздумьями Аврелий, невольно оглядываясь на прощание на корпус судна. - Ей нужен простор, а не безопасность. Диезу она, как корове мантия. Они шагали по знакомым докам, а Аврелий будто глядел на них глазами другого человека. Того, который соскочил. И не женится на магичке. Скорее "Стрижа" уведет у работорговца. Но это после. - Слушай, Эли, а ты не задумывался о том, что Минратос чем-то похож на лириум? То есть если подолгу не принимать... Он не договорил. Отвлекся на торговца зельями. После - на зазывалу на гладиаторские бои. На шпиль какого-то здания, висящий в воздухе в свободном полете над крышей, засаженной садом... Минратос накрывал жизнью и не оставлял места рассуждениям о ней. Как новое, неведомое или хорошо забытое блюдо, которое обязательно найдет лазейку в душу.

— Стоит избавляться от демона, чтобы потом жениться на магичке... — попытался грустно пошутить Аврелий, хоть ему уже никто ничего не предлагал, но понял, что у него с целеустремленностью как-то совсем плохо. Он попросту не видит цели. — Мессир Амелл! — Аврелия отвлек голос капитана. Тот наконец-то выбрался из своего убежища, и теперь с облегчением наблюдал, как критик ненаучности его подходов к такелажному делу собирается сойти на сушу. — Так что же, два бык-горделя? — По два на каждый борт, капитан, — подбодрил тянущегося к знаниям святой отец. — Через двухшкивные блоки. — О Создатель. Под салингом! — простонал капитан. — Отдельные через салинг-блоки, — согласился Ави. Удовлетворенный консенсусом, капитан Диес отсалютовал коллеге и отправился руководить разгрузкой. Тилани вернулся к эльфу. — Я подумаю, — согласился наконец. — Главное, чтобы меня не убили раньше, чем сяду на обратный рейс, — он рассмеялся и, коснувшись эльфова плеча, подтвердил. — Веди. А то капитан Диес захочет со мной выпить.

Завидная. Целеустремленность. Аврелий изучал свои ладони. Имя Красса всплывало, как только Элахиль заговаривал о своем прошлом. Неудивительно, ведь прошлое было связано с его хозяином. Но то, как эльф теперь решал, чем будет чувствовать себя обязанным этот самый Красс неведомому ему пока храмовнику, говорило за то, что эльф был не просто рабом, а детищем этого завидно целеустремленного советника архонта. — Слушай, мне, вообще, по-прежнему кажется, что от меня одни хлопоты. И неудобства будут. Но надо бы от демона меня избавить. И пока это надо, лучше бы ни Орден, ни семья… Он остановился, взглянул в глаза магу. Почему он всё время машет руками, а Эли всё же продолжает настаивать на этом пути? — Ты всё же считаешь, что нужно объявить? Скажи, а как ты видишь это? Как ты видишь… это будущее? Он развел руками. — Ну какой из меня наследник Тилани? Курам на смех.

Ави хмыкнул. Он припоминал с трудом. Словно бы до сих пор не верил, что вот он, Минратос. Вот надвигается. Город казался миражом, который еще только предстояло вдохнуть. Втянуть ноздрями эти огни магических фонарей, эти мантии на чистых улицах и цепи на не слишком тщательно выметенных. Предстояло впустить в себя на одной только магии держащиеся камни давно разрушенных башен и зелень разросшихся садов. Как и воспоминания. Он так давно не вспоминал… — Некромант. Дед у него некромант. Бабка моя любит поминать об этом. Ну и вроде сами они стихийщики. Вот, что, оказывается, он помнит. То, что втемяшили в голову с рождения, — вес и мера влияния. На случай, если понадобится выставить противовес. А ведь он там бывал. — Мне было… десять. Отец взял меня на официальный прием. Помню очень неудобные сапоги, натерли мне ноги. От этого вся башня Крассов казалась какой-то слишком высокой. И музыка такая, знаешь… А... Теодора-Шармаля я не помню. То есть встречал позже, но не в башне. В Круге. Да он, наверно, и не вспомнил бы меня. Воспоминания возвращались будто нехотя. — А еще я там первый раз вино попробовал. Пока взрослые отвлеклись, стянул у кого-то бокал. А потом… спрятал его. Кажется, за камином. Хм… Вскоре меня определили в Орден, и на приёмы стали брать сестру. Аврелий улыбнулся.

Определенно отчасти так и было. Но тут больше сыграло роль то, что мастер посадил всех на отдельные корабли. При желании возможностей взаимодействовать с персонажами других игроков возникает больше у нескольких персонажей одного игрока, чем у одного персонажа. Как мне кажется. В прошлой игре так было, если я верно помню)

Поскольку я тут была со стороны мастера, трудно оценить, но мне кажется, что несколько персонажей позволяют делать более литературным сам сюжет - то есть совершенно точно будет несколько линий повествования, ни один игрок не будет сидеть без дела и справедливо полагать, что жизнь проходит мимо его персонажа, ну и тут еще каждый становится по-своему мастером своей части истории) Но возможно, это я преувеличиваю. На самом деле я вот мечтаю поиграть уже за одного персонажа где-то))) И если, скажем, у одного персонажа что-то не пошло, всегда можно переключиться на другого - тут у игрока возникает уже какой-то ровный ритм участия. Хотя... не значит, что в других случаях того же нельзя достичь какими-то другими способами.

За последние часы Акила Диес, капитан крепкого «Стрижа», уже не раз пожалел, что так неосмотрительно взял на борт этого бродягу. Нет, матрос из него был отличный, дело он своё знал. Крепкий, спокойный, на удивление расторопный. Но кажется, знал он своё дело слишком уж хорошо. Всю дорогу от Глаз Нокена до гавани в Минратосе велся между ними какой-то дурной диспут. Мессир Амелл (так назвался бугай) вроде бы из самых лучших побуждений и даже очень спокойно, не особенно настаивая на своей правоте, доводил капитана буквально до белого каления. И для крюс-брамселя булинь крепить удобней на задней краспице грот-стеньги, а не как распорядился безусловно уважаемый капитан Диес, на половиной высоте задних грот-стень-вант. И апсель он умудрился поставить, принайтовав леер к обуху на палубе. И для фор-стень-стакселя нужен ему, видишь ли, ванген-блок, чтобы крепить фал на топе, а ходовой конец вести через нижний шкив по левому борту. — Куда его укладывать? — возмущался капитан, на что невозмутимый мессир "Амелл" расписывал ему схему укладки. — Вот что, мессир Амелл, не выдумывайте, а делайте, как сказано. — Так… травить шкот грота-стакселя? — уточнял «просветленный». И, получив утвердительный приказ, в недоумении разыскивал коренной конец демонова шкота вблизи рыма, хотя и юнга бы заметил конец, укрепленный на передней «головке» бортового релинга галф-дека. В конце концов смутьяна определили на кабестан, где он мог из модернизации оснастки предложить только крутить барабан в другую сторону, и капитан удалился в каюту отпаивать свои нервы кофе. — Вот и окончилось твое путешествие, — с пониманием улыбнулся мессир «Амелл», разглядывая до боли знакомые стены и башни. — Тебя… кто-нибудь ждет? Они никогда не говорили об этом. Конечно, эльф рвался вернуться домой, этого вполне достаточно. И наверно, не стоило спрашивать и сейчас. Но почему-то спросил.

Нужно очень много написать, да. >> Наплодили персов << )))

- М? Опущенный на нос капюшон повертелся на длиннополой рясе. Местного "Лори" было не видать. Ряса пропадала зря. - А я думал, это на тебя, - наконец-то искренне признался из-под края мешковатого одеяния. *** Они нанялись на каботажное судно с очень приличной оснасткой. Такое бы и в открытом море не пропало. Но у капитана был надежный бизнес: он перевозил рабов до самой столицы. И очень гордился своим статусом крепкого дельца. Договориться было несложно. Капеллан ему, правда, был без надобности: за своей душой он грехов не знал, а прочим отказывал в наличии чего-то, что требовало бы спасения. Но вот пара хороших матросов помешанному на безопасности дельцу оказались кстати. Вскоре корабль уже покидал гостеприимную, но так и оставшуюся невозделанной почву Глаз Нокена. И Аврелию настало самое время задаться вопросом, как так случилось, что то, чего бы он никогда не предположил, произошло: он возвращался домой. Не совсем домой, конечно, не совсем возвращался. Но даже запах этого моря он вдруг узнал и почувствовал настолько острое дежавю, что захотелось вдруг прыгнуть за борт. Только бы не спрашивать будущее в который раз: а может, он всегда скучал по этому именно морю?

Святой отец, действительно вошедший в роль, споткнулся и озадаченно спросил: - Сс кем... проверить?

Аврелий повел плечом, возвращаясь к мачтам и корпусам. - Не только. - Признал охотно. - Но без Песни не хожу. Помолчал и спросил вдруг: - Споёшь что-нибудь?