tеnshi

- Есть предложения? Не двоящийся орлесианец, единственный и неповторимый, лениво потянул ворот рубашки, подтверждая - душно. Опыта относительно подходящих для азартных игр мест около деревенской таверны у него не было.

Карты в подтверждение зашелестели над головой мага с другой стороны, где прислонился к косяку ухмыляющийся бард.

- Ему? Крассу? - Вик обернулся и увидел колоду. Недоверчиво нахмурил брови, поднимая пачку. Карты? С центурионом? Машинально тасуя колоду, бард ревниво глянул на потрошительницу. И когда это успели сдружиться? Руки дрогнули, карта полетела на пол. Вик чертыхнулся, наклоняясь, посмотрел на выпавшую карту. - Пойдём найдём нашего, - он посмотрел на карту и озадаченно моргнул, - Даму треф? Весело кивнул на выход и зашагал первым.

- Ни-че-го. Свернешься клубочком. Лучше чем на полу. Подвинулась ближе и коснулась лобиком лба. - Разбудила? – нет, она не спрашивает. Так оно и есть. - Прости. Клубочком? Вот эти вот шесть с половиной футов клубочком? Вик рассмеялся. - В монастыре высплюсь. Вернусь и высплюсь, - он мягко толкнул лбом лоб и поднялся на ноги, предложив неваррке руку, - Надолго мы тут? Красс говорил что-нибудь?

- Виктор. Спит. Так мирно. И еще на полу. Стыд уже пробирает за то, что беспокоит. - Виктор… ложись на кровать, а? "Виктор, Виктор". Почти тридцать лет, как Виктор. Сон подмигнул на прощание и пропал совсем. Со вздохом бард открыл глаза, покосился на близкое лицо и поднялся на локте. - Она всё равно короткая, - улыбнулся и ущипнул соседку за нос, - Может в коридор её? Больше места будет.

Улва прислонила кулачок к губам, чтобы не засмеяться, вдруг что, пока перышком легонько продолжала щекотать нос барда. Зачесалось. Назойливая щекотка пыталась вытащить из некрепкого сна. Вик поморщился, расчёсывая свербящее место, и повернулся набок, пряча нос в сгибе локтя. Вставать не хотелось, а когда придётся - он услышит. Центурион об этом позаботится.

Чистый пол, крыша над головой и запирающаяся дверь. Вик вытянулся на одеяле и бездумно уставился в потолок. Последовав за потрошительницей, он как-то незаметно дошёл за ней вплоть до порога одной из трёх комнат. Она, кажется, не возражала, вернувшись к излюбленной немногословности, а он слишком устал, чтобы вспоминать об этикете. Единственная кровать - женщине, долг мужчины выполнен, можно наслаждаться тишиной и относительной безопасностью отдельной комнаты. Он так и не привык спать вместе со всеми, будь то лагерь под открытым небом, или гостиная в крестьянском доме. Щёлканье замка стало самым желанным звуком на свете.

Едва плеч коснулись ладони, Вик вздрогнул и съёжился. Душить, его, однако, не спешили. Не спешили валить на землю, грызть и вырывать пальцами сердце не торопились тоже. Насочинял уже, а вы как думали, мадемуазель, воображение-то, извините, бардовское. А вы можете? На что способна ты, Улва? "И я убил бы", пообещал ему центурион, пообещал и сам в ответ, обменялись клятвами не на жизнь а на смерть. Но то убийство умышленное, понятное, как и предательство, которого ждёт от каждого в этом отряде, и которого каждый ждёт от него. Другое дело - ярость зверя. Что знает он по сути о таинственной касте чуждой страны, о подконтрольном ей безумии? Как тонка та грань, по которой ходишь ты, мечница из Неварры? И как часто шагаешь за черту? Страшно? Страшно. Страшно так, что уже спокойно. Если лгут ласковые руки, если лукавит нежный шёпот, если обманчиво дыхание над ухом, ничего уже не сделать. Подпустил. Пока забывал об одной, начисто стирал память о танце и поцелуе, безрассудно отдаваясь во власть стихий, не заметил, как подпустил другую. Спина расслабилась, Вик безмятежно запрокинул голову, ища её глаза. Женщины в этом отряде явно были посланы на его погибель. - Идём, - согласился он.

Ну же, спросите кто-нибудь, чем он думал? Чем можно думать, когда два дня в дороге, проливной дождь, удар молнии, сон на жёстком полу крестьянского дома? Когда в ушах ещё шумит после боя, после рёва демонов и людских криков, и эйфория от своей ловкости и удачи мешается с отвращением от вида распятого человека. Не думал, ответите, и будете правы. Женщина прильнула к нему на секунды, а он застыл в запоздалом ужасе, и кровь набатом прогремела в ушах. Кровь бурлила после битвы, её кровь. Она только казалась спокойной. Уставшей, измотанной. Два часа с оглоблей под палящим солнцем, вспомнилось ему, и не устала ни капельки. Потрошитель посреди поля битвы. И не меч определяет суть. Как ущипнула, Вик почти не почувствовал. Опустил глаза, переводя дыхание, машинально слизывая кровь. Поднял и тщательно застегнул наруч, только после осмелился снова посмотреть, искоса. Кивнул, признавая - глупый. Уронил голову на согнутое колено и еле слышно засмеялся.

- Укушу. Нет. Не укусит. Разве что… если только бард месье ближе наклониться не посмеет. Усталая улыбка в ответ. Кусается, значит голодная. Голодная, значит жива. Бард месье не только ближе смеет, но и безрассудно усаживается в пыль рядом. Отстёгнутый наруч валится на землю, вытянута перед лицом беззащитная рука и сопит где-то над плечом нахальный нос. Кусайте, мадемуазель потрошительница, хоть за руку, хоть за нос. - Кусай, - соглашается и вслух. На самом-то с колдовской бури ни единой новой царапины. Аж неприлично.

Один клинок остался на месте рассыпавшейся туши демона. Сухой и горячий, как будто не из трупа монстра, а только из кузни. У второго сидела, уронив свою оглоблю, потрошительница. Вик наклонился над мечницей и легонько стукнул кулаком по макушке. Жива?

"Никогда не недооценивай силу глазного контакта", - поучал маэстро подопечного, непринуждённо возлегая на нём всем немалым весом после того, как укладывал на пол одним стремительным приёмом. Подопечный покорно смотрел в бездонные глаза мастера и пытался дышать, пока наука вплавлялась прямо в рефлексы минуя бестолковый и неспособный к серьёзной нагрузке мозг подростка. От воя споткнувшегося на ровном месте рогатого дрогнули стены. Вик расхохотался, примериваясь ко второму глазу - их у демона ещё было много. Пожалуй, свалить зверюгу с ног было не в силах барда, но он готов был довольствоваться малым. Испуганное ржание с другого конца пещеры накрыло всю радость. А незнакомец в серебряных сапогах, посланник архонта и похититель драгоценного Лурца на пути к поджидающей у выхода лошади очень не вовремя обернулся. Когда Виктор подошёл к тому, что осталось после удара телохранителя, оно уже не шевелилось. Выдёргивая кинжал из глазницы трупа, бард брезгливо поморщился. Кровь залила всю одежду жертвы, вывалились внутренности - клинок не вытереть толком. Лурц, тем временем, нашёлся. Лурц даже был жив, судя по действиям тех, кто успел к нему первым. Висел. Тихий, спокойный, никуда не спешащий. Желающих Лурца наконец-то спасти было более чем достаточно. Вик отвернулся и пошёл подбирать ножи.

Рваные штаны бессмертны ну

Тевинтер раскрывался во всей красе. Спутники как обезумевшие рванули навстречу двум тварям из преисподней, рядом остался только эльф, не в первый раз подтвердивший звание разумнейшего в их передвижном вертепе. Остался и бард, замер с кинжалом в расслабленной руке, сосредоточенный взгляд его метался по пещере, выхватывая фигуру за фигурой. Ближайшего демона встретили гурьбой, второй медленно топал следом, выбежала навстречу посланнику архонта шпионка канцлера. Тенью мелькнула фигура, незаметная и позабытая на фоне кошмарных союзников. Маг-беглец из передового заслона едва не бросился на шею своему лидеру, подхватил дрожащими пальцами из его рук что-то маленькое, сверкнувшее в магических вспышках. Лириум. Виктор зло ухмыльнулся. С кинжалом в шее и вторым под лопаткой маг рухнул лицом в пол, неслышно и как-то робко, как неопытный актёр третьего плана, который торопится освободить сцену для недовольно притоптывающей за кулисами примы.

На взгляд Виктора никакого чуда в победе над передовым заслоном не было. Неваррской мечнице достаточно было стоять посреди комнаты, чтобы сильверитовые бочонки на ножках начинало корчить от боли. Тех рисковых, кто смел подобраться к ней ближе чем на два шага, отбрасывало щитом не менее бронированного телохранителя. По всей пещере метался огромный паук, от одного взгляда на которого хотелось залезть под валун и не выбираться оттуда никогда, а в уголке вытачивал очередной шедевр стихийщик. Тевинтер, чтоб его во все щели. Настоящий Тевинтер начался с криком Арсинои. - Е.. оно всё конём, - дипломатично подвёл итог на всеобщем посол Орлея и попятился.

Логово работорговцев Это было лучшее сражение, в котором Виктор участвовал с начала этого безумного похода. В первые же секунды выпала возможность посмотреть, как работает Арсиноя, повосхищаться несгибаемости центуриона под ударами здоровенного меча и убедиться в абсолютной бесполезности своих кинжалов против перекачанных охранников и их монолитной брони. Совесть была чиста, бард сидел за валуном в углу пещеры, закинув ногу на ногу, и катал на языке первые строчки боевого гимна шевалье. Стоило, пожалуй, выучить уже что-нибудь, более подходящее для его нынешнего отряда. Интересно, чем можно вдохновить на бой потрошительницу?

Конечно, ему это надоело. Конечно, он хотел домой. Но чего он там хотел, не имело значения. Вик даже не был уверен, что понимает это слово. "Хотеть". Хотеть можно было маленьких вещей. Пить, есть, спать. Нельзя хотеть быть где-то, или с кем-то. Где и с кем, никогда не зависело от него. Сейчас он хотел тепла и сухой одежды, и успешно воплощал желания в жизнь, приткнувшись у хозяйского камина с выпрошенной кружкой травяного настоя, и бросая полные жаркой благодарности взгляды на проходящую мимо хозяйку. Убойное зелье, которое влил в него центурион, должно было в конце-концов прихватить и простуду, но кто сказал, что страдать в ожидании нельзя с комфортом.

Улва нахмурилась в недоумении глядя на мужчину. Чего только стоили эти метания, жесты, взгляд и, напоследок, такое шокирующее заключение для многих людей из их отряда. Лурц. Кудрявый мессир. - Ты... рад? Что он пропал? Виктор глянул исподлобья, чихнул, растирая рукой горло. Ну что вы, мадемуазель. Как можно радоваться пропаже смысла всей миссии. - Какая разница, - мрачно отозвался он, вставая, - Всё равно мы будем его искать. Кивнул, предлагая двигаться, и поплёлся к принимающему отчёты разведки Крассу.

- Отвернись, - попросила барда. Не смутилась. Ни капли не смутилась. Красноглазая чертовка. Она надела штаны, а потом сунула назад ножки в сапоги. Плащ же она сняла и передала назад в руки мужчины. - Мессир Лурц пропал, - хотя это теперь не было особой новостью. Всерьёз обратить внимание на эти ножки сейчас мог бы разве что Теодор Красс, если бы его такие ножки интересовали в принципе. Вик невольно усмехнулся, отворачиваясь, но веселье длилось недолго. - Пропал?! - для него это было новостью, - Merde. Он запустил руку в волосы, ошалело оглядываясь в поисках центуриона, Арсинои, Мастарны. Голова закружилась, грудь горела огнём. Пришлось присесть на месте, пережидая. - Ну и хер с ним, - пробормотал еле слышно.

Плотнее укутала себя плащом, переведя глаза от Виктора к его футляру. - Что… там? – все-таки не сдержала своего любопытства Улва. - Скрипка, - Вик поднялся, прижимая к груди находку, и улыбнулся, - Найдём твой меч?

- Помочь найти? Улва едва поежилась от холода, но, похоже, и на это жаловаться она тоже не собиралась. Вещи? Стоило забрать и свои вещи. Где-то здесь. Вик кивнул, уже снова сосредоточенный на земле под ногами. Плащ для потрошительницы должен был остаться там же. Там же, где выскользнул из рук футляр. Андрасте улыбнулась, в который раз. Он снова упал на колени, руками в мутную воду. Хороший футляр, качественный. Специальный заказ, с расчётом на грядущее путешествие. Лишь подпалило обивку. - Пускай впереди меня только тьма, но Создатель направит меня, - тихая, исступлённая благодарность, Песнь Испытаний сама сорвалась с губ. - Вот, - опомнился, поднял с земли плащ и повернулся, ища глазами Улву, - Пока не найдёшь своих вещей. Бард посмотрел в сторону гостиницы. Если вещи мечницы остались там, искать уже было нечего.

- Виктор? Несмело позовет его Улва. Как-то слишком много за сегодня его имя произносит. Вик оторвался от прощупывания ногой очередной лужи и повернулся. - Улва? - и выдохнул растерянно, - Андрасте.. Помянуть святую деву было с чего. В сорочке и сапогах, сверкая голыми коленками. От одного взгляда на мечницу становилось ещё холоднее. - Давай я.. - он опустил глаза на себя и осёкся. Не штаны же ей с себя предлагать, да и толку от мокрой насквозь ткани было немного, - У меня где-то был плащ, - бард вспомнил, как собирался под крик центуриона, - Где-то здесь. Надо только найти.

Все в этом отряде вставали раньше него. Даже после удара демоновой молнии. Когда Вик открыл глаза, все его спутники уже шевелились, а кое-кто и стоял на ногах. Они сидели в грязи, в темноте. Мокрая одежда липла к телу, в горле застрял липкий ком, мешая дышать. Дрожа всем телом, бард встал на ноги и побрёл, вглядываясь в лужи под ногами и чихая на каждом шагу.

Еще один неровный вздох, чуть ли не болезненный стон. Улва подбежала к мужчине, окликнув того: - Виктор! Но, вдруг, неожиданно вскрикнула, споткнулась и упала рядом с бардом, поморщившись от боли. Где-то вдали Улва все же успела заметить фигуры приближающихся всадников. Замок так и не открылся. Он увидел её, едва ли не нагую, и футляр скатился в грязь. Успел подхватить, пока она смотрела куда во тьму, и потерял сознание сам.

урон молнией 12 оглушён на 60 минут \^^/ бдительность провал