tеnshi

Молитва подействовала - он переборол возникшее желание отвесить Леману пинка и, надев вычищенные сапоги, направился к двери, суховато бросив на ходу: - Пойду посмотрю, как устроили Пфелла с Тарниусом. Оставляю тебя на попечение сестры, без нее в коридор не суйся. Леман и не подозревал, в какое искушение ввел святого отца. И уж тем более не подозревал, какие коварные мотивы и далекоидущие планы ему могли приписать. Впрочем, для самоуничижения или желания угодить у него была слишком уж довольная физиономия. Пожалуй, даже какая-то неестественно довольная. Круги под глазами стали заметнее, когда псайкер поднял голову, оторвавшись от своего занятия. - Слушаю и повинуюсь. - нарочито бодро отрапортовал он и отсалютовал рукой с зажатым в ней комком бумаги. Дело в том, что если натереть кожу бумагой после того, как смажешь, она приобретает этот ни с чем не сравнимый блеск. Натирать нужно было тщательно и долго. До него запоздало дошло, что святой отец, кажется, чем-то недоволен, но пустотник, похоже, не отличался повышенной чувствительностью к подобным вещам. Вдогонку, когда Гай уже почти вышел, он бросил вслед ему. - Святой отец! Если встретите кого-нибудь, кто хочет узнать свое будущее, скажите мне, хорошо? Оглядев сапог, как художник оглядывает только что законченную картину, над которой трудился лет пять, не меньше, клейменый отставил его чуть в сторону и принялся за второй, снова напевая себе под нос ту же песенку. - Это имущество Ордена! - из-за спинки кровати на певца-сапожника возмущённо уставилось слегка припухшее ото сна лицо и дуло болтера.

На очередную шуточку Артурия неодобрительно покачала головой и вздохнула. И как этот балбес мог вообще получить от судьбы такое клеймо? Она ещё посидела, разглядывая руку, которую держало "богопротивное порождение", и пытаясь почувствовать, отразилось ли на ней касание. По всему получалось, что если бы этот человек не представился по форме, и некому бы его было представить со стороны, она бы и не заметила. Пока не стало бы поздно. Вот он, грех псайкера. Скрываться среди подобных внешне, не являясь подобным по сути. Таить в себе величайшую опасность людской душе, и желать равенства с ними. Соседи по каюте уже разошлись по постелям, когда она ещё копалась в контейнере с багажом. Откуда-то из глубины было извлечено искомое, его нежно прижали к груди и вернулись к своей кровати. В тусклом свете "ночного" режима Рия внимательно разглядывала свой личный болтер. Тот самый, из которого был застрелен колдун на Ситосе, и который был отдан ей в пользование в честь первого назначения. Артурия подтянула к краю кровати подушку, положила на неё оружие, и рядом - ещё один свёрток. Нечто плоское, обладающее определённым весом, завёрнутое в мягкую ткань. Святая сестра опустилась на колени перед подушкой, накрыла руками свёрток и рукоять болтера, и закрыла глаза. Шёпот молитвы поплыл по каюте.

- Хочу завтра попробовать заработать немного денег. Не люблю голодать. Присмотришь за мной, милая сестрица? - долговязый миролюбиво улыбнулся и протянул руку для рукопожатия. Ради разнообразия, без перчатки. Он собирался старательно выполнять данное обещание. - Сестра, - твёрдо поправила Артурия, пристально посмотрев в лицо кудрявого. Насмешки не обнаружилось, и всё-таки в звании Сестры Сороритас ничего милого быть не должно. Немилая Сестра неуверенно уставилась на протянутую руку. Ритуал рукопожатия был ей непривычен, да и не подобал служительнице. Однако сказано, что и у Императора самого бессчётное множество имён, под которыми его знают и на самых дальних планетах Империума. Узнавай веру по искренности, узнавай имя Его в любых начертаниях.. Решившись, Рия неловко вложила ладонь в ладонь псайкера, тряхнула и замерла, не зная, что делать дальше.

Устные кавычки закрылись, Леман повернул голову к юной сороритке и взглянул ей в глаза. - Я постоянно помню об этом, ведь я с этим живу. - долго быть серьезным он не мог, уголок рта тронула улыбка. - Это смахивает на опухоль в мозгу. Никогда не знаешь, когда придет твое время. С той лишь разницей, что опухоль не пользуется таким вниманием со стороны Адепта Сороритас. Все, что ты скажешь мне об уважении, вере и о моем проклятии, я уже слышал. Ударишь меня? Думаешь, это для меня что-то новое? Вот чего я не видел, так это человеческого отношения к проклятому от святого. Понимаешь меня, сестра? Артурия смотрела и слушала очень серьёзно, постукивая пяткой по полу. - Я ударила тебя не потому, что ты проклят, - она не отвела взгляда, - Потому что ты выставил в насмешку и святое слово, и своё проклятье. Но именно потому, что ты проклят, я не сдержала гнев. Такое легкомыслие недопустимо для таких как ты. Ты - не человек. Ты должен быть выше и чище любого человека, иначе твоему разуму не стать твердыней, какой ему надлежит быть. В угол протопал святой отец. Рия сверлила псайкера глазами, щёки раскраснелись, грудь взволнованно вздымалась, а руки сжимали спинку кровати. - Я - не человек тоже. Я - сосуд для Его воли, меня растили для служения, и служению я отдана. Ты погибнешь - и я погибну с тобой, если это спасёт твою душу. Ты будешь на краю пропасти, и я упаду в неё, чтобы оттолкнуть тебя назад. Ты шагнёшь добровольно, и я сожгу тебя, не дрогнув сердцем. Она опустила глаза и закончила, насупившись. - Я не буду тебя бить.

- Обещал. - подтвердил он безраздельное право святой девы сопровождать его повсюду. Отказываться было нельзя. Да Лем и не собирался. - А ты обещаешь больше меня не бить? Для сторонних наблюдателей вопрос звучал просто потрясающе. Рия подумала. - А ты не будешь богохульствовать? - продолжила она торг. В устах сестры Сороритас этот вопрос был ещё лучше предыдущего.

Кровать под сорориткой слабо поскрипывала. - Сестрица, ты отпустишь меня побродить по кораблю? Завтра. - поинтересовался он, не открывая глаз. Скрип немедленно прекратился. - Ты обещал со мной, - после короткой паузы последовало "уточнение", - Всё со мной. Наверное впервые с момента встречи в голосе сестры не звучало ни фанатизма истово верующей, ни истерики. Он звучал обиженно.

Псайкер стянул ремень сумки с плеча и опустил ее на кровать, дальнюю от входа и по левую руку от стоящих на проходе людей. Обернулся на сестру Артурию. - Падать здесь? Та подошла к вопросу со всей серьёзностью. Встала между кроватями, оценила расположение, какое-то время судя по лицу, высчитывала расстояния в сантиметрах. Наконец выбор одобрили. - Здесь, - кивнула она, села на соседнюю кровать и неожиданно легкомысленно поболтала ногами. Обстановка была точно не хуже орденских спален. Святую сестру смущало одно. Мужчины. Двое, даже не считая ещё незанятого места. Разве можно приступать к еженощной молитве в присутствии мужчин? Вопрос не был риторическим, просто Рия была в самом деле не уверена. С другой стороны, один из них тоже был служителем.. Задумавшись, сестра слегка подпрыгивала на кровати.

))) Я думаю, на маскарад, да ещё анонсированный за полгода, набор всё-таки побольше будет)) а то жестоко)) к октябрю все завсегдатаи раздела полегли с сезонными но странно-обострёнными формами орви

Сестра вопросительно смотрела на Лемана. Возражения принимались, если они были разумны. Псайкер в ответ посмотрел не менее вопросительно и даже удивленно. Во-первых, он уже как-то свыкся с мыслью, что у него будет подъем и отбой строго по команде и туалет по расписанию. На самом деле, для него это было вовсе не так ужасно, как могло показаться, скорее, просто привычно. А тут сестрица решила спросить его мнения. Во-вторых, цены на борту Странника были просто феерические. Ушлость жителей доков Тарсуса, которые едва не лишили его имущества в первый день прибытия на Сцинтиллу, не шла ни в какое сравнение. Две тысячи за вход и обдираловка, когда отступать уже поздно. Грабеж среди бела дня, право слово. Нимб вокруг головы господина Сальваторе несколько померк. Оказалось, денег им выдали ровно столько, чтобы долететь до Секундуса в пристойных условиях, а там... пистолет выдали и крутись как хочешь. Мысль о несвоевременных покупках была отогнана, как неприятная. Хотя где-то, в глубине души, он понимал, что поступил неразумно. С другой стороны, пистолет-то был просто отличный! - Не имею ничего против, но... - он порылся в сумке, пересчитывая деньги. Двести девяносто два трона. Прикинув в уме расходы, пустотник извлек для себя следующее. На место во втором классе хватало, а вот с едой выходил конфуз. Двенадцать дней грибковой диеты и два дня голодовки. Желудок немедленно и крайне жалобно заурчал. -...у меня денег только-только. Тащить сестру в третий класс, а Лем очень хорошо представлял себе этот третий класс, совершенно не хотелось. Не место это для нее. Однако, и оставаться без гроша в кармане тоже было неприятно. Возникала неразрешимая дилемма. Этакий Гордиев узел, который, как известно, полагалось рубить с плеча. - Пойду, куда скажешь. - покорно вздохнул обнищавший аколит в ожидании вердикта. В конце концов, за две недели он чего-нибудь придумает. Не впервой. Деньги, как известно - презренный металл, бумага и единицы информации в банковской системе. Тоже презренные. Потому сестра, по-своему расценив это "только-только", недолго думая, подтвердила два места во втором классе и присоединилась к маленькой очереди оформляющихся. Выданного ей жалованья точно хватало на половину полёта с нормальным питанием на двоих, кроме того оставался неприкосновенный запас, полученный, опять-таки, лично от канониссы, и только потому не распотрошённый сразу, как только в нём возникла необходимость.

- Каюты третьего класса - после длительной паузы изрёк, наконец, мужчина. Полёт будет малоприятным, но по крайней мере, он немного сэкономит. Артурия просияла и даже выпустила руку своего подопечного, шагнув к отзывчивому арбитру. Благодарно склонила голову и сложила на груди знак аквилы. - Прошу, если возникнут проблемы, сообщайте, - попросила она вполголоса. Осталось решить насчёт места пребывания себя и своего псайкера, который уже пообещал, что не будет от неё отходить. Денег, что выделил милорд, как раз хватало на проезд средним классом. Святой сестре не к лицу торговаться и считать монеты. - Средний класс.. - она вопросительно посмотрела на Лемана. Возражения принимались, если они были разумны.

- Трюм, - наверняка не удивил распорядителя бледный псайкер, питаться, однако, проявивший желание более пристойно. - Но.. Но! - сестра занервничала. Как-то надо было удержать в поле зрения обоих колдунов, а один уже намылился в трюм. Притом уследить за обоими в трюме не представлялось возможным. Притом чтобы уследить за вторым, судя по всему требовалось вообще всё её внимание. Рия поглядела на святого отца, который уже приставал к распорядителю, и обернулась на арбитра, глаза жалобно забегали, на бледного псайкера, на арбитра и обратно.

Так, держась за руки, они и вырулили к распорядителю. Рия испуганно оглянулась, только сейчас вспомнив, что оставила за спиной и второго псайкера, и остальную группу.

Повисла небольшая пауза, ибо фраза прозвучала слегка двусмысленно. Правда, пустотник весьма приблизительно догадывался, почему. Кроме Черных кораблей и Схоластика Псайкана на Терре, он и жизни-то не нюхал, что называется. Закончил жалобно. - Только не плачь. Пожалуйста. До сестры, похоже, двусмысленность эта не могла дойти в принципе. Замедлила шаг она только потому, что они подходили к потоку, который следовал на посадку. - Адепта Сороритас не плачут, - отозвалась Рия, шмыгнув носом. Слёз, впрочем, в самом деле так и не появилось. Но и отпускать, кажется, не собирались вовсе. Разве что хватка ослабла, теперь псайкера просто держали за руку. Со стороны это, наверняка, выглядело очень мило.

Артурия едва слышала, что он говорит. В ушах звенело от пережитого потрясения, разрыдаться хотелось ещё сильнее, теперь - от облегчения. Вместо этого на псайкера потоком полились указания. - Ходишь со мной. Живёшь со мной. Ешь и пьёшь со мной. Спишь со мной!

Сестра, судя по выражению лица, уже выбиравшая, у кого на шее будет удобнее разрыдаться, вихрем развернулась на топот, только качнулась платформа с багажом. - Ты! - ни тени сомнения в том, из-за кого она кажется получила несколько первых седых волос, не мелькнуло в подозрительно блестевших глазах. Рия пихнула в руки святому отцу его посадочный жетон, занесла руку, и крепко ухватила кудрявого за запястье. Развернулась и потащила его за собой через полосу контроля.

Десять минут. Семь. Артурия в отчаянии уставилась на законника и на псайкера. Как. Ну как они умудрились потерять половину группы, даже не отбыв с планеты?!

К терминалам они вышли с запасом. Оплатили билеты на пятерых и остановились ждать у контроля. Когда до отлёта осталось пятнадцать минут, Артурия начала нервно крутить головой по сторонам. Неужели святой отец не справился? И проходимец решил.. решил.. Что мог решить проходимец с такими голубыми глазами, на ум не шло ни в какую.

- Это меня и беспокоит, - вмешался в разговор Гидеон, - Бароны там имеют власть, ограниченную только королевой. Что бы ни говорила леди Кларисса, они могут попытаться помешать расследованию. Рия закусила губу. До этого дня ей вообще было очень сложно представить людей, для которых приказы несущих веру не являются абсолютными. Однако знакомство с кудрявым колдуном уже значительно охладило пыл юной сестры. - Поэтому нам нужно тщательно согласовывать действия и не творить самовольных. Здесь должен был быть новый пристальный взгляд на нахала-псайкера. Что ж, она ещё успеет высказать ему всё во время полёта.

Сочтя "мы" относящимся ко всей оставшейся троице темноглазый псайкер приблизился к сестре и попробовал припасть к источнику орденской мудрости, раз уж им было по дороге, - Сестра Артурия, - вежливо обратился он, - вам что-нибудь известно о планете, куда мы направляемся? Мои знания, к сожалению, ограничены лишь тем, что почти всё сырьё на Сцинтиллу поступает именно оттуда. Рия вздрогнула. Второй псайкер обратился к ней в первый раз. Но услышав вопрос, сестра приосанилась. Этот колдун не в пример кудрявому был тих, скромен, почтителен с первого слова, и к тому же имел достаточно пугающий вид, чтобы пристрелить его без зазрений совести в случае опасности. В целом - с ним было значительно проще. Артурия двинулась туда, где по её представлению находились билетные терминалы. - Сеферис Секундус - крупнейшая планета-экспортёр в секторе Каликсида, - бодро начала она заученным тоном, но дальше пошло сложнее. Вспоминая тот или иной факт, рассказчица загибала пальцы, - Климат арктический. Холодно и бури. Радикальный варварский феодализм. Степень подчинения такова, что все жители по сути крепостные, от уровня к уровню. Верховный правитель - королева, её господином является наш Император. Порядок устанавливается частными армиями баронов. Элитные войска с наиболее современными технологиями - только королевские. Есть только несколько представителей Экклезиархии и крепость Арбитров..

На всякий случай он повернулся к Артурии. Ведь ей велено присматривать. Да и... делать что-либо без разрешения он просто не привык. - Сестрица, ты ведь не против, если я прогуляюсь на рынок до отлета? Рия вспоминала лекции из Схолы об устройстве Империума, и о Сеферис Секундус в частности. Она в который раз подозрительно уставилась на беспокойного псайкера, который на сей раз куда-то собрался идти. С другой стороны, он просил её дозволения. Кажется. Это уже было похоже на подобающее отношение. А святой отец был достаточно подходящим сопровождением, учитывая, что она сама всё равно не могла повсюду таскать с собой обоих колдунов. Наверное. - Только не задерживайтесь, - согласилась она благосклонно, - Тогда мы позаботимся о билетах.

- Так ведь я... - собственно, вся комедия была призвана донести до юной сестры некую мысль, но, похоже, талант комедианта был слишком скуден для такой задачи. Она определенно его не так поняла. Леман снова потер щеку и упавшим голосом произнес. - Ясно. Сестра. - Pax! - вмешался Гай. - Pax vobiscum, сестра, оставь его, ибо не ведает, что творит. Надеюсь, - смерил он псайкера взглядом таких же голубых, но холодных глаз, - что не ведает. Хранимые добросовестным богохульником от лишних касаний губы поджались, гневно сверкающие глаза подозрительно сузились. Устрашающе расширились и сузились снова. Артурия отстранилась, переводя дыхание. И слегка порозовела, услышав спокойный голос святого отца. Всё-таки её миссии - просвещать неразумных и безжалостно карать неправедных. Полумеры в виде избиения, даже не нанёсшего ощутимого вреда, смотрелись не слишком-то достойно и устрашающе. На злостное порождение варпа кудрявый тоже пока что не тянул. Да и вообще.. не тянул. Рия видела, что такое псайкер-отступник. Совсем смутившись внутренне, святая сестра предупреждающе ткнула бунтаря пальцем в грудь, и отвернулась. *** Вопросов к посланнице у неё не было. Подробностей о задании та не знала, а праздное любопытство не свойственно сороритас.

- Ты меня за каждую шутку бить будешь? - притворно осердился он, бросая красноречивые взгляды на арбитра и священника, как бы призывая их прекратить насилие, буде таковое не прекратится. Кто, как не они должны были противостоять несправедливости? Хотя надежды на помощь было откровенно мало. - Ну, может, не очень смешно получилось. Но бить-то зачем?! Святая сестра с самовольным восстановлением дистанции не согласилась и сократила её снова. Даже на цыпочки поднялась, дабы "нос к носу" стало буквальным. Не удержалась, поднялась снова, снова не удержалась. Это повторилось несколько раз, сопровождаясь тем же сердитым сопением и щекоткой псайкерского носа от периодических касаний. - Смейся надо мной сколько угодно, но посмей насмехаться над Его волей, и рука моя не дрогнет! - выпалила Рия, - Чистый огонь будет для тебя слишком мягкой карой, - Не признаваться же, что чистого огня ей пока что вовсе не положено, - Ясно?!

Впрочем, юродствовать ему быстро надоело, псайкер оглядел себя и с облегчением выдохнул. - Обошлось. Фууух... - он утер якобы вспотевший лоб тыльной стороной ладони. - Между прочим, смерть от огня никогда не считалась ни быстрой, ни безболезненной. Или насчет безболезненности у вас там ничего не сказано? В первое мгновение Рия снова отшатнулась, а после вспыхнула. Колдун, проходимец, наглец откровенно издевался, и не над ней. Он насмехался над святым словом! В пару шагов она настигла богохульника и ударила, не раздумывая. Кудряшки слегка тряхнуло, когда карающий кулак впечатался в щёку. А сестра, сжав уже оба, замерла нос к носу опального псайкера, гневно сопя, и прожигая тому череп глазами безо всяких огнемётов.

- Ловлю тебя на слове. - усмехнулся кучерявый, похоже, обращение на "вы" претило ему на клеточном уровне. - Сестра. Она развернулась всем телом, вскинула голову. Глаза гневно засверкали, а голос зазвенел. - Слово сестры Сороритас - отражение Его воли, и нерушимо столь же, сколь непреложна воля Императора! Служи праведно, псайкер, и будешь под моей защитой. Если же оступишься, Император милостив. Тебя ждёт быстрая смерть.

- А нам лишь остается смирять свою суть - возведя очи горе и заложив руки за спину, тяжело вздохнул Леман. - Как и всегда. Рия зыркнула на кудрявого. Надолго же хватило смирения. - Милость Императора открыта всякому, чьи помыслы чисты, а деяния праведны. Гони тьму, что льнёт к тебе, и милость Его тебя не оставит. В возвышенно-наставительный тон вкрались обиженные нотки. Так заступаются за дорогих людей, посчитав их несправедливо обвинёнными.