julia37

- Хотела бы я там побывать, - добавила она с немного грустной улыбкой, прежде чем подняться по лестнице наверх. - О, да, я тоже! - Морин проводила хозяйку взглядом, когда та ушла наверх, решив, что ей, наверное, немного скучно жить в этой маленькой деревне, взаперти. В таком месте нельзя и мечтать о том, чтобы хоть раз в год посмотреть кино. И уж стирать, вполне вероятно, приходилось по старинке, руками. Ужасно. Просто кошмар. В гостиной она устроилась на краю диванчика, с любопытством разглядывая обозначенный шкаф. - Ты ведь тоже хотел бы побывать в Китае, правда? - обратилась она к брату. - Даже и не знаю. - протянул Мортимер, принимаясь шутить в своем стиле. - Лет пятьсот назад я бы сказал "несомненно, да", тогда ещё был шанс увидеть там киноцефалов. А теперь, увы, доподлинно известно, что в Азии псоглавцы не проживают. Как бы путешествие не оказалось скучным. - Ты не обманешь меня на этот раз. - не вполне уверенно возразила мисс Смит. - Я знаю, тебе тоже хочется. Мортимер только засмеялся. - Только за сегодня третий? Последние месяца два не было ничего необычного? - Спросил он для поддержания беседы. Мистер Вуд очень ловко ввернул деловой вопрос и мистер Смит навострил уши. С тех пор, как сестра рассказала ему о некоей голодной сущности, приблизившейся к ним на той злосчастной полянке и, по донесениям разведки, терроризирующей не только волков, но и, похоже, людей, его с невероятной силой тянуло броситься перерывать в поисках малейших указаний на подобные явления какие-нибудь пыльные фолианты. Увы, он точно знал, что в книгах, взятых им с собой, ничего подобного не имелось даже близко. Найти же достойную архива инквизиции библиотеку пока не представлялось возможным. - Мэри, Мэри, не нагружай наших гостей информацией прямо с порога, - мягко укорил жену Кинан. - Ой, извините, - улыбнулась Мэри и тут же вскочила на ноги, едва заслышав доносящийся со второго этажа нарастающий свист. - А вот и чайник закипел! - О нет, пожалуйста, продолжайте! Титаник, верно? Это очень интересно. - немедленно вклинился мистер Смит, что характерно, на этот раз ему даже лгать не пришлось. Разве что немного прикрыть истинную природу этого интереса простым любопытством. - Похоже, необычной судьбы человек, этот мистер ди Анджело? Необычной и трагической. Пережить такое горе... Мистер Смит сочувственно покачал головой. На кой черт ему это было сейчас, неизвестно, но, почему-то очень хотелось послушать, какие слухи ходят о загадочном постояльце виллы в деревне.

- Да, это так, я родом из Уитби, что в Северном Йоркшире, - пояснил мистер Харрингтон. - Но что мы стоим в приемной! Проходите в гостиную, пожалуйста. Какой вы предпочитаете чай? Есть черный цейлонский и есть зеленый, из самого Китая. Или, если желаете, можно и покрепче что-нибудь, я нахожу греческие вина отменно приятными на вкус. - Почти соседи. - сделал вывод мистер Смит и утер пот со лба платочком, предусмотрительно содержащемся в кармашке жилета. - О, благодарю вас, но, боюсь, употребление вина на такой жаре пагубно отразится на трезвости моего рассудка. А ведь наши дела на сегодня ещё не окончены. Чай, пожалуйста. С некоторых пор жара стала просто чудовищной. Но их проводник все равно отправился на почту, и, похоже, лучше места для ожидания им было все одно не найти. Более того, это место напоминало ему дом и в более узком, конкретном смысле. Морин, заслышав ответ хозяев, оживилась сверх всякой меры. - Китайский? О, наша матушка однажды была в Китае, и после ее рассказов я просто с ума схожу по всему китайскому! - Ужасные обстоятельства привели нас к вашему порогу, - О, да! - с воодушевлением поддержала сеньора художника мисс Смит. - На нас напали волки, представляете? - и округлив глаза, прибавила. - Это был форменный кошмар. Мортимер усмехнулся, и обратив взор на Карлу, сделал вежливый жест рукой, предлагая ей проследовать в гостиную вместе со всеми. - Чай? - вопросил он с самым невинным видом. Исключительно на тот случай, если она снова решит, что приглашение, адресованное им всем, к ней почему-либо не относится.

- Д..., - замолк доктор Харрингтон, зачарованно глядя на девушку и не в силах отвести взгляд в сторону. Точно также застыла и Мэри, опомнившись далеко не сразу. - Здравствуй..те, Мисс Смит, выросшая, по сути, затворницей, всякий раз, входя в новый дом, забывала, что первые секунды могут быть непростыми. Всякий раз она, как и теперь, краснела и чувствовала вину. - Извините.. нас. - попросила она, уставившись в пол, но длилось это совсем недолго, любопытство победило, и мисс вновь принялась разглядывать дом и его хозяев. Бледное и тонкое лицо доктора, вызывавшее у Морин смутное, едва уловимое, ощущение дежавю, выглядело совершенно спокойным, однако, от чуткой мисс не ускользнуло тщательно скрываемое беспокойство. Что-то тревожило чуждого в этих южных землях человека, но что, понять было затруднительно. Его рыжеволосая супруга взглянула на мисс Блэк с заметным беспокойством, но видя, что ее визит не имеет ни к ней, ни к мужу, никакого отношения, быстро успокоилась. Дом выглядел одновременно, и уютным, и заброшенным. Как если бы часть его была под запретом на посещение, а в другой части бывало весьма много народу. По крайней мере, плитка на полу местами была затерта множеством ног. Но самое интересное виднелось за плечом Харрингтона: шкаф в гостиной неплотно прилегал к стене, немедленно будоража живое воображение девицы, обожающей новомодный синематограф: "Потайной ход!" Морин даже шею вытянула, чтобы рассмотреть получше, но быстро спохватилась, вновь виновато улыбнулась, и перестала невежливо разглядывать супругов, столь очевидно и явственно влюбленных друг в друга, что ее романтическое сердце прямо замирало. - День добрый. - весьма приветливо отозвался братец, когда они с Солейном, наконец, совершили все необходимые маневры, и выгрузили несчастного на больничную койку. Теперь инквизитор мог с достаточной степенью свободы распоряжаться своими руками, чтобы снять шляпу и безукоризненно поклониться. - Сэр. Мэм. Ваше жилище напоминает мне о Родине. - не склонный обращать внимание на словесные запинки, вызванные их появлением, Мортимер вступил в вежливую, хоть и несколько выспреннюю, беседу. - Полагаю, мы с вами земляки? Доктор никаких сверхъестественных целительских талантов не имел, вполне обычный аурный фон не привлекал внутренний взор, а вот супруга представляла в этом смысле некоторый интерес. Рыжеволосая леди оказалась весьма талантливым сангвинаром второго уровня с большими перспективами развития.

- Спасибо, Морин, - немного подумав, она посмотрела на лежащего внутри Андроса, и уже на ходу, по направлению к козлам, как-будто случайно, добавила - и поешь красиво. Карла очень быстро отошла и забралась на место рядом с возницей. Морин кивнула и улыбнулась уже скорее сама себе, чем ей. Впрочем, в вопросах этикета и вежливости сестра, на поверку, была куда более демократична, чем ее братец, даже не думая огорчаться или чувствовать какое-то иное недовольство. - А знаете, господа, так даже лучше! - и загрузился в экипаж, легкомысленно не обращая внимания на грязноватые стены, тесноту и хлюпающую в одном из ботинок воду. Потеснился как мог, ужавшийся в плечах, но полный оптимизма. - По крайней мере теперь поедем и правда с ветерком, - доверительно сообщил сеньору Вуду. - Не так ли? И сам засмеялся собственной шутке. Мисс Смит нашла это заявление забавным и тоже засмеялась своим серебристым голоском. Мортимер, который развлекался тем, что перекладывал трость из руки в руку, взглянул на сестру с любопытством, однако ничего необычного не приметил, брошь неплохо замаскировалась на пестрой блузке. Ехать оставалось совсем недалеко. *** Маленькие каменные домики то ли из туфа, то ли из песчаника, лепились в ложбинке меж залешеных полухолмов-полугор, кое-где заползая на склоны, и напоминая собой семейство опят, заразившее своей грибницей трухлявый пень. Жизнерадостные грибочки выглядели довольно гостеприимно, на площади грустило срубленное дерево, и, оооо.. Соскочив с подножки и накинув на голову чудом не пострадавший в столкновении котелок, Мортимер задрал голову: сразу становилось ясно, кто в этой общине главный. Размеры докторского дома говорили сами за себя. - Хорошо, - отозвалась выбравшаяся из дилижанса Беатрис. - Мистер Солейн, Мортимер, помогите, пожалуйста, перенести Андроса внутрь. - Да, мэм! - залихватски принял под козырек поганец-кузен, ослепительно улыбнулся мисс Блэк, и сию секунду отправился помогать Рафалю тащить раненого внутрь. Мистер Смит хотя и не производил впечатления медведя, как некоторые другие до него, на вид (равно как и по существу) был весьма крепким физически молодым человеком. - Ясно, мисс Блэк, пусть его разместят во второй комнате, там обустроен стационар, - без особого удивления или тревоги в голосе ответил Харрингтон, жестом показав в сторону дверного проема за своей спиной. Интерьер дома врача, как и его фамилия, навевал мысли скорее о Британии, нежели о Греции. Чисто вымытый пол, выложенный полированной паркетной плиткой, основательная мебель из ясеня и дуба, внушительные напольные часы с кукушкой, простые белые занавески на окнах, кожаные диваны и кресла в дополнение к резным деревянным стульям. - Мэри! У нас гости! И мне нужны твои таланты! - повысил голос Харрингтон. - Иду, дорогой! Мисс Смит выбралась из дилижанса следом за кузиной, периодически вспоминая детскую манеру ходить за ней хвостиком. Правда, на крыльце она засмотрелась на чудесные лазоревые цветы, струящиеся от третьего до первого этажа сплошной стеной, и вошла только тогда, когда ей все равно пришлось бы пропустить раненого. - Добрый день. - приязненно улыбнувшись, Морин сделала маленький реверанс, и принялась с нескрываемым любопытством осматриваться. - Осторожно! - возвестил о своем прибытии ее братец, в паре с сеньором Солейном перемещающий жертву волчьей агресси за ноги и под плечи. Мортимер вошел внутрь спиной вперед, и уже здесь носильщикам предстояло совершить маневр разворота, дабы попасть в обозначенный стационар.

- Всё дело в финифти, - поскромничал он, пряча улыбку в шутливом полупоклоне. - Она вам очень идет. - Извините, мне надо привести себя в порядок. Морин только молчала и задумчиво улыбалась в ответ, ладошкой закрыв подарок. А когда сеньор художник скрылся из виду, она простояла неподвижно еще несколько секунд, но потом все-таки снова взялась за тряпку. В конце концов, дилижанс был вылизан до возможных пределов, а сама золушка присела рядом с раненым юношей, и оставшиеся до прихода разведчиков минуты тихо напевала неспешную мелодичную песенку, вряд ли известную в этих местах, время от времени ласково поглаживая беднягу по волосам. - Ах, мальчик мой, в поход сыграли горны. Осенний ветер реки остудил — Уходишь ты, и там, в долинах горных, Ты знай, я жду тебя пока достанет сил. Но верю я — вернёшься ты, мой милый, В пороше зимней, или в летний зной. Я буду ждать, и под звездой счастливой Пускай хранит тебя в пути моя любовь. А может статься, без твоей улыбки Зачахну я, как роза без дождя. Ты отыщи тогда мою могилу, Чтоб помолиться на коленях за меня. И вот когда я голос твой узнаю, От слов любви мне станет вдруг теплей, В сырой земле душа моя оттает И с миром в сердце я дождусь тебя к себе… Мортимер, прогнав бесплодные мечтания, приводил в порядок оружие, педантично доводя лезвие клинка до идеальной чистоты, в которой тот обычно и содержался. Заслышав отзвуки пения из дилижанса, он улыбнулся сам себе, и тоже стал немножко подпевать, но его голос звучал настолько тихо, что вряд ли мог быть услышан кем-то, помимо своего обладателя. Концертных певческих данных у инквизитора, разумеется, не наблюдалась, но то, что имелось, было тем не менее, приятно на слух. - Пара необычных зверей растерзала часть волков и погнала остальных прочь. Похоже, нам не посчастливилось оказаться на пути стаи, - ответила Беатрис, оглядывая преобразившийся дилижанс и на пару секунд устыдившись, что не помогала в уборке, отправившись по кровавому следу. - Морин, ты молодец, отличная работа! Морин показалась из дилижанса, и улыбнулась кузине. Она уже расправила брюки, и снова выглядела почти как обычно. Если не считать новой брошки на груди. - Ничего особенно, Беа. - ведьма слегка порозовела от удовольствия. - Мне же нужно было сделать тоже хоть что-то полезное. - Ну и дела, - протянул Габриэль, услышав новости. - До общины полчаса езды, проедем прямо до центральной площади, там здание почты, в ней есть телефон, сообщу связному о ситуации и запрошу инструкции. Заодно передадим Андроса нашему доктору, его дом там недалеко. Завидев разведчиков, Мортимер спрятал лезвие в ножнах, и держа трость, словно палку, подошел поближе. - Необычные звери. - задумчиво повторил он. Как жаль, но в голову ничего путного не приходило. - Что ж, так мы отправляемся? Мне уже не терпится продолжить путь.

С запозданием посмотрела "Кингсман 2" Ну и если отвлечься от того, что сюжет и юмор несколько просел, но в целом все ещё неплохо, а местами даже в голос, имею сказать вот что: Элтон Джон - лучший, мать его, герой третьего плана. Оскара этому джентльмену, срочно! Можно даже два хD

- А кстати, сеньорита Смит, у меня для вас кое-что есть, - решился он наконец спустя три ведра воды и уйму грязи, совместно выгруженной из драндулета. - Эта не летает, но хорошо влияет на сон. Говорят, что беспокойный сон приносят злые демоны. Он обтер руки о бока измызганного сюртука и протянул девушке небольшую брошку. Дилижанс постепенно становился похож на повозку, в которой непродолжительное, конечно, но все-таки, некоторое время могут путешествовать люди. С выбитыми окнами ничего не поделаешь, но сиденья теперь были достаточно чисты, и даже пол оставалось вымыть, ну, может быть, пару-тройку раз. Всего лишь. Гигантский прорыв, по сравнению с тем, что было раньше. - О, ни к чему эти глупые формальности, зовите меня, пожалуйста, по имени, я ведь... - Морин как раз протирала в очередной раз сиденья, выпрямилась и так и не договорила, посмотрев на ладонь итальянца. Там лежала птичка, выполненная финифтью, в ажурные крылышки которой вплетались живые светящиеся нити, а посередине, в голубом цветке, как-будто бы даже пульсировало крошечное светящееся сердечко. Это был настоящий артефакторный амулет. Против демонов. Подумать только! И довольно сильный, к тому же. Морин медленно протянула руку и осторожно взяла брошь. Потом с очень серьезным лицом приколола ее к груди, рядом с ведьминским трилистником. Подняла глаза на сеньора художника и, ощутив налетевший, как штормовой ветер, порыв, привычно поддалась настроению. Шагнув вперед, мисс Смит привстала на цыпочки и, едва ощутимо, в знак искренней благодарности, коснулась губами щеки Николя, не прикасаясь руками, все-таки они были грязными после уборки. Отступила на прежнюю позицию, и уже тогда улыбнулась, так и не утратив величайшей серьезности. - В вас определенно есть что-то от ведьмака. Этот человек был слишком прозорлив временами.

- Одним ведром тут не обойтись, - стараясь казаться крупным авторитетом в вопросах клининга, рассудил заглянувший в драндулет сеньор Буджардини. - Пойду сменю воду. И вскоре притащил полное ведро свежей воды и башмак в руке - потому что поскользнулся и одной ногой угодил в ручей. Сеньор художник поставил ведро со свежей ледяной водой на порог дилижанса. - Николас, вы просто читаете мои мысли! - просияла ведьма, прополаскивая тряпку, и убирая с лица длинные, ещё сильнее завивающиеся от влаги, выбившиеся прядки. - Я как раз собиралась попросить. Вы, случайно, не обнаружили в себе новые магические таланты?.. Работы предстояло ещё много. Юная мисс более или менее отчистила уцелевшие окна и сиденья. Теперь предстояло выгрести груды битого стекла и кровавых ошметков. Морин премило улыбнулась помощнику и, непринужденно напевая что-то про себя, снова принялась за работу.

К тому моменту, как дорогая кузина, довольно быстро оправившаяся от магической усталости, сеньор Солейн, и Карла решили пойти на разведку, близнецы вновь показались в поле зрения общественности. Эту процессию, а, в особенности, столь прискорбно равнодушную к его блестящей персоне даму в шляпке мистер Смит снова проводил взглядом. Как-то раньше он этого не замечал, а вот теперь увидел: полностью мужской, без всяких намеков на декор, костюм, шляпа ее эта, наконец, сигарета, которую Карла вечно вертела в руках, и, среди всего этого, неожиданно, длинные черные волосы. Красивые, к слову говоря. Да она и сама была очень ничего себе. Когда молчала, конечно. Женщины вообще куда красивее, когда молчат. Любопытно, почему, сделав свой облик настолько близким к мужскому, она не избавилась от столь вопиюще женственного его элемента? Почему не остригла волосы, следуя моде, практичности, собственному стилю? Например, лондонские дамы и девицы все чаще делали себе радикально короткое каре. Немедленно сделав мощные и далекоидущие выводы об интригующей противоречивости натуры оперативницы, Мортимер перевел взгляд на Беатрис. Мисс Блэк всегда была в ладу со своей женственностью, даже когда носила брюки и палила в мишень из пистолета. Она была, как бы это сказать, гармоничной, что ли? Не то, что сам мистер Смит. Мистер Смит в этом смысле куда больше походил на Карлу, хотя сама эта мысль почему-то невероятно развеселила его. Гармонии в нем не было ни на йоту. Мортимер тоже был не в ладу с некоторой частью себя, если можно так выразиться. А значит так же мог считаться интригующей личностью. Скажете, нет? Ну и ладно. Разведчики быстро скрылись из виду. Что ж, и по следам тоже стоило пройти. Инквизитору, конечно, было весьма любопытно, что или кто стоит за этим вопиющим нападением, но следопытство совершенно точно не относилось к числу его хоть сколько-нибудь рабочих навыков, так что он не стал даже пытаться присоединиться. Что касалось магии, он не чувствовал себя и наполовину истощенным. Благодаря доброй воле сестры, в основном. Заглянув в дилижанс, к тому времени зачищенный от волчьих трупов, и обогащенный несчастной жертвой хищников, Андросом, Мортимер скривился. - Господи! - от отступил на шаг, застегивая пуговку свежего, только из багажа, светлого жилета. - Да это готовые декорации к расследованию деятельности каких-нибудь дьяволопоклонников. Пиджака больше не было, как говорится, раз такие события вокруг, гулять, так гулять. К черту этикет, хватит и жилетки. Стоило, однако, переодеться хотя бы частично, не появляться же перед ангелом в лохмотьях? - Нет, ехать в этом решительно невозможно. Сестрица, милая, будь снисходительна, помоги. Мисс Смит, временно оставшись на вынужденной стоянке единственной особой женского пола, заглянула внутрь и тоже сморщила носик. Ее подол по-прежнему был вымазан волчьей кровью. - Да, конечно. - покладисто согласилась она, и, подбежав к Габриэлю, выпросила у него поильное ведро и ветошь, после чего отправилась к ручейку, журчание которого слышалось с другой, не пострадавшей от нападения, стороны экипажа. Похоже, не смотря на весь ужас в глазах, Морин была куда менее щепетильна в вопросах чистоты, чем ее брат, и перспектива размазывать кровь и шерсть практически голыми руками ее не слишком пугала. Вскоре, умытая и посвежевшая, ведьма вернулась с половиной ведра воды, сбросила туфельки, чтобы не портить их ещё сильнее, закатала широкие брючины до колена, частично обнажив стройные ножки, и полезла в салон дилижанса, намереваясь вымыть его изнутри, насколько это представлялось возможным, если не беспокоить раненого. Покусывая травинку, и ожидая, пока сестра сделает свою часть грязной работы на сегодня, Мортимер сидел на краешке того самого чемодана, на котором до того отдыхала Беатрис. Здесь, на некоторой высоте над уровнем моря, солнце пригревало куда ласковее, кроны деревьев давали ажурную тень, в стороне бежал ручеек и даже горка волчьих трупов не портила идиллии. Господи, хорошо-то как! Смит зажмурился. Когда они последний раз бывали на природе? Без всякой цели, просто так? Последние лет, наверное, восемь, учебы стало так много, а отношения в семье так ощутимо подрастратили прежнюю безмятежность, что совместных пикников стало совсем мало. То ли дело в детстве. Инквизитор тихонько вздохнул, выбросил перекушенную травинку и сорвал себе новую. Воспоминания плавно покачивались, перемешиваясь с событиями сегодняшнего дня, накладываясь, проявляя сходства и различия. И если бы не инсигния, которая грела даже через рубашку, он может быть даже сказал бы, что тогда все было несколько лучше, чем теперь.

Если Ратто и интересовало, у кого что в штанах, то только в метафорическом смысле, который легко проверялся в бою. А вот проверить инсигнию самовозгорающихся инквизиторов - что в этом может быть бестактного? Кивнув на продемонстрированный знак, Ратто, казалось, потеряла интерес к парню, впервые в жизни заглянувшему в дуло ружья. Бестактность, по мнению Мортимера, отнюдь не заключалась в самом факте проверки, но в выбранной для нее форме. Впрочем, так как вопрос этот, в рамках беседы, не был поднят, то и данные тонкости так и остались достоянием одного лишь самовозгорающегося инквизитора. Не сказав ему больше ни слова, словно он был некое недостойное бревно, дама удалилась, а мистер Смит, прищурив один глаз, посмотрел ей в спину. Его интересовал один вопрос: она в самом деле настолько не представляет, где хоть приблизительно проживает вежливость, или намеренно всякий раз пытается унизить собеседника полным нежеланием соблюсти элементарные приличия в разговоре? А, впрочем, ему-то не все ли равно должно быть? Ведь должно, кажется. Бережно спрятав инсигнию на место, он зачем-то застегнул на своих лохмотьях чудом уцелевшие пуговицы. Так или иначе, сегодня он отлично прошел спонтанный тест, показал себя настоящим инквизитором, а не только книжным червем, и мог, пожалуй, даже гордиться. Попытка Габриэля пристрелить его все еще немного сердила, но, так или иначе, даже этот эпизод закончился хорошо. - Да что ж такое-то, - досадливо проговорила она, положив ладонь на плечо Мортимеру и в третий раз проговорив молитву. И, о чудо, Дар послушно отозвался, скользнув золотистыми огоньками вниз по груди Мортимера, туда, где нужно было исцелить пораненную плоть и оставив Беатрис с ощущением внутренней опустошенности. - Так-то лучше, - проговорила она, убрав было руку с плеча Мортимера, но пошатнулась и снова была вынуждена на него опереться, чтобы не упасть. - Извини, кажется, я перенапряглась. Краем уха, он слышал, что кто-то идет, но все равно слегка вздрогнул, когда на плечо, к счастью на левое, легла рука. - Не обязательно было делать это прямо сейчас. Царапина. - мягко укорил он кузину, но когда она пошатнулась, разумеется, поддержал под руку. - Это в основном... в основном пострадали тряпки. Он сумрачно улыбнулся. - Но спасибо, что так заботишься обо мне, милая кузина. Сумрачная улыбка окрасилась легким оттенком самодовольства, в синих глазах мелькнули смешливые искорки. - Идем, провожу тебя к экипажу. Заглянув внутрь дилижанса, инквизитор едва не присвистнул. Да... в какой же невероятно приятной обстановке им предстояло проделать остаток пути. Впрочем, туши волков уже почти все вытащили, в его помощи тут не нуждались. Он вытащил чемодан из багажного отделения, и поставил его стоймя. - Присядь, Беа. Другого чистого места он не нашел, а на траве кузине сидеть не годилось. - Впечатляющая работа, мистер Смит. Мортимер обернулся. - О, благодарю вас, сеньор Солейн. - он принял свой меч на ладони и, просияв совершенно мальчишеской улыбкой, поклонился Рафалю. Ни дать, ни взять, только что посвященный в рыцари. - И, спасибо, что не хотите меня убить. Мало что в этом мире может быть приятнее, чем заслужить признание от человека более опытного, и достаточно великодушного, чтобы ясно дать это понять. *** -Только осторожно, тут немного не прибранно, ну не больше чем на скотобойне. Доводилось там бывать? Днём там вечно грязно и не убрано, и мухи, просто ужасно, шкуры сваливают в кучу прямо под солнце и вонь стоит порой ужасная. -Кажется до него дошло что это немного не то. - Ну в общем... здесь ещё ничего, но если есть оружие лучше возьми в руки. - Я никогда не была на скотобойне. - с легкой дрожью в голосе призналась Морин. Мухи, вонючие шкуры, и кровавые пятна ее отнюдь не прельщали. - О, благодарю! - напоминание об оружии немного оживило ее. - Мое оружие всегда со мной, Освальд. Вы ведь не возражаете, если я буду так вас называть? Очень мило было с вашей стороны помочь мне сегодня. Я... я... - она споткнулась, покраснела, и опустила глаза в землю. - так беспокоилась за брата, что была сама не своя. А еще эти звери.. Почему они такие злые? Что мы им сделали? Но тут показался мистер Смит и поток наивных вопросов иссяк. Мисс Смит, словно птичка, упорхнула от Вуда. - О, Господи, у тебя кровь! - ужаснулась Морин, подбегая к брату и боясь обнять его, чтобы не причинить лишней боли. Мортимер сдержанно рассмеялся и махнул рукой. - Все в порядке, не волнуйся. Он критически осмотрел сестру, так же сбрызнутую волчьей кровью. Похоже, она была в порядке. - Идем-ка. И расскажи мне, что там случилось внутри. Было очень страшно? - Это был совершенный кошмар. - не без восторга в голосе поведала девица. Смиты скрылись за открытой дверцей багажного отделения, дабы обменяться впечатлениями, по возможности, без свидетелей.

Мортимер, даже если бы очень сильно постарался, не нашел бы во взгляде Габриэля неуверенности. Только страх за сына, не мешавший, впрочем, принимать разумно звучащие доводы. - Разумно, - опустил ружье Габриэль, вместо этого потянувшись за полевой аптечкой, лежавшей в коробе на крыше дилижанса. - Разберемся потом с твоим огнем. И...спасибо за помощь, - все же пересилил себя мужчина. Мортимер ничего не искал в глазах провожатого по той простой причине, что ему с лихвой хватало собственных мыслей. В действительности, он не верил до конца, что может вот так просто и глупо получить пулю в живот и умереть. Однако, постепенно осознание приходило к отягощенному интеллектом господину, все тяжелее становилась эта бравада, нарочито легкое отношение ко всему, приходилось смотреть в эти глаза и запрещать себе моргать, просто чтобы не иметь шанса зажмуриться от страха. Но вот, решилось. И тут уж мистера Смита накрыла обратная сторона адреналиновой эйфории, ее темная ипостась. - О, ну что вы... - сладенько пропел он в ответ Габриэлю, страстно желая послать того к черту, и сдерживаясь лишь потому, что ругательство это имело смысл вполне конкретный, а не только метафорический. А еще потому, что привык сдерживаться. Под конец фразы, голос молодого инквизитора растерял всю приторную вежливость, банально огрызаясь. - не стоит благодарности! "Разберется он. Разберется с моим огнем, ха!" Скрипнув зубами, Мортимер запахнул свои лохмотья, ранее представлявшие из себя пиджак, и, кипя от злости, вознамерился посетить багажное отделение их замечательной повозки, но не успел сделать и нескольких шагов, как его нашла Карла. Спокойно подойдя к Мортимеру, Ратто окинула его с ног до головы, оценивая возможные повержения, но спросила только одно: - Жив? - Пауза, кивок в сторону заколотого волка, - молодец. И протянула руку к поясу мага - проверить самое святое, инсигнию. Чужая рука двинулась вперед, инквизитор - на шаг назад. Защитная реакция, мэм. Если ткнуть морскую звезду палочкой, она сжимается. Если малознакомые, демонстрирующие неприязнь к одному факту его бытия на этом свете, женщины пытаются потрогать его руками, мистер Смит пытается этого избежать. Не сразу, но он сообразил, что мадам желает взглянуть на его инсигнию, и тут уж брови слегка приподнялись. Пожелай она проверить, что у него в штанах, это и то не выглядело бы столь бестактно. - О, она настоящая, даже не сомневайся. - злость временно растаяла, Мортимер самодовольно усмехнулся. Отстегнул от себя святое, дохнул пару раз на выпуклую поверхность, отполировал рукавом и продемонстрировал инсигнию даме во всем великолепии. Разумеется, он был молодец! Минус шесть волков. Плюс один спасенный греческий юноша. Да этот день начинается просто отлично! Главное, не попасть до вечера в еще какую-нибудь передрягу. *** -Кто очень голодный голодный? Кто-то тебя пугает? - Обратился он к девушке всё также на ты, как было проще достучаться до неё в такой ситуации, но кажется это был не простой шок, она почувствовала что-то а тут он был совсем уж бессилен. - Мисс Блэк?! - Не чувствую никого, - качнула головой Беатрис, торопясь выйти наружу. - Освальд, позаботьтесь о Морин, мне нужно к Андросу. - Голодное. - Морин кивнула, вытянула ручку и указала на те кусты, из которых недавно выскочила волчья стая. - Там. Она посмотрела в лицо заботливого мистера Вуда, на стеклышках круглых очков виднелись маленькие темные пятнышки. Мисс Смит огляделась кругом, вдруг вскочила на ноги, и зажала рот ладошками. На полу грудой лежали волчьи трупы, истекающие кровью и чем еще похуже. Сразу вспомнилась картинка: резко очерченный силуэт на фоне разбитого окошка, вытянутая рука, и пистолет, будто-то выросший прямо из плоти, изрыгающий огонь. Огонь?.. - Где-то пожар? - Это не пожар. - пуще прежнего запаниковала ведьма. - Это - мой брат. Где он? Мне нужно его видеть! Ощутив этот внезапный прилив сил, девица вознамерилась покинуть дилижанс немедля, чтобы убедиться в том, что с братом все в порядке.

- Отойди от Андроса немедленно. И следом отчётливый щелчок, новая угроза. На сей раз, пожалуй, посерьезнее волков. Нет, конечно, сталкиваясь с его истинной природой, люди, бывало, пугались или гневались. Иногда даже завидовали или тихо ненавидели. Так или иначе, это вызывало эмоции, мало у кого хватало самообладания сохранить спокойствие. Однако, до сих пор никто из всех этих людей не наставлял на Мортимера ружье, словно он какой-то преступник. Словно он вне закона. Что за чушь?! Закон на его стороне! Он хотел было взглянуть на жертву волчьей расправы, но не успел, лишь краем уха слыша прерывистое дыхание. Само собою в голову пришло: Всему конец. Ненастьем и грозою Мой темный путь недаром омрача, Не просветлеет небо надо мною, Не бросит в душу теплого луча... Вот так, всякий раз, в самый неожиданный, совершенно неподходящий момент, они возникали в его голове, проплывали и исчезали, растворяясь в сумраке сознания. Это не то. Не то важно, другое! Чтобы не усугублять пикантность ситуации, мистер Смит оставил в покое застрявший в черепе волка меч-трость, встал в полный рост и, подняв руки, сделал три шага назад, с таким расчетом, чтобы теперь его было хорошо видно из разбитого окна дилижанса. - Это станет твоей самой большой ошибкой, Ларко. - отчётливо заговорил он, когда пламя, окутывающее его, ровно и послушно погасло, не оставив никаких следов горения ни на волосах, ни на одежде, как если бы кто-то перекрыл вентиль газовой горелки. Стало видно, что волки его всё-таки здорово потрепали, костюм был кое-где пропитан кровью и безвозвратно изорван. - Я - инквизитор. - эти слова прозвучали твердо и ясно. Усмехнулся не без самодовольства, и не без некоторой горечи. - Не самый обыкновенный, конечно, но тем не менее, самый настоящий. Таким я родился, и не тебе решать, дурно это или хорошо. Советую опустить ружье. Медленно, чтобы никого не спровоцировать, он отвёл полу пиджака, демонстрируя отцу-ортодоксу блестящую новенькую инсигнию, обещающую убийце своего носителя много разнообразных неприятностей. - И, замечу, я только что спас твоего сына. По крайней мере, он был еще жив минуту назад, когда я заколол того волка. - не имея намерений хоть сколько-нибудь скромничать, заявил он, кивнув в сторону живописного волчьего трупа, и все же не сдержал некоторой язвительности. - Греки все такие неблагодарные? Или мне просто на вас не везет? Пожалуй, этого должно было бы хватить, чтобы образумить стрелка, но если нет, то он примет свою пулю с достоинством. Мистер Смит гордо приподнял подбородок и уставился Габриэлю прямо в глаза. *** - Морин? Ты слышишь меня? Всё хорошо, здесь никто не даст тебя в обиду, это просто волки. Очень злые волки. Очень злые волки заполонили собой весь экипаж, набились туда, словно сельди в банку, и, кажется, все пропахло их грязной шерстью, вонючей слюной и кровью, все пропиталось гарью. Сжечь. Сжечь тут все дотла. Да, это будет очень правильно. - Оно хочет есть... - слабо проговорила мисс Смит, приподнимая голову и смутно глядя перед собой. Скачущие туда и сюда спутники, прыгающие волки, ляпки крови и мозговой жидкости на стенах и на ее юбке, оглушительные выстрелы: поразительно спокойно Морин взирала на это все, вероятно, не осознавая еще, что это происходит наяву. В ее голове была одна мысль. - Оно очень голодное. Очень. Взгляд с трудом сфокусировался на затылке мистера Вуда, с трудом отбивающего наскоки зверья.

Как-то очень быстро все покатилось в тартарары. Демонстрирующие какое-то дьявольское хитроумие, волки организованно разбили собой стекла. Разбили стекла! В дилижансе на этой почве случился небольшой сквозняк и стало очень тесно. Снаружи отчетливо потянуло паленой шкурой, и послышался удаляющийся жалобный визг, на фоне слабого гула, как в печи. Вонь горелой шерсти коснулась обоняния, чья-то кровь окропила бледное лицо, мисс Смит вздрогнула и упала бы, пожалуй, если бы не сидела в уголке возле дальнего от поля боя окошка, сумочка выскользнула из ослабевших рук на пол, голова безвольно откинулась. *** Голодные глаза, в которых пляшет, беснуется отраженное и свое, внутреннее, злое пламя. Они смотрят на него, они жаждут крови. Они немо кричат: "Мое." "Мое!" "Мое!" А потом кидаются, клацают в воздухе зубами, хватают за одежду и тащат каждый на себя, норовя свалить, чтобы уж больше не дать подняться, весьма наглядно демонстрируя, как это, когда человека травят собаками. Единственное, что хоть немного сдерживает их, это огонь: слышится визг, противников стало меньше, хорошо. Вместо сбежавших другие прыгают, остервенело вцепляются в полы пиджака, повисая всей своей неожиданно большой для таких компактных существ массой. Как долго можно глодать раскаленные угли или держать во рту пылающее полено? Правильно. Шерсть вспыхнула на удачливом в охоте звере мгновенно. Он сел на хвост, потом заметался по полянке, но очень скоро упал, а огонь все подъедал то съедобное, что осталось на его теле, оставляя после себя обугленный труп. В нескольких ярдах от Мортимера три волка уже приступили к трапезе: Андрос снова застонал, но звук этот вышел слишком тихим. Проклятье! Самого инквизитора все ещё осаждала пара зверей, и переключив свое внимание на других, этих он неизбежно выпускал из виду. Мгновение раздумий, почти приятное, сосущее под ложечкой, ощущение опасности и мистер Смит принимает очередное неудачное решение. Пинок. Мимо. Угрожающий взмах рукой - волки пятятся, огрызаясь. Прыжок в сторону и вот он уже возле троицы, поедающей человека живьём. Где-то сзади клацают зубы, но, к счастью, не достигают цели. - Прочь! ПРОЧЬ!! - взревел двухметровый огненный столп, в попытке если не зарубить одного из людоедов, то устрашить их достаточно для того, чтобы заставить отступить. Новый удар. Снова мимо. Кто-то убегает, поджав хвост, но один остаётся. Он не желает бросать добычу. Чувствует себя в своем праве. В горячке, метафорической и буквальной, мистер Смит не видел, дышит ли ещё эта добыча, или уже поздно. Этот последний, самый упрямый, его противник совершил бросок, инквизитор неловко отступил на шаг, пасть сомкнулась в опасной близости от горла, разрывая жилет: вот когда окупилось постоянство в пристрастии к костюму-тройке. Мортимер отшвырнул клыкастое чудище, чувствуя, как наливается усталостью тело. И, предупреждая новую атаку, размахнулся мечом, словно осиновым колом: лезвие с хрустом прошило волчий череп и вошло в землю, пригвоздив к ней труп поверженного врага. По вываленному языку стекала струйка крови. Карла была права, до этого момента инквизитор ещё никого не убивал, даже собаку. Похоже, пришло время это изменить.

Ответ последовал незамедлительно, зашуршали кусты и на парня накинулись покрытые серой шерстью хищники. Тот успел выстрелить один раз и оказался повален наземь, кони истошно заржали встали на дыбы, выругавшийся Габриэль с трудом удерживал их от бега сломя голову. А из кустов появлялись все новые и новые волки... Мерное покачивание убаюкивало бы, если бы не удушающая, тяжелая, смертоносная жара. Морин обмахивала шею самодельным, из листка бумаги, веером. Мортимер время от времени промокал лоб платком, запас которых подходил к концу. Единственное, чем он поступился в борьбе этикета и привычек с климатом в пользу последнего, были галстук и пара пуговиц на рубашке: так, по крайней мере становилось легче дышать. И когда уже казалось, что все, еще немного, и от них ото всех останется лишь прозрачная лужица в салоне дилижанса, дорога пошла в гору. Воздух перестал напоминать о раскаленных сковородах, уготовленных грешникам в аду, появились деревья. Появилась тень! Морин снова принялась смотреть в окно, температура падала, интерес к жизни возрастал. Мортимер уж было подумал, что его дорожные мытарства на сегодня кончились, ведь рассчетное время подходило к концу, как вдруг их экипаж не слишком-то плавно дернулся, и остановился. Послышались голоса проводников, а затем... звериный рык, и человеческие крики. Морин вжалась в спинку сиденья и оцепенело вцепилась в сумочку, она смотрела на брата. Мортимер выглянул в окно: картина разворачивалась душераздирающая. Герой дамских романов уже лежал на земле, и его, словно обессилевшего после долгой погони оленя, трепали, растаскивали три зверя с серой шкурой. На помощь им из леса спешил еще десяток. Или дюжина? Бешеное, озлобленное зверье, что, черт побери, с ними случилось, чтобы заставить настолько забыть осторожность и инстинкт самосохранения?.. Летом, в самую сытную пору года? Раздумывать над причинами происшествия было некогда. Вот он, момент истины! - Сиди здесь. - приказал он сестре, и на ходу выхватывая спрятанное в трости лезвие, бросился к двери. Внутри этой коробки должно было быть достаточно безопасно. Какое-то время. Поразительно, но звуки выстрелов и даже первая смерть в стане врага не образумила стаю, и те, с упорством обреченных, продолжали кидаться, и рвать, и грызть - убивать. *** Единственное место, где Морин встречала диких зверей называлось Лондонским зоопарком. Они сидели за решетками, смотрели грустными просящими глазами и казались ей очень милыми. Не может быть, чтобы это просто так. Не может быть, чтобы без причины. Она моргнула, когда брат что-то сказал, сильнее сжала сумочку, так, что побелели пальцы, и обратилась внутрь себя. Яркие пятна во тьме, сильные, пульсирующие и горящие ровным сиянием. А вот тусклые, первобытные: нет, никакого постороннего воздействия на беснующихся животных не было. Мисс Смит ощупала доступное ей пространство еще и еще раз, и, кажется, готова была бросить, но тут что-то коснулось ее на самой границе между тьмой и светом. Меж разумом и безумием. Что-то было там, откуда пришли эти волки. Что-то неуловимое, чуждое, голодное. О, оно было очень голодным. Ведьму охватил безотчетный страх. *** За дверью дилижанса проза жизни немедленно скомкала поэтическую жажду подвига, бросила ее оземь, растоптала и плюнула на труп. Решение выпрыгнуть наружу оказалось не самым удачным решением в жизни новоиспеченного инквизитора. Дело было в том, что на счет "раз, два, три" его окружили раз, два, три, и четыре... на четвертом волке Мортимер сбился и только смотрел во все глаза на рычащие, с оскаленными клыками, вздыбленной шерстью на загривке, морды. Вот еще немного, и останутся от инквизитора рожки, да ножки. Ну и инсигния, конечно. Ее заберут и доставят в Лондон, как положено. А на его могилке напишут эпитафию: "Он умер по собственной глупости." На лбу выступила испарина. Думай, Мортимер. ДУМАЙ. Используй, чтоб тебя, мозги! Решение пришло через несколько бесконечно долгих секунд. Резать? М-м, нет, пока наколешь одного, прочие сожрут. Да и наколешь ли? Слишком увертливы. Мистер Смит никогда особенно не славился мастерством в фехтовании. Святая же магия, как ни кощунственно заявлять подобное, была здесь бесполезна чуть менее, чем полностью, что с нее обычному зверью? В чем мистер Смит действительно был хорош, так это в выборе наилучшего из доступного ему арсенала инструментов. И когда приходится выбирать из плохого и очень плохого... Он решил, что извлечёт из того самого сундучка в голове, после чего мгновенно успокоился. Ладони перехватили рукоять узкого потайного меча. Ладони у него всегда немного болели, но сейчас - просто пылали. Единственным выходом было обратиться к силе, коей он, одновременно, гордился, и которую презирал. Иногда даже ненавидел, видит Бог, ведь было за что. Но не сейчас, не сейчас. Господи, только бы получилось. Пламя объяло запястья, побежало, радуясь свободе, по рукавам. Вспыхнули плечи, заполыхала спина, и вся его высокая фигура: инквизитор Смит стоял, широко расставив ноги, объятый целиком весёлым оранжевым огнем, с мечом, лезвие которого, как продолжение руки, окуталось покорными язычками пламени. Горел и не сгорал, как библейский куст. От осознания непроизвольно улыбнулся, и все стало на свои места: эта улыбка, чужая и странная, которая временами проглядывала в его лице, была порождением стихии огня. Что, впрочем, не отменяло желания избежать пули от Карлы, которая только что наповал пристрелила ещё одного волка. У нее ведь совершенно отсутствовало чувство юмора. Зато был быстрый пистолет и меткий глаз. - Не убей меня по ошибке! - ему было бы почти весело, если бы не одна проблемка: собравшись помогать Андросу, он влип сам. Следовало как-то выбираться.

Беатрис не удержалась и выглянула в окно дилижанса, сосредоточенно рассматривая ауры прохожих. - Не вижу никого Одаренного, - Никого подозрительного, мисс Блэк, - покачал он головой. - Но мы будем настороже. - Я тоже не вижу, - покачал головой Рафаль, готовый к посадке. - И тем не менее. - Морин проявила неожиданную твердость. - Кто-то это сделал. Я точно знаю. И никто ничего не заметил, и не почувствовал. Синие глаза уставились в золотые, уголок рта у мисс Смит поджался, выражая то ли сомнение, то ли внутренний дискомфорт. Сеньор Солейн явно имел сказать что-то еще... С другой стороны, может быть, ему досаждала лошадиная вонь, но он из вежливости сдерживался? Мало ли о чем человек думает, но не говорит? Окончательно изгнав из головы любые мысли на этот счет, мисс Смит откинулась к спинке сидения, взглянула на затихшего напротив сеньора художника, улыбнулась и приготовилась трястись на кочках четыре с половиной часа. Хорошо, что она всегда была достаточно здорова для такой сложной дороги. Дамой она себя не считала, но залезла в дилижанс первая, ненароком воспользовавшись джентльменским поведением Рафаля. Ничего необычного внутри не было. Крепкий, ухоженный дилижанс, без потайных мест и пустот. Простучав двери и стены, Ратто решила, что в случае чего, сойдут за укрытия. Дерево, конечно, далеко не каждую пулю задержит, но крепкое дерево - не самое плохое укрытие, особенно, когда других рядом нет. А вот стекла ее разочаровали - самые обычные, без малейшей брони. Осмотрев дилижанс изнутри, она снова выбралась наружу, как раз на деликатный французский вопрос о ружье. Необходимость подавать дамам руку, дабы они забрались в дилижанс, отпала сама собой, когда это дело взял на себя младший господин Ларко, и Мортимеру представилась возможность наблюдать, как сеньор(ит)а ди Фогна сманеврировала и первой проникла в поданную карету, где принялась самым пристальным образом обследовать оную, вплоть до выстукивания стенок, и заглядывания под сиденья. Буквально накануне вечером мистер Смит удостоился чести наблюдать, как она же беспардонно влезает в их с сестрой вагонное купе, Бог знает что рассчитывая там найти. А до того, в дирижабле. Теперь же Карла выпрыгнула из экипажа обратно, и с нетерпеливым видом стояла, видимо, ожидая, пока последний замешкавшийся (то есть он) займет свое место, и тогда уж и ей можно будет закрыть калитку загона на ночь, будучи уверенной, что овцы не разбегутся. Стерев перчаткой капельки пота, протупившие на виске от жары, Мортимер ненароком сдвинул котелок на затылок, от чего стал выглядеть в некоторой степени удивленным. "Овчарка" - почти против воли пришло ему в голову. Этакая огромная, медвежьеобразная псина, свято уверенная, что знает лучше, куда и кто должен идти, и что делать. И если, при определенной фантазии, это прозвище могло сойти для работника Инквизиции за комплимент, то чувствовать себя бараном (ну не агнцем же, в самом деле?) было сомнительным удовольствием. Слабо усмехнувшись, мистер Смит, наконец, сел на скамью, пропустив всю эпопею с прощупываниями астральных тел молодых девиц.

Беатрис, отметив обеспокоенность девушки, склонилась к ней ближе. - Все в порядке? - понизив голос, спросила она. Наглый магический шпион не нашёл ничего лучше, как присоединиться к обеим леди. Расслабленно опёрся о дверь дилижанса и тоже скользнул внимательным взглядом по улице. - Лишнее внимание? Кого-то заметили, леди? Как говорится, при слишком ревностном следствии главное: не выйти на самого себя. Мисс Смит с секунду помолчала, а потом доверительно сообщила обоим следующее: - Кажется, за нами следят. Меня только что-то кто-то прощупал.

Габриэль, судя по таящему в своей глубине неодобрение косому взгляду, такую открытость и привлечение постороннего внимания не приветствовал, но мнение свое не навязывал. За что заслужил от Беатрис мысленную похвалу. Помимо этого, похоже, мужчина не испытывал какой-либо неприязни по отношению к свалившимся на его голову гостям. Что ж, значит Мортимер, напротив, должен был быть одобрен встречающей стороной, если не считать слишком уж лондонского костюма, в котором так же была заключена некоторая защита, его оружие таилось в не сбитой еще по каменистым дорогам трости и, разумеется, в голове. Морин своим усиленным даже с помощью артефактных нитей жакетом покамест пренебрегала, ввиду жары, а пистолет держала в маленькой сумочке, в которой так же находились предметы, куда более полезные для девушки. Например, зеркальце. На привокзальной площади, окруженной малоэтажными домиками, под куполом пронзительно голубого неба, царила легкая сутолока: прохожие, пассажиры, приехавшие с ангельскими избранниками на одном поезде. Уже вознамерившись забраться в дилижанс, Морин вдруг ощутила беспокойство и обернулась. Кто-то только что-то вторгся в очень личное пространство. Без позволения, просто так. Большинство одаренных подобные манипуляции не замечало вовсе, но щепетильная мисс Смит мистические вторжения находила неуместными. Как известно всякому образованному магу, аура выступала от тела всего на пару дюймов, а значит изучать ее - все равно что руками трогать. С какой стати брату или кузине так поступать? Взгляд задержался на сеньоре Солейне, обладателе необыкновенного цвета глаз. Нет. Ему-то тоже ни к чему. Разве их не представили друг другу, как полагается? Вся необходимая информация была сообщена. А значит... Морин снова принялась озираться вокруг. Кругом люди. Дома, за окнами которых может кто-то быть. Дистанция подобного изучения - не более сорока ярдов. Кто-то, находящийся поблизости, только что нагло заглянул ей если не под юбку, то, можно сказать, в декольте. И следовало выяснить, кто решился на столь возмутительную бестактность. - Ехать до общины около четырех часов, будем на месте где-то к полудню. Может, чуть позже, - проинформировал всех Габриэль, вместе со своим сыном укладывая багаж путешественников во вместительный короб на задней части диллижанса. - Остановитесь прямо на вилле ди Анджело, это местный затворник-меценат, регулярно жертвует хорошие суммы в казну общины, поэтому люди легко прощают ему странности, вроде повышенной охраны или уединенного и закрытого образа жизни. От общины до виллы еще где-то полчаса езды. И еще одно. Я оставил внутри шляпы и кепки, подберите себе по вкусу, кто еще не озаботился. Солнце Греции может оказаться тяжким испытанием для вновь прибывших. Конспиративная кличка господина, проживающего на искомой вилле поразила Мортимера до глубины души. А разве... ну то есть, разве не следовало назвать его как-нибудь, хм, менее очевидно? Он не стал, разумеется, озвучивать эти свои мысли, но еще довольно долго удивлялся. На предложение выбрать шляпу мистер Смит кивнул, но предпочел остаться при своей. Солнце Греции уже некоторым образом его утомляло, предстояло привыкать. Длинный предмет на кучерском сидении ничем не привлек внимания ни его, ни сестры. Морин поскорее забралась внутрь и села у окошка.

Версия 2.0, улучшенная и дополненная :3

Сеньорите Морин улыбнулся чуть шире, но поспешил скрыть эту вольность за прядями волос, опустив голову как раз тогда, как ее брат мог бы заметить такой приятельский жест. Сеньорита в ответ улыбнулась весьма сердечно, а братец сегодня был, видимо, не настроен чрезмерно строго блюсти приличия, то ли не заметив, то ли сделав вид, что не замечает невинных нарушений этикета. *** - Освальд Вуд, - представился он в ответ встретившему их инквизитору. - Простите за вопрос, вы служите вместе? Сверление дало свои, хоть и несколько неожиданные результаты. Морин, никогда не отличавшаяся тактичностью в общепринятом смысле этого слова, услышав вопрос мистера Вуда, не сдержала любопытства и осторожно, можно сказать, нежно прощупала ауры их новых знакомых. Каково же было ее удивление, когда выяснилось, что они не инквизиторы, и не экзорцисты, и даже не патентованные маги, а просто обычные, в смысле всяких сверхъестественных сил, люди. Если бы ее спросили, она так и не смогла бы объяснить, почему это встречать их здесь обязательно должны были инквизиторы. Так или иначе, из того, что хоть как-то связано было с магией, у отца и сына имелись универсальные амулеты, защищающие из от демонической и человеческой магии, кроме того, один обладал сопротивлением, вероятно, врожденным к человеческой, а второй - к демонической магии. Любопытные, но, похоже, бесполезные сведения. Мортимер в это время сочувственно изучал зеленовато-бледный лик мистера Освальда, находя, что сегодня они, похоже, товарищи по несчастью. В каком-то смысле. Мистер Вуд, кажется, тоже не слишком легко переносил этот климат.

Накануне вечером Мортимер добрался до выделенной им квартиры очень быстро, как раз к этому времени совсем стемнело. Он спешил. Никаких дополнительных неприятностей по пути с ним не произошло. Только взявшись за дверную ручку, мистер Смит услышал, как там, внутри, вполголоса сестра напевает знакомую, из обычного ее репертуара, песню. Дверь открылась, мисс Смит, просияв, бросилась обнять брата, но тот, подавив недостойное раздражение, выставил вперед ладонь и болезненно сморщился. Сестрица немедленно остановилась, переменив свои намерения, только безмятежная улыбка сошла с лица, а и без того крупные, глаза еще немного расширились. *** Не без труда освободившись от элегантного костюма, разом превратившегося в изощренный капкан, мистер Смит довольно долго примерялся к спинке кресла, и, наконец, найдя подходящее положение, застыл. Морин, переставшая напевать, бросила взгляд на полотенце, которое сама недавно смачивала холодной водой и осторожно спросила. - Может быть, позвать Беа? Повисла небольшая пауза - М-м. - нечленораздельный звук, означающий отрицание. Братец приоткрыл глаза и пояснил. - Пока не нужно. Может быть, потом. Я и так... Что "и так", осталось тайной, но в этот вечер к кузине так никто и не обратился. Использовались целительные эффекты холодной воды и чтения вслух. На утро легкомысленный мистер Смит, был, хотя и куда более бесцветен, чем его сестрица, и даже чем он сам по приезде в Рим, но вел себя бодро и, разумеется, собирался продолжить путешествие. На аэровокзале один из двух обладателей святой магии, погруженный в размышления, отвечал на искренние улыбки довольно рассеянно и без должного энтузиазма. В дирижабле, равно как и в поезде, Смиты не покидали свое купе без острой на то необходимости, проведя эти сутки практически в затворничестве. Возможно, стремились минимизировать тот самый легкий хаос, который всегда сопровождал их в незнакомом обществе. Чтобы изгнать неизбежную дорожную скуку, вступающую в свои права, когда вид из окна утрачивает привлекательную новизну, использовалось чтение, почти неслышное за дверями пение, а так же сон. 13 июля 1923 года. Греция Пятницу, законный конец недели, они встретили на берегу Ионического моря. Экзотическая южная природа, вольно раскрашенные утренним солнцем в розовый и желтый выбеленные, по обычаю этих мест, приземистые домики, желтая же пыль, засухоустойчивая неестественного цвета листва, бирюзовые безграничные воды на западе и, конечно же, далекие, в голубой дымке горы, на востоке. Пробирающаяся прямо в мозг жара обещала еще не то, когда настанет полдень, или, что хуже, три часа дня. Словно это какой-то... отпуск? За последние шесть лет, практически целиком посвященных дополнительному образованию, а так же практике, практике и еще раз практике, они едва ли имели возможность куда-то отлучиться из Лондона более трех раз и не дольше, чем на месяц. И каждый раз они ездили к матери. А сейчас они здесь, на территории страны, пострадавшей от вторжения врага сильнее всех прочих, если не считать то, что осталось от полуострова Индостан, конечно; яркой и пленительно прекрасной, совсем не похожей на сумрачную Англию. Греция была совсем чужой. И поразительно хорошо выглядела для прокаженной. Единственный вывод, какой сделал мистер Смит из их перемещения по карте, заключался в замене костюма на дорожный коричневый, несколько более легкий и удобный, чем парадный, но отнюдь не исключающий из набора жилет, галстук и, кажется, совсем неуместные здесь, перчатки. Светлый затылок от солнца оборонял опять же котелок. Мисс Смит оказалась более прозорливой в климатических вопросах, и предпочла легкую с короткими рукавами и легкомысленной расцветкой блузку. С высокой талией светло-бежевая юбка, делающая заметный акцент на талии, на поверку, при ходьбе, оказывалась замысловато скроенными просторными брюками, лишь маскирующимися под традиционный элемент женского гардероба. Более темный и более подверженный воздействию солнечных лучей затылок, на котором красовался неряшливый, но довольно практичный, пучок каштановых волос, прикрывала летняя шляпка-клош. Дополняли наряд временами заметные из-под подола, о ужас, красные туфельки, и, конечно, любимая жемчужная нитка. Группу путешественников уже встречали. Разумеется. Правда, на этот раз, представители Инквизиции не были облачены в строгие дорогие костюмы. Впрочем, характерная пристальность взглядов никуда не делась. - Габриэль Ларко, - представился бородатый мужчина в потертом то ли пиджаке, то ли куртке, которую носил, несмотря на медленно, но неотвратимо наступающую на темечко мягкими лапками жару. - А это мой сын, Андрос. Встретил их бородатый инквизитор с поэтическим беспорядком на голове и его сын, выглядевший точно как герой популярного женского романа. - Доброго вам дня. - поклонился Мортимер, так же представившись, за себя и за сестру. Морин изобразила крошечный реверанс и улыбнулась. Впрочем, улыбка ее немедленно выцвела, как только синие глаза столкнулись с глазами героя дамских романов. Впрочем, несколько невежливое разглядывание не продлилось долго. - Прошу прощения за моего сына. Позвольте ваш багаж, диллижанс ждет снаружи, - проговорил Габриэль. - Я...простите, этого больше не повторится, - смущенно кашлянув, проговорил Андрос, не рискуя больше смотреть Мортимеру прямо в глаза. - О, не стоит извиняться. - кривовато усмехнувшись, мистер Смит махнул рукой со сдержанно-благожелательным видом. Теперь разглядыванию подвергся сам младший Ларко, ему сверлила грудную клетку взглядом Морин.

Последние отголоски эха побродили по лестничным пролетам, не встречая в теле художника никаких препятствий, и умолкли. А он молчал. Улыбался и молчал, не думая, а только растворяясь в этой пронзительной чистоте наступившей тишины. Абсолютной. Глядя куда-то вверх. И не замечая вокруг ничего. Не замечая, что время все-таки существует. И проходит. Поначалу, это можно было принять за шелест дождя, неведомо как проникшего под надежную крышу инквизиторского дома. Но потом становилось ясно, что аплодисменты благодарных слушателей неожиданного, но красивого концерта. Морин, разумеется, пела для Николя, но отпущенный на свободу звук не выбирает, для кого ему звучать, а кому - нет. Эхо смолкло последним, и оказалось, что у нее не один слушатель, а куда больше. Морин немного смутилась, но секунду спустя сделала реверанс на своей ступеньке, благодаря всех, кто мог ее видеть. - Надеюсь, вам понравилось. - это было сказано сеньору художнику персонально. И, улыбнувшись, певица, подобрав одной рукой не самую практичную юбку, по-девчоночьи поскакала по ступенькам вниз, то прыгая через одну, то наступая на каждую. И скрылась за дверью первого этажа, ведущей во двор.

- Хорошо, Мортимер, как скажешь, - голос чуть дрогнул вначале, выдавая свою хозяйку, но выровнялся уже к концу предложения, хотя тревога из серых глаз никуда так и не делась. - Спасибо, Беа. - кузен улыбнулся с оттенком усталости. - Бросаешь кузину посреди ночи в обществе незнакомых людей?  Лондон закончился. Рим почти закончился тоже. Отвыкайте уже разгуливать по-одиночке, тем более, в темноте. Если нужно идти - нужно идти вместе. Если бы на месте Смита был юный Одаренный, которого нужно было вывезти из какого-нибудь Богом забытого предместья Катании в цивилизацию, она усадила было его назад под дулом пистолета. Грубо, но эффективно. Но на месте Смита был сам Смит. Не настолько уж юный, как это виделось ответственной оперативнице, так и норовящей сбить их, разбредающихся в разные стороны, в отару, за которой проще присматривать. И более того, он был инквизитор, имеющий полное право перемещаться самостоятельно. Мортимер посмотрел на Карлу так, будто звук ее голоса стал для него неожиданностью. - Не бросаю, а вверяю куда более надёжным и опытным, чем мои, рукам. - вежливо поклонился Карле молодой человек уже с котелком в одной руке и тростью в другой, определенно адресуясь к ее же собственным словам, произнесенным у ворот их временного пристанища. Выпрямляясь, он едва заметно поморщился, словно бы это движение доставило ему много неудобств. - Благодарю за заботу, но Рим, тем не менее, ещё не кончился, и я все же позволю себе эту крошечную безответственность. Одной больше, одной меньше... До скорых встреч. И, развернувшись, зашагал у выходу.

- Хочу. Но здесь... Николя оглянулся на лестничный пролет. Крикнул верх уходящих этажей: - Эй! О! - повернулся к Морин, - послушайте. Отличный звук. Вряд ли найдется место лучше. Подойдите-ка поближе к пролету... Здесь вот вам будет удобно. А... что же вы хотите спеть? Морин послушно подошла, и, опершись ладонями о перила, слегка перегнулась через них, заглядывая наверх, туда, куда ушло эхо. Дом был не слишком высоким, но имеющегося вертикального пространства вполне хватало. Девушка кивнула, выпрямилась и, сложив ладошки на диафрагме, взяла и задержала дыхание на несколько мгновений. А потом откуда-то донесся чистый мелодичный звук, словно смычком по струне. Небольшая гамма, вверх и вниз. Губы мисс Смит были сомкнуты, так что не сразу становилось ясно, что это звучит она. - Я очень люблю рождественские гимны. - сообщили благодарному слушателю. Издержки воспитания? Образования? Происхождения? Пожалуй, все это сразу. Мисс Смит имела обширный репертуар религиозных песнопений. Попробовав еще пару распевочных упражнений, Морин переместилась на пару шагов, потом поднялась на три ступени по лестнице, и там остановилась, найдя лучшую точку. - Святая ночь! Сверкают ярко звезды. Юная ведьма пропела первую строчку и взяла паузу, прислушиваясь. Потом снова набрала дыхание, и звуки полились. Высокое, чистейшее сопрано, довольно сильное для такой хрупкой девицы, этот голос без особенных преувеличений можно было назвать ангельским. Дитя британских фэйри выбрала для исполнения весьма простую, и тоже очень любимую ею, рождественскую песню, слова к которой написал не слишком набожный француз, а музыку так и вовсе еврей. Что, пожалуй, делало ее только лучше. - О, человек! Внимай певцам из рая! - О, ночь, о ночь Христова рождества! Голос взмывал вверх и падал, и снова взмывал, безошибно следуя по нотам. Совершенно неподвижная, с прижатыми чуть ниже солнечного сплетения ладошками, наивный, ученический жест, Морин не видела ничего вокруг. Ее мысли занимали правильное дыхание, слова и, еще немного, эхо, подпевающее каноном.

Николя трудно было смутить, но сеньорите Морин это на мгновение удалось: — Что вы, что вы, я не имел в виду… Морин наморщила лоб на мгновение. Что-то из сказанного ею огорчало сеньора художника. И чем дальше шел этот разговор, тем более неловким он становился. Мисс Смит этого терпеть не могла. - Нет, это вы меня простите. - возражая и, одновременно, раскаиваясь, сказала она. - Я не хотела вас расстраивать. И чтобы не топить себя в болоте светской беседы ещё больше (она никогда не была особенно хороша в этом, в отличии от брата), юная ведьма ухватилась за последние слова. - Пою. - подтвердила мисс без ложной скромности. - Хотите послушать? Так, по крайней мере, она не сможет больше сказать никакой неуместной глупости.

- Не это мне не даёт покоя, разве вы в словах Его Святейшества не услышали загадки, и части скрытой? - Задал он риторическим вопрос. Откровением было не существование ангелов, но лишение их крыльев, причина их падения и чумы. Вот что могло напугать. - Я, напротив, удивлен, что он изъяснялся настолько прямо. - возразил Мортимер, пожав плечами. - Впрочем, в мире полно загадок, и было бы самонадеянно даже со стороны самого Папы рассчитывать узнать ответы на все вопросы. Мне показалось, что он ничего существенного не утаил. Ангельские загадки не перевернули его картину мира, а всего лишь встали в ряд с другими, им подобными. - Свободу воли, дарованную человеку, вполне можно считать за проявление любви и доверия со стороны Бога, - задумчиво проговорила она. - Как мы этим даром распоряжаемся, уже другой вопрос. Карла, а во что веришь ты? - Ну... - Карла даже поерзала на стуле, пытаясь протянуть время, - демоны есть. Попадались по работе. - Думаю, тут важно только то, во что веришь ты, а вовсе не кто-то другой. А еще важнее - то, что ты делаешь. Поступки. Не болтовня, и не мысли. Инквизитор взял свой бокал, в котором еще что-то плескалось и посмотрел на просвет. Он даже приподнял бровь, удивившись, вероятно, пузырькам на тонкой стеклянной стенке. Оказалось, что Карла вовсе не утратила способности разговаривать, не рыча. Открытие, которое он про себя отметил. Сделав небольшой глоток, Мортимер двинул пару раз шеей, так, словно галстук и воротничок внезапно стали мешать ему. Кажется, он уже некоторое время изредка проделывал это мелкое движение, но осознал только сейчас, увлекшись беседой. - Прошу прощения, дамы и господа, мне необходимо вернуться. Нет-нет, не беспокойтесь, продолжайте ужин. - предупредил он жестом любое, даже самое маловероятное беспокойство на этот счет, отсчитал некоторое количество денег и положил на стол. - Расплатишься за меня, Беа? Мистер Вуд, было очень, очень приятно беседовать с вами. Поднявшись, внезапный мистер Смит собрался немедленно уйти. *** Он поморщился, словно сдерживая какой-то дискомфорт. Ремесло. За которое он презирал свою фамилию. То, что удавалось, но не окрыляло. Не-на-сто-я-щи-е. Полезные вещи. Мисс Смит обеспокоенно заглянула сеньору художнику в лицо. Всегдашняя чуткость к человеческим переживаниям сегодня подвела ее. - Что с вами, Николас? У вас что-то.. болит? — Я могу и для вас что-нибудь смастерить. Как-нибудь… потом. О существовании небескорыстного альтер-эго сеньора Буджардини мисс Смит понятия не имела. - О, в самом деле? Для меня? - она сначала обрадовалась, а после забеспокоилась, словно не могла решить какую-то задачку. - Но.. я не знаю, как сказать... о боже, - ломая пальцы, мисс вдохнула и выдохнула. - мне ведь совсем нечего будет подарить вам взамен. То есть, я бы хотела тоже что-то сделать для вас, но я ведь не умею ничего. Ничего полезного. - быстро поправилась она, и оторвав взгляд от пола, снова посмотрела Николя в лицо. - От меня решительно никакого толку. Разве что.. - не слишком удачная, но, увы, пока единственная, идея пришла ей в голову. - ...вы любите пение. Беспомощно улыбнувшись, Морин замолчала.