tеnshi

Рия почтительно сложила на бронированной груди аквилу. - Благодарность - чистое чувство. Пусть душа его стремится к благодати так же, как ты стремишься призвать её к ней.

Лем набрал в грудь воздуха, будто собирался продолжать и замолчал, бросив короткий взгляд на сестру. Нужно было искать потерянное ожерелье дальше. Его спутница, как оказалось, с любопытством поглядывала на псайкера. Поймав взгляд, Артурия улыбнулась. - О чём ты молишься? - святой сестре не нужно было разбирать все слова, чтобы узнать молитву в тихом шёпоте.

Святая сестра с самым скорбным и сочувственным видом слушала разговор псайкеров, шагая рядом. Недовольство "братца" Арнеба вызывало самый чуткий отклик в уже настрадавшейся тем же образом душе.

Рия неуверенно повела плечами. Она мало что понимала в "принципах работы", в ордене ей выдавали броню, что называется, с иголочки. Пару раз она подглядывала за старшими сёстрами в мастерской, и конечно же процесс облачения был доведён до автоматизма, но и только. - Я ни разу ничего в ней не ломала, - попыталась она успокоить не доверяющего технике спутника. И, подумав, поправилась, - Нечаянно.

- Я все-таки опасаюсь спонтанной охоты на ведьм. Но искать ожерелье надо как можно активнее. Из этого, очевидно, выходило, что сестре непременно нужно его сопровождать в этих поисках. Тянущуюся к ладошке сестрицы, закованной в броню, руку он вовремя отдернул и перенаправил на дверь, как бы предлагая ей приступить прямо сейчас, и одновременно отвесил легкий поклон. Сестра уже заметно оживилась, сама мысль о похищении священной реликвии наполняла сердце гневом, виновного необходимо было найти и покарать. К тому же это задание Артурии виделось значительно проще того, которое ей кажется и вправду хотели поручить старшие спутники. О нет, встречи с женщиной, набожной и благородной, она не боялась. Но вот кривить душой и скрывать что-то во время беседы юной сестре было совсем не по нутру. Поэтому она с готовностью протянула руку Леману и удивлённо проводила взглядом его руку, когда та отдёрнулась. - Ты уже не боишься ходить один? - поинтересовалась сестра.

Тут уж голубоглазый не выдержал и вздохнул, взглянув на сестрицу с легкой укоризной. - Он знает. Он ведь учился там же, где и я. Та скорчила рожу. - Привычка!

- Когда ты в этой штуке, - Лем ткнул пальцем куда-то в сторону сестры, разумея, очевидно, броню и не менее серьезно заявил. - я тебя боюсь. - Этот человек их здесь устанавливает, - сложил перед собой пальцы домиком Арнеб и задумался. Артурия удивлённо посмотрела на кудрявого псайкера. - Но ведь так я смогу защитить тебя куда лучше. Надменно взглянула на бледного. - Нет воли превыше воли нашего Императора. И вздёрнула курносый нос.

Псайкер облегченно и очень шумно выдохнул. - А я уж было обрадовался, что тебе все-таки придется меня спасать. - широко улыбнулся он Артурии. - Не везет. Что поделать. - Этому человеку повезло, что он знает границы, - серьёзно согласилась Рия, опуская оружие. Она приткнулась на свою кровать, вытянула ноги и привычно принялась постукивать пяткой по полу. Загромыхало на весь номер. Сестра смутилась и затихла.

Дуло болтера чуть опустилось, смотря теперь не в грудь вошедшему а ему же под ноги. Из вежливости.

Из глубины каюты уязвимая юная девушка бодро вскинула болтер, наставив на двери.

- Ладно, - вздохнул арбитр, и отсчитав нужную сумму, в которую входило также покрытие расходов благочестивой девы, покинул лавку Шелдона вслед за Арнебом. Дева, по обыкновению, приняла подарок без малейшего стеснения, почитая любое полученное имущество даром Императора, сунула в ухо шарик и пошагала за святым отцом, слегка бряцая доспехом: с достаточного расстояния можно было бы понять, что она воодушевлённо подпрыгивает на ходу.

- Мы кое-что узнали... сестрица. - обратиться, как положено, все равно не смог, тут помог бы, разве что, усиленный хук слева, и то навряд ли. Хотя, было совершенно очевидно, что перед ними Сестра, а не сестренка. - Рассказать? Гидеон на какое-то время будто выпал из реальности. - Я тут узнал, где можно раздобыть микробусину, - дар речи вернулся к нему, - Идём сейчас, или дождёмся Гая? Небесная покровительница сияла аки начищенный сервопривод, не замечая настороженных взглядов. Под защитой родных доспехов она чувствовала себя куда увереннее. - Отец Гай пожелал продолжить поиск в одиночестве, - отрапортовала сестра, - Давайте сходим и поделимся услышанным.

Тем временем со стороны к двум сентиментальничающим псайкерам подкрадывался культурный шок. Шок представлял собой пару-тройку десятков килограммов выкрашенного в кроваво-красный цвет металла, из которого жизнерадостно выглядывала уже знакомая им белокурая головка. Осмотр места преступления произвёл на юную сестру впечатление неизгладимое, потому, отпущенная священником, первым же делом она отправилась в свою каюту, где распаковала и со всем тщанием подогнала родную телу силовую броню. Маленький ходячий танчик ещё на подходах оптимистично помахал своим соратникам заряженным болтером.

- Сделаю, святой отец, - Рия склонила голову в знак согласия и по возможности неторопливо зашагала в ту сторону, где, кажется, были комнаты. По возможности, потому что мысли об оставленном без присмотра подопечном основательно подгоняли. Священника он уже заставил бегать наперегонки со временем, что же успел сотворить с арбитром?!

“Do you not know that a man is not dead while his name is still spoken?” Пратчетт, Going Postal ) Отдыхай, сэр Терри. Заслужил.

Ну просто это человек, который принял в себя сотни тысяч книг. То бишь по книге в день в течение пятисот лет как минимум. Тут и Достоевский за детектив сойдёт. Юмористический. Хм. А кто-нибудь знает легкочитабельный перевод Божественной комедии? Хоть для кого-нибудь легкочитабельный. А то у меня на столе лежит по-моему уже год "новый перевод Маранцмана", и это какое-то продиралово сквозь литературные изыски, за которыми совершенно теряется суть. Читаешь не текст а примечания. Притом, что я люблю стихотворную прозу.

- Ну хорошо, - вздохнул он наконец, - factum est factum. Кое-что мы все-таки узнали. Может, еще заглянем сюда позже, когда старик успокоится, а пока надо разыскать остальных. И, сестра... - Гай положил руку сороритке на плечо. - Прошу, о пении - ни слова. Артурия даже толком не поняла, что произошло, когда их уже выставили за дверь. И что, спрашивается, плохого в пении? В жизни святой сестры пение занимало немалую часть распорядка дня. Однако нельзя же не уважить тайну того, кто и сам является хранителем секретов своей паствы. - Я буду хранить молчание, отец Гай, - согласно склонила она голову.

Незамысловатую песенку эту маленький Гай частенько слышал от своей матери, как и многие другие излишне непоседливые дети Империума. "И нельзя сказать, чтобы она пошла мне впрок", - подумал он, припомнив все свои поступки за этот короткий, но насыщенный день. Закончив первый куплет, он незаметно обернулся и глянул на сестру: подпевай, мол. Сестра вдохновившись тем, что с некоторой натяжкой можно было назвать успехом, уже копалась в вещах покойного с удвоенным усердием и даже головы не повернула, зато и впрямь начала подпевать, машинально, как с детства привыкла подпевать молитвам.

Старик растерянно моргнул. - Ожерелье?.. Должно быть. Дарий без него шагу не ступал, знатное ожерелье-то было, чистое загляденье... Ни у кого такого не было. Как нету?.. Сестра, моргая не менее растерянно, подняла глаза на святого отца в поисках поддержки и покачала головой в подтверждение.

Рия почесала нос болтером. Не должно быть! Час от часу не легче. Найди давай то чего нет. А потом стало ясно, что и вправду нет. - Добрый человек, - сестра растерянно раздвигала ткань, забыв про содрогание, - А где ожерелье это слуги Императора?

Рия неуверенно присела рядом. Если уж святой отец не был уверен в своих способностях к расследованию, что говорить о не прожившей и второго десятка юной сестре. Образование Схолы дало ей знания об устройстве Империума, однако оно никак не готовило к взаимодействию с миром за стенами ордена. Прикасаться к вещам почившего служителя было жутко. К тому же - копаться в них, нимало не заботясь о мёртвом. Это было неправильно, нечестиво! Но коль скоро сюда привёл их путь служения, Артурия, поборов содрогание, старательно осматривала каждую деталь, как делала всегда и всё, пока священник говорил с писцом. К сожалению, она совершенно не представляла, что искать.

Благочестивая дева скромно озаряла детектива и свидетеля благочестием поднятого к груди болтера, дабы не поддались они греху неправедного гнева. Особенно последний.

- Я могу быть полезен, сестренка. Правда. - шепнул он, и слегка улыбнулся. - Кроме того... мы же не должны разлучаться, верно? Или прикажешь ждать здесь? Артурии также не оставалось ничего, как смириться с решением старика. Она сжала обеими руками запястье псайкера, заглянув тому в глаза. - Оставайтесь с Гидеоном. Конечно, арбитр - не сестра сороритас, но уж он-то наверняка не забывал заряжать оружие. - Веди, добрый человек, - повторила она за священником и смиренно сложила аквилу.

Вопреки опасениям святого отца, Рия после "небрежной молитвы" взялась за еду со всем энтузиазмом, отбросив дилемму. Однако это не помешало святой сестре, услышав вопрос, с достоинством расправить плечи и самой серьёзной физиономией согласиться, что в походных условиях можно отступать от канонов. В разумных пределах. Только утолив первый голод, она обратила внимание, что упрямый псайкер так и не взялся за нормальную еду. - Леман! - сердито тычущей в контейнер, в котором осталась ещё одна порция, сороритке не хватало только надуть щёки. *** Теперь она молча ходила за спутниками, держа наготове оружие и молитву, как подобает Сестре Битвы.

- Я отдам. - насупился он и поплелся следом за настырной сестрой. - Я приму этот дар, коль скоро Император пошлёт его тебе, - благосклонно согласилась та. Разумеется в случае возвращения "дар" будет отложен на дальнейшие нужды всех её соратников. Гордо подняв голову, Артурия вошла следом за Леманом и сгрузила ношу на стол. Сёстры Сороритас не знали слова "зарплата". Деньги и снаряжение им выдавали только потому, что они были необходимы на службе за стенами ордена. Выложив контейнер, Рия замялась у стола. Есть хотелось неимоверно. Но она только сейчас поняла, что не знает совершенно ничего о принятии пищи в мирском обществе. Никакого обеденного колокола, ни, судя по всему, общей молитвы. Что - просто садиться и есть?