Arona

- Всё это весьма утомительно, - наконец, подала голос Элизабет. - Я предпочитаю провести остаток этого вечера, даже если он будет для меня последним, в тишине своей комнаты с книгой, а не в бесплодных попытках найти рациональное зерно в рассуждениях безумца, который всё это затеял. Однако, свой выбор я всё-таки сделаю. Романов? Ваша теория, Джейк, достойна внимания, подобные аналогии вполне в духе нашего мистера Астера, насколько мы можем о нем судить. Но глядя на болезного господина из России-матушки... - она покачала головой. - Нет, я не стану казнить и без того наказанного жизнью. Медленно поднявшись со стула, она как смогла расправила ссутуленные от старости плечи и посмотрела на Говарда Стилмена. - Вы мне нравитесь, господин Стилмен. Пожалуй, вы - самый близкий мне по духу человек здесь и вы даже чем-то напоминаете мне моего супруга в молодости. И я помню, что ещё вчера хотела видеть в вас лидера нашей презабавной компании. Но я также допускаю, что такой человек как вы вполне может получить удовольствие от подобных игр, пресытившись прелестями жизни, и даже организовывать их, располагая любыми средствами. Я не стану утверждать, что вы и Астер - одно лицо. Но я считаю, что картина указывает именно на вас. Мне будет искренне жаль, если я окажусь не права, и вдвойне жаль, если окажусь права. В любом случае, знайте: меньше всего я хотела бы, чтобы виновным оказались именно вы. - Элизабет отвернулась от Стилмена и, рассеянно осмотрев присутствующих, направилась к лестнице. - На этом прошу меня извинить. Приятного всем вечера и... спокойной ночи.

Сильвио, еще просьба. Ты не мог бы вместе с биографиями в тему игры переносить и портреты тех героев, у кого они есть? При прочтении биографий визуально запоминаешь кто есть кто, так было бы проще ориентироваться, судить о возрасте и т.п.

Воспользовавшись царившей в гостиной атмосферой общего оживления и активной дискуссии, Элизабет, стараясь не привлекать к себе внимания, проследовала к плохо освещенному креслу в углу комнаты, уловив на себе лишь недобрый взгляд Брауна. Пожилая женщина подмигнула ему и устроилась в кресле поудобнее. Самые активные участники игры уже собрались, и обстановка накалялась: до судьбоносного решения оставалось всего несколько часов.

Элизабет стояла и смотрела, как закат окрашивал водную гладь в ярко-красный. Словно кровь. Сегодня погибнут несколько людей. Ее мысли всё время возвращались к словам Астера и картине. Главный кукловод может и был в своем роде безумен, но никак не глуп: он определенно делал намёк. И думая о ""Пире Валтасара" ей приходил на ум лишь один человек - тот, которого она меньше всего хотела подозревать: Говард Стилмен: один из влиятельнейших людей мира, многократно увеличивший свое состояние во время Великой Депрессии, царь, пирующий во время чумы. Элизабет не осуждала его за это. Будучи вдовой миллионера, она знала, как делаются деньги, и насколько сложно их удержать, она даже симпатизировала Говарду, считая его одним из немногих, кто достоин пережить эту фатальную игру. Но факты говорили сами за себя... Либо же Астер намеренно пытается окончательно запутать всех настолько, что паника и беспочвенные взаимные обвинения неизбежны... Предстоит еще о многом подумать, если судьба, конечно, предоставит ей для этого время...

Я поддерживаю идею прятать отыгрышные посты или как-то ещё отделять их от тех, которые идут по сути игры. Ибо... ну уж очень много читать приходится, в результате пропускаются важные моменты и т.п.

Услышав слова Брауна, Элизабет рассмеялась. Ах, молодость... Так вспыльчива и так наивна. Наконец, немного успокоившись, она поднялась с кресла и, подмигнув Энтони, наклонилась к нему и громко прошептала тоном заговорщицы: - Только больше никому об этом не говорите, мой вам совет. Потому что если со мной что-нибудь случится... Надеюсь, вы поняли, - и широко улыбнувшись, она выпрямилась и добавила громко. - Покину вас, любезные господа. Время для послеобеденного сна. *вне игры* Засада. Сильвио, обнови шапку с убиенным, а то не все страницы успеваешь читать, а я вот инфу про убиенного пропустила ))) *в игре*

Мне кажется, мадам, сейчас не подходящее время для любезностей, нас уже стало меньше, а сегодня возможно кто нибудь еще покинет нас... - Что вы говорите! Ай-яй-яй, какая неприятность, - с наигранной досадой покачала головой Элизабет. - И когда же это случилось? И почему об этом кроме вас, любезный, никто не знает? Что вы знаете о гэйко, почтенная госпожа? - Ах оставьте эту игру слов, юная леди, - махнула рукой женщина. - Всю дорогу сюда вы и глаз не смели поднять, а нынче осмелели или, наоборот, испуганы настолько, что готовы даже высказывать подозрения в адрес конкретных людей. Вас сюда не развлекать нас песнями и танцами пригласили, хотя толк тогда от вас был бы больше.Так что на вашем месте я бы умерила пыл в столь отчаянных попытках отвести от себя всякие подозрения. Вас пока еще никто не в чем не обвинял.

Может скажете нам что нибудь? - откинув все манеры вспылил Браун - Или будете и дальше закреплять за собой статус сумасшедшей старухи? - Боже мой, Энтони! - всплеснула руками Элизабет. - Где ваши манеры? Где ваша выдержка? Уверяю, если вы хотите протянуть здесь хоть сколько-то, вам понадобится и то, и другое. Оставьте сумасшедшую старуху в покое, ее всё равно здесь никто слушать не станет, а моё брюзжание лишь поможет проявить тех, кто не находит себе места от волнения. Присядьте, расслабьтесь, выпейте чайку. Женщина улыбнулась и потянулась за очередной сигаретой.

Какая прелесть, - улыбнулась Элизабет, постукивая украшенными крупными перстнями пальцами по деревянному подлокотнику. - Вы только посмотрите, как преобразилась наша восточная гостья. Где вчерашняя покорность во взгляде? Где скромность? Где предписываемое ее статусу немногословие и внимание мужскому мнению? Да вы, милочка, разошлись как заправский прокурор на европейскому суде. Продолжайте, это даже забавно, наблюдать за вами.

Ведь не зря же над камином висит "Пир Валтасара" Рембрандта? А наш Астер-мастер похоже возомнил себя еще и богом... Мистер Астер - так же психически нездоров, как и большинство присутствующих, а искать подсказки или логику в действиях нездоровых людей - дело неблагодарное. Более того, я считаю вполне вероятным, что он - один из нас.

Этой ночью Элизабет не мучила бессонница. Она даже удивилась. Поздним вечером, лёжа в своей кровати и пытаясь потиранием висков унять головную боль, она услышала голос Астера, объявивший о том, что лидером этой компании неудачников считается теперь Ракель Гарсия. Элизабет криво улыбнулась... Рабочий класс, коих здесь было большинство, всегда склонны не доверять тем, кто умеет делать деньги и уж тем более считают любого мало-мальски успешного руководителя эгоистичным толстосумом, которого заботит лишь собственная шкура и кошелек. Что ж, в словах Астера была правда: эти люди заслужили именно такого лидера. "Не забывай, ты тоже одна из них", - сказала она сама себе. Откровенно говоря, она знала, что в какой-то степени заслужила это... Смерть той женщины была на ее совести, и благодаря деньгам и связям мужа ей удалось избежать правосудия, но встать в один ряд с убийцами, маньяками... Это уже слишком, подумала она. Конечно, среди присутствующих было еще несколько человек, которые, по ее мнению, заслуживали лучшей участи, чем стать участниками игры, похожей на битву пауков в банке, но выживает сильнейший, а значит, так тому и быть. Совершив утреннюю прогулку и подышав свежим морским воздухом, несомненно полезным в ее возрасте, она решила вернуться в особняк и посмотреть, как обстоят дела в гостиной. Людей здесь было гораздо меньше, чем вчера вечером, но на лицах многих лежала тень похмелья и усталости. Видимо, не для всех ночь оказалась спокойной. - День добрый, молодые люди, - сказала она, чинно прошествовав к свободному креслу и устраиваясь поудобнее, чтобы выкурить очередную сигарету. - Ну что, мы уже опустились до взаимных обвинений и паранойи или вы еще пытаетесь придумать, как нам отсюда выбраться?

Вечер порядком утомил Элизабет. В гостиной было довольно шумно, в воздухе витала напряженность и даже страх. Женщины пытались завоевать внимание привлекательного миллиардера, мужчины хмуро смотрели по сторонам, словно размышляя, от кого можно ожидать удара. Прибывали опоздавшие, свободных мест почти не оставалось, и надежды на спокойную светскую беседу или партию в покер таяли на глазах. - Прошу меня извинить, я устала и не вижу смысла здесь более находиться сегодня, - негромко сказала она, погасив сигарету и тяжело приподнимаясь со стула. - Говард, надеюсь, оставшиеся не проголосовавшие будут более благоразумны, и статус лидера достанется вам по праву. Руководить должны те, кто это умеет делать, а не сомнительные выскочки с сомнительным прошлым. И да, - криво улыбнулась она, - желаю вам успехов в отражении массовой атаки ваших поклонниц. Спокойной ночи, господа, если она, конечно, может таковой быть.

- А, дорогой Говард, вот и вы, - обратилась Элизабет к вошедшему Говарду Стилмену. - Моё имя - Элизабет фон Утманн. Приятно видеть, что вы уже не пребываете в столь глубокой задумчивости, как во время нашей поездки сюда. А уж ваша реакция на происходящее радует не меньше. И, поскольку вы тут, похоже, едва ли не единственный, кто умеет вести дела и имеет довольно весомый авторитет, пожалуй, я бы хотела видеть именно вас в качестве лидера. Надеюсь, вы не откажетесь и даже в такой несколько нелепой ситуации всё же блеснёте своей проницательностью и острым умом, - женщина лукаво прищурилась, и едва заметная улыбка тронула ее испещренное морщинами лицо.

А у вас есть? - Это вы меня спрашиваете, молодой человек? - Элизабет удивленно изогнула бровь. - По-вашему, я похожа на ту, кто будет пытаться куда-то отсюда выбраться или бежать от чего-то? Или вы готовы предположить, что в сундуке моей комнаты спрятана лишняя лодка и запасной морячок Нэд, чтобы грести?

Прочитав записку, Элизабет разразилась хохотом. Косые взгляды присутствующих явно свидетельствовали о том, что она создает впечатление сумасшедшей, но это действительно было презабавно: наблюдать за их лицами, когда они узнавали, зачем же они здесь. "Приз" - такое привлекательное слово, на которое большинство из них слетелись как мухи. Лишь некоторыми двигала жажда приключений, и этих людей несложно было вычислить среди прочих. - Ай да Астер! - наконец, немного успокоившись и утерев ажурным платочком собравшиеся в уголках глаз слезы смеха, сказала Элизабет. - Каков стервец. Не побоялся и не поленился эдакую аферу провернуть. Это будет крайне, крайне интересно, - женщина сделала глубокую затяжку из мундштука и медленно выпустила дым вверх. - Не понимаю только, зачем ему понадобилось приглашать меня. Угрожать смертью человеку моего возраста - это, знаете ли, неблагодарное занятие. Но мне ужасно любопытно, что будете теперь делать все вы? Ведь, как я понимаю, выбраться отсюда у вас возможности нет?

Отдохнув несколько часов, Элизабет почувствовала, что проголодалась и нуждается в чашечке хорошего кофе. Здешний климат был довольно сырым и неприветливым на ее вкус, начал давать о себе знать проклятый ревматизм, и немного разболелась голова. Посидев несколько минут перед зеркалом в попытках абстрагироваться от ощущений, которое "дарило" дряхлое тело, женщина встала и твердой для своих лет походкой направилась в гостинную. В конце концов, пора выяснить, ради чего весь этот спектакль и заодно перекусить. К ее немалому удивлению, столы оказались непонятно кем накрыты и ломились от яств, а в нос ударил сильный аромат благовоний, от которого у Элизабет еще больше разболелась голова. Мельком осмотрев уже знакомых ей присутствующих, она присела за стол и недовольно спросила, не обращаясь ни к кому конкретно: - Кто-нибудь видел здесь прислугу? Или хозяин этого чудного особняка рассчитывает на то, что мы станем мыть за собой посуду и убираться в комнатах? В конце концов, это неуважение к гостям, - не дождавшись ответа, Элизабет вставила сигарету в любимый дамский мундштук.

Веселая, однако, компания, подумала про себя Элизабет, наблюдая за своими спутниками по пути на остров. Большинство из них предпочли хранить мрачное молчание, то ли боясь выдать свое волнение в ходе беседы, то ли погрузившись в глубокие размышления. Раньше надо было думать. Лично она приняла это приглашение лишь потому, что это сулило хоть какое-то развлечение. За несколько лет ее путешествий все эти монотонные переезды, отели, похожие один на другой, официанты с восковыми улыбками - всё это ей порядком поднадоело. Хотелось чего-то нового и необычного. А что заставило приехать сюда остальных - она могла лишь догадываться. Многие из ее спутников на вид были ни рыба, ни мясо и лишь пытались строить из себя Бог весть что, обутые при этом в дешевую обувь и одетые в модные костюмы и платья, на которых словно большими буквами было написано, где и в каких подворотнях их сшили. Элизабет улыбнулась. Ах, как быстро сбивается подобная спесь, когда запахнет жареным. А в том, что запахнет, она не сомневалась. Ее большой жизненный опыт и женская интуиция подсказывали, что от места, куда они направляются, далеко не всем следует ожидать хорошего. Сама же Элизабет чувствовала себя совершенно спокойно. Даже если этот особняк станет ее последним пристанищем - да будет так. Ее завещание уже давно написано, а дети и внуки смирились с тем, что их безумная бабуля решила колесить по всему свету, пока смерть не догонит её и не заберет к любимому Ханси. Впрочем, некоторые личности вызывали ее неподдельный интерес. Говард Стилмен. Она неоднократно слышала от покойного мужа и его партнеров имя этого американского дельца и даже видела несколько его фотографий в газетах, писавших о покушениях на его жизнь и коммерческих успехах. В жизни он выглядел еще более импозантно и молодо. Что же он забыл здесь? На кого оставил бизнес и почему решил приехать сюда один, не позаботившись о безопасности? Элизабет хотела бы задать ему множество вопросов, вполне возможно, он мог даже поверхностно знать ее покойного супруга, но Стилмен предпочел уединиться на носу яхты и задумчиво курил сигару. Женщина никогда не испытывала трудностей с завязыванием знакомства, сотни деловых приемов, которые она посетила в своей жизни, научили ее тонкостям светского общения, но сейчас она чувствовала, что лучше оставить миллионера в покое. Время всё разузнать у нее ещё будет. Элизабет перевела взгляд на красивую женщину с холодным выражением лица. Та с заметным пренебрежением молча изучала своих спутников, тоже не проронив ни слова. Несмотря на внешнюю молодость и привлекательность, что-то было такое в ее взгляде и едва заметных морщинках, от чего Элизабет сразу поняла: эта особа далеко не так молода, как хочет казаться. А она-то что забыла здесь? Охотница за состоятельными мужчинами? Что ж, претенденты здесь имеются, но удастся ли ей уехать с этого острова в компании одного из них? Если вообще удастся уехать... Или взять эту странную японку с вполне определенным родом занятий... Элизабет невольно поморщилась. Она не была расисткой и уж тем более ханжой, имея прогрессивные взгляды на отношения полов, но подобные вещи она всегда осуждала. Впрочем, в этом отношении та моложавая снежная королева мало чем отличается от этой экзотической гостьи. Вручив старику Нэду монету за доставку багажа, она вошла в свою комнату. В глаза сразу бросилась пыль на люстре и небезупречная белизна тюля на окнах. Этот особняк явно слишком долго пустовал. В целом, убранство помещения ее вполне устраивало, но черт побери, где обслуга?! Неужели здесь даже ужин в комнату заказать нельзя?

Сильвио, я предлагаю в шапку этой темы под или над списком игр прикрутить общий счет мафы-мирные для статистики )

в МЕ-то вселенная куцая-куцая Да ладно, неужели данных по МЕ не хватит, чтобы каждому написать по био в пару абзацев? ))

Букса, это не "Мемуары гейши", а "Убить Билла" )). Хотя припоминаю, кажется я ошиблась, и Контакт прав: ее упрекали тем, что она не японка ))

Вроде бы по фильму она была японкой. "Ааа, они все для меня на одно лицо" (с)

Ну, знаете ли... Между прочим, у меня сердце разрывается, когда я оставляю Кайдена или Эшли на Вермайре, при этом игроку не дается никаких возможностей сохранить их обоих. Так почему Тейн должен выжить для всех? Он не настолько центровой персонаж, чтобы влиять на общую картину. Его смерть для Шепарда-мужчины ничего не изменит по сути, а для женщины его выживание станет просто приятным дополнением к хеппи-энду.

Причем здесь это? Речь не про "доставайся", а про логичность того, что он хочет умереть. Сынуля устроен, его не нужно нянчить, и сынуля, судя по всему, не нуждается в восставшем из пепла папаше, который будет только надоедать ему наставлениями. Всё, что нужно было, они уже между собой решили. Если бы Тейн находил привлекательной идею жить ради сына, он бы это делал и раньше.

Результаты мед. экспертизы не датированы. Письмо Шепард, которое идет вместе с досье, судя по всему, написано до Омеги-4, поэтому возможно, что данные по обследованию Чаквас ещё более ранние. В то время он вообще мог еще не состоять ни в каких отношениях с Шепард. Другой вариант: он не приемлет трансплантацию живого органа по религиозным соображениям, а искусственный у дреллов не приживается, вроде как. Возможно, в МЕ3 мы получим какой-то иной способ его излечения.