Gonchar

- Эдвард, - зовет доктор, вставая на колени перед пилотом, снимая шлем со взъерошенной головы и трогая липкий от пота лоб, - Лейтенант Такараи сказала, что уже оказала посильную помощь. Без медпункта я могу предложить лишь тонизирующий массаж.. – доктор слабо улыбнулся, - Ты пока стабилен. Сможешь подняться и дойти до кают-компании? В воспалённом восприятии сетки перегруженных сосудов глаз доктор Айзек прошёл сквозь липкую мигающую паутину дверей и медленно, точно в кино, стал приближаться и распространять вокруг себя почти что видимые звуковые волны, заставляющие морщиться от вибраций, сотрясающих мозг. Он что-то говорил, однако смысл сказанного доходил медленно, накатывая как морские волны слово за словом и собираясь в причудливый паззл, которому нужно было время, чтобы организовать себя в нечто имеющее значение. Прикосновение было едва ли не болезненным, однако оно, на какое-то время, вернуло ощущение реальности происходящего. - Да, спасибо дочери океана высокой бури. - сам того не понимая, он ответил доктору почти по слогам и на японском, напитывая имя и фамилию лейтенанта другим значением. - Сейчас... Он заворочался, стараясь снять с себя пояс с инструментами, который дьявольски мешал нормально расположиться. Щёлкнула застёжка и инструменты упали на пол, но из-за крена Архимеда прокатились ещё около метра, оставаясь вне зоны доступа пилота. - Ох, дьявол. Доктор-сан, подайте мне их. - голова просто раскалывалась и пульсировала болью, но Эдвард старался не подавать виду. Он протянул руку в сторону пояса и тот, словно сам по себе, легко взмыл в воздух, оказываясь снова в руке пилота. - Спасибо, док. - пробормотал мужчина и, ухватившись за руку Айзека, стал медленно подниматься. - Ненавижу чувствовать себя как разбитый инвалид. Если массаж поможет - валяйте.

– Доктор Леманн осмотрит вас на "Архимеде", – потом, потом, все вопросы потом, только знакомая работа и имена. Ей хочется поскорее уйти, а потому мужское геройтво остаётся без внимания, пилота буквально готовы тащить на себе до шлюза, мимо знакомых аномальных зон. – И даст молока, если вдруг ваш организм отвергнет почки. - О, вот это замечательно. С немного наигранно радостью произнёс Эдвард, потирая место укола. Резкая инъекция из автоинжектора была не самой приятной процедурой, однако она хотя бы была быстрой. В отличии от лучевой болезни, которая разъедала его изнутри. Но препарат уже начинал циркулировать в его жилах, начиная связывать продукты радиолиза и останавливая их дальнейшее пагубное действие на организм. Чем дальше прогрессировало человечество - тем более ценным становился индивид. Пару-тройку сотен лет назад многочисленные подопытные кролики и исследователи сложили бы головы над этой загадкой, корчаясь от неизвестной болезни и выблёвывая на пол свои внутренности. - Тем более доктор Леманн явно куда лучше осведомлён о том, что происходит здесь. Или как он себя там назвал...Флинт? Пилот неопределённо махнул рукой, давая Иоко совершать большую часть движений, утаскивая его к шлюзу. Короткая подготовка в виде пристёгнутого обратно шлема - и вот они уже плывут к накренившейся субмарине. Но Эдвард не помнил большей части своих действий. Всё точно заволокла дымка, через которую доносились лишь вспышки и размытые фразы.

– Решили нахвататься нового вида дозы? – без жалости к любителю острых впечатлений, но с некоторой задержкой опускает оружие. На фоне происходящего выросшие из тела пилота шипы, тентакли или острые колышки уже не кажутся совсем невозможным сценарием. Но пилот не спешил отращивать дополнительные конечности или взрываться фонтаном кислотных внутренностей, разъедающих даже металл. Он выглядел нездорово, но только и всего. Глаза запали, а кожа стала бледной с сероватым оттенком в свете ожившего освещения. Ничего кроме симптомов острой лучевой болезни. Его тело сотряс кашель, однако он изо всех сил сцепил зубы, чтобы не забрызгать кровью стекло шлема. Только на языке стал медленно растекаться железистый привкус. Странное ощущение, когда начинаешь буквально разваливаться изнутри. Слой за слоем. Как переваренный ломоть мяса. - Моя отверженность науке не знает границ. - даже в таком состоянии Эдвард не собирался падать духом. Возможно просто потому что не умел. - Кто сказал, что учёным можно быть только после получения диплома? Но не смотря на попытки иронизировать, его походка оставалась такой же неторопливой и шаркающей. Как будто её обладатель опасался, что любой неожиданный раздражитель заставит его рухнуть на пол. А он ещё не был готов на такую потерю имиджа в глазах военных, которые и без того постоянно искали слабость. - Но вот за инъектор с антирадом я был бы очень благодарен. - он тяжело опёрся о руку Иоко-кун, перенося вес на крепкую девушку. Показалось, или он был немного легче? Но что тут было несомненным - так это ощутимый фон от такой неформальной близости, который запищал на датчике.

Кинетика +10+20+30 (350+500+650) В остатке 250

- Почему ты не вышел в коридор? - спросил Макс, поднимая голову на пошатывающуюся сверху фигуру пилота. И следом отмечая показатель дозиметра. - Нас только что накрыло жёстким излучением. Надеюсь, завещание ты написал. Под горло подступал рвотный ком, так и норовивший опозорить пилота и утопить его в выделениях ушедшего вразнос желудка. Но каким-то невероятным усилием воли он смог проглотить его обратно, ощущая как по телу разливается одурительная слабость, заставляющая ноги подкашиваться, а на лбу проступать холодный пот. Что-то было неправильно, что-то ворочалось внутри него точно начинающий просыпаться по весне клубок императорских кобр, начинающих слепо водить своими непроницаемыми глазками по тюрьма из плоти и костей. И Эдвард не был уверен что именно вызывает это состояние - лучевая болезнь или воздействие хрониума. Когда ты читаешь в книжке всё представляется несколько иначе, чем когда испытываешь это сам на себе. - Всё нормально. - прохрипел пилот, разводя побледневшие губы в бесшабашной ухмылке. - Сейчас в каждой проклятой аптечке есть антирад, а уж тем более на атомной подлодке. Жить будем. - и вопреки этому заявлению его тело согнуло в приступе лихорадочного кашля. Прочистив горло и несколько раз выдохнув, Эдвард попытался выровняться, но опять наткнулся на невероятную неподдатливость стила. Возможно, тот затвердел под действием адской температуры, вызванной воздействием излучения. - Хотел наблюдать до конца. Что тут происходит. И произойдёт. - дыхание пилота было прерывистым, слова давались с трудом, но взгляд запавших синих глаз сейчас казался куда более пронзительным, чем когда-либо. - Это твоё временное излучение как-то сопряжено с радиацией? У него нет твёрдого источника в виде руды или кристаллов? Вопросы чередовались один за одним с необычайной для пилота заинтересованностью. Только на последнем он поморщился и дёрнул рукой по направлению к животу. - Чёрт, кишки просто выворачивает. Я бы убил за дозу антирада.

– Эдвард... – первое слово за всё время посвящено имени пилота. Стилсьют блокирует потерю влаги, но голос Иоко звучит с хрипотцой. – Вы говорили, перед взрывом привиделся лес?.. - Да, это может быть основным источником аномалии, откуда по нам ударил взрыв. - Эдвард медленно кивнул, надеясь, что правильно понял намек Иоко. Все это выглядело все более и более странным. Можно было поверить в галлюцинации, вот только следы от когтей напрыгнувшего из невесть откуда взявшихся зарослей зарастали на стиле ещё какое-то время после окончания яркого видения. Всё это было реальным, хотели они того или нет. И последствия тоже будут реальными. - Вот только зачем этой аномалии нас взрывать? - пилот вопросительно посмотрел на Макса и тряхнул головой. - Если там не открылся портал ещё и на поле боя будущего. Но там были просто заросли. Есть над чем подумать. Он не верил, что говорил это, что на самом деле ввязывался в безумный тоннель реальности, который предполагал наличие столь фантастичных событий. И ещё сильнее в нем просыпалось желание изучить это место и его потенциал. Переноска во времени и пространстве - это сенсация! - Ладно. - Эдвард вздохнул и защёлкнул шлем без понуканий капитана, считая свою голову слишком ценной для стрел первобытных охотников. - Решаем проблемы по мере поступления. Я проверю технический уровень и исправность приборов. Он явно не собирался возвращаться. Ему уже осточертели военные со своей осмотрительностью и душа жаждала действий и риска. Всегда.

Глубинная лаборатория "Abyss-5000", около 20:00 Тишина давила на уши не слабее многокилометрового слоя воды, что каждое мгновение сокрушал переборки спрятанной на дне базы. Всё было погружено в непроницемую мглу и только ползающие по стенам и полу лучи фонарей выхватывали куски реальности, не давая утонуть в неизвестности. Возможно, кто-то бы нашёл это место жутким. Пугающим даже. Кто знает, какая история была спрятана за этими потёками и разбросанной мебелью? Вот только Эдвард уже не помнил, когда последний раз испытывал страх. Физически он не умел его испытывать, ощущая разницу в состоянии лишь между безудержной скукой, выламывающим кости вдохновением и свистящим в ушах адреналином, который толкал всё дальше и дальше. Порой, безрассудно рискуя своей жизнью за просто так. Но мужчина лишь иногда вспоминал, что люди должны испытывать более широкий спектр эмоций. Лишь иногда. В этом было что-то забавное - они погруажались всё глубже, давление всё нарастало, однако ощущение опасности не приходило. Даже когда из полуоткрытой металлической двери вылетел железный лом и со звоном ударился в грудь капитана Брук, чтобы тут же спружинить с грохотом на пол. Для стилсьюта нужны были клыки побольше. - Идём вниз. - хрипло и негромко произнёс Эдвард, выхватывая светом фонаря лестницу. - Там же реактор, правильно? Вопросительный взгляд, обращённый к Максу, был встречен одобрительным кивком. Они стали медленно лезть внутрь и вышли у перекрёстка. Вышли все, кроме Эдварда. Его тело продолжало двигаться, однако в залитых зелёным светом глазах вспыхивала одна картина за другой. Он видел старые потёртые стены из грубого камня, он видел деревянные сколоченные столы, заставленные многочисленными ретортами. Он был алхимиком в засаленной мантии с многочисленными подпалинами и гладко выбритым и изъеденным морщинами лицом. - Шесть унций крови богов. - бормотал он себе под нос, смотря слезящимися глазами на начинающую кипеть реторту с жидкостью. - Бойся крови богов, бойся...ибо она несёт вознесение. Его сухие губы разошлись в полубезумной улыбке, когда жидкость стала становиться зелёной и приобретать зловещее свечение. Видение окончилось так же внезапно, как и началось. - Что это было? - оглушительно задохнувшись, выпалил Эдвард, ошалело оглядываясь по сторонам и лихорадочно водя фонариком по стенам. - Что это, мать его было? Я много чего принимал в жизни, но сейчас я трезвее дельфина. Сердце лихорадочно стучало в груди. Волна необъяснимых эмоций поглотила его, заставляя странно дёргаться и часто дышать. Но это постепенно сходило на нет и вскоре он уже куда спокойней приложил ладонь к взмокшему лбу. - Это было странно. Только и сказал пилот.

- Хорошо, - Макс согласно кивнул Айзеку и обратился к членам отряда. - Кто пойдёт со мной? - Я тоже пойду. - Эдвард подался вперёд, не испытывая ни грамма сомнений. - Если там что-то происходит - я собираюсь это увидеть из первых рук. Его лицо перекосила улыбка, хотя пилот понимал, что основную часть веселья всё равно заберут военные. Он уже очень давно не разминал кости, а жажда первому прикоснуться к потенциально тайному и запретному обретала плоть. Это путешествие, наконец, потеряло ореол рутины и начинало превращаться в нечто необъяснимое. И оттого будоражащее воображение. Но он не спешил отдаваться этому чувству, вперёд ставя рациональный ум. Не стоит очаровываться раньше времени и дать размыть свой взгляд.

Удар пришёл оттуда, откуда не ждали. Если поверить в безумие тихого и замкнутого инженера, который проводил больше времени со своим ручным роботом и чертежами было не так уж сложно, то подтверждения бредовых убеждений от уравновешенного и, внешне, успешного доктора Айзека ожидать не приходилось. Эдвард знал, что помешательство обретает самые разные формы и не щадит никого, однако... Впрочем, всё это выглядело безумно если думать, будто эти двое действительно сошли с ума. Но что если имел место заговор? Эти двое явно были знакомы друг с другом ещё до начала экспедиции, Эдвард сам был свидетелем их странного и обособленного ото всех остальных воссоединения. Точно два старых одиночества нашли друг-друга. Возможно, что этот "хрониум" был какой-то секретной разработкой или ресурсом, который нашли эти двое? Или те, кто мог стоять за ними. В мире теней никогда нельзя верить маскам. Никогда. Пилот лишь немного сощурился, стараясь не выдавать терзающих душу сомнений. Аномальные зоны, мутации и прочие интересные вещи ожидали их впереди. Если они были действительно реальными. - Кто тут прав, а кто бредит - можно одним простым способом. - произнёс Эдвард и вытянул палец туда, где должна была быть база. - Проверить всё самим. Уж во что я действительно не верю, так это в появляющиеся посреди воды сами по себе снаряды, способные расколоть субмарину. - И правильно делаете. Я знаю доктора Азейка Флинна с детства. С моего детства. Лет пятьдесят уже, кажется, да, Айзек? Эдвард только тяжело вздохнул. В Ям всё это.

Эдвард недоумённо уставился на Макса, который со спокойнешим лицом вещал высокопросвещённую чушь. По крайней мере про конец света и параллельные измерения. Он мог ожидать подобной физической чуши от биологов или военных, но никак не от человека с инженерным образованием. Но, стоит признать, во всей этой ситуации был ряд непрояснённых пока странностей. Странная галлюцинация, невесть откуда взявшийся взрыв, причём такой силы, что едва не расколол Архимед напополам. И место этих неизвестных Феррант предложил заполнить оккультным веществом, которое подобно философскому камню разделяло реальность и подвергало её трансмутации. Экстравагантно, сумасбродно и беузмно. Настолько безумно, что хотелось верить. — У меня были галлюцинации. Это всё, что произошло необычного. Но «Архимед» затоплен. У вас были галлюцинации, у кого-нибудь на борту? Эдвард поднял руку, закованную в броню стилсьюта, привлекая к себе внимание. - Перед тем как Архимед чуть не взорвался - перед рубкой появилась очень яркая зелёная вспышка. И перед тем, как тряхнуло, за стеклом был полноценный лес с лугами....и чем-то таким. Пилот замялся, силясь вспомнить яркий и сочный образ, который тянул на яркую галлюцинацию от удара головой о переборки. По крайней мере в начале ему так казалось. Однако он ни обо что не бился - ни единого синяка или ссадины на теле говорили в пользу галлюцинаций наяву. - Как я понял - видел это только я один. - подсвеченное диодами лицо за стеклом шлема стилсьюта скосилось в сардонической ухмылке. - Теперь я тоже в рядах безумцев, потому что видел то, что никто больше подтвердить не может. Но пока что давайте убираться отсюда. Он обвёл взглядом всех остальных, но ничего больше не сказал. Пилот был твёрд в намерении убраться с субмарины как можно раньше, не желая обрывать начало интересной главы в их путешествии какой-нибудь нелепой случайной смертью.

- Господа, расположите раненных, предлагаю поверменить с эвакуацией, пока разведка не подготовит комплекс. Основную часть обсуждения Эдвард пропустил, так как неторопливо натягивал стилсьют, отрезая себя от становящегося всё более неприветливым и враждебным окружения. Радовало лишь то, что ядерный реактор не успел дать течь. Оказаться по колено в радиоактивной воде - удовольствие невероятно сомнительное. На себя пилот старался загрузить как можно больше - пару небольших контейнеров для образов, винтовку, нож, водонепроницаемую сумку с различными собственными пожитками, инструменты. И теперь увешанный, точно новогодняя ёлка, появился в проходе перед Брук и Айзеком. Судя по всему, на базе всё прошло гладко. Кого тут чуть не пустили на воздух - так это экипаж Архимеда. - Разведка? - пилот хмыкнул, привлекая к себе внимание. - Не знаю заметили ли вы, но в данный момент наполовину затоплен и едва не взорван на обломки тут Архимед, а не подводная база. И я бы не хотел оставаться тут в ожидении следующего взрыва. Кто бы там ни запускал эти зелёные мины или Бог знает что это было. Голос Эдварда был на редкость едким. По большей части потому, что он ненавидел сидеть на месте. И вот, когда веселье постучалось в двери, эти военные со скрежетом зубов старались всё вернуть на рельсы протоколов и безопасности. Ками, он бы никогда не смог работать в армии. Он бы, рано или поздно, включил полный ход на каком-то судне и пошёл на таран, либо пустил бы себе пулю в подбородок.

- Эдвард! - облегчение в голосе, но лишь на мгновение. Датчики не показывают утечки, стабильно. Надолго ли? - Ситуация? Но и так понятно, какова ситуация. - Где люди? - Чёрта с два я знаю. Эдвард выходит из оплавленного отверстия отсека и видит перед собой точно материализовавшуюся из воздуха капитана Брук. Шальная мысль мелькнула в голове, коснувшись идеи о том, что так оно и может быть. Разрыв в пространстве и времени, который забросил сюда не только разряд в несколько сотен килограмм тротила, но ещё и альтернативную версию морских котиков из практически идентичной реальности. А затем едва не рассмеялся вслух над бредовостью такой идеи. В последнее время он слишком увлёкся чтением манг. От безделия череп начинал протекать и предаваться объятиям зудящего безумия. - Кхм, да. - пилот упёрся руками в бока, изображая на лице невозмутимость. - Думаю, нам всем лучше эвакуироваться отсюда и... Но не успел он договорить, как в отсеке появился запыхавшийся инженер. Наконец-то кто-то, с кем можно поговорить предметно, а не на пальцах объяснять, почему нельзя пихать серебряную ложку в ядерный стержень. Эдвард невозмутимо кивнул Максу, точно ничего такого и не произошло. Не из скромности, а просто потому что адреналин начинал понемногу отступать. Они не умрут. В этот раз. Поэтому ничего интересного в ближайшее время произойти не должно. - Ага, вроде того. - пилот мелко кивнул. - Всем лучше переместиться на подводную базу, пока Архимед не пришёл в норму. Сейчас это не самое приветливое место на земле. Не удержавшись, Эдвард потёр себя по предплечьям и плечам, ощущая нарастающую зябкость. Без адекватной терморегуляции корпус субмарины очень быстро начинал выравниваться до уровня окружающей среды. А на такой глубине хорошо если найдётся полтора градуса по цельсию.

Пол начинал ощутимо крениться, заставляя не привинченные к палубам вещи постепенно съезжать и лететь к стенам. Архимед сполна хлебнул воды в воздушные цистерны, которые теперь набивались жидкостью точно лёгкие утопленника. Насколько полное повреждение судить было сложно, но Эдвард и не ставил себе задачей спасти подводную лодку одним махом. Он не был супергероем, который может размножить себя во времени и многочисленными клонами быть абсолютно везде. Нет, он был всё ещё маленьким человеком, который должен был сделать всё, что в его силах чтобы не взлететь к чёртовой матери на воздух от перегревшегося ядерного реактора. Вот тогда у военных и учёных будет предмет для исследований. С хорошим радиационным фоном и сочной тайной катастрофы. Но в данный конкретный отрезок негипотетического времени на терпящей крушение субмарине Эдвард полз по межуровневым лестницам. Казалось ещё чуть-чуть - и по ним можно будет бежать в полный рост, а не ползти. Наконец, он оказался у нужного отсека. Вот только незадача - дверь была заблокирована аварийной системой. Той самой системой, что должна была спасти их, а не дать сгинуть во вспышке атомного реактора. Процедив сквозь зубы несколько дежурных ругательств, пилот стал разбрасывать вещи и инструменты в поисках одного единственного резака. Он не заботился аккуратностью, щедрой и широкой рукой разбрасывая снаряжение и ощущая от этого миниатюрного акта разрушение подобие удовлетворения. Время неумолимо шло, однако пилот не терял решительности. Вся эта ситуация словно окрыляла его, добавляя новых сил. Ради этого он жил - ради перемен, ради разрушений, ради сотрясения устоев рутины и нормальной жизни. Во время перемен, когда колесо Судьбы давало оборот, существовала зона хаоса. Где статистика и расчёты бессмысленны и бесполезны, а логика заворачивается лентой Мёбиуса, кусая себя за хвост. - Ага! - победно провозгласил Эдвард, выдёргивая из шкафчика лазерный резак и хватая его за рукоять. Пилот подбежал к двери и примерялся к контуру. Именно там пролегало слабое армирование и по которому можно было быстро и безопасно резать. Шипение и ослепительный свет длились не больше минуты, когда пилот шагнул внутрь отсека через светящийся раскалённым металлом импровизированный проход. Его глаза сразу же отыскали рубильник, который был полностью механическим. Его пальцы сжались вокруг рукоятки и Эдвард резко потянул её вниз. Мгновение спустя свет на субмарине потух, а потом снова появился. Аварийный красный. И с ним пришла давящая на уши тишина с начинающим неумолимо пробираться к костям могильным холодом.

"Dear oh dear, what was it? The hunt? The blood? Or the horrible dream?" Зелёная вспышка прорезалась сквозь реальность как причудливая фантасмагория, как обманчивый мираж, который показывал в мареве пустыни то, чего не могло быть. Вот только от красивой и причудливой иллюзии сияние цвета горькой полыни отличало то, что его энергия прорвалась из мира идей в мир материальный оглушительным взрывом, который заставил реальность задрожать и пойти ходуном, отрицая свои базовые законы. Эдвард даже не успел толком удивиться происходящему, когда сокрушительный удар сотряс всю субмарину, вырывая его из кресла как жалкую тряпичную куклу и бросая лицом в холодный металлический пол. Однако его реакция была слишком заострённой, чтобы его сознание могло полностью расслабиться. Какая-то его часть всегда находилась в постоянном напряжении. Как сжатая пружина, готовая в любой момент распрямиться и выстрелить вверх. Повинуясь инстинкту, вдолбленному за многократные падения на скорости превышающей допустимую, пилот сгруппировался в воздухе и поджал под себя ноги, превращая неконтролируемое падение сначала в скольжение, а потом короткий кувырок, который остановил его за несколько сантиметров от покрывающегося трещинами стекла. Что это было? Дурной сон, в который он слишком глубоко упал? Необъяснимое природное явление? Техническая катастрофа где-то внизу? Всё это не имело значения, так как сердце колотилось точно набат. Мышечная помпа методично и быстр разгоняла жгучий адреналин по жилам, заставляя их гореть и колоть иглами. Скрытые резервы увеличивали силу, заостряли реакцию и превращали мысли в острые клинки. И всё это подчинялось одному единственному чувству....нет, не страху. Безудержному веселью. Западные цивилизации цеплялись за свою личность, за своё земное существование. Икар поднялся слишком высоко в своей гордыне и любознательности, чтобы быть повергнутым солнцем вниз. Но в странах, где восходило солнце, всё можно было воспринять совсем иначе. Где смелым и амбициозным даровано перерождение в Солнце - высшая из наград. Нефритовые змеи ползали под черепом, отравляя каждую клетку мозга. Нефритовый свет слепил глаза и выжигал на них узор из чешуи. Нефритовый дракон грозным рыком ниспроверг вторженцев вниз. И теперь наступила пора императорской гонки со временем. Победившие получат жизнь, проигравшие же исчезнут во вспышке небесного огня. Весело рассмеявшись, Эдвард ринулся прочь из рубки, давая автоматическим системам вытягивать чёрный дым и гасить невесть откуда взявшийся огонь. Искусственные материалы горели мерзко и густо, превращая ранее светлую рубку в адский пейзаж, где сквозь чёрные клубы прорывались алые и синие всполохи. И сквозь них, точно демон Яма, выскочил пилот и едва не врезался в Анику. Он ухватил её за руку, а потом ощупал голову и лицо, точно убеждаясь в чём-то. - Так, ты кажешься настоящей. - он хохотнул и похлопал биолога по плечу. - Я попытаюсь остановить реактор от взрыва, а ты найди выживших. Натягивайте стилсьюты и готовьтесь сваливать. Я верю в вас.

Сила Воли +5+5 (1250) в остатке 750

Эдвард в сомнении почесал подбородок. Он редко когда мог различать полутона в словах и действиях людей, которые могли бы намекать на искренность или лживость. Но, порой, интуиция сама нашёптывала ему на ухо и в такие моменты, как правило, оказывалась права. И в данный момент нутро подсказывало пилоту, что военные в этом случае были практически в таком же неведении, как и все остальные. Разве что обладали куда большим списком "точек интереса". И, судя по всему, их начальство обладало куда более полной информацией, чем обладала экспедиция биологов. Иначе бы у него не было ощущения марионетки, которую дёргают за невидимые лески. - Вас тоже провели, а? - Эдвард хмыкнул. - Вся эта беготня за радиацией не имеет никакого смысла. - он безразлично махнул рукой. - Всё, что она может породить за сжатые сроки - это нежизнеспособные мутанты, а не чудеса генной инженерии. Но дело ваше. Пилот чуть пожал плечами. В какой-то заговор среди руководство верилось всё меньше и всё больше - в повальную некомпетентность. Хотя в это сложно было поверить, но он слушал многочисленные отчёты и теории на протяжении долгих дней. Но пока у него был контракт - свою работу он собирался выполнять. Пусть она и будет состоять в бесцельных заплывах по акватории в поисках неизвестно чего. Хорошо что контракт имел временное ограничение.

Явление рыбы было не важнее скользящий мыслей по своду сознания, которые сопровождали каждое мгновение существования и которые замолкали лишь когда разум растворялся в гудящем Ничто общения с собственным бессознательным. Эдвард был слишком человеком своей эпохи, чтобы всерьёз воспринимать истории о паранормальном и общение с богами. Красивая метафора, удобная система работы с тем, что всегда оставалось в тени ratio, но управляло огромными пластами скоротечной человеческой жизни. Однако ощущение неправильности происходящего горело в нём уже очень давно, а сейчас только разгоралось ещё сильнее. И причиной этому было вовсе не многовековое суеверие, а многочисленные несоответствия и недосказанности, преследовавшие всю эту экспедицию с самого её начала. Погрешности в уравнении накапливались и постепенно превращались в лавину, которая грозилась похоронить под собой любые нестройные объяснения. Взгляд светло-голубых глаз скользил по лицам присутствующим, когда пилот чуть отклонился назад, а после и вовсе равзернулся к капитану Брук. Он чуть изогнул свою светлую бровь и откашлялся: - Кхм, может, объясните что тут происходит, капитан? - он с нажимом произнёс последние слова, переборов в себе нежелание говорить с кем-то длиннее пары фраз. - Когда военные объявляли военное положение при виде пары агрессивно настроенных рыбин? Я как-то читал о войне с эму, но мы не в двадцатом веке и не в Австралии. Вы явно что-то ищите и с самого начала хотели выведать, что известно другим членам экспедиции. - Эдвард недоверчиво покачал головой. - И знаете что-то ещё. Теория о том, что затонувшая полтора века назад ступень со слабым альфа-излучением может вызвать такие мутации годится только для подростков, начитавшихся американских комиксов. Для этого не нужно быть даже физиком или биологом. Может, пора уже сказать начистоту что мы здесь ищем и что тут происходит?

– Повторяю для тех, кто в танке: выход без полной защиты от облучения и травм запрещён. Треснувший краб не защитит тебя, это незаводская защита. Возвращайся и одевайся, bааaka.  Эдвард задрал голову вверх, где в свете прожекторов балансировал в воде Архимед. Хоть это и было бессмысленно, но человеческие инстинкты коммуникации умирали медленней, чем шёл вперёд технологический прогресс. Как будто никто не жестикулирует, когда общается с кем-то по одной голосовой связи. Где-то там наверху сходили с ума военные, объявившие военное положение при встрече пары мутировавших акул. Есть ли что-то более сюрреалистичное? Тяжело вздохнув, пилот вызвал прямой канал с лейтенантом. - Краб не треснет на этой глубине, а его экранирования хватит с головой для двести тридцать четвёртого урана. - он хмыкнул, потирая руки. - Остатки ядерного топлива испускают только альфа частицы, от которых можно защититься куском картона. Уж под водой вообще можно голову не забивать такими мелочами. А стил мне в этой и так неповоротливой дуре будет ещё сильнее портить жизнь. А тут нужна точность. Пилот старался приводить как можно более весомые аргументы. По крайней мере как ему казалось. Когда дело доходило до убеждения кого-то в своей правоте - на ум приходили аллегории в виде попытки пробежать по болоту. В тумане. На одной ноге. Машины были куда логичней людей. - Так что может пропустим эту процедуру, а? "А ещё ты мило тянешь baka" - чуть было не сказал Эдвард, но вовремя проглотил неуместное сравнение. Но на ум так и шли примеры.

- Эд, умеешь управлять крабом? Тут пригодится бур. Господа, мы ищем ритэг. Такарай, Тэмпл, со мной. Прошу членов экспедиции присоединиться. В рубке дежурить Хельма. Готовьте стилы и освещение. Умеет ли рыба дышать под водой? Умеют ли птицы летать? Этот вопрос был риторическим. Ему хорошо бы быть риторическим. Эдвард тяжело вздохнул, потирая переносицу, и поднялся со своего кресла, потирая затылок от своеобразной игривости лейтенанта Иоко-кун. Воистину женщинам нельзя быть военными. Это превращается в слишком...экзотический микс. По крайней мере они не перешли к раздаче подзатыльников десантными ножами. Вот тогда действительно можно не досчитаться конечностей. Экокостюм был пришвартован в отдельном отсеке Архимеда, который должным образом герметизировался и нагнетал внутрь воду, чтобы можно было спокойно выйти в открытые воды. Стилсьют пилот не стал надевать из врождённой лени и нежелания тратить время на двойную перепроверку. Если что-то на той глубине будет способно проломить Краб и его защитные экраны - тогда стилсьют будет не надёжней брони из папье-маше. Взобравшись по ступеням, Эдвард забрался в кресло и пристегнул себя, активируя системы лёгкими нажатиями пальцев. Краб загудел и писком возвестил о своей готовности, после чего синтезированный низкий голос пробурчал о полной укомплектованности машины. По небольшому стыковочному отсеку стала раздаваться утробная сирена, требующая всех лишних присутствющих (которых на момент не было) покинуть это место. С шипением закрылись шлюзы и была достигнута максимальная герметизация, после чего из неприметных отверстий внутрь стала нагнетаться вода, пока она не заполнила весь отсек, создавая, тем самым, одинаковое давление на створки шлюза, позволяя ему открыться без прикладывания многотонных усилий. В вихре пузырьков подводного ранца, Краб стал медленно падать на дно и опустился на него в вихре осадочных отложений. - Готовы выдвигаться? - расслабленно спросил Эдвард, делая первый размашистый шаг на пути к затонувшей ступени.

Любите ли вы встречать старых знакомых? Кто-то испытывает невероятную радость от возможности предаться ностальгии. Кто-то просто старается как можно дальше отойти от знакомого лица, делая вид, что он поглощён изучением плавающих перед лицом голограмм, за которым не видно окружающей реальности. В данный конкретный момент Эдвард примерял на себя вторую роль при виде нового-старого знакомого в виде гигантского мутировавшего электрического угря. Он уже привык за время созерцания результатов сканирования и отчётов к откровенно инопланетному виду мутировавшей фауны, а потому вместе с приливом адреналина испытал только маленький укол отвращения от омерзительной извивающейся твари, решившей встать на путь камикадзе. Дёрнув рукояти управления влево и вниз, пилот отправил субмарину в резкий крен и поддал мощности на двигатели, заставляя реактор начать опасно нагреваться. Однако этого небольшого рывка хватило на то, чтобы Архимед резко поплыл в сторону от надвигающегося угря и его электрических разрядов. А дальше средней мощности двигателей хватило на то, чтобы оставить неповоротливое существо позади. - Проще быстрой лапши. - немного самодовольно хмыкнул Эдвард, украдкой вытирая вспотевшую ладонь о штаны. Не смотря на то, что он привык к запредельным скоростям и риску - каждый такой всплеск активности заставлял его ладони неумолимо покрываться влагой. До чего низко. *** Место крушения, 14:00 Так как никто не гнал вперёд атомных лошадей - Эдвард задал среднюю скорость для Архимеда. Достаточно быстро, чтобы не превращать двигатель в расплавленный огарок молитвенной свечи. В этом попросту не было никакого смысла. Следующие пять часов путешествия для команды состояли из рассекания бескрайнего тёмного пространства, по сравнению с которым даже глубины космоса казались бы красочной картиной. Зависнув над расщелиной, Архимед стал закачивать солёную воду в цистерны, размещённые первым слоем под цельной металлической обшивкой. Вес нагнетался неумолимо, а потом нисхождение греческого мудреца было едва ли не стремительней падения ангелов Люцифера. Давление с каждым пройденным метром возрастало многократно, всё сильнее сжимая переборки подводной лодки. Однако глубина погружения всё ещё вмещалась в рамки проектной, а потому вся стальная громада не издавала ни единого треска или стона. Только растущие на отдельном экране показатели глубины создавали всё большее и большее давление на психику. На этой глубине они были отрезаны от окружающего мира, отрезаны от безопасной эвакуации вдруг случись что-то непредвиденное. Для тех, кто отважился покорить глубину, это было сравни покиданию детской колыбели и первому шагу во взрослую жизнь. Когда не на кого было надеяться, некуда бежать и любая несогласованность движений в организме команды могла стать последней для всех. В свете бортовых прожекторов освещалось место крушения и это было единственным пятном видимого пространства среди разлитых чернил бездны, окружающую Архимед со всех сторон. На этой глубине дно было практически безжизненным, солнце никогда не проникало сюда и единственной переменной был вихрящийся "снег", состоящий из планктона и биологических останков. Поиски разбитой ступени не заняли много - Эдвард рассмотрел в камерах торчащий из серой породы белый металлический бок и указал на него остальным, выведя изображения на вспорхнувший большой экран. - Вот и наша цель. - удовлетворённо откинулся пилот на спинку своего сиденья, чуть потирая уставшие глаза. - Но... - мужчина чуть выгнул бровь, проводя по другому экрану с данными со сканеров. - Не похоже, чтобы тут был какой-то сильный радиационный фон. Иначе бы мы уже сидели с аварийным освещением. Он издал короткий смешок, точно всё вокруг было понятной одной ему шуткой. Возможно, так и было.

Time of Thin Blood относится к старому Миру Тьмы. Если нужна актуальная информация о том, что представляют из себя тонкокровные - то это только к корнику Маскарада пятой редакции. Все, что было раньше - теперь не актуально. Есть книги Time of Judgement для всех линеек - и вот среди них есть вампирские варианты конца. Чуть позже могу сказать даже где, но на русском этих книг нет. Может быть переводил кто-то в частном порядке на вод.су или Левиафан в своих конспектах, но это только предположения.

Но да, сам план предложил Горатрикс, который создал элексир из цимисхов. Они потом воевали с тремерами на полную катушку. Там вроде даже когда в Bloodlines доходишь за тремера до Андрея - он называет тебя узурпатором и ещё пару уникальных фраз выдаёт хД А вот древнего они попытались сожрать уже после. Когда объявили охоту на Салюбри и Тремер диаблеризировал Саулота. На самом деле все обернулось куда сложнее,но это другая история. Насчёт алхимии я проверил ониксовские форумы и, судя по всему, это нигде в книгах не уточнено. Все в классическом стиле беловолков: "решайте сами". Так что тут как сочтет нужным рассказчик.

Никакого обоснования для такого нерфа дисциплин, кроме как неприязни к тремерам у определённых членов сообщества, я не нашёл. Пирамида давала только поддержание уз крови (вернее той лёгкости, с которой тремеры садились на узы) и позволяла проводить особенные ритуалы, которые давали достичь любого желаемого эффекта (то же сожжение отступников Горатрикса). Так же магия крови не зависела от неё, да и те же Ассамиты и Сеттиты использовали свои вариации магии крови без всяких надмозговых структур. Плюс ко всему у слабокровных теперь есть своя магия крови, которая покруче всех имеющихся xD Насчёт появления - это каким образом они появились как клан? Если за это - то да. Тремеры изначально были одним из домов Ордена Гермеса (трушные маги в Мире Тьмы), а когда магия продлевающая жизнь стала давать сбой - Тремер нашёл идеальный выход. Провести ритуал, украсть кровь цимисхов и стать вампирами.

Именно Апокалипсиса - нет, не было. Собственно, Последние ночи предлагали огромное количество разных сценариев для разных линеек. Был, однако, вариант, где человечество узнало про вампиров, и теперь их убежища рейдят отряды спецназа с фосфорными гранатами. Вот нечто похожее в 5е и взяли за основу. В плане воскрешений персонажей за всех не скажу, но воскресили довольно таки много старых "икоников", которые полюбились ларп-сообществу. В плане тауматургии убраны все пути, все ритуалы и теперь это просто обычная 5-точечная дисциплина без особой фантазии. Комбинация Пути Крови (который самый базовый и который представлен в первом Бладлайнзе) и Смертоносности ассамитов (если кратко - 1001 способ превратить свою кровь в яд). По-настоящему разнообразная и динамичная магия крови теперь у....слабокровных! Да-да, эта штука, при правильном применении и обыгрывании, может дать достичь почти любого желаемого эффекта. То, что раньше давала тауматургия со своими ритуалами.

When Gehenna began and the Second Inquisition raided the Vienna Chantry in 2008, the Tremere fell from gray eminences to personae non gratae in many regions. Without the strict internal hierarchy, individual Tremere compete heavily for the lore, artifacts, and secrets that the united Clan once possessed, fearing their clanmates as much as their enemies. To this end, they often sell their services as mercenaries to third parties. Their former monolithic structure has splintered into several rival groups, with the Camarilla-loyalists under Karl Schrekt at the head on the one side, a resurgent House Goratrix on the other, and the upstarts of House Carna who are at least for the time being still aligned with the Camarilla. A fourth house, Ipsissimus, can be found among the Anarchs. Когда началась Геенна (в 5е это просто когда инквизиция стала всех пилить) Вторая Инквизиция напала на Капеллу в Вене (центр клана) в 2008. Тремеры перестали быть серыми кардиналами и стали персонами нон-грата во многих регионах. Без строгой внутренней иерархии, тремеры-одиночки соревнуются друг с другом за знания, артефакты и секреты, которыми некогда обладал клан, боясь своих соклановцев так же как своих врагов. В Aнастоящий момент они продают свои услуги третьим лицам в качестве наёмников. Их некогда монолитная структура разбилась на несколько враждующих группировок, где лоялистов камарильи ведёт Карл Шрект с одной, и возрождающийся дом Горатрикс (это те самые тремеры Шабаша,которые поголовно были сожжены в Мехико в результате ритуала Пирамиды :^) с другой, а также выскочки из дома Карна, которые в настоящий момент все ещё лояльны Камарилье. Четвертый дом, Иписсимус, можно найти среди Анархов. У Носферату просто гигантская информационная сеть и более выраженная внутриклановая сплочённость. Даже Носферату шабаша и камарильи поддерживали друг с другом связь. А информация весьма сильная штука, особенно в Мире Тьмы. Так что я бы не сказал, что к носфам нет смысла присоединяться. Не грусти :3