julia37

А пуст ли дом - Всё нормально? Морин улыбнулась улыбкой мученицы. - Все хорошо. - глядя неотрывно на своего щепетильного в вопросах чужой личной жизни возлюбленного, она прошла несколько шагов по коридору и слегка пошатнулась. - Но я бы посидела где-нибудь. Недолго. Если можно.

А пуст ли дом Зачем? Как раз это она могла легко объяснить, учитывая, чем именно здесь занималась эта парочка. Ведь кровь суккуб обладала особыми свойствами.. - Нет, не хочу пожалуй знать, давай оставим всё как было? Морин, уже открывшая ротик, чтобы дать необходимые объяснения, захлопнула его. Убрала бутылку обратно, и подошла к двери. - Как скажешь. В строптивой ведьме вдруг прорезалась покорность.

А пуст ли дом Освальд покраснел. Следы двух пар ног привели их в комнатку на втором этаже, и с первого взгляда стало ясно что это чьё-то место. Особое место. Такое в котором чужое присутствие не то чтобы нежелательно, оно его оскверняет и разрушает, как тепло портит изысканный морозный узор на стене. Он почувствовал себя последней сволочью глядя на этот матрас с чистыми простынями, на убранный пол, занавешенные окна и, да, конечно - припрятанный бутылки вина и фужеры. Наверняка трофейные. Не смея тревожить это место, словно застав здесь кого-то он отступил на два шага назад, как бы говоря "Нет, нет, я ничего не видел". -Кажется мы спугнули призраков... - Сказал он поглядывая на перепутанные следы ведущие к другой лестнице, вероятно вниз и к другому входу как он и думал. Изнутри дом оказался куда больше, чем снаружи. Словно стены сами собой отодвигались от того, кто пытался приблизиться к ним, а коридоры удлиннялись, насмехаясь над теми, кто собирался пройти их из конца в конец. Большинство комнат пребывали в запустении. Но не все, не все. Освальд пробыл там совсем недолго, и смутившись, отступил, а Морин напротив задержалась на пороге, оперевшись рукой о дверной косяк. Слабый, щекочущий обоняние, запах серы подбадривал, словно выветрившийся нашатырь. Такой след оставляет демоническая кровь. Почти такой оставляла ее собственная. И каким же способом ее пролили в таком месте? Первая же версия заставила мисс вспыхнуть до корней волос и остро ощутить желание уйти, но по взгляду, брошенному Вудом, она приметила тайник с бутылкой. Вошла внутрь, и с избыточным усилием едва смогла вытащить пробку. Нет, в бутылке было обычное вино. А вот бокалы.. в бокалах без труда обнаружился тот самый след. - В бокалах была демоническая кровь. - бледные скулы еще хранили остатки краски стыда, - Похоже, ее добавляли в вино. А еще вдруг невыносимо захотелось прилечь на этот матрасик и пролежать там так час. Или два. Ну и что, что это было чужое место. Наплевать, что на нем делали и собирались делать нечто в высшей степени приятное и личное. Она так устала.. *** Книгохранилище. 13:30 - 15:30 - Впечатляющая новость. Конечно, величие и размах Города исключительны, но знать, что это часть того, что видел Иоанн...это грандиозно, - поделилась она впечатлениями от новости. - У меня "улов" скромный. Сколько бы я книг не просмотрела, упоминаний случаев одержимости не встретила. Похоже, вселиться в тела людей здесь не получается. Знаешь, есть у меня одна мысль насчет демонов, только тут больше интуиция, нежели какие-то факты. Поделиться? Не заметивший, как и много другого, того как им любуются, Мортимер еще некоторое время не мог вернуться с небес на землю, весь в мыслях о Новом Иерусалиме и.. - Знаешь, что мне не дает покоя? Тысячелетнее царство Божие на земле перед тем, как сломаются печати и сойдут семь казней. Как же тогда быть с ним?.. А впрочем.. Последнее слово, кажется, вывело его из забытья. - Что? Ах, да. Да, конечно. Рассказывай. - перестав измерять комнату шагами, Мортимер снова сел на свое место, напротив кузины и уставился на нее заинтересованным взглядом. - И, кстати, давно хотел спросить, тебе мать не говорила, как долго живут кроаты? Я знаю, что гораздо дольше, чем люди, но, все-таки, сколько?

Книгохранилище. 13:30 - 15:30 Следующие два часа прошли, как во сне. Снова в руки Мортимера попал дневник. Один из многих дневников покойной, а сейчас живее всех живых, тетки. Одна злая тройняшка на две добрых. Он ненавидел ее сейчас особенно сильно потому, что просто не мог, не имел сил не восхищаться. Всей той работой, что она проделала здесь, ее умом, целеустремленностью, напором, и даже ее почерком. Кларисса собрала все это, пропустила через себя, проанализировала и оставила многотомные труды. И ментальная защита, которую она разрабатывала. И сетеметы. И.. Господь знает, сколько всего еще! Как удобно быть нечеловеком, если хочешь посвятить свою жизнь изучению и объяснению всего, что вокруг. Сколько у нее было времени. Сколько времени у нее было бы еще, не взбреди ей в голову пойти против Инквизиции и проиграть. Столько, сколько у него не будет никогда. И мадам Уайт, чтобы ей сейчас провалиться прямо в ад, к своим единомышленникам, могла бы и заниматься ТЕОРИЕЙ. Какого.. Мортимер медленно втянул воздух через нос и выдохнул, успокаивая разошедшееся сердце, ожидая, пока сама собой рассеется кровавая пелена перед глазами. От гнева ему вдруг померещилась боль в плече, запаниковав, инквизитор ощупал его, и, с трудом подавив облегченный вздох, вернулся к тому, что читал. Все было в порядке. Пока что. Дело было в том, что обычно, Клариссе прекрасно удавались и практические опыты. Судя по тому, что он успел узнать. Правда, оружие по новым чертежам или плетение защиты разума, или еще что-то в том же роде не имели речи, не имели собственного мнения на этот счет, а потому не могли возразить. Зато Мортимер мог. Ему до сих пор хотелось излить на эту женщину все, что накопилось в его душе с момента рождения. За телесные муки годами, за ошейник и поводок на двоих, за подавленную злобу, прорвавшуюся к совершеннолетию гнусными слухами, а так же многочисленными "отродьями дьявола", "демоническими ублюдками" и многим подобным, за ложь, огромную, необъятную, необходимую, которую взяла на себя их мать, за ссору с ней. За все, в чем Кларисса была виновна и не виновата. Просто потому, что подвернулась под руку. Вот, что он читал, и чего не нашел ни в одном другом труде, написанным более ранними исследователями Города-Призрака: "Чем больше я провожу здесь времени, тем больше мне кажется, что у Города изначально было несколько функций, которые должны были последовательно сменить друг друга по стадиям реализации, но что-то пошло не так. Следы массовых боев между ангелами и, как я теперь понимаю, Искаженными, являются самыми древними в плане времени находками. И вот что странно - среди них нет человеческих скелетов. Как будто ангелы дрались химерическими ангелами. Мне все больше кажется, что люди стали появляться в Городе позднее, когда эти битвы уже отгремели и живых ангелов здесь не осталось. По крайней мере, я догадываюсь, куда они переместились - на Землю. Наличие ангелов в Заповеднике говорит в пользу этой мысли. И именно это подтолкнуло меня к той теории, которая объясняет если не все, то многое. Я представляю себе Творца, как надмировую сущность, объять разумом намерения и способ существования которой невозможно, он существует на таком сложном уровне бытия, что у нас просто нет способов его воспринять. Но, по условиям противостояния, то же самое должно относиться и к его антагонисту, Врагу. И миньонам обоих сторон. Однако же, и ангелы, и демоны существуют во плоти, на нашем, обычном уровне бытия. Я долгое время крутила эту мысль в голове, пока не вспомнила об Иоанне Богослове и его Откровениях. Армагеддон. Последняя битва, в которой сойдутся ангелы, демоны и люди. А потом, после победы божественных сил, ангелы пройдут по полю боя и смажут маслом и елеем раны всех павших и оживут они и будут вживе забраны на Небеса, в Землю Обетованную, где они будут жить вечно в счастье и достатке. Как-то так было у него написано, дословный текст я уже не помню. Соответственно, должно быть место, готовое одномоментно принять всех, павших в борьбе против Врага. Конечно, Город не похож на классические райские кущи, но я думаю, это и есть та самая Обетованная Земля. Признаки совпадают: облечение душ плотью, забота Города о людях, но не демонах или искаженных, сам масштаб застройки, предназначенный для масштабного и одномоментного заселения. Также, логично предположить, что ангелы, которые должны были участвовать в битве Армагеддона во плоти, должны были сначала этой самой плотью где-то облечься и, обращаясь к простой логике, почему бы не в том самом месте, куда потом попадут павшие? То есть, в этом самом Городе. Что он приспособлен к совместной жизни ангелов и людей, спорить будет только слепец. Но что-то пошло не так, битва Армагеддона не состоялась. И, тем не менее, Город обрел реальность. Как и ангелы на его улицах. А потом пришла Тьма. И вот этот элемент не укладывается в общую мозаику также, как и присутствие здесь демонов. Многие допросы однозначно указывают на то, что попадают сюда они одним и тем же путем - будучи изгнанными из одержимого ими человеческого тела, но не вернувшись в собственную оболочку там, на Пандемониуме, оставшуюся в Залах Вселения, а получив здесь новую, как и мы все. Хотя зачем Городу это, я понять не могу. Надеюсь, пока не могу". Мортимер закрыл рукопись, заложив пальцем ту страницу, на которой, он перечел эту фразу уже раз десять, значилось "Залы вселения" и "собственная оболочка демона", а так же "пока не могу". Откинулся на спинку стула и уставился перед собой, не книжных шкафов, не видя даже Беатрис. Не состоялся, или же.. просто еще время не пришло? Для Армагеддона. Семь печатей. Семь Ангелов. Семь чаш. И звезда именем "Полынь". "Я представляю себе Творца, как надмировую сущность, объять разумом намерения и способ существования которой невозможно." Где-то он уже видел это. Нечто подобное. Да! "Но имеет ли Сатана материальное воплощение, коим, мы тому имеем надежные подтверждения, обладают семьдесят два Аристократа Ада, или же просто являет собой вознесенную над миром силу, уравновешивающую благодать Божию? Не есть ли он - темное людское начало, изначально пребывающее в равновесии с добрыми намерениями и служащее прямой реализацией свободы выбора, дарованной Господом людям? Оные по собственной воле выбирают свет или тьму, добро или зло, склоняются либо к Богу, либо к Диаволу." Примерно так, если отбросить водянистые рассуждения, и выглядела позиция церкви по поводу того, что есть Сатана. Если говорить по существу, к единому мнению богословы так и не пришли. Они не знали ровным счетом ничего, и Мортимеру оставалось довольствоваться лишь гипотезами. Ну и, разумеется, тем, что: "Пандемониумом нарекается тот мир и тот град, что выбраны столичным Советом Аристократии Ада и кои становятся их резиденцией. А так же резиденцией самого Сатаны." Перед глазами стояли шпили храмов греха, в которых, как ему казалось, и должны были находиться те самые Залы Вселения. И парящие в багрово-серых небесах резиденции кровавых властителей, рукотворные острова, больше любого, самого мощного летающего дредноута. А самым большим, конечно, будет тот, где должен восседать воплощение врага. Престол которого, быть может, так же пустует, как пустует здесь престол Божий? Кларисса не смогла припомнить текста "Апокалипсис Иоаннис". Зато мистер Смит помнил их почти целиком. Он мог цитировать библию наизусть иной раз по несколько минут кряду. "И увидел я новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет." "И вознес меня в духе на великую и высокую гору и показал мне великий город, Новый Иерусалим, который нисходил с неба от Бога. Светило его подобно драгоценнейшему камню, как бы камню яспису кристалловидному. Он имеет большую и высокую стену, имеет двенадцать ворот и на них двенадцать Ангелов." "И измерил он город тростью на двенадцать тысяч стадий; длина и широта и высота его равны. И стену его измерил во сто сорок четыре локтя, мерою человеческою, какова мера и Ангела. Стена его построена из ясписа, а город был чистое золото, подобен чистому стеклу." "И показал мне чистую реку воды жизни, светлую, как кристалл, исходящую от престола Бога и Агнца. Среди улицы его, и по ту и по другую сторону реки, древо жизни, двенадцать [раз] приносящее плоды, дающее на каждый месяц плод свой; и листья дерева для исцеления народов. И ничего уже не будет проклятого; но престол Бога и Агнца будет в нем, и рабы Его будут служить Ему. И узрят лице Его, и имя Его будет на челах их." - Храма же я не видел в нем, ибо Господь Бог Вседержитель – храм его, и Агнец. - произнес он вслух, в мыслях так и бежали запечатленные строки, из которых некоторые словосочетания и фразы неожиданно приобретали непомерный вес и значение. - Откровения Иоанна Богослова, глава двадцать первая. Стих.. Он положил рукопись на стол, на случай, если Беатрис тоже захочет почитать. - Новый Иерусалим, вот что это. Новое небо и новая земля. Мортимер встал, и принялся расхаживать туда и сюда, жестикулируя и, при этом, не всегда сопровождая жестикуляцию словами. - Светило его - драгоценнейший камень! Или: - Река чистая - вода жизни, исходящая от Престола. И еще: - Но как же.. "не войдет в него ничто нечистое и никто преданный мерзости и лжи, а только те, которые написаны у Агнца в книге жизни."? По какому такому принципу Город выбирает людей? Выхватывает без всякой системы, принимает, окружает заботой. Ловит сачком изгнанных демонов, словно дитя - бабочек. И.. и что? Инквизитор остановился, все так же глядя перед собой, незрячими глазами. - Эта полярность.. - он потянул воротник и прочистил горло. - Противостояние Анклава и Санктума. Напророченная битва, только не на Земле, а прямо здесь. Город хочет.. он, по-моему, хочет выполнить свое предназначение. Вот и все. Набрать до нужного числа, может не треть ангелов небесных, а поменьше, и тогда.. А нужны для этого особые, подходящие люди. С правильными личными качествами. Вроде Клариссы Уайт. Очень простое желание, не так ли?

А пуст ли дом - После вокзала мои стандарты конечно упали, но фасад! Нет, уборки одной паутины с окон будет мало. - Освальд покачал головой, и искренность слов определить было сложно. - Вообще странно что здесь есть пауки, лошадей нет, а они есть. Вот зачем, а?.. - сказал он собираясь заходить. Морин тихонько засмеялась. - Какая разница, каков фасад? Главное ведь, что внутри. Дверь жутко заскрипела, разом разрушим все надежды хотя бы на подобие скрытного проникновения, и они вошли. Внутри, однако, их ждали сырость и мрак, пыль и облетающая, словно осенние листья, краска. Да еще следы на ступеньках, подтверждающие то, что рассказала им Моргана. Некоторое время назад тут были двое и замышляли они вовсе не ужасный заговор. Морин покраснела от мысли, что они могут застать здесь.. застать.. А впрочем, дверь так скрипела, что даже глухой бы услышал. Она вгляделась в черноту коридора прямо перед ними, вслушалась в молчание старого дома. Становилось и впрямь жутко. Морин прижалась к спутнику теснее, ища в нем то, чего ей сейчас не хватало, уверенности и присутствия духа. - Пойдем наверх?..

Пустой дом Морин ещё несколько секунд смотрела на проржавевшую дверь. На улице становилось слишком жарко. Или, может быть, дело было в ней самой? Ведьма тыльной стороной ладони утерла лоб. - Хочу. Очень хочу! - с преувеличенным энтузиазмом заявила она. - Пойдем, пожалуйста, внутрь. Ей в самом деле хотелось. Но если бы брат был рядом, было бы намного легче. Не колотилось бы так сердце. Не шумело бы в ушах. - Идём. И мистеру Вуду, раз уж он решил поддержать это начинание, волей-неволей, пришлось идти к дверям. Жаль только, подобраться тайком уже не получилось. - Между прочим, в таком доме хорошо было бы жить. Паутину только с окон убрать.. - шепотом поделилась она уже на крыльце.

Книгохранилище - Разумно, - кивнула Беатрис. - Ты скажешь или я? - Скажи ты, будь добра. - немедленно переложил на кузину ответственность. Или, может быть, не хотел сейчас контактировать с сестрой. В ответ на вопросительный взгляд Беатрис вполне невинно улыбнулась, но ладонь отняла не сразу. - Интересно, бывали ли здесь случае одержимости, - задумчиво проговорила она. - Надо поискать. Мортимер не имел ничего против нежных женских ручек в разумных дозах, и в уместных обстоятельствах. Как, например, сейчас. - О да! Кстати, это и впрямь очень интересно. Способен ли демон занять послесмертное тело? Надо было Катру спросить.. хотя.. - он с легким сожалением вздохнул. - Откуда ей знать? В двадцать-то лет.. *** Брошенный дом. 12:00 К концу прогулки Морин тяжело дышала. Но имея опору в лице Освальда, путешествие давалось ей не так тяжело, как могло бы. Они остановились перед облупленной полукруглой лестницей, украшенной колоннадой. Тишина. Шелест листвы. - Чудесное место. Дом, несмотря на потертый внешний вид, не спешил разваливаться, и выглядел вполне крепким. Требовался лишь легкий ремонт и хозяйственные руки, чтобы привести его в порядок. А значит, город не спешил избавляться от него, как от того квартала в Сумеречной зоне. - Знаешь, у меня в Лондоне была игра, даже не игра, какая это игра если в неё играю я один, скорее занятие. Ходить по старым улицам Лондона, не тронутым временем, помнящим ушедший век, и заглядывать в окошки. Не слишком вежливо, да, но очень осторожно! Аккуратно, одним глазом проходя мимо, разглядывая то, что дадут мне увидеть. Где лишь занавески, где ещё комнатный цветок или не менее комнатного кота, а где гораздо больше. Узор обоев или картинку на стене, старый платяной шкаф или хитрую люстру... Но всё это не важно, или важно, но лишь отчасти, как мазок на картине, сам по себе может и красив даже, но лишь часть целого. А целое - ощущение картины. Картина - чужая жизнь которую надо угадать. Что за человек живёт в доме с розовыми занавесками? Почти наверняка дама. Но какая? Вариантов так много, но иногда порой, то или иное впечатление сильнее, без всяких вроде бы фактов. Интуиция? Аура? - Я иной раз не могу удержаться от того, чтобы заглянуть в окно. - призналась мисс, задирая голову. На второй этаже что-то.. паутина, затягивающая стекло, слабо шевельнулась. То ли простой сквозняк, то ли.. Морин пригляделась, но окна были слишком грязными. - Но мне больше интересно, что делают там люди. Правда, иногда можно увидеть что-то, непредназначенное для чужих глаз. - ведьма слегка порозовела. Помолчала немного, успокаивая дыхание. - Похоже, внутри кто-то есть. - тихо сказала она, глядя на двери. С петель осыпалась ржавчина, а значит, недавно кто-то их открывал. Вкупе с шевелением картинка складывалась. - На втором этаже. Мне так показалось.

Площадь трех таверн Его дорогую, мистер Вуд галантно взял под руку что не мешало ему смотреть на неё чуть со скепсисом и несколько строго. - Конечно. Но прежде, я очень хотел бы, чтобы ты меня предупредила если почувствуешь себя хуже. Мы ведь давно далеко... Морин взглянула на спутника виновато, и обвив его руку своими несколько крепче, чем это действительно было необходимо, прижалась к плечу. - Прости. Это случайно вышло. - в тот раз она просто не успела ничего сказать. - Кроме того, я ведь не одна. А значит, ничего плохого не может случиться. Ей всегда было страшно приближаться к тем границам, определенным для них с братом, где начиналось действие этого невидимого поводка. Морин всегда стремилась избежать этого, любой ценой, но сейчас.. Сейчас ей было даже любопытно попробовать, как долго она сможет это терпеть? Это был вызов. И он стоил того, чтобы на него ответить.

Таверна - Просто сдадите их бармену и получите набор блюд, соответствующий завтраку, обеду или ужину на две персоны, - пояснила Моргана, передавая аж три таких картонки Морин, похоже, историю она оценила очень высоко. Морин благодарно улыбнулась, забирая билетики. - Спасибо вам ещё раз. Мы вернёмся вечером. Потом она взглянула на Освальда, который к тому времени наверняка успел помыть стаканы, и протянула ему руку, прося таким образом помощи и поддержки. Шаги мисс Смит, выходящей на улицу, все ещё были не слишком твёрдыми. В отличии от ее решимости продолжить исследования города. - Ну ты как? -Спросил он Морин очень осторожно, оценивая её состояние. - Куда пойдём? - Достаточно хорошо, чтобы продолжать. - ведьма мягко улыбнулась, пряча тени предательской слабости в глазах - Сходим посмотрим тот подозрительный дом, о котором говорила Моргана? - предложила она уже на улице и стараясь не смотреть в сторону дозорного дворца. - Мне кажется, там может быть что-нибудь интересное... *** Книгохранилище - Или следующей, - задумчиво добавила Беатрис. - Если эти твари достаточно умны, чтобы выждать подольше. Знаешь, мы бы могли попробовать вычислить подобных, хм, диверсантов. Пройтись завтра по Санктуму, посмотреть, что найдем. - Или мы можем поручить это дело Освальду уже сегодня. Они же все равно ходят по улицам. - сделал встречное предложение инквизитор. - Может быть, они как раз заметят что-нибудь подозрительное. В том, что эти твари достаточно умны, сомневаться не приходилось. - Да уж. Я как-то сомневаюсь, что должность главы Санктума для нее является наказанием, - хмыкнула Беатрис и, придвинувшись ближе, коснулась ладонью щеки Мортимера в тихой ласке. - Как и все остальное. Ну что, продолжим поиски дальше? - Да тут все устроено так, чтобы ужасно страдать каждый божий день. - саркастически заметил Мортимер, припоминая огромную ванную в гостевых покоях и статуи, да и все остальное тоже. - Справедливое возмездие, ничего не скажешь. Он плотно сомкнул губы, рассерженный какими-то своими мыслями, не сразу заметив прикосновение руки. Повернулся, взглянул на кузину полувопросительно. Едва заметно улыбнулся. - Продолжим. Дневник с записями о Чистилище вернулся на свое место в шкафу. - И всё-таки этот Город ведёт себя странно.. выхватывает души в одному ему ведомой последовательности, кроме того, улавливает вышвырнутых экзорцистами из одержимых демонов... Которые, на минуточку, вовсе не мертвы после этой процедуры. И в теории могут вернуться снова, если их господин сочтет их достаточно полезными.. В поисках нужных книг, инквизитор продолжал размышлять вслух. - Получается, далеко не все изгнанные возвращаются домой, в Пандемониум. Интересно.. Кажется, он продолжал логичную цепочку и дальше, просто по рассеянности перестал озвучивать вслух.

Книгохранилище И хоть они с кузиной условились искать все, что касается Пустоты, мистер Смит, поначалу исправно придерживающийся договора, случайным образом выбрал одну из рукописных книжечек и вернулся в реальность только тогда, когда его окликнули. - О, да, это.. - пробегая строчки заинтересованным взглядом, инквизитор бормотал себе под нос. - ..это то что нужно. Первое средство против Харрингтона - огонь. Что же, отлично. Что-что, а огня они с сестрой могли ему предоставить в достаточных количествах. Но в целом картина вырисовывалась безрадостная. Гигантские пустоты, обволакивающие светящиеся теплом и жизнью миры-точки, затерянные в бесконечности, и в каждый из них стучатся, прогрызают тайные ходы, протискиваются в ненарочно оставленные щели.. (здесь Мортимер снова незлым тихим словом помянул свою покойную тетку) жуткие существа, желающие лишь одного - поглотить. Самым многообещающим было замечание о том, что дети пустоты обладают разумом роя, не утрачивая собственной индивидуальности. И то, что знает один, знают все они. Вот только запредельной гениальности ему не хватало.. - Знаешь, я тут подумал, наш доктор, когда явился сюда.. учитывая коллективный разум, он ведь не мог быть настолько глуп, чтобы не учесть пусть и крошечную, но вероятность того, что его план не сработает. - прочитав все, что подготовила ему Беатрис, Мортимер задумчиво потер пальцем подбородок. - Наверняка, у него был какой-то запасной план. Может быть, он, даже не знаю.. подослал еще кого-нибудь, кто должен завершить начатое, когда шум уляжется? Да хоть бы и пауков. Мы как раз видели одного такого на вилле. Они крупные, но не настолько большие, чтобы это мешало им скрытно перемещаться. И наверняка ядовитые. Я думаю, этой ночью, возможно, в Санктуме случится еще что-нибудь неприятное. И хоть ему все еще претила мысль об искренней заботе касаемо мадам Уайт, он все-таки должен был это сделать. Предупредить ее. Если, конечно, Кларисса и сама обо все еще не догадалась. - А теперь посмотри-ка, что я нашел! - воодушевившись, мистер Смит принялся вслух зачитывать Беа избранные места из еще одного дневника их общей родственницы. Именно он и занял все то время, которое должно было быть потрачено на Пустоту. Мортимер слишком увлекся. Чистилище ведь не менее любопытно, чем Пустота. А в их ситуации, когда перспектива умереть никуда не девалась, даже и более. "Все-таки, оглядываясь назад, я не могу не признать, насколько же велик божественный Замысел. Изящная и предельно логичная реализация, которую люди своими попытками понимания только приземлили и замылили, даже так не сумев потерять исходную концепцию. Вот только нет весов, на которых взвешивается тяжесть совершенных грехов и легкость добрых дел, и архангела, держащего их за коромысло, чтобы пропустить взвешиваемого к воротам в Рай или же низвергнуть его с Небес в Ад. Мы сами судим себя. Такая вот простая правда. Попадая в Чистилище, душа начинает очищение не от грехов, а от наследия телесной оболочки. Пока мы живы, то всегда можем выдумать себе то или иное оправдание содеянному. У нас не было выбора, это все для высшей цели, виноват не я, а другие." На этой последней строчке инквизитор иронически ухмыльнулся. Высшая цель, говорите, тетушка? Ну-ну. "Но здесь, в Чистилище, все наносное срывается с души до тех пор, пока не достигается состояние полной беспристрастности. И тогда человек сам судит себя. И либо раскаивается в содеянном, делая шаг в объятия Господа, либо принимает себя таким, греховным. И сам, своей волей отворачивается от благодати Господа, обрекая себя на адские муки и ненависть, ведь вне этой благодати ему уже не ощутить настоящей любви и заботы. В этом, я думаю, главная проблема демонов - истинное чувство его суррогат не заменит. Этот опыт чрезвычайно травматичен и большинство тех, кто попадает сюда, в Город, сохраняют лишь смутные обрывки воспоминаний об испытанном. Но я - кроат и потому запомнила больше, хотя и не могу познать всего, что ощутила и облечь в слова. Часть так и осталась закрыта от меня. Остается неясным и критерий, по какому Город выбирает, кому дать новое тело, а кого пропустить дальше. В любом случае (и это я могу сказать наверняка), изначальный замысел для Города был вовсе не таким. Он был создан сразу и для конкретной цели, которой, судя по всему, не случилось. И тогда Творец изменил его назначение, но зачем и почему? Эти вопросы продолжают мучить меня отсутствием ответов даже сейчас. Быть может, это и есть мое наказание? На это я тоже не знаю, что ответить и, так как перехожу на слишком личную тему, завершаю данную запись. Кларисса". - Нет, ты подумай! - восторженно завершил он, и пристально взглянул на кузину. Кроат. Поставил себе мысленный крестик, прийти сюда в библиотеку и поискать что-нибудь о них. Уж об этом Кларисса точно должна была оставить множество заметок. - И рассуждает еще.. "это мое наказание". - инквизитор скривился. - Прелестно. Просто прелестно!

Таверна - Огненная магия? - в синих глазах вспыхнул особенный профессиональный интерес. - О нет, я просто не могу это пропустить. К счастью, мистер Вуд, похоже, не возражал сопроводить даму на представление. Прохладный напиток, которым облагодетельствовала их хозяйка, оказался весьма кстати в состоянии непреходящей дурноты. - Спасибо вам, Моргана, за вашу заботу, и за приглашение. Сейчас мы с Освальдом, наверное, пойдем. У нас ещё есть небольшие дела. Но вечером непременно вернёмся.

- И, поди ж ты, умеет быть нежным...кхм, кажется, я замечталась, простите, - смутилась дама вторично. - Знаете, а приходите сегодня вечером сюда, я вас познакомлю с ним. Он будет на площади представление показывать, тяжести поднимать, цепи рвать, такое вот все. Морин склонила головку набок. Кажется, слухи об ужасной ссоре были сильно преувеличены. Мадам ле Фей не только не ругала бывшего супруга, но и поддерживала с ним вполне нормальный дружеский контакт. И хотя сама мисс Смит не представляла, как это вообще возможно, спокойно говорить с тем, кто разбил тебе сердце, и даже просто находиться рядом, ей всё-таки хотелось посмотреть на крылатого рыцаря. - О, это было бы чудесно. Мы обязательно придем, правда, Освальд? - она озарила улыбкой таверну, взглянув на Вуда, а потом снова на Моргану. - Сценические псевдонимы? Значит, прежде вы выступали вместе? И во сколько же нам прийти?

Посмотрела первый и второй сезон. Неплохо, аднака. Исполнители главных ролей очень обаятельные, порадовали яркие внешние проявления социального расизма, дикого капитализма, когда рыночек порешал, это нынче большая редкость в кино. А так же внутрисемейные отношения с родственничками, которых, как известно, не выбирают, и с возлюбленными, выбор которых часто оказывается большой ошибкой на фоне отсутствия возможности развестись. Много наивного, конечно, но в целом очень неплохо смотрится. Плюс прекрасные природные виды, хорошая музыка. Правда от дистиллированной драмы я уже устала, так что дальше смотреть не буду. Но было неплохо, очень неплохо.

Таверна - Да, я те разрушения видела. Жуткое дело, - кивнула Моргана. - Перед этим, в лесу, мне пришлось туго. Охотник меня гнал, словно загонщик лису, ни минуты передышки, ни секунды, чтобы найти надежное укрытие. Если бы не Фауст, я бы здесь не сидела, - в голосе Морганы прорезались теплые, ласковые нотки. Фактический материал о Городе, безусловно полезный, совершенно не трогал сердце, а эта история... История романтического спасения размягчила Морин до состояния полной неспособности сопротивляться обуревающим ее чувствам. - Такие чудесные у вас имена. Это так прекрасно.. Голосок дрогнул. Мисс утерла набежавшую в уголке глаза слезу, и украдкой взглянула на Освальда. - Он, наверное, необычайно силен? Фауст. Тот охотник, который обещал убить меня, был во главе целой стаи... Что бы я делала, если бы была там одна, не знаю..

Таверна На последней фразе Моргана классически для страшных историй понизила голос, но обошлась без дешевых эффектов в виде внезапного "Бу!". Просто улыбнулась и сделала глоток сока из своего бокала. - Ну как вам история? Понравилась? Морин слушала, подперев кулачком щёку. О существовании запутанных лабиринтов под Городом и о том, как там опасно, им говорила Шери. Шери, которая вздернула носик и ушла, пообещав никогда не возвращаться. По лицу ведьмы пробежала тень, словно облачко по ясному небу. - Когда мы шли через сумеречную зону, могло показаться, что он всё-таки дошел. - серьезно заметила она. - Кварталы города разрушаются сами собой. И эти чудовища, охотники... История была хороша, но Морин всё-таки предпочитала те, у которых счастливый конец.

Таверна "Странствующий рыцарь" - Вот за такую историю не жалко потратить несколько обедов и ужинов, - одобрительно кивнула Моргана. - Что такое кинематограф я знаю, можно не пояснять. Хорошо, годно! Я вам выдам марки, сможете приходить и столоваться. Спасибо, порадовали. А то, вчера и сегодня, одну тухлую уху приносят, слушать скучно. То у них на крыше кто-то шуршит, то снова попытались возродить историю дома с призраками. Ну ума, ни фантазии! А тут прямо реальная история, краше любой выдуманной. - А из не выдуманного что у вас здесь творится не расскажите? Сложно сориентироваться сразу в незнакомом месте. Если среди еженедельных жертв на производстве попадалась хотя бы одна с очень срочными незавершенными делами, то и там могла бы получиться отличная история с пропущенной через мясорубку канарейкой. - Спасибо вам, Моргана. - от души поблагодарила ведьма, улыбнувшись одной из самых милых своих улыбок. - Это так великодушно с вашей стороны, позволить нам приходить к вам обедать. Может быть, тогда и вы расскажете нам что-нибудь любопытное. Какая история нравится вам больше всего? В поддержку Освальду вступила тяжелая артиллерия сапфировых глаз, способных растопить и куда более черствое сердце, чем то, что билось в груди суровой на вид, но, мисс Смит полагала, очень чувствительной и доброй внутри мадам ле Фей. - Что до шороха на крыше, то у страха глаза велики. Не удивительно, что люди воображают себе призраков там, где их и в помине нет.

Таверна Освальд рассказал леди Моргане о том, какая стала их жизнь в эти годы. - Не представляю, как раньше женщины стирали все вручную. - ужаснулась Морин. Эта тропическая орхидея могла и завянуть в отсутствии привычных благ цивилизации и прекрасно это осознавала. - А я вспомнила один случай. - мадам нравились жуткие истории? Что же, инквизиция их коллекционирует. - Мы с кузиной однажды, во время нашей учебы, ловили настоящего призрака. В доме, который выстроил себе один состоятельный господин в респектабельном районе Лондона, творились странные вещи. Кто-то постоянно устраивал беспорядок. Вышвыривал с полок вещи, и крутил ручки. Как потом рассказывала супруга, кто-то даже пропустил ее любимого попугая через мясорубку, и они собирались отвезти своего маленького сынишку к доктору, специалисту по нервным болезням, решив, что это он замучил птицу, но после того, как прямо на глазах кухарки сам собой раскрутился газовый вентиль, вызвали нас. Морин все ещё была довольно бледна и говорить долго ей было тяжеловато. Но она старалась делать вид, будто это ей ничего не стоит. Прохладный сок пришелся здесь кстати. - Оказалось, что дом был построен на пустыре, оставшемся после пожарища. Сгорел кинотеатр. Эти пленки вспыхивают и сгорают быстрее спички. - ведьма качнула головой. - Тогда сгорел киномеханик. И даже после смерти бедняга все искал и искал нужную плёнку, а находя, как ему казалось, подходящий предмет, пытался прокрутить его в.. чем-нибудь. И это его бормотание... "Тишина должна быть в зале.." Мисс передёрнула плечами, словно озябла. - Хорошо, что мы смогли задержать его и отправить туда, где душе погибшего и место.

Хранилище Проходя следом за кузиной через практически сейфовую дверь, оберегающую бесценные знания, Мортимер на мгновение задержался. - И без всяких...небольших условий? - изящно приподняла бровь в вопросе Беатрис, улыбка ее тоже приобрела оттенок загадочности. Взгляд от контура шеи скользнул вниз. И ещё ниже. Кузина делала очень... однозначные намеки. Или, может, просто дразнила? Воспоминание о поставленных условиях всколыхнуло темную сторону воображения. - С огнем играешь. - краешком рта улыбнулся инквизитор, предостерегая.

Таверна - Моя Морин... - сказал он, не произнеся "Бедная" это могла заменить интонация, и осознание, что его полностью она не будет, не так буквально, но он ведь знал это? -Ты ведь не сказала на что хорошее хотела бы обменять... В серых глазах, что спрятались за круглыми очками, светилось печальное сочувствие. Морин смотрела на него еще несколько секунд. Линия губ изламывалась, рисуя то улыбку, то ее зеркальное отражение. Уголки рта никак не могли определиться, приподняться им вверх или наоборот. Мортимер нашел бы такое сочувствие оскорбительным. Наверное. Мисс Смит была не такой. Она опустила голову, а потом, снова взглянув на своего спутника, хотела что-то сказать, но.. Мягко высвободила руки и прислонилась к спинке стула, глядя Освальду за плечо. К ним подходила госпожа ле Фей. *** Хранилище - Экзорцизм для демона тоже пытка. Ничуть не меньшая, - пояснила Беатрис, светскость тона Мортимера ее слегка задела, но она постаралась не подать виду. - Как я могу осуждать, если и сама так поступаю? Мисс Блэк собиралась очень быстро, и они оба вскоре шли по коридору в направлении вожделенного хранилища знаний. - Ты думаешь, я хочу, чтобы ты меня осуждала? - с вызовом поинтересовался кузен, иронически изогнув бровь. - У тебя и не получится. Я ведь само совершенство. На губах заиграла знакомая сфинксова улыбка. - Теперь во мне нет ни единого изъяна. Не к чему придраться. - Да, желаю, - коротко подтвердила она. - Но, если ты считаешь, что мне лучше не ходить, просто скажи. - Желание дамы - закон. - вкрадчиво изрек джентльмен, пропуская леди вперед, когда они столкнулись с первой на пути прикрытой дверью. Очевидно, каких-то веских аргументов против (как и за) у Мортимера не было. Иначе он не преминул бы как-то повлиять на решение кузины.

- Что-то не так? - спросила она, пока кузен приводил себя в порядок. - Если хочешь, я пойду с тобой к ней. - Все просто превосходно. - светским тоном отозвался кузен, застегивая последнюю пуговицу и снова глядя мимо Беатрис, в стену. - Этот вопрос волнует тебя меньше, чем я ожидал. Он прошел к гардеробу, чтобы взять запасной платок взамен испорченного и ещё одну пару перчаток. С секунду непонимающим взглядом смотрел на то, что держал в руках, а потом уронил перчатки обратно и прошел к двери, чтобы ее открыть. - Если желаешь. - на предложение составить компанию во время беседы с Клариссой, он пожал плечами, действительно не зная, будет лучше говорить с ней при свидетелях или же с глазу на глаз. - Речь пойдет о Катре. Меня интересует ее судьба.

Апартаменты - Нет, не противно, - просто ответила Беатрис, скользнув ладонями под рубашку, по уже знакомому рельефу мышц, прижавшись теснее. - Это было необходимо. Нам надо в библиотеку, да? - Рад, что это так. - голосом, в котором было очень мало радости, констатировал инквизитор. - Да, верно. Я хотел еще поговорить с мадам Уайт, но это, я полагаю, может немного и подождать. Библиотека была как раз тем местом, в котором можно было привести разум в порядок. Что-то вроде ванной комнаты для ума. Мортимер педантично застегнул все пуговицы, надел жилет и поправил на руках перчатки. Теперь он выглядел достаточно похожим на британского джентльмена в стесненных обстоятельствах. Вынужденный пользоваться чужим гардеробом, он все еще оставался весьма хорош собой. - Идем. *** Таверна Как скоро откроются глаза? Спустя вечность, умещенную в какой-то десяток секунд. Открыв то, что обещала и деликатно не коснувшись ничего, принадлежащего ему. Только в глазах остались отблески бушующего за дверями пламени. Она огня не боялась. Да и трудно держать его взаперти. И исчезла, оставив по себе лишь легкое ощущение пустоты. На время. Морин легонько сжала мужскую руку, и теперь молча смотрела на то, как изменится выражение его лица.

Апартаменты - Верю. Тебе и в тебя. Всегда, - новое признание, которое, быть может, тоже окажется не новостью. Как и следующее. - Когда ты меня обнимаешь, мне становится так спокойно, как никогда не было в жизни. Не оказалось. Ведь Беатрис это уже говорила раньше. Ладонь под лопаткой осязала пульс. Вот так он мог бы обнять ее, чтобы утешить, даже и до того. До всего. Звеняще невинное объятие. - Это после того-то, что я час назад делал этими самыми руками, на твоих глазах? Не противно? Не слишком весело усмехнулся он, дыханием потревожив волосы. Воспоминание о методиках допросах несколько поблекло на фоне нового открытия, но не исчезло. Все ещё нет.

- Что ты, нет конечно! - улыбнулась она, усилием воли прогоняя мрачные мысли подальше. И как-то вдруг, словно в омут с головой, решила признаться. - Просто...есть вещи, с которыми мне было трудно смириться. Настолько, что я до сих пор не знаю точно, смирилась я или обманываю сама себя. Признание не оказалось новостью. Каждому человеку приходилось в жизни с чем-то смиряться, не так ли? Мортимер улыбнулся краешком рта и обнял кузину за плечи, прижимая к себе легче. - Что ж, в этом ты не одинока, Беа. Обманывать самого себя, между прочим, тоже высокое искусство. Уж поверь мне. Ладонь огладила темные волосы, к макушке прижались губы.

Апартаменты - Наверное. Просто смириться, - из груди рвалась наружу своя собственная, выстраданная горечь и боль, но Беатрис постаралась приглушить ее. В конце концов, вряд ли Мортимеру нужно было именно сейчас знать, какие демоны терзали изнутри ее саму. Взгляд сапфировых глаз сделался мечтательным. Слова Беатрис окропили зерно надежды, и оно проросло, разворачивая к солнцу робкие зелёные листочки. Разум, привыкший рассматривать все варианты, точил червь сомнения. Что если всё-таки.. ошибка? Что если, дело в другом? Но ведь он даже в причине никогда точно не был уверен! Не знал, почему стигмы остались у него, как он думал, навсегда. Как же быть уверенным? Как поверить? Взгляд сфокусировался на лице Беатрис. Она выглядела несчастной. Мортимер моргнул и нахмурился, поправляя рубашку, чтобы она прикрыла выздоровевшее плечо. - Что такое?.. Я был.. слишком груб? - с сомнением в голосе спросил он.

Апартаменты - Я не думаю, что твое смирение обесценилось из-за этого, родной. Быть может, именно потому это и стало возможным, - в голосе Беатрис одновременно звучали и неуверенность, и вера. Что все будет хорошо. Или не будет, но в их силах не сделать все плохо. - Ты думаешь... - он споткнулся, Беатрис могла ощутить судорожный вздох, запертый в груди. - ...думаешь, в этом может быть дело? Мортимер взял кузину за плечи и отстранив от себя немного, заглянул в глаза. - Думаешь, я должен был.. смириться? Он уставился поверх головы кузины отсутствующим взглядом. В уголках рта проскользнула робкая тень... надежды? Чего-то очень похожего. - Все это время.. просто смириться?