tеnshi

Экспонат №070086, Frost 2.0

- Я вижу тебя, - говорит варг, заплетая сочный рыжий в причудливые формы. Это, как щекотка на расстоянии. Взбаламутить биополе и внушить. - По-другому. Зелёный китаец ёжится по дороге к креслу, теряясь в догадках, что с ним опять творит расхулиганившийся медиум. "И как? Такой же красивый?" Он улыбается, молчит и смотрит снизу вверх. Закидывает ногу на ногу, освобождая часть кресла для настойчивого бедра и расслабляет руки на подлокотниках. Мишка бессовестно повесил ценник и наслаждается в витрине магазина под оценивающими взглядами. Голубая шкурка по сотне евро за квадрат. Молчит. Бусинки что-то затаили, а лапы лениво перебирают ворс обивки. Улыбается и смотрит сверху вниз. Оценивает. Наслаждайся, плюшевый. Сотня? Не смешите. За идеальный контур седых висков. Да, со своими надо всё-таки что-то сделать. За пересекающие лоб морщинки. Давно пересчитаны, впечатаны в память, ни одна новая не появится незамеченной. За уголок губ, что умопомрачающе поднимается в сдержанной затаённой улыбке. За ямочку на подбородке, что так и тянет ткнуться, прикусить, лизнуть. Язык замирает, цепляясь за зубы, оценка продолжается. Дальше проще. Отнюдь не пожилое тело скрыто под халатом, можно кинуть баллов на память, вот только поправить отошедший ворот.. Предательские пальцы соскальзывают, падают до пояса, приоткрывая манящий створ. А подлокотник вольно поглаживают пальцы врача. Уверенные. Смелые. Чуткие.. О чём мы, мать вашу? Какие цены? Не продаётся. Не сдаётся в аренду. Не выставляется даже под закрытой витриной. В сейф. На замок, засов, щеколду и цепочку. Печать на губы, вдавить в кресло. "МОЙ!"

- Ах да, я забываю, что ты у меня не совсем обычный муж, - поздно вспоминает о способностях оборотней менять органику и задумывается. - Слушай, солнышко. А ведь, ты это можешь быть совсем не ты? Может, ты совсем другой? Мм? - а взгляд с пристрастием изучает лучики звезды. Муж невозмутимо кивает. - Мне под сотню, я старый лысый китаец и пользуюсь твоей наивностью. Он смеётся и поднимается с кровати. - А тебе не всё равно, если ты меня другим не видишь? Обнажённое колено вклинивается между бедром сидящего и подлокотником. Пояс халата держится на честном слове. Оборотень нависает над варгом и вкрадчиво интересуется. - Или захотелось другого?

- Ну что? Готов к прогулке? - доктор заваливается в кресло, чтобы немного отдохнуть и насладиться свободой. - Но сначала стричься. Грива Габриэля не для меня. Муж, выравниванием контуров не заморачивавшийся никогда, давно валяется звёздочкой на кровати и ещё не подозревает о задуманной для него пытке. Рука лениво поднимается в подтверждающем жесте. Ну или это жесту кажется, что он что-то подтверждает. Стричься? А, ну да. Не всем посчастливилось родиться с полным контролем волосяного покрова. - А для меня? - в зелёных глазах лукавые искры, охотник оттягивает чёлку, оценивая длину. Отрастить - пять минут.

Окончательно смыть пыль призыва и стряхнуть груз ответственности. И лучше это сделать под струями воды. Пока любимый супруг устраивал профессорское тело со всеми удобствами, доктор просочился в коридор, проник в соседний номер и оккупировал душевую кабинку. И пусть весь мир подождёт. У них ещё экскурсия сегодня по плану. Мир ждал добросовестно. А вот заявившийся через пять минут в супружеский покой супруг послушал шум воды, почесал в затылке и, недолго думая, вернулся в номер ведьмака. Ну а чего пропадать полезной площади? Ещё через десять минут Алан вернулся к семейному очагу, рассеянно поглаживая выбритую щёку и с неудовольствием косясь на обвисший изрядно отросший чуб. Помня о предложении варга, через порог он шагнул готовый как всегда - ко всему.

"Нет... до Рейкьявика я не дотяну, - рука доктора замирает в "варежке", обхватив припрятанное внутри, а голова ложится на плечо мужа. - Помедитирую, пожалуй, - но предательская рука продолжает соблазняться тайнами. "Ни в чём себе не отказывай", - поцелуй в макушку, и обогреватель откидывается на спинку, блаженно прикрыв глаза и внутренне посмеиваясь. Кто мы такое, чтобы мешать медиуму медитировать под биение супружеского пульса. Правда на выходе из самолёта курс магистрских медитаций с отвлечением на прочую эзотерику поставил перед аколитом чёрной магии закономерное испытание. Но что нам - девятнадцать? А вот кое-кто, похоже, своего испытания не прошёл. "Золотко наше", - сложив руки на спинке кресла и подперев щёку кулаком, Алан с нежностью смотрел сверху вниз на успевшего хорошо отметить профессора.

Таки шо там с Габриэлем?)) Выносить, или позже вместе отметим?))

А я тёплый. Особенно..

руки греем? ^^ Руки кардиолога - это вам не шутка. Их беречь надо.

У нас есть безошибочный детектор )))

И у двоих даже будет свой пятилетка, чтобы их мучить о них заботицо ^^

Ну а почему бы не собраться?) Мы точно в Рейкьявике задерживаемся)

"А что есть такие сволочи?" - и наивный взгляд "бусинок". "Конечно есть", - мишковладелец непоколебим в уверенности, что его мишку хочет весь мир. Как можно не хотеть эти бусинки, эту бабочку от Армани, этот нежно-голубой цвет и мягкие лапы. Шустрые, однако, лапы. Це-цепкие. - Рука замёрзла, - шепчет он на ухо и добавляет. - Здесь вместо сортира саркофаг" "Надо греть", - легко соглашается, пытаясь немного сползти на сиденье под ремнями безопасности. А трупов, гробов и саркофагов с них действительно хватит. Определённо. Совершееееенно точно.

Почувствовал. Сильнее. Не думаю. Нет, думаю. О тебе. Всё время. Даже там за гранью, когда Один соблазнял. Но валькирии... Нет, я никогда не попаду в Валхаллу. В отставке? Как скажешь, лейтенант. Херовый? Ну и хер ним. Зато ты рядом. Мммм... медовый месяц. Месяц? Я за год. Или за десять. Каждый день, не выходя из спальни. Обо мне можно. Благословляю тебя на мысли обо мне, сын мой. Даже на такие. На такие особенно. И на такие, дааа. Хочу. На вулкане, под вулканом, в вулкане. Но тогда медовый месяц может оказаться медовым часом. Или даже медовой минутой. А прописки в Вальхалле у меня пока нет. А? Да так, знакомый посоветовал. Можно конечно в сверхэкстремальном. Здесь и сейчас. Но тогда Янки рискует остаться импотентом. Мы же не будем портить Терезе личную жизнь в счёт собственной? Идём, Свен-Свейн. И-дём. Мишка? Мишка! Мииишка. Никогда тебя не брошу. Потому что трахаешься как бог. Нет, не только поэтому. Но у меня тоже медовый месяц. И пусть какая-нибудь сволочь только притронется к этим лапам. - Давай задержимся в Рейкьявике на сутки. Хотя бы. Когда ещё здесь будем. Ты должен это посмотреть. Ведь, ты, - палец тыкается в грудь, - благочестивый патер. И должен это видеть. Экскурсия. Возьмём такси. - Возьмём, - ловит палец, прижимает к губам, согласен на всё. Особенно взять. Но "Викинг" идёт на взлёт, надо сесть, пристегнуться.. Сколько там до Рейкьявика?

- Люблю тебя, - оторвавшись от губ, в бреду от поцелуя, почти что пьяный. Вот он я, бери. Делай, что хочешь. Голова склоняется к плечу и впору самому побыть хоть минуту слабым, почувствовать защиту. - Ты был Рейкьявике? - почти неслышимый вопрос. - Потому что если не был, у меня к вам предложение, святой отец. - Люблю тебя, - счастливым эхом. Беру. Иди ко мне. Голову на плечо, да, так. Ближе. Теснее. Почувствуй мои руки - на твоей спине, плечах. Не думай ни о чём. Вы в отставке, адмирал. Адмирал, вы теперь кардиолог. Херовый. Поэтому тоже в отставке. У вас медовый месяц, херр Эккерсберг, а вы всё по вулканам шляетесь при некормленом муже. И не только некормленом. У нас медовый месяц, Свен. - Свен, - шёпотом, щекоча дыханием седой затылок, - Свеен. Свен-Свен-Свен. Свейн-Свейн. Свейн-бьёрн. Jeg elsker deg, Sveinbjørn. Идём. Не был. Рассказывай.

Он поднимается. Рука уверенно хватает знакомый пояс и охотник попадает в медвежий капкан. Щека льнёт к щеке, а сердце замирает. Всё кончено. Пойманный не сопротивляется. Безмятежно смотрит на линию горизонта. Щека трётся о щёку, пока охотник медленно поворачивает голову. Нос щекочет скулу, губы улыбаются, трогают уголок глаз. Соскальзывают по щеке и находят губы. Глубоко. Влажно. Долго. Рука замком поперёк спины. Пальцы в волосы. Сердце рассыпается фейерверком и возрождается из пепла. Всё только начинается.

На приближающуюся с каждой минутой точку в небе она не посмотрела, опустив вместо того голову. - Спасибо, - хрипло произнесла девчонка. К тёмной макушке прижались губы и послышался шумный вздох. - Тебе спасибо, - охотник кивнул, приглашая следовать за собой, поднялся на ноги и пошёл встречать билет домой. - Спасибо, Гэб, - не надо слов. Он откидывает чёрные волнистые пряди и целует щетинистую щёку. - Спасибо тебе за всё. - Совет да любовь. Пояса старших мракоборцев стиснуло поистине охотничьей хваткой, крепкий поцелуй припечатал поочерёдно обе колючие щеки.

- Домой? - тихо подытожила Джереми, вскинув брови. Алан слышит шум винтов и рассеянно кивает. - Домой. Домой. Он прислушивается к слову, и к себе. А ведь и правда. У него теперь действительно будет дом.

Брови хмурятся. Ладонь слабо стучит по чужому боку из тех последних сил, кои только пробудились. Все отводятся, чтобы присесть. Не ребёнок, да и пол не играет важной роли – мальчишкой была и есть, как изначально является девушкой. Ничего… не было? – горькая мысль у ведьмы в скудных мыслях пробуждения, положив ладони на колени и испуганно посмотрев вдаль. Охотник вздрогнул и разжал объятья, не мешая принцессе подниматься. - Всё было, - вздохнул он, - и всё закончилось. Пока. "Он падший. Может, вознесётся за все благие деяния", - отправляется в ответ. Небеса вряд ли ответят смертному. В горле будто скрутило жгутом. Возможно, единственный мракоборец среди десятка присутствующих, для которого "дорогой координатор" было не просто прилипчивым сочетанием, стиснул зубы и молча кивнул, не задумавшись, что собеседник его не видит. Координатор, который приставил к восемнадцатилетнему мальчишке матёрую волчицу, оберегавшую и обучавшую весь первый призыв. Координатор, который выудил практически спившегося оборотня, неделю как настигнувшего убийцу сестры, из трясины тоски и безнадёги и пинком отправил выполнять предназначение. Координатор, который.. Взгляд скользнул по поднимающейся ведьмачке и уплыл в сторону стоящих на берегу. Судьба? Координатор? Алан вздохнул, ласково пригладил волосы на когда-то русом взлохмаченном затылке и улыбнулся. Удачи в высших сферах. Он будет скучать. Иногда.

Проходит мимо охотника, заботливо обнявшего ведьмачку. Ладонь касается плеча любимого, чтобы почувствовать его тепло. Живой, здоров и рядом. Теперь, спокоен. Ноги невольно уводят в ту сторону к кромке воды, откуда должен показаться самолёт. Он снова устанавливает связь с призраком и уверенного ведёт к себе, не уменьшая интенсивности гипноза. Охотник смотрит вслед, но не спешит подниматься с места. Интуиция подсказывает, что варг не просто пялится в горизонт. Сердце входит в привычный ритм. Жив. Они оба живы. Избранники все живы. Избранники.. Слова, выложенные перьями, притягивают взгляд. В глазах - страшный бой, в котором они - лишь жертвы происшествия, беспомощные и мешающиеся под ногами. "Куда же ты, вожак?"

Ладно, я откатываюсь) Рикки, если что, почти залечен - одна травма и БП 1 Остались превозмогающие боль Тереза и Зарина, и Фрост с Эмилем тоже превозмогающие, но способные лечить, несите зелья у кого есть, не жадничайте) Снов замечательных)

Давайте всех нам. У нас есть пастбище для черепашек ^^'

- Хей, бро. Охотник сел на песке, помотал головой и раздражённо отбил в сторону мотающуюся перед глазами пятерню. Ушлого вида типчик, что сидел рядом на корточках и привлекал к себе столь нехитрым образом внимание, довольно ухмыльнулся. - Явился, - констатировал Алан явление хранителя. - К этому, - сидящий рядом изобразил ладонями некое подобие рупора, видимо имея ввиду Глас Божий, - попробуй, не явись. - А задержался чего? - искренне спросил избранник у покровителя. Тот хмыкнул. - Да вот, поинтересоваться хотел, - чужие пальцы подцепили опутывающий правое запястье талисман. Маленькие руны подёрнулись голубоватым свечением, - Что это за нахер? И вон то заодно. Да сиди ты! Рванувшего было к распростёртому неподалёку телу охотника вдавило в песок. - Ничего не будет с твоим колдунчиком. Им уже занялись. Алан скрипнул зубами, но повернулся к собеседнику. Врать архангел не будет. Даже если за пару десятков лет в твоей голове его образ трансформировался во что-то такое вот такое. - Ты сам всё видел. Или должен был. В отпусках шлялся? - Да видел, видел. Любовь, клятвы, кольца. Ты это серьёзно? В глаза смотри своему Богу! - Гордыня - грех, - мрачно буркнул избранник, впиваясь взглядом в ангельские лупалки. - А содомиты горят на седьмом круге, - отбрил нахального подопечного божий посланец, заинтересованно вглядываясь в тёмную зелень. - Что, правда? - Умрёшь - узнаешь. Если не пробьёшь к тому времени прописку в Вальхалле.. Серьёзно, - вздохнуло небесное, закончив осмотр, и поднялось на ноги. Алан глупо моргнул. - Ну и? Гавриил пожал плечами. - Ну и хер с тобой. Я ж говорю - поинтересовался. Архангел отвернулся к береговой кромке, и за его спиной распахнулись огромные крылья. Он шагнул на водную гладь и обернулся. - Наслаждайтесь жизнью. Пока можете. Алан проснулся. Второй раз. - Свен! Варгом и впрямь уже занялись. Как и молодым ведьмаком, и ведьмачкой, и вообще неподалёку уже разбили небольшой полевой лазарет. Нежный поцелуй в седой висок. Прости родной, детям - хуже. - Принцесса.. Страшная рана на голове уже затянулась, кровотечение остановлено медиумом, но хрупкое тело свело судорогой. Он осторожно кладёт голову на колени, подносит к губам пузырёк, следом - ещё один, следя, чтобы не пролилось ни капли. Джереми травм нет, БП 8-3-2 = 3

Щас, я дождусь поста Гэба уже. а то приду рыдать над фростом, а на фросте уже не царапины, и долечу)

Ну вот, пока собирался собирать тела, тела уже в ходячем состоянии))))