Stormcrow

Странная новая пассажирка тараторила, как пулемёт мистера Вуда, вот только пока никто из живых не укладывался в штабеля. Это радовало, конечно, но сам он не горел энтузиазмом оказаться на аванпосте демонов в компании двух Одарённых Святой магией даже с амулетом и с ангельским оружием. Рука сжалась под одеждой на розарии, но от молитв даже мысленных теперь приходилось воздерживаться во избежание. Оставалось только слушать с полуприкрытыми глазами суккубу. Теперь им предстояло либо вырывать Светоч в условиях гражданской войны, что хорошо - хаос и не разбериха же. И плохо - все будут нервными, дёрганными и хвататься при первой же возможности за оружие. От страха за себя. Из поиска наживы. Либо - помогать заключать договор, на который госпожа Уайт их полномочиями не наделяла. А вполне возможно, что и не наделила бы. За-ме-ча-тель-но.

- Здравствуйте! До Анклава не подвезете? - голос у суккубы оказался звонкий и веселый. Сангвинар от изумления аж поперхнулся. Ладно, что он едет как охрана для сделки в колонию демонов, но что-то он не припоминал на лекции Мортимера краткого руководства по транспортировке голосующих суккуб. И что, скажите, пожалуйста, делать? Янтарные глаза глянули подозрительно через щёлочку в бойнице на неё. Но барышня всего лишь изволила шутить, поэтому он со своим святым мечом тихонько отступил назад. И задумался, чувствуют ли демоны у них святое оружие. Конечно, всегда можно наболтать, что они его нашли и это даже не ложь! Хм. А ложь демонам - грех или обязанность католика? Нет, даже Вражьим слугам желательно не врать. Они сами в этом поднаторели, и это опасная дорожка для человека. В любом случае, он точно не самая лучшая кандидатура на переговоры с демонами. Пока не требуется нарушить демоническую целостность мечом.

- Не думаю, что это сама Мирриам. - предположил он. - Связная связной, - пробормотал маг. Но суккуба с белым платочком и в броне выглядела, наверное, забавно. Волчий амулет спрятался в карман, а антидемонический вернулся на шею. Они стояли на пороге Ада.

Нахальное существо с янтарными глазами, исцелив всех, кроме себя, некоторое время размышляло о прошедшем бое. Может, пришло его время и Господь сначала решил призвать его в Воинство Небесное, а потом передумал? Но почему? Усталая, взъерошенная русая голова ничего не надумала, но попросила Бога в следующий раз взвесить все «за» и «против», чтобы не доставлять таких неудобств несовместимых с жизнью очень смиренным Волкам Его и рабам прочим. Уютный скрип инструментов и тихое бормотание Николя сморило Рафаля, снова уснувшего и не имевшего плеча, на которое можно положить голову. *** Проснулся он от голода (умирать оказалось очень энергозатратно), голосов спутников и лёгкого удара многострадальной головы об эфесс меча, который во сне служил точкой опоры. - Наша связная же вроде суккуба, - негромко озвучил маг по жемчужине очевидную догадку.

-Скорее, как током бьётся изнутри... -Сказал он после сеанса магического лечения, вместе с тем предложив более нейтральную окраску описанию ощущений. Ибо "шевеление внутри" скорей вызывали ассоциации с мерзкими насекомыми далёких южных стран. -...Тут куда фантазию направить. - Забавно, - удивился Рафаль, перебирая в памяти разные впечатления людей от лечения. - В том плане, что у всех очень разные ощущения от лечения магией крови. От Святого дара экзорцистов - почти у всех одинаковое ощущение Благодати, может, чуточку чувствуется индивидуальный след ауры Одарённого. А вот у магии крови - абсолютно разный. Кому-то категорически не нравится, кому-то терпимо - а кому-то даже нравится. Сестра говорила, что будто котик скребётся, - улыбнулся маг, надевая перчатку. - Раньше сангвинары раны не залечивали вам, мистер Вуд? Чуть пошатнулся и опёрся о проём. Затылок давило. Виски давило. Лобную долю тоже немного давило. Лёгкий спазм сосудов от перенапряжения на фоне смерти. Не хватало ему сил. Это Темновласка могла и воскресить, и исцелять других снова и снова. А он... устал. Даниэль могла заниматься утомительной, сложной процедурой очищения крови, не теряя концентрации. Часть его радовалась, что сестра дома, во Флоренции. Работает в своей лаборатории и лавке. Мыло ароматное делает, нормально. Но часть скучала. Переживала за неё, за то, что она наверняка переживала о нём. "Я переживаю, что ты переживаешь, Дани". А ещё он задавался вопросом, что было бы, если бы и она получила чёрное письмо. Да, он бы боялся за неё. Но она многим помогла бы. Со своим лёгким, общительным характером. Со своей склонностью к медицине и магии крови. - Мне про амулеты у нас сложновато сказать, - вернулся Рафаль к разговору со Шляпкой, пока та наводила порядок. Сам он стоял в проходе, чтобы не загромождать кабину, где собрались британцы и работники Инквизиции. - Я же не приписан официально ни к какому отряду Инквизиции. Меня привлекают либо знакомые, либо carabineri. Если знакомые из Инквизиции, то могут из арсенала выдать, да, но максимум второго уровня. - Погладил волчью голову на браслете, улыбнулся ей. - А если полиция, то там только полицейский бронекомплект дадут. Всё остальное - своё.

- И где же твое магическое чутье? - слегка удивилась итальянка, - я думала, маги разбираются в магических вещах? - Спит, - смешливо фыркнул маг. - Большинство магов может научиться чувствовать ауру, особенно если это Ищущие, но некоторые всё-таки нет. Да и у меня как у не-артефактора возможности ограничены. Да. Амулет от магии крови третьего уровня. Большая редкость, чтобы защищаться от него и ему подобных. Любого мага всегда раздражали амулеты, направленные против их Дара. Но... Он понимал логику Шляпки. Она была очень практична и стремилась защитить своих от посягательств. Вплоть до того, что собой закрывала Темновласку в том бою или бросалась спасать Мортимера из волчьей пасти. Рука, до этого дёргавшая тёмный хвост, благодарно сжала плечо, на котором лежала. - Спасибо, - тихо поблагодарил Рафаль, когда они уже входили в кабину, пропахшую кровью. - Вместо бутылки привела лекаря, залечить оставшиеся царапины, - пытаясь не то оправдаться, не то пошутить, сообщила она водителю и дежурившей рядом Морин, - с остальными все хорошо. Теперь уже. -Радостно это слышать, даже... - Он хотел было сказать "Не верится" больше по шаблону фразы нежели чем по наитию и потому проглотил остаток фразы ещё раз. Нет в иное ему верить наоборот не хотелось. - "Забавно" как-то вышло? Приехали, получили тумаков, и уехали... Наверное это шок. Свой скепсис о забавности попадания в смертельную ловушку он оставил при себе. Ему было совсем не забавно. Ни когда он умирал. Ни когда с таким трудом Темновласка его вернула. Ни сейчас, когда он был в потрёпанной кабине, где была кровь самого мистера Вуда и Шляпки. Ему категорически не нравилось терять напарников. И терять темноглазую оперативницу ему совсем не хотелось. - Бутылка, конечно, приятнее, равно как и магия Беатрис, но ей нужно отдохнуть после трудов. Да, снимите амулет, пожалуйста, если он от магии крови. Дождавшись, когда аналитик выпутается из непростой магической защиты, Рафаль аккуратно коснулся раны, стараясь не мешать вождению. - Мистер Вуд, вы можете почувствовать немного неприятные... чувства, будто чувствуется какое-то шевеление внутри, движение, - устало бубнил заговаривавшийся сангвинар, стараясь не звучать каким-то сомниаром или морфейаром. Водителей усыплять не стоит. - Это естественное ощущение, не внутреннее кровотечение или ещё что-то неприятное.

- Ползти не нужно, нужно и можно опираться, - поддерживая сангвинара, итальянка направилась в сторону кабины, а потом добавила шёпотом, - и можно даже дернуть. Случайно. Несмотря на раны, стресс и всё на свете она всё равно за всеми приглядывает и следит. Он тут самый старший! Наверное. Кроме, может, аналитика. А она всё равно находит в себе силы бдить и со строгим видом заботиться. Упрямая. Но даже Шляпки радовались прошедшей мимо смерти. Даже настолько расщедрились, что разрешили дёрнуть. Нет. Он проявит силу воли. - Спасибо за браслет, - негромко поблагодарил маг Шляпку, двигаясь вместе с ней к кабине. - А от чего именно он? И дружески подёргал хвостик, тихо просвистев коротенькую мелодию, словно они отправляющийся по свистку паровозик. Абсолютно случайно.

- Надо в кабину сходить - предложила она, протягивая руку. Но скорее для того, чтобы помочь встать, - Освальду тоже нужна помощь, а грузовик останавливать не стоит. Можешь идти? Сильной, уверенной рукой он воспользовался и по предложенному назначению, и коварно задержал в своей ладони - в целях её исцеления. - Могу идти, могу ползти. Всё могу, - устало согласился сангвинар. И тихо-тихо добавил с бледноватой улыбкой: - И за хвост тоже могу не дёргать.

- Спасибо, Рафаль, мне очень приятно такое слышать от тебя, - улыбнулась она неловко. - Впрочем, заклинание сработало не так, как должно было, видимо, мне все еще не хватает опыта для его полноценного применения, - улыбка Беатрис потускнела, кажется, она корила себя за это. Маг тоже чуть помрачнел, но постарался скрыть беспокойство за улыбкой. Равно как и беспокойство, холодом расползающееся по телу, совсем недавно горевшему под выстрелами. Не так, как должно было. Если сама экзорцистка говорит о том, что оно сработало не так... Какие тогда могут быть для него последствия от этого не так? Остаться здесь? Навсегда? На всё Воля Господа, но сейчас... Сейчас впервые за долгое время он испытывал что-то близкое к страху. Не страх смерти. Страх неопределённости своего дальнейшего существования. Молча протянула Мортимеру бутылку. Там было еще много. Именно того, что надо. Сангвинар не был уверен, какое именно взбадривание имел в виду фэйри из Инквизиции. Напиток этот тоже ведь как-то взбадривал? Или и то, и то? Наверное, два лекарства лучше одного? Сняв перчатку, маг коснулся инквизиторской ладони. Его дар обычно не так приятен людям, как заботливое янтарное тепло (откуда там этот янтарь?), но особого неприятия у Мортимера не вызывал. Посмотрел на деловую Шляпку. А вот и новая жер... пациентка. - Руку, - негромко попросил маг, протягивая ей свою.

Рафаль берёт талант "Молниеносная атака" за 600 очков. В остатке - 0.

-Живой что-ли, чёрт? - Бросил Освальд, назад услышав голос Рафаля и засмеялся, нервно, безумно, радостно. - Живой, - подтвердил маг. - Видимо, у Господа другие планы на всех нас. "И по отдельности. Права ты была, Темновласка, тем вечером: Бог нас очень любит". Оставался только один вопрос - почему он не сразу пошёл в бой после воскрешения? Он не видел никогда раньше этого заклинания, но точно знал: воскрешённый столь хорошо себя чувствует благодаря Божьей помощи через экзорциста, что может продолжать сражаться. А он... Он был без сознания. Не очень долго, но... Почему? И чувствовал усталость, танцующую метель в голове. Может, он всё-таки считается умершим. Но тогда... - Без мастерской, боюсь, это теперь э... экспонат. Но какое это имеет значение? Главное, все же живы! Значит, игрушка свое дело сделала, - легко согласился на этот умозрительный потлач сеньор артефактор. - Так ли или иначе, - добавил он и тихо вздохнул. Забрызганная кровью рука погладила покорёженную игрушку, словно кота за ушком почесала. Всё равно жалко. Первый бой - и уже вот так. Рука с волчьим амулетом приняла из рук Шляпки бутылку. Отхлебнул из горла - и чуть не подавился. Кашлянул пару раз, чувствуя огонь в горле. Это вам не мягкий "Мартелль". Хотел было посетовать на горлодёрские напитки британцев, но спохватился. Это же местные напитки. Интересно, из чего тут гонят его? Протянул бутылку обратно Шляпке, кажется, ещё не пившей и обнимавшей коллег по Инквизиции. - Леди Блэк, не будь между Британией и континентом море, я бы здесь и сейчас просил вашей руки за воскрешение, - шутливо улыбнулся сангвинар. И как-то поклонился из сидячего пожелания. Хотя безродный сангвинар всё равно услышал бы отказ от девушки из семьи такого высокого социального статуса. - Я твой должник. Кому-нибудь нужно долечить?

- Ого! Не так-то просто нас убить, сеньор Рафаль! Как вы себя чувствуете? Художник жив. И, кажется, даже невредим? Очень хорошо, очень. Есть в его кудрявой голове что-то жизнеутверждающее, бросающее вызов невзгодам. Казалось, будто пока кудряшки кудрявятся, весы мироздания всё равно держатся на своём черенке. Качаются, возмущённо серебрятся звенящей цепью, но держатся. Очень аккуратно и весьма неспешно, словно сам стал механизмом, сангвинар начал приводить себя из горизонтального вида в вертикальный. Сангвинар прямосидящий, по-турецки ноги складывающий. Кажется, на месте всё, что только может быть. Кроме вдребезги уничтоженного шлема. - Знаете, дорогой синьор Николя, я думал, что мёртв, но мне внезапно так полегчало, - слабо усмехнулся Рафаль. - Что я бы даже назвал своё самочувствием прекрасным, будто с совсем того света на этот тот свет вернулся. Вольей Божьей и, - глаза нашли выдохшуюся Темновласку в объятиях Птички, - и стараниями леди Блэк. Взгляд потихоньку прояснялся, словно отражал и возвращение способностей мыслить. Машина движется - мистер Вуд жив. Шляпка - повёл запястьем, скованным браслетом - наверное, тоже? - Очень жаль ваш чудесный ОПАЛ, - искренне посокрушался Рафаль. Кажется, далёкий от техники садовод-сангвинар питал искреннюю слабость к детям технического прогресса. - Надеюсь, он под вашими золотыми руками оживёт снова.

Десять секунд. Десять долгих секунд. Десять бесконечных секунд. Десять навсегда потерянных секунд из жизни. Время, которого не было. Время бесконечного покоя, когда тебя нет. Прошлое ушло. А новое наступить не успело. Будто душа прощается это время с телом. Готовится идти дальше. Какое дальше ждало инструмент в руках Господа? Покой Волка у ног Его? Новая охота? Чистилище за грехи? Каждое убийство его - это его грех, взятый на себя во имя освобождения от грехов других. Он лишал жизни, совершал один из самых страшных грехов, чтобы не совершали новые грехи. Если есть ложь во благо, то почему не может быть греха во благо? Убийства во благо? Потому что человек создан Богом по образу и подобию для свободного выбора, который должен делаться в пользу добродетели и взаимовыручки. Человечество выжило благодаря разделению труда и взаимопомощи. Сотрудничество - главная черта, давшая людям шанс выжить. Убийство - это то, что идёт вразрез с основой выживания людей. Во благо других людей и Воли Господни он шёл против того, что помогало людям выжить. Что ждало их, ещё живых, если они умрут в Городе? Посчитает ли Город, что они всё-таки окончательно умерли? Или посчитает, что они умерли в первый раз? Тогда как быстро они вернутся? Он думал об этом утром, пока собирался. Но не успел определиться с мыслью. Видимо, он станет первопроходцем в этом вопросе и установит опытным путём. Хотя нет, не станет. Первыми стали бойцы Харрингтона. Смутно ощущал зов. Не крови. Колокольный зов. Всё-таки дальше? А потом снова и снова волны тёплого света. Он слышал янтарный свет исцеления. Темновласка. Это она вернула его? Или Город вернул, а она исцеляла раны всех. Сангвинар со стоном привстал на локтях. Скользкий пол. Щуря глаза от слишком громких красок реальности, от шершавых звуков, от бледно-голубого движения фургона. - Все живы? - хрипло поинтересовался маг, пытаясь всё-таки осмотреться непослушными глазами.

- Одень, - последовал такой же короткий ответ. Что, зачем, на что? И почему вдруг? Все эти столь важные вопросы тонули один за другим в водовороте разгоравшейся битвы, которую количественное и качественное демоническое воинство имело очень хорошие перспективы превратить в бойню. Он ещё из кабины понял, чего им ждать. Засада, перекрёстный огонь с двух сторон по абсолютно неподвижному транспортному средству. То, что пять минут назад было их надёжным стальным мустангом в мире снова живых, стало коробкой, в которой заперли смерть. Против них было всё: тактическая позиция, превосходство в численности, превосходство в вооружении, превосходство в боевой подготовке. Что это за отряд? Откуда он здесь был? Неужто кто-то слил информацию о них. Наверняка. Наивно полагать, что только госпожа Уайт столь хитра, что обладает своей сетью информаторов в Анклаве. Если уж в Санктуме есть чёрный рынок, который сделки заключает и с демонами, то самый ценный товар - информация - продаётся и покупается тоже обеими сторонами. Что остаётся магу крови? Правильно. Сидеть и ждать, когда целая коробка хороших стрелков куда-нибудь попадёт. Но попадали в них. Механический друг синьора Николя радостно прошелестел забавными ножками к единственному входу и начал рассылать смертоносные стальные поцелуи всем желающих. Но только из одного орудия. Опытная модель, испытание проходит в боевых условиях. Что же тут поделать? И опытная модель быстро нашла своих поклонниц. Про чары пришлось забыть. Сколько там демонов? Четыре было? Четыре демона против двух мечников. Он и Мортимер. Они должны будут сдержать их у входа, пока их стрелки будут разбираться с остальными. Иначе... Темновласка. Птичка-невеличка. Что с ними сделают истязатели и разорители, культисты - гадать долго не надо. Их превосходят во всём. Кроме одного. Они здесь по воле Господа. Он не был уверен, что это за дивный браслет от Шляпки. Зная её, мог только догадываться, что это какой-то амулет. Что ж, Волк Господень доверял своей напарнице. Раз сказала - делай. Человек и машина противостояли демонам. Когда-нибудь, когда-нибудь такой боевой союз станет нормой. Наверное, стараниями Николя они были одними из первых. Как жаль, правда, что у ОПАЛа не два меча... Демоницы попались опытными. На его атаку они отвечали своими. Отравлённый клинок обжёг. Яд разъедал плоть, но рана неглубокая. А вот ответный удар ангельского меча глубоко вошёл в голову. - Deus vult. Пока демоны не ворвались внутрь, у них был шанс. Маленький, но был. Платформа боевая грустно заскрежетала, вздрогнула - и упала. Ничего. Есть ещё инквизитор с ангельским мечом. Это их долг - держать вход вдвоём, защищать девушек, давать им время на ответные атаки. Он отчаянно фехтовал уже с двумя демоницами. Очень опытными. Очень опасными. Очень смертоносными. Но всё-таки он опаснее. Он - Волк Господень, не ставший инквизитором, но сражающийся вместе с теми, кого Господь наделил Святым Даром. Смерть - забавная штука. Опытные бойцы всегда видят опасность. Всегда чувствуют, когда опасность, предвестник смерти рядом. Видят опасность, принимают меры. Вот она, опасность - массивный демон. Ему оставалось уйти в глухую оборону и положиться на контратаки из неё. Он справится. Он сможет удерживать и троих, пока остальные выстрел за выстрелом обескровят врагов. Смерть - забавная штука. Опытные бойцы никогда не замечают её. Пока не ударит красная вспышка в лицо, не ослепит, не лишит зрения и не разобьет все те надежды, которые хранишь глубоко в душе. Ведь не только оперативники Катании и их начальники думают - ещё чуть-чуть, время есть. В другой раз, у меня ещё будет время отдохнуть. У меня ещё будет время любить. Смерть - забавная штука. Рафаль всё-таки оказался прав: им с Салахом действительно предстояло вместе учиться уклоняться от выстрелов.

Marikonna, Dmitry Shepard, Stormcrow

Рафаль же внимательно слушал лектора Смита. Говорят, любой по-настоящему хороший преподаватель должен быть и хотя бы неплохим актёром, чтобы увлечь, заинтересовать своих слушателей темой. Уметь преподнести предмет, преподнести себя. Но не увлечься чрезмерным преподнесением себя. Актёрские способности Мортимер за время их краткого знакомства демонстрировал частенько, хотя бы с той же Шери во время первого совещания у госпожи Уайт. А вот лекций по демонологии было прискорбно мало, если не считать того рассказа об устройстве аристократии ада и том, как клеймят свою собств... прислугу служители Врага. Преподнесение знаний с помощью актёрских способностей маг крови только приветствовал, старательно запоминая нюансы, укладывая по полочкам в голове. О чём там говорила Шляпка со своим подопечным инквизитором, он, конечно, не слышал. Наверняка обсуждают какие-то дела Инквизиции или план созрел в голове у них. Что ж, он не Инквизиция и вопросы его по-прежнему занимали больше технические. - Николя, как поживает ваша боевая платформа? Будете её брать с собой? Я сейчас прикидываю, кому будет лучше брать друзу. Всё-таки двадцать килограмм с учётом экипировки не шутка.

- Госпожа, Донато, а вы знаете, насколько хрупок этот Светоч-друза? Нам, наверное, стоит подготовить какой-нибудь металлический контейнер с лямками, чтобы на спине нести. И, я не знаю, насколько сильна его аура? Возможно её как-нибудь скрыть? Если мы пойдём через Анклав с ним, то не хотелось бы, чтобы все демоны слетались на ангельское пение с неудобными вопросами. У него пока были вопросы только более практического характера. К факту того, что демонов они идут не убивать, а договариваться, ещё привыкнуть надо.

Сангвинар примолк. Он не припоминал, говорила ли госпожа Уайт о масштабах Тьмы. Если представить себе Город как самоцвет (с двумя Светочами-самоцветами внутри), то Тьма будет уродливой чёрной интрузией, портящей чистоту камня, стремящейся очернить всю его красоту. Новые или развитые способности Харрингтона отнюдь не радовали. Даже ограниченные способности к управлению или сдерживанию Тьмы дают ему преимущество, которым они похвастаться не могут. Переговоры отнюдь не входили в число его сильных сторон. Он умел поговорить с людьми, наладить какие-то отношения. Но фиаско при знакомстве с синьорой ди Маджиорре чётко обозначило ограниченность его способностей. Не в критических ситуациях. А там - Анклав демонов. Существ, ответственных за так много разрушений. За море боли и отчаяния, в котором они дважды топили мир. И наверняка придут в третий раз. Может ли Анклав быть их форпостом в этом? Да нет, вряд ли. Ведь они сами здесь ограничены в ресурсах. Значит, им надо будет установить маленький Светоч, светильник, неподалёку от станции монорельса. Непонятно, как быстро он раскроется в полную мощь, но вряд ли сразу. Придётся ли им его оборонять, пока свет не воссияет во всю силу? Или придётся дождаться, пока он пробьёт им путь к Престолу? Вопросы, вопросы. Пока что он молча радовался, что Донато оправляется потихоньку. Но не настолько, чтобы отправиться с ними в Анклав. Ангел. В Анклав. Страшно представить, какое светопреставление там бы началось! И с какими сложностями они бы потом пробивались обратно. Или даже туда. - Донато, а что вы будете делать... после? Останетесь здесь? - поинтересовался Рафаль, пока более опытные в делах демонов и планирования опрашивали госпожу Уайт. Когда-то он ещё поговорит с ангелом.

Маг внимательно слушал и поморщился на упоминание наркотиков. В его глазах наркотики мало чем отличались от яда, плэтому наркоторговцев, как и отравителей в принципк, он терпеть не навидел с тех времён, когда обнаружил следы редкого яда в крови Стеллу много лет назад в Академии. И его не очень радовало, что ради их успеха ставится под удар Санктум да ещё и таким образом. - Госпожа, тогда получается, что мы желательно правдами получаем зародыш Светоча, но поскольку имеем дело с демонами, то может случиться, что и неправдами. Потом мы возвращаемся сюда? Надо какие-то манипуляции будет произвести со Светочем? Или мы сразу отправляемся к Престолу, где, возможно, нам придётся установить Светоч?

Если отбросить ложную скромность, чувство достаточно лживое по своей природе, то Донато был прав: оснований гордиться за них ему хватало. И прошло всё во многом так, как он и сказал: их ждало множество совместных испытаний. От боя возле тайного хода до прорыва к Жемчужной завесе, жестокому сражению с Охотником. И вот сейчас. Каждому пришлось рискнуть собой, сразиться с собственными сомнениями. Что ж, в принципе они - молодцы. Остаётся надеяться, что оставшуюся дорогу они пройдут тоже достойно несмотря ни на что. Хотя, наверное, отправиться им придётся без Донато. Если, конечно, близость к Архангелу не придаст ему сил. - Я бы хотела подежурить эту ночь у Донато, на всякий случай, - попросила Беатрис, коротко переглянувшись с Карлой и Рафалем. - Где вы его разместите? Маг тихонько вздохнул про себя. Какие бы он себе не строил планы и желания, похоже, дежурить будет не только Темновласка. "Долг превыше всего, да, отец?". Возможно, жизнь Адемара Солейна только со стороны, для него выглядела легче, чем кажется. Сколько раз тот откладывал свои желания ради долга? Хотя в его случае долг перед родом совпал с целью и желаниями. Нет. Его отца вполне устраивали его планы, интриги, коммерческие и политические дела. Да, долг для него превыше. Но лишь потому, что совпадал с его видением мира. Поверить в обратное Рафаль не мог. Или не хотел даже спустя столько лет. Светло-русая голова чуть кивнула экзорцистке. Работники Инквизиции совсем штатные и не совсем штатные имели право распоряжаться во всём этом его временем.

Три часа в полной выкладке к площади танцующих лепестков, совсем недолго там, три часа в полной выкладке обратно. Сангвинар, как и положено Волку (скучающему, но и довольному этой скукой), то забирался вперёд, то о чём-то своём думал в арьергарде. Авангард и арьергард - слова, придуманные на его родине, столь подходящие для него места. Что дальше? Что ждало Донато, что ждало возле Светоча? Сейчас на ум приходили воспоминания о таких недавних разговорах, посвящённых Тьме и избавлению от неё. Тьма всегда оставляет свой след. И стремится стать единой со своим носителем, который понесёт её дальше, будет сеять её не во плоти, но в душе своих жертв. Ведь смерть любимых на твоих глазах разве не ударит по душе? Разве не заставит усомниться в Боге? Насколько тяжело будет тому, кто должен был стать их проводником, вернуться к Свету? Насколько серьёзными будут для него последствия пребывания под Тьмой? Сможет ли магия крови хоть что-то для него сделать? Ведь он несёт в себе не Искру Божью, как люди, а целое Пламя. Возможно, и раны его исцелить сможет только носитель Святой магии, а не магии крови? А в Санктуме их наблюдался острейший дефицит. Ровно два, из которых целитель - один. Если, конечно, не прячутся где-то ещё инквизиторы или экзорцисты. Хм, если он правильно помнит, то в Городе могут же рождаться полукровки? Видимо, есть всё-таки живые люди? Тогда, возможно, рождаются и люди с меньшей долей демонической крови. Например, как Смиты. Мортимер сочетает в себе оба дара. Возможно, здесь может родиться и насколько-то-долей человек, у которого откроется дар Святой магии? В Городе, где слышно пение Архангела, в Городе, что ближе к Господу, чем их грешная земля. Слишком много "возможно". Всё это вполне может оказаться досужими домыслами сангвинара, ничегошеньки не смыслящего в столь тонких материях. Остаётся вернуться к тому, что целительница у них только одна. А даже если магия крови и потребуется, то здесь столько магов крови... Интересно, а если с десяток магов крови используют на одном пациенте "Остановить кровь" или "Восстановить кровь", что будет? Организм вообще способен выдержать такой стимулирующий удар? Ведь гемопоэз - сложный процесс, в котором участвует костный мозг разных участков человеческого тела. Сангвинары не создавали потерянную кровь из воздуха. Они не были, как носители Святой магии, органическими и духовными проводниками Божьей Благодати, которая одним своим ласковым, тёплым прикосновением затягивала раны. Магия крови подключала жизненные силы организма, возможно, немного усиливала, ускоряла способности организма к регенерации. Но всё равно это восстановление использовало ресурсы самого организма. Тут же... Что сможет магия крови с организмом волшебного, святого по своей природе Дитя Господа, которое прошло жесточайшее испытание своим худшим врагом? Истерзанное тело, истерзанная нервная система, истерзанная душа, истерзанный разум... Сможет ли он выдержать ещё и стимулирование, подпитку магией крови? Или всё-таки только Свет поможет? Просто потому, что на то была Воля Божья, что подарив людям свободу жить грешниками и праведниками, колебаться на этой мерной шкале в течение жизни, он не оставил их без Своего внимания и заботы. Ангел Донато, безымянные Светочи, Святая магия - всё это снова и снова подтверждало: у Господа есть для каждого прощение, любовь и благодать. Лишь следуй духу Заповедей, не закрывай сердце, душу и разум от Господа. Что ж, даже если магия крови и понадобится, то в Санктуме найдётся множество значительно более способных Одарённых, чем скромный Волк Господень. Он помнил сангвинаров, определённо выполнявших функции поддержки, в отряде Зигфрида. Не говоря уже о том, что тут есть, наверное, самый опытный маг крови - госпожа Кларисса Уайт. В общем, с точки зрения кровавой помощи Донато обеспечен будет самым лучшим уходом. Стягивавшийся к мрачноватой процессии народ его нервировал. Слишком много людей. Любопытных. Нервных. Полных печали. Полных надежд. Ожиданий. Надежды и ожидания. Он не очень любил, когда в профессиональном плане на него возлагали Ожидания. Даже не так - ОЖИДАНИЯ. Он - хорош, но ни звёзд с неба, ни комет за хвост ухватит не может. Может немножко Шляпку подёргать за хвост. Да и то. До первого строго взгляда и гневной складки на шляпе. Хорошо, что в их отряде, так легко разметавшем тёмную свиту печального короля Донато, есть много личностей, с кем можно разделить этот непрошеный груз, взваливаемый каждым шёпотом, каждым вздохом, каждым взглядом. Они хоть понимают, насколько это не просто? Вот так идти под их взглядами, полными страхов и надежд? Когда ты и близко не дотягиваешь до своей известной предтечи? Господи, помоги нам. Помоги Донато. Возле Дозорного гомон людей смешивался с пением Архангела. Казалось, будто и он чего-то ждал. Может, он ждал возвращения своих младших сородичей? Может, Донато - его первая ласточка, что освободит от вечной службы, позволит исполнить предначертанное давно-давно? Пока Архангел подвергал своего собрата жестокому очищению, Рафаль тихо шептал слова молитвы, перебирая в руке одну за другой чётки розария любимой. Любимой сестры, конечно. Возможно, одна молитва от грешника, прервавшего сотни жизни, ничего не значит. Возможно, искренняя, истовая молитва именно от грешника что-то значит. Но молитвы и мысли многих, значительно менее (и значительно более тоже) грешных будут услышаны Архангелом и Господом. Молитва не за себя, но за другого. За того, кто рискнул всем ради восстановления Гармонии. Он видел страшные раны. Раны, которые даже после ударной сангвинарской терапии будут заживать очень долго. И что теперь? Не принесли же они его сюда, чтобы он умер возле своего собрата, посреди Дозорного Собора. Сангвинару было отпущено лишь мгновение для колебаний. Шагнувшая вперёд Темновласка облачилась янтарным светом, словно Афродита - пенным прибоем, и направила Благодать Божественную Донато. Он никогда раньше не видел воочию этого заклинания, лишь слышал о нём. Никогда не знаком был ни с кем, кто способен на это. Если исключить Его Святейшество. Но не узнать его невозможно. "Встань и иди". Теперь же Беатрис Блэк вступила в очень узкий круг наделённых невероятными даже по меркам Одарённых Святой магией силами. Особым благоволением Господа. Целительница под сводами Дозорного Собора и под пение Архангела стала ангелом-хранителем ангела. Господь не забывает Детей Своих, находит способ исцелить и защитить. Волк Господень перекрестился. И не колеблясь, глубоко поклонился избраннице Господа.

- Спасибо, - снова кивнула Беатрис и оглядела своих. - Нужна кому моя помощь? Рафаль отрицательно мотнул головой. Донато спеленали и заковали. Вонь обгорелых трупов - тех немногих, что не обратились пеплом - пыталась заползти в ноздри. А количество пепла ясно говорило, что польза от него в этом бою, конечно, имелась, но скорее сомнительного декоративного рода. Наверное, когда они вернутся (а он не сомневался, что, может, не все, но они вернутся) и если история их похождений чуть ближе к Небесам станет более-менее достоянием инквизиторской общественности, то сегодняшний день может быть даже иллюстрацией. Иллюстрацией безусловного превосходства магии огня, огнестрельного и особенно - автоматического оружия над даже ангельским мечом в руках опытного фехтовальщика.

Рафаль внимательно слушал донесения разведчиков, план Зигфрида (поймав себя на мысли, что тот пока без прозвища - видимо, имя хорошо ему подходило) и дополнения мистера Вуда. И мистер Вуд тоже без прозвища. Впрочем, ему очень нравилось как это звучит: "мистер Вуд". В этом чувствовалось что-то... умное. Благородное. Самодостаточное. Профессиональное. Целостное. Да, ему нравилось это звучание, и даже придуманное бесхитростное "Джентльмен" не передавало этого. Добавить к словам профессионалов ему было нечего. Сетемёт он, конечно, взял, но скорее для очистки совести или вручить кому-то из стрелков. Стычки в городской черте новостью для него не были. А вот охота - это не то, в чём он силён. Его дядя по маминой линии был заядлым охотником, как и его дети, и всегда удивлялся, что племянник не разделял семейной страсти. А племяннику казалось, что выходить на охоту с винтовкой с телескопическим прицелом и профессиональными следопытами, которые полностью помогаю со всеми вопросами, мало общего имеет с охотой. Наверное, дядя Виктор тут лучше бы справился с советами по охоте. Донато собрал себе поистине королевскую свиту. Печальный король под вишнёвым деревом любуется грустным танцем-расставанием, вальсом-прощанием. Прощанием со своей сущностью. С теми, кто защищал его тогда на вилле до последнего движения души. С теми, кто должен был стать ему спутниками в путешествии во Славу Божью. С мечтами вернуть сияние Престолу Господню. Наверное, в этот хрупкий миг до появления разведчиков Зифгрида он стал воплощением моно-но аварэ - принципа "печального очарования вещей", который нежна-розовая вишня принесла в Город со своей исторической родины. Ведь все мы танцуем своей танец-расставания в одиночестве или нет, пока не коснёмся земли в последнем пируэте, чтобы замереть навсегда. Маг молчал. Старался тише дышать. Не шевелиться. Ведь и его жизнь - тоже этот танец лепестков сакуры, который оборвётся в любой миг, который Господь посчитает тем самым. Так отчего же не впитать так много, как Он отпустил? А затем хрупкую гармонию разорвали вспышки и грохоты. Два страшных врага в едином порыве срезаны Шляпкой и мистером Вудом. Зачем-то спешит в одиночестве Мортимер. Быть может, подумал, что бледный, чудовищный паук-фехтовальщик накинул свои сети на разум их ангела? Что его влияние тлетворными чёрными тенями вползает в душу Донато, как Тьма поглотила тело? Маг крови плохо помнил дальнейшее, но не из-за крови. Он не ощущал привычного опьянения кровью, её отчаянного зова. Лишь покой и... примирение. Ощущал стремительный жар, от которого плыл воздух и пот вмиг начал заливать глаза. Снова и снова видел вспышки пламени. Пламя и лепестки сакуры, горящие в падении. Огненный танец, всегда оканчивающийся смертью.

Рафаль берёт Парирование +10 за 200 очков и открывает в себе второй уровень магии крови за 400 очков. В остатке - 0.

Вечер после собрания, 17:30 После совещания в коридоре кораблик с мыслями Рафаля направился примерно по той же реке, что и Карлин. Им предоставили базу. Экипировку. Возможности для отдыха и полное обеспечение для работы. Если можно назвать "базой" покои, которым, наверное, могла бы позавидовать родовая усадьба в Руане. Руан. И платаны в парке, и смех маленького ещё Фаля среди лавандовых полей, его брата, сестры и Дани. Тогда ещё просто Дани Леклерк, когда они вчетвером смеялись, шутили, что старший в роду Солейнов станет инквизитором или экзорцистом, распределяли роли. Кто возглавит род, когда Фаль уедет, выучится ли Дани на архитектора по паркам (да, многие должности придумывались прямо так). Палец в перчатке потёр карточку, глаза янтарные откровенно проверяли местную... валюту на янтаросопротивляемость. Пока карточка выигрывала в гляделки. Может, он ждал, что карточка оживёт и заговорит голосом какого-нибудь принца-чародея? Лучше бы с принцессой... И что с этим делать? Пару часов назад применение он точно нашёл бы. Проделал бы всё значительно быстрее. Хотя и не так интересно, пожалуй. Что бы ему хотелось себе купить? Что бы ему моглось купить в это время? Спрятал карточки во внутренний карман камзола. В процессе разберётся. Ровно как и было в разговоре с мистером Вудом: пусть лучше будет и не пригодится, чем жалеть, что как бы оно пригодилось. Длинные ноги понесли Волка на поиски госпиталя. Пожалуй, стоит пока проверить ибн Пустыню и Белоснежку. Ноги задумчиво остановились. Зубы покусывали нижнюю губу. Но как-то без гостинца приходить не хотелось к выздоравливающим. Кормить их кормят. Вино, наверное, пока не стоит. Хотя это было самым лучшим и любимым лекарством! Они со Стеллой всегда приходили друг к другу с чем-то. Он к ней, когда она проходила терапию в Академии после того отравления. Она - к нему, когда он был недостаточно ловок, сообразителен или хорош в своих операциях. Что бы им принести, что не входит в стандартный рацион для заместителей самой Старшей? Ибн Пустыня, ибн Пустыня... Какую-нибудь восточную сладость? Даниэль иногда заглядывала во Флоренции или в поездках за чем-нибудь необычным. Ему очень нравились похожие на грильяж сладости. Грецкие орехи в меду, например. Или кедровые. Хотя откуда на Аравийском полуострове кедры? Что-то не сходилось. О! Баклава! Ноги снова устремились, но уже в сторону базара. Оставалось надеяться, что ещё не всю продали. Стоп. В баклаве много масла, она сытная. А вдруг Белоснежка следит за фигурой? Впрочем, можно было не сомневаться, что за её элегантной фигурой следят многие и, наверное, не только мужчины. Как минимум Жаклины Кропперы. Носок лёгкого сапога задумчиво постукивал по плитке. Дилемма. Купить разное? Но что? Он даже не знает, из какой она страны. Ангелика Мизере. Не француженка, тогда она была бы "Анжелика". Мизере... Miserere mei, Deus. Итальянка? Он не мог припомнить, чувствует ли знакомый акцент в её английском. - Как всё сложно, - пробормотал Рафаль и двинулся дальше, на базар. Подъёмные, конечно, нужны тем, кто живёт в Санктуме. Например, купить инструменты своего ремесла. Продукты. Обстановку для квартиры. Но его инструменты всегда при се... Стоп. "Подъёмные". Деньги для тех, кто прибыл в Санктум с чем-то за душой, но без гроша в кармане и вообще без сальдо на балансе. Даже без баланса. Форма местной валюты, покуда ты не обзавёлся репутацией и взаимными коммерческими операциями в городе индивидуальных ремесленников и дельцов. Интересно, а налоги здесь есть? Купить что-то себе, чтобы чувствовать себя комфортно. Уютно. Как дома. Чтобы начать привязываться к Санктуму и Городу. Ведь вещи, которые, кстати, должны где-то храниться, так хорошо привязывают людей к себе и к месту. Так трудно выбросить что-то ненужное, просто потому, что оно с тобой уже давно. Но зачем они госпоже Уайт? Ну, положим с сиблингами и Темновлаской всё понятно. Они в какой-то запутанной форме родства состоят с ней. Плюс, Мортимер и Беатрис - носители Святой магии, а это сильные карты в её колоду, в этот пасьянс против Анклава. Интересно, близость к Светочу оказывает положительное влияние на их силы? Надо будет полюбопытствовать. Так, а сиблинги ещё носители двойной магии. Одна из форм которой ему никогда раньше среди людей не только не встречалась, но даже слухи тихим-тихим шёпотом не касались любопытных волчьих ушей. Хм. А доля демонической крови? Дискомфорт им песнь Светоча причиняет? Или нет? Слишком, к счастью, малая доля крови демонов? Ведь ангельский меч и инсигния вполне спокойно лежали в ладони Мортимера. Да и тогда бы он страдал от каждого применения своего Святого Дара. Правда, сходу не припоминал про его использование, но нет. Если бы демоническая кровь хоть как-то владела им, то наверняка бы Святой дар даже в теле не смог бы прижиться. Под этими мыслями он и сам не заметил, что уже некоторое время нарезает круги между лавками в поисках чего-нибудь арабского, восточного, турецкого. Чего-то... экзотического и даже немного изысканного. Баклава, конечно, была. И тут на глаза попалась она. Целые горки её шоколадно-чёрные. И ещё угольно-чёрные, поблескивающие в лучах солнца, как антрацит крыльев Шери. А там ведь есть... - Куда же она делась? - пробормотал маг крови. - Кто, простите, добрый господин? - поинтересовался торговец, в чьей южной крови можно было не сомневаться. - Да знакомая одна, вестница крылатая, - отстранённо пояснил маг, разглядывая товар. - Ааа, - понимающе (правда, совсем не то) заулыбался торговец. - Женщины крылатые они такие. Они свободные, как ветер, поцелуи их жаркие, как лето, и неповторимые они - как первый весенний день. - Ваша правда, добрый человек, - согласился Рафаль. Хотя о поцелуях крылатых женщин он не знал ничего, только о поцелуях тех, чьи души крылаты, но отнюдь не нежные спинки. - Вижу, вы тонкий ценитель, добрый господин, раз посетили мою лавку. У меня очень хороший товар. Попробуйте. Чернослив какой! Жирный, косточки крепкие, самый раз заваривать... Что именно заваривать, Рафаль не понял. Похоже, ему попался самый настоящий восточный торговец, который знает хитрые слова для заваренного чернослива. - А какие финики, дорогой господин! А инжир! Кушай каждый день по нескольку штучек и всё будет в порядке у вас с вестницей. - В каком смысле? - уточнил заинтригованный француз. - В самом лучшем! В любви, - проникновенно уточнил торговец. - Клянусь своими садами, вот так всё будет... Сердобольный торговец не преминул на пальцах и руках показать, насколько же всё хорошо у них станет с неизвестной вестницей. - А, в этом плане всё будет хорошо... Да я не жалу... - Не жалуешься? Вы только послушайте, люди: он не жалуется! - Да тише ты! - Дорогой господин, после этих чудесных сокровищ и ты, и она вос-хи-ша-ца будете! Понимаешь? Вос. Хи. Ша. Ца. После этого надо восхищаться, изнемогать в сладострастной неге. А они - "не жалуются"... - торговец с таким сожалением покачал головой, что Рафаль посчитал себя невероятным подлецом по отношению к той эфемерной и крылатой, которую он не восхищает в том самом плане. Кажется, маг даже слегка смутился. - Добрый человек, я обязательно приму это всё к сведению. Но я бы хотел для друга купить сухофруктов. - Для друга? Для мужчины, значит? - Финики и инжиры, маячившие возле лица мага поспешно исчезли. - Тогда, дорогой господин, финики и инжир тебе дать не могу, раз к мужчине. Нехорошо, если это у вас будет. Очень нехорошо, запомни. Рафаль не стал говорить, что там ещё планировались сухофрукты для Ангелики, во избежание чистосердечных напутствий и пожеланий. Правда, когда в конце он попросил разделить курагу, черносливы и грецкие орехи на два кулька по 450 грамм каждый, а себе взял маленький на 100 грамм, то всё-таки хитрый торговец подкинул от себя немного инжира и фиников. Чтобы всё было хорошо.