Honesty

А Соломон вчера голосовал вообще? Я что-то не помню. Еще пропустит вдруг сегодня. - Не помню его голоса.

- Вот останемся мы без Йена, который гарантированно мирный, 4 на три, и шансов у нас нет, мне кажется. Один из нас при этом - Соломон, а он - бревно.

Меня пугает, что у нас Доу стандартно в слепом пятне. Равшану я предпочитаю доверять просто потому, что уверена, если оборотень - он, можно вообще не трепыхаться больше. О Фестере у меня есть соображения, почему он не оборотень, но смутные, рискованные. Ну и Виктория никуда не девается. Мортишу, мне кажется, на линче вынесут по-любому. Надо её туда или не надо - не могу посчитать. Йен, кажется, расстроен, а я бы послушала, что он думает. Впрочем, мы все расстроены.

- Какие проверки, Йена со дня на день может с нами не быть. Только стрелять. Вы с дуба рухнули?

- Брошу всё, уйду в маньяки. Ах да, не успею уже. Надо было сразу идти в другую секту. Фестер сберёг нам пулю, а у меня сегодня учёба день молитвы. Ну или полдня, а то вера моя слабеет. Доу и Виктория, думаю я и жду слова Йена. И она удалилась в свою камеру лежать лицом вниз.

Ну вот только этого не хватало(( Эй, без паники, это просто была дополнительная опция, причем внезапная. Тоже на логику в каком-то смысле. Разницы-то никакой, а выстрел, глядишь, и останется.

- Слушай свое сердце - в нем Господь! Я не могу сказать, что мне прям принципиально, чтобы не Гомесу. Можно и ему.

-Гомес же отпускайте Мортишу, а Викторию на линч завтра -Господь там разберется кто из нас более добрый католик. - Господь это может, да, - кивнула монахиня. - Отдавайте, почему нет. Мортише.

- Мне кажется, Йен может отказаться от содомии.... - задумчиво сказала сестра Моника.

- Вера! Вера нам поможет! За веру! - подняла она кружку. - Аминь.

- Может, его мама в детстве не любила? Сказок не рассказывала... Или наоборот, рассказывала. Вот моя мама знает много жутких народных сказок. Правда, знакомить с ней маньяка я бы не стала. Вряд ли он подобреет - а вот идей наберется.

- Мы все умрем, - сказала сестра Моника, тупо глядя в одну точку. - Но сначала выпьем. И она глотнула из кружки Равшана.

- Аминь! - радостно подтвердила сестра Моника.

- Есть, Ваше Святейшество. Виктория так Виктория, - отозвалась сестра Моника, которую не смутило то, что она стала джентльменом.

- О, она способна. Это очень способная дама, можете мне поверить. Мортиша едва избежала линча в предыдущий день. Если Виктория была так уверена, что Габриэль и Джейкоб невиновны (а у нас вот не было такой роскоши), то она понимала, кто следующий на очереди. И Мортиша сама не возражала против проверки, значит, ею решили пожертвовать, обеспечив алиби остальным. Нам и правда очень-очень повезло с выбором Йена. Он молодец. - Я в любом случае буду поступать так, как договоритесь вы - Йен, вы и Равшан. На данный момент вы четверо и Аннасти - у меня за точку отсчёта.

- Сестра Моника, возможно я чего-то не догоняю, может я и правда такой тупой, каким выгляжу - но каким образом эта пламенная речь в ваших воспоминаниях обеляет Викторию? - Оно даёт мне сомнение. Это вскоре после предложения Анны путане пойти к Мортише - Виктория его повторяет, и потом уже ничего против не высказывает. Зачем? Способна ли она таким образом создавать себе алиби, вот что я пытаюсь спросить. Поймите меня правильно, я когда разговариваю - я не хочу кого-то в чем-то убедить, я хочу критики своих рассуждений. Она, кстати, тоже не врач - по той же причине. - Путаной, сестра, путаной, я боялся, что он окажется нашей истеричкой. Но как видим, этот вариант исключается. Ну и по сумме других факторов, да. - Я думаю о голосовании. Эти люди не врачи, даже если будут пытаться прикидываться.

На весь этот шум вернулась внезапно серьезная монахиня. - Ага, вот куда делись внутренности. Виктория! Придите в себя. Я тем временем целый один довод за вас накопала. На этом фоне мне Джон Доу делается все страньше и страньше, но я хочу, чтобы на это всё дело посмотрели пресловутые Равшан и Фестер, которым доверять у меня - самые серьезные поводы. Ну и Йен. А Гомес - совершенно точно никакой не врач, потому что иначе он должен был нам дать одно имя, а он его не дал и не собирался. Ну и по сумме остальных фактов.

Где-то на час пропаду)

- Вроде как прояснилось в моей голове положение. Мне кажется, сейчас важно, чтобы до вечера все, все высказались во-первых , и вспомнить всё с самого начала - во-вторых. Я подумаю над этим. Что вспомню - озвучу. И монахиня понесла завернутое тело в одну из спален.

Сейчас воображение рисовало сестре Монике Равшана в костюме Папы Римского. - Как скажете, я проголосую, как вы.

Религия - опасная штука. От монашества до сатанинских обрядов....

Пусть не боится, в ванной разве что немного розовых капель может остаться где-то) В столовую бояться поздно, там горелый стол, горелая голова в тряпочке в морозилке, и горелые ноги, кажется, все ещё на столе, если не унес никто.

- Я вспомнила.... - прошептала вдруг монахиня, широко раскрыв глаза. - Анна! - она ткнула в тело пальцем. - Анна! Она же сама, сама предложила путане идти к Мортише! Это снимает как минимум один вопрос.