julia37

- Маска-лицо снова пошло буграми в попытке выразить нечто, могущее сойти за издевательскую усмешку. Той же рукой существо поманило инквизитора к себе, мол, ну давай, попробуй. Инквизитор махнул ему рукой в ответ. Сейчас, мол, обожди минутку. С кем-то такой трюк может быть и сработал бы, но мистер Смит не настолько был подвержен приступам гнева, чтобы бежать на врага без оглядки из-за пары жестов. - Не думаю, что разумно будет гоняться за ним по этому лесу. Они были на территории врага, а сами местности не знали. - Если ему нужно, пусть проявляет инициативу сам. Или идёт к... Воспитанный британец не стал заканчивать эту фразу. - Я думаю, он нарочно провоцирует нас. -Это... очень странно. -Неуверенно произнёс аналитик наблюдающий за существом что одновременно обещало их убить и с другой шло на некое подобие контакта. В смятении он начал перебирать варианты. -Может впереди засада? Или попробовать повести себя иначе, предложить ему еды? Мортимер скептически хмыкнул, а Морин, напротив, взглянула на Освальда просветлевшим взглядом. - А можно... - она по очереди посмотрела на Карлу, на Беа, но прежде всего на брата. - можно я попробую сделать ему подарок? - С ума сошла?! - воскликнул Смит. - Да нет же! Просто выйду вперёд немного и положу на нейтральной территории свои... ну, скажем, бусы? Она помолчала. - И посмотрим, что он станет делать. Вдруг, возьмёт?

- Я бы сказала, это прямая и однозначная угроза, - проговорила Беатрис, нехорошо посмотрев на Охотника в ответ. Морин, которая очень хорошо поняла значение этого жеста, задрожала, как осиновый листочек на октябрьском ветру, за спинами Освальда и Карлы, выступивших вперёд, чтобы закрыть ее. И дело было даже не в страхе самой смерти. Просто никто ещё не ненавидел ее так сильно и так... несправедливо. Никто ещё не обещал ей в лицо, что убьет. Мортимер сделал шаг в сторону, чтобы охотник мог его видеть. Обнажил лезвие меча и перехватил его угрожающим жестом. - Зависть - смертный грех! Слышишь ты, слизняк? - крикнул инквизитор, чтобы противник его услышал, намеки тут были уже излишни. - Держи свои щупальца при себе, или я заберу их себе на сувениры. Вряд ли это существо можно было напугать, но и молчать дальше было уже невозможно. В конце концов, мистер Смит был мужчина или кто?

Шли осторожно, друг за другом. Все, кроме Морин, которая, то и дело сбивалась с общего ритма и большую часть пути проделала бок о бок с Николя, последнее время отличавшимся молчаливостью и даже некоторой рассеянностью. Возможно, он обдумывал какую-нибудь новую картину? Художникам это свойственно, сосредотачиваться на чем-то внутри себя, игнорируя окружающий мир. Как ни странно, полное запустение этого забытого богом (кажется, в прямом смысле) места не производило на ведьму тягостного впечатления. Напротив. Было в этом какое-то особое очарование. И чувствовать себя первопроходцем в неизвестном доселе миру месте ей было и внове, и приятно. Они уже причастны к чему-то великому, к чему-то, чего никогда не случалось прежде. И пока город молча взирал на них пустыми глазницами выбитых или никогда не вставленных окон, пока шептал им на ухо шелестом голубиных крыльев и сухих листьев, он был для нее таинственным, но вовсе не враждебным незнакомцем. Сады же, предоставленные сами себе, в дикости своей были и вовсе прекрасны. Мортимер шел в арьегарде, держа руку на рукояти меча, и запоздало думая, что здесь бутафорскую трость вполне можно было бы заменить на нечто, героическое и внешне. Он не обманывался на свой счет, внимательность к деталям окружения никогда не была его сильной стороной, но он мог идти на шаг-другой позади кузины, чтобы хотя бы загородить ее от повторной атаки с тыла. А еще, можно было, не опасаясь, что кто-то заметить, разглядывать ее так, как пожелает душа. Впрочем, в бронежилете особенно много не разглядишь, оставалось уповать на всегда выручающую его в таких обстоятельствах фантазию, опорной точкой для которой служила линия открытой удобства ради шеи, которая, вкупе с поворотом головы в профиль, выглядела весьма перспективно. - Кусты впереди, метров тридцать. Недавний Охотник. Пока просто смотрит. Морин, не двигайся. Морин, которая вот только что вздрогнула от того, что снова ощутила, как некто самым наглым образом лезет ей в душу своим лапами, замерла. Ее как окатило волной черной ненависти. Это существо, кем бы оно ни было, не было пустым. Оно полнилось всем этим, холодом, скользкой тьмой, еще немного, еще одна капля... Морин уставилась в то же место, о котором сказала Карла, с тем самым выражением в глазах, которое лучше всего описывало два слова "за что?". Да-да, именно там и был тот, что позволил себе прикоснуться к ней. - Он так.. ненавидит меня. Черное существо. Как та тьма, что я ощутила в башне. Что мы ему сделали?..

- Наверняка ваш брат тоже привык полагаться на ваши таланты, а значит непременно вернётся. -Добавил он шёпотом. Морин несколько секунд молчала, глядя перед собой рассеянным взором, а потом так же шепотом ответила. - Он всегда возвращается. Сколько раз она говорила эту фразу? В основном самой себе, чтобы проще было ждать. Сколько раз ее утешала этим кузина? Теперь вот мистер Вуд. Кажется, есть в ней самой что-то такое, какой-то изъян, заставляющий людей говорить одни и те же слова. Так живо ей представился этот вечер. Такой обычный и уютный. Когда все они были вместе и им было так хорошо. И где они теперь? Здесь не сходишь в кино. Здесь даже поужинать нормально нельзя, и не надеть красивое платье. Здесь они каждую минуту могут умереть или... Морин судорожно вздохнула, вспомнив несчастного Донато. Или еще хуже. Ностальгию прервав голос брата и синие глаза мисс Смит засветились счастьем. Как мало было для этого нужно. - А вот и мы. Со мной снова ничего не случилось! - сияя как следует умытым лицом, возвестил он, пропуская Карлу в дверь вперед. - Чем пируем? О, мясо. Заполучив свою долю, инквизитор умял не менее половины мешочка, рассчитанного на два дня. Ну и пусть. Зато ближайшие пару часов он будет чувствовать себя сытым.

- Ты всю жизнь жил в безопасном месте. Кажется, именно сейчас Карла вдруг решила рассказать ему историю своей жизни в иносказательной форме. Глупо было бы воспринимать это, как лекцию, или как выговор. Сам изрядный лжец, Мортимер умел ценить откровенность. Он ещё тогда, на разгромленной вилле почувствовал в ней что-то такое. Какое-то родство с погибшим инквизитором, который сначала пал, а потом вернулся к свету. И вот, ещё несколько абстрактных кусочков к далеко неполной картине. Неплохая зарядка для ума, расставлять их так и этак в своем воображении. Он всю жизнь был заперт в абсолютно безопасном месте, укутанный с ног до головы покровами лжи во спасение. Он и сейчас, в какой-то мере, пребывал в похожем состоянии. Хоть и не так буквально. Мортимер привык к этому. И ему нравилась его жизнь, как раз тем, что она была, как правило, спокойной и безопасной. Впрочем, как человек разумный, он догадывался, что его персональные страдания ждут своего часа и когда-нибудь непременно обрушатся на белокурую голову. Жизнь редко кого обходит своей щедростью в этом вопросе. - Мне жаль. Коротко отозвался он, бог знает о чем сожалея. То ли о том, что не соблюдал правила и заставлял волноваться, то ли о том, что Карла знала то, о чем говорила, слишком хорошо. А может быть, о том, что не может, как сестра, вложить свои мысли в чужую голову усилием воли. Завтрак действительно стыл. Насколько может остыть пересушенное мясо. *** - Независимая боевая ячейка инквизиции в одной семье, скажу честно, я вам завидую. Морин была рада, что Освальд столь великодушный и отзывчивый человек. - Никогда не думала об этом в таком ключе... - удивилась она. Боевая ячейка. Какое-то слишком уж безликое, бездушное словосочетание. Нарисованный флажок на карте. - Но, наверное, это так и есть.

- У меня сестры нет, но Морин мне ее заменила, мы вместе с детства растем.  - О, нет, нет. - Он несколько смутился того что его поняли неправильно, и то как она среагировала почти его задело. Сложно сказать, которая из этих двух фраз воздействовала на нее сильнее, но так или иначе Морин густо покраснела. Теплый отзыв кузины о ней был все-таки немного слишком личным, хотя и очень лестным. А Вуд, кажется, оскорбился. Она допустила бестактность! Она никогда не успела держать язык за зубами. Искусство говорить то, что надо говорить, и молчать тогда, когда следует молчать, целиком принадлежало брату. - Это по прежнему лучше чем имбирь. Можно конечно попробовать сварить суп, но это стало бы большим испытанием кулинарных талантов. - Ах, да, простите. - отчаянно стыдясь своей неловкости, почти прошептала она. - Я не сразу поняла. Все материнские и сестринские уроки в искусстве домоводства упали на на землю у дороги, которой не коснулся плуг, и птицы поклевали эти полезные семена. Не взошло почти ничего. - Беа очень хорошо готовит. А я вовсе не умею. Впервые ей за это стало стыдно, Морин ещё не успела понять, почему вдруг так.

- Бывало и хуже, бывало и хуже... - Повторился мистер Вуд тоже взяв кусочек чтобы Морин не чувствовала себя одинокой в своём гастрономическом горе, ему то было не привыкать, он даже улыбнулся улыбкой что могла понять только Морин. - Всегда можно представить что это хамон. Или что вы любите?.. - В самом деле?.. - ее собственные печали выветрились из головы, когда на горизонте замаячили злоключения мистер Вуда. - Вам, что же, бывало.. нечего есть? Судя по тону голоса и выражению глаз, мисс Смит, конечно, умом знала, что такое иногда бывает, но достоверно вообразить все равно не могла. Ее детство было слишком благополучным для этого. - Я.. - она смутилась и завязала мешочек, нет, есть это было решительно невозможно. - ..много всего люблю. Только если оно не напоминает по вкусу бумагу. А еще по запаху и на ощупь. *** Разглядывая больше незаживающие раны на теле, чем, собственно, тело, Карла, все с теми же искорками на черном, как-то уж очень легко согласилась: - Не хочу, - кивнула она. Сделала паузу, посмотрела на свой пистолет. Медленно и внимательно, в очередной раз, обвела взглядом округу. Подумала, добавила: - не хочу увидеть еще одно мертвое тело Инквизитора, - взгляд переместился снова на Мортимера, слегка спрятавшись под шляпой, - а с твоими привычками это может легко произойти. Так что придется тебе терпеть мое внимание и дальше. Плечо онемело от холода в достаточной степени и мистер Смит выпрямился во весь свой значительный рост, из-под полуприкрытых век глядя на даму с пистолетом, прикованным к руке. Он прикидывал, куда именно, и главное, как она смотрит. Это всегда было любопытно, пытаться что-то прочесть по глазам женщины. Впрочем, сейчас гадать смысла не было, Мортимер усмехнулся и промокнул предмет интереса всех без исключения дам, впервые видевших его без одежды, чистейшим платочком, запас которых имел при себе всегда. Как правило, отметины вызывали нездоровое любопытство, весьма выгодную в недолговечных любовных похождениях жалость, легкую брезгливость, а иногда даже и религиозный ужас. Воспоминания об этом последнем инциденте, единственном в своем роде, заставили инквизитора поморщиться. Или, может быть, ему просто было больно касаться язв. Выбора, однако, не было. Стигмы всегда должны были быть чистыми и сухими, иначе.. а впрочем, он никогда не хотел проверять, что будет в этом случае. - Я ведь сказал, что уже давно получаю от этого одно сплошное удовольствие. - белозубо улыбнулся интриган, высушив, наконец, свои болячки, и принимаясь неторопясь одеваться. - А ты такая серьезная. Весь твой вид, и этот пистолет, и эта шляпа, все буквально кричит: "Memento mori, инквизитор!". - сказал он по латыни фразу, которую знали, пожалуй, все мало-мальски образованные люди без всякого перевода. Жилет, наконец, занял подобающее ему место на плечах беззаботного молодого человека. - Я помню, не волнуйся так. - мягко, и даже, пожалуй, ласково открыл он Карле свой небольшой секрет, подходя ближе, и останавливаясь на расстоянии вытянутой руки. Сейчас он занят был тем, что рассовывал по карманам вымокшие, с сукровичными пятнами платочки, и натягивал перчатки, глядя при этом ей в лицо своими бессовестными синими глазами. - Я, может быть, и веду себя так, потому что постоянно об этом помню.

- Бывают такие отцы, которых лучше не знать, - так же неожиданно сказала она, по-прежнему больше поглядывая по сторонам, чем на Мортимера, Мортимер взглянул на сопровождающую с интересом. - О, да! И встречаются они куда чаще, чем можно предположить, как оказалось. - несколько более эмоциально, чем собирался, согласился с первым утверждением молодой инквизитор. - Но с другой стороны... Он так и не сказал, что там, с его другой стороны. - да и что плохого может быть в женском внимании? - на этот раз взгляд черных, с искринками, глаз встретился со взглядом ярко-синих, а на губах мелькнула что-то похожее на улыбку. - Я разве сказал, что это плохо? - жизнерадостно засмеялся Мортимер, стягивая вечную перчатку и пробуя холодную воду на изъязвленную ладонь. Поморщился, но держал ее так какое-то время, потом сунул под струю и вторую руку. - От своего, правда, пока не могу избавить. Обстановка не позволяет. - Не можешь или, возможно, немножко не хочешь. - вкрадчиво, с капелькой нахальства и парой десятков чертей в синих глазах, как бы между делом, вставил негодяй, проделывая ту же процедуру, что накануне совершала его сестра. Рубашка комком упала на бронежилет. Обнажившись до пояса, бесстыжий Смит наклонился, чтобы сунуть больное плечо под струйку воды. Щипало так, что приходилось стискивать зубы. - Самую малость, не правда ли? Без такого рода провокаций он просто жить не мог. *** - Одну седьмую? -Предположил мистер Вуд, запасы были скромны для того чтобы ещё их делить, хотя в смятении он был уже готов пожертвовать свою долю, мисс была так расстроена а ему было решительно нечего предложить. - А потом надеюсь мы найдём что-нибудь ещё, может в местных парках растут яблоки?.. Мисс Смит посмотрела внутрь мешочка, в котором болталась ее доля сушеной пищи, напоминающей на вид прошлогодние листья. - Это просто какой-то кошмар. - в сердцах призналась она. Кажется, надежда на плоды познания добра и зла из местных садов ее никоим образом не вдохновляла. Откусила кусочек чего-то, что прожевать было решительно невозможно, и изо все сил старалась не думать о том, что жует скорее кожаную подметку.

- Какая же шутка в том что он у неё есть?.. -Продолжил он эту маленькую игру, но уловив настроение тут же сменил тон, и протянул мешочек из рюкзака с не хитрой едой. - Простите, вышло неудачно. Вуд старался ее утешить, хоть, в общем, ничего плохого и не случилось. Только это ощущение сосущей пустоты в груди... На этот раз мисс не стала говорить, что это не обязательно. Приняла, потому что он делал это ради нее. Морин чутким ухом услышала запинку в речи Беатрис и взглянула на нее вопросительно. - Сколько я могу из этого съесть? - страдальческим голосом поинтересовалась она у Вуда, принимая мешочек с, по правде говоря, совершенно не привлекательной едой.

- Конечно, у неё ведь пистолет! Морин взглянула на шутника потрясенно, видимо, представив себе картинку, как Карла ведёт Мортимера умываться под дулом пистолета. - Вы же шутите?.. - уточнила она. На следующую реплику Морин отреагировала не сразу. Взгляд все ещё напоминал о выражении глаз брошенной собаки, но она благодарно улыбнулась Освальду. Хорошо, когда тебе рады. Особенно, когда тебе рад такой милый и немного странный человек. Это утешает.

- Это не Рим, - напомнила Карла зачем-то, - так что убежать одному не получиться. Особенно, когда вокруг прыгающие по крышам существа с луками и в плащах. Одевай, - протянула она защиту Мортимеру. Краешек рта инквизитора пополз вверх. Действительно. Это был не Рим. Но, как и там, Карла настойчиво пыталась его оберегать. - Я заметил. Смит взял бронежилет, но вместо того, чтобы одеть, запихнул под мышку и все еще прискорбно не закованный в латы, возобновил свое, теперь уже в компании, путешествие к фонтанчику на перроне. - Знаешь, Карла.. - с чего-то вдруг взбрело ему в голову это сказать. - ..я никогда не знал своего отца. - его голос был, как всегда, ровным, чуть ироничным, словно Мортимер рассказывал один из множества известных ему исторических анекдотов и поучительных историй. - В моей жизни всегда было прискорбно мало мужчин. Одни только женщины. Я взрослел в окружении девочек. - усмехнувшись чему-то, он сделал движение головой, намекающее на оставшихся позади сестру и кузину. - Одно время это совершенно сводило меня с ума. Он помолчал немного, а потом смеющимися синими глазами снова посмотрел на строптивую итальянку. - Но потом я привык. И даже начал получать от этого удовольствие. Фонтанчик нашелся на том же месте. Бронежилет сгрузили у подножия умывальника.

Морин проводила взглядом уходящую следом за братом Карлу и с грустным видом переместилась ближе к Освальду и рюкзаку с едой, которой тот распоряжался. - Ее не прогонит. - посетовала она вполголоса, стараясь выглядеть совершенно спокойной. - А мне не позволил. Вздохнула и взялась за еду. Всё-таки есть и правда хотелось. *** Не успев отойти от двери и на двадцать шагов, Мортимер услышал, что его догоняют. И он даже догадался, кто это может быть, но ещё несколько ярдов делал вид, будто ничего не замечает. Потом замедлил шаг, остановился и, не оборачиваясь, ждал, пока Карла с ним поравняется. Окинул ее оценивающим взглядом с головы до ног, уставился на бронежилет в ее руках. А после стал смотреть в черные глаза, как бы пытаясь что-то там разглядеть. - Ты не уйдешь, верно? И это было скорее утверждение, нежели вопрос.

Не сразу, но испуганное выражение сошло с лица мисс Смит. - А я все проспала... - покаянно призналась она, как-будто этого ещё хоть кто-то не заметил. - Зато хорошо отдохнула. - чуть натянуто улыбнулся брат. Этого ещё не хватало. Заполучить в этом месте персонального врага экзорцистов. Или, как знать, может вообще всех, наделённых магией? - Я схожу умоюсь. - поставил он в известность присутствующих о своем намерении посетить перрон, по той лишь причине, что обстоятельства были исключительными и требовали таких докладов. - Я с тобой! - Морин уже шагнула к двери, но ее оставил малозаметный жест рукой. - Пять минут. - отказался от сопровождения инквизитор, мотнув головой, и вышел в сводчатый коридор. В конце концов, принимать пищу грязными руками, пропускать умывание по утрам, это было как-то... слишком первобытно даже для такой сложной ситуации. Мисс Смит послушно осталась на месте, с выражением печали на юном лице.

- Извини, - также тихо ответила она,потупившись и досадливо прикусив губу. Мортимер взглянул на кузину ещё раз, плотнее сомкнув губы, чтобы ничего не сказать. Порыв высказать откровенно все, что он по этому поводу думает, был задавлен, как примитивный. Инквизитор только качнул головой, сдержанно вздохнул и снова уставился в записную книжку. Именно за этим занятием его застали раздавшиеся, как гром среди ясного неба, выстрелы. Он вскочил на ноги, но все уже закончилось. Морин вскрикнула и проснулась. Глядя вокруг себя расфокусированным после сна взглядом, она все пыталась понять. - Что? Что такое? Кого-то ранили? Впрочем, спутники выглядели, как обычно. Только может быть, немного взволнованными. - Призрачный охотник. -Ответил Вуд подскочив к самому краю разбитого им окна и осторожно выглянув заприметив только сейчас верёвку. -Вот, ведь, почти ведь попал... Это явно что-то новое и разумное устроившее покушение на вас, мисс Блэк. - Он как слышал... - пробормотал Мортимер, выглядывая в разбитое окно. Совсем недавно они обсуждали эту таинственную персону. - но почему именно Беа?

- А мне, видимо, надо будет принять аналогичное допущение и разрешить поцеловать или слегка укусить запястье, если этот призрак будет выглядеть, как красивый молодой юноша с безукоризненными манерами? - поинтересовалась Беатрис как бы у пустоты между Мортимером и Рафалем. В первый момент Мортимер не поверил своим ушам. Да, он включился в эту двойную игру, возможно поддержал ее слишком смелым замечанием, но это замечание было понятно одной лишь Беатрис, никому иному! Неужели так трудно было промолчать?.. Он никогда прежде не замечал, что кузина может быть настолько нетактичной. Мистер Смит взглянул на Беа с очень правдоподобным недоумением, ведь разговаривая, он обращался к мистеру Солейну, но маскарад очевидно потерпел фиаско, не начавшись. Рафаль отреагировал достаточно прямо, и так же не особенно заботясь о том, чтобы не задеть чьих-нибудь чувств. Впрочем, у него были некоторые основания чувствовать себя оскорбленным. Это был один из тех случаев, когда Мортимер понятия не имел, что сказать, чтобы свести все к шутке. Ничего не оставалось, как промолчать и чувствовать себя последним дураком. Карла и Рафаль отошли достаточно далеко, Освальд пригласил всех к завтраку. - Ты меня поражаешь. - очень тихо заметил он, прохладно взглянув Беатрис в глаза и тут же принимаясь зачем-то листать уже перечитанную записную книжку.

- И вдруг не кусают, а целуют? - Хмыкнул. - Хотя это странное начало знакомства, признаю. Разговор принял занятный, игривый какой-то оборот. Мортимер с нескрываемым уважением посмотрел на Солейна. Ещё бы! Выдумать столь изощренную ситуацию способен был не каждый. Да и кузина тоже не отставала, поражая воображение способностью поддерживать такой вольный разговор. - Ну уж нет. - засмеялся инквизитор. - Обычно, - он особенно подчеркнул именно это слово и продолжил говорить, глядя смеющимися синими глазами в лицо Рафалю и ни на кого более. - я возражаю, когда меня целуют, не спрашивая согласия. И уж тем более кусают. Впрочем, если призрак выглядит, как красивая молодая дама, тогда, пожалуй, я могу подумать о том, чтобы сделать исключение из правил. Мисс Блэк без труда могла разгадать, что за коварный контекст вкладывает в свои слова ее двоюродный братец.

- Доброе, Морти..мер, - чуть сбилась на имени кузена Беатрис, потягиваясь после сна. Его улыбка приятно ее согрела. Кузина сбивалась, что называется, не сбиваясь. Ещё лет семь назад такое обращение вызвало бы бурное возмущение. Пару лет назад - молчаливое недовольство. А теперь... теперь выходило, что ей - можно. Мистер Смит шевельнул бровью, не прекращая улыбаться. - Что ж. - подытожил он все сказанное. - Значит, мы направляемся к Архангелу. Решено. Аргументы звучали логично. - Думаю, оружие нам стоит применять только в случае прямой угрозы. Это не наш дом, мы не знаем его порядки.  - Хотелось бы мне, в порядке исключения, узнать, как выглядит эта непрямая угроза. - пожаловался инквизитор на все, что случилось с ними за последние сутки, и с долей юмора поинтересовался. - Или вы считаете, что по местным законам чужие зубы у горла могут быть недостаточным поводом применить силу в ответ? Боюсь, даже в этом случае у нас не останется выбора.

- Опасное место, - покачала она головой, - даже без наших докторов и их свиты. Нужно подготовиться. - И мы знаем что где-то есть убежище, и если ваша догадка верна, то это то место о котором говорила ваша сестра, и другого направления у нас нет. - Так вы полагаете, что начать следует с Архангела? - Мортимер что-то обдумывал, постукивая пальцем по подлокотнику дивана, на котором сидел. - Не уверен, что мы можем рассчитывать на чью бы то ни было поддержку, учитывая, что это место творит с ангелами. - Кого я увидела? - все еще сонным голосом уточнила она. - Доброе утро, дорогая кузина. - музыкально поздоровался мистер Смит, адресовав обозначенной особе одну из своих наиболее обаятельных улыбок, и подпустив в голос с трудом идентифицируемого, но тем не менее, особенного выражения, которого не было, когда он говорил с Карлой или мистером Вудом. - Думаю, я знаю, кого ты видела тогда, с башни. Но гипотеза требует подтверждения. Звуки голосов побеспокоили и мисс Смит, но та, беспокойно нахмурившись, лишь переменила позу, и так и не открыла глаз. Молодость всегда ходит рука об руку с крепким сном.

- Доброго утра. - Сказал он наконец Карле и Мортимеру, видно сочтя что только теперь размяв все затекшие мышцы может считаться проснувшимся. Мортимер уже некоторое время с большим интересом наблюдал за утренней гимнастикой мистера Вуда. Вот он, настоящий британский джентльмен, без единого изъяна, словно сошедший с викторианской гравюры. Сам-то мистер Смит, если быть совершенно честным, не полностью соответствовал этому званию. Нет, гимнастикой и физическими упражнениями вообще он не пренебрегал, отнюдь. Но считал себя от них свободным до тех пор, пока вынужден по три раза на дню отбиваться от гигантских волков и казнить продавшихся. - И вам доброго утра, Освальд. - добродушно, ввиду того, что смог как следует выспаться, а так же по зову сердца, поздоровался Мортимер. И отвесил обычный , не менее дружелюбный, поклон итальянке. - Карла. Он перелистал ещё раз книжечку, вспоминая избранные места. - О да. Весьма интересное чтиво. Эти двое были разведчики и у меня создалось впечатление, после всего, что мы о них узнали, что работали они как раз на этого Архангела. Посмотрите вот сами. И он протянул книжку желающим самим убедиться. На местах с упоминаниями искаженных, призрачного охотника и гласа трубного уголки страниц были аккуратно загнуты. - Готов побиться об заклад, что мисс Блэк заметила как раз этого призрачного охотника.!

Морин: 850 оо - 400 оо (Расплавляющий луч) + 400 оо (Огненные гончие) = 50 оо в остатке. Мортимер: 700 оо - 300 оо (Предусмотрительность) - 300 оо (Изгнание) = 100 оо в остатке.

Заступив на дежурство, Мортимер скучал недолго. Ещё не отошедший после безумного сна мозг следовало чем-то занять, а что может быть лучше, чем чтение чужого дневника под аккомпанемент реквизированного у мертвецов сушеного мяса , не так ли? Тишина прямо-таки манила заняться найденной на перроне записной книжкой и в следующую минуту мистер Смит погрузился в чтение с головой: Дневник поведал, что погибшие вели довольно тщательно журнал наблюдений за округой, а так же жили вместе, хотя, похоже, в браке не состояли. Нет повести печальнее на свете, чем повесть об Олафе и Герде. Так их звали. Печальной, собственно, потому, что в какой-то момент они повстречали супругов Харрингтон и компанию. Помимо личных подробностей, глаз цеплялся за регулярные упоминания "Искаженных", десятое появления которых в тексте мистер Смит отметил многозначительным "хм". Парочка провела на вокзале две недели и, похоже, шпионила для кого-то весьма старательно. "Уж не для Архангела ли?" - мелькнула безумная мысль. Инквизитор поднял голову, глядя перед собой невидящим взором, и тут же снова занырнул в карандашные каракули. *** "Пятый день разведки. Перед самым закатом обнаружил новую стаю Искаженных, числом чуть меньше десятка. Похоже, они облюбовали себе здание с пурпурным куполом под логово. Охотятся". *** Да, похоже, их похождения по этим местам не будут легкими. Но чем дальше Мортимер читал, тем все более увлекательным становилось повествование. *** "Одиннадцатый день разведки. Сегодня Герде невероятно повезло, она сумела заметить Призрачного охотника и спрятаться раньше, чем он ее увидел. Как бы не пришлось сворачивать разведку раньше срока. Но что он здесь делает? Неужто это его стаю я видел неделю назад? Надо осторожно проследить". *** Он готов был дать руку на отсечение, что Беатрис видела именно его. Этого призрачного охотника! Ни внешнего описания, ни каких-либо признаков, позволяющих сделать столь однозначный вывод, в тексте не было, но мысль упорно не желала покидать светлую во всех смыслах голову. Последняя запись многое расставляла по своим местам. *** "Тринадцатый день разведки. Не знаю, что сейчас было, но башня затряслась, словно человек в припадке, а потом еще этот трубный глас на всю округу. Что бы это ни было, Искаженные наверняка переполошились на всем пути до самого Убежища. Лучше переждать пару дней и потом возвращаться". *** Трубный глас. Убежище. Та мысль, которую бедняга успел запечатлеть на бумаге перед, надо полагать, чрезвычайно болезненной смертью. Мортимер захлопнул книжечку и откинулся на спинку дивана, мыслями пребывая все еще где-то внутри этого обрывочного повествования. Он даже не заметил, что с момента начала дежурства минул целый час.

- Или хорошо это скрывает, - тихо добавила Беатрис, с затаенной ласковостью посмотрев на спящего кузена. - Я редко могу что-либо по нему сказать с уверенностью. Морин взглянула на кузину и только качнула головой. Это верно, брат имел прискорбную склонность лгать по поводу и без, возможно, таким образом уравновешивая совершенно не умеющую хранить секреты сестру. Она свернулась на своем диване калачиком, и, подложив ладони под щеку, замерла. День был таким длинным и таким необыкновенным, что очень скоро бодрствующей осталась одна лишь Карла, взявшая на себя первое дежурство. *** - А что это за малышка? Какие чудные у тебя глаза... Женские руки подхватывают легко, мгновение баюкают в нежных объятиях, а потом подбрасывают в небо, вызывая заливистый детский смех. Она смеется и смеется не в силах перестать, ей так хорошо и весело. И эта женщина с магнетической, кажется, будто даже родственной, улыбкой, выглядит такой счастливой. Идиллию нарушает небольшая деталь: из спины женщины растут напоминающие о летучих мышах крылья, а изо лба выходят изящные полукружия рогов. Морин что-то шепчет во сне и переворачивается на другой бок. Она все еще улыбается этой своей до боли обольстительной улыбкой, и лишь в уголках рта залегли невеселые складки, делающие ее гораздо старше. Да и лицо, лицо у нее совсем другое: светлые волосы, абсолютно гладкий, без каких-либо признаков бугров, высокий лоб. Она приоткрывает рот, чтобы что-то сказать, но вдруг мелькает серебристый росчерк, горло расчерчивает алая полоса. Набухает кровью и проливается багровым потоком. Голова накреняется, отделяясь от тела, позади из темноты выступает равнодушное холодное лицо брата. Он вытирает меч перчаткой и смотрит, смотрит в самую душу пронзительно-синими глазами. Ведьма резко распахнула глаза и с минуту успокаивала дыхание. Стемнело. Демонические символы. Продавшиеся. Отрубленная голова и десятки мертвых, разорванных и сожженных тел. Что только не вообразит себе растревоженное сотней потрясений сознание, если отпустить его на волю во сне. Стараясь не шевелиться, Морин убедила себя снова закрыть глаза, но на переносице так и осталась до самого утра озабоченная складочка. *** Взгляд лениво скользит по едва определяющимся в сумерках изгибам женского тела. Самая откровенная нагота скрыта тьмой, оставляющей в его распоряжении лишь легчайшие намеки, но так даже лучше. Снова и снова возвращаясь к тому, что уже видел, он не мог не признать - это... это совершенство. Даже выдумать нельзя было бы лучше. Вот прекрасное создание оборачивается к нему и улыбается. Улыбка развивает притяжение страшной силы, но он все-таки неподвижен. Не хочет начинать первым. - Своенравен и спесив? - тихий смех. - Мне нравится. Склоняется так, что даже через рубашку можно ощутить ее горячую кожу и шепчет, касаясь губами уха. Ладонь тяжестью ложится на плечо, очень предусмотрительно, на здоровое, она снова смотрит на него, все еще улыбаясь. Улыбка... вдруг пронизывает мысль, что именно эту улыбку он знает уже много лет. Так много, что даже сам не помнит, как давно. Сопротивление тает. Губы касаются губ. Поцелуй, начавшийся вполне невинно, очень быстро перерастает во что-то абсолютно порочное и бесстыжее. Он не собирается это прекращать, напротив, руки ищут тепла женского тела, сердце переходит на галоп, как вдруг... ушей достигает характерный кожистый шелест чего-то скрытого во тьме, а по ногам скользит нечто сильное, гибкое, нечеловеческое. Позвоночник прошивает электрическая молния: это ХВОСТ. Очнувшись от наваждения, Мортимер судорожно выдохнул, и зачем-то проверил шею. Пришлось расстегнуть пару пуговиц. Он с трудом сел и тыльной стороной ладони утер со лба холодный липкий пот. Постепенно в голове прояснилось. Инквизитор взглянул на часы и понял, что проснулся за каких-то четверть часа до начала своего дежурства. Побрел менять коллегу на посту. Запоздало пришла в голову дельная мысль, что все-таки он слишком много времени уделял разнообразным трактатам по демонологии. Разум определенно сигналил о передозировке.

- Это нормально, - успокаивающе коснулась Беатрис плеча подруги. - Я тоже волнуюсь, мы оказались в таком странном месте и столько странного происходит вокруг нас. Но мы справимся, все вместе. Морин беспомощно улыбнулась кузине. - Конечно. - оптимистично согласилась она. Карла решила, что отложит умывание до более подходящего времени и они пошли обратно. *** - А он, похоже, совсем не нервничает. - заметила мисс Смит, когда они втроём вернулись обратно в диванную комнату. Мортимер по всем признакам уже видел десятый сон.

Мисс Смит не страдала избытком такта и должной уклончивости. Она, натягивая свою рубашку, даже не пыталась отвести взгляд от Беатрис. Фигура мисс Блэк уже некоторое количество лет составляла предмет восхищения несколько более юной и несколько более худощавой Морин. Впрочем, Беа всегда уделяла этому вопросу довольно много внимания, одновременно закаляя силу воли в вопросах питания и распорядка дня, так что было бы странно, если бы результат заставил себя ждать. Она и сама себе очень нравилась, это было заметно сейчас. Морин приметила это еще в Лондоне, только сейчас запоздало подумав, что, наверное, именно осознание собственной красоты должным образом утешало ее, когда прожорливая младшая кузина уплетала выпеченные заботливыми руками Беа сдобные печенья или что-то еще. - Ты такая красивая. - улыбнулась юная мисс, все еще продолжающая без стыда созерцать свою умывающуюся родственницу, с тем же точно выражением, с каким говорила это много лет назад, периодически повторяя не утратившую актуальности сентенцию. - Все не было времени спросить, как ты, держишься? - уже потише спросила она у кузины. - Я немного нервничаю. - после некоторого раздумья отозвалась Морин. И добавила, еще немного подумав. - Хотя "немного" будет, пожалуй, преуменьшением. Но это ничего. Я привыкну. К Лондону же я привыкла. Хотя это заняло времени значительно больше, чем три-четыре дня. Многие множества незнакомых, далеко не всегда благожелательно настроенных, а иногда просто равнодушных, что было неизмеримо хуже, составляли предмет напряжения нежной психики ведьмы несколько месяцев подряд. Но и там и здесь у нее был брат. У нее была милая кузина. А значит, совсем плохо дела обстоять не могли.

Морин доверчиво улыбнулась и они пошли. Хорошо, что мраморный ,лаконичный в узорах, пол был совсем гладким, иначе мисс Смит, то и дело сворачивающая голову, непременно споткнулась бы и упала. Особенно ее внимание привлекали высокие сводчатые потолки. - Здесь, наверное, прекрасная акустика. Как в церкви. - предположила она. Вскоре добрались и до перрона, где два деревянных лежака превратились в могилки, а вместо поезда на путях осталось лишь пустое гнездо. Карла встала на позицию, и держала практически все это немаленькое пространство в поле зрения своих внимательных глаз. Мисс Смит посмотрела в один конец продолговатого зала, потом в другой, и убедившись, что тут никого, помимо кузины и сопровождающей их итальянки, нет, подошла к фонтанчику. Среагировав на приближение живого человека, система запустила воду. Ведьма зачерпнула ее ладонью. Обтерла лицо и шею. А потом, не удержавшись, принялась расстёгивать пятнистую военную рубашку. Спустив рубашку до локтей, мисс продемонстрировала спутницам и пустому вокзалу худенькие плечи и намек на весьма узкую талию, а так же пристрастие к самым современным тенденциям в мире дамского нательного белья. В отличии от брата, у нее на коже не было ни язв, ни шрамов, ни каких-либо иных отметин: почти как у почивших местных жителей. Обнажив верхнюю часть тела полностью, Морин ещё минуты три плескалась, освежая себя холодной водой и всякий раз при этом судорожно вдыхая и вздрагивая. Наконец, купание синички в луже закончилось, мисс отступила от источника воды и принялась скорее одеваться.