FOX69

Учебка - Напугал ты нас, дикобраз, - получилось в рифму. Биолог хмыкнул. Теперь он слышал. Боль не резала, не рвала слова на незримые пылинки. Глаза снова открылись. И вот. Совсем рядом пушистое и тёплое, а чуть ниже такие же тёплые и серые. Радость была щенячьей. Улыбка олигофренической, но счастливой. Наверное, так неосознанно улыбается новорожденный своей маме. - А кто это "дикобраз"? - пальцы снова потянулись вверх, пытаясь поймать. Катетеры вновь натянулись, грозя извлечь игры из вен.

Загрузочная Спустя некоторое время, после ухода доктора, глаза пациента открылись. Больно не было. Совсем. Боль оставила тело, забрав с собой последние силы (3 уровня усталости). Сердце больше не колошматилось, пытаясь разбиться о грудную клетку, дыхание было спокойным. Лёгкость и невесомость. В голове мелодичный звон. Перед глазами плывут цветастые круги и радуги. Но за ними проступает реальный мир. Большое помещение с трансмиттерными капсулами, терминалы компьютеров, какое-то сложное оборудование, похоже медицинское, бегающий лохматый подросток и тот самый доминант... в неизменной шапочке, которому он недавно отдал образцы. Это он помнил. Пусть обрывками, но помнил. Мир изменился. Тело казалось чугунным. Голова прикованной к гладкой поверхности. И всё же он приподнял ладонь, натягивая внутривенные катетеры и попытался коснуться шерстяного предмета на инструкторской голове, которая была в нескольких метрах от него. Но казалась такой близкой. Рука тянулась и пальцы уже почти "коснулись" желаемого, но предмет предательски ускользнул и остался в недосягаемой дали. Раздался тяжёлый вздох, а губы тронула блаженная улыбка, и пациент вновь обессиленно закрыл глаза.

Душевые Не знала, бегать по всем комнатам или попробовать отвлечь от боли. Выбрала второе - опустилась на колени перед химерой и поймала его руки. Была рядом. Касалась и гладила по плечу. - Сейчас придут, Тодд, ты меня слышишь? Сейчас придут, - с надеждой шептала, стараясь уловить в химере капли осознания. (Знания: 26) "Придут... Зачем... Кто придёт... Когда так больно..." - билось где-то в воспалённом мозгу, с трудом осознавая слова извне. Всего второй раз в жизни он испытывал подобную боль от прекращения приёма снифера. Первый раз, когда случился обвал и группа шахтёров на неделю осталась в замкнутом пространстве, заполненном тьмой и болью. Они не надеялись, что их будут искать, не надеялись выжить. Но разработка нового уранового пласта стоила затрат на разбор завала. Их нашли. Спустя неделю. Из двенадцати "повезло" троим. Четверо умерли от травм в повреждённых стилсьютах, пятеро не смогли пережить последствия "отмены". А из троих спасённых двое лишились рассудка. Ему повезло. В тот раз. А сейчас, такая знакомая боль вгрызалась в тело и размазывала настоящее в несуществующее нечто. Чужие слова почти не существовали. Они бились в недосягаемости, как крохотные пылинки в свете шахтовых фонарей и опускались на каменные стены кристаллами изморози.

Кухня => душевые, 4.05.2351, после 16:00 Будильник на кухне нашёлся почти сразу, а вот коробки не было. Нигде. Ни под столами, ни на них, ни в гидраторах, ни в шкафах. Жестянка пропала бесследно. Но бросаться на поиски он уже не мог. По непонятной причине в этот раз симптомы интоксикации нарастали стремительно. Был ли тому виной просроченный стилсьют (Знания или Естествознание), который недостаточно эффективно фильтровал жидкости организма и вновь вводил в кровяное русло, гоняя по кругу опасные продукты распада, то ли необычные условия содержания питомца повлияли на скорость процессов, но уже через час химера испытывал жесточайшие спазмы в желудке и боли в мышцах. Неполноценный метаболизм в отсутствие наркотика влиял на каждый орган и систему. Бешено колотилось сердце, грозя фибрилляцией, доли лёгких лихорадочно впитывали окружающий воздух, но лишь частично связывали кислород с гемоглобином, мозг страдал от гипоксии, провоцируя менингеальные симптомы. Каким образом он добрался до самого тёмного угла в душевой и зачем, он не помнил. Может быть причиной тому послужил недавний разговор о двойной системе энергоснабжения комплекса, а может он искал ту самую тёплую и мягкую шапочку, к которой можно было уютно приткнуться. Тело в стилсьюте съехало на мокрый пол и влипло в каменную стену, ища защиты. Было тихо. Где-то капала вода, и стрелки старого будильника, лихорадочно зажатого ладонями, метрономом стучали в голове. От боли хотелось кричать, но ригидность мышц и намертво сжатые челюсти позволяли ему лишь тихо стонать. Весь окружающий мир перестал существовать, растворившись в боли тянущих судорог.

Кухня - Иди, - кивнул Фьюри. Не запрещать же, если надо. Голова не поднималась. На шапочке было тепло и уютно. Но нудное беспокойство внутри подкатывало к горлу тошнотворным комом и заставляло действовать. Нос пробороздил по стриженому инструкторскому виску, поцарапался по щетине и упал. Вместе с головой. Тут же резко вскинулся и ткнулся уже в ухо под шапочкой. - Это система очень странная, - прошептал питомец заговорщически и добавил так, будто открыл закон всемирного тяготения. - Не-ра-цио-наль-ная. Поднималось тело медленно. Поднимало стил, свинцовые сапоги и больную голову, постоянно опираясь о могучие плечи инструктора. Отрыв от монументального стапеля был эпичным. Ноги заплелись, расплелись и снова перепутались. Но каким-то образом сохранили тело в вертикальном положении. И оно ушло. Скрылось за поворотом входа в зал отдыха.

У фонтана Маниакально сосредоточенный взгляд проследил за рукой и вместе с рукой упал на колено. Энергоснабжение. Контуры. Он мог бы понять, но собственный синаптический контур нещадно колебало. С коробкой было проще. - Не видел, - покачалась из стороны в сторону шапочка. Глаза неотрывно смотрели на судорожно сжатую ладонь. Это было плохо. Он не был уверен почему, но плохо. Шапочка покачалась вместе с приткнутой к ней головой. Бело-серо-пятнистые "иголки" дикобраза мотнулись в такт и замерли, а тяжёлый усталый вздох потревожил обрывки ниток на проймах майки с беспощадно ликвидированными рукавами. - Мне надо найти, - голос питомца был слабым и жалостливым, словно у обиженного ребёнка с отобранной конфетой. Рука оторвалась от спасительного инструкторского колена и протянулась по шмыгнувшему носу. - Коробку и часы. Я пойду? - спросил химера, будто ему кто-то запрещал. Х офф до 11-12мск

У фонтана Руки придерживали шатающееся тело. - Где? - переспросил Фьюри, кладя ладонь на светлый затылок в попытке сфокусировать внимание нарка. И своё, что уж тут говорить. - Здесь, - ладонь обвела воображаемый круг и обессиленно опустилась на чужое колено. Глаза тупо пялились в одну точку на широкой инструкторской груди. - В комплексе. Система энергоснабжения. Она состоит их двух рабочих контуров. Один обхватывает этот зал и душевые. А второй - проходит по периметру всей базы, словно окружает её. Это... - мысль прервалась, а рука с силой сжала колено Фьюри. Неконтролируемый спазм - первый звоночек начинающегося абстинентного синдрома. - Ты коробку не видел? Такую, металлическую со спреями?

У фонтана - Две, - пробормотал "покупатель" у самого уха, - Ты мне помог. В любой непонятной ситуации жди когда всё случится само собой. "Продавец" хихикнул. - Две? - голова, забитая снифером, боднула шапочку в неосознанном отрицательном жесте. - Куда мне две? Мне и тысячу не объяснить, если вдруг проверят. Нее... да ну их, - он оторвал завороженный взгляд от сочной мякоти ягод и оказался нос к носу с инструктором. Глаза съехались к переносице, наводя фокус, но безрезультатно. Немного назад, чтобы увидеть такие же осоловелые серо-зелёные и сказать: - Забирай. У меня ещё есть. Пробирка была вложена в ладонь доминанта с особой осторожностью и без малейшего сожаления об утраченном состоянии. Неустойчивое тело накренилось, лохматая голова вновь боднула шапочку. Внутри неспокойно и муторно. Ни будильника, ни коробки. Но что-то беспокоило ещё. Ах, да! - Здесь что-то не так... неправильно. Здесь...

У фонтана Шапка ткнулась в светлый висок, пока биолог вглядывался в драгоценное. - Красиво, - согласился он, разглядывая блестящие округлые контуры. Уже лет десять, как ботаника окончательно перестала быть его профилем, но совершенство живых форм завораживало по-прежнему. Висок немного проелозил по шапке, поддавшись порыву биолога скрыть товары чёрного рынка своей головой, и тихий шёпот смешался с шумом льющейся воды: - Тысяча. Цена и на йоту не соответствующая истинной стоимости товара. Трудно представить сколько стволовых держал сейчас в руке лохматый химера. Уж лет на пятьсот с перманентной аугментацией точно.

У фонтана О камерах слежения он не вспомнил и оставил без внимания потусторонние голоса. Чёрный рынок около фонтана заработал. Перед ним был один из тех террских специалистов, которые жертвовали репутацией и жизнями, ради того, чтобы прикоснуться к настоящим первичным формам растений древней Земли. Любой троянец знал, что именно эти парни из биологического корпуса TSPro продадут душу за подобные образцы. И хотя, "огородники" с Ковчега не имели возможности реализовать сырьё за истинную цену, они продолжали растить и получать мизер для восстановления своего повреждённого клеточного запаса, оставляя основной доход за администрацией шахт. Он извлёк это чудо из потайного кармана на груди стилсьюта. Вакуумная пробирка длинной около десяти сантиметров была разделена внутри на четыре секции, в каждой из которых покоился первозданный представитель древней флоры. Химера приподнял пробирку к свету и полюбовался содержимым. - Красиво, да? - спросил он то ли покупателя, то ли себя.

- Я, - повторил он и сосредоточился, - Биолог. Инструктор. - Ты уверен? - немного ехидно, но достаточно громко уточнили, не высовываясь из угла. - Уверен! - упрямо отозвался он в пустоту и поджал губы. - Биолог? - единственное слово на котором сосредоточился одурманенный мозг. Странности системы энергоснабжения подождут. А вот биологи на Ковчеге редкость. - "Сырьё" надо? - спросили потенциального покупателя. Чуть мотало из стороны в сторону, но рука нашла опору на полу.

- Чего не понимаешь? Воспользовавшись случаем, он снова вглядывался в глаза химеры. Насколько похожи на них сейчас его собственные? Голубые закосили куда-то в сторону, голова дёрнулась и замоталась из стороны в сторону. Действие утренней дозы шло на убыль, память и мысли прояснялись, гномы с козлами аннигилировали, а им на смену выползала не менее фантастическая реальность. Не сказать что она пугала. Она была странной. Неестественной для его обычного образа жизни. И этот... доминант?.. - кажется, он только сейчас увидел на руке белый ромб - валяющийся перед чашей полной воды, никак не вписывался в интерьер троянских шахт. - А ты... вы кто? - наконец-то, выдал химера и уселся рядом с головой инструктора. В собственной голове царил хаос, мутило и хотелось лечь. А лучше закинуться новой дозой.

Гномы не обнаружились. Зато обнаружилось кое-что другое. Которое не могло не привлечь внимание инженера-энергетика (техника 5, знания 15). Пока он ползал по периметру, он совершенно неосознанно отметил некоторую особенность системы энергоснабжения комплекса. Что-то странное и нехарактерное для обычной жилой астероидной базы. На лице отобразился стойкий мыслительный процесс, и даже несколько морщинок пересекли лоб, который всегда был блаженно разглажен. Мысли забродили, забудоражили и захотели наружу. - Здесь что-то не так, - тихо прошептал химера и пополз к раскиданной неподалёку Белоснежке. Видимо, передать мысли. Уже рядом, как раз над хихикающей головой, ползун остановился и, заглянув в улыбающуюся физиономию сверху, искренне признался: - Я не понимаю.

Что-то упёрлось в лохматую пыльную макушку. Голова медленно запрокинулась, и глаза обнаружили перед собой отвесную стену. Медленно задвигались извилины. Если ползти всё время в одну сторону по ходу шурфа, то обязательно попадёшь или в тупик или найдёшь выход. И он пополз. Спустя несколько минут, обогнув все выступы и неровности тренажёров, проходчик оказался у входных дверей. Выход! Сел и уставился на свои сапоги. Где-то хихикали. Фея? Медленный поворот головы. Но вместо феи на полу валялось около двух метров распростёртой Белоснежки. Он улыбнулся и попытался поискать гномов.

- Тодд! Стой! Куда ты?! - попыталась его остановить делеция, чувствуя, что от напряжения и прошедшего испуга начали противно дрожать руки и ноги. Но её уже не слышали и продолжали шустро передвигаться в ту же сторону.

Что-то посыпалось на спину, полилось на голову и ударило пониже поясницы. - Обвааааал! - заорал химера и довольно резво начал отползать в сторону душевых на четвереньках.

- На помощь! - крик разнесся по залу, пока она безуспешно продолжала свои попытки оттолкнуть доминанта. Помощь пришла. На заплетающихся ногах. Вцепилась в штанину социолога и сползла к ботинкам, пробороздив носом до пола (сила: провал).

Кухня - А ему, - она указала на застывшую фигуру Ландау, - ты давал снифер? - Ммм, - голова помоталась, выражая не согласие. - Ей не надо.

Кухня - А снифер это что? - Рита снова вернулась к художнику, присела рядом и осторожно продолжила. - Наркотик? Он отстранился от рисунка. Его качнуло и пятая точка опустилась на пятки. Так устойчивее. Всё та же улыбка, не фокусирующийся взгляд, широкие зрачки и замедленные движения. Он зажал уголёк в кулак и потёр соловелые глаза, будто ребёнок спросонья. - Угу, - согласно мотнул головой, чуть не потеряв равновесие, и указал куда-то в сторону. - Там.

- Тодд, - позвала она, привлекая к себе его внимание. Робкая мысль, мелькнувшая в голове, стала крепнуть. - А что за баллончик со спреем ты дал Фьюри? Что в нем? - Снифер, - отозвался троянец и, подарив девушке широкую улыбку, продолжил рисовать.

Вот скажите мне - чем отличается наркоман под дозой от параноика? Практически ничем. Поэтому на химере новый кинетический выброс никак не отразился. В руке появился уголёк и, расталкивая по пути мусор, шахтёр решил увековечить фею в угле и керамической плитке. Подошла к Тодду, прошептала, наклонившись к тому и бросая опасливые взгляды на притихшего в углу Ландау: - Ты в порядке? Не ранен? Что с ним вдруг произошло? - Не, - отмахнулся тот и, приподнявшись на колени, тихо-тихо прошептал Рите. - Она палочку потеряла.

Кухня Увидев, что ничто не помогает, социолог упал на колени и заплакал. — Пожалуйста, только не трогай мою семью. — Всхлипнул он и свернулся на полу в позе эмбриона, покатываясь и издавая хныкающие звуки. Разгром кухни закончился крушением. Фея рухнула, обломав крылья и потеряв корону. Послышался плачь. Через минуту бурильщик был уже рядом с поверженной волшебницей. Он уселся рядом и шмыгнул носом. - Не плачь, - рука коснулась головы Вернона и погладила. - Я поищу твою палочку.

Кухня Что чувствует альпинист сорвавшийся в бездну? Сначала полёт. Долгий полёт. Так, наверное, летают птицы. Но обычно вверх. Он летел куда-то в сторону, подчиняясь гравитации, которой на астероиде практически не было. Лишь в некоторых места из-за неравномерного вращения отдельных областей набиралось треть от земного притяжения. Здесь и разбиться-то проблематично. Вот обвал, превращающий в каменную кашу пространство вокруг, это смертельно опасно из-за локальной компрессии и асфиксии. Но он летел, раскинув руки и ноги, до ближайшего уступа, где реальность превратилась в тьму. Я умер? Если бы. Когда он открыл глаза то увидел фею. Злую фею. Которая кружила по кухне и крушила мебель. "Наверное, волшебную палочку потеряла?" - предположил химера, отползая подальше от летящих пластиковых стульев и небьющейся поусды.

Тем временем очередное полотно покрыло угольными разводами стену по пути в инструкторскую, как раз в том месте где двумя сходящимися плоскостями был образован угол. Юный изобразитель полюбовался на добродушную физиономию появившегося зверя, которому названия он не знал, и дорисовал ему шапочку. Спрятал уголёк в карман, отряхнул ладони друг о друга и потопал на кухню в своё первое убежище. Смотреть мультики.

Может и это! - давясь смехом сквозь болевые спазмы он без зазрения совести выхватил у нарка драгоценный запас, прижал баллончик к носу и шумно вдохнул, нажимая на "спуск". Ладонь со спреем расслабленно опустилась, а лоб стукнулся о подтянутое к груди колено. Тряска прекратилась Нарк улыбался так, будто только что спас смертельно больного. Зазвонил будильник. Его потрясли, приложили к уху, посмотрели на стрелки и снова прижали к груди. Большой в шапочке был жив. И ему было хорошо. Поэтому с чувством выполненного долга Тодд отошёл к противоположной стене, уселся в уголок и, достав угольный карандаш, продолжил изобразительную практику напротив кабинета главного.