julia37

Джеймс взглянул на Анну с недоумением. Такое пренебрежение рекомендациями единственного в округе дружественного врача его удивило, если не сказать больше. Нет, конечно, если бы требовалось заменить у орудия павшего бойца, проявить уместный героизм, то почему бы и да, но... Девушки собирались поменять уставшую, но условно здоровую Алису на серьезно раненую Аню у пульта. Необходимости в такой рокировке лично он, О'Брайан, не видел. - Я, конечно, здесь человек новый... - присовокупил он, наблюдая, как док в одиночку бьётся за то, чтобы у пациентки не открылось новое кровотечение, например. - ...но мне кажется, стоит прислушаться к тому, что говорит врач.

- Вы очень любезны, Джеймс, но иногда работа лучшее средство от ран. - Боюсь, вам с гашеткой придется налаживать свои отношения, но спасибо за предложение. Джеймс сильно сомневался, что в медицинской литературе встречается хотя бы одно упоминание заживления пулевых ранений через усиленную работу сразу после. Сам он был далек от медицины, но слова доктора смелую гипотезу подтверждали. - Да как угодно. - он пожал одним плечом, только этим жестом позволив себе выразить свои сомнения. В остальном же держал свое мнение при себе.

- Держи, а то что как неродной. После паузы, ушедшей на переход средства связи из рук в руки последовал краткий инструктаж по переключению на управляющем массиве возле уха: общий канал связи, "лички", музыка, режим тепловизора и данные для прицельной стрельбы. Лицо Джеймса озарила улыбка ребенка, всю ночь караулившего Санту и, наконец, под утро, встретившегося с ним нос к носу. Полтергейст оказался учеником весьма способным, повторять инструкции дважды не приходилось, и, когда вошла Аня, он уже с минуту развлекался тем, что перебирал абсолютно незнакомые ему музыкальные трэки, ни один не слушая дольше пятнадцати секунд. - Отличная вещь! - восхитился он. - Спасибо, док. Мистер О'Брайан не казался склонным к долгим депрессиям. - Все места уже заняты, да? Глаза с серебринкой оценивающе смерили фигурку вновь прибывшей коллеги сквозь установленный как положено визор. - Всегда готов уступить даме место за гашеткой пулемета, но... - выглядела девушка довольно бледно. - тебе разве не следует отдыхать и все такое? Разве рана уже зажила? И он вопросительно взглянул на Флинна. Конечно, технологии будущего поражали воображение. Кто знает, может быть и пулевые ранения уже научились залечивать за полчаса без всяких Обелисков.

- Мы постараемся. - благосклонно согласился восставший из снов. Длинная тирада из кошачьих уст заставила Джеймса обернуться, пока что у них была временная передышка. Он внимательно уставился на усатого, от напряжения даже уши зашевелились. Слух выдавал в мозг примерно следующее: "Мяу-мяу-мяу-чай. Мяу-мяу-мяу-питьнехорошо, мяу, точнознаю, одна тётенька сказала". Читать по кошачьим губам тоже было непросто. Но расшифровав в своей голове эту азбуку Мяуорзе, он широко улыбнулся. - При всем уважении.. - это выражение, судя по интонации, употреблялось в классическом своем армейском смысле. Или около того. - ...женщины ни черта не смыслят в алкоголе, хвостатый. О'Брайан фыркнул и снова уткнулся в монитор, высматривая новую цель. - А у меня опыт. Захочешь выпить, лучше меня спроси, что и как. Х

- Джеймс, там есть ещё турели. Вы не стесняйтесь: ракетами их, ракетами, - подсказала Алиса. - Не стесняться? Ты открываешь ящик Пандоры, девочка. - хохотнул О'Брайан, не оборачиваясь. Впрочем, переключился на ракеты. Те, что висели на беспилотников, были калибром поменьше, но эти.. эти были хороши. Два крылатых снаряда выстрелили по турелям. Если все технологии будущего таковы: взяться за ручку и совместить прицел с целью, то ничего сложного в их использовании не было. Взгляд упал на кружку с чаем. Проследив полет ракет, Джеймс отхлебнул подарочного напитка, возмущённо что-то булькнул, не успев проглотить. - А коньяка там нет? - он очень искренне удивился. - В чем прикол-то? Это что, просто чай?

Желающих разделить с ним вновь обретенную радость созидания не нашлось. Никто даже глаз не поднял. Оба соседа заткнули уши музыкой и пребывали как бы в одиночестве тут. Или он снова стал прозрачным? Ну мало ли? На всякий случай, О'Брайан щипнул себя на тыльной стороне ладони. По крайней мере, убедился, что все по-прежнему. Выходило, что не так уж ему не повезло с Марселиной. Конечно, она часто сердилась, симпатии не проявляла и вообще, была довольно сложным соседом по разуму, но.. по крайней мере Джеймс не был один. И от того особенно остро напомнила о себе так недавно образовавшаяся пустота. Как говорят, все познается в сравнении. Так вот, без зловредной француженки ему было намного-намного хуже... И все же, новых напрасных попыток разрядить атмосферу не воспоследовало. - Внимание всем! Тяжелую технику выбиваем в первую очередь! Не забывайте про противотанковые ракеты, у нас их восемь в двух пусковых установках, расходуйте по своему усмотрению! По моей команде...огонь!!! Новичок встрепенулся, уставился в монитор, завистливо покосился на фляжечку молчаливого соседа и, дабы отвлечься, схватился за джойстик снова. Сегодня пехотинцам зловещей корпорации предстояло схлестнуться с ветхозаветным Рэмбо. Он надеялся, что положил по меньшей мере десяток.

Пятистопный ямб детектед :D А вообще, надо почитать, да.

- За мной, - махнул рукой Найджел, ведя Джеймса в следующий отсек, где вдоль стен было установлено электронное оборудование с мониторами, отображающими картину с внешних камер и удобные сидения. - Управление осуществляется рукоятью джойстика, крестик на экране соотнесен со стволом пулемета, наводишь его на цель и нажимаешь на курок. В правом нижнем углу счетчик боеприпасов и время до перезарядки. Не увлекайся длинными очередями, ствол перегреешь, следи за датчиком температуры. Рубленые квадратные указания командира видимо настроили нового бойца на особый лад. К концу фразы Джеймс вытянулся по струнке и даже каблуком прищелкнул. - Есть не увлекаться! - чуть сам не засмеялся и оставив шутку, прибавил. - Спасибо. Учту. В отсеке царило мрачное молчание, по углам постепенно распространялся смутно знакомый приторный запах. Полтергейст во плоти почувствовал, как щекочет в носу, не сдержался и чихнул в кулак. Сел на свое место. Посмотрел на Алису, завернувшуюся зачем-то в одеяло, потом в другую сторону. Там сидел док. Когда градус депрессии в окружающей атмосфере превысил все допустимые значения, третий стрелок взялся за вверенный ему джойстик двумя руками и принялся увлеченно рулить с мальчишеским "вжжж..". Впрочем, эта глупость ему быстро наскучила и тогда, размяв пальцы, О'Брайан затих. - О, смотри-ка. Получилось... Он оглядывал себя. Классический костюм уступил место черной толстовке с воротником под самое горло. Она даже выглядела мягко и удобно. Желтый свет одного из мониторов обляпал непутевую голову. - Честно говоря, не думал, что это сработает.

Стоило им выйти из лифта, как Город навалился на них. Огромный, далёкий и близкий, такой похожий на столицу Сна и в то же время полная ему противоположность. Темная ипостась города-драгоценности. Ему казалось, что сам воздух здесь ядовит. Что нельзя дышать испарениями этого спрута из стекла и бетона. Впечатление исчезло, когда Найджел взялся за дело. Гипнотический транс рассеялся. - Ежики-ножики... - только и смог выдохнуть он, задирая голову. Машина была просто огромной. - Алиса, Эндрю, Джеймс, вы в блок управления пулеметами и беспилотниками. - Пулеметы? - О'Брайан даже оживился. Не так, как прежде, но всё-таки. Он забрался в кузов и потерянно огляделся. Слишком большая, сложная, слишком из будущего была эта машина.

Что-то настоящее. Кто-то настоящий. Способный стать якорем, вокруг которого, виток за витком, нанизываются мысли и уверенность в себе, пока нужда в опоре не отпадет. Айрин чуть отстранилась, благодарно посмотрела на Джеймса снизу вверх. Она была выше Марселины, но не намного, бывший призрак все равно превосходил ее в росте на полголовы. Кто-то послушно разжал руки, выпуская Айрин на свободу, и едва заметно улыбнулся в ответ. Джеймс поправил бронежилет, проверил на себе пистолеты. Теперь он и в самом деле будет здесь за нее. Дошутился. А что ему еще оставалось? Забравшись в такую даль, он снова стал смертен. Вероятно, стал. Проверять эту гипотезу в любом случае желания не было. Ошибка обошлась бы слишком дорого. Один он не выживет. Значит, должен идти вместе с остальными. Помимо прочего, О'Брайан, придя в себя, все сильнее ощущал эту сосущую пустоту внутри. Из-за ее смерти здесь, из-за того, что сделала с ним Мира, а может быть, из-за всего этого вместе, Джеймс чувствовал, что прежняя, сродни альпинистской связке в снежную бурю, которую ты не видишь, только чувствуешь рывки, связь с Марселиной утрачена. Навсегда. Он больше не мог догадываться, что она думает, не мог знать, где она, не мог чувствовать ее. Делать то, что собиралась сделать она, могло бы помочь немного заполнить эти пустоты. Наверное. Обретший плоть и кровь заново полтергейст надеялся, что это сработает. Оно должно. - Комната управления недалеко. И также недалеко лифт, которым они вывозят "готовую продукцию", - последние слова Айрин произнесла с отвращением. - Мы попадем сразу в Верхний Город. Но вопрос со вторым и третьим кордонами остается открытым. Их будет нелегко преодолеть без...без дракона. Без дракона. Н-да. Джеймс вздохнул. Он еще не успел подумать о том, а сможет ли теперь быть таким, как раньше. В смысле, быть сноходцем. Настоящим. Теперь проблема эта встала перед ним во всей своей пугающей неизбежности, яко айсберг перед Титаником. Упав духом, он взглянул на доктора Флинна. Перчатки у него были перепачканы кровью. И даже на груди виднелось смазанное пятно. Брови вновь сошлись к переносице. Видеть эти следы было неприятно. В основном потому, что больно. Очнулась Мира. Он подошел поближе, но не слишком. - Спасибо. Она знала, за что.

Было это наитие или понимание со стороны Джеймса, но Айрин действительно хотелось прижаться к кому-то сильному, понимающему, что сейчас с ней и в ней происходит, поэтому предложение было принято с радостью. Несколько тяжелых вздохов, дрожь сухого рыдания, но потом все прошло, девушка затихла, спрятав лицо на груди у Джеймса и не видя, как ревниво сверкнули глаза Ари при этом. В глубине души, где-то очень глубоко, Джеймс знал, что не так уж и силен. Во всех смыслах. Но он, определенно понимал. В возрасте трехсот тридцати лет и одного года стоило бы научиться. Трехсот тридцати лет, из которых только тридцать с небольшим прошли в нормальном мире, а все остальное представляло из себя безбрежную Гернику Пикассо. А впрочем, нет. Тут больше подошёл бы Дали. Калейдоскоп безумных соединений знакомого привычного в то, что человек осознать не в силах. Он понимал. А потому обнял девушку за плечи несколько крепче, чем это было необходимо или удобно. Рыжий цвет волос ее полоснул по глазам и Джеймс зажмурился. Эти объятия нужны были не только Айрин. Ему тоже. А когда ее плечи перестали вздрагивать, он все ещё прижимал незнакомку к себе, но теперь осторожно, почти незаметно. Она могла уйти в любой момент. Когда захочет.

Моя игра вряд ли будет идти меньше трёх месяцев. Начнем не раньше конца мая, может быть, немного позже. Крайне редкое, соглашусь) Но небольшая вероятность всё-таки есть. Я ее не исключаю. Моя позиция, как мастера, такова, что если автор прям совсем не хочет гибели героя, а ситуация безвыходная (такое редко, но бывает тоже), мы все равно как-нибудь выкручиваемся. Приоритет в данном случае имеет желание игрока. Но вот на каких условиях и ценой каких жертв герой остаётся жить - решает мастер. Если вдруг интересно)

- Все обман, - прошептала с горечью в голосе. - Мы все - марионетки, пляшущие под ее дудку. Гадина, как я ее ненавижу. Ее слушали. Один человек слушал точно. Он все ещё тяжело дышал, но постепенно ритм растревоженного сердца становился хотя бы похож на нормальный. Хоть что-то нормальное в нем должно было быть. - Все так. - голос стал сухой и трескучий. О'Брайан вздохнул и спрятал перо во внутреннем кармане. - Ложь. Жестокость. Равнодушие. Я знаю. - его лицо даже состарилось. - Все обман. Кроме того, что внутри тебя. Ты - настоящая. И ты победила ее. Сестра оказалась сильнее брата. Они оба были похожи на него. Больше похожа была только Ханна. Теперь Джеймс знал, почему это. Химеры, вольно или невольно, оставляли следы. И в нем этот след есть тоже. Навсегда. - А значит, сможешь сделать это снова. Тень сноходца, тот, кем он теперь стал, протянул руку, чтобы помочь детищу Химеры подняться, если она захочет. Он бы и обнял, если бы Айрин позволила. Крепко. Так, чтобы дрожь, пронизывающая ее тело, прекратилась хотя бы на время. Не особенно рассчитывал, но отметать вероятность не спешил.

- Ты..теперь... как я, - с трудом проговорила Мира Джеймсу, затем упав на руки отцу без сознания. Управление частицей Императора без подготовки, раненой, дорого ей обошлось. Он вздрогнул, когда золотистое нечто впиталось в его тело. А впрочем.. ведь это не тело. Это даже не сознание. Всего лишь бледный отпечаток того, что было. Отражение в грязном зеркале, с которого только что легким движением стерли пыль. Джеймс слепо посмотрел на Миру. Но ничего не сказал. Потом. После. Сейчас он не мог ничего сказать. Он даже думать почти не мог. Единственная мысль, метавшаяся в пустой голове была: "Я здесь, я все еще здесь." "Теперь я, как она." По-настоящему живой. Без шуток. Воскрешенный полтергейст качнулся и сделал шаг, потом еще несколько. Ничего не соображая, поднял темно-синее перо, знак дружбы неизвестного ему народа. С секунду смотрел на него, а потом сдвинул брови к переносице в выражении болезненной жалобы и сгреб пальцами бронежилет на груди слева. Может ли призрачное сердце болеть? Получалось, что может.

- Даже не думай проверять это на себе, Марси. Слышишь? Не вздумай умирать.. держись, - шептал Оливер. Пальцы прижались к шее, зажимая рану из которой струилась толчками кровь. Подхватив аптечку, он бросился к Марси, буквально падая рядом с женщиной. Но не успела игла покинуть побледневшую плоть, как практиковавшему медику стало ясно, что реанимационные мероприятия не имеют смысла. "...И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя «смерть»; и ад следовал за ним..." Однажды Марси видела ее в музее. Эту гравюру. Рассматривать ее нужно было под большой лупой. Там можно было разглядеть каждый штрих. И каждая черточка на ней - поступок или событие не такой уж длинной жизни, они ложатся одна за другой, в конце концов складываясь в рисунок: вот такой. Боли не было. Как странно. Она смотрела вверх. Серые глаза. И голубые. Здесь. С ней. Грудь прерывисто вздымалась и опадала, огромные зрачки скрыли радужку не лишенного приятности спокойного зеленого. Ей не было больно, только все тело сводила противная дрожь. Потеря крови и страх. Страха было больше. Губы зашевелились, мучительно искривились, из уголка рта выплеснулась кровь. С гадким хлюпающим звуком вошел через рану воздух. - Стр.. - едва-едва можно было разобрать, что именно она говорит. - ..аш... но.. Дыхание зачастило, а потом вдруг стало реже. Окровавленные пальцы сомкнулись на руке, вогнавшей шприц, сильно, до боли. А в следующий миг уже разжались. Тел не оставалось. Никогда. Они, словно застывшие во времени жертвы Везувия, исчезали, стоило только спасти их из тысячелетнего плена. Серая пыль или вулканический пепел? Какая разница. У колен Эндрю и Оливера плавно опустилось темно-синее перо. Да крошечное облачко золотистых искр, жившее своей особой жизнью, зависло в футе над полом, там, где совсем недавно билось живое сердце. Джеймс так и не двинулся с места. Расширенными глазами он смотрел на пустое теперь место. - ...как-будто на самом деле. - губы шевелились беззвучно. Его колотило. Тоже. Полтергейст с утратой "якоря" значительно утратил в плотности. Кто теперь мог сказать ему, что будет с ним? Господи, что теперь будет?..

Джеймс все смотрел и смотрел на эту женщину, Ханну, не в силах отвести взгляд. Тридцать лет? Тридцать лет там и сто здесь. Как же это он забыл о трехкратной разнице... Совсем забыл. И это странное чувство внутри. Он безусловно смог бы определить его, как некое неуловимое родство, если бы плывущие по волнам мысли вдруг не исчезли все разом. Выстрел разодрал время и пространство. Внутри что-то оборвалось. И это была не душевная струна. Это лопнул стальной канат, связавший его с зыбкой реальностью, с самой жизнью. Лопнул и захлестнул за шею, запрещая дышать. Все остановилось. Джеймс почувствовал, как у него похолодели руки. *** Марселина не поняла, как так получилось, что пол вдруг вздыбился и ударил ее по лицу. Щекой ощутила холод, пальцами - густую жидкость. Тихо. Ни голосов, ни звуков, ни грома выстрела. Ни-че-го. Только спотыкающийся гул разросшегося до размеров ракетного двигателя ее сердца. "Да помогите же мне встать!" - подумала она, глядя, как чьи-то рыжие волосы промокают в тёмно-красной, такой чуждой, луже, с каждой секундой разливающейся шире и шире. Одновременно с этой мыслью будто кто-то встал ногой на горло. Захлебнувшись страхом, она закричала: страшный всасывающий звук донёсся до ушей очевидцев. Это воздух входил и выходил через сквозную рану вместе с розовой пеной. "Помогите.." Пальцы судорожно сомкнулись в кулак, пачкаясь в алом.

Терзаемая головной болью, Марси молчала и не вмешивалась в процедуру извлечения объекта. Джеймс выступил на шаг вперёд, загораживая мисс Фог обзор, глядя на происходящее пронзительным и жадным взглядом. Он молчал тоже, но странность заключалась в том, что на него это было совсем непохоже.

Флинн сел на корточки рядом со стулом Марси и глянул на нее снизу вверх. - Ты можешь дать мне честное слово, что это решается небольшим отдыхом? - вопросил он. Поддавалась ли жертва гипнозу, нет ли, сказать было сложно. Но Марси смотрела, не отрываясь. Он говорил с ней, как с ребенком. Ведь именно с детьми вот так опускаются на колено, потому что они маленькие, так? А ей нравилось. - Я могу пообещать не усугублять свое состояние. - француженка склонила голову на бок, улыбнулась уже по-настоящему. Рыжие волосы упорно пытались вырваться из того узла, в который их заплели. - Буду еще более бесполезна, чем обычно. Теперь ей ничего нельзя было создавать. А дракончики очень быстро заканчивались, когда им приходилось с зубами и когтями идти против автоматического оружия. - Попал, - отозвался медик, не оборачиваясь и продолжая гипнотизировать Марселину голубым взглядом в ожидании ответа. - В охранника и главного корпа. Говори себе, что ты клевый, трижды в день, независимо от еды. - Ты видел? Правда?! - встрепенулся земляк. - Боюсь, он и так говорит себе это. Если добавить еще три раза, может случиться передозировка. - Не может быть передозировки от собственной крутости. - приосанился полтергейст, нарочито сдув несуществующий дым с дула своего пистолета. - Злая женщина. Марси усмехнулась и снова прикрыла глаза.

Найти француженку было несложно - вокруг нее шуршали три сказочных создания. - Как ты себя чувствуешь? - негромко осведомился у рыжеволосой Энди. Заслышав чужой голос, немедленно замерли все три бессловесных орудия и оборотили на доктора по одному холодному рептильиму глазу каждое. Глаза были разные. Марси тоже открыла глаза и посмотрела на Флинна. Напряженная морщинка на лбу разгладилась, она едва заметно улыбнулась. - Утомленной. Истощенной. Больной. - Но я не ранена, так что все... в порядке? - Зато я пострадал! - немедленно вклинился в беседу Джеймс, выныривая откуда-то из-за спины лекаря. - У вас есть что-нибудь от израненного самолюбия, доктор? - и пояснил, глубоко огорченный, - Кажется, я ни разу так ни в кого и не попал.

- Сообщите, если требуется огневая поддержка, прикрытие, врач, - раздалось на общих частотах группы. - У меня все в норме. - после паузы отозвалась мисс Фог мертвым голосом. Она так устала, что даже волноваться не было сил. Хорошо, что особенно сильных поводов для этого и не было. Они живы. Все закончилось. На залитой кровью веранде Марси подняла чудом уцелевший стул, один из тех, что числились инвентарем кафе, и осторожно села. В висках стучало кузнечным молотом. Сегодня она создала слишком много. И теперь следовало взять перерыв. Марси закрыла глаза и попыталась отрешиться от боли. Джеймс неподалеку с невозмутимым видом пересчитывал в барабане патроны. Дракончики, из последней партии уцелели все трое, стягивались к мисс Фог, как цыплята к матери, царапали коготками пол, шуршали крыльями и недовольно ворчали.

Чтобы дать время товарищам прийти в себя и подлатать пулевые прорехи, Марси разделила свою драконью тройку. Один дракон напал на сноходца, пытаясь с дистанции поджарить его и одновременно скрываться за подходящими укрытиями. Двое других осадили четверку оставшихся охранников. Джеймс палил по вражескому сноходцу не с целью даже убить, но чтобы не дать ему головы поднять под пулями и учинить что-нибудь неприятное.

Джеймс чертыхнулся и принялся кровожадно палить по раненым противникам. Марси болезненно поморщилась, когда Пегаса вышибли мозги. Но тут же принялась создавать в компанию обреченному дракону ещё двоих таких же, забыв пока о лианах. Звери по крайней мере могли занять гончих. Пусть даже это будет и недолго.

У самых дверей Марси соскочила со своего пегаса. Зверь отправился штурмовать вражеские позиции без всадницы, в одиночку. А вскоре к нему присоединился и сопоставимых габаритов дракон. Адским гончим противника предстояло иметь дело с когтями, зубами, копытами и огнем. Самой Марселине осталась только пара лиан на крайний случай. Да ещё Джеймс неподалеку пытался выделить кого-нибудь из врагов попроще из своего нового пистолета.

- Похоже, он предлагает тебе на нем прокатиться, - с удивлением, но без малейших ноток ревности в голосе, сказала Мира, глядя на эту картину. Марси несколько секунд смотрела на Тигру и молчала. - Спасибо. - короткий взгляд на Миру, а потом кивок разумному зверю. - И тебе спасибо. Но... думаю, мне будет проще на своем. Пегас, как частичка ее самой, двигался именно так, как было нужно и удобно. Не требовалось быть мастером верховой езды. Не требовалось даже думать об этом, исключая разве что экстренные ситуации. - Не обижайтесь.

- Да, пап, - кивнул Мира, вставая поближе к Марселине с пистолетами наготове. Велено было импровизировать. И Марси позволила своей голове быть приятно пустой, говорят, это помогает как раз в таком деле. Взглянула на приставленного к ней телохранителя. Что ж, мисс Фог действительно очень плохо управлялась с оружием и ей нужен был кто-то вроде Миры рядом. Потом скользнула взглядом по свежевоплощенному гравициклу и двум фигурам. Интересно, они помирятся? А если да, то станет ли Эндрю от этого легче? Или он будет раз за разом отражать эти попытки? Неважно. Лишь бы только ему стало от этого легче. Мысли упали как вглубь пересохшего колодца. Марси заглянула внутрь себя и не увидела ничего. Вообще. Пугающая первозданная пустота. Она поежилась, устремив взгляд на машину-таран. Ей все равно предстояло плестись в арьегарде. А значит, оставалось лишь ждать, когда головная группа выдвинется в путь.