Marikonna

- Мира, контролируй выход из переулка, Ирбис, Аня, вы с ней, - отдал приказ Найджел, подошел к двум покалеченным гопникам у стены, добил их одиночными выстрелами, предоставляя остальным пока вести разговор. - Эндрю, наложи этому Кнышу жгуты на ноги, пока он кровью не истек. Поднявшись, Аня молча кивнула и отправилась к выходу из переулка вместе с Мирой, между ними шел по-серьезному деловитый Ирбис с пистолетом. Ну вот какой он фамильяр? Не иначе, член стаи... тьфу, группы. Выход поделили на троих, посматривая сразу во все стороны, и лишь изредка взгляд девушки устремлялся назад, в переулок, чтобы понять, что там происходит. Не то, чтобы ее особо интересовало это происходящее - историю она знала плохо, и уж тем более, такую неприглядную страницу истории, Оливер с Найджелом явно знали лучше и знали, что делают и зачем. Казнь одного бандита и помилование другого ее не зацепили, она только отвела взгляд, когда Фуриозо делал свое дело, да посторонилась, когда Окуляр, шаря по стене руками, проходил мимо. Волкособ скоро присоединился к караулу, давая возможность Анне чаще оглядываться назад. Оливер выдал эмоции. Много эмоций, не хуже, чем недавно выдавала она. Анна сочувственно посмотрела на сноходца, но подходящие слова нашлись только у Алисы, по крайней мере ее слова Оливер принял лучше, чем слова Найджела, хотя с точки зрения Анны призыв "не разделяться" в таком опасном месте был вполне понятен и в приказном тоне командира. Огляделся, проверяя, что жизнь покинула всех членов банды "Псы анархии", на свою беду погнавшихся за мальчишкой-беспризорником. Стоп. Мальчишка! Найджел метнулся к коллектору, заглянул внутрь, но, разумеется, внутри уже никого не было, хотя следы в грязи и говорили, что пацан ушел не сразу, а еще чего-то выжидал. Или наблюдал. Черт. - Ладно, с этим все равно уже ничего сделать нельзя, - проговорил себе под нос Найджел, возвращаясь к остальным. Заметив движение Найджела, Аня включила личную связь и спросила: - Может, послать собаку по следу? Кантабиле, он охотник, и выследит, и ребенка не напугает. - Командир, Дейрдре - феникса - лучше пока отозвать, да? Слишком приметна? - К сожалению, да, - кивнул Найджел в ответ. - Слишком красивое и необычное создание. Марси, тебе тоже лучше своего монстрика отозвать. Новый шаблон Алисы был прекрасен и необычен. Аня любовалась птицей до последнего, размышляя на тему создания мифических существ, слегка завистливо вздохнула - у нее только настоящие, реальные, по-другому никак. Куда ей до Марселины с ее безграничной фантазией, невероятными способностями и тягой к мифическому, даже ее новые монстры по-своему прекрасны, а теперь еще и Алиса создает сказки. Алиса Сказкина создает сказки. Аня улыбнулась. Сказочные украшения, скульптуры и фамильяры, а теперь еще и фениксы. Между тем сказочная Алиса совсем не сказочно обыскивала трупы, на пару с доктором в новом костюме, с ушками. Невольно взгляд переместился на неподвижно стоящую Марселину, вроде бы совершенно спокойную, собранную и отстраненную, как обычно. Вот же выдержка. Так же невольно взгляд перешел на Найджела, тоже занимавшегося обыском, просто в его случае, не претендующем на сказочность, без ушек на голове, картина выглядела более естественно. Аня вздохнула, попыталась на секунду представить, что было бы, если бы Найджел выбрал другую... да вот Марселину, например. Красивая, талантливая, сдержанная, дипломат. Найджел тоже из семьи дипломатов, тоже умеет быть спокойным и сдержанным. А еще его восхищает, когда сноходцы создают сказочные вещи. Столько всего общего, так почему они не выбрали друг друга? Аня вспомнила, как ночью Найджел уже спрашивал ее том же, о ее, Анны, выборе... Какое смешное слово "выбор". Вот подходит девушка к витрине, где за стеклом стоят фигурки мужчин. Выбирает одну, долго и придирчиво осматривает, решает: влюбляться или нет. Как будто действительно возможно выбирать, кого любить, а кого нет. А с другой стороны к той же витрине подходит мужчина и выбирает женскую фигурку. И только если два выбора совпадут... Картина с "другим выбором" Найджела, все еще стоявшая в голове, была настолько ужасна и невыносима, с самого начала грозила бессонными ночами и заплаканными подушками, опустошающими все ее существо эмоциями, жалостью и снисхождением окружающих, холодной сдержанностью самого Найджела и Марселины, что Анне стало по-настоящему плохо. Она чуть покачнулась, оперлась на стену, яростно помотала головой, чтобы выкинуть эту картину из головы. Она не такая талантливая и сильная, как Марселина, она бы не справилась. И все же он с ней, Анной. Спящий, как же ей повезло. Взгляд упал на стоящую рядом Миру - дважды повезло. А скольким еще молоденьким девушкам наверняка нравился красивый, справедливый и заботливый наставник? Трижды повезло, четырежды, десять раз. Никого нет на свете счастливее ее. Аня глубоко вздохнула и усилием воли заставила себя вернуться к охране переулка.

В жилетку на главаре было встроено какое-то устройство, бившееся током, однако оно не выдержало перепада температур и вместо мощного импульса получился слабый удар, вызвавший вполне преодолимую боль. А потом главарь уже не закричал, а завыл, при падении его замороженные ноги раскололись, словно были из стекла, из обмороженных обрубков медленно потекла кровь. Получив легкий удар током, Фуриозо слегка взвизгнул, но не слегка разозлился. Поняв, что вражеский главарь нейтрализован, он переключился на новую цель, которой оказалась женщина - берсерк. Прыжок, горло. Окуляр, атакованный лианами, видимо, забыл, что все еще на прицеле, но уже без защиты. Пиццикато выстрелила снова.

Слова бандитов ударяли по нервам Анны, прорывались насквозь и улетали дальше. Она не понимала и четверти того, что было сказано, слишком мал был ее словарный запас в этой области. Когда три четверти твоей жизни занимает короткая дорога между домом и музыкальной школой, причем и там и там царит музыка, максимум, что могла она слышать - это как ругаются мальчишки в соседнем дворе. Но и этот двор был в благополучном районе, о существовании же грязных клоак, хоть сколько-нибудь похожих на эту, о гопниках и прочей субкультуре подобных мест Анна не знала ничего. Зато она очень хорошо знала интонации. Весь грязный смысл, заложенный в них этими маргинальными личностями, царапал музыкальный слух, оседая мерзким осадком, от которого хотелось срочно отмыться. Однако, первыми сдали не ее тонкие нервы, а нервы Алисы, сделавшей первый выстрел. Найджел едва успел приказать оставить живых. Хотя разговаривать с бандой не собиралась даже Марселина. С удивлением покосившись на чудовищное создание (это ее новый шаблон?) Анна отступила на пару шагов от Найджела, чтобы дать ему пространство для маневра, брезгливо покосилась на землю, покрытую мусором, вскинула винтовку, опустившись на колено, прицел при стрельбе с колена. Цель - окуляр бугая. Глотки были не защищены, а волки быстры. Разорвав пару случайно подвернувшихся, Фуриозо нырнул под ледяным ветром Феникса, вынырнул со спины главаря и атаковал его шею сзади.

Аня стояла за Найджелом, держась за него, как обычно. За спиной у нее была винтовка, на поясе кинжал, а чуть сбоку, нет, не от нее, от стаи - собака. Фуриозо отпустил ремень автомата, за который держался, едва они коснулись ногами грязного асфальта нового мира. Втянул воздух в ноздри, оскалился. Пока длилась пламенная речь встречающих, волкособ, шаг за шагом, оскалившись, выходил вперед, как выходит альфа навстречу врагу, сверкнув диким волчьи взглядом, и зарычал, глубоко, протяжно, так, как рычали его предки, заставляя поджимать хвосты и убегать самых разумных. А неразумным всегда можно перегрызть глотку. Мягкую, излишне говорливую, глотку.

- Тяжело, - согласился Найджел и, плюнув на приличия, притянул Аню к себе поближе, обняв за талию. - Но я уверен, если понадобится, помешать тебе его сделать сможет только недостаток анима, но никак не желания и силы воли. - Лучше бы не пришлось, - задумчиво ответила Анна, вспоминая, что случалось тогда, когда они действительно оказались в зоне недостатка анима. От воспоминаний ее передернуло, но объятия Найджела и смех Дейла быстро вернули хорошее расположение духа. Фуриозо, терпеливо ожидавший пока двуногие поговорят, дал косяка в сторону вожака с видом "да заберите уже своего щенка, сил моих больше нет".

- Нашел себе новое транспортное средство, да? - с иронией проговорил Найджел и, посмеиваясь, повернулся к Ане, возвращавшейся от Обелиска. - Получилось? Аня кивнула, по-прежнему испытывая противоречивые чувства по поводу шаблона. Подумала и добавила: - Большой он. Тяжело делать будет, - затем ее взгляд упал на Дейла, она мгновенно забыла о своих сомнениях, засмеялась, и сказала: - Не так страшен волк, как о нем думают, правда, малыш? - и подмигнула маленькому укротителю.

Платяной шкаф действительно способен был технологическим волшебством посоперничать со своим собратом из одной детской книжки, служившим, всего-навсего, дверью в Нарнию. Боевую экипировку он создавал с той же легкостью, что и любую иную одежду. Получилось даже создать детали доспеха для Тигры, поэтому, когда Найджел в компании Ани вышел во двор, где давал концерт и задавал настроение Оливер вместе с AC/DC, на его лице царила довольная улыбка, ставшая только шире. Анна уже была облачена в новую экипировку, причудливым образом сочетающую в себе и требования Найджела к ее, Анны, безопасности, со всеми известными ему же последними достижениями в этой области, и желание самой Анны выглядеть чуть более женственно, чем выглядит рядовой солдат. Шлем она пока держала в руках. Лицо ее тоже было вполне довольно, особенно тем, что теперь она может не волноваться о том, что Найджелу приходится поддерживать лишнюю броню. А услышав гремящую на всю улицу музыку и Оливера, отплясывающего вокруг колонки, лицо ее и вовсе расплылось в широкой улыбке: мистер Неожиданность был в своем репертуаре. Глядя на возвышающийся Обелиск, Анна продолжала обдумывать мысль о шаблоне, которая мелькнула в ее голове еще в гостиной, когда она безуспешно пыталась понять значение интонаций, улыбок и движения бровей доктора Флинна. Мелькнув, мысль не торопилась оформляться во что-то определённое, как-то проявляться и получать детали и границы, но и исчезать, как нечто однозначно недостижимое она тоже не торопилась. В конце-концов Аня поделилась своей бесформенной идеей с Найджелом, пока тот занимался со шкафом, и получила от него более конкретную подсказку. Поэтому подойдя к Обелиску последней, она уже примерно знала, что искать, хотя это, конечно, ни разу не означало, что желаемое она получит. Полюбовавшись пару минут улыбающимся Найджелом и радостной Мирой, под грохот древнего рока, Аня принялась изучать доступные шаблоны, предлагаемые ей Обелиском. Нужный шаблон нашелся очень быстро, на самой-самой границе доступных ей шаблонов. Она могла бы поклясться, что попытайся она найти это вчера, и шаблон горел бы фиолетовым. Но сегодня он был зеленый, и она забрала его, даже не зная, радоваться ей, удивляться или печалиться от накатывающего временами страха будущего. Что ж, по крайней мере она вправе больше не считать себя обузой. Почуяв, что стая снова в сборе, из кустов появился Фуриозо, торопясь занять свое место в ней. На его спине, ужасно довольный и деловитый, словно заправский ковбой времен дикого запада, восседал Дейл, воображающий, что управляет своим "скакуном", то и дело посвистывающий и дергающий несчастного за пряди шерсти. Обладатель шерсти стойко делал вид, что ничего не замечает.

Алиса приветливо улыбнулась соотечественнице и помахала пока свободной от перчатки лапкой. И про себя тихонько хихикнула при виде очков. Девушка девушку хорошо понимает, почему вдруг они могли понадобиться. Вдыхая мандариновый запах, с одной стороны что-то смутно напоминающий, что-то праздничное, а с другой говорящий, что Алиса - все та же Алиса, Аня приветливо махнула ей свободной рукой, другой же сжала руку Найджела в ответ. - Ну что ж, все в сборе, - отметил Найджел, нашарил и сжал ладонь Ани в своей, ощущая потребность в ее поддержке. - Нам пора двигаться дальше, но прежде я бы хотел извиниться перед вами всеми. Я не представлял всех масштабов того, во что мы ввязались и действовал так, как привычно мне, а не в соответствии с ситуацией. Я заблуждался, считая, что мы можем справиться с подобными Химерами или существенно повлиять на положение дел в их мирах. Простите меня. Анна вздохнула. Сжала руку сильней. Она не считала Найджела в чем-то виноватым, ведь он не мог предусмотреть такую Химеру. Никто не мог бы предусмотреть. Такое нельзя предусмотреть. Можно только выбраться оттуда живыми, и они это сделали. Но Найджел считает, что надо извиниться. Тонкий женский палец едва заметно погладил мужской. - Никто не мог знать, что там, внизу, Найджел. - голос ее звучал тише, глуше, чем обычно. Взгляд сквозь очки благодарно посмотрел на Марселину. Как-то по-другому выразить свою признательность Анна не могла, да и вряд ли дипломатка нуждалась в ее признательности. Но свое предложение "поговорить" по душам, Анна мысленно оставляла в силе, не зная ничего о том, нужна ли той такая возможность.

- Доброе утро. - бесцветно поздоровалась она со всеми сразу и стала у окна, отодвинув немного в сторону портьеру. Попытки скрыть помятый вид, предпринятые некоторыми из присутствующих, прошли мимо ее внимания. Как и многое из того, что стоило бы замечать. - Доброе утро, - ответила помятая особа, отметившая про себя привычное состояние Марселины "ничего, что я к вам спиной?", - а шаблон вы тоже еще не выбирали?

Еще через минуту в гостиную вошел Найджел в сопровождении Ани, спокойный и собранный, ничто в его облике не могло выдать, ни как он провел ночь, ни какие страсти кипели утром. На Анне была ее обычная походная одежда, все-таки дополненная темными очками, призванными не столько ограничивать видимость ее глазам, сколько ограничивать видимость ее глаз. Похвастаться умением создавать на лице невозмутимость и прятать следствия бессонной ночи и всего пережитого она не могла. Поздоровавшись с Оливером, Анна отметила про себя это многозначительное "вы" из его уст, села на предоставленное ей место рядом с Найджелом, и, прислушиваясь к разговору мужчин, тоже задумалась о шаблонах. Возможности Обелиска впечатляли настолько, что было бы обидно, получив к ним доступ, такой редкий для людей, потратить эту возможность... зря. Хотелось придумать что-то полезное, не только для себя, но и для группы. Для Найджела. Вот только что же это такое может быть, это "полезное"? Тигра недостаточно защищен и собираюсь поискать шаблон брони, которая ему подойдет Мысленно восхитившись способностью думать о других, даже четверолапых, спутниках, мысли Анны переключились на возможность поискать в обелиске броню для собаки. Но даже если таковая найдется, не сделает ли она собаку менее мобильной? Собака - не тигр, как показала практика, чаще берет неожиданностью и маневренностью, чем силой. Прогрызать же часто встречающуюся у монстров броню так и вовсе получается редко. Я бы поставил на машину гигантскую пушку, как в старых, постапокалиптических фильмах, но мы, - бельгиец досадливо цокнул, - уже долгое время передвигаемся пешком. Да и не очень-то практично, знаю.. Мысленно согласившись с тем, что транспортное средство действительно не так часто используются, что бы останавливать свой выбор именно на нем, Анна подумала о том, что хорошая пробивная пушка Оливеру все равно нужна, чтобы не лезть с ножиком туда, куда и с пулемётом опасно. Но Оливер взрослый тренированный мужчина, сам разберется, без Аниных советов, поэтому она промолчала. И на крышу много чего разного поставить можно, - глаза Найджела вспыхнули истинным чувством, ему определенно нравилось рассказывать про военную технику. - Или вообще бронетранспортер колесный взять, он быстрый и с пушкой, не гигантской, но калибр тоже хороший. Но там Тигре будет тесно, хотя...если поднять крайние сидения, то, наверное, вполне поместится и нам место тоже останется, да... Нежная улыбка поселилась на Аниных губах. Мальчишки, как они есть. Увлеченно обсуждающие игрушечные пистолетики с машинками. Даром, что все давно большие. И мальчишки, и машинки.

Где-то посреди ночи сытый Фуриозо, бродя по саду, наткнулся на бессильно валяющегося бурундука. Беглое знакомство с запахами подсказали ему, что это не раненая добыча, а отбившийся от стаи щенок, кутя. Аккуратно подхватив щенка за край смешной одежонки, волкособ хотел отнести его под крышу, в замок, на мягкий ковер, но справится с дверьми у него не было шансов. Поразмыслив, дикий своенравный пес нашел уютное логово недалеко от крыльца, устроился там сам и устроил бурундука в жесткой, но теплой шерсти собственной шкуры. До самого утра бурундук то и дело вздрагивал, всхлипывал, судорожно хватался за черную волчью шерсть, не в силах справится с отражением того, что испытывал его хозяин, но каждый раз получал успокоительный тычок в бок мокрым носом и даже неловкие попытки облизать его. Сам волкособ не имел такой фамильярной связи со своей создательницей, а потому был свободен и относительно спокоен. Хотя вопросом о том, что именно его сподвигло позаботится о чужом щенке, он не задавался. До самого утра в темноте то и дело сверкала пара волчих глаз, при большом желании в которых можно было угадать легкую укоризну: как можно было забыть про щенка?

Дракон поднялся на задних лапах, раскинутые крылья накрывали половину площади и фонтан. На новый звук, запах и присутствие из глубины сада появился Фуриозо, критически осмотрел огромное чудовище, уже привыкнув к появлению из воздуха всяких тут, решил, что этого кролика ему не съесть, и исчез обратно.

Вслед за Мерселиной в направлении к замку исчезла и Алиса с пушистым хвостом, а затем и Найджел с Мирой. Эндрю сидел у Монолита, и что-то подсказывало Анне, что компания ему сейчас не слишком нужна. Постояв некоторое время на одном месте, вдыхая теплый воздух с ароматами трав и цветов, Аня отправилась в сторону садов. Птичьим трелям, звучащим высоким сопрано, аккомпанировал шелест трав, тихими аккордами подыгрывали неизвестные насекомые. Симфония звука сплеталась с симфонией запахов, закручивалась легким ветром и растекалась по округе, успокаивая и маня. Из ближайших кустов вдруг появился волкособ, обнюхал Анну и улегся рядом. - Кто ты? - спросила Аня собственную собаку. Ей хотелось погладить его, как Кантабиле, но она знала, что нельзя. Ни взять на руки, как Виваче, ни погладить, ни покормить. Для него она была всего лишь членом стаи, оторвавшимся от других и попавшим на контролируемую территорию. Ей просто дали понять, что за ней присматривают, и в округе пока безопасно. Самостоятельный зверь жил инстинктами и выделял из стаи только вожака. Все слова и приказы он принимал только от него или считал собственными идеями. Он не знал своего прошлого и не задумывался о нем, так же, как и о будущем, для него существовало только здесь и сейчас. И уж тем более, он не считал себя частью Анны, как и она не видела в нем ничего от себя. А еще она немного боялась. Что инстинкты зверя возобладают и он станет неуправляем, кому-нибудь навредит. И в то же время Аня боялась отпустить его, боялась, что не сможет позвать снова, что сильный зверь не придет и не поможет спасти тех, кого она любит. Его свобода и воля были частью его, частью его силы, а если бы их не было, то это был бы уже не он. Пусть остается, по крайней мере пока. Волкособ вдруг поднялся, заинтересованный каким-то движением в траве, и исчез из поля зрения Анны. Аня вздохнула и внимательно оглядела ближайшие деревья. Похожи на яблони, но с нектаринами на ветвях. Не этими ли нектаринами их угощали гарпии? Подумав, она решила, что не хочет нектарин. И яблоко тоже. И даже мандаринку. Аня вспомнила Алисины привычки и невольно заулыбалась. Закрыла глаза, на секунду, сосредотачиваясь. В паре метров от нее из-под земли появился росток. Он рос и рос, цепляясь корнями за благодатную землю, кормился с нее, наливался солнцем, теплом, ветром, анима. Поднялся над землей, над Анной, размножился стволами, раскинулся ветвями, оброс корой... и зацвел. В воздухе появился новый запах, такой родной и прекрасный. Аня открыла глаза и улыбнулась еще. Деревья - это так красиво. Под ее взглядом небольшое деревце зашумело, словно возмущаясь приказу, и начало терять лепестки. Ветер подхватывал их и разносил по всему саду, кружась в воздухе, они оседали на траве, на земле, удивляя своим видом насекомых и птиц. На месте облетевших цветов завязались ягоды. Впитали в себя тепло и солнце, налились, покраснели. Протянув руку, Аня сорвала одну и осторожно положила в рот. Сочная и терпкая, вишня разлилась внутри, разнося свой вкус и отдавая аромат. То, что надо. Почему она не делала так раньше? Боялась, что не получится? Она всегда так многого боялась... Сорвав с дерева целую веточку спелых ягод, Анна отправилась в замок.

Кажется, ни для Оливера, ни для Эндрю, большой неожиданностью, возникший из ниоткуда, словно чье-то творение по хорошо заученному шаблону, мужчина не был. Точно, они ведь что-то видели в прошлый раз, на морском побережье, когда впервые воспользовались Монолитом для перемещения. Мужчина как-то связан с Монолитами? Наблюдая за обменом репликами, ударами и выпивкой, Аня думала о том, как мало они еще знают о природе этого места, Сна, и как мало знают о природе человеческого сознания. - А зовут меня... меня зовут... - новоявленный сноходец навернул пару небольших кругов на свободной площадке нервным шагом. - Дж.. Дж.. Джеймс. Точно! - А мне врал, что не помнишь. - зло подметила Марселина, к тому времени достаточно пришедшая в себя, чтобы говорить и сжимать кулаки. - В следующий раз попроси меня, я бы тебе не так ещё наподдала. Творение Марселины, да. Остроумное, самостоятельное, и совершенно живое, как будто и не творение вовсе. Возможно, так и есть. - Люди, вы не понимаете. Я - живой. Живой!! - Могу исправить, - пробурчала Мира себе под нос. Кажется, Мире он не понравился. Зря, такая искренность, такая настоящая радость жизни заслуживала доброты и понимания. Аня хотела бы и сама задать целую кучу вопросов, и Джеймсу, и Марселине, но сейчас она была слишком вымотана, эмоционально и физически, чтобы успеть что-то сказать и вообще проявить инициативу в общении с незнакомыми людьми. Зато у мужчин вроде бы получилось найти общий язык с Джеймсом, и это хорошо. На контакт не пошел только Найджел, и Аня прекрасно понимала, почему, насколько сильно его подкосили последние события, что он чувствует, и о чем думает сейчас. - Марси, раз это твой призрак, тебе с ним и разбираться, - устало сказал Найджел. Он не помнил никого с названным этим Джеймсом фамилией, но это еще ничего не значило. - Фуриозо, на тебе осмотр этого места, - впрочем, судя по спокойному виду волкособа, угроз не нес ни этот Джеймс, ни сам замок. - Остальным отдыхать. Интересно, где здесь спальни и душевые? Волкособ, успевший успокоится после внезапного появления еще одного двуногого, не заставил повторять указания, спокойно затрусив в сторону садов. Осматривать местные территории, исследовать местные запахи, испробовать местную воду, закусить местной живностью. Интересно, здесь водятся кролики? Впрочем, зазевавшиеся птички тоже сойдут. С рук он есть не будет, а охотится пока никто не запрещал. - Я могу ответить на этот вопрос, - голос на слух принадлежал мужчине средних лет, однако на площади никого не было. - Сейчас покажусь. Перед сноходцами воздух вдруг сгустился в туманную спираль. Туманная спираль сразу показалась смутно знакомой. Выслушав подробные пояснения и почувствовав, как Обелиск забирает физическую боль, оставляя только усталость и душевные раны, Аня, наконец, совладала с голосом и спросила: - Здесь безопасно? - Уважаемый смотритель, а кто создатель этого прекрасного Убежища? Ирбис вылез на плечо Мяулиски и тоже наслаждался. Даже песенку начал мурлыкать при виде Джеймса. - An invisible man Sleeping in your bed Who you gonna call? Еще одно удивительное создание вновь появилось на плече Алисы, создание, с которым они еще пока так и не познакомились. Остроумное, самостоятельное и совершенно живое. О, сколько нам открытий чудных... Завязалась новая волна веселых диалогов, заставив Анну слегка улыбнуться, но потом Джеймс внезапно исчез, растворился, словно действительно был просто призраком. Его досада, такая же искренняя, как и радость при появлении, вызвала у Ани сочувствие и сожаление, она повернулась в сторону Марселины, но увидела ее уже довольно далеко, шагающей в сторону замка, и даже не оглянувшейся, чтобы узнать судьбу своего... кого? Печально. - Отдыхаем сутки, - объявил Найджел. - И не забудьте проверить Обелиск на шаблоны. Но это может и подождать, я думаю. - Мира, я тебя провожу. Мне не помешает помокнуть в горячей воде, - произнес Найджел, но смотрел он при этом, по большей части, только на Аню. Под взглядом Найджела еще совсем недавно Аня бы смутилась и покраснела, как школьница, не выучившая урок, но все уроки были уже позади. Сейчас она смотрела в ответ спокойно и нежно, даже не пытаясь отвести взгляд. Позади были бесчисленные страхи и боль потери, отчаяние и дыхание смерти, чувство вины и тяжесть невыполнимых миссий. Мир изменился, она изменилась. Подросла, словно хрупкое деревце под заботливыми руками знающего садовода, не сломавшееся под натиском внешних стихий. Подросли и ее чувства, укоренились, окрепли, зацвели. "Завтра может и не наступить" - глубоким контральто1 прозвучали в голове ее мысли. "Завтра может и не наступить" - подхватил этот голос уверенный ветер, унося звук в кроны дерева ее чувств. "Завтра может и не наступить" - закивали в такт цветущие ветки. Впереди целые сутки, шаблоны подождут, сейчас о них думать совсем не хотелось. И мир тоже подождет. И Анна подождет, пока Найджел общается с дочерью. Но ни минутой дольше. ------ Контра́льто - низкий грудной женский голос, самый низкий из женских в певческой классификации.

Момент перехода сопровождался вспышкой света и странным ощущением, будто сноходцев потянуло одновременно во всех направлениях света разом. А потом они просто оказались в другом месте, совсем ином. Сноходцы стояли посреди небольшой площади. За их спинами замедлялось вращение кристаллов вокруг Обелиска, а перед ними открывался вид на замок. Он величаво плыл в облаках, освещенный ласковым солнечным светом, теплый ветерок овевал изнуренные лица сноходцев, слышалось пение птиц из садов, что виднелись слева и справа. Шелестел струями воды небольшой фонтан, а двери, ведущие внутрь замка, были гостеприимно открыты. Переход был так стремителен и так ярок, что глазам понадобилось некоторое время, чтобы привыкнуть к новому свету, к новому миру, осознать, что они уже не там. Рассмотреть, что впереди больше нет коридоров и монстров, а только пасторальная картина с замком, садами, ручьями и, кажется, птицами... наверное, слух привыкнуть не успел: сначала позади раздалось рычание волкособа, затем странное пищание, отдаленно напоминающее голос Марселины, потом чей-то совершенно незнакомый голос произнес: - Красота. И ощутимо толкнул в плечо. В боку снова заболело, Аня вскрикнула: "ой!", обернулась, и увидела иную пасторальную картину: совершенно незнакомый мужчина допытывался у Эндрю, видно ли его. Аня замерла на месте, открыв рот, слушая и пытаясь понять, что происходит.

Но более всего взгляд притягивала картина за балконом. Две стены формировали уходящий вдаль, насколько хватало взгляда, каньон. На стенах в хитроумных захватах висели стеклянные шары, в каждом плавало в прозрачной жидкости уже знакомое сноходцам существо. Здесь были и карлики, и громилы, и сороконожки. Несколько секунд Аня смотрела в даль каньона не отрываясь и не моргая. Потом губы ее дрогнули, по лицу пробежала тень. Все было зря? Все споры и разногласия не имели смысла с самого начала? У Н'Гайя нет и никогда не было никаких шансов? Тысяча и одна спящая угроза сводили все попытки сопротивления на нет? - ... их никак нельзя отключить? - тихо, очень тихо прошептала Аня ни к кому не обращаясь, и даже уже зная ответ. - Heilige Mutter Gottes1, - потрясённо выдохнула Алиса и прошептала: - «Легион имя мне, потому что нас много». Н'Гайя никогда не справятся. Они обречены изначально. Обречены. Еще какое-то время она внимательно изучала балкон с приборами. Обвела взглядом спутников. Никто из них не сможет разобраться, что включить, а что выключить. Так, чтобы выключены были монстры, именно выключены, а не разбужены. А как хотелось бы просто подойти и выключить... всех разом... и Химеру тоже... Только никто не знает, возможно ли это, и, главное, как... Аня попыталась вздохнуть, но воздух не шел. Лучше бы они не приходили сюда, не давали никому никаких надежд, никогда не видели этот стойкий народ, эти прекрасные сооружения... которые сейчас создают только монстров... - Думаю, нам стоит взяться друг за друга. Как в прошлый раз. - мисс Фог говорила очень тихо, но и этот звук разбивал хрустальную тишину на бритвенно острые осколки. - Уходим? Аня уже держалась за Найджела. Или он за нее, смотря как посмотреть. А вот с волкособом вышла заминка. Все еще прижимаясь к земле, под строгим взглядом вожака, тот обогнул стаю по широкой дуге, возвращаясь из первых рядов назад, и нехотя, но осторожно, ухватился зубами за край ремня автомата, протянутого ему. На руки он, конечно бы не пошел, ни за какие коврижки.

Существо завораживало. Огромное, немыслимо огромное, на этой невероятной станции, великолепным достижением науки и техники, которая была прекрасна сама по себе. Какими были создатели этой станции, какое будущее у них было до появление Химеры, кем они могли бы стать? Еще одна цивилизация почти бесследно сгинувшая на просторах Вселенной. Сгинувшая или порабощенная этим потрясающим существом, а может, созданная им? Или наоборот, это они сами создали Химеру, не зная и не осознавая, что это такое? Ведь аквариум выглядел как будто специально для нее.... С трудом отведя взгляд от существа, Аня перевела его на волкособа. На того страшно было смотреть. Уши прижаты, сам на полусогнутых, едва возвышается над полом. Как-будто стелется, держась самых незаметных и слабоосвещенных мест. Уйти, уйти немедленно, никого не разбудив, ничего не потревожив. Быть может, они могли бы наладить биореактор, избавив Н'Гайя от нападения биологически искаженных монстров, но справится... с... этим? - Идем по палубе на другую сторону и ищем лестницу, - шепотом произнес Найджел, вытирая холодный пот со лба. Какими наивными сейчас выглядели мысли о том, что они могут справиться со здешней Химерой. Тут нужно было что-то посерьезнее их оружия. Гораздо серьезнее. Аня кивнула, продолжая поддерживать Найджела собственным телом как опорой. Говорить только шепотом, идти только на цыпочках. Оливер споткнулся, вызвав испуганную гримасу. Напряжение повисло над группой, грозя и немыслимыми последствиями, заставляя замирать время от времени и не шуметь. Что угодно, только не шуметь.

"Ещё чуть-чуть", - подумала Аня, помогая Найджелу подняться, тянущее чувство подсказывало, что выход совсем рядом. Ей бы порадоваться, что Обелиск близко, что скоро все раны будут исцелены... Но взгляд ее упал на волкособа. Фуриозо, демонстрируя уже знакомую манеру поведения, обогнул стаю и перегородил путь. Шерсть на загривке стояла торчком, клыки то и дело обнажались, но волкособ не застыл на одном месте, четко указывая направление опасности, а постоянно менял свое местоположение, беспокойно перемещаясь по всему стыковочному коридору.

Прогноз Эндрю не оправдался, Найджел не пришел в себя ни через минуту, ни через две. Потребовалось почти семь минут, прежде чем он пошевелился и слабо застонал. Кровь была убрана, где получилось, и каждая последующая минута ожидания все больше растягивалась, тяжелела, давила, мешала дышать. Аня беспокойно переводила взгляд с доктора на Найджела и обратно, но Эндрю выглядел спокойным, значит, все нормально? Тогда почему он не приходит в себя, опять? В прошлый раз его тело было захвачено, и Аня боялась, до безумия боялась, что обратно он не вернется. Но теперь... все иначе. Или нет? Что еще с ним могло сделать это чудовище? А ведь это все из-за нее. Если бы она не упустила тот злополучный коридор из вида, если бы Найджел не повернулся к нему спиной, из-за нее... Кажется, губу она себе все-таки прокусила. Взгляд открывшихся глаз поначалу был мутным и малоосмысленным, а потом Найджел увидел останки сороконожки и рефлекторно дернулся, пытаясь встать на ноги или хотя бы отползти от нее подальше, руки сжались в кулаки, сдаваться без боя Грин не собирался, хотя и чувствовал себя слабым, как котенок. Аня попыталась поймать Найджела, удержать его, но разве удержат бойца женские руки? Кажется, он ничего не понимал и даже не чувствовал. Только хлопок Эндрю более-менее подействовал. - Все в порядке, босс. - Не со мной, - гнусаво по причине забитого спекшейся кровью носа проговорил Найджел и чихнул. Лучше бы он этого не делал, на секунду ему показалось, что затылок просто вырвало нафиг взорвавшейся внутри черепа ядерной бомбой, лицо Найджела страдальчески скривилось. - Ч-черт, лучше так больше не делать. Расскажите, что произошло? Откуда тут еще одна сороконожка? Наконец ей удалось обхватить его за шею и прижать голову к своей груди. Уткнуться лицом в волосы, провести невесомой рукой по затылку и ласково зашептать "тссс.... ничего не случилось, все хорошо". Ну и что, что все смотрят.

Найджел даже не почувствовал укол, в следующий миг потеряв сознание и мягко заваливаясь вбок тряпичной куклой. Аня хотела подхватить Найджела и уложить к себе на колени, но Эндрю был ближе из-за того, что делал укол, и чуть опередил ее, аккуратно усадив командира спиной к стене. "Так правильнее, наверное", - подумала она, придвигаясь чуть ближе, на случай, если подхватывать все-таки придется. Она не сомневалась в компетенции Эндрю, и если тот решился делать укол наплевав на собственную безопасность, значит, так было нужно, и с командиром все будет в порядке. Хорошо, что до самого Эндрю никто не дотянулся, и вообще, кажется, никто не пострадал, кроме птицы. Аня внимательно оглянулась пытаясь подтвердить последнее предположение. - Мерзость какая.. - это был уже не первый раз, когда она употребляла это слово. Мисс Фог быстро напялила шлем, чтобы хоть немного избавиться от вони. Вонь действительно была ужасная, Марселина была права. Правда шлем на Анне уже был, но из-за поднятого забрала от запаха и, тем более, вида не спасал. Дракон Владычицы, перекусивший тварью, выглядел таким довольным, как будто это было редкое экзотическое блюдо, поданное к столу ее величества. Не хватало только мандаринок Алисы, ну или яблочек. Как по заказу, из-под Алисиного шлема раздалось шутливо-настойчивое требование последних, а еще чуть позже лишние яблочки упали и прокатились прямо в драконье блюдо, где и были им благополучно съедены. Обстановка как будто сама себя пыталась разрядить. - Если ты про укол, то обычное снотворное, через минуту очнётся, - отозвался сноходец. - Если ты про кровь из носа и прочее, то я могу только оперировать догадками. Эта тварь, - Флинн кивнул на сороконожку, ароматизировавшую внутренностями из вспоротого брюха пространство лифта, - появилась из ничего. Единственные способные создавать что-то из условного ничего, о ком я знаю- сноходцы. Найджел пострадал от сороконожки больше всех. Выводы напрашиваются. "Хорошо, что скоро очнется", - подумала Аня, шаря по своим карманам. Не найдя ничего подходящего, мысленно себя выругала, подумала а не попробовать ли создать, но вспомнила про "лишние" яблоки и кинжал, и решила не рисковать. Нахмурилась, рассматривая кинжал в своей руке, подумала "а не отрезать ли кусок", но прогнала эту вычурную идею. Развоплотила другой кинжал, валяющийся в углу, свой сунула за пояс. Заглянула в нагрудный карман Найджела - так есть, образец предусмотрительности среди них двоих явно не она. Вытащила из кармана платок, сняла с его же пояса флягу с водой, и, аккуратно смачивая ткань, принялась вытирать от крови его лицо. Не дергать же ради такой простой процедуры Эндрю. - Спасибо за прикрытие моего загривка, девочки. Весьма обязан. - Вам спасибо, Эндрю, это вы всех нас постоянно спасаете... - ей хотелось много сказать медику, но она смутилась, занятая своей процедурой, да и Алиса с Марселиной сделали не меньше, а то и больше. - Меня смущает, что командир создал креветку, но она решила напасть на него и на всех. Живые существа так всерьёз не поступают, верно? - синие глаза скользнули по Энди, Ане, Марселине, Оливеру. "Если создавать животных с собственным характером, инстинктами и мыслями, то они могут все, что угодно", - хотела сказать Анна, но покосилась на волкособа и промолчала. Незачем всех пугать. Главное, чтобы очнувшись, Найджел, наконец, освободился от всего, что еще могла заложить в него эта тварь, и больше не пытался создавать новых.

господа, напомните плз, стакается ли, допустим, усилитель на попадание в уязвимость, если поставить его одновременно и в снаряжении, и в расходку?

Увидел и позволил в ответном взгляде проявиться тому, что испытывал сам. Мир сжался до размеров маленького помещения, в котором они сейчас находились, и даже еще меньше - до размеров его глаз. Или наоборот, увеличился до размеров океана, в котором она тонула, до целой вселенной, говорящей на том же языке, понимающей ее и отвечающей взаимно. Разумеется, происходящее сейчас рядом с ней с другими людьми, взгляды, разговоры и невербальный обмен информацией - все это было Аней упущено. Как и часть того, что последовало дальше. Модуль продолжал погружаться, теперь голопанели показывали только голую скалистую поверхность. А потом, внезапно, у всех сноходцев закружилась голова, а тело повело в сторону, когда они пересекли границу нестабильности и метафорический тонкий ручеек анима вдруг обернулся полноводной и очень бурной рекой. Найджел дернулся, застонал от пронзившей голову и ослепившей боли, из носа потекла кровь Голова внезапно закружилась, в глазах потемнело и помутилась, Аня хватанула воздух, словно утопающий, брошенный в слишком бурный поток, покачнулась и упала бы, если бы не сидела на полу, боком почти вплотную к стене. Когда зрение прояснилось, первое, что она поняла - Найджелу хуже. "Эндрю!" - хотела крикнуть она, но тот был уже здесь, делал Найджелу какой-то укол, вызвав у Ани немое восхищение и своим вниманием, и скоростью реакции. И только потом она увидела сороконожку, возвышающуюся над ними. И Алису, бесстрашно и без промедления загородившую собой и своим щитом. Страха не было, он все-таки умер. Только холодная решимость отомстить этой твари за все, что она сделала. От избытка анимы в руках Анны мгновенно появился новый кинжал, длиннее и острее всех предыдущих, и рука ее наотмашь резанула по щупальцу сороконожки, тянущемуся сейчас к Эндрю. Каким бы звериным чутьем не обладал Фуриозо, а предугадать появление врага из воздуха он не мог никак. Как и любому существу, обладающему собственной волей, ошеломленному псу понадобилось несколько мгновений, что бы осознать, что враги могут не приближаться, не подкрадываться, не сидеть в засаде, а просто появляться. По истечению этих мгновений он уже вцепился зубами в другое щупальце сороконожки.