Marikonna

В операторском отсеке все было как прежде. Мониторы, кнопки, кнопки, экранчики. Анна села и пристегнулась еще до команды, оставалось прижаться к спинке кресла и смирно сидеть. - Да, конечно. - улыбнулась ободряюще и посмотрела на Анну. - Кто-нибудь знает, в медблоке есть обезболивающее? Или мне воплотить свою аптечку? Анна кивнула, но Ирбис ее опередил и даже сходил за лекарствами. - Здесь целый мини-госпиталь, - добавила она чуть позже, - наверное, есть все, что только понадобится. Она обернулась на Брина. Сколько им еще ехать? Легко ли перенесут дорогу раненые? Как сильно вымотается Найджел к концу пути? Машина, рассыпающаяся серым пеплом навсегда осталась осязаемой картинкой в памяти и Анна отдала бы очень много, чтобы не увидеть ее снова. - Может, сделать тарелочку черники? Очень полезная ягода.

- Еще минуточку, - спросонья промурлыкала Аня, по привычке прячась под покрывало поглубже. Только спустя несколько минут и несколько дополнительных слов, сказанных уже не одним только, таким знакомым, голосом подсказали ей, что она не дома. Короткий завтрак, короткие сборы. Только когда махина о шестнадцати колес встала перед ними во всей своей красе, Анна проснулась окончательно. Улыбнулась чуть-чуть, слушая, как Найджел, пользуясь случаем, рассказывает о своей машине почти так же радостно, как мальчишка, которому сказали, какая классная машинка у него в руках. Мальчишки всегда мальчишки. Вздохнув, Анна отправилась внутрь, в операторский отсек, теперь ее очередь дежурить там. Когда люди начали собираться и выходить, Фуриозо каждого провожал долгим, и, если это вообще было к нему применимо, жалобным, взглядом. И только Мира, громко рассмеявшаяся при виде уже знакомой ей классической картины Бурундук-на-Волке сжалилась и забрала Дейла с собой, наверняка пообещав тому какое-то новое развлечение. Освободившийся волкособ покинул насиженное место в спешном порядке, и, едва дождавшись создания БМКД сразу же проследовал в кабину. Видимо не сомневался, что его место именно там.

Ранее утро выдалось тихим и туманным. Волкособ, продолжавший изображать каменную горгулью у дверей шале, так и просидел всю ночь почти неподвижно. Но вот, двери шале приоткрылись, и из них появился зевающий Дейл. Бурундук провел всю ночь на Аниной подушке, пока не пришел Найджел будить всех, после чего отправился по каким-то своим, важным бурундучным делам, на улицу. Увидев волкособа, грызун отчего-то не испугался, а совсем наоборот, радостно запищал, замахал лапами и бросился навстречу зверю. У любого стороннего наблюдателя сердце могло ёкнуть от мысли, с какой скоростью злой волк оставит от бурундука рожки да ножки. Но ничего не произошло. Дейл благополучно добежал до Фуриозо, ничтоже сумняшеся взобрался тому на спину и принялся радостно прыгать, от всей души дергая несчастного за пряди черной шерсти. Морда горгульи, остававшаяся невозмутимой все это время, слегка потекла, потом снова приобрела свое обычное, волкособское, выражение. Пес упорно продолжал делать вид, что ничего, вот абсолютно ничего не происходит.

Казалось, Луна закрывает собой все небо. Хотелось вытянуть руку и дотронуться, и даже окно нисколько не мешало ни этому желанию, ни ощущению близости, масштабности, осязаемости. А замок на поверхности - словно забытая каким-то неведомым великаном игрушка... выполненная с фанатичной преданностью и нереальной детализацией масштабная модель, слишком дорогая, чтобы быть одиноко заброшенной. Какое невероятное расточительство. Какие фантастичные механизмы, ажурные крылья, хрупкие башенки за мощными стенами. Тонкие аллеи и уютные дворики. Аня вздохнула, ложа голову Найджелу на плечо. Иногда можно просто любоваться красотой. Пытаться понять увиденное, искать объяснения сейчас совсем не хотелось, да и стоило ли вообще? Особенно здесь, во Сне, где еще миллионы необъяснимых тайн и неведомых вещей. - Спасибо... По-военному четко отведенные десять минут истекли, и ничего не оставалось, как позволить уложить себя обратно на диванчик.

- Блуждающая луна на небе, - негромко оповестил всех Ир по связи, отчаянно стараясь смотреть на саванну, а не пялиться на две луны. Хороший слух не подвёл и в этот раз. Удивительное явление, о котором сноходцы рассказывают друг другу полушепотом, делясь теориями, предположениями и восхищением, наконец-то и ее застало во Сне. Анины глаза округлились, она уже начала подниматься с дивана, когда ее перехватили заботливые руки скандинавского доктора. Смиренно выдержав осмотр и укол, Аня поблагодарила и снова попыталась подняться, но те же руки безапелляционно положили ее на диван, и даже Мира, сидевшая на нем же, не спасла несчастную душу Невидевшей Луны. - Отдыхайте, Анна. И оставьте пока лазание по крышам нашим пушистым друзьям.  - Спасибо... но...- жалобный взгляд в сторону мужа, последней надежды на утоление смертельной жажды любопытства, - я хочу посмотреть... Сидеть вдвоем в палатке и смотреть на сказочную Луну, что может быть романтичней?

- Если тебе не трудно, - улыбнулась Мира в ответ. Создатели брони продумали многое в плане удобства, каждый элемент обладал двумя кнопками, которые нужно было нажать одновременно. Тогда крепления брони ослаблялись и ее можно было снять с минимальным усилием. - А ты сама себя хорошо чувствуешь? - поинтересовалась Алиса, бережно извлекая имперскую ножку из ботинка. Вдвоем имперский доспех снимался и вовсе на раз-два. Перебирая кнопки, до которых удобнее всего было добраться именно с ее стороны, Аня сначала подумала, прежде чем ответить: - Да вроде ничего, - она пожала плечами, после чего рефлекторно потянулась рукой к голове, - кружится только, - она виновато улыбнулась, - думаю, скоро пройдет. Перераспределение дежурств Аня пропустила мимо ушей, почему-то ей казалось, что до утра уж точно больше ничего случится, да и сколько его осталось, до утра-то? А даже если случится, Фуриозо его загрызет, он сейчас злой. А вот слово "БМКД" к сознанию проскользнуло, вызвав цепочку тяжелых воспоминаний и невольный вздох.

- Дежурит на крыше, - ответил занявший позицию у окна Найджел. Расслабляться он не спешил, хотя и не особо рассчитывал, что на огонек заглянет еще кто-нибудь. - Милая, лучше присядь, к Мире хотя бы, не стой. Девушка кивнула, тихонько опускаясь на диванчик. По крайней мере, Ирбис дежурит не один. Наблюдать, как полевой врач работает над Брином было не просто, Аня смотрела несколько минут, пока подступающая тошнота не заставила отвести взгляд. Да и не привыкнет она никогда к виду раненых товарищей. А ведь это только самое начало похода, простые Охотники, мелочь. Переглянувшись с Мирой, Аня улыбнулась той и ободряюще похлопала по не снятой ещё броне. - Тебе помочь снять? - спросила она.

По подписке оригин премьер/аксесс)

- Жить буду, - заверил он Анну. – И называйте меня просто по имени. Думаю, после сегодняшнего я заслужил эту привилегию. - Да, конечно, простите... - Аня смущённо улыбнулась, - Брин. Фуриозо, восседающий с хозяйским видом возле дверей, пропускал всех входящих с каменной мордой, не хуже статуи горгульи у ворот вампирского замка. Любой посетитель с богатым воображением легко мог представить, как горгулья втихаря гнусно хихикает: вошли? А теперь попробуйте ВЫЙТИ. В шале Алиса закопалась лицом в какие-то ящики, мистер Бриджес восседал в своем кресле, Инге колдовала с дроном, а Мира ожидала своей очереди на диване. - А где Ирбис? - пересчитав присутствующих спросила Аня, остро понимая, что и сама не против опустится на диванчик вотпрямщас.

Закончилось? Аня не была уверена - в голове еще шумело, а перед глазами плыло. Вроде бы впереди был большой каменный человек. И мистер Бриджес, косящий врагов из пулемета пачками, словно жнец пшеничные колосья на поле жизни и смерти. Но затем все звуки стихли, и кажется, им больше ничего не угрожает. Аня стянула с головы шлем, чтобы глотнуть воздуха, и только потом подумала, что нужно было сначала связаться с остальными и узнать, все ли целы. Шлемы со связью на то и даны. - Аня, ты как? Услышав этот голос, Аня непроизвольно вздохнула спокойнее, и постаралась ответить так же: - Все хорошо... Голова только немного кружится. Сейчас спущусь. Развоплотив винтовку и шлем, чтобы ничего не мешало, Аня осторожно подползла к карнизу, и, держась за него руками, боясь потерять равновесие, буквально перевалилась через него, чтобы сразу же оказаться в руках мужа. Хорошо все-таки, когда земля под ногами. Только она, кажется, качается? - Ты как? Как Мира? И остальные? - Пойдемте в дом. - кивнула на входную дверь шале Инге, - Вам нужна помощь. - Мистер Брин, как вы? - заметила она чуть левее крупную фигуру, похоже, держащуюся за плечо, - пойдемте в дом, вам помочь? Фуриозо, оставшийся недовольным упущенными врагами, молча обошел новую территорию, изредка сердито обнажая клыки. Обнюхал палатки, шале, незнакомых людей, ни мало не интересуясь их мнением на сей счет и не позволяя никому к себе прикоснуться. Затем зевнул и улегся рядом с дверью. Наворачивать круги вокруг? Скажете тоже.

Удар, звук, темнота. Держись, держись, еще не все. Если бы кто-то живой был сейчас рядом с волкособом, то вполне мог перекрестится от страха, видя как черный пес пошел рябью, словно изображение со спутника, пришедшее сквозь множество помех. С громким хрипом, на выдохе, Анна вынырнула из темноты, отчаянно цепляясь за отсвет луны и звуки боя. Волкособ как-то совсем по-собачьи хмыкнул, непонятно какими обрывками эмоций сообщая, что до следующей цели он будет ковылять очень долго. Быстрее и все еще опаснее собаки, но непозволительно долго. Анна прислушалась и отпустила полукровку. Вновь вцепившись в конек крыши, она попыталась прицелиться в одного из снайперов, но перед глазами плыло, в ушах шумело, к горлу подступала тошнота, а по голове словно стучали огромной кувалдой. "Хорошо, что я в шлеме", - отрешенно подумала она, все еще старательно целясь. Но прицельная сетка размывалась, и макушку снайпера никак не удавалось поймать под дальномерную дугу. "Не можешь сделать сама, дай сделать другому", - проворчала она сама на себя, затем зажмурилась и отчаянно крикнула: - Фуриозо! Повторный призыв стоил еще одного приступа головокружения. Но все же теперь здоровый, самостоятельный зверь появился далеко впереди и, стелясь по земле, едва различимой черной на черном тенью, по сложной траектории, постоянно меняя направление, отправился в гости к одинокому снайперу центральной группы. Анна надеялась, что его осторожности хватит уберечься и от враждебного, и от дружественного огня. Глубоко вздохнув, она все же сделала два выстрела в сторону двух оставшихся снайперов, больше полагаясь на подсказки Пиццикато, интуицию и мышечную память, чем на зрение.

Рана только разозлила волкособа, который умудрился не издать ни звука. Черный пёс в темной ночи сделал обманный финт, используя здоровую лапу и естественную маскировку, сначала якобы дернувшись влево, а затем кинувшись вправо и вперёд, метя обидчику в горло. Анна нахмурилась, но отвлекаться было нельзя. Пиццикато исполнила свою партию, отправив две пули в головы двух крайних слева снайперов.

Аня вздрогнула и мгновенно проснулась, узнав красивый, мелодичный лай. Но Найджел уже был на ногах, создавал на себе броню. - Аня! Экипировку и снайперскую винтовку! Работай! Анна молча кивнула, задавать вопросы было некогда. Кантабиле завыл высоким музыкальным контральто, говоря, что опасность идет с разных сторон, и Анна отпустила его, пока пёс, неприспособленный для ведения боев, не оказался на прицеле у нападающих. Здесь ей нужен другой помощник. Пиццикато была уже в руках, а броня на теле, когда Анна принялась искать подходящую снайперскую точку. Самой лучшей... оказалась крыша шале. Закинув винтовку на плечо, она подбежала к домику, рядом с которым создавал себе защитную экипировку господин Заморский. - мистер Брин! Не подбросите на крышу? - короткий кивок, сильные мужские руки, карниз, и вот Анна уже на крыше. Тренировки на разведчика не прошли даром. Распластавшись на одной стороне покатой крыши, Анна начала выцеливать снайперов, благо прицел Пиццикато работал и в темноте. А позади нее, для помощи Брину, за спинами четверки зашедших в тыл из темноты беззвучно блеснул клыками черный волк.

- Я рада, что вам понравилось наше угощение, - улыбнулась Мира, довольная произведенной реакцией. - Начинку готовят из молока тли, которую держат гарпии. Оно очень питательное и обладает тонизирующим эффектом. При слове "молоко тли" Аня почти поперхнулась, вспомнив завтрак в обществе гарпий и ошеломляющую оговорку на счет вкуса этого молока тогда еще просто командира Грина. Не то прокашлявшись, не то отсмеявшись, она сказала: - Спасибо, милый, но мяса ты мне многовато положил, - смеющийся взгляд переместился на Миру, - обязательно попробую этот коренной десерт.

у вопросу об увлечениях юности и андрогинах)

В долгоплескании необходимости не было, была необходимость в прохладной воде, чтобы разогнать сон и лишние мысли, и в знакомом по запаху шампуне. И в мягком полотенце после, конечно. Поздний ужин был в самом разгаре, когда Анна вышла из душа и присоединилась к уже переходящей на сладкое компании. Впрочем, Найджел не торопился, в его тарелке горстка овощей, кусочек индейки и шашлыка лежали едва тронутые. Пива он себе не взял, но Аня спросила на всякий случай: - Кофе будешь? Получив утвердительный кивок, она пододвинула мужу чашку ароматного йеменского кофе и добавила в тарелку пару отборных кусочков сыра. Потом села на свободный стул справа от него, намечая себе в качестве основного блюда овощи. Есть хотелось не слишком, но оценить индейку, такую же выдающуюся как и ее создатель, все-таки стоило. - Привет, Дейл, - разглядела она среди кучи больших тарелок маленького бурундука, все еще сражавшегося с колбасой.

В дополнение к предыдущему посту. Буквально в течение месяца после оного попала на очередную акцию с бриллиантовыми лутбоксами, на которую даже хватило накопленных бриллиантов. Выкупила и Соласа-отступника, и хватило еще на фулл эльфо-пати - Америдана и Стража Миthал. И даже на Ксенона Антиквара, чисто поржать. После чего закрыла игру и больше не открывала, гештальт закрыт.

кстати, скринам сто лет уже, забыла выложить.

- Ауня? Индейка нас ждёт на ужине. Ажно дымяукает от няутерпения. Пойдём? Задумчивость смахнули с Анны пушистым кошачьим хвостом. Девушка улыбнулась и кивнула Иру: - Да, сейчас, уже иду, - при ближайшем рассмотрении кошачьи страсти по индейке стали не только слышны, но и видны, - извини, что заставила ждать, сильно проголодался? Индейка входила в армейские пайки Найджела, и Анне показалось немного странным, что простая армейская индейка произвела такой сильный эффект пусть даже на очень голодного кота. Но зайдя в шале, сразу же поняла свою ошибку. - Ух, какая большая и аппетитная, как с картинки! Спасибо, мистер Бриджес. Столик буквально ломился от изобилия мясных продуктов, поэтому Аня решила ограничится традиционной тарелкой с разными видами сыров и корзинкой хлеба. А здоровье стоило поправить набором фруктов. Для тех же, кто перед дежурством предпочел бы взбодрится - несколько чашек пьянящего, с непредсказуемым послевкусием Йемен Мока Матари. Ночь - время экспериментов. С кофе. Кажется, душ был не занят, и Аня отправилась туда, на ходу снимая броню и оставляя ответственное дело дегустации самым голодным.

Шале уже появилось посреди ночной саванны, пусть и медленнее, чем обычно, но тянуть дальше было некуда. Похлопав Рубандо на прощание еще разок, Анна отпустила его, глядя как растворяются в лунном свете перья и мех, замысловато переходящие друг в друга, переплетающиеся на этом чудном звере. Еще один, совсем нежный "фырк", растворился в темноте вместе с симарглом. Без такого большого и сильного защитника рядом сразу стало как-то неуютно. Поежившись, Аня тихонько позвала: "Cantabile1", и добрый охотник на птиц не заставил себя долго ждать. Глядя на пятнистую шкуру и симпатичную морду пойнтера, Анна задумчиво перебирала пальцами вдоль шкуры питомца, не торопясь отправлять пса на разведку. - Ну какой из тебя защитник, милый, - рассеянно прошептала она, любуясь хорошо различимым, не смотря на полночь, красавцем, - разве что от вальдшнепов2. Кантабиле умел подавать сигналы, звучные, голосом, за что и получил свое имя, и бесшумные, телом, как все классически обученные охотники на мелкую дичь. А еще он был спокойным и ласковым, почти как Виваче, только крупнее, умнее, и не такой любвеобильный. Учуяв опасность, он, конечно, подаст сигнал, но что будет дальше? Верный пес, не привыкший отлынивать от обязанностей, уже исчез в темноте, а Аня все стояла на одном месте, задумчиво глядя в одну точку. --------------- 1) Cantabile (кантабиле) - певуче. 2) Вальдшнеп - птица из семейства бекасовых, некогда популярная дичь для псовой охоты.

Рубандо шевельнул ухом, прислушиваясь к разговору, но морду из-под лапы пока не вытащил. - Очень приятно, Анна, - чтобы загладить неловкость, вызванную раздумьем пса, Аня сама протянула руку новому знакомому... нет, товарищу по путешествию, человеку, от которого в том числе будет зависеть успех всего мероприятия. - У него обычно мягкий характер, просто этот запах... - Аня пожала плечами, неопределенно обвела вокруг рукой и слегка поморщилась, - нам с Найджелом чуть не прилетело от него случайно, а он такого не любит и обычно не допускает. Раз уж пёс пока не хотел сводить более близкое знакомство, не стоило и дальше смущать его очаровательную хозяйку. Брин встал и осторожно пожал протянутую ему руку. - Наверняка у него очень тонкий нюх, - понимающе кивнул он, - и сейчас ему хочется оказаться подальше отсюда. В конце концов, это не последний день нашего путешествия и мы ещё успеем познакомиться. - Скажу вам по-секрету, - заговорщицки понизила голос Аня, - если бы он не хотел знакомиться, он и подойти-то не дал, - она снова улыбнулась, - вы можете его просто погладить, он это любит. При этих словах симаргл снова шевельнул ухом и издал звук, который, имея изрядную долю фантазии, с хорошей натяжкой, можно было бы принять за смех. - Я сохраню ваш секрет, - тоже понизил голос Брин и улыбнулся в ответ. – Клянусь! Уже увереннее протянул руку и сначала погладил пса по загривку, внимательно следя, не выражает ли тот неудовольствия такой наглостью, и постепенно подбираясь к ушам. Львиная грива, отличительный признак тибетских мастифов, поддавалась с трудом даже крепкой мужской руке - такой жёсткой и густой была шерсть. Но человеческая ласка, очевидно, была гиганту действительно приятна, пёс с удовольствием подставил ухо и даже голову, наконец, приподнял, убрав лапу с носа. Шумно выдохнул и громко фыркнул. Кажется, резкий запах сигаретного дыма его больше не беспокоил, или просто зверь с ним смирился. - Ну вот, наконец-то, - обрадовалась Аня, - спасибо вам, не знаю, сколько бы мне его ещё пришлось уговаривать. - Рад был помочь, - рассеянно отозвался Брин, уже без опаски наглаживая симаргла. Напоследок почесал под подбородком и отступил. - Удивительный зверь, - мягко произнёс он, – никогда таких не видел. Спасибо вам, Анна. Аня смутилась и даже, кажется, погрустнела, невольно вспомнив обстоятельства, при которых этот зверь у нее появился. С усилием отогнав картинки пережитого, она ответила легко и с улыбкой: - Не за что. Приходите снова, Рубандо в вашем распоряжении. - Непременно воспользуюсь вашим любезным приглашением, - лукаво улыбнулся Брин. - А пока необходимо заняться ночлегом. Легко коснулся лба симаргла, прощаясь, и ушёл выбирать место для палатки.

- Хорошо, - отозвался Найджел с все той же тенью теплой улыбки в голосе, расстегивая ремни один за другим. - На охране лагеря пусть Кантабиле будет. Последний ремень послушно ослабил свою хватку и Найджел, осторожно ступив на лапу Рубандо, слез на землю, тут же повернувшись, чтобы подать руку Ане. Спрыгнув на землю, Аня оказалась в крепких мужских руках. Сколько бы времени ни прошло, а и после свадьбы, даже особенно после свадьбы, приятно слышать тепло в голосе, чувствовать заботу, и мимолетно ощущать себя героиней подросткового романа, в самом его начале, когда неловкие ситуации, такие вот "случайные" сближения и первые знаки внимания только намекают на зарождение чего-то бо́льшего. Аня сняла шлем и улыбнулась мужу. Хотела сказать что-то ласковое, но тут Рубандо тряхнул головой и громко чихнул. Что, в контексте его габаритов, было далеко не рядовое событие. Едва не снеся неловким движением крыльев стоящих рядом с ним людей, пес виновато спрятал нос под лапой и ворчливо фыркнул. И только чуть позже Анна поняла причину необычного поведения пса - незнакомый запах, очень специфический, принесенный к ним дуновением ветра. Приглядевшись, она поняла картину и нахмурилась: ну кто же предлагает сигарету ребенку?! Ну, то есть, Ирбис, конечно, большой... но все равно в чем-то наивный доверчивый ребенок. Выросший на философских книгах и музыке Вивальди. В окружении заботливых людей. Это у него и свое, и от Алисы. Фуф, хорошо, что отказался. Надо объяснить ребенку что курить вредно. Покачав головой, Аня повернулась к Рубандо и почесала за огромным ухом, показывая, что не сердится. Пора отпускать симаргла.

Ночь - время снов. И мечтаний. Поглядывая вперед, на тлеющий горизонт, на россыпь звезд, на дорогу и ночной простор вокруг, Анна больше доверяла опыту Найджела и чутью Рубандо, чем собственным глазам. Фары наземного транспорта выхватывали из темноты куски ландшафта и мчащиеся тени местных существ, но ничего опасного не было, так говорили ей ритмичное дыхание и ясно ощущаемое спокойствие симаргла. Монотонный ночной пейзаж и очень плавный полет, без резких эволюций, без громких звуков, лишь ровное рычание моторов далеко внизу, клонили в сон. Как может такая масса так легко и плавно летать? Невольно Аня задумалась, хотела бы она побывать в том мире, в котором живут огромные летающие тибетские мастифы? Он, конечно, холодный и снежный, этот густой мех, теплый подшерсток и широкие лапы созданы противостоять крепким морозам и ходить по глубоким сугробам, не проваливаясь. Суровый и гористый, ведь чтобы прокормить такую мощь и маленьких щенят, нужно преодолевать огромные расстояния, такие, что без крыльев никак. И наверняка там есть хищники, от которых нужно защищать свою стаю. А еще нужны острое зрение и нюх более сильный, чем у любой обычной собаки, ведь нужно видеть добычу как сверху, издалека, так и находить ее под толстым слоем снега. Минута - и перед глазами родилась яркая, почти осязаемая картинка, как будто Рубандо услышал ее мысли и показал свой дом: - Группе - стоп. Разбиваем лагерь, обустраиваемся на ночь. Аня, сажай нас на землю. Аня вздрогнула и кивнула головой, радуясь, что ее запылавшие щеки не видно под шлемом - кажется, она задремала. Ай-ай, как непрофессионально. А интересно все-таки, есть ли среди россыпи миров пространства Сна... этот? Симаргл послушно начал спуск, постепенно, по кругу, приближаясь к земле и не отдаляясь от наземной части группы. Перед тем, как пружинисто коснуться грунта, сделал обратный мах крыльями, гася скорость. А приземлившись, сразу же осторожно улегся, но точно не из-за усталости. Сколько суток он может вот так находится в воздухе без перерыва, даже с грузом, Аня не знала и сама. - Посадку произвела, можно отстегиваться, - сказала она по личной связи, слегка смущенно, - на охрану лагеря кого отправлять?

- Олень? - не очень уверенно предположила Инге и улыбнулась. Какая разница, кто это? Маннескин передвигался длинными мягкими скачками, легко преодолевая препятствия. - Его имя означает "Лунный свет" . Аня покачала головой, дивясь силе иных фантазий. Ведь создать во Сне что-то даже не вымышленное, а хорошо знакомое, не так просто и не у всех получается. Свою первую чашку кофе она создавала с большим усилием, почти теряя сознание, а первый пёсик пришел лишь через несколько месяцев выматывающих бесплодных попыток. С видимым удовольствием воспользовавшись помощью Найджела, Анна взобралась в седло, сразу почувствовав, как руки мужа скользнули вдоль ее тела, подстраховывая создание брони прямо на ней. Рискованно, но не для того, кто так хорошо тебя знает. Копию такой же, как и у Найджела, брони могла создать и она сама, но не тогда, когда здесь был Рубандо. Пёс довольно фыркнул, одобряя и помощь, и броню. Через пару секунд Анна уже слушала по общей связи порядок движения и отчёты о готовности к старту, одновременно устраиваясь в седле и надёжно пристегивая их обоих. - Мы готовы, - сказала она по личному каналу мужу, - спасибо, любимый. Убедившись, что седоки устроились, а группа отправляется, Рубандо спокойно поднялся на лапы, сделал несколько пробных шагов, постепенно перешедших в бег, и на ходу расправил крылья. Длинный прыжок, мощный взмах - и вот, они уже над землёй, в полете. Плавно набирают высоту, облетая группу по кругу.

- Какой мохнатый. - порадовался он, глядя на крылатого пса Анны. Мохнатый приоткрыл один глаз, оценивая, сколько Стивенов поместятся на его широкой спине. Решил, что двух-трех он выдержит вполне, снова лениво зевнул, подставляя морду под ласковые женские руки и, кажется, балдея, что таких девушек уместится, пожалуй, с десяток. Аня, смущенная тем вниманием, которое традиционно привлекал к себе Рубандо, спрятала лицо в длинной шерсти, послушно трепля уши и морду симаргла. Затем позади возник новый, невиданный ранее зверь. - Манескинн, знакомьтесь. Все понимает, поэтому иногда бывает обидчив, но для друзей готов на все. - Красивый... а кто это? - поинтересовалась Аня у Инге. - Вишенок не хватает твоих во Сне, дорогая Ауня, - с самым невинным видом заявил кот, отпустив названую сестру (кот про себе решил так о Мяулиске мяукать). - Здравствуй. Ирбис всегда оставался Ирбисом. Засмеявшись, Аня оценила создаваемую технику и броню, с ушами или без оных, и то, с какой уверенностью харлей был освоен своим седоком. Хорошо, что она сразу выбрала двойное седло - Найджел распределял места при движении по-разному, в зависимости от ситуации и возможностей каждого из членов группы, и далеко не всегда выбирал себе место рядом с ней, на симаргле. Нисколько не опасаясь зубастой морды и огромных габаритов, Анна потянула Рубандо за длинное ухо, но что тот, спокойно фыркнув, повернулся, открывая окружающим взглядам спрятанное в шерсти и перьях замысловатого вида кожаное приспособление, и подставил лапу, чтобы было легче забраться. Приспособление было адаптированным для его размеров, доработанным седлом с широкими подпругами, в передней части больше похожее не женское, для верховой езды боком, с двумя луками впереди и одним стременем, а дальше переходящее в более-менее привычное мужское, только с завышенной задней лукой, больше похожей на спинку. Стремена служили лишь для опоры, как и вся упряжь - для надежной фиксации седоков, ни на морде пса, ни где-либо еще не было ничего, что можно было бы использовать для управления им силой. Симарглу не требовалась грубое управление, он был слишком умен и послушен, да оно и не сработало бы. А вот безопасность седоков его беспокоила, заставив смириться с кожаными ремнями и всей этой странно пахнущей штуковиной на спине.