Black Lamia

Из полной цитаты следует, что говоривший не любит самовыдвиженцев, но именно их не подозревает, - Я не люблю самовыдвиженцев, да. Но объективно - их самовыдвиженье было ожидаемо, и нет ни слова там о том, что я их не подозреваю совсем.. Не знаю, что ты тут пытаешься увидеть. Я полагал, что мы здесь как раз и собрались, чтоб обсудить, о чем мы думаем.

Котеночек, - ласково обратилась Арахна к Эсиопусу. - Чтобы ответить на твой вопрос, мне надо побеспокоиться об ответе. Предпочтешь, чтобы я его проигнорировала и тем продемонстрировала полное нежелание обсуждать чьи-то подозрения? Ну что ты, зайка. Вопрос был риторическим, по правде. Достаточно твоих ответов предыдущих. Кто самовыдвиженец, тот не под подозрением? Почему? Да пятьдесят на пятьдесят - Ты это СЛЫШАЛА своим ушками, Арахна? Я не могу понять - то ль слушаешь вполуха, то ли выдергивешь ты из контекста. Я говорил, что мне не нравятся те, кто себя во власть толкает. Как раз по той причине, которую любезно ты нам сообщила - здесь пятьдесят на пятьдесят. Пожалуй, все, что я хотел услышать от тебя, услышал. Спасибо за чудесную беседу. Вы тут с Эфиопусом (его на потом) представление разыгрываете на две флейты, а? Отвечай паскуда тварь!!!

- Эсиопус опять втирает какую-то дичь, ни про что важное я не забывала. Ну хорошо. Поверю - ТЫ не забывала. Или может время просто так тянула, и предпоследняя проголосовала за ту же самую Гекату. Вот только почему-то непонятно, по какой причине ты голос за нее последний считаешь правильнее и честнее моего, ведь он уже решающим и не был. Иль просто ищешь ты, за что бы зацепиться? Чем мне показался подозрительным Эсиопус? Да всем! Он счел странным, что я предложила выдвинуть предводителем нашим Локуса. А причина того, что это показалось Эсиопусу таким странным, какая? И это "все"? Негусто. Но объяснить, я думаю, что все же стоит. Нет. Не придирки, и не пальцем в небо. Ты Локуса же выбирая, не думала, наверное, о том, что не поддержат голос твой ни разу. Что репутация у этого "героя" неоднозначная. Или догадывалась? Но тогда приравнен был бы голос твой к сливу на сторону. Ответь мне, только честно. А может, ты как Мирто за Арея - голосовала, за кого не жалко? Но все ж пока довольно о том дне, и на сегодня у нас вопросы есть поинтересней. К примеру, почему вы - и Кассандра, и Арахна - забеспокоились, лишь стоило про вас упомянуть?

А мне уж ролеплей порушен((( ну если только забухать? и песни пьяные играть . @Thea черт. че-то я втянулась в этот ямб))))

Вернулся Эсиопус к товарищам своим. А здесь - разброд, шатанье, полный хаос. И имена, как из рога изобилия - звучат одно за другим. Сел Эсилпус прямо на землю, скрестив под собой ноги, прислушался... - Меня настораживают как безосновательные авансы в чью-либо сторону, так и ответки. Не нравится, когда кивая на кого-то, говорят "Ему доверюсь" , тем самым перекладывая ответственность за неудачные решенья на другого - Зотикос . Еще Кассандра и Арахна быстро и под неубедительным предлогом в меня сливали голоса. Не думаю, что сразу обе спасти пытались Тисифону. Но кто-нибудь одна наверняка. Скорей, Арахна. Но это все так субьектвно. Уж лучше факты рассмотреть. Пеон похож сам на себя, Пеона - кидает первым голос на Тесея и уходит. (1 голос) Геката топит против Тисифоны (1,5 голоса). Мне же не нравится забывчивость Кассандры, и ей свой голос оставляю. (1 голос) Потом приходит Зотикос и голос второй против Тесея оставляет, лишь потому, что "верит" он Пеону. Любопытно. (2 голоса) Потом пришла Кассандра и ответку кидает в Эсиопуса. Наверно, тут нервы, сбои, тошнота, а может, пмс. Не важно. (1 голос) Затем Тесей Гекату поддержал против и Тисифоны (2,5 голоса) уж стало Затем является Арахна и тоже голос в Эсиопуса кидает (2 голоса) Тесей (2 ) - Тисифона (2,5) - Эсиопус (2) - Кассандра (1) Ипполит решил вдруг выделиться и голоснуть против Мирто (1 голос) - мне думается, если б Ипполит был в одной компании с Тисифоной, то вряд ли бы пошел налево, скорее иль в меня, или в Тесея. Хотя... Он так непредсказуем. Тисифона спасает себя, голосуя в Тесея (3 голоса) Арей ( оказался обычным мирным он атлетом) косится вдруг на Пирра. И тут Тесей сказал, что он посланник Асклепия. И голоса на тот момент такие: Тесей (3 ) - Тисифона (2,5) - Эсиопус (2) - Кассандра (1) - Мирто (1) - Пирр (1) Эндимион сейчас же голосует против Тисифоны (3,5 голоса) - не вижу в нем злокозненности. Он действительно спасал Тесея. Локус вываливается весь в вине и с длинной простыней - против Тесея. (4 голоса) - не слышал слов Тесея? Возможно... Затем приходит Пирр и добавляет на Тисифону голос (5 голосов) - и перевес намечен. И Деимос перевес тот закрепляет. (6,5 голосов) И Мирто, чей голос уж не решает ничего - Тесей (5 голосов) - я думаю, что Мирто (она совсем не дура) можно верить - зачем бы ей так подставляться, будь она на стороне Тифона? Итог же сей пространной речи: Гекате, Тесею, Эндимиону, Пирру и Деимосу - я верю. Скорее, верю Пеону, Ипполиту и Мирто. Возможно, среди этих восьмерых безумец скрылся - такое допускаю я вполне. И остаются у меня на подозреньи Зотикос, Кассандра, Арахна, Локус.

а там есть кто-то в кубике? чет я заглянула - никого не было

Тягостным было дальнейшее путешествие Эсиопуса. Печален он был и неразговорчив, тоскуя о своей Тисифоне. А в редкие минуты отдыха, которые выпадали в пути, он, глядя на волны, бегущие следом за галерой, тихо наигрывал на флейте. Хоть и оказалась Тисифона сообщницей змея Тифона, но сердце Эсиопуса все так же ей принадлежало... И на замечал он красот ни морских, ни открывшегося им прекрасного острова Керкиры. И только сойдя на берег, отвлекся он от своих невеселых мыслей - надо было разбивать лагерь. Но не суждено было сегодня ему смежить глаза в беспокойном сне. Заманили их танцующие менады на свои игры. Вином молодым угощали, танцевали, бесстыдно изгибаясь обнаженными телами. Кружит голову молодое вино. Туманит разум. Кружит голову танец бесстыдный. Лишает сна. Но молчит флейта. Там, где игрища безумные во славу Диониса идут, нет места светлой печали. Закружил хоровод Эсиопуса. И лишь одно знал он твердо - верить надо тем, кто вчера его ненаглядную зеленоокую эринию обвинял, как это ни горько для него.

Нет. Против Тисифоны Эсиопус бы не стал голосовать, даже если бы на кону стояла его жизнь. Он проводил ее взглядом и достал флейту... Вслед зеленоглазой эринии полилась мелодия....

Задумчиво Эсиопус на Гекату посмотрел, пожал плечами. - Не нравятся мне те, кто сам себя толкает. Но если так смотреть, то... Было б странно, если б Геката не решила быть вождем - характер у богини слишком склоч... Активный, прошу прощения, конечно. И потому мне это выдвиженье не кажется уж очень странным. Так.. Кто еще? Зотикос. Вот если бы он промолчал и не рвался так к власти, то был бы у меня на подозреньи номер первый. И то же самое скажу о Пирре. В характере сих персонажей стремленье к власти. Что до меня... при том, что здесь герой, усевшись на герое, богами погоняет, кто я? Пастух. Пусть даже с флейтой, но это ведь не повод лезть вперед богини в пекло. Или всем так пастбищ новых не хватает? Иль травка здесь не та? Или веганами стать решили резко? Овечки бедные... Стремленье тихо жить, мишень для стрел на морде не рисуя - это норма. Мне более интересны Кассандра и Арахна. Кассандра едва не опоздала с голосом. Тянула, выжидая? Арахна предложила Локуса, а тот не очень честно пытался победить, и вряд ли авторитет завоюет, и потому тот голос был, на мой взгляд, в пустоту. Но по Арахне, пожалуй, я пока повременю сужденья делать. Кассандра.

Нит!

Есть, мэм! Видели, мэм! Прямо так и вижу Гекату с пылающими глазами. СтрашнА.

ну вот да. Мне думается, что не должен ролеплей на логичку влиять каким-то образом. Разовые бонусы или неприкос в первый день-ночь - это приятно и особо на баланс не влияет. Но уменьшать голос за не участие в ролеплее, наверное не очень правильно... И еще хотелось бы знать - за Сциллу 1,5 или 0,5 голосов только на один день голосования или насовсем?

Тисифона, - говорит зеленоглазая женщина Эсиопусу. - Ты спрашивал, а я ведь не успела тебе имя своё представить, верно? - Верно. - улыбается Эсиопус и нараспев негромко повторяет: - Ти-си-фона... Звучит как музыка. Откуда ты? Где та земля, которая рождает таких прекрасных дочерей? Меж тем , успел поближе придвинуть Эсиопус блюдо с фруктами, чтоб угощалась Тисифона.

хорошо , что на кобыле))) Боюсь представить, на чем будет скакать Локус

Дворец архонта гостеприимно принял участников и зрителей Игр. Да только не радостное это было гостеприимство. Заговор коварный созрел как среди богов, так и среди атлетов. Неспокойно на душе. Неспокойно на сердце. Ищет Эсиопус, ищет... И нашел. Раньше него сюда добралась Тисифона, цела и невредима. Отлегло от сердца, легче дышать стало. Подсел Эсиопус к ней ближе, чтобы не терять из виду больше. Прислушался к речам звучавшим. Пирр Лука достойно показал себя на играх Олимпийских - Зотикусу Прекрасному вверяю я бразды правления За Локуса. А я бы попросила вести нас Арея Разные имена звучат, да только вот все ли они с чистыми помыслами произносятся? А может кто-то хочет возглавитить наш поход? Только я - Геката, плоть от плоти самого Громовержца, достойна быть вашим вождем. я Зотикос выдвигаю свою кандидатуру на вождя сего Сын Ареса не может голосовать ни за кого, кроме себя А Эсиопус задумался о том, что и вождь, и олимпионик имеют наибольшие голоса и авторитеты, и оба, и вождь, и олимпионик защищены богами от посягательств в первую ночь. Никак нельзя терять это преимущество. Пусть олимпионик будет отдельно, а вождь - отдельно. Тронул он сумку с флейтой. Легким вздохом флейта отозвалась и нетерпеливой дрожью. И все же, олимпийские герои и боги - это не овечки. Пусть будет Геката вождем.

Маста! @Gella я там табличку глянула, она это... считать не будет. В нижней части должны быть те же ники, которые и в верхней. Давай в личке объясню, или просто доступ мне разреши, я поправлю))

Эсиопус, вот кого Пеон видел вождем. Кто, как не пастух мог провести заблудших по опасным местам и показать сочные пастбища? И пусть не был юноша великим воином, мелодии его завораживали и внушали доверие. Сам же потенциальный вождь тем временем терзался мыслью - спаслась ли его зеленоглазая красавица. Конечно, вести заблудших и кормить их сочной травкой он был всегда готов. Вот только... Эсиопус осторожно оглядел собравшихся. Мало кто из них походил на овечек.

До катаклизма - Играй, Эсиопус, - то ли просит, то ли указывает. - Почему ты не играешь, если душа твоя просит? Знает. Подмечает. Не обязательно даже оракулом для этого родиться. Светлеет лик Эсиопуса. Что может быть красивее и понятнее музыки? И не заглушат ее ни литавры, ни авлосы, ни громкие крики болельщиков. И он играет. Играет для нее одной и для всех, кто рядом. Для Богов, для атлетов, для зрителей - смотрите, слушайте все! Слышите, как бьется горячее сердце, покоренное красотой? Видите, как взмывает ввысь душа от восторга? Катаклизм Но что это? Разверзлась земля, и яростное пламя взметнулось вверх, сжигая се на своем пути. Едва отнял Эсиопус флейту от губ, появилась Эриния, та, которую он смог усмирить своей музыкой. Не говоря ни слова, подхватила она Эсиопуса, и, несмотря на его протесты и мольбы, исчезла со стадиона, чтобы через мгновение спустя появиться в безопасном месте....

До катаклизма Восторг и по-детски счастливая широкая улыбка заиграли на лице бывшего раба. Не столько слова важны были для него, сколько то, что приняла красавица его подарок. Руки Эсиопуса сами потянулись к флейте, ибо словами этот восторг было не передать, только музыкой. Но не время было сейчас и не место для этой музыки, которая уже звучала в душе Эсиопуса. - Кто ты, прекраснейшая? Позволь имя твое узнать? - вопросил Эсиопус, сожалея, что приходится притормаживать эту прекрасную музыку, рвущуюся на волю. Почему так тяжеловесны и неуклюжи слова? Почему они не льются подобно звукам флейты? А в центре стадиона уже разворачивалось новое действо - грянули литавры, загудели авлосы - определился победитель Игр Олимпийских. И стал им, к изумлению Эсиопуса, не сирен рогатый, а лысый судья, не отличавшийся телесной тренированностью. Чудны дела ваши, боги олимпийские!

Тисифона может и не брать яблоко - это ее право и ни к чему не обязывает)) К тому же Эсиопус даже не эллин)

До катаклизма Лишь оглянулся Эсиопус на действо, разворачивающееся на площадке для борьбы, призванного определить чемпиона Игр, но не стал оставаться, чтобы досмотреть его. Гнала его одна мысль туда, где зрители находились - найти ту деву зеленоглазую, что поразила его сердце. Но прежде - оделся и флейту, спрятанную в холщовую сумку, забрал. Вот и скамьи зрительские. Беспокоясь, Эсиопус вгляделся в ряды, но нет! Здесь была дева, не успела уйти. Что он скажет ей? Про то Эсиопус не думал. Подошел, остановился перед нею, протянул на ладони яблоко, с дерева сорванное, со словами: - Прекраснейшей! - известно всем, когда-то Средь царственных богинь раздор посеяв, Плод яблони на стол подкинут был. Но я не бог и не на столь коварен. И потому - он лишь одной, Прекраснейшей из женщин. Единственной. Тебе. @Yambie

До награждения и катаклизма Пастушеская жизнь - вечное движение - то пастух за овцами бредет, то овцы за пастухом. Не очень-то побегаешь, если ответ несешь за сохранность стада. Потому, хоть и был Эсиопус физически крепок, но недостаточно было того для быстрого бега. Вышли атлеты на старт. Обнаженные, подтянутые, красивые. Тела маслом обильно смазаны, блестят. Взглянул Эсиопус на соперников своих и на зрителей, да замер, будто бы по темечку удар получил. Глаза те самые, что сегодня ночью ему во сне блазнились, увидел в толпе болельщиков. Засмотрелся на них Эсиопус и пропустил команду, что состязание начинала. А опомнившись, помчался догонять вперед убежавших соперников, мыслью одной подгоняемый - не хотел он вновь потерять ее. Очень старался Эсиопус, но пришел к финишу лишь пятым. Но не это его беспокоило - лишь бы глаза те снова увидеть.

Опьянение победой проходит очень быстро. Эсиопус, остаток дня проведший на берегу реки, негромко наигрывая полную светлой грусти мелодию, не спал почти до самого рассвета, вспоминая чарующе прекрасный взгляд, мимолетно пойманный там, на стадионе, когда ему, победителю заезда на колесницах, вручался лавровый венок. Не успел Эсиопус разглядеть лица, а когда снова попытался найти тот взгляд, то уже не смог - его обладательница скрылась в толпе. До нового состязания оставалось совсем немного времени, и, сморенный усталостью, подопечный Пана уснул прямо на берегу, возле реки, под плеск воды и пение соловьев. Нимфа речная, давняя подруга Пана, неслышно подойдя, накинула легкое туманное покрывало на обнаженный торс Эсиопуса. Спи, пастух. Отдыхай. Завтра тебя ждет новое испытание. Золотистый солнечный луч скользнул по челу, насмешливо щекоча сомкнутые веки. Улыбнулся сквозь сон Эсиопус, пошарил рядом с собой рукой, в полудреме нашаривая флейту и, все еще не открывая глаз, извлек нежную трель из своего инструмента. Открыл глаза, поднялся, сбросил хитон и обнаженным вошел в прохладную воду по-утреннему притихшей реки, смывая с себя пыль вчерашних гонок. На стадион Эсиопус вернулся бодрым и очень голодным. За мелкую медную монетку он купил пресную лепешку с сыром у торговца и позавтракал, запивая водой из фонтанчика. Посмотрел, как торговец предлагает поношенные сандалии Гермеса (сколько же он их сносил-то уже, если верить торговцу?), в сомнении взъерошил пятерней длинные волосы и решительно мотнул головой - нет. Он будет состязаться честно! Оставалось пройти туда, где собирались все бегуны и подготовиться к состязаниям.

а после состязаний? можно ненадолго в девушку превратиться?))

Склонил голову Эсиопус, благодаря Зевса за милость, а когда вновь выпрямился, то простер длань к Громовержцу и произнес : (состязание герольдов и поэтов) Зевс благородный, прими эту песнь в подношенье, Игр Олимпийских пусть станет она славным гимном. И воспарит над прекрасною вечной Элидой, Волей к победе атлетов сердца зажигая. А на стадионе уже трубили, объявляя начало нового состязания - гонок на колесницах. Неудача с Аресом пошатнула в бывшем рабе уверенность в силах своих, и Пан, задумчивость подопечного наблюдая, с мальчиком-прислужником передал для пастуха напиток бодрящий из ягод винных и лимонника. Выпил Эсиопус напиток и почувствовал прилив сил, да такой, что нипочем ему предстоящие испытания казались. Смело направился Эсиопус к колесницам, запряженным лошадьми. К каждой лошади подошел, по шее горделивой погладил, пошептал что-то на ушко, по давней пастушеской привычке. Поняли ли Эсиопуса лошади? Неведомо то, но слаженно с места они сорвались и помчались вперед, будто бы цель ясную перед собой видя. - Эгееей! Эгегегееей! - подгонял лошадей Эсиопус, но те и так мчались вперед, будто бы на крыльях летели. Круг, другой, третий... Все более отдалялась квадрига Эсиопуса от соперников. И вот он - финиш! Натянул Эсиопус поводья, останавливая разогнавшихся лошадей. Легко соскочил на землю, обнял лошадь каждую за шею, угостил яблоком. Пела душа Эсиопуса флейтой волшебной. Победа!