Gonchar

Тело с сухим стуком падает на землю. Влажный звук клинка, рассекающего плоть. Связки и кости с лёгкостью расходящиеся от удара, как туша кабана под идеально заточенным инструментом мясника. Насилие было привычной вещью. Жизнь была дешёвой валютой, не стоящей почти ничего. Смерть этого бродяги была такой же обыденной, как смерть воробья от брошенного детьми камня. Однако в последний момент Араи краем глаза увидела нечто необычное. И до боли знакомое. Перебирая маленькими неисчислимыми лапками многоножка скользнула из уютной плоти своего обиталища, стараясь затеряться в земле. --- Занятно....живой мертвец пришел с того света по ваше сердце, леди Мако. С неловкой улыбкой Шики присела рядом с трупом, аккуратно обхватив одной рукой свои коленки, а другой потянувшись за отделенной от всего тела головой. Отвратительное зрелище благородной дамы пачкающей свои руки мертвечиной отвернуло от кровавой сцены те немногие взгляды зевак, привелеченные суматохой. --- Ты поделишься со мной своим взглядом? Шики поднесла голову к своему лицу и задумчиво задала вопрос, смотря в закатившиеся белки глаз.

В темном силуэте замка тонкая фигура Шики казалась донельзя хрупкой. Тонкой, как бумага для оригами, форму которой легко разрушить лишь сдавив пальцы на ней сильнее положенного. По предплечью скользнула вниз белая ткань кимоно, когда девушка вытянула свою руку вперед, как будто стараясь дотянуться до обиталища Монаха сквозь пространство и время. На её губах играла едва заметная улыбка: --- Судьбоносная встреча в тени нашего пленителя. Разве это не прекрасно? Она хлопнула в ладоши и обернулась к собравшимся, сохраняя на лице неестественную улыбку. Её движения, ужимки, взгляд её глаз в напускном (напускном ли?) веселье - всё это казалось каким-то неловким. Неуместным, неуклюжим. Шики качнулась точно на ветру и парой шагов приблизилась к Мако, хватая её за другой рукав и стараясь оттянуть девушку от бродяги. --- Неужели ты не видишь, что говоришь с благородной леди, червь? Тонкие черные брови сошлись на переносице леди Араи, когда она вперилась взглядом в безумца.

Сквозь гудящую толпу бесшумно парил маленький призрак, едва заметно перебирая тонкими ножками в деревянных сандалиях. Облаченная в белое кимоно, с бесцветными холодными глазами и длинными чёрными волосами, ниспадающими по спине, она была подобна одному из призраков предков, которых приглашали к столу во время празднества Бон. Вот только единственным отличием её от других незримых духов было то, что вокруг неё расступались люди. Лица, искаженные смесью страха и отвращения. Перешептывания за спиной. Повернутые в разные стороны головы, лишь бы не пересечься взглядом. Лишь бы лишний раз не пройти по земле, к которой прикасались её одежды. "Неприкасаемая" читалось в их взглядах. Но Шики их не замечала. Она продолжала неспешно скользить сквозь толпу, пробегаясь взглядом над головами погруженных в пиршества смертных. Туда, где над их макушками плясали и извивались в противоестественном танце их собственные тёмные духи. У этого фестиваля было куда, куда больше посетителей. И среди них были не только мёртвые. Она с бесшумным вздохом села у толстых корней старой плакучей ивы, благочестиво сомкнув ноги. Она бережно, любовно положила круглый массивный сверток из платков себе на колени и аккуратно развязала узел. Под светом Луны и отблесками многочисленных фонарей и костров сверкнула белоснежная улыбка её возлюбленного. Бледные тонкие губы девушки дрогнули в лёгкой улыбке и её аккуратные пальцы пробежались по острым, мужественным скулам её возлюбленного: --- Осталось ждать ещё немного, любовь моя. - её голос, тихий и безжизненный, сочился едва объяснимым для самой Шики печалью. - Наше ожидание подходит к концу. Тихий звон колокольчиков заставил Шики слегка склонить голову набок и взгляд её холодных глаз скользнул по бледной коже тонкой лодыжки, вынырнувшей из-под подола кимоно. Там вокруг неё обвязалась тонкая алая нить, тянущаяся куда-то в гущу толпы. И маленький колокольчик подрагивал от натяжения, издавая едва слышный перезвон.

荒井死気

Егор склонил голову, смотря на влажные блестящие от страха плошки глаз, которые выхватывал фонарик на телефоне. -- Хм. Это было его единственной реакций, когда он поджал губы и выключил свет. Спокойно, не спеша он добрался до холодильника, переступая через опрокинутую мебель. С флегматичным гудением крутилась микроволновка, нагревая пластиковый поддон с "чебупели". Курица, как гласила упакова. Чёрт знает чьё мясо, если по хорошему. Да и мясо ли вообще? Пахнет достаточно мясисто, если спросить Егора, который никогда не пробовал настоящего мяса, откормленного на залитых солнцем полях Юга. -- На, держи... Он помахивает слегка парящей мясной закуской в сторону норы, куда забился щенок. Сам Егор бросил ещё одну себе в рот, пожёвывая резиновое тесто и не менее резиновое мясо. В конце-концов он не был зверем и собакам хвосты не поджигал. Чаще ломал челюсти и конечности тем, кто любил подобным промышлять в его районе.

Шаги гулким эхом отдаются по пустым коридорам жилищного комплекса. Егор сжимает в руке тяжёлую спортивную сумку, которая иногда позвякивает на крутых поворотах. Его взгляд спокойно переходит от одной двери к другой. Едва ли кому-то есть дело до неожиданных вторженцев. Все слишком привыкли отводить взгляд и ускорять шаг, когда рядом происходит какое-то дерьмо. Если что Егор и успел выучить за свою короткую жизнь, так это что бы ты ни делал - делай это уверенно. С лязгом он бросил сумку на пол перед дверью и криво усмехнулся Саше, извлекая под желтоватый свет ламп потёртый ломик, который явно видел немало дела. -- Знаешь, как отжимать двери? Не так уж сложно, особенно если какое-то китайское д%№. С глухим звуком он вогнал лом острым краем между дверной рамой и тем местом, где находится замок. Налегая на лом, Егор с неожиданной силой стал банально выламывать дверь до тех пор, пока та не издала жалостный металлический звук сломанного замка. -- Добро пожаловать! С кривой усмешкой он закинул лом на плечо и подмигнул своему товарищу.

Егор тяжело выпустил воздух изо рта, позволяя облачку пара вспорхнуть в воздух. Его веки были полуприкрыты, он слушал город вокруг себя. Его гудение промышленных звуков, машин, голосов, человеческой суеты, постепенно клонящейся ко сну. Скоро будет новая неделя, работа, учёба. Всё вокруг закрутится в метели банальных бытовых тревог и рутине. Всё забудется и растает, как снег по весне. Но хрена с два. Он зло сжимает зубы до боли в челюстях и грубым движением нащупывает пачку сигарет в кармане старой кожаной куртки. "Русский Стиль", блевотно-жёлтая пачка. С щёлканьем зажигалки морозный воздух заполняет дым и запах дешевого табака вместе с чем-то напоминающим горящую смолу. Настоящий, мать его, детектив из Улицы Погасших Фонарей. Лейтенант Морозов заступает на службу. – Мы найдём того, кто убил Соню. Хриплые слова срываются с губ как будто сквозь стиснутые зубы. Отдаваясь ноющей вибрацией где-то в темечке и затылке. В холодных глазах Егора горит тупая упёртая решимость, которая, кажется, выгребет его даже из самых глубоких сугробов забытия бытовухи. С треском он затягивается сигаретой и критически осматривает Михаила. – Выглядишь как Сиплый, когда его нашли дохлым в сугробе. – таков был неутешительный вердикт. – Не мне тебе говорить, что в метель выходить х№% идея. Егор опять тяжело вздыхает и бесцеремонно начинает тянуть Мишу за локоть. – Пойдём, плеснём чайку, ванну наберём, отогреешься.

Егор проводил ничего не выражающим взглядом Саню и потянулся к бутылке с пивом, спокойно делая глоток. – Да, давай. Детские игры, так, губы промочить. Он был большим парнем - курил, пил, занимался сексом и вообще мало о чём беспокоился в жизни. Многие проблемы можно решить "бычкой" или хорошо поставленным ударом висок кулаком, утяжелённым свинчаткой. Что ещё нужно в этом мире, чтобы пройти обряд инициации во "взрослость"? Быть злее окружающего тебя мира, конечно. Вся эта х№*? про ответственность и мудрость стариков не стоила крови на асфальте. С хрустом он сворачивает шею то в одну сторону, то в другую. Тянется за старой кожаной курткой, накидывает поверх свитера, не давая холоду подступиться слишком близко. Запах кожи навевает воспоминания о детстве. О тёплых летних деньках и кваканью лягушек на озере перед рассветом. Но всё это не более чем угасающие призраки мира, которого никогда не существовало. – Тогда будем на связи. Нужно будет пробить соседей, родственников, бывших - всех. – он рубит рукой по столу, отсекая всё лишнее. – Если надо - стащим инфу по вскрытию. Если надо - выбьем. Ухмылка самоуверенного мальчишки, распробовавшего крови. Но кто ещё унаследует землю, как не борзые? Вытряхивает в ладонь пару сигарет. "Русский стиль", рвотно-жёлтая пачка, запах табака и чего-то напоминающего дёготь повисает в воздухе. Настоящий, мать его, детектив из Улицы Погасших Фонарей. Лейтенант Морозов заступает на службу. – Залетай в ДК, может чего из местных стрясём. Сигарета летит в руку Фету, а сам Егор встаёт, выпуская изо рта клубящееся облако дыма, смешанное с паром. Дым медленно кружился в воздухе, завихряясь в причудливые спирали. "Необычно", "странно", "паранормально" - все эти слова не значили для Егора ровным счётом ничего. Его разум был слишком глубоко погружён в жестокую обыденность чтобы отрывать взгляд от земли. Официантка куда-то пропала? Ну так наверняка пошла в подсобку чаи гонять. Стало холоднее? Так ночь скоро на дворе. Пропали звуки? Не первый раз целый район в городе погружается в тишину в ожидании ночных хищников. Сбилась передача на телевизоре? Наверное, стоит покупать менее дерьмовый кабель и платить вовремя. — Эй, — осторожно начала Вера, — мне только кажется, или со снегом что-то не так? — она мгновение помолчала, — а ещё больно тихо, — Вера поёжилась, — не нравится мне всё это, если честно. – Не понимаю, о чём ты. Егор затягивается, бросая взгляд по сторонам и пожимая плечами. На его лице мелькает раздражение. Затягивается ещё раз. В звенящей тишине треск сгорающей сигареты кажется оглушительным. – Мне кажется, мы собрались обсудить вещи поважнее погоды.

– А я на стреме постою, - он говорит, отпивая глоток. Теплое пиво отдает отвратительно сладким вкусом, тут же уступая горечи. Фет прикладывает кулак ко рту, блокируя поступивший рвотный рефлекс. Маска серьезности на лице Егора даёт трещину кривой ухмылкой. Возможно, прозвучи что-то такое от любого другого человека - он бы уже получил по зубам. Но с Фетом и Соней их связывали куда более глубокие узы, чем шапочное знакомство. – Рад, что не пришлось тебя уговаривать на это. Егор со всё той же ухмылкой панибратски приобнял Афанасия, заставляя того неудобно наклониться в своём стуле. Тот жалобно заскрипел затянутыми ржавчиной ножками по кафельному полу. – Если у кого-то и хватит яиц на это - так это у нас. Он хлопнул парня по плечу и откинулся назад в своём сиденье, обводя взглядом всех присутствующих. – Даже если... то не было решением Сони, – чуть хрипловатым голосом сказал Саша, отзываясь на слова Егора. – Что с того? То, что уже случилось не исправить. Конечно, – хмыкнул, – ментам легче списать на самовыпил. Но толку тоже никакого. Бранить за их некомпетентность можно без конца, а возобновлять дело они вряд ли станут. – Поэтому этим делом займёмся мы. Любые сомнения в плохой шутке разбивались о непреклонную решимость в глазах Егора. В его льдисто-синих глазах горела болезненная решимость, подпитываемая огнями засевшей в груди горячей злости. На безразличие окружающих, на бессилие и п$#% милиции. Казалось, можно услышать как с силой он сдавил свои челюсти. Губы сами собой складываются в улыбку. Когда я в последний раз улыбался? Встав со стула, я достаю из внутреннего кармана ту карту и кладу на стол перед собравшимися. Затем произношу: - Это я убил Соню. Его взгляд придавливает тебя как бетонной плитой. Приковывает к месту, мешая пошевелить даже пальцем на руке или ноге. Тяжёлые, тягучие слова доносятся из его рта, обращённые ко всем присутствующим, но особенно к тебе: – И поэтому мы должны доказать вину того, кто это сделал. Найти...и наказать. Своими руками. Дыхание сковывает от страха и...ожидания? Кара, сопоставимая совершённому греху. Как истинного преступника перед божьим судом все поступки будут расследованы, взвешены. Наказание обязательно последует.

Он какое-то время стоит за пределами кафе. Мороз жадно вгрызается в самые незащищённые места, но покрасневшие пальцы греет дымящаяся сигарета. Город сплетается какофонией из звуков, запахов и вездесущего мороза где-то на грани восприятия, проскальзывая своими щупальцами по всем органам чувств. Но не оставаясь ни в одном из них надолго. Шины старой "девятки" месят засыпанный химией чёрный снег, напоминающий даже в минусовую температуру отвратительную кашу; хрипло каркают вороны, сгрудившиеся вокруг исходящей маревом теплотрассы; о чём-то бойко переговариваются закутанные в многочисленные слои одежд торговки на разбитом через дорогу рынке; мерно гудят толстые чёрные провода, протянутые между могучих плеч высоковольтных линий передач, нашептывая знакомую лишь безумцам и детям мелодию застывшего в безвременье города. Город продолжает жить свою жизнь и вряд-ли заметит утрату тысячи-другой жильцов. Плюнет и разотрёт, как будто так и надо. Только пустые глазницы окон будут намекать о том, что здесь когда-то теплилась жизнь. Из горла поднимается хриплый кашель и на грязный снег летит горькая мокрота, смешанная с химозой, которая продаётся под видом табака. Он не помнил, что началось раньше - сигареты или кашель? Молодость не была щитом от бронхита в Снежногорске. Собраться с силами толкнуть пластиковую дверь кафе оказывается куда сложнее, чем казалось на первый взгляд. Не смотря на кажущуюся лёгкость она требовала напряжения во всём теле, чтобы заставить её впустить нового посетителя внутрь. От перепада температур сразу бросает в пот. К столику собравшихся Егор подходит уже с курткой в руке. Молча кивает присутствующим. Бросает на потертую обивку стула одежду и с жалобным скрипом опирается локтями на стол. Его обычно самоуверенное выражение стёрлось под чёрной маской мрачной решимости. Он потирает задубевшие ладони, костяшки его кулаков несут отчётливые следы ссадин. --- Ну...думаю никто не верит, что Соня сама себя вскрыла? Наконец разбил он повисшую давящую тишину за столом, задавая игравший в голове каждого так или иначе вопрос. Его губы кривятся в странной гримасе. --- Ментам только и надо что списать всё на самовыпил. Меньше работы. Дела идут как надо. Похлопали себя по спине.

Егор Морозов @bully

Тоже залечу

Взгляд Скарлет стал более колючим, а улыбка - жестокой. Она осмотрела с головы до ног своего визави и чуть склонила голову набок: --- Если ты хочешь начать значить хоть что-то для своей семьи - иногда стоит научиться отрицать желания её большинства. --- вампирша сверкнула острыми клыками в хищной улыбке. --- Я даю тебе возможность поучаствовать в разорении домена одной из крупных шишек этого города. Баали провела пальцем по шее Джованни: --- От тебя потребуются лишь инвестиции. Возможно, кому-то из твоих родственников это и отдавит пальцы - но вряд-ли кто-то захочет открыто признавать связи с кем-то вроде Паркс.

Скарлет весело рассмеялась, ероша волосы ошеломлённого сородича и энергично подсела к нему спиной, закидывая ногу на ногу. --- Решила встретиться со своими котятами, разве не очевидно? Вампирша хитро сощурила серые глаза, запрокидывая голову назад и обнажая тонкую белую шею, изучающе рассматривая удивлённое лицо Лукаса. Её бледная ладонь скользнула по его плечу и баали вновь прильнула к юному вампиру, склоняясь к его уху как можно ближе. --- И ещё у меня есть одно крайне...опасное предложение... Её тон стал заговорщически-мурлыкающим. Джованни знал, что когда Скарлет начинает так себя вести - быть беде. Или большим потрясениям. Палец вампирши прошёлся по спине Лукаса, посылая волны электрических разрядов по его телу: --- Но чертовски весёлое.

Закрытые вечеринки, секретные двери за красной лентой, негласный дресс-код, приглашения только для своих - таков был пульс не-жизни многих элизиумов по всему миру. И Джованни, пускай не принадлежащие ни к одной большой секте, наследовали эту традицию сородичей с настоящим упоением. Секретное общество внутри секретного сообщества, приправленная высококультурным некродекадансом колдунов средневековой Европы. И пускай в Северной Америке новые деньги и протестантское наследие изрядно разбавило эту эстетику - в наследниках клана смерти как будто с кровью передавалась тяга к помпе и культурному снобству. Скарлет своим собственным присутствием в этих безлюдных ночных залах как будто одновременно царапала общую эстетику своим откровенным и пламенным внешним видом и, в то же время, весьма органично в неё вплеталась. Мёртвая кровь, проклятые души, холодные тела - всё это зависело мало от стиля и цвета обёртки, в которую они затягивали свою нетленную плоть. Как маяк нечестивого влечения Баали скользила по гладкому паркету, голодной и ослепительной улыбкой осаждая тех немногих смертных, кто хотели подойти к ней наперерез. У неё была одна единственная цель, сейчас слишком поглощённая созерцанием изнанки человеческого подсознательного, выплеснутого яркими красками на терпящий всё белый холст. Вампирша неспешно подошла к Лукасу сзади, какое-то время наблюдая за его невозмутимым бледным профилем и вихрастой головой. А затем прильнула к его спине, обвивая его шею в холодные объятья и упираясь полуобнажённой грудью в его тело, заставляя по холодной крови пройтись импульс приглушённого смертью возбуждения. --- Давно не виделись, mon chaton. Смерть тебе к лицу. Бархатный томный шёпот пролился с холодным дыханием в ухо юного вампира, заставляя в его голове вспыхивать одно за другим воспоминания. О красных постелях, приглушённой музыке, наполненной алкоголем кровью на кончике языка, полных вожделения стонах.

Скарлет прикрыла глаза и склонила голову в притворной благодарности: --- Я не могу просить о большем, благодарю вас. Её слова достались спине высушенного сородича, когда тот стал покидать пределы крипты. Скарлет недовольно закусила кончиком клыка нижнюю губу, смотря на уходящую Бонни. В её планы на эту ночь входило и выдирание из лап Селены её маленькой смертной колдуньи. Но судьба показывала, что нельзя побеждать на всех фронтах. По крайней мере сразу. --- Что же, Рошель, mon cheri. --- вампирша слегка потянулась, позволяя скользнуть борту кожаной куртки в сторону, обнажая часть перетянутой кожаными ремнями груди и сладко сощурилась, глядя на дамипршу. --- Наш план терпит изменения, но не волнуйся... Баали вытянула руку и намотала на палец локон светлых волос девушки. --- Мы разберёмся со всеми проблемами на нашем пути.

Скарлет чуть вздёрнула подбородок и усмехнулась. Бесовские искры в её серых глазах вспыхнули ещё ярче. Её холодное дыхание спёрло ещё сильнее от ощущения невидимых пальцев, тянущихся к её бледной коже. При всём желании Баали сжечь на месте приспешника Селены она не была в выгодном положении. На чужой неизвестной территории, в логове старого колдуна. Наверняка высушенный упырь думал, что Скарлет лишь очередная мошка, которую он сможет прожевать и сплюнуть без особого труда. Но вместо страха или покорности рыжеволосая вампирша лишь нагло усмехнулась: --- В таком случае Селене нужно надёжнее привязывать к себе своих питомцев. Мне казалось, уроки Ансельма так легко не забываются. Скарлет сделала шаг вперёд и в её взгляде разгоралось так тщательно скрываемое безумие. По её жилам текла одновременно обжигающе ледяная и кипяще горячая кровь, пропитанная отрицающем саму материальную реальность пламенем Бездны. --- Скажите, Саймон, что будет интереснее - убирать хвосты за Селеной, или позволить двум старым подругам встретиться и обсудить былые деньки за бокалом свежей крови? Разве это не принесёт куда больше интересных историй в этот скучный домен? Скарлет очаровательно улыбнулась, однако её улыбка все так же больше напоминала голодный оскал.

Присутствие чужого Зверя разливалось по комнате, заполняя собой все щели и выбоины в ликах статуй. Когда в таком узком пространстве встречалось два сородича присутствие любых других существ превращалось в назойливый фон. Они приценивались друг к другу, слегка принюхивались, внимательно изучали движения каждой из сторон. Так два диких хищника встречаются и оценивают насколько каждый может быть угрозой. Высушенные черты лица, строгий костюм, породистое лицо - всё это воскрешало в памяти Скарлет переданные через вторые руки слова. Баали водрузила ладонь на свою грудь и слегка склонила голову в жесте почтения: --- Мсье Саймон, до чего неожиданная встреча. Её белоснежные зубы сверкнули в полутьме улыбкой. --- Ваша слава бежит впереди вас быстрее моей, как и следовало ожидать. Моё имя Скарлет. Скромный энтузиаст оккультных искусств во всех их проявлениях. Вампирша лениво перевела взгляд на хрупкую рыжеволосую девушку посреди алтаря и слегка вытянула палец в её сторону, вопрошающе изогнув бровь: --- Бонни, верно? Помню, мы встречались мимоходом. После чего внимание Баали переключилось обратно на Миллинера и на лицо вампирши вернулась лёгкая улыбка: --- Девочки откусили больше, чем могут прожевать. Такое случается под луной. Я думала, что буду преподавать урок стайке дворняг. Однако... -- Скарлет издала лёгкий смешок, тряхнув копной алых волос. -- Кто бы мог подумать, что у них такие интересные знакомства. В глубине серых глаз на мгновение мелькнули бесноватые огоньки и оскал Баали стал чуть более широким и хищным.

Кладбище должно было быть местом уединения. Мрачного спокойствия и отрешенности тех, кто покинул мир живых. По крайней мере в своём идеальном состоянии. Но обстоятельства были таковыми, что подобные места были чем угодно - но не местом упокоения. Как минимум скользящие среди человеческих толп неупокоенные хищники открыто ставили под вопрос конечность смерти и неотвратимость божественного суда над душами грешников. Скарлет мерно ступала между надгробий, сохраняя кажущееся спокойствие. Для этой ночной прогулки она решила выбрать образ более грубый и вызывающий - кожаные штаны и куртка на голое тело и чёрные ремни портупеи, перетягивающей грудь, на которой покоился серебряный амулет в виде анкха с заострёнными концами. Тени расступались перед её взглядом ночного хищника, а едва уловимые флюиды крови витали вокруг надгробий и на могильной земле, отмечая собой места многочисленных ритуалов. Не-мёртвые и смертные одинаково находили кладбищенскую эстетику и резонанс смерти подходящим для своих многочисленных ритуалов почитания и подчинения. --- К нам уже готовы. Баали слегка склонила голову набок в привычном жесте и провела пальцами по кладке внутренней стены крипты. Коридор уходил вниз и камни здесь впитали глубоко в себя кровь. Едва слышные стоны и завывания были не ветром и не обманом слуха. --- Мёртвые, заточённые в этих стенах, ждут своего часа...давай не будем тревожить их. Вампирша заговорщически подмигнула Рошель и приложила палец к алым губам. Под тихий перестук твёрдых подошв своих сапогов Скарлет повела свою спутницу за собой вниз.

На мгновение задумчиво скользящие по локонам Рошель пальцы Скарлет остановились. Перед внутренним взглядом Баали сменялись картины одна за другой. Образы из прошлой жизни, когда её смертная была прервана, но взор всё ещё был слеп для истин этого прогнившего мира. Пылающие костры, раскалённое клеймо, впивающееся в плоть, ядовитые речи, отравляющие разум, нечеловеческие тени, пляшущие по бетонным стенам заброшенного здания в причудливом танце с запахом серы и первородного греха. Селена. Она помнила это имя. Та, кто воплощала в себе ложь. Отравленная змея, тихо скользящая в подлеске. Пылающее алое пламя страсти и запретных знаний. Иронично, что со временем Скарлет сама стала воплощением этого образа. Возможно, она впитала в себя слишком много от той, кого когда-то считала своей наставницей. Тонкая улыбка озарила лицо Баали, когда она вновь опустила руку на голову дампирши: --- Не думала, что мы встретимся с ней так рано. Очаровательно, mon chaton, просто очаровательно. Никак судьба свела нас вместе. Вампирша склонилась над Рошель и прошептала ей на ухо: --- Завтра мы встретимся с твоими подругами. А пока отдыхай и набирайся сил. В ближайшие ночи они тебе понадобятся.

--- Тише-тише, со мной тебе нечего бояться. Скарлет по-матерински погладила Рошель по голове, вплетая в свои движения и свои слова магнетические нотки и резонанс сверхъестественной силы, что отзывалась в ответ на её зов внутри дампирши. Она была порождением проклятья, но всё ещё недостаточно приближённой к Авелю, чтобы в должной мере сопротивляться силам Баали. Скарлет как тщательный садовник вырывала ростки страха, позволяя вместо них прорастать чувствам уверенности и спокойствия. --- И что Джине и вашей ведьме нужно от вашей охоты? И кто является её наставником?

Баали с интересом слушала Рошель, одновременно перебирая пальцами её светлые волосы и проходясь ногтями по её скальпу, слегка массируя, как человек почёсывал бы своего питомца. Лицо Скарлет озарила призрачная улыбка, когда охотница договорила: --- Что же такое тщедушное создание делает в столь опасной компании, ммм? -- Баали улыбнулась, но уголки её глаз не поднялись, делая взгляд холодно-изучающим, несмотря на напускное веселье. -- Или же у неё просто есть таланты, которые она редко показывает? Вампирша слегка запрокинула свою голову, позволяя алым волосам скользнуть по её спине и разбросаться по спинке дивана. --- И что насчёт вашей ведьмочки и её зелий? Что она умеет готовить? Знает ли она ещё какие-то особые заклинания или же таланты медиума и алхимии это её единственный дары?

Смертная была под её пальцами как мягкая глина. Гордость, чувство собственного достоинства, личные границы - это всё было пластичным материалом, которые Баали формировала по собственному усмотрению. Где-то прибавить, где-то увеличить, где-то сместить и оторвать от корней, чтобы привить на совершенно другой почве. Далеко не первый раз вампирша при помощи силы дремлющей в её крови полностью подчиняла собственной воле тех, кто мог до этого считать себя непобедимыми. Этот тяжёлый урок отважным охотникам и пылким праведникам приходилось выучивать на собственном опыте от рук ведьмы, чью алебастровую плоть не брали пули и клинки. Чьи когти с каждым мгновением всё сильнее смыкались вокруг их шеи, по щелчку пальцев превращая крик боли в стон наслаждения. Скарлет с удовольствием провела языком по губам Рошель, даря ей влажный поцелуй и царапая её острыми ногтями по белой шее, оставляя алые следы. Через несколько томных мгновений вампирша отстранилась и откинулась на спинку дивана. Она закинула ногу на ногу и приглащающе похлопала себя по бедру, как будто подзывая к себе пса. --- Иди ко мне, mon cheri. Расскажи мне о своих подругах - кто они, на что способны и... -- серые глаза Скарлет вспыхнули дьявольскими огоньками, а алые губы разошлись в белоснежной острозубой улыбке. -- Как мы с тобой сможем их найти.

Скарлет наблюдала за Рошель с лёгким проблеском интереса в глубине собственных глаз. Самоуверенность полукровки действительно поражала. Впрочем, разве не в этом очарование юности? Бравада короткой и яркой жизни, отрицание собственной судьбы, плевок в лицо смерти. Но было одно "но" - Баали не было никакого дела до напускной храбрости. Она брала то, что хотела вне зависимости от желаний окружающих. Особенно она не собиралась играть в кошки-мышки с той, кто уже оказался плотно зажат в её когтях. Вампирша плавно встала со своего кресла и склонилась над Рошель. Её пальцы прошлись по плечам девушки и сомкнулись вокруг её шеи, слегка придавливая. Скарлет приблизилась ещё сильнее, седлая охотницу и склонясь к её лицу непозволительно близко. Разряды электричества как будто проскакивали между телом вампирши и полукровки, дыхание смертной стало прерывистым и тяжёлым от сильных пальцев, сдавливающих её трахею. --- Мне казалось, что в последний раз моё послание было вам достаточно чётким, mon chaton. Не-мёртвая промурлыкала, игриво щуря глаза. Однако не смотря на легкомысленный тон язык тела Баали и разливающаяся тьма в глубине её взгляда говорили о совершенно других эмоциях, живущих в глубине проклятой души вампирши. --- Если вы перейдёте мне дорогу ещё раз - я не буду столь добра. Она прижалась грудью к груди Рошель, шепча ей прямо на ухо. И каждое слово, каждое движение, которое ощущала охотница всем своим телом были точно завораживающие мерцание змеиной чешуи. --- Теперь ты мой питомец, mon chaton. И скоро к тебе присоединятся твои подруги.

--- Ах, нет, у меня не настолько дурной вкус. Скарлет отмахнулась от подобного обвинения в свою сторону. --- Мы находимся в гостях и пользуемся весьма щедрым покровительством. Правда, на тебя оно распространяется лишь до тех пор, пока хозяева этого места видят твою жизнь как мою...собственность. Вампирша чуть изогнула губы в едва заметной улыбке, а затем заговорщически наклонилась вперёд: --- Хотя я определённо не поддерживаю такие обесчеловечивающие практики, уж поверь. Баали лениво откинулась на кресле, изучая Рошель из-под полуприкрытых век. Вампирша всем своим видом олицетворяла спокойствие и расслабленность. --- Ты ставишь меня в весьма непростое положение, mon cheri. Согласно нашим законам я должна уничтожить тебя, как нарушение закона о тайне нашего небольшого сообщества. Скарлет закинула ногу на ногу и слегка качнула носком, подкручивая алый локон на своём указательном пальце. --- А излишнее кровопролитие не в моём стиле. Думаю, Сара могла рассказать тебе об этом.