julia37

Морин проснулась, но ей не хотелось открывать глаза. Так мягко, так нежно... Она обняла подушку крепче, и блаженно улыбнулась. Постельное белье в Санктуме было просто чудесное. Такого у нее не было даже дома. С тихим вздохом ведьма встала, умылась, позавтракала. В апартаментах было непривычно тихо. То есть, ещё больше, чем должно было, учитывая особенности окружающего мира. Некоторое время ушло на изучение содержимого платяного шкафа. Выбор пал на платье, которое несомненно гармонировало с архитектурой и обстановкой. Подобрала волосы в пучок и, немного подумав, обернула любимую жемчужную нитку вокруг головы несколько раз. Повернулась в профиль, воображая себя античной статуей. "Недурна" Она улыбнулась сама себе и чуть порозовела. *** - Морти.. Морти.. тебе вставать не пора? Она осторожно потрясла брата за плечо и попыталась заглянуть в лицо, но как раз в эту секунду Мортимер вздрогнул, выдохнул что-то нечленораздельное, резко сел и слепо зашарил перед собой ладонью, словно пытался оградиться от чего-то. - Господи.. Морри, это ты?! - Ты что, проспал? - строгий вид получался не очень. - Я проспал?! - в ужасе, он вскочил, в следующую секунду ухватил в панике сползающее одеяло. И полуодетый, с совершенно безумными глазами, помчался в ванну вместе с одеялом. Морин чуть выпятила нижнюю губку. Она рассчитывала на комплимент. Но ее отвлёк стук в дверь. И вот тихий стук в дверь - почти что приглашение на утреннюю мессу. Освальду пришлось подождать, но через минуту терпение его было вознаграждено. На пороге появилась мисс Смит. Ее каштановые волосы были убраны жемчугом на затылке, что очень шло к греческому струящемуся платью, оттеняющего бледность кожи совершенно открытых рук. - Доброе утро. - мисс стала серьезной и склонила головку набок, разглядывая скрытного господина в очках, раздаривающего свои вещи демоницам.

Санктум. Гостевое крыло. Вечер, очень постепенно переходящий в ночь Мортимер шел по коридору, перекидывая чудесный ангельский меч, вызывающий в нем непреходящий восторг мальчишки, из руки в руку. Любоваться им можно было даже в ножнах. Шаги то тонули в коврах, то гулко отражались от узорчатых мраморных полов. Мыча какую-то шаловливую песенку себе под нос, он открыл двери трехкомнатных апартаментов, выделенных им с сестрой. Гостиная была погружена в полумрак, круглый столик, диван, пара роскошных кушеток, на одной из которых кто-то был. - Ну как ты? Все в порядке? Молчание. Морин полулежала на одной из кушеток, подперев голову рукой, но, кажется, не заметила появления брата. Хотя вряд ли это было возможно после того, как он обратился к ней напрямую. Брови на лице британца взметнулись вверх, но Мортимер не привык к такому обращению и, уязвленный, скрылся в ванной комнате. После сеанса фехтования, больше напоминающего разговор в исповедальне, где артефактор накладывал на него, инквизитора, некую туманную епитимию, стоило привести себя в порядок. Дверь закрылась, зашумела вода. Морин села, обхватив руками колени. На лице ее отразилась целая гамма чувств. Злость, обида, боль, непонимание.. Разговор на балконе потряс ее. Мисс Смит была чувствительная особа, согласно заявлению своего брата-близнеца, а потому испытывала в своей жизни потрясения довольно часто. И всякий раз переживала их самым острым образом. Ну почему, почему все всегда так сложно? Почему люди сами создают себе все эти трудности? Чтобы потом их мужественно преодолевать?! И ещё была Беатрис. Отношения с кузиной, с которой они всю жизнь были так близки, в последние дни осложнились. Стали прохладнее. Морин хотела, но не могла объяснить ей всего. Она была связана словом, которое дала ему. Нужно было поговорить, и поговорить серьезно. *** Она уже устала, доказывать, объяснять, просить. В конце концов, она имеет такое же право! - ...если ты ей не скажешь, я сама скажу. Повисла зловещая пауза. Да, такое у них, кажется, впервые. Мортимер провел ладонью по влажным волосам, застегнулся свежий жилет. Он смотрел нарочито в сторону. - Не смей ставить меня перед фактом, ты поняла? - голос звякнул нехарактерной сталью. С минуту висела гнетущая тишина, потом, так и не дождавшись ответа, Мортимер встал и отыскав чистые перчатки, принялся с силой натягивать их на руки, грозя порвать. То влияние, которое он имел на сестру, которое всегда чувствовал, которое его успокаивало, таяло на глазах. Впрочем, этот процесс ещё не дошел даже до середины. - Ты уходишь? - ее голосок прозвучал жалобно. - Иду в библиотеку. Почитаю что-нибудь на ночь. - в голосе было достаточно яда для того, чтобы вызвать слезы. Морин вдруг почувствовала, что дрожит. Что если они, или она, продолжат в том же духе, то придут к чему-то неизвестному и от того ещё более ужасному? - Морти, ты должен меня понять. Должен. Нельзя всю жизнь лгать. Он отступил на пару шагов к двери, но, задержавшись, обернулся. Это обещание... как он не хотел его давать, как избегал этой ловушки. И так связанный по рукам и ногам, не желал запутываться ещё больше. Но Морин умела загнать человека в угол, этого у нее было не отнять. - Хорошо. - он даже сжал кулак чрезмерно сильно, чем причинил себе боль. - Но я сам ей скажу. Не вмешивайся. Брови на личике Морин взметнулись вверх. Ей всегда казалось, что если он и даст свое согласие, то сообщить кузине доверит ей, как женщине, как подруге, потому, наконец, что разговор, скорее всего, будет неприятным. - Ты вернёшься? Инквизитор выглядел хмуро, когда выходил в дверь. - Ночью. Не жди. Ложись.

Rеi & Nevrar & julia37 Meshulik & julia37

Карцер - Некоторые Искаженные обладают способностью плеваться кислотой, - пояснил Зигфрид, по лицу его пробежала тень недоброго воспоминания. - К счастью, среди демонов мы таких не встретили ни разу. - Скажите, а все Искаженные так не любят Одаренных? - спросила Беатрис, непроизвольно коснувшись зажившего бока, плоть которого распахала когтистая лапа недавно. - Не любят - все поголовно. А часть еще и люто ненавидит, - согласно кивнул Зигфрид. - Причин мы так и не дознались, даже те, кто способен на ограниченный контакт, кроме очевидного заявления, что они нас всех убьют, ничего иного не дали понять. Беатрис как бы зажала рукой когда-то раненый бок, а Мортимер немедленно изгнал из памяти образы окровавленного человеческого мяса, вспоминать такое - себя не жалеть. Образы послушно исчезли, осталось лишь сосущее под ложечкой гадостное дежавю. - Они и без кислоты.. могут доставить изрядно проблем. Он помолчал немного, задумчиво взглянул на окошечко и решил так: - Мы займемся ею завтра утром. - кивнул в сторону изтязательницы. - Думаю, ночь в ожидании пойдет на пользу результатам. Кроме того, мне нужно обдумать тактику. Спасибо вам, Зигфрид, за помощь. Мне еще нужно поговорить с сестрой. Он взглянул на Беа вопросительно. Идет ли она туда же, куда и он, или решила заглянуть куда-нибудь еще.

Беатрис, более-менее пришедшая в себя, кривовато усмехнулась. Про то, что плевок у истязателей вполне себе ядовитый, она тоже знала. - Я постараюсь не подставляться, - заверила она милого кузена. Зигфрид коротко хмыкнул, уважительно посмотрев на крепкого духом (и телом) Мортимера. - Хорошо еще, что у них слюна и кровь не кислотные. А то мы бы устали цепи менять, - добавил он. - На лежаке есть фиксаторы головы в одном положении, так что, просто держитесь сбоку, если что. Им обоим не помешало бы. Не подставляться. К счастью, для этого у Зигфрида имелись особые приспособления. - Благодарю. - Мортимер кивнул, поправляя перчатку, и, разумеется, не мог не заинтересоваться. - Слюна и кровь из кислоты? Знания, благоприобретенные и простирающиеся довольно далеко, подсказывали: кровь демонов практически всегда представляет из себя нечто вроде особого зелья, несущего на себе отпечаток их природы. У истязателей это яд. У разорителей - настой мухоморов, коим по преданию баловались свирепые викинги. У суккуб - не составляло труда догадаться, что. - Вам приходилось встречаться с такими существами?

Прошу, - коротко пригласил он представителей Инквизиции взглянуть на их врага. Хотя, в данном случае, как оказалось, речь шла об истязательнице, а не истязателе. Жестко зафиксированное на специальной лежанке существо определенно было женского пола. Едва увидев его, Беатрис тихо вскрикнула и отвернулась, с трудом подавив желание спрятать лицо на плече у Мортимера. Вид этого существа был столь чуждым, столь грубо нарушал привычные рамки реальности, что смотреть на него прямо было просто невыносимо, даже для взгляда краем глаза нужно было прилагать усилия. Окошечко открылось и Мортимер не без труда подавил в себе желание отпрянуть вслед за Беатрис. На столе сгрудился перетянутый цепями клубок брачующихся змей. Переплетение чешуйчатых тел, пугающий блеск защищенной кожи, роговые наросты в неожиданных местах... только присмотревшись, можно было разобрать, что рептилия здесь была лишь одна, и вот ее ноги, и руки, и, разумеется, хвост. Некоторые другие признаки, которые стало возможным различить мужскому глазу, ответственно заявляли, что это в некотором роде.. хм, именно женщина. Чрезвычайно гибкая и сильная женщина, в жилах которой течет ядовитая кровь. Своей кровью такие, как она, любили смазывать свое оружие. А могли надкусить собственный язык и плюнуть в глаза, чтобы посмотреть, как будет кричать и корчиться незадачливый враг. Если же присмотреться очень хорошо, можно было заметить даже некую гармонию. Своего рода совершенство, предназначенное не соблазнять, но нести смерть. Наверное, мистер Смит смотрел в окошечко слишком уж долго, раз дошел до этой мысли. Он выпрямился, покосился на Беатрис, потом на Зигфрида. Со стороны можно было бы предположить, что пленница вовсе не произвела на него какого-то сильного впечатления. Может, дело было в старинных гравюрах, которыми снабжен был соответствующих труд? Как раз из него Мортимер почерпнул об этом типе демонов достаточно. Истязатели - охотники за головами, разведчики, палачи, серые кардиналы во власти. Пытка была для них искусством, боль - наслаждением. Пытать такое существо, угрожать ему.. сложно было бы придумать занятие более бессмысленное. Все равно, что пытаться замучить плотской любовью суккубу. Любопытным было так же, что истязательницы были куда более изощрены и жестоки, чем их мужчины. Кстати, для любви, если есть такое понятие у чистокровных демонов, они выбирали чаще суккуб. Разорители виделись им, вероятно, туповатыми и прямолинейными. Неудивительно, учитывая собственный коварный нестандартный ум и внешность партнеров. - Кхм. Ну что же. - Мортимер прочистил горло и произнес вполголоса, как бы говоря, что удовлетворил свое непраздное любопытство. - Полагаю, будет непросто, но, думаю, мы справимся. Придется сразу начинать со святого серебра и кузины-экзорцистки. И верить, что хотя бы это впечатлит змееподобную особу. - И не подходить на расстояние плевка, чтобы не быть униженным. - то ли в шутку, то ли всерьез напомнил он Беа.

"Благие Знамения" Терри Пратчетт и Нил Гейман Скажу, может, кощунственную вещь, но книги, которые эти двое писали по отдельности, нравились мне куда больше. Чудесный Плоский мир по всех (почти) его проявления, невероятно затягивающая "Никогде" с зубодробительным финалом... Эта, на мой взгляд, на фоне индивидуальных работ, выглядит бледнее. Хотя это все тот же старый добрый дядюшка Терри, ироничный и загадочный, а еще в книжке есть антропоморфная сущность, разговаривающая исключительно БОЛЬШИМИ БУКВАМИ. Что радует, конечно, неимоверно. Линии персонажей кажутся временами слишком уж схематичными. Повествование слегка скачет. Двое главных (нет) героев, ангел и демон, поначалу занимают много места в истории, но потом в середине пропадают и появляются к самому шапочному разбору. Мне их не хватало. Кстати, вот-вот выходит сериал и каст там на этих двоих более чем.. Собираюсь посмотреть) Мои личные фавориты: Анафема и Ньют, рядовой армии ведьмоловов) Редкие милашки. Ну и самая смешная шутка всех времен, это, конечно, вот. И хоть каких-то особенно ярких впечатлений я не получила, это было любопытно, интересно, весело, и есть над чем подумать. О том, что причины человеческих трудностей и несчастий куда сложнее и глубже, чем кажется на первый взгляд, и бороться против всего плохого за все хорошее - так себе идея. Все-таки, Праттчет - мудрый был человек.

Неожиданно, Беатрис сказала как раз то, что он обдумывал вот буквально сейчас. Очень тонко уловила его неуверенность и приняла ее груз на себя. Это было... весьма мило с ее стороны. Милая, очаровательная, пылкая кузина. Мортимер улыбнулся ей, излучая то ровное сияние для всех. - Мистер Смит, мисс Блэк, я вас провожу до карцера, - уважительно склонил голову оперативник Инквизиции, к которому приставка "экс-" категорически не желала прилипать - Благодарю вас. - инквизитор встал, поклонился хозяйке, прощаясь и надеясь больше не не видеть. - Мадам. После чего предложил Беатрис пройти следом за проводником первой.

Помимо строптивой демоницы, никто против его ценных указаний не возражал, и Мортимер остался доволен таким успехом. Правда, его несколько нервировал взгляд Клариссы. Та смотрела на него так, словно давно знала. Или видела насквозь. Что, вкупе с лицом матери, вызывало довольно неприятные ощущения. Но мистер Смит привычно делал вид, что ему все равно. - Я думаю, если мы будем собираться вечером, чтобы обменяться новостями и определить фронт работ на следующий день, так мы будем работать более эффективно, - предложила девушка. - Готова предоставить для этого собственный кабинет. - Это очень любезно с вашей стороны. - вежливо, но без лишней игривости, свойственной ему, наклонил голову Мортимер. - Инани способен многое понять просто одним взглядом. Да, это многое объясняло. Так, наверное, он считал их всех, когда они пришли в его дом впервые. А они даже и не поняли ничего. Не могли понять. Потому что столкнулись с чем-то неведомым прежде. - Что же, кажется, план разработан, основные вопросы улажены, и мы можем уже начать злоупотреблять вашим гостеприимством? - кажется, снова шутка. Судя по их количеству в единицу времени, инквизитор полностью обрел присутствие духа. - Или осталось что-то еще, что я упустил? Он обвел вопросительным взглядом пронзительно синих глаз всех присутствующих.

Не посмела и посмотреть в сторону названного поэта, и не смогла спалить нахала, вероятно рождённый в огне от огня не страдал. – Прекрасно! Аплодисменты кузнецу судеб, а с неё довольно! Пусть весь их мир сгорит и тонет в кислоте! Такая гордая, такая прекрасная в своем гневе. Шелест крыльев, раздражённое движение хвостом и прочь, прочь отсюда! Да и сеньор Солейн судя по громкому шёпоту, наконец, начал получать от театра удовольствие. Мортимер, даже не подозревающий о незадавшемся членовредительстве, недоуменным жестом пригладил светлые волосы. В уголках рта спряталось глубочайшее удовлетворение. На публике вывести из себя демона - бесценно. Что же, дуэль можно было считать свершившейся. Один-один, как говорится. Шери жестоко унизила его тогда, а он слегка опозорил ее сейчас. Он мог бы, конечно, сказать вслух, что пошутил, но.. не стал. Иначе это не было бы так приятно, верно? - Мистер Смит, Шери, в самом деле, это очень мило, но вы увлеклись, Клариссе достался взгляд, в котором все дерзкие огоньки послушно потухли. Шери все равно ушла, так что продолжать все равно не вышло бы. Да и последние слова мадам Уайт давали ему основания полагать, что своей цели он все равно добьется.

Пробуй, – подпирает кулачком щеку, любуясь растлением нрава в изгибе губ. – По всем правилам.. Та самая ночь осталась воспоминанием, которое мистер Смит сумел загнать в нужный ему уголок сознания. Кроме того он отличался редкой невосприимчивостью к тонким намекам. - Ты не посмеешь ослушаться слова инквизитора, порождение порока. - с восхитительной убежденностью в сапфировых глазах изумился Мортимер. - Довольно будет того, что я тебе запрещаю. Не смей даже приближаться к сеньору Буджардини! Театр одного актера, где так и тянуло крикнуть "Верю!" - Так подойдёт? - голосом, в котором не осталось и тени героического пафоса уточнил он.

- Я? - Не попросить, не обольстить, а просто распорядиться как своей собственностью. – Какая у тебя интересная идея.. Ожидаемый ответ вызвал на лице инквизитора улыбку, которая так не соответствовала его званию, и первую из тех, что довелось увидеть мадам Уайт с момента их не самого приятного знакомства. Улыбку, которая, весьма вероятно, могла разбудить в Клариссе очень давние и небезынтересные воспоминания. - Хотя нет, пожалуй, ты права. - с притворной досадой он цокнул языком и пальцем потёр подбородок, как бы признавая свою оплошность. - Оставлять Николаса с тобой наедине было бы с моей стороны опрометчиво и не по-дружески. Нет-нет, ни в коем случае. Я тебе запрещаю. И снова та же навевающая улыбка провокатора.

- Спасибо, Ангелика. Что ж, пока будут собираться данные, господа и дамы, быть может, окажете нам любезность и займетесь этими странностями? - предложила Кларисса, обведя всех взглядом. - Мы будем очень благодарны вам за помощь. Повисла небольшая пауза, которую Мортимер истрактовал по-своему и тут же заполнил. - Карла, может быть, вы с Рафалем изучите места преступления? - убийства, да ещё со странностями, это ведь как раз их сфера деятельности? Расследование, улики, опрос свидетелей, осмотр трупов - прямо как дома. - А вам, Николас, наверное, будет любопытно взглянуть на образцы местной живописи, не так ли? Просить или, не дай Господь, приказывать Шери он никак не мог, но ведь это не его просьба, это просьба Клариссы, и так как эти две злокозненные особы были, судя по всему, весьма близки, не станет же она отказывать? Любопытно будет посмотреть. - А Шери составит вам компанию. - с улыбкой сфинкса он взглянул на демоницу. - Искусство никого не оставит равнодушным. Взгляд скользнул по амулету на рожках. Да.. здесь предупреждения точно запоздали на пару столетий. - Если, конечно, у тебя нет других очень срочных дел, Шеор. Освальд и его нервная сестрица так же должны были внести свою лепту, но это потом.

- Все, что я знаю о Пустоте, я записала, - кивнула Кларисса. - И в нашей библиотеке есть особая секция, к которой я предоставлю вам и вашим людям доступ. Там собрано все, что мы знаем о Городе и о том, как сюда попадают люди и не только. Включая мои собственные гипотезы. - Прекрасно. - инквизитор с трудом смог сохранить равнодушный вид. Библиотека, набитая запрещенными сведениями, которой можно пользоваться, не имея ввиду расплатиться после своей жизненной силой. Что может быть прекраснее! Морин сдуло на балкон, как ветром, стоило ей лишь получить разрешение. Мортимер проводил ее взглядом, про себя отмечая неожиданное: сестре было здесь совсем неуютно, как тогда, на вилле, даже хуже, а ему... Он прислушался. У него ничего не болело. То есть, совсем ничего. Дежавю десятилетней давности. Болезненные ощущения разной степени невыносимости преследовали его постоянно. Что изменилось?. - Вы подняли хороший вопрос, мистер Смит, но я не собираюсь просить у вас что-либо существенное, кроме встречной помощи, если та не помешает выполнению основой задачи - остановить Харрингтонов и спасти Донато. Мистер Смит моргнул, с трудом удерживая нить разговора. - Д-да. Полагаю, мы вполне можем помочь вам с какими-то насущными делами. Вошло ещё одно прекрасное видение и, кажется, только спустя несколько секунд инквизитор поднял взгляд, чтобы убедиться, красота ее лица отнюдь не уступает остальным частям тела. Одетая, пожалуй, ещё смелее, чем даже Шери с ее перьями, милосердная ангелица смерила их не самым уважительным взглядом. Однако, даже сильнее, чем лосины, мистера Смита заинтересовал амулет в виде египетского ангха. Бог мой! Ведь совсем недавно он рассказывал ту историю, про культ адской маркизы, покровительствующей темному исцелению! Что ее символ делал на этой груди? Совпадение?.. - Грузовики? - удивилась Кларисса. - Мистер Смит, вы же говорили, что Харрингтоны прошли сюда пешком? Странно, не Город же им подкинул такую помощь. Впрочем, я думаю, вы тут можете как раз помочь. Уверена, что Инквизиция в лице инквизитора и экзорциста не разучилась проводить допросы демонических сущностей, не так ли? Беатрис промолчала, вопросительно посмотрев на Мортимера и молча говоря, что он, как инквизитор и тот, кому она доверяет, имеет последнее слово в том, соглашаться или нет. - Это так. - несколько растерянно подтвердил Мортимер. - Они вошли пешком, а после сели на поезд метро. Не понимаю, в чем дело.. Встретив взгляд Беатрис, он на секунду задумался. Взгляд синих глаз стал немного мягче. Он кивнул ей. - Разумеется, инквизиция не разучилась. - даже с некоторым вызовом ответил он, умолчав о такой мелочи, что ещё ни разу не допрашивал сам чистокровного демона. Более того, даже не видел лицом к лицу. Несущественно. Он не может отклонить такой вызов своим способностям. - Мы с мисс Блэк займёмся этим делом. - вся растерянность исчезла, голос был тверд.

- И потому я робко могу лишь сделать заключение, что тот, кто на самом деле призвал нас, желал, чтобы мы сберегли его, Донато. А как спасти весь мир - этого, сеньор Мортимер, мне неизвестно. Мортимер не понял, чему это усмехается артефактор. - Я уже говорил, и продолжаю считать так: весьма самонадеянно с нашей стороны было бы полагать, что божественный замысел столь прост и одномерен. А потому полагаю, что следует опираться на более.. рациональные данные. Например, на численность врага и его возможности. На число потенциальных жертв. Впрочем, теперь, я думаю, у нас появилась возможность разделиться и делать несколько дел одновременно. Инквизитор пожал плечами, непривычно мрачный и серьезный, по сравнению с тем, каким был последние дни. - Я бы сказала, что это слишком категоричное утверждение, мистер Смит. Иган и его люди пережили много неприятностей на своем веку и в этот раз у Инани не будет преимущества внезапности, - мягко парировала Кларисса слова Мортимера. - Буду рад ошибиться. - отступил мистер Смит. - И все же, я надеюсь, вы можете рассказать нам больше, мадам. О Пустоте, о Тьме, о том, как Харрингтон может переместить тьму в другой мир... Или, возможно, я могу где-то прочесть об этом? У вас есть библиотека? Я был бы счастлив - с трудом придержав сочащийся яд, Мортимер склонил голову. - воспользоваться ею. Он обвел глазами присутствующих коллег. - Значит, мы должны прояснить местонахождение Донато, изучить елико возможно Пустоту, и.. - синие глаза без неприязни, но все ещё прохладно взглянули на Клариссу. - вы, мадам Уайт, может быть, хотите поставить нам какие-то условия взамен на вашу неоценимую помощь? Если это так, самое время сообщить о них нам. - Простите! - голосок Морин прервал беседу, она мягко, но настойчиво высвободила свою руку из руки Освальда и, сцепив пальцы, выступила немного вперёд. - Могу я.. могу я выйти на улицу? Мне... надо на воздух. Не такой уж невыносимый, по правде говоря, но чрезвычайно досаждающий зуд и колокольный звон сводили ее с ума. И Морин не видела иного способа избавиться от них, кроме как... - Пожалуйста.

Рука Морин замерла, не пытаясь вырваться, но чувствовалось в ней некоторое напряжение. Мисс Смит, благодаря словам Николя, как раз очень ярко вспомнила то самое зрелище, когда охотник и его армия искаженных людей надвигались на них. Вот, во что диты пустоты хочет превратить их всех. Забыть такое... наверное, эти лица будут сниться ей и через пятьдесят лет. - Вот-вот, - поддержал оперативницу Николя. - Именно для этого мы и пришли.  Карла была не одинока. Донато, конечно, заслуживал спасения, но... - Мы пришли не только за этим. - инквизиторским тоном поправил художника Мортимер. - И, учитывая масштаб стоящей перед нами угрозы, любезно обрисованной мадам Уайт, спасение всего мира от безрадостной участи лишенных разума рабов Харрингтона видится мне задачей в перспективе приоритетной. Вы не согласны со мной? Впрочем, может быть, и то и другое окажется переплетено теснее, чем им кажется. Хотелось бы, чтобы не пришлось выбирать.

Девяносто восьмой год. Год, предшествующий их рождению. Эта дата попадалась им снова и снова, крича о том, что это она первопричина всего. Морин, которая к концу рассказа брата вновь принялась расчёсывать руки и беспокойно оглядываться, вновь застыла, пригвожденная к земле. Весь ужас того, о чем им только что сообщили, вряд ли можно было уразуметь смертным разумом. - Ангельскую чуму - на землю!? - воскликнула ведьма, не сумев сдержаться, забыв о том, как саднили на коже самой сделанные царапины, и представляя, ежеминутно, ежесекундно, что все, каждый, кто живёт, ничего не подозревая, превратится в гнусное, лишенное разума, желающее лишь одного - убивать - существо. Но даже теперь она никого не обвиняла. Просто не могла. Ведь Кларисса не хотела , не могла хотеть такого, правда же? Никто не мог. Кроме одного чуждого самому понятию жизнь создания. Кларисса тихо вздохнула и, впервые за время рассказа, взглянула на Мортимера прямо, в карих глазах отчетливо читалось сочувствие и вина. Мортимер встретил взгляд и отражал эту атаку никому теперь не нужных правильных и уместных чувств до тех пор, пока мадам сама не пожелала смотреть куда-нибудь ещё. Ужасное известие отзвучало, но инквизитор, похоже, не был особенно взволнован. - И почему я не удивлен? До сих пор расхаживающий по свободному пространству гостиной, мистер Смит, окончив свой рассказ, вальяжно сел и усмехнулся. Но ни тени веселья не было в изгибе его губ. Только горечь и яд, которые он даже скрыть не потрудился. Сказанное в этой комнате было для него такой же новостью, как и для остальных, но... как же это идеально вписывалось в образ. Ну конечно! У нее были планы. Планы существа, которое считает себя выше мирских условностей, которое идёт к цели, не оглядываясь на осколки разбитых по пути к ней судеб. А потом в оставленную кем-то слишком самоуверенным щель пролезает нечто. Все эти ужасные смерти... там, на земле, и здесь, все это на ее совести. Кларисса Уайт пустила в мир этого монстра, прикрываясь благими намерениями, все это - ее вина. Этой последней мыслью Мортимер отхлестал бы Шери, как хлыстом: вот кто подписал приговор всем вам, несносная ты дьяволица! Смотри. Твоя наставница и, может, подруга? - Большие планы у которых есть немножко неприятных последствий. - самую малость неприкрытого сарказма и театральный жест руками, пытающимися объять необъятное. - Он убьет ваших людей. До сих пор он убивал всех, кто вставал у него на пути. - мрачно уронил обозленный, но уже давно заперевший все свои эмоции под замок, инквизитор.

- Видите ли, мистер Смит, я приложила руку к ее созданию. На это находчивый мистер Смит так же не нашелся, что ответить, кроме ещё одного мысленного ругательства. Запоздало припомнив, что оные здесь запрещены, он ждал чего-то вроде болезненного укола или ощущения ожога на языке, но ничего не было. Видимо, запрет касался только произношения вслух. Внутренний шторм длился уже некоторое время и постепенно начинал убывать естественным путем. Мортимер все ещё не имел ни малейшего желания говорить, но, по крайней мере, больше не ощущал непреодолимого желания заорать и сломать двери. Уже неплохо. Ненароком столкнулся глазами с Освальдом и, внезапно, понял: Вуд молчаливо предлагал помощь. Глаза Карлы, как всегда, были скрыты в сумраке под шляпкой, но смотрели в его сторону. И хоть выражения их увидеть было нельзя, инквизитор позволил себе думать, что и она тоже готова прийти ему на помощь, даже если таковая требовалась в этой достаточно безобидной, если не сказать глупой, ситуации. Массовая поддержка умиротворяла. Даже немного окрыляла. Приятно знать, что присутствующие в комнате, почти все, за тебя. - Прекрасно. Мы подождем. - инквизитор сделал щедрый жест рукой, уже значительно больше похожий на себя прежнего, немного театрального британца, и сел. Кое-кому предстояло смириться с некоторыми ограничениями, налагаемыми знанием. Или.. выйти за дверь. Интересно, что выберет своенравная Шеор? Предпочтет любопытству своеволие или наоборот? Морин ощутила, как схлынуло напряжением и как задрожали в отместку пальцы. На мгновение прикрыла глаза. Господи, в какой-то миг она до смерти испугалась, что мама умерла! А потом с братом сделалось что-то.. она только раз видела его таким. Это было страшно. Обессилев, плечом тихонько прислонилась к плечу мистера Вуда, вот так принимая его поддержку. Теперь можно было расслабиться и просто слушать. *** Гордыня требовала сатисфакции для внутренней неприязни, но Мортимер принял стратегическое решение сделать все для того, чтобы получить максимальную выгоду из этой ситуации. Им нужны были знания и помощь. И, как бы это не претило ему, откровенность была сейчас лучшим помощником. Хотите знать все, мадам? Получайте! Да смотрите не подавитесь. За время, потребное на установку защиты, Мортимер почти совершенно успокоился, а Морин даже начала улыбаться и поглядывать робко то на него, то на кузину. Он рассказал все. Про странный список, про молодого ангела, про секту адского маркиза и пустотных волков, про супружескую пару, скрывающую под приятной внешностью чудовищное нутро, их бег от ведьмина утеса в царство божие в погоне за злодеями, и, под конец, выложил на журнальный столик записную книжку погибших разведчиков. - Возможно, вы захотите взять это себе, Зигфрид? - предположил он. Всё-таки, эта книжка не им принадлежала. И стоило ее возвратить.

Только...Мортимер не принял бы от нее публичное проявление поддержки и заботы. Оставалась только Морин, которой и достались ласковые объятия кузины. Мисс Блэк могла ощутить, как мелко дрожат плечи ее подруги детства, как напряжена Морин и как испуганно смотрят ее глаза. Она посмотрела на Беатрис, но так и не нашла в себе сил ничего сказать. - Надеюсь, вы и ваши спутники найдут наше гостеприимство соответствующим нашим добрым намерениям, Фраза, на вкус Мортимера, прозвучала отменно двусмысленно. О чем он не счёл необходимым сообщать вслух. Тем более, очень скоро томная дама попросила их покинуть будуар во имя соблюдения приличий. То, что так близка к мадам Уайт была именно Шери инквизитор так же нашел символичным. Если Кларисса станет торговаться с ними за каждое слово, так, как это любила делать полудемоница, переговоры далеко не продвинутся. Если честно, прямо сейчас он вообще не настроен был на какие-либо словесные экзерсисы. В коридоре Морин коснулась руки брата, но тот отдернул ее, словно обжёгся. Мисс Смит как бы споткнулась и беспомощно взглянула на Беатрис, а потом на Освальда. Ее взгляд просил о помощи, но увы, пока помочь не смог бы никто. - Ну что ж, думаю, будет справедливо, если сначала я выслушаю вашу историю, в частности, как и зачем вы сюда попали, а потом уже подробно проясню, что это за место и что здесь вообще происходит. А потом уже можно будет перейти к тому, что нам всем делать дальше, - предложила Кларисса, осторожно садясь в кресло у декоративного камина. Вопросительный взгляд женщины был устремлен, по большей части, на Мортимера, видимо, Шери успела ей сообщить о негласной иерархии в отряде. Негласный иерарх, даже в таком неподходящем костюме, умудрялся сохранять осанку джентльмена. Ни один мускул ее дрогнул на красивом лице. Ну почему так не вовремя? Почему? Как он хотел этого почтения, этой приятной ответственности на пути к вершине карьерной лестнице и славе. Чтобы именно к нему первому обращались, чтобы его слова ждали. Всегда хотел, но только не сейчас. Не от этой женщины. Дорого бы он дал, чтобы иметь возможность без последствий бросить ей в лицо презрительное "Сводня!" и с грохотом захлопнуть за собой дверь. Так мог бы поступить безответственный мальчишка. Инквизитор - нет. Инквизитору нужна была информация. И раз уж он готов был ради этого возлежать в объятиях демона, то почему бы сейчас ему не совершить нечто подобное?.. Мистер Смит призвал на помощь всю свою волю, все внутренние резервы спокойствия и равновесия, чтобы в следующих его словах нельзя было различить глубокой неприязни и юношеской дерзости. - Боюсь, полностью откровенного разговора не получится, мадам Уайт. - с фальшивым почтением он поклонился. - У всех у нас стоит ментальный блок. Часть истории мы рассказать не сможем. Ну и что ты скажешь на это? Ведьма. Морин притулилась в уголке, прижав к груди судорожно сжатые кулачки и смотрела куда угодно, но не на брата. Правда, она никуда не могла деться от его голоса. Для нее этот родной голос звенел, как перетянутая, готовая вот-вот лопнуть, струна.

- Спасибо, что спасли меня, - обратилась Агата ко всем, пока двое назначенных бойцов ходили за носилками. - И жаль, что мы не встретились при иных, более радостных обстоятельствах. Мортимер одарил даму напоследок лучезарной улыбкой и вежливым поклоном. Морин не могла сказать, что до конца забыла о том, как та держала в руке бомбу и угрожала взорвать ее. На это требовалось чуть больше времени. Они довольно долго шли по территории долгожданного убежища. И Санктум не переставал услаждать взор. Красивые, обжитые, в отличии от мертвых остовов за спиной, здания, алые ковровые дорожки, люди, занятые обычными человеческими делами. Словно.. это какой-то Ватикан, разросшийся до небывалых пределов. Ощущение заботливого внимания, всепоглощающего присутствия становилось все более отчетливым, это невозможно было не отметить даже такому довольно черствому к проявлениям магического человеку, как мистер Смит. Морин чувствовала, как у нее сбивается дыхание. Может быть, правда, дело было не в архангельском дыхании, а в том, что повсюду на пути их сопровождали статуи, вызывающие в памяти лишь одно слово: "античные". И помимо совершенного тела, многие имели еще и пару крыльев. Ангельские создания, слишком отчетливо разделенные на начало мужское и женское, вызывали краску на щеках любопытной ведьмы, хоть это самое начало и прикрывали либо ниспадающие одеяния, либо традиционные фиговые листочки. Морин не могла оторваться, похоже, собираясь с запасом устыдиться своего поведения потом. Их встретил человек суровый и загадочный, с именем, как из Тысяча и одной ночи. Инквизитор присмотрелся. Салах оказался человеком обычным, но, судя по его лицу, только лишь в смысле магического дара. Неплохой амулет второго уровня против демонического влияния добавлял пикантный штрих к портрету. Мортимер взглянул на Шери, которая Шеор, с безобидной иронией. Их вели все дальше и дальше, архитектура становилась все помпезнее на контрасте с достаточно простым интерьером, пока они не вошли в кабинет, где совсем недавно все было перевернуто. Похоже, именно здесь произошло нападение. Уже какое-то время мисс Смит проявляла некоторое беспокойство, усиливавшееся тем больше, чем дальше они продвигались к своей цели. Она неосознанно почесывала то руки, то шею. Машинально оба близнеца отмечали некие детали обстановки, каждый те, которые были ему ближе, но все это, все, что произошло с ними сегодня, вчера, и происходило всю эту неделю, отошло на задний план. Далеко-далеко.. Шахерезада ждала их дальше. Войдя в комнату, и увидев, с кем им предстоит беседовать, британские фэйри застыли, как библейские соляные столпы. Прошла, наверное, вечность, прежде чем Морин, забыв, как зудит у нее кожа, неуверенно произнесла слово, как громом поразившее ее саму: - Мама?.. Эта женщина мягко, но настойчиво касалась ее магической сути, узнавая, кто перед ней, и, похоже, считая, что находится в своем праве. Эта женщина, как две капли воды похожая на их приемную мать и тетку, очевидно была рада видеть, что с Шери все в порядке. Еще она испытывала сожаления о чем-то давнем, о чем-то, что не любила вспоминать. И чувствовалась в ней внутренняя сила, которую не сломить было ни случайным нападением, ни чем-то еще. Похоже, нападающий не зря сбежал, за ним теперь числился должок и личная обида. - Ну какая же это мама, Морри. - с невероятным трудом сохранив невозмутимое выражение лица, поправил ведьму ее светловолосый брат. - Тебе же сказали, Кларисса. Ты разве не видишь, что они вовсе не похожи? Все три сестры, не считая причесок, были совершенно не отличимы одна от другой, до тех пор, пока не начинали говорить. Да, на первый взгляд Мортимер выглядел достаточно невозмутимым, но за этой маской бушевала буря, и вместо растерянности и недоумения, читавшихся на личике сестры, здесь во тьме властвовали гнев, боль и глухая ярость. На щеке круглый желвак проявился и задрожал от внутреннего перенапряжения. Сапфировые глаза сделались колючими, словно осколки льда. Именно сейчас фраза, сказанная когда-то их матерью, приобрела ясность и смысл, переполнилась им до краев, и сама себя выжгла огненными письменами в памяти: "Благие намерения действительно могут завести в Ад." Что же, если и впрямь вот так выглядит персональный ад этой женщины, то вряд ли стоит хоть в чем-то себе в жизни отказывать. Морин обернулась, ожидая, что братец скажет что-нибудь еще, но он, по всей видимости, или упрямо не хотел, или не мог произнести больше ни слова, намертво прикованный к знакомому-незнакомому лицу. Взгляд мисс Смит, куда более мягкий и терпимый, вернулся к созерцанию раненой. Что ж, раз мадам Уайт позволяла себе "ощупать" ее, значит, не будет невежливо проделать то же в ответ. Тем более, разворачивание ее ауры, слой за слоем, оказалось занятием невероятно увлекательным. Отчетливо угадывалось родство с сестрами, вырастившими их, тот же, что и у них, демонический след, свидетельствующий о долгом контакте с носителями зла в прошлом. Два дара, сангвинария и ведьма, оба весьма высокого уровня, им с братом пока что недоступного, и подо всем этим природа гармонического камня. Та самая чужеродная для земного мира, но за годы жизни в заповеднике ставшая привычной и родной, природа все-таки несколько отличалась от той, что чувствовалась в Беатрис. Здесь имели место какие-то примеси. Мисс Смит моргнула, с трудом отвлекаясь от созерцания всех этих сияющих переливающихся слоев и вкраплений, сфокусировала взгляд на лице Клариссы и сказала не слишком уверенно. - Вы, наверное, знаете нас. - и снова раздраженно почесала руку. Ну могла ли мадам представить, что здесь, в Санктуме, ее навестят родственники младшего поколения?

- Мне это очень поможет, – колыхнулись русые пряди, а согласное движение можно было принять даже за благодарное. Словно под маской извращенного, шрамированного существа на самом деле таился ангел, который отчаянно пытался выглядеть хуже, чем был. – Нет.. когда Беа осмотрит раненную.  Шевельнулись на ветру светлые пряди, взмахнули длинные черные ресницы. Сама невинность и всепрощение. На мгновение Мортимер снова ощутил лёгкое головокружение, как тогда. Сердцем он просто не мог не верить, не так уж она и зла, просто обижена, быть может, в жизни ее часто обижали. Но был ещё и разум. И вот его убедить принять все это за чистую монету было ой как непросто. Мистер Смит понятия не имел, в чем подвох, но был уверен - где-то там в светловолосой рогатой головушке он есть. Хоть ни единого намека увидеть и нельзя. - Хм. - усмехнулся краешком рта. Посмотрим, куда это все их приведет.

- Я проведу вас вглубь и охотно послушаю об экспериментах, если вы хотите ещё заручиться поддержкой действующей главы.  Бровь на лице инквизитора иронично изогнулась. - Я расскажу тебе. Про эксперименты, про волков и пустоту. То, что знаю. Если, конечно, ты готова меня слушать. Но не здесь же? Не на пороге? Не заставляя раненую ждать помощи? А Морин взглянула на Освальда и ощутила жгучий стыд. Как-будто она сделала что-то дурное. Она ведь... не должна была чувствовать это удовольствие? Это - тщеславие. Это - плохо. Зигфрид не виноват, что так смотрел на нее, это минутная слабость, на которую вынудила его ее кровь. Тем более, он так беспокоится за дорогого ему человека в крылатой страже. Она сама, ведьма и фламменария, становилась день ото дня хуже. Это было просто ужасное чувство.

Качнув головой, словно отгоняя что-то, Зигфрид вытянулся перед представителями Инквизиции по стойке "смирно". Его люди разом вздохнули от удивления, как один человек. - Auferte malum ех vobis*, - приветствовал он их, по древнему легионерскому обычаю сжатый кулак ударил в грудь напротив сердца. - Рад видеть здесь Инквизицию. Взгляды рядовых бойцов под началом капитана отскочили от самоуверенного молодого инквизитора, как мелкий град от крепостной стены, не причинив ни капли дискомфорта. Улыбка сфинкса на его устах слегка померкла, от удивления в основном, когда он услышал официальный девиз подразделения оперативников Инквизиции. Значит, перед ним был.. почивший сотрудник. Который даже после смерти продолжал искоренять зло. - De die in diem. * - отозвался мистер Смит, как положено. - Я тоже, коллега, я тоже. Очень рад. Морин, поймав на себе более пристальный, чем это полагалось при столь поверхностном знакомстве, взгляд Зигмунда, предсказуемо покраснела, но в то же время испытала новое для себя чувство, вроде того, что всегда приписывала брату. Что-то вроде недостойного удовольствия от осознания того факта, что кому-то приятно смотреть на нее. От этой мысли щеки вспыхнули сильнее. И даже зов архангельской души, местоположение которой ведьма чувствовала совершенно точно, доброжелательно и заботливо касающийся всей ее бесплотной сути, немного потускнел. Сияющий столп золотого света перед внутренним взором, несколько секунд назад вызвавший непроизвольный вздох, как бы отступил в ту невероятную даль, где находился, и вперед выступили обеспокоенные лица. - С виду это был обычный человек, найденыш, - пояснил Зигфрид. - Ни Дара, ни оружия при себе. Его проводили к Старшей, как обычно, она любит поговорить с новенькими. Какое-то время все было тихо, но потом из кабинета Старшей донесся грохот. Салах говорит, что вместо человека в кабинете была какая-то тварь, крылатая и в зеленовато-серой броне, словно панцирь насекомого. Пули в ней увязли, пока Салах менял обойму на бронебойные, тварь метнулась на балкон и сбежала. За ней отправилась команда Игана. Вот оно что. Теперь потрясение становилось вполне понятным. Очевидным был тот факт, что демона или полукровку местные жители распознали бы мгновенно, а значит, атаковало Старшую неведомое крылатое нечто, идентифицировать которое по такому скудному описанию было решительно невозможно. - Мы поможем вам всем, чем сможем. - заверил следом за кузиной и ее двоюродный братец. Шери обернулась на вздох, летевший облачком с губ Морин. И что такого удивительного отразилось в сапфирах её глаз?.. И встретила взгляд чистый и прозрачный. Мисс, забыв или не позволяя себе помнить, о ранних неприятностях, улыбнулась одними глазами и указала ручкой в направлении Светоча. Невероятно сильное, колокольное, звенящее, при приближении, вероятно, и вовсе оглушающее неготовых. * - изо дня в день. (лат)