Meshulik

Где-то в одном из многочисленных скверов

В тишине темного укромного сквера в спящем Маротиусе. Сейчас, можно было наблюдать любопытную картину. Высокородный минратосский магикус, судя по потрёпанному платью, заключил в страстные объятья эльфа, судя по конституции. Ничего предосудительного, если эти двое не придумают продолжение к этому сюжету. Может, источник и был бесконечным в воображении Красса, но Полу уже казалось, что сейчас они поменяются ролями — маг вытянет все, а он так и останется сидеть на скамейке под луной не в силах пошевелить ногами. Голова кружилась. Но в этом действе он чувствовал какую-то притягательную близость — не как ту, что недавно пережил с этим Ал… не важно, но тоже единение. И тут его крепко обняли. Пол растерялся. Поток манны остановился. Статуя, блин, центурион и его верный триарий, застывшие посреди городского парка. И на Глубинных Тропах, и на войне приходилось спать вповалку, и хоть эльфа бывало и сторонились, а всеж, когда дубак подступает и облачка пара вырываются ночью изо ртов жавшихся друг к другу вояк в окопах, кому какое дело, о чей бок можно согреться — эльфа ли, да хоть рогатого, если бы тот согласился до утра позабыть о войне. Но это объятие было крепким и однозначным. И его, разнеженного предыдущими ласками по оплаченному тарифу, повело. Какой-то незначительный отрезок времени просто выпал. А сразу же после этого он осознал, что нужно срочно прекратить, иначе утром будет сложно все объяснить и себе, и, возможно, Крассу. Нет, похоже, тот-то вообще не нуждается в объяснениях. Плывет на инстинктах. Охренеть. — Красс… Тео, надо идти, — попытался он воззвать к телу, пребывающему в нирване магического потока. — Слышишь. Я не дотащу тебя, если еще дам… Давай, попытаемся подняться. Да пусти ты, — и бессильно рассмеялся. — Не ты один сегодня хорошо погулял, давай ка выбираться на поверхность, эй. Он попытался отстраниться и заглянуть в лицо, не заснул ли он там вообще в процессе восполнения сил.

Где-то в одном из многочисленных скверов Пол... - голос был измождённым, - поделись ещё, а? Рука в чёрной перчатке потянулся за животворящей эльфийской дланью и приложила к своей груди. - У меня такое чувство, что меня взвод храмовников поимел и всё "Святой карой". Если Пол хоть что-нибудь понимал, то храмовников или нет, но взвод… имел место. Он заботливо помог подняться, ощущая на плечах тяжесть плохо управляемого тела, слушая и глядя снизу вверх в изумлении от того, как же надо было постараться, чтобы довести себя до такой степени изнеможения. Он бы послушал рассказ, ага. Этот человек недавно ходил по грани. Пока подымал грязного, пахнущего вином и еще черти чем, потрепанного Красса, сам уже почувствовал щемящее желание придать ему сил. Рука послушно последовала и легла, куда ее прижали. В тишине темного укромного сквера в спящем Маротиусе. — Хороший костюмчик, — пробормотал эльф, снимая какое-то чувство неловкости, — сейчас, поделимся, чего не сделаешь для хорошего человека, — вдохнул глубоко и на выдохе закрыл глаза, сосредоточившись на потоке манны.

Где-то в одном из многочисленных скверов - Ты кто?... ммм... без разницы, не уходи, - губы еле шевелились, но целительный поток принесший частицу маны, подействовал на предводителя отрезвляюще. Энергетические каналы заполнялись, энергия Тени стимулировала магию в крови. Ещё спустя минуту мессир Красс открыл глаза и уже осознанно сказал. - Пол. Твою мать, я где? Shatta. Эльф с облегчением вздохнул. Придерживая за плечо, попытался помочь приподняться. — Ага. На этом свете. А просился на тот. У тебя все цело? Идти сможешь? До постоялого двора прилично ходу. Ты что-нибудь помнишь?

Где-то в одном из многочисленных скверов Предводитель экспедиции попытался сфокусировать взгляд, но кажется в мутном свете далёкого магического фонаря, желаемого не достиг. Он приподнял руку, крепко сжимавшую за горлышко бутылку, и постарался отмахнуться от видения. - Миледи, я не могу вас е... да и не хочу... - отрывисто проговорил он, возвращая початую бутылку в прежнее положение. - Дайте мне спокойно умереть. Руки целы. Пол пригляделся. — Ооой, ты откуда такой? Нет, не говори. Так, что там говорит устав? Как обращаться к пьяному в жопу командиру, чтобы узнать, все ли кости у него целы? — Это я, Пол, — в зоне обзора безучастного командирского взгляда появилась склоненная физиономия триария, за бутылку аккуратно потянули и попытались забрать. По щеке легонько похлопали. Вид у командира был такой, что Пола и самого замутило. Пора было подходить к решению вопроса более радикально. Он приложил руку к груди и сосредоточился на благотворном магическом потоке.

Где-то в одном из многочисленных скверов Пол неторопливо возвращался в таверну, с любопытством разглядывая городские постройки. Впереди было еще много времени, чтобы выспаться, а позади слишком приятные воспоминания, чтобы оставлять их поспешно. Поэтому, вероятно, он обратил внимание на двух женщин, жмущихся у сквера и опасливо поглядывающих куда-то. Одна, заметив Пола, в ужасе шарахнулась. Вторая прокомментировала его появление фразой: — Вот из-за этих паршивых эльфов страшно и днем-то по улицам ходить, а ночью я бы не выпускала из эльфинажа душегубов. Пол к подобным мнениям был привыкший, и в настоящий момент реплика не омрачила бы его настроения, но машинально взгляд скользнул в сторону, куда таращились особы. Там бессильным тюком кто-то валялся на скамейке. В этот томный вечер в его душе могли найти место еще и не такие светлые мысли, как реабилитировать мнение добрых женщин о наследниках Арлатана вообще и Поле в частности , проявив участие к ближнему. — Миледи, что здесь случилось? На кого-то напали? Я маг и могу… — Напали, ага, да такие же, как ты, и напали небось, вон лежит касатик, весь поломанный. Другая же ткнула первую в бок и зашептала что-то, указывая на грифонов. Женщины все еще с подозрением, но согласились, что хоть и паршивый эльф, а все же Серый страж мог бы подсобить и не дать пропасть касатику без помощи ближнего. Пол, в глубине души уже сытый по горло обвинениями и жалеющий, что ввязался, подошел к скамейке и вгляделся в лицо предполагаемой жертвы бандитского налета. Брови поползли вверх и он в ужасе провел рукой перед уставившимся в небеса взглядом предводителя экспедиции. — Красс, мессир, Красс, да ты чего? Эй! потрогал у артерии - пульс есть.

Пол только и нашелся, что сказать, «Спасибо», оторопевший от того, как великодушна была Улва. А после они разошлись в разные стороны. «А ведь Кор так и не написал», — снова вспомнил он, поторапливаясь по многолюдным улицам Маротиуса. И направил свои стопы Пол в место, где никогда не бывал, но много слыхал. А если что и думал Полихроний о жизни, так это то, что «Полезно знать всё». Он возвращался в таверну ночью. На душе у него было легко и весело, на сердце пусто. Уезжать не хотелось.

- Шапка. Неожиданно сказала. - Дай… пожалуйста, свою шапку. Полихроний удивленно уставился на нее, потом медленно поднял руку и стянул с головы поношенный головной убор. Смущенно повертел в руках и протянул. - Она же старая совсем, - промямлил, но видно было, что надеется, что этот подарок Улву утешит. - Прости. И улыбнулся, пожимая плечами.

- Не надо. И от щедрости доброй решает отказаться. Пол почувствовал себя распоследней скотиной. Настаивать не стал. Развел руками. - Что я могу сделать для тебя, Улва?

- Я не знаю. - Вот, держи, - протянул ей 50 золотых, - Погуляй по городу. Мы еще увидимся, Улва. Спасибо тебе.

- Боги… Хриплым тоном словечко из губ темных вырвалось. Ноги дрогнули, готова была упасть, обессиленная, но на месте устояла. Только теперь смотрит растерянно в одну точку. Боги… что же мне делать? Пол сокрушался не меньше Улвы. Это надо же. Как форсить и хвастать тонким слухом да умением выслеживать, — так он первый. А тут из-за его дурацкой болтовни… И тогда он повел Улву покупать яблоки Улве, яблоки Лару и сидр Лару, который не был позабыт. Выбирали яблочки долго, кропотливо, чтобы утешиться весельем, поторговаться и позабыть о плохом начале. Пол перепробовал штук двадцать. Отчаянно и весело торговались, перекидывали яблоки и спорили о сортах. Выбрали, там же заказали сидру. В таверну был отослан мальчик, утащивший добытые дары природы. Про шапку и остальное он решил подумать завтра, поскольку время поджимало, а ему было любопытно исследовать и прочие интересные места этого затягивающего своим многообразием города. Подумал, что надо бы рассказать о происшествии остальным. Но пока все разбрелись. Проводить Улву до таверны? - Я вернусь поздно, и мы придумаем, как быть. Тебя проводить куда-нибудь?

- Зашить? Эльф покивал. Вот, человек видит сразу, хорошая эта Улва. Только не всегда понятно, что имеет в виду. Или понятно, просто думать надо. Он привычно напялил шапку обратно на голову. Зашить он и сам думал, но все равно нитка нужна. - Зашить или купить, а все равно купить надо шапку или нитки. К тому же шить я плохо умею. Боюсь, что после моего шитья меня тут стража за оскорбление нравственности посадит. Мало ли что я там вышью на ней.

- Э… После второго "Э..." Полу захотелось заглянуть Улве в рот на всякий случай, но он сдержался. - А что… с шапкой? - Уж больно заношена. И дырявая немного, - Пол снял шапку и продемонстрировал несколько расползшихся петель, - И вот тут с прошлого раза, когда падал с крыши той голубиной таверны, вырвало кусок. Зато голова цела. А вот шапка... Он сокрушенно вздохнул.

- Ладно, - неохотно протянула Улва, ежа плечи. - Понимаешь, - уже в пути рассказывал Пол, чувствуя, что с шапкой вышло какое-то недопонимание, - она мне самому очень нравится. Но пока тут такие высокородные мессиры путешествуют... Уж очень они, - Пол вздохнул. - А абы какую мне нельзя. Я ее должен чувствовать, как родную. А тут вон какая торговля. Глядишь, и найду что.

- У раба мессира Лурца и так хлопот выше головы, один он у хозяина остался. А гостиничным слугам или рабам я такое не доверю. А тебе и Полу я доверяю, - пояснил наконец Мастарна, из многих ответов именно такой выбрав. Пол признательно воззрился на Лара. Потом обратился к Улве: - Улва, пойдем, купим яблочек, видишь Лар уйти не может. А мы всеж вместе тут. А я вот шапку хотел... - голос был менее решительный, Пол сочувствовал Мастарне. Вот ведь, приходится в такой чудесный день стоять тут, как тополь на Имперском тракте.

Город. Куда Улва собиралась пойти, прикупить ценности, в которых толк в деле конкретном был. И, быть может, в таверну напоследок зайти. Время скоротать за пинтой браги дешевой. Но, пусть красноглазка и кивнула утвердительно телохранителю, но смотрит на того с подозрением небольшим. Пол, сияющий, как имперский золотой в кармане нищего, вырулил из-за угла, как раз собираясь двинуть в город за давно требующейся новой шапкой. Старая производила плохое впечатление на окружающих и, вероятно, миледи скоро польет ее чем-нибудь от блох втихаря от эльфа, во всяком случае иногда он читал в ее взгляде что-то такое. Впрочем, возможно, это влияние его спутников так сказалось на нем. Они даже в пути умудрялись сохранять определенный лоск... Вот, кстати, Мастарна тому пример. О, и Улва тоже куда-то собралась. - Эй, Улва, - вновь неуклюже поздоровался, поправился, - Улва, а ты на рынок пойдешь? Мне одному... А тут дело одно. Вопросительно глянул на Улву и почему-то заодно на Лара.

Это было как раз то самое место, куда он не хотел попасть. Город. Ох, не хотел. Давно. А теперь, после мыканий по горам, бесконечным караулам и неприкаянным поискам фуража по придорожным полям этот город показался Полу Раем земным. А уж когда он попал в отведенную ему отдельную комнату... То первое, что сделал, это взял со стола яблоко и откусил. Потом налил немного вина и совершенно бездумно выпил, позабыв о наложенных на себя же ограничениях. А потом, прихватив чистое белье и решив, что грязное придется попросту сжечь, отправился мыться в термы. Дальше его мысль пока двинуться не могла, встречая барьер из желания умереть прямо в кадушке, чтобы больше никогда так не зарастать грязью.

Где-то на западной окраине Ферелдена Часть дубовой коры, другая – ольховой… Старый Жорден отмерял мерой, просыпая лишнее. В его тесной каморке за кухней чего только не насыпано. Все втаптывалось в глинобитный пол. А что шло буграми — слуга срезал лопатой. Где-нибудь в Тевинтере, возможно, этой процедуре был бы посвящен целый ритуал, сопряженный с использованием священных предметов, сложных заклинаний, подробнейшей рецептурой, и конечно точностью. Но Жорден мерил на глаз. Полчасти ясеневой. Вышел почти полный железный жбан, который он вынес кухарке, чтобы та, добавив воды, варила на растопленной к завтраку печи. Вечером, когда вода почти вся искипит, он добавит еще воды, коры. Процедура повторится вновь на следующий день к вящему неудовольствию кухарки, у которой и без того дел по горло. Но приказ банна — вечный предлог этого пройдохи Жордена — не позволял вытрусить гадкий вар из жбана в силосную яму посреди двора, а вынуждал притерпеться к вони и только ворчать. В получившуюся густую тягучую массу закладывалась железная стружка. Начинался процесс настойки на ржавом железе. Он продолжался еще тридни. На третий день можно будет писать. Перья Жорден уже приготовил. Пергамент вез из города конюх. Довезет ли в такую распутицу — еще надо погадать. Жорден выбрался во двор, поглядел на башенки замка. И отправился к восточному крылу.

За пару минут до истории со стрелами эльф подумывал сходить искупаться. Наконец-то. Теперь, конечно, до города о таких приятных радостях можно было забыть: и эту ночь караул придется делить на двоих, способных поддерживать щит вокруг палатки. И всего же день остался до цели их путешествия. Если предыдущие беды можно было списать на фатальное стечение обстоятельств, то это было целенаправленное покушение на беднягу Лурца, который наверняка уже чувствовал себя в этом путешествии, словно в клетке, дребезжащей по проселочной дороге в направлении виселицы. - Я спать, разбуди, когда сменить - кивнул на руку Красса, творящую заклинание. И улегся по другую сторону костра. Ему до сих пор казалось, что пахнет разложением и смертью той деревни. Он постарался отстраниться от этого ощущения и заснул.

Инцидент У костра он сидел притихший, машинально щелкая крыльями ножа-бабочки, глядя в огонь. Без ушанки. Было тепло, да и спутники наверняка уже привыкли к его шрамам. Он настолько углубился в свои думы, что не сразу отреагировал на то, что Децимус вдруг застонал и завалился в сумрак за бревном. Скорее, удивился. Но как только увидел стрелу, выставил посох во тьму, готовый отразить нападение. Которого не последовало.

- Я тоже легкий, - отозвался Патрик. - Мешки тяжелые. Чуть пупок не развязался, пока навьючивал. Эльф как-то чересчур оживленно взялся за дело и принялся весело переваливать мешки. Ему наконец-то представился случай отвлечься от осадка прошлой остановки. Рыжий действовал в этом смысле, как удачный удар мешком овса по голове, начисто избавляя от неприятных осадков.

- А вы вовремя, - обрадовался Патрик, его не смутило даже выражение лица Красса а ля "статуя командора". - А я тут овса для коняшек раздобыл!.. - Эй, давай подсоблю, - обрадовался Пол, спешиваясь, - вот это кстати. Лошади уж кожа да кости. Довели. Перевалим мне пару мешков. Я легкий.

Пол с сочувствием хлопнул по плечу Красса и пошел доставать крестьян из подпола и собираться в путь. Назад он не оглядывался.

- Я, - твёрдо сказал центурион и обратил внимание эльфа на свою покрывшуюся инеем перчатку. - Это будет быстро. И не больно. А эта тварь, надеюсь, свалит обратно в Тень. Только тех двоих крестьян вышвырните из дома, пусть бегут и как можно дальше. Доберёмся до Маротиуса, сообщу в Круг, они примут меры. - Лар, Улва, - окликнул Пол остальных, - пошли достанем этих двоих из погреба. Надо тут закончить и отправляться. Небось мессир Лурц уже пирует в лучшей таверне Маротиуса.

- Нет, - подсознание как-будто отключилось, а Тень закрыла свои пределы наглухо. - Её надо убрать, Пол, - постарался сказать Тео так, чтобы слышал лишь один эльф. Пол тоскливо посмотрел на Красса, потом на Лину. Все было верно. Дитя, не обученное сопротивляться, не то что он, Полихроний. Ему повезло всего чуточку больше. Ей нет. Еще одной часовни под рукой не было. - Кто? - только и спросил он тихо.