julia37

"Как закалялась сталь" Николай Островский Первой была у него повесть о котовцах, но ее я не считаю потому, что рукопись потеряли при пересылке. Так что эта - первая изданная книга. Неплохой роман, но, учитывая его известность, я ждала больше. А как известно, нет ничего хуже обманутых ожиданий) Ждала чего-то, подобного Поднятой целине, Тихому Дону, или хоть той же Рождённой революцией. Увы. Если есть желание прочесть о гражданской войне и первом десятилетии после, то лучше Шолохова мало что можно найти. А так есть ещё Бабель, Паустовский. Там и великолепный язык, и живые герои, противоречия и достоинства времени. А здесь все как-то слишком идеализированно, что ли? Местами даже лубочно. Простора воображению маловато, некоторые линии повествования брошены без объяснений. Вот Шолохов, он в своем Тихом Доне берет и пишет невероятное по воздействию на читателя полотно. И можно часами обдумывать его потом, а тут... "Петя - плохой" говорит мне автор. Да я не хочу, чтобы за меня решали, какой Петя! Я хочу, чтобы показали мне его, а я уж сама решу. Кажется, я это уже говорила? Неважно. Главный герой выписан хорошо, спору нет. Но на остальных как-будто времени не хватило и у них в основном такие вот авторские штампы на лбах. Да и много их слишком. Путаешься, забываешь, кто есть кто.. В общем, не шедевр. Но если делать скидку на то, что писал он ее, как автобиографию, будучи практически совсем слепым и глубоко больным человеком... А впрочем, Бетховену, к примеру, скидки не нужны. В целом понравилось, но это не точно (с)

Прошло ещё четверть часа и "нумера" на третьем этаже покинул и второй гость. Распрощавшись с дамами, Джеймс, слегка пошатываясь, направился туда, куда влекла его гравитация - этажом ниже. Расширенный зрачок, нетвердая походка, жуткий запах, все необходимые призраки сильного опьянения присутствовали, но чувство неудовлетворённости не оставляло его. Вероятно, потому, что добиться желаемого никак не выходило. Он дернул знакомую ручку, но дверь не поддалась. Тогда, разработавший месторождение тактичности до положенного природой горизонта, полтергейст достал из кармана женскую шпильку, украденную невесть где (урок с запертой дверью в замке не прошел даром), воровато огляделся и поковыряв дешёвый замок, вскрыл его за полминуты. *** Марси вздрогнула и проснулась. Зыбкий сон истаял так же незаметно, как и наступил. Она вытянулась на кровати, ноги упёрлись во что-то. В кого-то. - Я же запирала дверь. - все-таки произнесла она после минутной паузы. - Запертые двери мне не помеха, дорогая. - Джеймс развалился в изножье с видом человека, который находится на своем месте. Она помолчала еще немного, глядя на помятый костюм, на помятого его всего. То, что призрак пил, бросалось в глаза. - Давно тут сидишь? Марси убрала с лица растрёпанная волосы и села, поджав ноги. Прилипчивый спутник повернул голову и широко улыбнулся, как-будто не слышал. - Знаешь, чего я хочу, Марси? - выдохнул Джеймс, мутным взглядом уставившись куда-то сквозь нее, и, не дождавшись позволения, ответил уже на свой собственный вопрос. - Хочу знать, где меня похоронили. Мисс Фог долго молчала, а потом подвинулась ближе и прислонилась к стене. Они сидели рядом и теперь оба смотрели в пустоту перед собой. - Тогда, может.. - она запнулась. - ..расскажешь? Чтобы я знала, что искать. Через полчаса у нее на ладони осталось немного серой пыли, но скоро исчезла и она. Страшно было видеть это. Страшно и любопытно. Это нездоровое чувство хоть немного, но захватывало всякого, кто видел вблизи смерть. Мисс Фог не смогла бы отвести глаз, даже если бы захотела. Потом она одела дареный капюшон. Тот обнимал шею и волосы на манер шарфа, пока не был нужен. *** Два часа истекли и спустившись вниз, Марси увидела Флинна. Док выглядел усталым, и, пожалуй, это могло бы считаться нормальным здесь, если бы не выражение глаз. Он будто умер внутри, а здесь, с ними - пустая оболочка. А ведь совсем недавно Эндрю был другим, живым, веселым и спокойным. Гулко и больно стукнуло в груди сердце, потянуло его вниз грузом неосознанной еще вины. Француженка подавила вздох и закусила губу. Как дорого она дала бы, чтобы вот так же легко и естественно, как Найджел, подойти и просто спросить, что случилось. Коснуться руки в жесте поддержки, заглянуть в глаза. Увы. В ее собственных застыл немой вопрос, как в зеркале, отразилась в них чужая боль. Марси только и могла теперь смотреть со стороны, жалея, что никак не может впитать хотя бы часть всего того, что убивало его, в чем бы ни была причина. Жалеть, что не может помочь. Ничем. Никак. Никчемный бесполезный друг. Балласт. Обуза. Ранить неуместным вниманием или словом вдруг стало так невыносимо страшно, что нельзя дышать. Она молчала.

Кажется, я поняла, о чем речь.. :D

Хочется обнять тебя и плакать)) У меня очень похожие чувства были от "Часа Быка") правда, слова я подбирала немного другие. *** Смотрю на список тем и не могу найти подходящую. Вроде бы и много их, а нужной почему-то нет) Ладно, пусть будет эта: "Рожденная революцией" Алексея Нагорного и Гелия Рябова

- Джеймс? - в тон отозвался бельгиец. Котейшество дернул ухом, но продолжил спать. Бельгиец смежил веки, намереваясь «выключиться» из суеты и попытаться вздремнуть. И так не отличавшиеся скованностью и еще более раскрепощенные алкоголем "феечки" ответили Джеймсу целым набором перемежаемых условно-кокетливым смехом реплик: "Ой, какой симпатичный!", "Девочки, а он мне нравится!", "Очередь занимай, ишь какая!". Суть сводилась к тому, что "усталому путнику" ничего не мешает составить им компанию и даже рюмка есть лишняя, раз уж Оливер не пьет. Джеймс оценил метаморфозу собеседника и собутыльника, поправил пиджак с видом человека, который знает, что костюм ему идет и обратил свое ядерное жизнелюбие на тех, что готов был его воспринимать. С готовностью продемонстрировать, как рад, что хоть где-то его ценят так, как он того заслуживает, полтергейст погрузился в кресло, расположенное в самой гуще местных потрепанных волшебниц. В следующую секунду он уже принялся пить, отпускать ответные комплименты и вставлять уместные восклицания в беседу ночных бабочек. Не намекая, впрочем, ни на какое продолжение, несомненно из юношеской скромности. Внимание дам было заполнено вездесущим новым гостем, который постарался, чтобы Оливера больше никто не беспокоил. Оказывается этот устаревший во всех смыслах человек был не до такой степени бестактен, как могло бы показаться раньше.

"Феечки" неуверенно переглянулись, но прогонять Оливера не стали, даже найдя для него рюмку, которую одна из дам, ничтоже сумняшеся, протерла полой своего шелкового халата. Распивали все то же бренди, которого довелось попробовать Марселине. На лестничной клетке третьего этажа полтергейст сбавил скорость и перешел на шаг, слегка скорректировал маршрут, а потом и вовсе остановился возле одной из дверей. С минуту он прислушивался к звукам, наводящим на мысли о легком дружеском шабаше, приправленном алкоголем и болтовней. Смятение выветрилось, от него остался только параноидальный осадочек , тут же разбавленный свежевыжатым любопытством. Джеймс повернул ручку и толкнул дверь, дабы усладить взор тем, что предполагал увидеть внутри. - Дамы! - любезно поздоровался он и натолкнулся на знакомую фигуру в одном из кресел. - Оливер? На переваривание новых фактов ушла доля секунды, так что он почти не замешкался. - Котейшество! - котенку достался самый почтительный поклон и вопросительно посмотрел на всех по очереди. - Какое общество. Не против, если усталый путник, обронивший веру в прекрасное где-то на дороге жизни присоединится к банкету? Одиночество мне претит.

Прикосновение девичьей ладони получилось ожидаемо мягким и деликатным, однако, в момент касания Джеймс мог ощутить, будто в месте касания проскочил разряд статического напряжения, слишком слабый, чтобы передать болевые ощущения, но достаточно сильный, чтобы не сомневаться, что он был. О'Брайан вздрогнул, взгляд вдруг стал совершенно безумным. Чтобы скрыть это, он прикрыл глаза и сидел неподвижно минут пять. А потом вдруг громко чертыхнулся и рванул по лестнице наверх. На крышу.

- Все течет, все меняется, - улыбнулась Мира, потянувшись, чтобы коснуться ладонью руки Джеймса. - Вы еще найдете свой ритм и место в новой жизни. Девушка-кошка устало потянулась и грациозно выскользнула из-за столика. - А сейчас, извините, я последую совету отца и пойду отдохну. Ир, составишь мне компанию? На ручку, вполне человеческую, только покрытую шерсткой такой гладкой, что можно было принять за замшу, уставились глаза с серебринкой. Мелькнувшую в них опаску разглядеть было нелегко. Но руки со стола не убрались. И даже пальцы не дрогнули. Девушка-кошка вполне могла исполнить задуманное. - Если мне помогут, то это вполне вероятно. Если отвечать абсолютно честно, то О'Брайан не верил. Вообще. Даже если допустить, что его никто не обманет, что все это не игра его покалеченного воображения, то... тогда что-нибудь непременно помешает. План не сработает. И он навсегда останется подвешенным между мирами. Живой и мертвый одновременно. Но Джеймс никогда не бывал абсолютно честен. За сто лет он прекрасно овладел этим полезным навыком - не давать себе ложной надежды.

- Все немного сложнее, но, в общем и целом, ты прав, - издала Мира смешок, явно довольная реакцией Джеймса. - А папа сильный, да. Настоящий папа. - В мое время - сварливо, как настоящий столетний старикан, проворчал в очередной раз шокированный полтергейст. - общество порицало подобные инциденты. Ничто, решительно ничто не могло заставить его перестать юморить, независимо от успеха шуток у невольных зрителей. - Святые укотники! Голос! Я слышу голос пурризрака? Где он? Не вижу никого! А, это Джеймс. Мать моя кошка, вас видно пулоухо стало. Прямо вид как у пурризрака. - Глумись, пушистик. Развлекайся. - только посмеялся Джеймс. - Я не стану мешать. Нету меня. Нету. Он поднял руки в сдающемся жесте и выразительнейшим образом подмигнул коту. А после застегнул невидимую молнию возле рта, всем своим видом говоря, что уж они-то оба знают, как все обстоит на самом деле. Но он, О'Брайан, с этого момента будет молчать.

- А что непристойного в слове "миледи"? - удивился мимоходом Найджел. - В этом слове - ничего. Но я слышал совсем другое. - Джеймс с понимающим видом пошевелил бровями, дескать, изощрённый кошачий ум знает толк в таких вещах. - Меня, - сверкнула резцами в самую малость насмешливой улыбке Мира. - Я дочь Императора и легко могу обеспечить тебе аудиенцию с ним. - ЧТО?! - вот тут уже призрак совсем невежливо вытаращился на Миру. - То есть, у тебя папа и... папа? Потрясенный взгляд упёрся в спину Найджела. - Ну силен...

- Ну, вот видишь? – раскрытая ладонь указала на девушку-кошку со строгим зеленым взглядом, - На счет «примет-не примет» можешь не волноваться. Преимущества же, конечно, сомнительные, но.. как знаешь, дело твоё. - Что? Что я должен увидеть? Джеймс только вот собирался уже посетовать насчёт того, что никто не собирается его уговаривать, но тут вмешался Ирбис, и Оливер не дождавшись ответа взял и ушел. С секунду полтергейст недоуменно смотрел в точку прямо перед собой. - Такое впечатление, что я снова стал прозрачным. - но уже в следующий миг мотнул головой, выкидывая это из головы. - Тыкать лапами в мяуледей невежливо, - попенял маленький барс Колоссу. - Лапы вежливо подавать. - А называть женщин тем словом, которое ты используешь... - как бы по секрету поделился призрак, понизив голос. - ...это... словом, это вообще за гранью. Так что я бы на твоём месте заменил его на что-нибудь более пристойное.

- В отличие от своего реального прототипа, совершенно безобидный.. Кстати, Джеймс, - собравшийся было уходить, он вновь откинулся на спинку стула, - Твоя заклятая подруга предложила отличную идею на счет того, как сделать тебя менее мобильным в отношении закрытых дверей и более подверженным человеческим слабостям. Что ты думаешь на счет аудиенции у самого Императора? Если бы в данный момент полтергейст что-нибудь пил, то случилось бы то же, что и при разговоре с Мирой, где обсуждался ее папенька. Но Джеймс не пил, поэтому просто поперхнулся. - Да вы плетете козни за моей спиной! - притворно возмутился он. - Предлагаешь мне лишиться всех этих заманчивых преимуществ? И потом, кто сказал, что он меня примет? - ирландец непочтительно фыркнул. - Где я и где Император. Меня вообще, можно сказать, нет. А вам всем кажется.

- Если ты не будешь орать во все горло о наших планах, никто не пострадает, - по прежнему хмуро добавил Найджел, чувствуя, как начинает расти внутри желание дать Джеймсу по морде. Два раза, чтобы соблюсти симметричность деформации физиономии несносного призрака. - Да я и не начинал даже. - обиделся вредоносный полтергейст. - Только в случае, если придется выбирать, стреляй мне в спину, ладно? Не хотелось бы потом всю жизнь видеть твоё лицо во снах. Во время диалога О'Брайан пялился поочередно то на Грина, то на Оливера, поворачивая голову буквально на каждую реплику. - Госсссподи.. что за депрессивное место. - вздохнул Джеймс и без всякого перехода спросил. - Котенок-то хоть саблезубый?

- Доброе утро, Джеймс, - сказала Аня, воспринявшее весь его эпатаж как попытку разрядить обстановку. Джеймс, не первый раз за сегодня, приподнял метафорическую шляпу над своей головой и слегка поклонился Ане, одаривая своей улыбкой, мощностью в пару килотонн, всех в радиусе нескольких метров. - Интересная у вас с ней рокировочка. - В моем присутствии все становится интереснее. В два раза. - безапелляционно заявил призрак и покосился на молчаливого бельгийца. Воспоминание о пьянстве в замке приятно согревало склонную к алкоголизму душу.

Джеймс подтащил ногой стул даже не обернувшись на него, утвердился и одарил Алису ангельской улыбкой. - Пока Марси нет, я за нее. Могу побыть. Но недолго. Боюсь слишком свыкнуться с ролью.

- Какая жалость! - драматично воскликнул призрак, решительно отказываясь принимать любую хмурость на свой счёт. Он подошёл к Найджелу и не садясь облокотился о стол, после чего громким шепотом поинтересовался. - А это нормально, что мы обсуждаем наши революционные планы при ней? - и слегка кивнул головой в сторону барменши. - Не то чтобы я был параноиком, но обретение полного доверия за несколько часов меня немного настораживает...

- Что скажете? - обвел всех присутствующих вопросительным взглядом Найджел. - Скажу, что нам стоит собрать баааальшую бомбу. - с лестницы донесся голос Джеймса, которому быстро наскучило одному гулять в коридоре второго этажа. Подходя ближе к месту совещания, призрак широко разведенными руками демонстрировал всем желающим размеры вожделенной адской машины. - И взорвать все в чертовой матери. Что именно подразумевалось под словом "все": лаборатория, бордель или небоскреб корпорации, не уточнялось. Впрочем, возможно, что все это вместе.

Болящая зашевелилась и неловко перевернулась на спину. Она действительно выглядела больной. Эндрю утвердился рядом с кроватью, спокойный и непоколебимый, как утес посреди моря. - Спасибо. - прошелестела Марси и прикрыла глаза. Единственное, чего она сейчас хотела, это чтобы не заставляли вставать и спускаться вниз, обсуждать текущие дела.

- Марси? - переадресовал вопрос Энди и сел рядом с кроватью. Подумал секунду. - Для околомедицинского мне надо чуть задержаться. Из-под подушки послышался вздох. - Ладно-ладно. Я и по твоей спине все прекрасно вижу. - саркастично заметил Джеймс. - Пойду погуляю. Удачи, док. О'Брайан вышел и аккуратно прикрыл за собой дверь. Повисла тишина.

- Ты мне тоже, - без паузы ответил Энди, для надёжности всунув между дверью и косяком носок тяжёлого ботинка, - но там Найджел скликает сбор. Марси расстроится, если придётся ждать её одну. Двоих ждать - другое дело. Так что пусти меня внутрь, пожалуйста. Судя по всему, что-то таки произошло. И Энди не собирался оставлять Марси наедине с этим. Джеймс уставился на башмак, мешающий оставить гостя снаружи и тяжело вздохнул. - Ну и методы у тебя. - сказал тот, кто чуть ли не с плеча высадил дверь, когда прорывался сюда сам. И, немного поколебавшись, отошел в сторону, чтобы не расстраивать Марси еще больше. Ради разнообразия он мог вести себя и так. - Заходи. Мисс Фог в лучших традициях растрепанных чувств и девочек-подростков, лежала на узкой кровати, уткнувшись лицом в матрас и частично спрятав голову под подушкой. Наружу торчали рыжие волосы. Черный защитный капюшон лежал на тумбочке. - Я не могу сейчас прийти. - глухо сообщили матрасу, ничего, кроме затылка, как впрочем, и самого затылка, видно не было. - Соври ему что-нибудь медицинское, пожалуйста. Я после приду. - Ей стыдно. - перевел О'Брайан. - Уймись. Опять же, вопреки традиции, призрак заткнулся и с кривой усмешкой прислонился к стене, чуть запрокинув голову. - Мне уйти? - поинтересовался он у Энди глядя в потолок, и, очевидно, не рассчитывая, что тот внемлет просьбе и пойдет сочинять медицинскую ложь прямо сейчас.

Флинн постучал. - Марси? Внутри послышался неясный шум, а потом щёлкнул в двери замок. В щели показалось лицо, даже отдаленно не напоминающее мисс Фог. Это был ее невольный сосед по разуму. - Здорово. - Джеймс по каким-то причинам несколько утратил в жизнерадостности, хотя и не до конца. Он как-то воровато оглянулся и понизив голос, просительно изогнул брови. - Слушай, док, ты мне, ей-богу, симпатичен, но сейчас не лучшее время. Ничего срочного же не случилось, да? Иначе вы уже палили бы из своих пушек во все стороны. Дайте человеку передохнуть. Конечно, захлопывать дверь перед самым носом, как это любила делать сама Марселина, призрак не был склонен, но относился к любым визитам в ближайший час с явным неодобрением.

- Я бы отсалютовала тебе пивной кружкой, но я не рискну здесь пить что-то, - улыбнулась Мира. - Да брось, вот я еще не умер! - Джеймс не замедлил привести пример успешного эксперимента. Со стопки виски еще никто не умирал. - Это не стрихнин. Хотя, учитывая цвет... Звякнул дверной колокольчик, на пороге показалась в своем вдовьем колпаке утопленница из майской ночи. Персональный ее мучитель, в последние дни изрядно сдавший позиции, немедленно встал и в приветственном жесте раскинул руки. - Дева-воительница! Еще одна. - и впрямь, на легендарную Жанну Марселина была весьма похожа. По крайней мере, она точно слышала в голове своей некий голос, правда, увы, был это не архангельский глас. - Ну как, куда вы.. Мысль, не закончившись, иссякла. О'Брайан вдруг спал с лица, что с ним бывало крайне редко. - Марси. Эй, Марси! Мисс Фог устремилась к лестнице наверх. И это было не организованное отступление, а бегство. Неожиданное, отчаянное, беспорядочное. Скрыться с чужих глаз, уйти, пропасть. - Прошу прощения, мисс Грин, - безукоризненно вежливо, хотя и торопливо, повинился призрак перед Мирой. - мне надо. Тут что-то не то. И бегом бросился догонять свою жертву. *** - Да в чем же дело? Погоня едва не закончилась у двери одной из свободных одноместных комнат на втором этаже. Но именно сегодня призрак был настроен весьма решительно. Захлопнуть дверь перед его носом не вышло, Джеймс приналег плечом, вломился внутрь. В арсенале мисс Фог не имелось ничего против грубой силы. Разве что молчание, и потому она молчала. - Да скажи же что-нибудь, черт тебя дери! - незваный гость не слишком нежно перехватил тонкое запястье, но в тот же миг отпрянул, как обжегшись. Потрясенно посмотрел сначала на француженку, потом на собственные руки. - Ах, это... Марси попятилась, плечи задрожали, выражение лица стало жалобным, если не сказать, жалким. Два коротких слова лишили ее остатков сил, она ломано повалилась на узкую постель, лицом вниз и к стене. Незваный гость пару секунд еще стоял, пытаясь все осмыслить. Потом беззвучно запер дверь и крадучись подошел ближе. Вздохнул. Присел на край кровати. Утопленница не шевелилась. Ей казалось, будто она только что совершила что-то ужасное. Все в своей жизни она делала не так, как надо. Толкнув ее к решительной проверке, Линдберг тоже оказался вовсе не готов к абсолютной честности. Но что ей оставалось? Притвориться, что чувствует то же? Солгать? И лгать потом всегда? Джеймс вздохнул и невесомо коснулся рыжих волос. Погладил, стянул с затылка капюшон. Замер, опасаясь. Жестокая француженка не двигалась, озноб, охвативший ее тело, усилился, но на этом все. Взрыва не последовало. Призрак улыбнулся очень мягко. Почти сочувственно. Движение повторилось. Раз за разом, снова и снова. Гладил ее по голове, по волосам, по бледным скулам, как маленькую испуганную девочку. И, невероятным образом, осязал все, что было сейчас в ней через кончики пальцев. - Поплачь. Легче будет. - постепенно сведенные судорогой плечи расслабились, дыхание стало чуть ровнее. - Ничего. Бывает. Ты поплачь. От этих прикосновений мучителю самому становилось много хуже, но он надеялся, что, согласно двойственной природе всего на свете, в то же время легче будет становиться ей.

По ее слову и случилось. Линдберг хотел. О, ей пришлось ощутить на себе всю силу его желаний, всего того, что безумно хлестнуло через край. В какой-то миг, когда тяжёлая рука легла на затылок, когда в кулак сомкнулись пальцы и потянули волосы, сердце испуганно сжалось. Не перегнула ли? Ведь никогда не знаешь... Пожалуй, до этой минуты Марси не вполне понимала, с чем имеет дело. Свирепствовала буря, поцелуй едва ли не переходил в терзания и было в этом что-то... Когда Оливер молчал и делал, что велят. Покорялся, вопреки собственным же делам и мыслям. Эта женщина находила неизъяснимое удовольствие в том, чтобы повелевать чудовищами. В коллекцию разнокалиберных драконов мог бы вписаться и он, бельгиец. Без чешуи и крыльев, но так естественно впадающий в бешенство, он занял бы достойное место среди них. Долго. Гораздо дольше, чем могла предположить. Но, наконец, вздохнула, с позволения его. Судорожно и рвано. Чужое лицо было тут, совсем рядом, дыхание жгло кожу. Саднило губы. Марси посмотрела в глаза и поняла, что вылетела за пределы освещенной трассы, куда-то в ночь. Границ уже не видно. Мышцы шеи напряглись под мужскими пальцами. Медленно и деревянно искусительница отклонилась назад, бессильно прислонилась к спинке кресла. Да, это было... не лишено весьма приятных ощущений. Но между тем мысли оставались ясны, голова не закружилась, и сердце не дрогнуло так сладко-сладко. Того, чего она ждала, чего почти хотела, с ней все же не произошло. И ужас в том, что Марселина не могла понять, это горькая обида на те, жестокие слова, или дело совсем не в них? Она могла бы отдать ему себя. Здесь. Сейчас. Или немного позже. Могла бы, несомненно. Но что бы это было? Постель. И больше ничего. - Ты просто хочешь меня. - полушепотом отозвалась не глядя, когда смогла говорить. Невесомо коснулась подушечками пальцев кромки рта. С припухших губ опали, словно увядшие, слова. - Это не любовь. Прости. Рука толкнула дверцу.

Чтобы ни было у девушки на уме, какими бы категориями она теперь не судила, сам бельгиец не мог бескомпромиссно хлопнуть дверью и уйти. Машина остановилась в той же подворотне. Чемпион по тетрису упрямо смотрел перед собой. И в самом деле, к тому, что он уже сказал, мало что можно было прибавить. Сочный щелчок ременного крепления ознаменовал освобождение пассажирки. Марси нагнулась было вперёд, чтобы открыть дверь и выйти, но вдруг, застигнутая какой-то мыслью, откинулась обратно к спинке сиденья. Сидела неподвижно с минуту. - Поцелуй меня. - вдруг потребовала француженка, демонстрируя женскую логику во всей ее непостижимой прелести. Повернулась, склонилась в сторону Линдберга. Романтическая поездка подошла к концу, а в кино такие сцены всегда заканчивались поцелуем. Сложно было заподозрить Марси в столь фанатичном следовании сомнительным ритуалам. Понять, что именно у нее на уме сейчас вряд ли представлялось возможным. - Ты же хочешь этого. - и даже подбодрила, нетерпеливым жестом убирая рыжие пряди за ухо, чтобы не мешали. - Ну так давай.

У Бетти - Я делаю скидку на то, что мало и недолго вас знаю, - подпустила Мира шпильку Джеймсу. - Если эффект окажется накопительным, то и до пыточных дел мастера дело дойдет. Джеймс на мгновение осекся, а потом вдруг бурно расхохотался. Шутливо погрозил принцессе пальцем, и, выдохнув, прибавил. - Верно подмечено. Очень верно. Не поспоришь. *** - Чтобы вложить что-то новое, надо выгрести всё старое, - одними губами проговорил Оли и завел мотор. Марси посмотрела на гонщика без тени прежней нежности. У Линдберга все было так просто... Поверь в себя, отдавай и не требуй ничего взамен. Сгодится на пару лозунгов. Он не только думал, что знал ее всю, вдоль и поперек, чем живёт, чем дышит. Он не стеснялся даже заявлять об этом вслух. Это уязвляло настолько, что становилось даже безразлично. Мисс Фог с тоской уставилась в окно и кончиками пальцев погладила шершавый край защитного капюшона, обнимавшего ее шею вместе с волосами. Говорить теперь действительно было не о чем. Что и насколько действительно важно, каждый решает для себя сам.