seda_rostro

- Слушай, девушка. Рыба та водится аккурат на западе, плыть надо вдоль берега, там залив есть, но надо быть внимательным, там много камней подводных, а течение сильное. Рыбы этой там кишмя кишит, сетью ловить можно. Но шипы у нее ядовитые, так что руками то не лапайте, рукавицы дам толстые. Ой! - спохватилась она вдруг. - А лодкой то вы править умеете? - Умеем, от чего не умеем.. - пробормотала Ангелика и кивнула в знак благодарности за информацию. Ну, в детстве она ходила под парусом вместе с отцом.. Этого вполне должно было хватить. - Так мы идем или нет?.. Покинув, наконец, хоть и приятную, но весьма приевшуюся таверну, команда скучающих рыболовов нашла путь к берегу, а там и лодку, которой не преминули воспользоваться.

- А я что? - всплеснул руками Климек. - Я ж только за! Коли баба видная, так ты.. того? Да? - метиннец подмигнул краснолюду, мол, давай, приударь уж за ней. - Это ты того! - покрутил пальцем у виска Гримм. Но отчего то складывалось впечатление, что он весьма смущен. - Пойдемте уже.. - вздохнула Ангелика. Настроение было дурное и,если рыбу не словят, так искупаются. Смоют с себя морок тяжелых раздумий.

- Мне тоже как-то не очень хочется тут просиживаться, - Климек встал и потянулся. - Куда пойдём-то? - Да куда ж идти то? - удивился Людо. Впрочем, проветриться было можно, поэтому краснолюд охотно поднялся на ноги, взвалил секиру на плечо и с готовностью кивнул певунье. - А что там Хозяйка втирала? - девушка собрала пожитки, закинула арбалет на плечо и вновь взглянула на бородача, - На которую ты глаз положил,мм? Да хоть рыбу это ловить, будь она неладна.

Таверна. После полудня. - Всё. Надоело. - черные начищенные сапожки, вот уже несколько часов почивавшие один на другом и оба вместе на столе, шумно бухнулись о пол. Рыжая резко встала, отставила кружку с пивом, которое превратилось за это время в ослиную мочу или что похуже, и глянула нахмурив брови на Людо. - Не знаю, где наши пропадают, но от таверен меня уже тошнит. Пойдем от сюда.

- Совсем не удивлён, - усмехнулся Войцех. - Итак, трое против троих - ничья. Как насчёт того, чтобы за нас решил случай? Давайте бросим кости! Ангелика всплеснула руками и со стуком опустила их на край стола. Слепой жребий не изменит её решения.

- Решайте сами, - произнёс партизан второй раз за сегодня. - У Рыжей арбалет есть - в дальнем бою подспорье. - Он для самообороны, - тонкий пальчик указал вверх, - и даже больше для отпугивания. Хоть я и неплохо стреляю, но никогда ради намеренного причинения вреда. Мой ответ однозначен. Я за вызволение дриады и лучше с хорошим планом, исключающим жертвы.

- Вы бы могли уйти из города. Если я с дриадой не появлюсь через уговоренное время, вы пойдёте за телом. - Серьезно? Извините, парни, мы не в курсе, что один из нас сошел с ума и решил увести дриаду у вас из-под носа! А мы просто гуляли на окраине города, там воздух чище! - рыжая мотнула головой, - Они нам не поверят. И, если мы и пойдем за телом после этого, то это дорога в один конец. - Есть кое-что ещё, Людо. Но говорить я об этом пока не хочу. Пока вы не решили. Но знайте, шанс освободить дриаду у нас есть. Я надеюсь. К тому же, если я провалюсь, то только один. - Ладно, парень, неволить не будем. Захочешь - сам расскажешь, можа у тебя шапка-невидимка есть, слыхал я, что и такие бывают. Тока вот если ты провалишься, то тебя с нами быстро свяжут. В одной компании видели. Не отбрехаешься от гнева властьимущих! - Войцех мог бы провести разведку и разузнать самую короткую дорожку из замка в лес. Томашу нужны пути отступления даже, если ему удастся расковырять ножичком замок, - не то, чтобы Ангелика хотела высмеять циркача, совсем нет, она же предпочитала его план, но самонадеянность друга и тайна, которую он хранил, немного пугали и, странным образом, возмущали, - Будет громко, если Томаш попрет напрямую. Не думаю, что дриада отличит хорошего человека от того, кто её пытал несколько дней. И нам тоже придется быстро скрываться. А дальше уповать на милость и честность дриад..

Ангелика внимательно посмотрела на Томаша, его слова перекликались с тем, о чем они говорили вчера, в чем циркач так и не признался. - Ну так скажем... - помедлил вор. - При всех моих способностях явных и скрытых, мне всё же нужна будет удача. - У нас нет на это ни времени, ни сил, Людо, - покачал головой Войцех. - Если идём, то идём все. Рассредоточим силы - нас прижмут, как таракана к ногтю. Каждый человек на счету. - Я с властителем не сговорюсь, тут на меня можете не рассчитывать. Идея Томаша мне нравится больше.

- Ты думаешь, духобабы нас не кинут? Надеешься, что за помощь одной из них они будут до конца жизни кормить тебя кореньями, поить мандрагоровой настойкой да трахать по первому щелчку пальцев? Мы для них никто, варвары, рубящие их леса и убивающие их сестёр, - холодно ответил Войцех. - Чародейке нас кидать резона нет ну никакого. Да и на стражу замка если напоремся, там уже выбор встанет - или мы, или они. Впрочем, я своё слово сказал. Дальше решайте сами, - отмахнулся он. - Тебе лишь бы выгоду везде углядеть, - фыркнула бард, - Есть и третий путь — уйти из этих земель и попытаться найти эльфа своими силами. Я не воин и не убийца. Ни чье-либо оружие. Если дриады нас атакуют, то я предпочту умереть с чистой совестью. Хотя, я совершенно не планирую умирать. - А вообще, - снова начал говорить Войцех, - что мешает этому царю взять и обменять дриаду на тело? Будут и волки сыты, и овцы целы. Ангелика взмахнула ладонью, мол «вот именно». Сами они останутся не приделах, если не станут посредниками в переговорах. Но, кажется, было уже поздно решать ситуацию дипломатическим путем.

- Нет, - возразила Ангелика, - Пускай мы станем изгоями в этих местах, есть много других мест, но я не хочу никого убивать. Тем более намеренно. Тем более по приказу этой.. - палец ткнул куда-то в сторону двери, - ..этой Сигрид со свитой. Дриады, в отличие от болванов, чей царевич забрел на чужие территории, предлагают нам спасти чью-то жизнь, а не служить скотом на убой.

- Ну и кто та п*дла криворукая, что кашу в котле размешать не разумеет, а тоже лезет добро на говно извести минуя желудок?! - Ну всё, время обеденного сна! Громко и радостно провозгласила Ангелика. - Людо сам пришел, а значится нам спешить некуда, верно? - продолжила она, поднимаясь и пристраивая лютню подмышкой, - Дорога,ох, не близкая! Утомительная! Да гости эти незваные! Нервы одни, нервы.. Не напасешься! Чеканя шаг, девица бодренько и с улыбочкой потопала к шалашу, но едва оказалась за спиной Людо, резко остановилась, повернулась и, округлив глаза, уставилась на Томаша. «Твою ж едрить сиськи Мелитэле, что же делать!?» читалось во всей её позе. Ангелика ткнула пальцем на сердитого бородача, потом на себя, а после — провела ребром ладони по горлу. «Не сдавай, друг сердешный! Соври что-нибудь, да по правдивее, дабы злой и страшный краснолюд не накостылял по дурной головушке, да не закопал ровнехонька тут, под пенечком!» - молились сложенные ладошки, взывающие к небесам и, непосредственно, к циркачу. Едва Людо заметил неладное и обернулся, чтобы посмотреть, что же такое творится у него за спиной, Ангелика вытянулась в струнку, заулыбалась пуще прежнего и, помахав ручкой, поспешила ретироваться. - Дневноооой соооон! - протянула рыжая и скрылась в шалаше - с глаз долой. x

- Знаете, мне и тут хорошо, - впервые подала голос Ангелика, села на упавшее дерево, служившее компании лавочкой у очага, - Я в энтих ваших делах не разумею. Да и куда я отсюда денусь — кметка с лютней? - в качестве подтверждения, рыжая подхватила инструмент, кивнула, «гляньте-ка» и принялась наигрывать что-то с невинным видом.

- Не знаю, - честно ответил Климек. - Но такое чувство, что должен бы. Ох, ну и дымища же... - он помахал перед собой рукой, отгоняя дым. - Как-то профукали мы жратву нашу, - поморщился Мазур, словно сгоревшая каша была сейчас куда важнее, чем небольшое войско, стоящее рядом. - Что-то наша хозяюшка одна никак кашу сварить не может, братишка, ты бы помог ей. Ангелика нахмурилась, гордо вздернула носик, мол «нечего на мою кашу пенять, с чего вдруг такое внимание к ней?», но происходящее было куда важнее пресловутого котелка. - Как же я тебя одну отпущу? - Климек покачал головой. - Кому-то надо за тобой присмотреть. Мужчина подошел к чародейке, готовый отправиться с ней. Оглянулся на троицу у горелой каши и вопросительно посмотрел на них, мол, а ну ее, кашу? Пошли все вместе? Вот уж нет. Никуда она с этой компанией не поедет. Людо скоро вернется и следовало его дождаться, а лучше всего — пойти за ним и предупредить о незваных и подозрительных личностях, всё-то про всех знающих. Ангелика отрицательно качнула головой и сложила руки на груди. Взгляд с неодобрением и тревогой скользил меж Климеком, Де Фоль и женщиной с книгой.

- Жаль кашу, конечно, - печально вздохнул он и покосился на незнакомца и чародейку. - Она всё равно оказалась бы несъедобной, - пожала плечами Ангелика и усмехнулась, - Как думаешь, кто эти люди? - шепотом добавила она, проследив за взглядом Климека. Впрочем, она и сама не спускала глаза с солдат и чародеек. - Друг-желудок просит пищи, в нем гуляет аппетит, в нем голодный ветер свищет и кишками шелестит. - прокомментировал мэтр. - Лишь бы нам не пришлось теперь питаться подножным кормом. Не к добру они тут.

Странные гости пожаловали. Неведомо откуда приехали, неведомо куда направляются. Без знаков опознавательных, с собственной чародейкой, да еще и с их Де Фоль знакомые. Пока остальные налаживали контакт с новоприбывшими, Ангелика помалкивала, только ухо в остро держала. В данном случае выражение «дерзить-здоровью вредить», имело под собой вполне реальные шансы к воплощению. Рыжая неспешно прохаживалась от одного пенька к другому, пока не добралась до костра, на котором уже почти воспламенилась каша или то, что от неё осталось. «Людо убьет», лениво подумала Ангелика и, поддев ручку кочергой, сняла почерневший котелок с огня.

За секунду до Он обнял её бёдра и с тоской посмотрел в зелёные глаза: - Ты правда этого хочешь? Даже если я виновен во всех страшных грехах этого мира? Дрожащие губы чуть приоткрылись, предвещая ответ, но не издали ни звука. Ангелика не опускала глаз, она долго и пристально смотрела в карие напротив,ища в них точку опоры для себя. Ведь сейчас, в этом сузившемся до микроскопического вакуума мире, не было ни верха ни низа, ни правых ни виноватых, ни черного ни белого, и стоило многих усилий неискушенной плоти, хрупкой душе поддаться разуму. Она бы кричала тысячу раз «Да!» и не соврала бы. Эти сильные и теплые руки не хотелось отпускать. Ей не было дела до прошлого — каждый может меняться, Ангелика это знала, как никто прочий. Но она стремилась стоить будущее правильно на столько, на сколько ей позволял это опыт и внутренней стержень, без которого рыжая девушка давно бы погибла. И,пожалуй, еще та самая наивность с толикой романтических фантазий, почерпнутых из книг. - Да, - призналась она наконец. Легкая улыбка играла на светлом лице, - Но не здесь. Рыжая головка качнулась из стороны в сторону. Не в лесу, не в грязи, не под взглядами других, как бы не хотелось поддаться сейчас. И будто бы по велению рока, разрывающий тонкие стенки этого маленького мирка, этой невесомой связи, едва зародившейся, топот копыт, могучие фигуры в доспехах явились без спросу. Ангелика отстранилась, потупила взор, как если бы её уличили в бесстыдстве. Пенек, с которого минуты назад схватили, почти украли в неизведанное, вновь обрел седока, оставаясь спиной к говорящему, рыжая позволила Томашу уйти. Смущенная, она не хотела смотреть в глаза незваным гостям. Слушала вполоборота и пыталась собраться с мыслями.

Кажется он и сам опьянел от её дурмана. От нескольких секунд без воздуха, впитывая её вожделение и дрожь. Сердце колотится в горле, а желание перетекает через край. Под руками гибкое и податливое тело, юное и неопытное, но такое страстное. В радуге эмоций не сосчитать цветов. Он чувствует, впитывает, запоминает. Лишь только это он умеет с фантастической точностью. Мышцы напряжены струной и готовы порваться. Ещё немного - он схватит её на руки и в первом же овраге получит то чего не заслуживает. Но губы размыкаются. Она тихо шепчет, а он замирает. Закрыв глаза и опустив голову, коченеет не в силах сдвинуться с места. - Кажется, каша сгорела, - хихикает Ангелика и внимательно смотрит, ведет пальцами по напряженной шее, опускает ладошку на грудь, туда, где быстро-быстро бьется сердце. Она замечает его оцепенение, чуть хмурится, интерпретируя всё по своему. - Послушай, - легкий поцелуй расцветает на смуглой коже, - Я не маленькая девочка, хоть так и кажется. Узкая ладонь мягко, но настойчиво заставляет взглянуть на её обладательницу, подушечки пальцев поглаживают подбородок и очерчивают контур пряных губ, подаривших счастье открытия. В зелени глаз пляшут затейливые огоньки, уже вынесшие решение и совершенно не желающие теперь отступать, пускай и не получила на свой вопрос прямого ответа девушка, в чьей душе только сейчас обретали смысл все песни, что пела она и еще споет. Он не имел более значения. Возможно, пока, а может быть и навсегда. - Я могу за себя постоять, - прошептала рыжая, пытаясь вложить в абстрактное утверждение всё и сразу. «Защищусь от врагов, от чувств и от тебя тоже, что бы ни было у тебя за душой и если оно потребуется». Наивно веря в людей, в красоту мира, пускай и омраченную вкраплениями черных пятен, Ангелика не могла представить, что есть на свете такое, что невозможно преодолеть.

Он встал на колени и оказался меж её острых коленок. Подался вперёд, плотно обхватив за талию, и притянул к себе, так близко, что его грудь прижалась к её груди. Губы коснулись её подбородка и осторожно потянулись к губам. Он больше не спрашивал. Он предлагал попробовать - какой он на вкус, настоящий поцелуй. Он был теплым, мягким и сладким. Робким вначале и настойчивым, крадущим, ненасытным после. Хватило одного удара сердца, одного касания, чтобы распознать движение губ, вплестись в мотив, как если бы барды сопровождали друг друга в музыке, дуэтом создавая нечто новое и прекрасное. Слушая не ноты, но предвосхищая будущий темп, эмоцию, каждую вибрацию возникшей импровизации. Вот и сейчас, будто бы играя мелодию, тонкие пальчики легко перебирали темные пряди, ласкали скулы и шею, а Ангелика всё не могла насытиться, остановиться и отдышаться, желая большего, движимая вдохновением, экспромтом исполняя трюк до этого момента не мыслимый. - Все.. святые.. Мели-тэле, Лобод-да.. как их там.. чертей этих.. - горячо пролепетала рыжая, наконец чуть отстранившись. Прижалась лбом ко лбу Томаша, так и не решаясь открыть глаза, - Это.. обалденно.

Карий взор потупился, а лохматая голова мотнулась из стороны в сторону. - Хотел бы быть у тебя первым... но такому как я, - тяжёлый безысходный вздох, - такие подарки не делают. Если бы ты знала кто я, то давно бы убежала. - Ты мне тоже очень нравишься, - призналась Ангелика, взгляд её беспокойно заметался. Взволнованная и обескураженная собственными чувствами, словами и поступками Томаша на мгновение она потупила взор, грудь её коротко вздымалась, словно стянутая веревками, а губы ловили воздух. - Ты бандит? Бывший бандит? Да, это бы объяснило, почему ты так ловко владеешь ножами, почему Темный тебя призвал.. Я могу представить, чем он тебе помог. Но мы все тут не без греха, - затараторила девушка. Теперь она смотрела на Томаша в упор, заглядывала в глаза, пыталась понять и успокоиться, - ..это.. ничего страшного. У кого в наше время нет мутного прошлого? Да у каждого оно! Вот у Зюзи точно есть, я уверена. - девичьи ладошки, похолодевшие и немного мокрые от волнения, крепко сжали ладони друга. Наверное, больше чем друга, Ангелика не могла дать определение тем чувствам, что рождают в ней мысли о близости, о первой близости с этим мужчиной, только всё насыщеннее багровел румянец на её щеках, - И..и..я знаю, кто ты. Ты Томаш, артист бродячего цирка «Весёлый вертеп», метатель ножей, хороший человек и мой друг.

- А спать придётся вместе, - продолжил мысли вслух Томаш, привязывая последнюю ветку, и украдкой глянул на рыжую. Рыжая, тем временем, возилась с котелком, в очередной раз за эти дни пытаясь приготовить съедобную кашу. В отсутствии Людо, который непременно отстранял барда от кухарских дел, ревниво выхватывая котелок и угрожающе помахивая половником, Ангелика могла вдоволь потренироваться в деле, едва ли получавшемся у неё лучше, чем драка на мечах, к примеру. Т.е. рассчитывать приходилось исключительно на удачу. Обернувшись на слова Томаша, рыжая оценила строение и сопутствующее ему предложение: - Очень здорово вышло. И теплее будет вместе спать, - согласилась она, бесхитростно предполагая лишь одно значение фразы. Засмеялась, увидев, как Зюзя со скоростью борзой, юркнул в шалаш, да только его и видели. Оглядевшись по сторонам, приметив остальных соратников, занятых каждый своим, Ангелика еще некоторое время задумчиво помешивала варево на костре, но затем, оставив ложку, прямо в каше, направилась к циркачу. Был один вопрос, который не давал ей покоя. - Томаш, - позвала Ангелика, присаживаясь на пенек рядом с их новым ночлегом, - Помнишь, ты сказал, что есть кое что, что осложняет тебе жизнь.. что ты имел ввиду?

- Ежели вдруг не вернусь до ночи, уезжайте, - напутствовал он на прощание. Почесал затылок. - Хотя чего не вернусь то? Мы краснолюды бегаем быстро... - Слышь, краснолюдь, - позвал Томаш бородатого. Хоть и не ладил он с коротышкой, но отпускать одного не хотелось. Привык к его смачной ругани, прямоте и откровенности. - А ты уверен, что первая же дриадская стрела не тебе причитается? - Неа, парень, не уверен, - серьезно ответил Людо, пропустив мимо ушей искаженное прозвание. - Уповаю на то лишь, что первая все же таким, как ты, достанется. А мне сперва предупредительный сделают. Я хоть с белками не якшаюсь, но наслышан, что и нашего брата в их рядах есть. Можа и сойду за "своего". - Ладно, тогда обустройством лагеря займусь, - сказал Томаш и отправился за ветками для шалаша. - Не ссорьтесь, - встала меж двумя огнями Ангелика, - Никому стрела сегодня не светит, так-то. Проводив взглядом Томаша, пигалица, как её величал Людо, к счастью для себя, лишь мысленно (ибо прозвище нелицеприятное, могло и бородатому отскочить, да морду евойную попортить), поспешила обнять краснолюда и поцеловать в колючую щеку. - А ты не надейся, что мы без тебя уедем. Пол дня тебе на то, чтоб воротиться.

- Духо, - ответил Томаш. - Бабы. Дриады. Говорят они мужиков ловят и размножаются. Сами-то не умеют, вроде, - выдал скромные познания о жизни дриад вор. Говорить, что по большей части духобабы сначала стреляют без предупреждения в непрошенных гостей он не стал. - Так вам не опасно будет? - искренне изумилась Ангелика и даже хулиганистый сапожок на мгновение замер. Перспектива лишиться всех друзей, по какой-то случайности или тайному умыслу Темного, оказавшихся - один к одному - мужиками, совсем не радовала. При всем желании, она не отобьет их у своры злобных баб, к тому же духо, к тому же желавших.. - И как они.. собственно.. размножаются.. они ж.. - глянув на Томаша, рыжая внезапно залилась краской,став одного цвета с собственными волосами, - Нет, пожалуй, я не хочу знать.. - быстро опомнившись, девушка принялась изучать скол на деревянной столешнице с самым непринужденным видом.

- Похоже, мы на верном пути. Все предполагают, что энтот эльф наш идет в Брокилон, тамошние духо-бабы помогают скоя`таэлям. Хотя, конечно, наверняка никто не сказал. Был бы я остроухим, так можа и разузнал бы чего поточнее. А так остается лишь довериться догадкам. - Это что же получается, - озадаченно произнёс Войцех, - нам на юг переть? Через ряды нильфов, засады скоя'таэлей, да ещё и с бабами этими как бы столкнуться не пришлось. Ангелика с радостью обнаружила, что неугодный кошелек исчез в чьих-то закромах. Деньги пригодятся, глупо отдавать плату, когда каждая крона на счету, но рыжая не хотела к ним притрагиваться, считая себя недостойной. Но, если не чувствовать вес золота в кармане, значит его и нет. Иногда приходится идти на сделку с совестью, ради общего благополучия. Прихватив по пути стул от соседнего столика, рыжая пристроила его в общей компании, примостилась сама и расслабленно привалилась к стенке. Не отдавая себе отчет, Ангелика выпрямила одну ножку, чтобы носком сапожка касался ботинка цыркача. - Так скорее же в Брокилон! - воскликнула Ангелика, с облегчением переводя мысли из русла чувственного в деловое, - А что за бабы? - уже менее вдохновленно уточнила она, реагируя на внезапное недовольство Войцеха.

- Да, - кажется он хотел ответить на вопрос, - но... - вор улыбнулся в ответ, убрал выбившуюся прядку с её лица и, как-то облегчённо выдохнул. - Хорошо, что не случилось. К тому же, я слышал как ты пела. Красиво. И душевно. Тебе бы в театре выступать. У тебя талант. Он неловко опустил руки, поглядывая на любопытных окружающих, но всё же с тонкой талии ладони не убрал. - Парни что-нибудь решили насчёт того эльфа, не знаешь? - Угу, спасибо,спасибо.. - поблагодарила рыжая. «Да что же такое происходит?», думала Ангелика, пряча размышления за улыбкой. Нет, конечно, она заметила это его «хорошо, что не случилось» - «Мелитэле, где твоя молния?» - но лучше представить, что замечание относилось к безопасности рыжей девицы, никем не потревоженной.. этой ночью. - Пойдем спросим у них, - кивком головы, Ангелика указала на столик, за которым сидели по меньшей мере двое из возможных «парней».

К ожившей преграде прижались и обняли в ответ. - Намного, - нос уткнулся в бардовское ушко, а губы попутно чмокнули щёку. - Лучше. Он выглянул из потока рыжих волн, упавших на лицо, и помахал рукой друзьям за столом. Потом немного отстранился, не выпуская преграду - как же её можно выпустить, если уже наткнулся - и спросил: - Почему дурацкое? У меня вполне себе удачное. Ещё один комплект из пяти ножей купил за оставшиеся кроны. Или... - он виновато улыбнулся и отвёл взгляд в сторону, - ты про... ночь. По правде сказать, Ангелика не представляла, какого разбора требовала «эта ночь». Конечно, всё это было странно, обещало продолжения, которого не последовало, но разве то, что Томаш вначале хотел её поцеловать, а потом вдруг перехотел является достойной причиной отказаться от собственных желаний и чувств? Помилуй Мелитэле, а потом прикончи на месте ударом молнии, если когда-нибудь Ангелика начнет анализировать всё то, что у мужчин на уме, приключений и так хватает в её беспокойной жизни. У Томаша наверняка были причины. Например, он собирался её охранять, а стражи, как известно, не целуют объекты своего бдения. По крайней мере, Ангелике о таких случаях ничего не известно. Но, все таки, следовало что-то сказать. - Ночь? - несколько смутившись повторила рыжая,решившая сделать вид, что ничего не понимает. Пусть не винит себя ни в чем. - Ааа.. ты о том, что я сбежала из-под твоей охраны? - девушка хмыкнула, - Ничего же не случилось, так что не переживай. Кажется, она собиралась проветриться? Но в этих объятьях было так хорошо. Томаш не хотел целоваться, но обниматься никто не запрещал.