Gella

- Фрикасе... - Винсенте поморщился, - Друг мой Берни, неужели ты не мог бы обойтись со мной менее жестоко?.. Скажем, тщательно прожаренным американским стейком я бы увидел себя с большим удовольствием. Правда, боюсь, придется тебе придержать свои кулинарные фантазии при себе - я предпочту оставаться в твоем ресторане посетителем, но уж никак не главным блюдом. И давай уже сюда свои устрицы. Своими разговорами о фрикасе ты здорово раззадорил мой аппетит, - Рокка поднял бокал красного вина и произнес - За успех нашего дела! - Для американского стейка ты немного жестковат, Винс! Тем более, что тебя надо подавать холодным. Но если предварительно вымочить тебя в белом вине...- Берни опять расхохотался. - Впрочем, оставим эту тему, я вообще предпочитаю видеть тебя живым и здоровым, дружище. А вот, кстати, и устрицы. Рекомендую заказать к ним рислинг 28 года и на время забыть о наших проблемах, сосредоточившись на божественном вкусе.

-Винсенте, дружище, ну кому я ещё могу отдать свой голос? Нет никого, кому бы я доверил руководство нашей маленькой организацией в отсутствие Вито больше, чем тебе. Я бы мог, конечно, взять эту обязанность на себя, но я уже взял на себя другую обязанность: обеспечивать вам всем, друзья мои, комфорт, уют и отличное питание в моём ресторане. Кстати, советую попробовать устриц, их доставили сегодня утром из Лозанны специально для меня и моих дорогих гостей. Я доверяю тебе, Винс, потому что до сих пор ты был безупречен. Если ты обманешь моё доверие, или, выражаясь вульгарным языком Тони Сквозняка, если ты - крыса, то я первым пущу тебя на фрикассе, - рассмеялся Берни и сделал знак официанту, чтобы тот обновил бокалы присутствующих.

Хм... )) Не хочу до смерти, не надаааа!!!!))

Бернардо Форнатти

Вырезала всех Кремней, встретилась с Себастьяном, поговорила с ним, теперь он сидит безвылазно в церкви, и в партию его не взять. Что делать? Сорри, если вопрос уже был.

Дженни Маршалл, эпилог. Париж, 27 ноября, 1640 год от Рождества Христова, набережная Сены, 2 часа после полуночи.

Золото Мафии, второй тур.

Дженни вошла в бар, с которым вчера уже мысленно попрощалась, сияя улыбкой победительницы: Сегодня можно просто отдохнуть, работа закончена, отчёты все сданы Люции, Сотона представлен к награде... кстати, надо бы проследить, чтобы количество щенячьего восторга не превышало допустимые поГОСТом нормы, иначе могут возникнуть негативные последствия для... ну же, давай!..ЛЮБИМОЙ СОБАКИ. А ещё, учитывая всё возрастающее количество поклонников пёсика, надо позаботиться о том, чтобы он не заболел "чумой ХХ-го круга" - так называемой, "звёздной болезнью". Правда, Дженни была не уверена (хоть сама и изобрела это зло), что эта болезнь распространяется на собак - лабораторные опыты были прерваны приключениями в Колизее. Впрочем, хватит о работе, пора уже выпить, а то из-за столь долгого периода воздержания и примерного поведения, не дай Лютая, ещё из РайАнтивоенКомата повестку пришлют. Сотоне вот прислали уже, прячь его теперь... Что касается Сотоны, то он чувствовал себя кавказской овчаркой. То есть, собачьи психологи (ещё одно изобретение Дженни) назвали бы это "возросшей самооценкой". Впрочем, ни они, ни Дженни, никто, кроме самого Сотоны, не знал, что эта самооценка не перерастёт никогда в то самое дженнино новое изобретение. Потому что место Сотоны - только рядом с хозяйкой, это она для него всегда первая, а он - всего лишь домашний...ну же, давай!..ЛЮБИМЕЦ, маленькая собака с большим сердцем. Сотона не стал задерживаться у столика Дженни, а потрусил к Айзеку Кляйнеру, который явно пребывал не в лучшем настроении. Взглядом (тем самым), Сотона попросил Айзека взять его на ручки, и когда тот подчинился... неожиданно для всех лизнул его в щёку, вместо того, чтобы кусить. Всеобщее недоумение Сотону не тронуло: двуногие, что с них возьмёшь... А вот сам он отлично понимал мотивы своего поступка: по его, сотонинским, понятиям, умение красиво проиграть даже более важно, чем желание победить любой ценой.

Никакого больше розового, никаких бус и рюшечек, теперь всё будет серьёзно: Аццкий Сотона, готовый служить и защищать по первому требованию, выглядел теперь как настоящий бодигард ультралайт, и он с честью заслужил это звание. Для того, чтобы хорошо послужить хозяину, необязательно иметь пасть волкодава с арсеналом огромных зубов, надо просто любить своего хозяина, теперь Сотона был в этом убеждён. Ведь на его счету уже были босс мафии и кандидат, а также проверки мирных граждан, а именно: полумёртвого Канабиса и чересчур живого Краули ( в обратном порядке). И это не говоря уже о поимке той злобной старухи-маньячки. Всё для хозяйки, всё для обожаемой Дженни. Но теперь, и Сотона это отлично понимал, их с хозяйкой служба подошла к концу - и они справились. Аццкий Сотона был готов встретить свою судьбу, но может, на уже проигравших всё равно убийцах, ещё сработает взгляд №66, и хотя бы раз обожаемая Дженни останется в живых?... - Добрый вечер, господа. Знакомьтесь, моя Гончая. - Дженни поднесла Сотону в новом костюмчике поближе к спорящим; тот глухо зарычал. - Вы, я вижу, поладили. Знаете, Краули, Стивен, конечно, преступник, и прочее (да, мы проверяли именно его), но он хотя бы ведёт себя, как джентльмен. А вы, как оказалось, весьма нелестного обо мне мнения. Вы решили, что егерь сам не додумается, как ему поступить? Или вы вообще невысокого мнения о людях? Впрочем, моя подруга Мадалина немало о вас рассказывала, так что я не удивлена. Теперь всё выглядит так, будто я уступила вашим указаниям через слово о вполне себе очевидных вещах. Впрочем, мне плевать на мнение кого-бы то ни было. Я ухожу. Естественно, меня сегодня убьют. Надеюсь, хоть надежда и призрачна, что вы, в свете уже рассказанного мною, сделаете вывод, что второй заговорщик - Кляйнер, больше некому, или я уже сама ничего не понимаю. Что касается Йуха, помилуйте, даже мой прозорливый Сотона не угадывает по запаху, когда этот товарищ адреналинит, а когда ему просто нравится чья-нибудь ж... женственность. Аривидерчи! Сказав это всё, Дженни вышла из бара, хлопнув дверью. Последнее, что увидели присутствующие в баре, это печальный, разрывающий сердце взгляд № 66...

- Дженни, Сотона помог нам один раз, поможет и сейчас? Ты в этом уверена? - Да пёс его знает, на самом деле. Я уверена в невиновности Краули, это да, но не слишком уверена в виновности Эстер. Но поскольку, во избежание повторения вчерашнего дня, надо, наконец, разрубить уже этот узел, я свой выбор сделала. В конце концов, может быть там, где моя логика бессильна, поможет безупречный собачий нюх? Тем более, что один раз Сотона уже с лихвой оправдал моё доверие.

Дженни собралась уходить, пропустив мимо ушей отповедь Краули, но тут произошло следующее: Сотона, до этого молча наблюдавший за происходящим, вырвался из её рук и, подбежав к Эстер, изо всех сил цапнул ту за ногу, вложив в укус всё своё негодование хозяйкиной нерешительностью. Дженни ничего другого не оставалось, как довериться Сотоне в очередной раз. - Я прошу прощения за этот цирк, но Краули прав: пока мы не убьём его или Эстер, мы не узнаем правды. Почему-то раньше эта мысль мне в голову не приходила. Голосовать против Краули я по прежнему считаю верхом абсурда. Эстер тоже вполне может оказаться просто заблуждающейся мирной, но в этом поединке она для меня, безусловно, проигрывает.

- Поразмыслив как следует, я решила снять свой голос против Эстер. Ну не будет заговорщик, действующий в группе, так глупо рисковать собой. Причём дважды. Кто её просил отдавать свой голос против доктора? Да, дался мне этот доктор, согласна. И это нелепое упрямство с Краули. Ну выбрала бы жертву попроще, зачем этот цирк устраивать? Заговорщик должен действовать осторожно. Поэтому я не буду голосовать против Эстер. Если окажется впоследствии, что она-таки заговорщица, я ей поапплодирую как достойному сопернику и даже не обижусь, что она обвела меня вокруг пальца. Обидно проигрывать дураку, и в данном случае, мне это точно не грозит. Других подозреваемых у меня пока нет, но ещё есть время. А пока что я воздержусь.

-Хм.. а вы мне начинаете нравиться! Я уважаю тех, кто не сдаётся и борется до конца. У меня есть знакомая старуха в 8 круге, вы бы с ней точно подружились, хоть она и ненавидит всё, что связано с церковью. Но ей нравятся такие отчаянные, она сама такая. Что до ваших обвинений мистера Краули... ну не стоит, право, по десятому разу это всё повторять. Я продолжаю оставаться при своём мнении. Если вас сегодня казнят, и выяснится, что вы - мирная, будет очень жаль, конечно, но вы, в таком случае, сами виноваты. А если вы - заговорщица, то я вообще не понимаю ваш выбор жертвы, нашли бы кого-нибудь попроще, без алиби и прочего... И в этом случае вы тоже сами виноваты, ибо, говоря по простому - подставились. Вот как-то так.

- Меня смущает вот эта вещь: Дарий Краули, я буду повторять это столько раз, сколько понадобиться, чтобы меня услышали. Т. е. сестра нам кагбэ намекает, что она и есть тот доблестный егерь или доблестная гончая, которая вчера проверяла Краули и выяснила, что тот - оппозиционер. Есть одно но: Краули голосовал первым против босса, да ещё и подсказку нам расшифровал. Вы возразите, что он таким образом себе алиби состряпал? По-моему всему есть граница, и не такой ценой надо себе алиби добывать. Это верх абсурда. До этого я вас всерьёз не подозревала, уж очень меня смущал тот факт, что вы голосовали против доктора, когда можно было воздержаться. Но вот теперь я готова признать, что вы и правда - само коварство. Недаром я не выношу монашек. Произнеся всю эту тираду, Дженни отвернулась от сестры Эстер и занялась Аццким Сотоной, который с обожанием лизнул её в щёку, да так неловко, что подпортил мейкап.

- Дарий, не обращайте внимания на моего пса, он просто ревнует. Ракель, дорогая, что бы я делала без тебя и без твоего волшебного напитка! Что касается голосования... у вас тут наметилось 2 лидера: Кёниг и Эстер. Я против обеих кандидатур. Эстер не стала бы так глупо вести себя во второй день, если бы была заговорщицей, а Кёниг слишком пассивен. Но: одна из инкарнаций Кёнига вела себя почти так же в своё время, я это видела собственными глазами на "Джоне Шепарде", когда ещё жива была. Тем не менее, я не буду голосовать против него, ибо не думаю, что он рискнул повторить свой ход. Я проголосую за Яна Йуха, хоть и не уверена в его причастности к ЛДПР. Меня просто утомляет тот хаос, который этот бес сеет вокруг. Я люблю порядок и логику.