tеnshi

да 50 на 50 как всегда)

не настолько же) Пять дюймов - это 12 сантиметров)) Дюймовочка))

хде там моя картинка с илларионом? =D

Фэйбо молчал, приткнувшись к стеночке, только пожал плечами в ответ на взгляд теневика. Большую часть их истории тот благополучно выложил. А его личное участие было и вовсе коротким. Прибежал, порубил, отрубили. Кого рубили, мэр видел и сам, сражаясь вместе со всеми.

случайности не случайны

Мороз щекотал загривок, забирался под одежду и принимался выбивать дробь на рёбрах, выстукивать на спине. Холодный до колотья в боку воздух пах гарью и сыростью. Смрад с пожарища развеется ещё нескоро, а для иных выживших - никогда, несмываемым пятном осев на искалеченной памяти. Когда он возвращался к дверям таверны, в небе уже посветлело, рубаха, так и не укрытая бессмысленно болтающимся за плечами плащом, отсырела, а в голове воцарилась звенящая тишина. Тяжёлый жаркий после ночной прогулки воздух окутал продрогшее тело, усталость навалилась большой мягкой подушкой. В полусне тело проковыляло на второй этаж и рухнуло на кровать. Утренние лучи встретили обитателя комнаты неподвижно сидящим на кровати. Растянутая на пальцах, тускло поблёскивала тонкая цепочка. Пузырёк с зельем стоял на самом краешке тумбочки. Сидящий улыбался. На аудиенцию он отправился с той же рассеянной улыбкой.

Флориан Нероимперский следователь по особо важным делам рост 166.7 165 см вес 53 кг любит: камни мостовых родного города не любит: дерьмо, за которым их не разглядишь http://pleer.com/tracks/44142348YgX Карточка

Фэйбо от напоминания о визите к силовым структурам скривился и одним глотком допил вино из кружки. - Утром. Во всяком случае так говорил бочонок. В ушибленную голову хмель бил вдвое против обычного, клюнув носом кружку, косарь встрепенулся. Сейчас бы свежий сон и здоровый воздух после бредового беспамятства. Или наоборот? - Пойду.. подышу, - сообщил он наконец прочим участникам ночного бдения, потрепал барда по плечу и потопал к выходу из зала. х

Предусмотрительно обойдя теневика подальше, бард подрулил поближе к косарь и жалобным голосом проблеял спросил: - А у вас, случайно, не найдется еще одного бутерброда? Маркус перестал жевать, проводив взглядом нового компаньона по ночному жору. Драм тут же переместился по другую сторону Фейбо. Не то, чтобы он боялся... Но так, пожалуй, было благоразумнее. Фэйбо не сразу очнулся от раздумий о тонкостях криминальной структуры Амна, и вздрогнул, только когда почуял движение совсем близко. - Шадишь, - он хлопнул ладонью по скамье и внимательно, насколько позволял неверный свет, осмотрел парнишку. Похоже и впрямь особенно крепко досталось ему самому. Что ж, для того и нанимаемся, правда? Не в силах сходу справиться с забившим рот куском, он гостеприимно, но молча потыкал пальцем в снедь.

в зале, но ночью)

Убеди себя, что всё непонятное, непостижимое - наркотический бред, и жизнь становится значительно проще. Воин в отличие от теневика не искал сложных путей. Выходит, и за жизнь поговорить успели? Между прочим. - Будет гоняться, буду бегать, - философски отозвался он, прикладываясь к кружке, - Не возвращаться же. Шеф говорил что-то о ещё одном деле, сразу после выплаты долга. Компания не хуже любой другой. Синий глаз хитро прищурился, попавший на язык квадратик сыра прежде, чем кануть в недвусмысленной ухмылке, был облизан со значением. - А ты не думал свалить из Криммора? Не сбежать, так перевестись куда-нибудь подальше. Стать лидером ячейки.

- В другой раз пусть рассчитывает на себя. - добавил теневик после паузы к разговорю о полуорке с романтическим именем. Фэйбо, который ещё какое-то время с достойным лучшего применения упорством вдавливал кулак в лоб, будто боялся, что без подпорки тот треснет, рассмеялся и уронил руку. Усмешка встретила усмешку. - Вообще-то, он обещал рассчитаться, - косарь потянулся к колбасе и ткнул плотно сбитым биточком в собеседника, - И с тобой тоже. Мне уже страшно. Внушительных размеров бутерброд на какое-то время лишил дара речи, только весело сверкнули глаза да приподнялись под голубой рубахой плечи, дескать, ем.

Так что у вас тут можно поесть, уважаемый? - Так пожар же... - Что? - Ночь на дворе.. - Я не привык повторять дважды. Найдите что-нибудь. Будьте любезны. - последние слова Маркус сопроводил таким взглядом, от которого трактирщик как-то потускнел и заторопился. - Хорошо-хорошо. Не извольте беспокоиться. Я быстро. Планеты сговорились, и к тому времени, как сонный трактирщик поплёлся распаковывать запасы, недовольно бурча себе под нос про всякий бандитский сброд (кабы не пожар да всеобщее смятение, вот ужо бы я вам!).. К тому времени косарь окончательно отказался спорить с окружающей реальностью. Случается, значит это кому-нибудь нужно. Второй раз за несколько часов очнуться в этой комнате - само по себе было уже не смешно. А в целом, жизнь вообще пошла какая-то не смешная. Трогательные кудряшки над самым воротом тёмной рубахи притягивали взгляд. Переплелись, сцепились завитками, подпрыгивают на каждом шаге. Голова закружилась, затошнило. Удар дурацкой каменюки снова давал о себе знать. Фэйбо плюхнулся на ближайшую скамью, облокотился о столешницу и ткнулся лбом в кулак. Он, кажется, пришёл сюда есть? - Эта, - вспомнилось. Всё-таки, теневик не последний человек "в деле",- Харт того.. сбежал.

Друг, мой, Фэибо. Пишу тибе с самыми наилучшыми пожыланиими. Кароче брат ты не подумай чо. Но ты жы панимаиш. Нада валить. Вернее случия нибудет. Встретимся сачтёмся. С тваим дружком тоже. Не сорьтесь и берегити яица баба гдето рядом. Твой вечный далжник Харт. Эта. Взял паганять твой лук всёравно ты с этай дурой нирастаёшся. Ещё эта. Эта для рыжей ------> Положительно, сегодня планеты выстроились в какую-то замысловатую фигуру. Стоило отойти от гостеприимного и заботливого теневика, чтобы, кулем ввалившись в собственное обиталище, обнаружить в нём ЭТО. По всем правилам, зелёный засранец должен был свалить во время беспорядков, прихватив с собой всё ценное в номере, поиск чего не требует особых инструментов или замысловатых чар, не размениваясь и на "пока", накорябанное наспех на двери. Однако вот она, записка, трогательные по-детски округлые буквы, уголок листка прижат бутылкой, к которой ведёт такая же аккуратная стрелочка. От такого вопиющего нарушения конспирации и острой рези в иссушенных глазах Фэйбо прослезился и, стараясь несильно моргать, дабы не потерять скупую мужскую слезу, пошатался на поиски сердобольной Агнешки, намереваясь выжать из положения планет всё и по-максимуму.

Кинжал, безжалостно расправляющийся с паленой шерстью, с силой вонзился в деревянный столик перед зеркалом. Подпрыгнул стоящий на нем кувшин с водой. Маркус развернулся и проговорил медленно, очень тихо и спокойно. - Если в состоянии идти - проваливай. Фэйбо прижал пальцы к вискам, приостанавливая вращение "лопастей реальности" и скосил глаза на кинжал. Кинжал стоял твёрдо, теневик тихо бесился, всё возвращалось на круги своя. Неловкости как не бывало. - Да иду, иду, - фыркнул больной, снова поднимаясь на ноги - осторожно. Если придержаться за стенку, потом вооон за тот косяк, потом за стенку коридора.. До собственной комнаты шагов пять. У двери, косарь прильнул лбом к косяку, пережидая головокружение. Вряд ли он попал в эту комнату без хоть какого-то участия её хозяина, правда? - Спасибо, - и шагнул в коридор.

Теневик, кажется, вообще забыл о существовании кого-то еще в комнате. Потому что ответил далеко не сразу. - Из жертв - только ты. Девочка - ранена, но не серьезно. Сильнее всего пострадала гордость этого ненормального остроухого. Маркус тихонько зарычал и принялся прямо кинжалом отпиливать остатки своей шевелюры, чтобы не мешались. Фэйбо жадно приложился к кружке, отхлебнул половину, выдохнул, хмыкнул. Из двоих остроухих гордость, достойная упоминания, наблюдалась лишь у одного, и гордости этой никогда не была лишней встряска. - Ауч! - прокомментировал он вполголоса действия теневика, глядя на кинжал, будто тот плясал у его загривка, и попытался сесть. Получилось неплохо. - Я, наверное, пойду, - пробормотал косарь ещё тише, косясь на Маркуса. Было во всём происходящем что-то странно неловкое: теневик сосредоточился на себе, будто в комнате вовсе не было посторонних, а тот кто был.. Тот, кто был, заторопился. В конце-концов, надо было отмыться, оценить ущерб собственному имуществу, проведать шефа и, заодно, гордость его брата. Торопиться получилось значительно хуже. Кровать протестующе заскрипела, когда вознамерившееся бодро вскочить тело рухнуло обратно. - Или не пойду, - отметил Фэйбо, чувствуя себя осью ветряной мельницы, на которую лопастями натянули окружающую обстановку.

Ладонь, по ведомым одному только ее хозяину причинам, резко перестала быть осторожной и голова внезапно осталась без опоры. Впрочем, до подушки лететь было недалеко. Теневик выпрямился, смерил пациента хмурым взглядом, заглянул в пустую кружку. - Еще? Голова ухнула в подушку, калейдоскоп закрутился, а губы растянулись в ухмылке. В порядке. Утешает. - Давай, - теперь голос звучал сипло, но вполне разборчиво. Фэйбо, шипя сквозь зубы, поднялся на локте, сжимая и разжимая свободный кулак. Кружку удержит. Машинально потянулся ладонью к горлу и зашипел, едва пальцы тронули обожжённую кожу. - А остальные? - поинтересовался он ещё более осторожно у хозяина комнаты. Знакомая какая комната, практически как у себя дома.

Холодная вода обожгла иссушенное горло, глаза распахнулись. Не Харт. Полуорк скорее бы вздёрнул за шкирку и обрушил ведро воды на голову. Не шеф. Тот бы болтал без умолку, отвлекая больного, пока деловито обкладывает его компрессами и мазями, будто хозяйка украшает сладкий пирог. С третьей попытки накатило озарение, аккурат когда закончилась вода в кружке. Откидывая голову на подозрительно осторожную ладонь, Фэйбо поднял глаза. Цветные пятна ещё цеплялись за насиженные места, но вкупе с догадкой опознать стоящего у кровати оказалось вполне возможно. - Ты, - осторожно подвёл он итог увиденному. Итог отозвался тянущим чувством где-то в желудке. Если стакан воды ему подал теневик, то что же с остальными?! Вопросы ринулись на язык и повалились в кучу на выходе, ослеплённые вспышкой памяти, - Ты в порядке? - Потому что вспомнил, толчок в спину и кучу углей за спиной.

Фэйбо открыл глаз. Ну как открыл - разлепил слипшиеся от пота и крови ресницы и попытался уловить знакомое в открывшемся взору расплывчатом пятне. Второй открытый глаз только усугубил ситуацию: теперь пятен было два, и они накладывались друг на друга, формируя причудливый калейдоскоп. Залепив бесполезные лупалки обратно, косарь прислушался к ощущениям. Зря. Впрочем, помимо всего прочего, пальцы ощущали дерево. А значит он был в помещении, а раз он был в помещении, то возможно в собственной комнате. О том, что ещё деревянного могло ощущаться, думать не хотелось. Отодвинув ощущения в сторонку от сознания, воин подумал и позвал наугад. - Харт? То есть это он подумал, что позвал. Уши уловили плохо разборчивое хрипение. Либо ушам, либо горлу было особенно херово.

- Возможно, - сухо согласилась Кейт после небольшой паузы, - Саар Петерстраат 213, после трёх. Бармена зовут Эдди. Отдашь ему с деньгами, - она кивнула на читалку, - он выдаст заказ.

Контрабандистка оставила в покое заднюю стенку ящика, по которому уже с полминуты выстукивала неспешную дробь, и пожала протянутую руку. - Кейт Браунинг, специалист по доставке широкого профиля. Она вытащила из внутреннего кармана "читалку" с прайсом и протянула предпринимателю. - Срочно насколько? Может повлиять на качество, либо на цену.

Кейт прищурилась. - А теперь ещё раз - ты кто? Никакой мистер Уайт никогда не появлялся в этом фургоне, никто о нём не упоминал и не приходил от его имени. Единственный мистер Уайт, о котором я слышала, был прославлен в международных новостях. И не той славой, которая хороша для нашего скромного бизнеса. Рыбы вроде него плавают глубоко, гораздо глубже, мне же неплохо и в своих озёрах.

А едва Фэйбо поднял голову, сверху рухнула увесистая тушка ещё одной твари. Та затрепыхалась, бестолково молотя кулаками-колотушками во все стороны, в одной из которых обнаружился крепкий лоб косаря. Не настолько крепкий. На глаза упала тьма.

Он мчался, перепрыгивая через обугленные обломки, туда, где мелькнули острые уши и такая знакомая всклокоченная тёмная голова. Огненный исполин с шипением осел на землю, зола взметнулась, забивая нос, глаза и уши. Фэйбо отпрянул и врезался спиной в мелкую пакость. Пакость вцепилась в шею жертвы раскалёнными клешнями и принялась методично душить. Косарь уперся в землю косовищем и рухнул на монстрика всем немалым весом, подминая под себя. Затрещало, зашипело, и воин провалился в кучку пепла. На шее ошейником багровел широкий ожог.

- Меня зовут Рене, - представился Швейк, устраиваясь на ящике напротив. Холодок, сквозивший в глазах собеседницы служил предупреждением едва ли не более красноречивым, чем секунду назад упиравшееся в спину дуло. - Мистер Уайт посоветовал к вам обратиться, - пошел ва-банк агент. Контрабандистка уставилась на "клиента", как на гранату с разболтавшейся чекой, однако ответила. - Привет, Рене. И что же за рекомендации предоставил мне мистер Уайт? - ладонь девушки невзначай двинулась за спину и остановилась, опираясь на край ящика.