Dmitry Shepard

Делакруа благосклонно кивнул в ответ. - Разумеется, Лем, не возражаю. Чем я могу вам помочь?

И, наконец, господин вышел из палатки, оставив рабов собирать ту. Зябко кутаясь в плащ и выглядя на редкость жалко, он побрел к костру, приветствуя сидящих там людей своей привычной робкой улыбкой: - Avanna! - Avanna, мессир, - скупо улыбнулся в ответ Мастарна, при виде подопечного привычно обежав бдительным взглядом пещеру в поисках скрытых или явных угроз мессиру Лурцу. Реакцию рабов на качество предложенной еды он то ли не заметил, то ли не посчитал нужным показывать, что заметил.

Кабинет сенешаля, несмотря на все перипетии, происходившие с "Беспокойным", ни капли не изменился, все также были сложены аккуратной стопкой инфопланшеты с отчетами по состоянию корабля и текущему ходу ремонта систем, все также на полированных поверхностях не было и следа пыли. Даже чуточку ироничная улыбка Делакруа была на месте, от былой подавленности собственным неблаговидным поступком не осталось и следа. Однако, было и кое-что новое, рядом с правой рукой Делакруа на столе стояла коробка из дорогого пластика, украшенная рельефной аквилой. - Учитывая, сколько всего мы вместе пережили, я бы хотел, чтобы ты принял от меня этот скромный подарок и употребил его в хорошей компании, - В последние слова Делакруа вложил особый смысл, намекая, что для него не секрет, сколько времени Лем проводит в каюте госпожи Келлер вместе с ней самой, одновременно подвинув коробку по столу ближе к Лему. Если поднять крышку, то можно было увидеть, что внутри, покоясь в ласковых и бережным объятиях замшевой подкладки, находится бутылка амасека отменно лучшего качества. Причем без всяких оговорок, вроде "лучшего качества, какое можно только найти на корабле". Если сенешаль брался что-то искать, то это всегда были качественные предметы. - Кроме того, я был бы особо тебе благодарен, если бы ты передал это письмо лично в руки госпоже Келлер, - рядом с коробкой лег на поверхность стола запечатанный конверт. Письмо внутри было весьма коротким, но полным понятного техножрице смысла. "Интересующих вас персон спасательная команда нашла в грузовом трюме. Делакруа".

На пятый день после приснопамятного боя, около полудня в микробусине Хранителя Либрариума зазвучал хорошо знакомый тому голос: - Лем, это Делакруа. Не мог бы ты зайти ко мне в кабинет ненадолго? Мне нужна твоя помощь.

А кудрявый мессир все еще спал. Даже дрых без задних ног, с головой укрывшись одеялами, чтобы хоть как-то обеспечить себе тепло. Пока другие ходили на охоту, готовили пирожки и даже поглощали их, меланхолично отплевывая попадавшиеся шерстинки, Лурц отсыпался за все предыдущие тяготы, кому то робко улыбаясь время от времени во сне. Рабы его, голодные и замершие, не смели беспокоить господина, тихонько обихаживая лошадок и собирая вещи, пробегая мимо костра и бросая мимолетные взгляды на еду. И добросались, в один из таких моментов наткнувшись на внимательный взгляд телохранителя, который в следующий пробег рабов мимо костра просто молча вручил каждому по пирожку. Был ли это нехарактерный для жителей Тевинтера альтруизм по отношению к рабам или желание сохранить собственность мессира Лурца в пригодном для использования состоянии, оставалось неизвестным.

Мастарне редко, но приходилось работать с девами-воительницами. Встречал он и девушек-телохранительниц. Делились они на две не равные категории. Первые были спокойными и знающими себе цену профессионалами, которые уже давно заработали свою долю уважения и просто делали свое дело, умело и точно. Вторых вело вперед яростное желание доказать всем и, прежде всего, себе, что они ничем не уступают мужчинам в ратном деле. Но объединяла обе категории девушек одна и та же черта - их уже было невозможно представить у семейного очага или делающих обычную женскую работу. Улва, однако, такой не была, с легкостью отставляя в сторону свои доспехи и меч и давая взглянуть на совсем иную себя, тихую, домашнюю, по прежнему скромную. Идеальная жена, как сказал бы кто. Лар легко мог представить ее пекущей яблочный пирог, напевая себе тихо-тихо под нос песенку какую, но непременно настраивающую на мирный и спокойный лад. Когда хочется подойти сзади и обнять, показывая, кто для тебя центр всего мироздания сейчас. И прошептать тихо на ушко... Желудок глухо заворчал и подобные мысли вспугнутыми неосторожным охотником птицами тут же унеслись прочь на быстрых крыльях. Однако восхищение, с которым Мастарна периодически смотрел на Улву, никуда не делось. А волосы...мелочь какая, право. От них не умирают.

- Спасайте книги! - нелепо махал руками маг, приплясывая на полу, то ли чтобы избежать контакта с серыми разбойниками, то ли пытаясь затоптать их. Рабы, совершенно точно не видевшие такого нашествия в доме их хозяина в столице, беспомощно и бесполезно топтались, ругались и пытались прогнать мышиную армию, сдернув с себя плащи и размахивая ими будто боевым стягом. - Займитесь книгами! - крикнул рабам Мастарна и, убрав меч, взялся за щит обеими руками. Конечно, тот был выгнут, но даже так оставался вполне приличным средством для массового поражения незваных грызунов.

Из-за поленницы, там, где стояла палатка Лурца, раздался сначала шум, потом грохот, а затем изысканные проклятия на древнем тевене вперемешку с более низменными ругательствами остроухих рабов. Ужин мессира был безнадежно испорчен. Впрочем, не так. Уничтожен. Так будет вернее. На грохот и ругательства немедленно отреагировал Мастарна, ворвавшись в палатку и предоставив пищащим разорителям съестного имущества мессира Лурца еще один путь к бегству. - Мессир Лурц, с вами все в порядке? - спросил телохранитель, окидывая подопечного пристальным взглядом.

Нашла. Лаборатория? Да, лабораториями. Видела, как кто-то оными пользовался, чтобы настойки варить. То, что получалось, передавали еще совсем, совсем юной Улве. Ей улыбались нежно, ибо видели перед собой милое детское личико с синими глазами и веселыми веснушками. Тогда еще ее не покрывали шрамы жуткие, не полыхал огонь в зеркалах души безучастный. Алхимическую лабораторию можно было забрать. Невелика. А там… кто там зелья варить умеет? Не говорите только, что все оное только зазря. - Полезная находка, молодец, Улва, - Мастарна улыбнулся воительнице, но не скупо, как обычно, а заметно шире, той улыбкой, что обычно доставалась только звездам и Луне от него. - Мессиру Лурцу пригодится, я думаю. Пойдем отсюда. Тихая и скромная, Улва только молча кивнула в ответ на эти слова и легко понесла найденный ею трофей прочь от лириумной жилы, Лар тенью надежной за ней опять же последовал, от любых неожиданностей храня. Лаборатория ждала оценки мессиром Лурцем около его палатки, там же устроился и сам Лар, поближе к охраняемому подопечному.

Кивок предназначался двум мужчина сразу, - Крассу мессиру и телохранителю тевинтерскому с именем Мастарна. Она поняла поручение того, кто отвечал за группу, и приняла желание помощи от вояки, сказав ни слова. Красноглазка зашагала назад к двери, коридору вместе телохранителем, коему, похоже, предназначалось теперь заменять Туца большого, - в радость ли ему подарок оный или больше горя в этом? Улва телохранителем за жизнь свою всю не была ни разу, не являлась таковым. На нее не полагались, как на кого-то, кто человека конкретного защищать мог, а как на охотника, - в этом вся она. И трудно жаловаться на судьбинушку. Почти невозможно. Дальше по коридору... Лириум? Мастарна так и пошел за Улвой, настороженный, готовый к действию любому. Конечно, лучше бы ему было первым идти, но ширина коридора и так позволяла в случае чего укрыть воительницу красноглазую за спиной своей широкой, металлом защищенной. Ненадолго укрыть, пока не покинет меч Улвы место свое за спиной, а рубиновые глаза не вспыхнут ярко, жаждой крови наполненные до краев. "В бою они бы очень хорошо друг друга дополняли", - подумал Мастарна, оглядывая открывшийся им обоим вид. Лириумная жила, чью силу понемногу кто-то крал для своих нужд. Кто-то осторожный и предусмотрительный. На чьей шее Лару вдруг захотелось свои руки сомкнуть и давить, пока из него жизнь не выйдет по капле. Медленно. Телохранители тоже люди, кто бы и когда бы не обманывался их спокойствием. Просто умеют они лучше других с собой справляться. Вспыхнувшее было пламя снова до угольков погасло, волей усмиренное. - Красиво тут, - тихо проговорил Лар, оглядываясь вокруг, следя, чтобы никто на Улву не напал. - И опасно. Спасибо за грибы, было очень вкусно. Я люблю грибы, - почти без перехода добавил Мастарна, будто и не грозило им ничего тут, а были они, скажем, на прогулке тихой.

Дверь никак не поддавалась, вызывая тихую и почти незаметную со стороны злость на себя. Или Лар злился, потому что фиаско потерпел не он, а они, так как делалось все вместе с Улвой. Было тут и смущение небольшое, потому что не мог Мастарна отделаться от образа, как мускулы сильные под броней Улвы сейчас сокращаются, одинаково с его собственными. Зато Патрик удостоился тихого восхищения, в два счета преуспев там, где они с Улвой провалились. Вот значит, какой у него талант. Опасный для владельца, но в таких ситуациях незаменимый. - Мастарна, пожалуйста, Полихроний. Сказала негромко, сухо даже. Но не идти. Не идти им дальше. Улва подхватила мессира Красса, начала тащить его прочь от темноты проклятой, что дальше таилась, а секретами не делилась, но кусала больно. - Лар помоги Полу, - проговорил он Мастарне. Хранительница тайны найденных грибов удостоилась слегка обиженного взгляда, понукать Мастарну нужды не было, он уже шагнул к Полу и потащил его за плечи обратно к выходу из коридора, что за дверью таился, да ловушкой был прикрыт. - Мессир Красс, я могу пойти дальше. Дальше, по темному коридору. Потрошителю закалки хватить должно. Хватить должно и на, чтобы убежать сломя голову и не вспоминать более. - Пойдем вместе, так надежнее, - добавил Мастарна, не став напоминать, что Улве он почти не уступает по силе. Она и так это знала и помнила, он был в этом уверен.

Благодарная улыбка вышла слишком жалкой, но все же поддержка его соратников приободряла. Сглотнув стоящий в горле ком, усилием расправляя плечи и кивнул своему телохранителю "я готов, можем идти". С каждым новым шагом прочь движения его становились чуточку тверже и быстрее. Острая пика на конце посоха гулко отстукивала по камню его путь. У входа в палатку Децимус остановился, измученный взгляд остановился на лице Лара: - Пусть рабы уберут труп..., - можно было ожидать приказа, но вышла просьба. - Скажите им. Я... устал... Мастарна уверенно кивнул в ответ. - Будет исполнено, мессир. Отдыхайте. Обратно к двери Лар вернулся уже с опечаленными новостью о гибели Туца рабами, которые его тело и унесли, готовить к завтрашнему погребению. Свите мессира Лурца катастрофически не везло в этом путешествии, смерть забирала их одного за другим, однако Мастарна даже не задумался, распространяется ли это гипотетическое невезение и на него тоже. Что смысла гадать о пустом знании, ведь его поступков оно не изменит. Вслед за рабами Мастарна не пошел, оставалось еще тут дело, надо было наконец разобраться с этой чертовой дверью.

Лицо целителя сморщилось, менялось его выражение, будто кто неумолимый с усилием натягивал непроницаемую маску, но та рвалась и трещала по швам. - Спасибо..., - Децимус запнулся. - Это.. не обязательно. Он умер.. как полагается воину, в бою. Дух его будет спокоен. Можно... если не будет времени... Пошатываясь и тяжело опираясь на посох, он поднялся на ноги. - Я... пришлю своих людей... забрать тело... Мессир Мастарна, сопроводите меня.. Мастарна шагнул ближе к Лурцу, обойдясь без всяких благоглупостей вроде "все будет хорошо", а просто ободряюще сжав плечо юноши своей ладонью на секунду, словно напоминая, что он рядом и на него можно положиться. Потом он еще вернется к злополучной двери, чтобы помочь Улве ее выбить, но это будет потом.

Децимус поднял мутный взгляд, хмурясь и будто не понимая, кто и что от него хочет. Моргнул, стряхивая с ресниц влагу. Взгляд прояснился и голос, срывающийся и глухой произнес: - Accipio te juramento*, мессир Мастарна. Вверяю свою жизнь вам, - маг кашлянул, прочищая горло, - покуда мы не достигнем нашей цели. Мастарна кивнул и, поднявшись с колена, встал рядом с магом. Что-то изменилось в нем, появилось что-то, чего не было ранее заметно в серых глазах, настороженность и готовность к действию. Или, быть может, Лар просто снова имел перед глазами четкую цель, к которой следовал по пути своей жизни. - Мы похороним его, - тихо сказал удручённому потерей Децимусу. - Завтра. Сделаем костёр и сожжём. Он достоин похорон с почестями. - Он выполнил свой долг до конца. Об этом может мечтать каждый из нас, телохранителей, - тихо добавил Мастарна. Выдержав паузу, телохранитель взглянул на дверь, что охраняла та иллюзия. - Нужно все же посмотреть, что там, - мягко предложил Лар, найдя взглядом и кивнув Улве, машинально отметив, какие у нее красивые ресницы. Почему-то он на это раньше внимание не обращал.

Всё произошло быстро. Шаг в сторону. Атакующий меч проходит сквозь иллюзию, и объятья Тени смыкаются на теле верного телохранителя. Ещё секунда общего замешательства, и у ног ошеломлённого Децимуса лежит бездыханный труп Туца, а медведь теряющий очератания убегает прочь. Не веря своим глазам, Децимус с ужасом смотрел на лежащего у его ног телохранителя. Еще секунда, чтобы упасть на колени рядом с ним, безнадежно пытаясь удержать, вернуть дух в тело. Поздно. Целитель отдернул задрожавшие руки от мертвеца. Поднял на своих спутников покрасневшие от стоящих в них слез глаза. - Он... мертв..., - деревянным голосом констатировал он свершившийся факт. - Я... не могу помочь ему... Лар почти ненавидел себя в этот момент. Он мог, обязан был оказаться на пути этой иллюзии, но не Мастарна присягал закрыть мессира Лурца собой, а Туц. Хуже того, они могли, как Мастарна и предсказывал раньше, столкнуться и тогда тварь безнаказанно забрала бы жизнь мессира Лурца. Обречь своего коллегу на подобное бесчестье Лар не мог и потому промедлил, давая Туцу сделать свою работу. С которой тот справился, как и положено, не уронив чести телохранителя. - Покойся в мире, брат, - тихо проговорил Лар, салютуя павшему, а затем встал на одно колено перед мессиром Лурцем. - Так как ваш телохранитель погиб, мессир, я предлагаю вам свои услуги. Мой щит, меч и жизнь будут гарантом вашей безопасности. Я клянусь в этом своей честью. Astia vala femundis!

Улва ничего более не видела. И ничего более не слышала. Захлопала глазами и каждого мужчину взглядом вопросительным окинула. Во взгляде Лара светился такой же вопрос, если бы не погнувшиеся прутья решетчатой двери, он бы и вовсе решил, что его и Улву посетила коллективная галлюцинация. Впрочем, Красс быстро озвучил приемлемое объяснение. Магия, будь она неладна. С ней никогда ничего не было просто. - Не стоит оставлять у нас за спиной неизвестную угрозу. Предлагаю доломать дверь и выяснить, что это за медведи и что за магия, - голос Мастарны снова был спокоен, предбоевая готовность ушла глубже, ожидая своего момента.

- Какого хера? - бросил ещё издали Тео бдящему у клетки Мастарне. - Медвежьего, - лаконично ответил Лар, рискнув отвести взгляд от рвущегося на свободу зверя и посмотреть на командира, а потом, уже благодарно, на Улву. Все исполнила, как сказал, спасибо.

Пока телохранитель и потрошительница решали кого пригласить на вечеринку с танцами и шашлыком из медведя, этот самый медведь почуяв человеческий запах, затих. И, вдруг, внезапно бросился на прутья клетки с таким неистовством, что та немного покосилась. Видимо зверь был очень голоден и сам хотел устроить вечеринку с несколькими жертвами. Третий лишний невежливо вклинился в разговор двух, грубо смяв и скомкав что-то, чему у Мастарны пока не было названия. Рыкнув на медведя, Лар скомандовал Улве: - Веди Красса и Пола на помощь, я тут его придержу, если что! Давай!

- Медведь? Удивленное спрашивает, не то себя, не то телохранителя тевинтерского, не то в пустоту говорит, откуда сопенье медвежье доносилось. Повернула голову к тевинтерцу. Опешила. Шагнула назад. Украдкой подозрительно на того смотрит, а мгновенье спустя опять личико эмоций никаких не проявляет, не смотрит на чей-то другой лик. Сапоги собственные взглядом рубиновым дырявит. Нет, неправильно. Пытается сжечь. - Мессир Красс? – говорит тихо. – По-ли-хрон-ний… да. Они нужны. - Что медведь? - не понял Мастарна сразу, а взгляд украдкой и не заметил, хотя короткое замешательство девушки от него и не укрылось. - Там медведь? Тогда в любом случае без подмоги туда соваться незачем. Пойдем тогда за Крассом и Полом. И...Улва. Все в порядке? - вопрос, от которого Мастарна не удержался, судя по просительной интонации и такому же взгляду, относился вовсе не к медведю за решеткой или трупу рядом с ней. Совсем не к ним.

Приостановилась, забыла, что позади человек идет следом. Руки приподняла и головой покачала. Вдруг некомфортно стало. Некомфортно, что человек позади тоже молчит. Ей в такт молчит? Ритм ловит? Улву окружали люди, люди, для которых речь была неотъемлема от жизни, необходима, как воздух. Пусть Улва неразговорчивая личность, нелюдимая, внимания сторониться, но человек, который молчание ее балует… Лар действительно молчал, так как не любил на ходу говорить, движение означало внимание, а разговор отвлекает, не дает концентрироваться, так и гляди, опасность пропустишь. Профессия налагала свое клеймо глубже и отчетливее, чем каленое железо тавро на рабов. И захочешь - не сведешь. На движение Улвы телохранитель отреагировал своевременно, смущающего их обоих неосторожного контакта двух тел не произошло, хотя на мгновение Лар и был близко к Улве, чтобы дыханием своим ее волос коснуться. Невесомо и незаметно, ибо отшагнул тотчас назад. Ах, вот и ты, мертвец, неожиданно как картина и мысль сошлись. Улва подошла к нему ближе, чуть наклонилась, убрав волосы за уши. Никто так ранее не увидел, а красноглазка носила сережки небольшие треугольной формы. А имея наглость присмотреться внимательнее, то увидели розы изображение. Под стать одежде, где оные узоры тоже красовались. Вот собственно труп. И вот собственно дверь решетчатая. Интересная. Куда она ведет, я не знаю. Как труп постиг своей нынешней участи… предполагаю, но не знаю. Но я молчу. Сережки красивые на ушах не менее красивых от взгляда телохранителя также не ускользнули, но ни слова в адрес ни того, ни другого не было озвучено, Мастарна встал рядом с Улвой, также склонился, труп изучая. Не всякая смерть имеет смысл, но любая - причины. Здесь же ответ если и был, то давно стерся под действием паразитов и времени. Сказать только и можно было, что жил человек, да помер. А отчего и почему забыл любопытным пояснение оставить, неблагодарный к вниманию проявленному. А вот дверь, та да, голосом без голоса громко говорила, что балует ее кто-то, петли смазывает регулярно, да ржавчину прочь гонит. Заботливый кто-то. Мастарна выпрямился, еще раз дверь взглядом смерил, а потом на Улву взглянул, ширину ее плеч и силу, в девичьем теле заключенную, оценивая. Против них двоих, быть может, дверь и не устояла бы, слетела с петель. Мысль почему-то теплой была, словно грелку за пазуху кто засунул. - Петли дверные регулярно кто-то смазывает, - озвучил он наблюдения свои. - И труп у двери его нисколько не беспокоит, иначе убрал бы уже давно. А дверь, думаю, мы с тобой вместе выломать могли бы...только я бы еще кого позвал. На всякий случай. Красса и Пола, например.

Не телохранителю, пусть даже такому опытному, как Мастарна, читать книгу, что за рубиновым цветом кроется. И не признается, не воспользуется, даже если несколько слов действительно краем глаза зацепит, что вольно или невольно всем красноглазка покажет. Не его это умение. А что умел Мастарна в совершенстве, так это надежным быть, как утес каменный, гранитный, ветрам не кланяющийся, воде не поддающийся, что иные камни точит. Просто быть, без условий и требований. Улва встала на ноги. Не кивнула. Не сказала ничего. Тем более, не сказала ничего. Но сам жест ее, реакция, указывали на то, что телохранитель тевинтерский может за ней следовать. Разглядывать трупы. Такое Улвы поведение уже давно привычным становилось, оторопи или недоумение не вызывало. Только интерес больший, как можно так ясно намерения передавать взглядом да жестом. Лар так не умел. Тихая, совсем на потрошителей не похожая, каких Мастарна видел. Да только в тихом омуте демоны водятся, про то всякий знает. Знал и Мастарна, вот только не боялся ни капли. То ли по незнанию, то ли по уверенности, что не про него те демоны и не его на зуб пробовать будут. Да и своих имел, будучи человеком, а не големом диковинным. Познакомить, что ли? Мастарна также молча встал и шагнул следом, следя, как тяжелая волна волос воительницы чуть колышется в такт движению, будто круги на поверхности того самого омута, что не видать никому, а он есть.

Но сказала телохранителю тевинтерскому: - Здесь есть мертвый человек. Обыденно сказала. Обыденное дело. Обыденная новость. Разве вы не находите трупы день каждый у себя в родном доме? Будь Лар одним из мортусов, может и было бы для него привычным трупы находить, да только он другим делом занимался, следя, чтобы кто-то один из живого человека в труп не обратился. Однако же, отреагировал Лар более чем сдержанно на новость такую, только тепло во взгляде, на Улву обращенном, потеснилось, место холодной собранности уступая. - Покажешь, где? - голос спокойный и тоже вроде бы...теплый?

Поскольку припасы у них практически закончились (по поводу чего каптенармуса легиона ждал серьезный разговор, сразу как Лар вернется), Мастарна приготовился ко сну на голодный желудок, однако же, к его удивлению, запах жареных грибов ему не почудился, а был самой настоящей и весьма вкусной реальностью. - Кого надо благодарить за наш сытный ужин? - спросил Лар вслух, обращаясь к тем, кто был около костра и мог его слышать.

Рука была красивая. Взгляд эльфа вновь скользнул по доспеху, вопросительно поднялся. Не отводя глаз поднял голову в жесте уважительного достоинства. И улыбнулся. Пожал руку. — Лар. И кивок, говорящий о том, что это рукопожатие было оценено и принято с признательностью. Руки у Мастарны, действительно, за вычетом характерных для воина шрамов и мозолей, были весьма ухоженными, что неудивительно, ведь Лар не ленился уделять время уходу за руками каждый вечер. - Пол, - ответный кивок был полон такой же признательности. А потом Лар ушел, чтобы появиться у общего костра спустя, без малого, час, потраченный почти целиком на Летана, отогревавшейся зверюге достался даже массаж кожи вокруг костяных отростков, которым Мастарна, из-за постоянной занятости, радовал драколиска весьма редко. Чешуйки там были тонкие и весьма чувствительные, а добраться до них самостоятельно драколиск никак не мог. Приходилось помогать...другу.

- Лар. Хорошо, — эхом отозвался Пол, оставив при себе мысли о странной встрече сразу с троими знатными тевинтерцами, лишенными рассовых предрассудков, огляделся на прощание. — Тут еще несколько тварей были - слишком много дерьма оставили. Похоже, недавно. Может, и негодная эта дыра, а всеж надежнее пещеру закрыть. Снаружи будем купорить. Выходим. Мастарна только молча кивнул в ответ. Снаружи так снаружи. Полу виднее. Эта неторопливая рассудительность и доверие к знающим были основой характера Лара. И подводили его считанное количество раз. Грохот рухнувшей разом передней стенки пещеры возвестил о том, что перед крепким словом и огненным посохом в принципе не способна устоять ни одна крепость. Немного погодя Пол уже колол камни тем же манером, чтобы согреть полуокоченевшего Летана. Глядя на результат работы мага, Лар одобрительно улыбнулся, завалена пещера была на совесть. - Отличная работа, - проговорил он, обращаясь к Полу. Не как хозяин к рабу или начальник к подчиненному, просто высказывая свое мнение, как его видит. Летан, к вящему облегчению Лара, хоть и замерз изрядно, но все же не до смерти, а стараниями Пола его вскоре можно было перевести в найденную разведчиками пещеру, где, прежде чем заняться драколиском уже вплотную, Мастарна благодарно улыбнулся Полу и, не чинясь, протянул серому стражу руку. - Спасибо, что спас Летана, Пол.