Thinvesil

Ферма "Пять сосен" Амата с Коулом оглядели ферму и переглянулись. А потом, побросав пожитки и прислонив к ограде копье, бросились помогать женщине выгружать ящики. - Вы только скажите, что делать надо, - сказала девочка. - А пока помогу вам с поклажей. Куда нести?

Баннорн, дорога Коул вышел вперед и мягко произнес: - Мы ищем работу. Сейчас август, может, вам нужны лишние руки? - предложил он.

Баннорн, развилка Амата на всякий случай прижалась к Коулу и крепче сжала копье - а вдруг это переодетый стражник? Почему они не помогли женщине?

Баннорн, лагерь Амата вопросительно оглянулась на Коула, стоявшего рядом с вещами. Друг слегка покачал головой и улыбнулся. У девушки отлегло от сердца - если кто и мог видеть плохих людей, то это он. Правда, рассказать обо всем остальным она не могла, поэтому просто встала и огляделась. - Никто никому не должен, и не знаю, как вам, а мне надоели эти глупые пререкания. Мы все слишком разные, с разными мнениями, и если мы не хотим передраться и разбежаться, должен быть кто-то, за кем будет последнее слово в подобных спорах. Большинство из нас достаточно опытные, чтобы выживать, но не вести. Несмотря на слова сэра Торка и наши возражения - это все риторика. Практика же показала, что без Торка мы сейчас даже не смогли бы нормально закупиться снаряжением и пайками. То есть, совсем уж неопытным и непригодным я бы его не назвала, и не понимаю, как можно не видеть те преимущества, которые он организовал. Так что пока склонна ему доверять. Что же касается деревни - у нас не было разведки, мы ничего не знаем, что нас там ждет. Может быть, какое-то прикрытие и понадобится, а может только спровоцирует местных. Может быть, они и правда привыкли не лезть в чужие дела в этот смутный час. Сейчас любая идея столь же хороша, сколь и не надежна. Предлагаю пойти и увидеть, что получится, а не сидеть и спорить до посинения, кто кому что сказал, - и с этими словами Амата подошла к Торку и Коулу, который уже присоединился к нему. - Мнения выслушаны и учтены, - сказала она рыцарю. - Я понимаю это. Мы пойдем с вами, сэр рыцарь, ибо я верю в судьбу. Если вам суждено поразить ту гадину из пророчества, я буду рядом.

А Варрик другую дает. И в квесте не Мечи и Щиты прописаны.

Баннорн, лагерь - Название точно лишнее. А то придумают себе - "Яростные волки", "Боевые бараны" и прочую дребедень... Потом не отмоешься, - Валья слегка огорчилась, когда Амата закончила расчесывать ей волосы, но виду старалась не подавать. - Амата, ты чудо. С меня выпивка. - Обращайся, - улыбнулась Амата и вежливо отказалась от выпивки. - Только я не пью. Разве что, молока бы.

Баннорн, лагерь - Значит двигаемся в деревню сказал эльф. Он перекинул мешок и стал ожидать остальных. Амата даже и не подумала пошевелиться, а только недоуменно взглянула на дерзкого эльфа.

Баннорн, лагерь - Да нет, думаю, этим можно было бы и ограничиться. Никаких названий, а просто "наемники мы, ищем работенку". А если нас кто наймет, то и заработать можно, - она закончила с расчесыванием и передала гребень Валье. Сев на бревнышко, Амата протянула Торку свои записки. - Вот, пусть будет вместо памятки. Думаю, еще не раз придется с ними сверяться.

Баннорн, лагерь - О, было бы неплохо! - обрадовалась Валья неожиданному предложению. - Никогда не умела за волосами ухаживать. Мне либо мамка помогала, либо... - она скрипнула зубами и закруглила тему. - В общем, буду крайне благодарна в разумных пределах. Амата мягко улыбнулась и подошла к Валье. Взяв в руки гребешок, она начала аккуратно расчесывать концы волос, постепенно двигаясь вверх, дюйм за дюймом. - А мне после смерти мамы учиться пришлось, - девушка деликатно умолчала, что учил ее Коул, уже после их встречи. - А еще иногда мне лень, и тогда я прошу помочь Коула. У него очень нежные руки. Так значит, пойдем без легенды? Я не уверена, что это мудро. Трактирщики - любопытный народ, и с ними охотно треплются. Будет подозрительно, если мы будем совсем молчать. Не обязательно ведь говорить им правду!

Нет, это Жизнь в Верхнем Городе. У Мечей другая обложка - с Авелин.

Баннорн, лагерь - Дерьмо, говорили умные люди - состриги свою гриву... - прошипела она, когда очередное движение гребнем отозвалось резкой болью. - Начинай с кончиков, - посоветовала Амата девушке. У нее у самой были длинные волосы, и она знала, сколько с ними возни. - Хочешь, помогу?

Баннорн, лагерь - Но тогда и они не будут отчитываться перед нами, не проходил ли мимо цирк, - возразила Амата. - Или отправят не туда, а куда-то в дебри - из мелкой мести. Я считаю, что лучше действовать мирно и не нарываться на неприятности. Их и так достаточно. И никого помогать грабить я не буду. Если будете задирать мирных поселян, то я и пальцем не пошевелю, чтобы помочь вам творить бесчинства. Не думала, что вы можете пасть так низко, сэр Торк.

Это у него, наверное, был сарказм. =)

Баннорн, лагерь - Утро доброе, - проглотив вертевшееся на языке ругательство, произнесла эльфийка, борясь с непослушными волосами. - Как спалось? - Чудесно, - зевнула Амата. - Лучше, чем в темнице. Выслушав ответ Тайбера, девушка вздохнула. - Что ж, придется пока ориентироваться на Орлей и искать цирк, чтобы с ним пробраться через горы. Думаю, нам нужна легенда. Ну хоть какое-то объяснение, почему мы ходим группой и что тут забыли. Будет глупо, если кто-то спросит, а мы ответим разное. Может, прикинуться наемниками?

Баннорн, лагерь - Ну, я готов к походу. - вздохнул он себе под нос, смотря на свои вещи. Амата оторвалась от мыслей и рассеянно глянула на вещи Тайбера. Потом обернулась на Коула - он уже упаковывал палатку и прикреплял ее ремнями к рюкзаку. - Таби, а в твоих видениях пророчицы не было намеков на наших врагов? Или там только личное? Белые шпили и черные змеи - как-то негусто, - вздохнула девушка.

Ну в семь норм. Главное, чтобы не в первой половине дня, а то я дрыхну. Это же в субботу, как обычно?

Так проще. И напрягаться не надо.

Не травите душу!

Баннорн, лагерь Амата умылась, переоделась в чистое платье и причесала волосы. Возвращаясь вверх по течению обратно в лагерь, девушка прошла мимо отфыркивающегося сэра Торка - обошла его как можно дальше, но так, чтобы это не выглядело невежливо, кивнула, здороваясь. В лагере она сложила вещи в рюкзак, достала свои вчерашние записки и принесла их к костру. Просматривая еще раз все записи, она не спеша доедала остатки пайка. Самой крупной "добычей" были предсказания, сделанные Торку и Элендару. К тому же они перекликались между собой. Торк: "- Бедный сэр Торк. Столько усилий, столько работы, но ты не ведаешь ничего из того, что ждет тебя. Твоя судьба тесно переплелась с теми, кто рядом с тобой, еще до того, как ты узнал их имена. Они не предадут тебя, но тебя уже предали. Вас всех - предали и возвели на жертвенный костер, сковав цепями долга, судьбы и пророчества. Пока черная змея не проглотила вас, не останавливайся. Город с белыми шпилями, отравленный змеиным ядом тех, кто прячется за серыми стенами. Убей ее. Это единственный путь к спасению." Элендар: "Ну, здравствуй, Серый Кровь у тебя такая же серая, как и твое имя. Можешь не говорить; знаю, все знаю о тебе. Потерянный для своего клана и для семьи, ставшей для тебя второй. Чего ты ищешь здесь, Серый? Спасения? Свободы? Или смерти? Судьба твоя так же туманна, как рассвет над морем. Там, где крик чаек особенно пронзителен над кроваво-красными парусами, ты найдешь другую дорогу. Но будь осторожен: не знает даже Создатель, куда она тебя приведет. Ибо там кровь твоя будет так же красна, как у последнего бродяги, а золото — так же звенеть, как у богатого купца. И еще… берегись глиняных горшков. Видела длинную черную змею, пересекающую пустыню. Кажется, это была змея... но твоя судьба далеко от нее." Повторялись черная змея и серый цвет. Но слова Элендару про "другую дорогу" входили в противоречие словам Торку, что "они не предадут тебя". Если речь об одном и том же змее, то они будут убегать от него, а Элендар будет далеко. Что-то не сходилось. Возможно, змей был метафорическим образом чего-то другого. Может быть, Мор? Скверна? Серым Стражам она не опасна, а вот им - очень даже. Или же речь о каком-то из древних богов-драконов? Амата записала свои мысли в комментариях к пророчествам, присовокупив также заметку про Белый Шпиль - башню Круга Магов в Вал Руайо. Следующими были слова, сказанные Валье: "Твое будущее столь же туманно, как и твои мысли. Если хочешь закончить этот бег, ищи пятую ложу. Оттуда ты увидишь все". Девушка кратко описала версию с ложей в театре. Больше никто своими пророчествами не делился. Разве что, слова, сказанные Коулу, были интересными, но это была его личная тайна, и Амата не стала их записывать. Поразмыслив над видением, предназначенным ей, магичка пришла к выводу, что наводки на их ситуацию она все равно не даст - это был ответ о ее отце и он касался его истории. Хотя, конечно, хорошо бы поискать вдоль побережья. Подытожив выжимку кратким "Белые Шпили, театр - возможно, Орлей, паруса и пираты - Ривейн или Антива?", девушка свернула лист, перевязала его и положила рядом с собой. - 2 порции пайка

Какая подстава. Игра во сколько?

Баннорн, лагерь Амата шла по большому залу, нужно было успеть пройти до дверей. По обеим сторонам от узкого прохода толпились стражники и тянули к ней руки. Девушка очень-очень боялась, что кто-то из них сможет прикоснуться к ней, но все-таки шла. Только бы успеть, только бы успеть. Больше никому. Никогда. Ни за что. Только успеть. Не успела. До двери оставался шаг, когда та с тяжелым скрежетом захлопнулась. Амату захлестнула липкая волна страха, сердце ухнуло куда-то в желудок, а ноги грозили вот-вот подкоситься. "Я могу помочь", отозвался вдруг в голове бесплотный голос, "я спасу тебя. Вытащу из этой страшной ловушки. Вместе мы обратим весь страх против них. Ты станешь вместилищем их кошмаров и воздашь по заслугам. Больше они никому не смогут навредить. Ни они, ни кто-либо еще". Амата развернулась, но не увидела никого нового. Молчаливые стражники надвигались на нее, как будто нарочно медленно, зная, что она не сможет убежать. Цепкие пальцы страха сжимали горло, девушка издала сдавленный писк, перебирая возможные варианты действий. Напасть? Убить себя, чтобы не достаться им? Позвать на помощь? "Или нет", спокойный знакомый голос прозвучал совсем рядом. Ряды стражников вздрогнули. "Убирайся!", рявкнул один из них. Амата искала глазами того, кто мог быть тут главным. Теперь она знала, что делать. Взгляд пробежался по искаженным гримасами лицам, пока не остановился на одном - том самом стражнике, который впустил их в Форт Драккон. Лишь Создателю было ведомо, почему она боялась его больше, чем Капитана, но дело обстояло именно так. Сосредоточившись на этой одной фигуре, магичка медленно подходила к ней, усилием воли отметая остальных. Те как будто скукоживались, отступали, таяли - и вот они с духом остались один на один, на расстоянии протянутой руки. Демон занервничал, в его облике стали проступать и сменяться черты, присущие разным кошмарам. Страх снова подполз к сердцу Аматы, но девушка обратилась внутрь себя, как ее учили. Нащупала там источник радости, милосердия, любви, сострадания и всего хорошего. Обретя равновесие, она потянулась к духу, что держал ее в ее сне. - Ты хочешь избавить меня от кошмара, - мягким, понимающим тоном заговорила магичка. - Нагнетать, напугать, обнажить его и вытащить наружу. Ты хочешь помочь, забрать его себе. Дух кивнул, и снова стал точной копией стражника. - Да, и в обмен на это я могу сделать тебя воздаянием всем недоброжелателям. Больше никого не нужно будет бояться. Мы оба выиграем от этого. Амата мягко покачала головой. - Нет, - твердо сказала она. - Я не хочу ничего выигрывать, и тебе нечего дать мне. Забирай этот страх, если хочешь, мне он не нужен, - рука девушки потянулась к лицу стражника. И снова она была стиснута страхом. Она боялась, что прикоснутся к ней, боялась прикоснуться сама. Нет, ни за что, никогда! Нет! Сердце сжалось в тугой ком, живот заныл, липкий, сосущий страх охватил ее всю - и в тот же миг она прикоснулась к лицу. И открыла глаза. Коул лежал рядом с ней и читал книгу, а в палатку пробивались рассветные серые лучи. К утру костер совсем прогорел и остыл, пахло свежей росой. - Ты справилась, - тихо прошептал дух. Девушка улыбнулась. Она еще помнила недавние события, и жуткий сон, но уже не ощущала того ужаса, который терзал ее. Она вспомнила слова отца, которые тот любил повторять: "Если кажется, что все плохо, если пришла беда - переспи с ней, и станет легче. Сон исцеляет". Он не был магом и не мог знать всяких тонкостей насчет духов, но с практической стороны совет был бесценным. Теперь же, после знакомства с Коулом, Амата знала, что происходит на самом деле, пока люди спят - духи берут удар на себя и облегчают их ношу. Она благодарно взглянула на друга. - У меня был хороший учитель. Потянувшись, магичка повернулась на бок и заглянула в книгу. Дух изучал ее оружейное руководство - страницу, которая содержала инструкции по изготовлению мощного посоха. Как прилаживать части, как наносить руны, как привязать к нему могучего демона. - Я это делать не буду, - твердо заявила Амата, пальчиками разглаживая нахмуренное чело друга. Сей незатейливый жест достиг своей цели. - Хорошо, - улыбнулся Коул и перевернул страницу. Девушка села и потянулась. По-кошачьи зевнула и выбралась из палатки. Что-то готовит им новый день? Она собрала с куста высохшее платье и сменное белье, забросила их на плечо и пошла умываться к ручью.

У Бераса тоже есть груди, но я чет сомневаюсь, что она кого-то вскармливала. Может быть, они созданы искусственно? Или способ размножения Ондра пофиксила потом? Нужны подробности.

Ну не на улице же людей ловить. Что за странные вопросы.

Может, икру, все-таки?

Баннорн, лагерь Коул сидел у палатки Аматы и наблюдал за бардом одними глазами. Туда-сюда, туда-сюда. Он усмехнулся. Рыцарь сказал, чтобы часовые не отсвечивали, чтобы на них нельзя было напасть из темноты, но Страж решил, что ему лучше знать, что делать, и стал отличной мишенью. Дух пожал плечами: вокруг не было ни души, он бы почуял опасность, он чувствовал Тень, и когда люди замысливали недоброе. Может быть, сказать ему, чтобы спокойно шел спать? Но тогда он лишит эльфа возможности почувствовать себя полезным. Блондин вернулся к шнурку, который сплетал из тонких полосочек кожи. Будет лучше, если он, заступив в свою смену просто просидит до утра и никого не разбудит. Пускай выспятся.