seda_rostro

- Эва вы, госпожа, глазастая какая, хе-хе, - засмеялся староста. - При короле то Фольтесте дела то шли, да...А я ж тута за главного. И в городе бывал, а там, сами знаете, по одежке встречают... Вот, хе-хе, и пришлось потратиться.. Что б, значит ,виды иметь! - Угу, это оно верно.. - согласно покивала Ангелика, - Негоже хорошему человеку оборванцем ходить, даже если хутор у черта на куличиках, а люд местный бани с роду не видал! - девичий взгляд яростно сверлил бледное лицо мужика. - Слышь, Пыжик, - подал голос вор. - Наша девка тебя насквозь видит. От природы у ней это. (обман 12). Колись, давай! А то хрен мы тебе поможем. - Слушателе, - нарочито воодушевленно произнесла бард, - а мож упырь наш, сам Фольтест,а? За сапогами вернулся. А что? Всё сходится. Не своей смертью помер Величество..

Рыжая угрюмо ковыряла ложкой кашу. Что-то совсем не по себе было — от людей будто холодком веяло и тоску навивало. Сказать наверняка от чего так, Ангелика не могла — то ли гули напугали, то ли дорога оскомину набила, но кусок в горло не шел. Смотрела девушка на то, как остывшее яство комком в ложке замирало, да шло мелкой дрожью, аки студень, и обратно бросала в тарелку. Разговор словно кругами шел, староста одно твердит и ничего толком. Не к добру. Но тут взгляд упал под стол, за которым сидели староста, Томаш и Войцех. Голова медленно, но прояснялась, как волны морские накатывают - приходили мысли. Знавала Ангелика по роду деятельности разные личности, от купца до трубочиста, от попрошайки до особ голубых кровей, и совсем вот не складывалось увиденное с представлениями о том, как дОлжно быть. - А сапоги-то у тебя, Петжик, хорошие, как у городского.. - громко произнесла Ангелика, в этот раз чтобы все слышали, и пристально взглянула на старосту, - Кожаные, с подошвой добротной.. Дела,видать, и не так плохо идут,мм?

У старосты забегали глаза. - Что вы такое говорите, барышня? Откуда ж нам знать откель эта погань на нас взялась? Сейчас время то неспокойное, сами знаете, всяко случается.... Ангелика пожала плечами. Кажется, из спутников никто не обратил внимания на её слова, а староста может и правда ничего не знает. В книгах не всю истину пишут, авось где и наврали про упырей. Отвернувшись, девушка пошла за остальными вглубь села, к жилым домам. - Пристукнули лопатой кого.. а потом удивляются.. - пробормотала под нос рыжая, нет, всё же не оставляло её чувство, что врет Петжак. Ох врет.

По вытянувшимся от удивления лицам местных жителей сразу стало понятно, что бань тут сроду не видывали. - Дык это..., - почесал лохматую голову Петжак. - А зачем вам? Колодец вот, коли пить хотите. А ежели обстирнуться, так ручей тута рядом. Тока сейчас ворота закрыты. Уж до утра. - Отлично.. - угрюмо выдохнула девица и уже было хотела отойти в сторонку, чтобы больше ни словечка не услышать о невзгодах, все равно подстерегающих тебя на каждом шагу, будь ты трижды знатным иль сельским иль бандюком, но.. ..Упырь завелся! Ох, окаянная тварь! Уже двоих мне загрыз! Теперь и днем то страшно выйти в лес, не то, что вечером! Работа встала! Жисти не стало! Жгем можжевельник все ноченьку напролет.. - Упырь? А вы в курсе, что упырями становятся только те, кто помер раньше времени: убиенные, пьяницы, самоубийцы.. о.. а еще колдуны.. - рыжая на мгновение задумалась, а не вылезет ли из могилы Ган, давеча усопший? - .. говорят, земля таких не принимает и по сему, те возвращаются сюдым. Никого не напоминает? Мож мысли навивает какие, а?

50 о.о. выданные Мастой и неизрасходованные 10 о.о. Знания 20 о.о. (2 уровень) Выживание 10 о.о. (1 уровень) Внимательность 10 о.о. (1 уровень) Обман 10 о.о. (1 уровень) Атлетика 10 о.о (1 уровень)

Не нравилось Ангелике это деланное, как ей казалось, гостеприимство. Слишком поспешно их хотели затолкать во двор и закрыть ворота. Что-то недоброе затевалось за стеной, а, того глядишь, и тут — среди сельчан. Но после пережитого, говорить об оружии, о чудовищах или опасности совершенно не хотелось. Сейчас бы помыться, да забиться куда-нибудь в угол потеплее. - А баня есть у вас? - буркнула рыжая, перебивая Войцеха и Петжака.

- Людо, разлей-ка по стопочке. Для согреву живым и за упокой мертвому. Тема,кажется, себя исчерпала за недостаточностью дополнительных сведений. В голову лезли тяжелые мысли, а на душе скребли кошки. Достав из сумки клубок струн, Ангелика откинула мешающие волосы,чуть наклонилась и принялась починять свою лютню, устроенную на острых коленках. Никто этой ночью не заснет, так хоть делом займется.

- Кладут двух девиц с двух сторон к помёрзшему и они его к жизни возвращают. Кхм... - смущённо кашлянул вор. - Две девицы у нас есть. Может, попробовать оживить деда? Выбор-то у нас невелик. - Не слыхала я, чтоб женское тело хоть на градус теплее мужского было, - отозвалось одна из девиц, но мысль её перебил Людо, - Ммм? - рыжая изогнулась и высунула голову из-за печки, остальная часть тела до пупа была уже, как есть, обнажена, но прикрыта рубахой - Так может и не нильф нужен нам, а действительно черный человек. Поди разбери, что дед под своими загадками разумеет. - Деду мы уже не поможем, - мрачно произнёс Войцех. - Нам о себе думать надо. Собираться да двигать...хоть куда, лишь бы подальше от этого места. Неуютно тут как-то. - Так не только из гуманных соображений я... - проговорил Томаш, но спорить не стал. - До утра всё равно в избушке дедовской кантоваться. Куда в такой ливень. Да и холодно, как под осень. Давайте, деда вон в сундук сложим и вынесем во двор. А поутру похороним, да и двинемся. Нацепив косоворотку, девушка вышла к людям. Волосы уже немного подсохли и теперь покоились на плечах россыпью медных, нечесаных гребнем, локонов. Ангелика ошеломленно взглянула на циркача. - Томаш, имей совесть! Как же так? В сундук и на улицу. Идите и похороните его сейчас, коле в одном помещение с почившем не сидится. Сев на стул и стянув сапоги, она добавила. - Не хотела бы я, чтоб со мной вот так после смерти..

- Зачем Тёмному нас так путать? - Томаш снова запустил пятерню в вихры и украдкой бросил взгляд на новый наряд артистки с плеча ведуна. - А почему нет? - пожала плечами Ангелика, - Он нам правду не сказал и не скажет. - А не может быть так, что этот Эригбальд Ваор два разных человека?.. К югу от Звинниц Вызима, дальше Бренна, Марибор, Майенна. Это если строго на юг. Может, труп в вызимские болота учапал? Надо бы местных поспрашивать. Может, кто видел что подозрительное. К тому же, если труп оживился, значит, тут чародейство какое-то. А вдруг, наш дед Ган его на ноги поставил? - Хватило нам чародейства на два века вперед.. - буркнула рыжая и покосилась на Талию,хоть бы она удосужилась что-нибудь объяснить, - Надо бы поспрашивать,угу, да только не удобно как-то в лоб так.. «кого у вас тут черные первым на дуб повесили?» - Быть может, те двое, к кому нас отправляет Ган, знают каждый часть информации, которая нас и приведёт уже к Ваору? Надо идти на юг. Что у нас ближайшее на юге-то? Вызима, говоришь? - спросил он Томаша. - Может туда и двинем? - Как думаете? Куда идти дальше? - На юг. Всё одно. Чую, что Ваор тут бывал и возможно первый как-то с ним связан, может и артефакт таинственный тут применялся.. - рыжая кивнула Томашу, словно подтверждая его слова о восставшем мертвеце, - Всё равно придется ждать утра.. Но перспектива остаться на ночевку в доме Гана не слишком воодушевляла. Ангелика вдохнула и подошла к возлежавшему на смертном одре старику, села на край его ложа. - Кажется.. он умер.. - пробормотала она, приложив ладошку к сухим и холодным устам деда, - Или так крепко провалился в беспамятство, что едва дышит. Вот бы еще пару словечек сказал.. Не дожидаясь внезапного пробуждения старца, спешащего исполнить девичье желание, или же комментариев спутников, рыжая встала и пошла за печку переодеваться.

Не робей, девка, - краснолюд позволил себе накрыть широкой ладонью мокрую макушку девушки, жалея напуганную птаху. - Иди, сядь к огню. Оно и теплее будет, и компания у печи повеселее Девушка тяжело выдохнула и поднялась. Действительно, всяко лучше у огня. Зацепив по пути стул, Ангелика пристроила его спинкой к теплу, бережно повесила сюртук Томаша, а поверх и свой, чтобы обсохли. Потерла обнаженные плечи, скованные ознобом и огляделась. - Наверняка у Гана есть чистая рубаха или даже несколько.. Коль уж они ему более не пригодятся.. - буркнула девица исподлобья и пошла копаться в сундуке хозяина, стоявшего в углу хаты, рядом с печкой. - Не, - мотнул головой Людо, разбрызгивая во все сторону воду с мокрой бороды. - У меня хоть и одно ухо, а ясно слышал, что того сначала повесили, а потом он ушел. - Угу.. - приглушенно откликнулись с той стороны, где происходило то ли мародерство, то ли заочная благотворительность — да Ган и сам бы предложил переодеться в сухое, если бы был в сознание, - Его могли просто снять и увезти на юг... О! Ангелика высунулась из-за печки, а в вытянутых перед собой руках у неё оказалась длинная полотняная косоворотка. - Второй точно реданец.. Может, этот первый его родственничек? Понятно почему тогда его вздернули на дубу. А еще.. "парящий над солнцем".. может быть он шпион и притворяется нильфом... Не знаю, это какая-то конспирология..

- Плохо дело, - прогудел Людо. - Старик то наш того, концы решил отдать. - Эй,эй,эй,дедуля! - рыжая присела у кромки кровати рядом с головой старца, - Не смей помирать! Мы так не договаривались! Кажется, стихия пробралась и в хату. Вылилась мокрыми следами из-под ног людских, грязью и сыростью окутала спутников. Ангелике показалось, что наступило безвременье и умри сейчас ворожей, они все так и останутся в этом доме — навечно запертые духами, напрасно явившиеся в мир живых. - Так и пожил он долго уже, пришло время уходить, - комментировал Климек смерть Гана. - Остаётся надеяться, что мы не последуем за ним, как только вернём свой долг... - Не помер он еще..что вы его хороните? - взволнованно пробормотала бард. Слова Климека перекликались с её мыслями и подогревали страхи. Уж совсем ей не хотелось возвращаться к прошлому и тем более помирать. - Ну, вроде как он ещё жив, - ответил Войцех. - Но если помрёт - либо закопаем тело, либо сожжём. «Мило..», подумала Ангелика и обессиленно села на пол, прислонившись спиной к кровати и кутаясь плотнее в сюртук Томаша. Холод, кажется, шел изнутри. - Да перестань же ты скулить,Зюзя! - прикрикнула она на пиита и тише добавила, - И без того черти что..

Надо в чувства его привести, - сказал вор, передавая ношу Людо. - Кто-нибудь что-нибудь понял из его вещаний? - Может.. некто буквально повешенный на дубу? Нам надо узнать о нем у местных.. Рыжая девушка торопилась следом по тропинке, поскальзываясь на размытой земле. Волосы липли к лицу и лезли в рот, от чего приходилось постоянно их одергивать, что неприменимо способствовало очередной возможности упасть. - Черный человек.. это нильф? У реданцев на гербе орел, у Нильфгаарда солнце. Понятия не имею, что за первый и кто такой второй. Нам же вроде нужно было одного человека найти,верно?

- Чего, чего он сказал?.. - циркач подскочил с дряхлому телу старика и поддержал, чтобы тот не грохнулся оземь. - За первым, который повешен? Это за каким таким "первым"? Эй, дед, - мокрая ладонь похлопала ведуна по щекам. - Ты чо тут наплёл? А ну колись, старче? - Пора от сюда уходить. Ангелика на мгновение позже ринулась к Томашу и схватила того за плечо. - Поднимайте старика и идем в дом.

У костра - Сыграй нам что-нибудь, девка, потрави душу. Неча раньше времени печалиться, вот когда до пекла дойдем, так и будем бока жару подставлять! - выпуская к звездам настоящим первое, невидимое, кольцо дыма, проворчал Людо. И тихо прикрикнул на сотоварищей: - Да не грейте вы кружку то в ладонях, пора б и снова горло промочить! Ангелика хмуро глянула на гудевшие от мозолей пальцы в серых, рваных по краям, тряпочках. Играть не хотелось. Не до того было на духу. Не до лирики. А вот пофилософствовать на тему : «От чего же названные товарищи о себе говорить не хотят?», это запросто. Да только осмелилась бы сама о себе рассказать? Возможно, пару глотков спустя. Надо бы заканчивать возлияния. - Думаешь не наигралась она ещё сегодня? - Томаш сполз с бревна на котором сидел, и навалился спиной на шершавую кору. Кружка добралась до него в третий раз, а очередной глоток разлился по телу дремотной негой. Ангелика кивнула: - Извини, Людо, не идет сейчас песня, да и струна порвалась, заменить бы прежде.. Хмель сделал свое дело — вовлек девичий разум в игру с шарадами. Таинственными тенями казались спутники, чей абрис, подсвеченный желто-красным, сливался с густой темнотой за их спинами. Разговоры текли медленно, тягучим нектаром обволакивали фигурку рыжей девушки и усыпляли, заставляя уходить всё дальше в мысли. Иногда.. только иногда, как сейчас, становилось не по себе в компании чужих людей и весь груз сделанного когда-то выбора ложился на плечи и сомнения начинали терзать обыкновенного еще ребенка: «ничего хорошего не выйдет из тебя, коль не станешь прилежной матроной, держись за юбку крепче», так говаривала маменька, и еще добавляла, «Нельзя с проходимцами лясы точить, за монету ведьмам продадут» А Ангелика разговаривала. И за одним столом сидела. И концерты давала. И хлебом делилась. И.. Кажется, она замерзла. Соскользнув вниз, девушка прижалась к задремавшему Томашу. Непосредственно и легко, будто всегда так поступала с незнакомыми мужчинами. Да,пожалуй, так и было. Не с мужчинами вовсе, а с людьми, к которым относишься по-людски. Не знавшей томления.. касания, несущего в себе смысл иной, чем обычное рукопожатие или знак одобрения, Ангелике не приходилось задумываться о значении личного пространства и о том, какими думами может обременить наблюдателей. В ней по прежнему жила юная авантюристка, беда родителей, гроза мальчишек и хрупкий несмышленыш — Люция-Ангелика де Лефевр — пускай и пелось в песнях о бравых подвигах, о непоколебимой любви, рыцарях и прелестных красавицах. То и в книжках пишут. В жизни же, скользкие намерения не таили, сразу озвучивали, и рыжая привыкла отличать их от другого, иного отношения. Как к братьям, например, всячески отрицая собственную нераскрытую женственность. Не хотелось ей становиться матроной. А по сему, обхватила руку лохматого Томаша, медленно сползла макушкой ему на плечо, да так и уснула, вопреки увещеваниям матушки. С этим циркачом, с краснолюдом, с вояками разных мастей, даже с чародейкой, куда спокойнее, чем с кровной родительницей. А обо все остальном она подумает завтра, если вспомнит.

- И что за вещь он хочет вернуть? - отозвался циркач. - Почему де-Фоль должна её непременно ему доставить через телепорт и где гарантия, что он больше не будет нас шантажировать и свои чары наводить после этого. - И выйдем ли мы с чистой совестью после этого.. А может, своя шкура дороже, мм, братцы? - девушка бросила пронзительный взгляд на присутствующих, с вызовом, но потом отвернулась и тихо добавила, - Может на то и расчет..

- Хех, давно я в хорошей компании не бывал! - Хорошей? - переспросила Ангелика. Не шутки ради. И не с иронией, в коей её могли заподозрить из-за смешка, скривившего губы. Пламя костра играло бликами на бледном лице, отражалось неестественным блеском в глазах, устремленных в недры беспокойной стихии. Много ли надо тщедушному телу, не привыкшему к крепким напиткам, чтобы поймать ту внутреннюю волну беспокойства, упорно скрываемую в трезвом уме? - Да мы друг друга и не знаем совсем.. Зачем нас Темный собрал? По какому принципу выбрал из толпы? Такие личности абы кому не помогают..

Ангелика пристроилась рядышком на сваленном стволе дерева. Кто бы что не думал, но милсдарне тоже приходилось ночевать на улице, иной раз и без костра вовсе. Неженкой она у родителей не получилась и при любом удобном случае, пыталась сие доказать. Так что перина иль сырая земля — выбор никогда не стоял, если первое выходило слишком дорого. Тонкие пальцы, обмотанные узкими полосками ткани, приняли кружку. - Лучше Зюзю отправим. Он болтать умеет и вполне смахивает на импресарио труппы. Всей гурьбой только нервировать станем. Пока певица говорила, она успела понюхать спирт, заглянуть под ободок тары, определяя на цвет правда ли это махаканский тройной,хотя сравнить ей все равно было не с чем. Усмирив любопытство, она все же пригубила. Скривилась, закашлялась и прижала к лицу рыжую прядь, заместо отсутствующей корки черного хлеба. - Ох.. - пробормотала девица и чуть обмякла с благодушной физиономией.

Циркач искренне рассмеялся. - Ну так! Таланты! Пара, а то. Теперь даже не знаю каким местом ему сына обещанного родить, - через смех проговорил Томаш, оттирая с лица свекольный макияж импровизированной юбкой, и обратился к краснолюду. - Людо, ты плеснул бы нам со своего бочонка за такой-то успех, а? - Ах, так этот черт бородатый скрывал от нас клад, а сам заставлял пить бормотуху за пятак? Нарочито возмущенная Ангелика приставила руки в боки, но тут же прыснула от боли и принялась обсасывать указательный палец. - Авось на твоем пойле и смекнем, как Томашу разродиться, а за успех дело второе. Тут вопрос научного открытия!

Под бурные аплодисменты наскоро сколоченная труппа завершила выступление, лишний раз доказав что искусство может пробиться в самых затхлых уголках мира, и откатила импровизированные сценические подмостки в кусты. Надо было сосчитать заработанное, прикинуть пути подхода к капитану реданской стражи и отметить успех "Дружного вертепа". - Да чтоб вас всех, парни! Это был фурор! Взбудораженная успехом девушка никак не могла перестать улыбаться, меж тем усердно пыталась отыскать в своей походной сумочке кусок мягкой ткани, которая пришлась бы кстати для парочки пальцев с натертыми от сумасшедшей игры мозолями. - Публика обалдать! Томаш, ну его, твоего Вертепа, организуем трупу, Зюзя нам звучный слоган придумает, - Ангелика засмеялась, разглядывая насвеколенную даму, - Кстати, из вас с Климеков вышла прекрасная пара!

Следующий номер был двойным и был объявлен, как противостояние мощи и красоты. Почему противостояние Гримм так и не уразумел, он бы лучше сказал "союз". - Не боись, девка, не уроню, - заверил он Ангелику, когда та утвердилась у него на плечах. - Ну, ты и птаха! У меня снаряжение потяжелее будет! Придерживая свою ношу за ноги, краснолюд медленно начал "подниматься на сцену", а вернее аккуратно карабкаться по подставленным ящикам. Но, кажется, его опасения были беспочвенны, ловкая певунья вовсе не качалась и не пыталась свалиться вниз. Жена трактирщика схватилась за сердце, широко открыв рот от подобной ловкости. Ее то саму муж уронил еще на свадьбе, когда переносил через порог дома. Правда и в те далекие времена, она была раза в два покрупнее этой артистки, но на такой маааленький факт женщина предпочла не обращать внимания. На ту упорность, с которой Гримм продолжал повторять «Не боись, девка, не уроню», Ангелика старалась не обращать внимание. Ну пущай себя успокаивает, если надобно, авось поможет. И правда, певицу даже ни разу в сторону не повело, но вот коленки грозились треснуть, если краснолюд хватку не ослабит. Тем не менее, азарт и пара кружек выпитого вина на досуге заставили быстренько забыть о неудобствах и рыжая вошла в раж: то лютню крутанет прямо во время песни, то соло забацает, аки Эдуард де Лодевейк Ван Хален из Тусента. Пальцы в кровь, Людо в присядь, девка голосит — не выдержала струна накалу, выдала заупокойное «пьюинь» и разорвало её от избытка чувств, стался один завиток на грифе. Бард не растерялась, и не такое бывало, остальные же струны целехонькие. Закрутив голосом пассаж, она в завершающий раз бряцнула аккорд и торжественно завершила номер. Людо певицу на землю опустил и в народ с ней на поклон пошел. Вечер однозначно удался.

- Веселое! - вставил его товарищ. - Для поднятия духу! - подхватил другой. И понеслась песнь веселая! И вино, так и быть, связки не портило, но разудалому настроению содействовало. Успели стражники и байки фронтовые потравить и анекдоты местами похабные, пока девица в антрактах ломтики сыра трескала. Хорошие парни оказались — солдатня-то. Ближе к сумеркам, Ангелика откланялась. Поцеловала в щеку Повиласа на прощанье, как самого подсобившего, пожелала удачи на полях и отправилась к трактиру искать «своим».

Апплодисменты были не стройными, но искренними, а Повиас сказал: - Да у вас талант настоящий, милсдарыня Ангелика! Может вы и перед капитаном выступить не откажетесь? Он у нас с Новиграда, человек просвященный, любит искусство! Глядишь, - тут парень хитро улыбнулся, - и вам перепадет чего, и нам муштру ослабит. Ангелика, не выходя из трагически-лирического образа, поклонилась каждому стражнику в отдельности. А затем, в миг развеселившись, хлопнула в ладоши и подскочила на носочках, обрадованная повсеместному признанию, а вернее конкретно в этой маленький, пыльной каморке. Вновь вернулось к девице детскость и даже некая инфантильность двадцатилетней зазнобы. - Благодарю покорно, господа! Рада усладить ваш слух, - хихикнула рыжая, пристроив лютню за спиной. Пока она не понадобится. - Перед капитаном выступить не откажусь, но дело в том, что мне б монеток на оплату паромщику.. Для вас, милсдари, мне и бесплатно сыграть - сердце греется, да только суточные пайки простому странствующему барду никто не выдаст и спать частенько прям на конюшне приходится, и за всё плати,да плати.. - взлетевшие вверх руки тут же беспомощно повисли вдоль тела, - А в Темерию очень надо. Там богадельня маленькая на кровные одного добросердечного северянина открытая, моего визита ждет. Аж третью неделю! Певица замолчала, взор потупила, но с такой печалью, что разве что у бессердечной стрыги совесть не проснется.

- Так нет у нас ни жен, ни детей! - весело проговорил он. - Не нашлась еще та, что сердца бы тронула! Ангелике досталась широкая улыбка, демонстрирующая черную дыру на месте одного из зубов. Подозрительность солдатни реданской Ангелика проигнорировала, позволив себе едва уловимую улыбку и быстрый, но пристальный взгляд в сторону излишне умного вояки. Нехорошо. Однако Повилас, - ать ухмыляется, прозрачный, что вода родниковая - на сквозь видно, - тему развить не позволил, и на том спасибо. - А это зряяя, - покачала рыжей макушкой певица, - Душенька родная у каждого должна быть иначе очерствеешь разумом и сердцем, станешь словно сухарь ржаной, только и останется на тебя хрен ложить каждому встречному. Девушка встала с насиженного места и подалась в «центр зала», если так можно назвать свободный кусок пространства в тесной каптерке. Не сказать бы, что сидеть устала, но от знакомца чуть поодаль, да и для пущей убедительности профессионального артиста, коего со всех сторон обозревать обязаны. - Встретился мне как-то старый мудрец, историю поведал, - ловкие пальцы сыграли вступление, привлекая внимание солдат, - Жил человек кровей благородных в стране далекой,отсюда не видимой, не замечал ничего, акромя желаний своих тщедушных. Всё ему хорошо было, что другим плохо. Странствовал и только забирал чужое, себе не принадлежащее. С ним рядом и красавица была, любила, плечо подставляла, но и её человек за дОлжное принимал, пока не развернулась судьба предательством, чарами недобрыми повеяла, да и забрала всё — чужое и личное. Тогда только понял наш герой.. Всё про себя понял и про устройство мир нашего .. Ангелика с секунду помедлила, с мыслями собираясь. Преобразилась, чувственной стала, совсем мальчишеского в ней не осталось, будто и не среди мужчин в латах с мыслями кривыми, а где-то далеко. Внутри, снаружи и повсюду. Любила она свою стезю со всей серьезностью и, наконец, запела..

- Повилас меня зовут, красавица, - присаживаясь рядом, заговорит тот, что начал знакомство. - Так значит вы, милсдарыня Ангелика, артистка значит? А к нам каким ветром попали? Уж не концерты ли давать хотите в этой дыре? Проку вам с того мало будет, сами знаете, какое у солдат жалованье маленькое! - Да вы подсаживайтесь к нашему столу, сударыня Ангелика! Чем богаты, как говорится, тем и рады! - звал второй. - Не бойся, - гоготнул третий. - Солдат девки не обидит! - Извиняй, милсдарь, но я, как говорится, фигуру блюдю, - Ангелика развела ручками, мол стандарты шоу-бизнеса никто не отменял, - Ежели я каждое угощение хоть на зубок возьму, то буду как энта сама бочка подо мной. А мне еще катиться до самой середины Темерии, только вот на паром попасть и осталось. Враки конечно. Сыт бард на плаАте съестной, а деньги заработанные обычно на струны запасные уходят, на нотную бумагу и перья, на вид внешний, чтобы в таверну с пыльной дороги пускали. Только Ангелике начеку сейчас быть надо, пусть и урчит желудок, кусочком кулича не наевшийся, но того глядишь и удастся содрать с хлопцев монетку из жалованья невеликого. Надобно только расслабить их и с мыслей плотских увести, ежели такие есть. - Не серчайте, Повилас, - новый знакомец удостоился мягкой улыбки и немного театрального кивка головой, - и вы, братцы, не серчайте, что явства не кушаю. Лучше освежите свои кружки и подумайте о доме, о женах и детятках, ждущих вас у окошка, а я вам сыграю и спою.

- Изволим, красавица, изволим! - горячо заверил все тот же солдат. - Песня то она, завсегда приятна, особливо из уст девичьих, - подмигнув певунье. - Развлеките нас, милсдарыня, а то служба тяжела, да дОлга. А в вашей приятственной компании и отдых веселей станет! Его товарищи посторонились, пропуская девушку в пыльный сарай, заставленный бочками и ящиками. Через дыры под крышей внутрь проникал свет вечернего солнца. - Как зовут то тебя, девица? - спросил один. - Выпьешь с нами вина? - с готовностью предложил другой. - Вино для связок вреднО, - махнула головой рыжая и примостилась на одной из бочек рядом с выходом, - А зовут Ангелика, - улыбнулась девица и сложила ладошки поверх инструмента, - Путешествую и промышляю творчеством. Видно ли было бойцам Радовида Пятого, да за спиной у барда странствующего арбалет висел, недвусмысленно расчехленный. Ангелика в редком случае убирала оружие, ставшее почти столь же родным, как и лютня. От дождя если только или когда уж совсем событие не подходящее, вроде аудиенции в знатном доме. Однако ж прежде разговор, а арбалет для отводу мыслей непотребных у тех, кто сразу из огня да в полымя привык. - А вас как величать, господа? Редко небось кто интересуется, все только и видят панцирь, да забрала тяжелые, - вздохнула Ангелика, - Нынче времена.. волк волка кусает.