Meshulik

Подойдя к Монро, она сказала: - Знаете, святой отец, мне всегда казалось, что лучшее снотворное - это библия. - И вручила ее, ожидая, что он попросит взамен "снотворного" или не попросит.

Зайдя в каюту и найдя усыпляющую гранату, Лин подумала и, подкравшись к двери, начала прислушиваться к равитию событий. Потом взяла какую-то весьма внушительную книгу о чем-то, вероятно, божественном. И медленно вышла из каюты, неся книгу святому отцу. Она ждала какого-нибудь сигнала.

Лин направилась к каюте святого отца, послушно кивая головой.

- Тех, где все вертухаи носят наушники, иначе глохнут от криков в первый рабочий день, - Конте сделал страшные глаза, - А черт их знает. С вашим узкоглазым мы в такие дела попали, что даже двух его почек и печени может не хватить. Лин решила представить себе картину вертухаев в наушниках как-нибудь в другой раз. - А ты-то сам как собираешься выкручиваться? Твое имя есть среди собственников.

Если, конечно, не отправят в одно из этих... "специальных" отделений... - Каких это отделений? - шепотом поинтересовалась Лин. - И... ты не можешь что-нибудь сделать? Не приходилось иметь дело с такими ребятами? Может, они согласились бы, ну, сами получить штраф? Сколько бы это могло быть...

Каждый раз, как к ней на этой планете обращались "мадам", у нее начинались какие-то проблемы. - Сейчас схожу за ними, - нехотя ответила она и нога за ногу направилась к каюте.

Тем временем, послушав объяснения Шенли, Лин стала спокойно передвигаться в сторону инженерного отсека, потеряв внезапно интерес к разговору.

Пока яхта готовилась принять на борт представителей властей, Лин спрятала ложку в коммуникациях за решеткой вентиляции. Черт его знает, зачем они пожаловали. Но лишний раз лучше было не рисковать.

Все начали расходиться. Лин, молча слушавшая разговор, с подозрением уставилась на яблоко. "Зря все-таки тогда не подмигнула этому бармену в Саншайн Рокс. Теперь вот во всем мерещится черти что". Решение было.

Лин вписала свое.

Никто нам не мешает написать все имена, - заметила Лин, памятуя о недавнем разговоре.

-А давайте "Виверну" покрасим? В тёмно-алую чешую, а? -Сходу предложил он. - А мы еще не покрасили? - Удивилась Лин, жуя яблоко.

Лин приглашение застало за изучением новых пушек. Заглянув на камбуз и разжившись там яблоком, официальный канонир "Ви" присоединилась к собранию.

Лин еще зачем-то покрутилась у стеллажа. И пошла в каюту. Странный получился разговор. Черт, давно у нее не было ничего такого. Вот и волнуется, как девица, при виде какого-то Сада. А теперь еще этот Уроборос. Мысли ее были заняты явно не Платоном.

- А. - Она покивала, и открыла книжку снова. - А вообще, знаешь, Монро, тут и для обычного человека все как-то очень непонятно. Но тебе бы попроще что, если… ну – Она шумно вздохнула и собралась с мыслями. – Если тебе интересно – то лучше это не читай, это, знаешь, хм… Такую книгу мог бы написать Шенли… если бы он посвятил себя сексу, а не инженерии. Лин поставила книжку назад на полку. Повертела в руках давишнего Платона. - Возьму, пожалуй, почитать. А то, ну, - не буду мешать. Вульгата - да? Ну я пойду.

- И то есть, - она указательным пальцем потыкала в обложку, - твой устав это э... то есть в этом вашем ордене не... Ей было не подобрать слова, тем более что, кажется, и святого отца эта тема смущала. Лин и сама как-то разволновалась. К счастью, краснеть она не умела. Но любопытсво все же победило. - Не?

Некоторое время она молча листала. Гравюры… озадачивали. Лин то приподымала бровь, то поворачивала книжку боком, в какой-то момент зажмурила один глаз… почитала там и сям, подняла руку ко рту и хихикнула в ладошку. - Кхм. Классики, значит. Надо же. - Лин снова откашлялась. С этого звания в ее представлении только что стряхнули вековую пыль. Перевернула и прочитала обложку. - О! Ты же про него говорил!

- Я даже... даже не знал о таких классиках. Кхм, -он смущённо кашлянул и попытался перевернуть непослушными пальцами следующий лист. - Это где это? - Заинтересованно переспросила Лин, разглядывая полки. Имена все были на одно лицо, все какие-то непроговаривемые. Журнальчик мешал прочитать корешок. Лин его потянула. Книжка, небрежно заброшенная туда святым отцом, упала под ноги и раскрылась. -О, картиночки, - ликующе подняла книжку новоиспеченный книголюб.

Лин посмотрела на святого отца с сочувствием. - Ты шутишь? Слово-то какое. Да еще и на латыни. Тебе, наверно, совсем не интересен этот мир. Ты ищешь то течение ци, которое донесет тебя - куда ты стремишься. Даже из всей этой кучи книг ты выбрал, кажись, опять про библию?

Лин, еще не погрузившись как следует в сократовскую утреннюю гимнастику для головного мозга, оживилась и радостно посвятила святого отца в содержание довольно однообразной в жанровом отношении литературы, добиравшейся каким-то образом до читателя в колонии фронтира. Конечно, речь шла об электронном эквиваленте изданий, совсем немного бумажных но и даже в этом случае литература там была представлена в основном учебная, узкоспециальная, а также бесчисленное множество любовных и приключенческих романов. - Больше всего мне понравилось про бедную учительницу, которая полюбила хозяина поместья, а потом оказалось, что он женат. Она убежала, чуть не померла, и долго жила где-то и учила детей, а потом был пожар, он овдовел, но ослеп. И он такой через много-много миль сказал: "Джейн" и она, представляешь, приехала. И все у них было хорошо. А ведь тогда еще раций не было - пояснила она для понятности. - Это ци, жизнь сама все так делает, что если крикнуть что-то очень для тебя важное, ци несет тебя туда, куда надо. Хотя... лучше бы никто не слеп, не убегал и сразу родился бы умным, - она рассмеялась, - ... ох, но так не бывает. А что ты читаешь?

Лин, еще не веря глазам, подошла и провела пальцем по корешкам. - Настоящие! - восхищенно произнесла она. - Я и не встречала так много в одном месте. Ух ты. Откуда ты их взял? Это же... Лин не нашла подходящего слова для описания привалившего счастья и торжественно попыталась запихнуть между стеночкой стеллажа и какой-то книгой свой скромный вклад в виде журнальчика. Противный журнальчик не впихивался, так что она в конце концов просто закинула его сверху на полку, где он как раз накрыл собою мерзкую книжонку, забракованную святым отцом. - Кьеркегор, - прочитала она на одном из корешков. - Платон... Платон определенно читался проще. Скромно выбрав Платона, Лин уселась в кресло и принялась за чтение.

Три дня кипела работа. Где-то за пределами каюты Лин что-то стучали, чего-то волочили, радовались экономии, огорчались растратам и чертыхались молотку, падавшему на палец. Там, где некоторое довольно длительное время пребывала Лин, ничего не происходило: пару дней она мрачно листала журнал о продаже недвижимости и рассуждала, не стоит ли пока не поздно взять у веселого доктора десять тысяч и покинуть компанию. От бандитов она уже скрывалась и не раз, а в принципе в жизни можно найти смерть и менее экзотическую, чем черти где и с кем попало. К счастью, в кого попало в одночасье в ее понимании превратились далеко не все члены их команды, а к тому же Лин была человеком отходчивым. Да и одной восьмой корабля было жалко, хоть кто-то и пытался выдать смешную стопочку бумажек за ее эквивалент. Поэтому, долистав журнал о продаже недвижимости на Осирисе до конца в 394-й раз, она пришла к выводу, что он ей надоел, как и сожеления о несостоявшейся большой командной дружбе. Шенли теперь выводил вишенку на торте, теперь когда официально корабль принадлежал им, следовательно нужно было сделать всё по правилам, дать кораблю имя официально, по правилам. Высунув нос и обозрев фронт работ и капли краски на полу, Лин подумала, что Шенли, возможно, сейчас оформляет с "Ви" брачный контракт. Во всяком случае что-то он там рисовал на борту. Одному ему важное и понятное. Может, писал "Это корабль, собранный великим кулибинщиком Шенли бессловестным, который разговаривает только со своим кораблем, интендантом и кучкой бабла". Лин тихонько фыркнула и переместила внимание на более интересный объект - в прошлый раз ей показалось, что в коридоре, сквозь привычные запахи краски, результатов неудачных кулинарных экспериментов и машинного масла просочился тонкий, но узнаваемый запах бумажных книг. Ее восхищению не было конца, когда с зачитанным до дыр журнальчиком она вдруг предстала в кают-компании перед небольшой, но самой что ни на есть настоящей библиотекой. Журнальчик выпал из руки - и Лин кинулась собирать разлетающиеся по полу листочки.

Лин плохо слушала. Потрясение от сделанного открытия не оставляло ее в покое. До сих пор ей казалось, что люди, окружавшие ее, все же приходят к принятию друг друга, пониманию и осознанию того, что каждый – уникальная личность с уникальными потребностями, желаниями и надеждами. Едва ли не за час до этого Монро сказал ей то же самое, и она была готова согласиться. Ирония заключалась в том, что час спустя все спокойно наблюдали, как злой подросток шельмует отщепенца только лишь за то, что тот посмел иметь потребности, отличные от желаний большинства. Далее отщепенец, как и положено, покинул поле боя, провожаемый молчаливым укором окружающих. Никто даже не попытался понять, чего он хочет на самом деле. Синий дракон затягивал обитателей «Ви» в ледяную воду. Лин посетила мысль о том, что она совершает непоправимую ошибку.

- Кстати о пушках, - не удержалась Лин. - У нас на борту девять членов команды. Девять, а не восемь. Так что если мы все девять отправимся за этим несметными сокровищами, то Конте нам по-хорошему лучше бы взять в долю. Стрелять будет метче.

Лин молча вернулась и села послушать еще чьи-нибудь мнения.