Stormcrow

Двенадцать человек погибло. Несмотря на всю подготовку, на информацию, на оружие. Двенадцать людей умерло окончательной смертью. Сангвинар перекрестился. - Прими, Господи, души защитников мира Твоего, - пробормотал Рафаль. Теперь Агнесса не будет одинока в этом мире, когда встретится со своим другом по переписке. Равно как и в Санктуме найдёт свой новый дом, своё место. Что-то подсказывало, что ангел с такими навыками фехтованиями не усидит ровно на стуле. Какой бы ни стала роль Агнессы и Донато, но девушка если и станет символом для Санктума, то исключительно "полевым", демонстрирующим на своём примере силу духа. -К слову, для Алекса у нас посылка, "Дар Люцифер", он у себя как обычно? - Не только для него, - негромко вклинился Рафаль. - Николя Буджардини, наш артефактор, погиб в бою. Его самоходная платформа, - сангвинар кивнул на грузовик. - Думаю, он поддержал бы решение передать её синьоре ди Мажиоре.

Он не очень любил грузовики. Ему не нравилось, что ничего не видно толком. Что там происходит? А этот... Он снова и снова видел вспышки красные, стоило только закрыть глаза. Видел демонов. Страшную рану на голове той истязательницы, которая была на краю гибели. А погибель пришла к нему. Что-то пошло не так. Перебирая чётки, он всё-таки задремал и проспал почти всю дорогу до Санктума. Похоже, Рианнон была права. И информация, которую Мортимер и Беатрис достали из той демоницы оказалась правдива. На подступах к Санктуму развернулось жестокое сражение. Слишком хорошо сангвинар знал эти следы жестоких, жарких поцелуев демонического оружия. Их снова встречал Зигфрид. Спокойный, как каллиграфические строчки его отчётов. И рад был видеть их. Это было взаимно. Здесь, в Санктуме Рафаль чувствовал себя на своём месте. Если Господь заберёт его рано, то он будет рад остаться здесь. Или, может, та смерть уже отняла у него дорожную грамоту домой, и он действительно останется здесь. Вместе с итальянским парижанином, погибшим сегодня ночью. Как же ему не нравилось это чувство неопределённости. А ещё оперативник немного волновался за стоявшую рядом с ним суккубу. Несмотря на потрескивавшую голову он с интересом глянул на необычную полукровку. Снайпер. Отличная броня. Может, она и есть из той крылатой стражи или разведки, про которую они слышали в первый день в Санктуме? Маг огня средней руки. О! И так же чувствительна к магии, как мисс Морин. Нет-нет, синьора, скромный сангвинар тут ни причём. Смотрите, сколько тут ещё Одарённых. Это всё они, да-да! Рафаль подал руку Агнессе, чтобы ангел могла как положено познакомиться со встречающей компанией. - Синьорина Агнесса - Зигфрид Ланге, капитан защитников Санктума, оперативник Инквизиции, - представил, как и положено по этикету, Рафаль даме командира. Он считал, что оперативников бывших не существует. Особенно когда они продолжают... оперативничать. - Зигфрид - синьорина Агнесса Эспозито, Дитя Господне.

Рафаль берёт за 300 очков талант "Убийственный удар" и ещё за 300 очков заклинание "Кислородное голодание". Надо будет кое-кому должок вернуть... В остатке 250 очков.

Я настаиваю, - твёрдо сказала девушка вернувшемуся Рафалю. Протянула ему одну лямку и крепче сжала вторую, давая понять, что не отступит. Гордость. Гордость требовала отказаться. Негоже, чтобы юная девушка, ангел (начальство!) помогала здоровому Волку тащить поклажу! Будто мало того, что Шляпку пришлось просить взять карабины и гранаты. «Гордость не должна мешать жить, Фаль», - послышался лавандовый шёпот. - Кто я такой, чтобы противиться воле ягнё... Agnus Dei, - губы мага дрогнули в улыбке. - Спасибо, синьорина.

Ночь кричащих демонов плавно перешла в утро удивляющей Инквизиции. Нет, Мортимер, пожалуй, оставался верен себе. Просто распространял верность свою принципам на всех женщин независимо от их... расовой и религиозной принадлежности. Сангвинар помнил, как он ещё в Греции так недавно давно расцеловал Шляпку. Может, эти демоны действительно не отличаются от людей ничем, кроме внешности? И то не все. Мирриам могла быть и красивой женщиной. - Вот теперь я видел в этой жизни всё, - прошептал Рафаль. Ангелы. Тьма. Демоны. Шагающие платформы. Инквизиторы и поклоны королевам демонов. Оперативники Инквизиции, целующие демонов в щёчку. Наверное, он единственный, кто не сошёл с ума после всех этих испытаний. А может, он единственный, кто сошёл с ума и ничего не понимает. Ведь все безумцы свято уверены в своей нормальности и ненормальности окружающих. Наверное. Впрочем, можно ли уверенно утверждать, что дважды лечивший одну демонессу маг крови действительно в своём уме, а не в чьём-то ещё? - Рекомендовать постельный режим, наверное, бессмысленно, - усмехнулся демонической пациентке сангвинар. Кажется, она ещё менее послушная пациентка, чем ибн Пустыня или Белоснежка. - Будьте здоровы, синьора. Волк Господень открыл в себе способности ездовой собаки. Ведь его ждал ОПАЛ, возлежавший на салазках то ли как пациент, страдавший душевно от потери своего родителя, то ли как платформа голубых кровей, которую надо доставить во дворец. Что ж, ездовой Волк так ездовой. Deus vult.

Сангвинар упрямо преодолевал невысокие завалы. И искренне радовался. Накануне его очень расстроило, что не получится сюда пробраться. Понятно, что они сюда не за этим, что не достопримечательности с коллекционными значками у коробейников. Но всё равно хотелось. Проведать, как он там. В идеале - вместе с Агнессой, ведь Светоч наверняка порадовался бы. Почувствовал бы свою родственницу. Господь пошёл навстречу. Жаль, что Николя не сможет посмотреть. Интересно, он успел сходить к Светочу в Санктуме? Понравилось ему? И сейчас ощущение светлой свободы на душе и общество двух синьор придавало сил потрёпанному разуму, который считал своим долгом сам передвигать своими конечностями, не доверяя периферической нервной системе. Стойкий, упрямый сангвинар. - Меч как у тебя, - невольно перейдя на шепот, сказала она Рафалю, - только больше. Он только молча кивнул. Видимо, ему достался для маленького архангела меч. Для юного архангелочка. Поопаснее учебного, но тем не менее. Глядя на эту спрятанную, дремлющую мощь оставалось лишь качать головой на самонадеянность мурмур-виконта. Отрезал бы ему Светоч и хвост, и лапы, и голову, если бы тому удалось достучаться до спящего стража. Русая бровь несколько удивлённо изогнулась на новости о том, что Шляпка тут была, но спрашивать не стал. Пока. Перекрестился и почти беззвучно прошептал благодарности за то, что несёт свою вечную, бескорыстную службу. Для людей и демонов. Для умерших и ещё живых. А ещё попросил, чтобы направил душу павшего художника на путь, где дела его будут оценены по достоинству, чтобы жертва его не была забыта. Возможно, однажды кто-то из них встретится с Николя Буджардини в Санктуме. Ни постаревшим ни на минуту, со всё теми же несгибаемыми кудряшками. Видимо, их разыскивали товарищи, но спокойный голос оперативницы говорил и им с Агнессой, и коллегам "на проводе": всё в порядке. Видимо, лимит "всё пошло не по плану" пока что исчерпан. Открыл было рот что-то спросить, но проследил взглядом за Агнессой. Дорожки на щеках не остались не замеченными, но он решил всё-таки тактично их "не увидеть". А вот заколку и перья увидел. Задумчиво хмыкнул. Прищурился на заколку. Припомнил отданную резинку Анжелике. Однако... - И правда, бывают. Наверное, те, кто хранят веру в лучшее.

- Так вот кто она, - улыбнулась Агнесса, увидев знакомую полоску шёлка. – Да, вы были правы, говоря, что ей очень пойдёт этот цвет. Постараюсь, но обещать, что непременно сделаю, не могу. Иногда её невозможно переубедить. Сангвинар мог только согласиться. Оптимист бы назвал её твёрдой в своих убеждениях и принципах. Рафаль же считал, что иногда Шляпка просто невыносимо упряма. Но за хвост он готов был принять многое в ней. Задумчиво посмотрел на шагающую платформу. Взять? Не взять? Почистив как мог ОПАЛ, пошатывавшийся сангвинар подхватил осиротевшее артефакторное творение синьора Буджардини. Ещё не решил, что дальше с ним делать, но механические чудеса негоже оставлять в канаве, словно кучу ненужного уже тряпья. Кажется, Агнесса тихонько вздохнула и неодобрительно глянула на него. *** Правая ладонь ласково погладила ОПАЛа, поникшего, но тоже принимавшего участия в погребальной церемонии своего создателя. Наверное, Николя было бы приятно, что его, человека искусства, сопроводили в последний путь огненным представлением. Хотя костры в Италии обычно вспыхивали по воле Инквизиции, иногда проводили и кремацию со сбором праха в урну и колумбарий. Остались ли у молодого художника родственники? Он даже не знал, стоит ли собирать прах для урны. Речь мистера Вуда оказалась очень неожиданной и прочувственной. Кто бы мог подумать, что за этими непроницаемыми стёклышками скрывается столь тонко чувствующая натура? Наверное, это обратная сторона работы, когда раскладываешь людей по полочкам. И, видимо, мистер Вуд больше всё-таки пообщался с художником, чем он. Исполнение хоть и красивое (правда, средненькое знание английского помешало всё разобрать), но вызвало в нём некоторую неловкость, даже смущение. Может, у них так принято в Британии? Во Франции и Италии похороны проходили несколько иначе... После всего, что сказал (и спел) мистер Вуд добавить было нечего. Сангвинар молча отсалютовал мечом, прикрыл глаза и обратил, как и Агнесса, свою просьбу к Богу. Николя выполнил всё, что должен был в этой жизни, раз Господь его призвал. Перекрестился, оглянулся на подопечную. - Синьорина, не сопроводите ли меня к вашему родичу? - кивнул на пролом в стене. - Я хотел бы проверить, что со Светочем всё в порядке.

Демон, что плачет о человеке. Он мог понять, если бы это был возлюбленный (если демоны способны на что-то близкое к любви). Но мысли в гудевшей голове не могли понять, почему Анжелика плачет о Николя. Ведь... Ведь это не правильно. Не должен демон скорбеть о жизни человека. Как и верующий сангвинар не должен делать всё, что в его силах, чтобы спасти демона. Неправильный католик удивлённо хлопнул глазами, когда Шляпка не только расщедрилась на прикосновение к хвосту (хвосту Карлы Убийцы Демонов!), но ещё и обняла его. Нет, он бы поспорил насчёт "большой", но в целом "молодец", да, но... А потом Шляпка села с Анжеликой и что-то ей говорила, как... Как дорогой подруге? - Кажется, мне это мерещится. Тёмные волосы освободились от резинки и рассыпались по спине и плечам. Если это сон, то пришедшая мысль-воспоминание о том, как он видел эти тёмные, влажные волосы на алебастре тренированной спины, должна привести к очень интересному продолжению. Но продолжение не пришло. И голова болела по-прежнему. Ну точно. Спазм сосудов в висках. Спазм сосудов в районе лба. Давно, очень давно он не терял сознания, да ещё и от магического перенапряжения. Снова улыбнулся ангелу. Правильно Шляпка сказала, не надо его бояться. Особенно сейчас, когда он опасен, как юный волчонок. Может грозно тявкнуть. Пока броня раскрыта, вытащил из внутреннего кармана ту самую янтарную ленточку. Не совсем то, как хотела Агнесса, не совсем та, какую хотел он для неё... Но вдруг янтарь придётся ей по душе? - В бою Карле будет неудобно с распущенными волосами. - Протянул ленточку. - Поможешь ей потом хвост пересобрать? Его руки сейчас слишком дрожали для точных операций. Оперативница Инквизиции держит за руку демонессу, которая плачет по человеку-художнику. - Странный ты, Анклав, - прошептал Рафаль. - Что же ты делаешь с ними?

Он закрыл глаза всего лишь на три минуты. Три минуты без крови, демонов и смертей. Три минуты короткого, но беззаботного отдыха. Три минуты сладкого, как сахарная вата, сна, укрывающего от дождя, как ангельские крылья. Его кто-то тряс. Кому-то нужен вот прямо сейчас сангвинар. - Vieni più tardi. Chiuso1, - прошептал сангвинар. "Ой, ну что такое? Ну нет меня, зачем вы меня двигаете". Дрожавшие в фазе быстрого сна веки чуть приоткрылись, пропуская цвета пожара, запахи огня и гари. Два светлых лица. Тёмные и светлые волосы. Даниэль и Стелла. Дома. Наконец-то. Поймал руку светловолосой девушки, бледно улыбнулся. - Non agitare, per favore. Non una bambola di pezza2. Хвост? Где хвост? Можно подёргать? Потяжелевшая рука нашла тёмные волосы, ласково подёргала. Сангвинар со вздохом, медленно приподнялся на локтях, неуверенно сближаясь с двумя девушками. - Безобразие. Ещё на свидание ни разу не позвали, а уже раздевают, - усмехнулся сангвинар, с трудом фокусируя глаза. Конечно. Агнесса и Шляпка. Откуда бы тут быть его волчицам. _______ 1) Приходите позже. Закрыто. 2) Не тряси, пожалуйста. Не тряпичная кукла.

Люди смертны. Волк Господень давно, очень давно принял эту аксиому: человек смертен, иногда внезапно смертен. А в его профессии почти всегда внезапно смертен. Иногда он не успевал спасти товарищей. Иногда не хватало сил у целителей. Бессильны оказывались парамедики, военфельдшеры и военврачи. Но хуже всего, когда бессилен ты сам. Когда руки бессильно скользят в крови товарища, когда все надеются: ты. Родные и товарищи. Твой брат или сестра по оружию. Его способности врачевания всегда были слабы. В свои тридцать два года и как маг вообще, и как целитель он безнадёжно уступал Дани. Он умел хорошо убивать. Если успевал добраться до врага. Иногда, в глубине души он малодушно радовался, что Господь не наделил его талантом целителя. Избавил от ответственности за то, кто выживет. Он нёс только бремя других решений - кому умереть. С глубоким удовлетворением. Но обычно он сожалел. Что редко когда может облегчить муки. Взгляды поворачивались к нему только тогда, когда не было экзорцистов или они уже были на пределе, а кровь упрямым ручейком выбирала себе новое русло на полу. Николя мёртв. Если бы Рафаль был вместо него, ну, пусть не вместо, а вместе с ним, то этого не случилось бы. Это его долг - быть в гуще сражения с мечом, чтобы прореживать тёмные реки демонов, чтобы товарищи легко отстреливали остальных. Не должен был увлечённый артефактор, вечно в своих мыслях был быть один. А теперь... Теперь он так и не узнает, почему итальянец уехал в Париж. Их это немного роднило: француза, переехавшего в Италию, и итальянца, переехавшего во Францию. Николя мёртв. Анжелика - нет. Пока нет. Не лежала бы эта демонесса в своей оранжевой крови, если бы он... Архангельский меч лёг неподалёку. Умирают в тот момент, когда верят, что всё прошло. Ему надо сначала доставить Agnus Dei в Санктум, к сородичу. Десяток ран покрывал уже неприкрытую грудь, предплечья. Три очень плохие: под ключицей одна и две в правом боку. Рука легла на ключицу. "Наверное, молиться Богу не очень уместно будет". Первая из трёх закрылась. Три. Триумвират. Нет теперь Триумвирата. Осталась Одна. Первая. Единственная. Королева Анклава. Медленно затягивались и раны в боку. Слишком медленно. Одно за другим заклинания сорвались. Кровь демонессы отказывалась подчиняться чужаку. Пытавшемуся уговорить её так, как уговаривают человеческую. "Интересно, есть ли сангвинары-специалисты по демонам?" - отрешённо подумал неумеха-сангвинар, рассматривая рыжевшую от крови руку. Все столпились здесь. - Почему посреди города демонов оставили ангела одну? - холодно, почти зло поинтересовался сангвинар, оторвавшись от пациентки, чтобы набраться воздуха и решимости. Ведь попросил же! Хоть кто-нибудь бы! Но нет. Агнесса нашлась рядом со Шляпкой. Притихшие. - Вопрос снят. Затянулась вторая рана в боку. Остались мелкие порезы. Мелкие, но множественные. Рука легла на грудь демоннессы, где оставалось больше всего следов боя. Бережно. Ласково, как гладил бы голову маленького котёнка. Котёночка. Кто бы мог подумать, что он будет касаться груди демонессы? Кровь шумит. Негодует. Его кровь. Её кровь... успокаивается. А вот его... Голова возмущена столь упрямым сангвинаром. Почему он так старается? Ведь она - демонесса. Хватит с неё и того, что жива. Почему так важно, чтобы она жила? Сангвинар приваливается к стене. Броневой воротник держит голову, не позволяет ей упасть. Подумаешь, демон. Умерла бы. Ведь это угодно тебе, Господи? Или нет? Или всё дело в том, что он не был рядом, не мог спасти Николя, так спасёт ту, кто сражался рядом с ним? "Да какая разница. Первую Женевскую никто не отменял. Первую. Первая Королева Анклава". Хорошо, что есть воротник. И шлем скрывает лицо. Никто не увидит, как сангвинар потерял сознание. - Неспособие, - шепнул на ухо голос наставника по фехтованию. "Ага. Как бы это сказать-то повежливее... Правы же были вы ещё тогда: неспособие, а не сангвинар, мастер Делакруа".

Окончен бой. Погас демон. Довольно вздохнули пистолеты. Рафаль опустился рядом с Агнессой и помог ей сбить демонический огонь. - Отдохни пока, синьорина. - Он и не заметил, как в пылу боя перешёл на «ты» с начальством. Хоть и юная, но раз ближе всех к Господу, то начальница же? Беатрис, конечно, провела контрольный в голову, но... Архангельский клинок отделил беспокойную голову от расстрелянного тела. - Мне так спокойнее, - пробормотал сангвинар. Оставалось надеяться, что даже если мурмур-виконт оживёт, то его голова не загорится и не начнёт летать над Анклавом, разбрасывая искры и непристойности. Беатрис сорвалась к заградительному отряду. И оттуда же раздался голос Люциуса. Почему молчит синьор Николя? - Приглядите за Агнессой! - крикнул сангвинар. Кто-то же наверняка останется с ангелочком. Волк Господень рванул за экзорцисткой. Броня бронёй, а волна демонов... Он не сразу увидел закопчённую, покрытую кровью броню и ещё дымящиеся трупы демонов. Слишком много трупов. Слишком много крови. Слишком тихой крови. Кровь Николя Буджардини была мертва. Лишилась жизни, как и его неунывающие кудряшки. Сиротливо прикорнул на грязной мостовой ОПАЛ. Поникли карабины. - Твою же мать, виконт, - вздохнул сангвинар и пнул от души труп какого-то чёрта или беса - теперь и не различить. Но рядом пульсировал ещё один источник крови. Он пах серой, блестел рыжим, как пожар, но всё равно звал. Анжелика уже без брони. С Люциусом, тоже раненым. Сангвинар с трудом опустился на колено рядом с немного-не-демонессой.

Привычка путешествовать в командировках налегке упрощала сборы очень сильно. Не привязываться к местам, где ты по работе. Только одно место по работе похитило сердце навсегда – Флоренция. Ещё в самую первую поездку, во время практики. Аристократичный город, который пришёлся по душе больше потрёпанного Рима с его древними – и мёртвыми – костями прошлого величия империи, так и не решивший, кто она в действительности – империя или республика. - Всё-таки нас ждёт охота, - улыбнулся Рафаль, кивком поддерживая решение Темновласки уничтожить голосистого аристократа. «И что ему не спится? Для большего драматизма? Для большей паники?». По дороге Рафаль придумывал (или пытался) придумать себе ответы на разные вопросы. Как он так громко вещал? Рупор? Звуковая система? Или магия? А, может, он от рождения с лужёной глоткой? Да, громко же вопил такой младенец, вечная головная боль для родителей. Бесил их наверняка жутко. И продолжает всех остальных бесить сейчас. Ему не везло в последние дни на столкновения с демонами. В том плане, что все они умирали как-то до встречи с ним. Сейчас же у него была возможность приблизиться на шаг к настоящим Волкам Господним, что рождались в его роду. Но даже несмотря на свой сдержанный энтузиазм сангвинар старался держаться поближе к Агнессе. Для своего возраста синьорина очень хорошо владела мечом, но забывать о том, что её благополучие – его долг до прибытия в Санктум, нельзя совсем. Фехтовальщик не успел возразить решению Мортимера отправить Николя в гущу боя с демоническими тварюшками. Ну почему его? Даже ангельская броня не защитит от толпы. Туда стоило направлять либо самого Рафаля (инквизитор по понятным причинам должен идти к мурмур-виконту), либо кого-нибудь из стрелков с ангельским оружием, чтобы надёжно прореживать толпу возмутительно живучих демонов. Не подавлять же художнику толпу демонят харизмой, право слово. Сангвинар лишь покачал головой. Но когда появился демон… - Вот тебе и мурмур-виконт, - прошептал сангвинар, пытаясь сдержать дрожь рук, в которой предвкушение спешно оставляло позиции, а его место занимал страх. Бой разделил их с подопечной. - Принято, - только и успел шепнуть голос сангвинара на ухо Агнессе. Перекрестившись, бросился наперерез мелкой твари. Двуручный, непривычный меч с особой жестокостью расчленил ругавшуюся тварюшку. Где-то рядом расходились волны жара. Закованная в броню фигуру развернулась в сторону мелких стрелков, чьи пули оказались бессильны против работы мастеров прошлого. Маленький ангел яростно врубилась в огромного демона. Губы сангвинара дрогнули в улыбке. Он знал. Ещё с тренировки знал, что девочка может. И, кажется, почти что оттяпала хвост богомерзкого создания судя по рыку боли. Вспышки света одна за другой били огромное тело. Массивная фигура фехтовальщика легко преодолела оставшиеся метры до демонического отродья. Эфес к лицу, на удивление галантный, издевательский поклон. - Отпразднуем вашу погибель, мурмур-виконт. В другое время, в другой жизни Рафаль мог быть герцогом Нормандии. Но младший дворянин абсолютно серьёзно не планировал умирать. Даже попытался сбить нахального сангвинара хвостом. За эту возмутительную попытку фехтовальщик самым циничным образом рубанул по сочившейся ране, оставленной клинком Агнессы. Но судьбу противника в очередной раз предопределили вспышки Святой магии и святых пистолетов, а не фехтовальщик. И он даже догадывался, чей выстрел прервал самоуверенную поступь виконта.

Рафаль, - негромко обратилась она к сангвинару, - подменишь меня сейчас? На дежурстве? Янтарные глаза внимательно изучили чёрное море, прячущееся под шляпой. Море устало. А ещё море пахло алкоголем, судя по бледному виду - очень приличным количеством алкоголя и сомнительного качества. Русая бровь чуть скептически изогнулась. «Правда? С утра? В городе демонов? Во время гражданской войны? Да ещё когда надо будет делать марш-бросок с ангелочком?». Но комментировать алкогольные антидепрессанты при всех он не стал. - Конечно, я могу до вечера остаться здесь. Всё в порядке? - поинтересовался Рафаль. - Мне показалось, ты что-то ещё хотела сказать сейчас? Он не расслышал её слов, но ведь она что-то шептала.

Рафаль хорошо помнил, сколько там было мёртвых тел. Коллег Шляпки, Темновласки, Мортимера. Ну, и мистера Вуда тоже. Он мог не быть оперативником, но всё равно был Инквизицией, частью этого объединённого интеллекта мужчин и женщин разных стран. Объединённых общим служением, общим предназначением. Оба британца были по-своему правы. - О возможности подкреплений и вестников мы ещё успеем подумать и по дороге. Возможно, у госпожи Клариссы, нашей хозяйки Санктума, будет новая информация. И Донато с синьориной Агнессой смогут вместе ещё что-то там придумать. Он немного даже сочувствовал их подопечному ангелу, к которой на приём спешил один вопрос за другим.

Сангвинар в целом и был согласен, что нейтрализация виконта - цель важная, тактическая, но стратегическая... Стратегической, ключевой целью как стало в Греции догнать и перегнать Харрингтона, так и осталось. Поэтому он лишь кивнул, соглашаясь, что им надо двигать ночью, не меняя план. В конце концов, этому виконту надо сначала разобраться в обстановке. А уж если он подвержен греху праздности, то пока хвост свой причешет, пока рога отполирует... - Да, на Утёсе сейчас силы значительные должны быть. Одни из лучших, наверное. Мы прошли сюда через греческий остров, - пояснил Рафаль для Агнессы. И задумался о том, кто именно там может быть из знакомых. Ведьмак Бенедикт с супругой Дженнифер? Или Инквизиция решила только своими силами обойтись? А как будут проверять на правду? Навеоняка телепатов взяли. Или Никита? Никита должна быть там, это прямо «её» дело. Наверное? Или Стелла? Сейчас очень хотелось увидеть кого-то из волчиц. Хотя бы там. _____ Проницательность +0, кто хочет.)

Сангвинар в очередной раз сидел и кивал на лекции, внимательно запоминая всё то, что сам мог бы знать, если... Но "если" не случилось, поэтому учиться оставалось сейчас и в полевых условиях. Какая-то часть его хотела встречи с этим демоном. Ведь он - Волк Господень, как и Кристэль. Экзорцист Солейн, сражавшаяся с демонами, изгонявшая их, пронзавшая своим копьём. Она делала богоугодные дела. Защищала людей. Уничтожала демонов. В этом нет сомнений. А он? Он убивал в основном людей. Совершавших ошибки. Череда маленьких ошибок, которая привела их к большому злу. Привела к тому, что на охоту отправляли Волка Господнего. Но богоугодны ли его дела? Может, Господу угодно, чтобы люди возвращались к Свету? Костас же смог вернуться. Наверняка ему помогли. Но для этого он сам должен был превозмочь всё то, что сделал. Простить себя, принять свою слабость, своё несовершенство, свои ошибки. Если бы он поохотился на этого мурмур-виконта, то, может, стал бы чуть ближе к Тэли Солейн, настоящему Волку? Может, в глазах Господа он стал бы чуть лучше? - Оставлять за спиной такого врага не очень хорошо, раз он так силён. Мы поспешим на охоту за Харрингтонами, но оставим Город и, возможно, Санктум в опасной ситуации. Санктум, в котором Донато и люди, помогавшие нам. И потом можем вернуться к осаждённому Дозорному Собору. - Сангвинар покачал головой. - Но синьорина Агнесса права: чтобы справиться с таким врагом нам понадобятся бесспорно и силы Святого дара, - маг элегантным взмахом руки указал на инквизитора и экзорциста, - а это означает привлечь слишком много внимания. Так лишь отряд тех баалистов может что-то посплетничать о "Молоте ведьм", а тут... В условиях гражданской войны демоны могут выдумать небывалое. Да и нашу охоту никто не отменял. Сейчас наш приоритет - вывезти из Анклава синьорину и отправиться с маленьким Светочем к Престолу, где живёт Тьма и куда спешат Харрингтоны. Чтобы развеять Её, как и хотели изначально с Донато. Ну, или хотя бы не дать им подчинить Её себе. Он с удивлением отметил, что за это время Агнессу, кажется, никто не проинформировал о том, как, зачем и почему здесь их разношёрстный отряд. Конечно, его короткая фраза породит больше вопросов в светлой головке, но это лучше, чем ничего? Так хоть немножко синьорина будет посвящена в их цели. А ещё за время его сна некоторые коллеги умудрились пообщаться между собой. Например, мистер Вуд не удивился новостям о появлении аристократа здесь. Интересно, ему Мортимер рассказала или Темновласка? Может, он с Agnus Dei пообщался? Хотя нет, он, наверное, рассказал бы ей об их цели? Или нет? Хм.

Комнаты Агнессы, 13:00 Сангвинар явился посвежевшим, выспавшимся и отдохнувшим. Но под конец рассказа не сдержал сладкого зевка, поспешно прикрытого рукой. - Зёвушки-позёвушки, извините. Беатрис, Мортимер, а поделитесь знанием, пожалуйста: что из себя по своей силе, возможностям представляет мурмур-виконт? Наличие даже такого титула прочерчивает границу между ним и рядовым истязателем или разорителем, наверное?

Рафаль скромно берёт Силу Воли +10 за 250 очков. В остатке - 250.

- Конечно, сделаю, сеньор Рафаль, - послушно согласился Николя. - Спасибо, это очень поможет, - поблагодарил сангвинар и немного обеспокоенно посмотрел на художника. - Вы только отдыхать не забывайте, а то завтра ещё длинная дорога. Решив, что "сдавать" Анжелику хозяйке в потрёпанном виде не годится и вообще, лечить надо до конца, сангвинар легко коснулся руки суккубы. Возможно – возможно! – эти демоны особенные. Возможно, то, что они здесь сделали вместе с ними, когда-нибудь станет основой для более-менее добрососедских отношений здесь, в Городе. Ведь смогли же белые сестрёнки-полусуккубы… - Я буду у себя и на связи, если понадоблюсь, - предупредил Рафаль и зевнул. Его работа на сегодня, наверное, закончена, поэтому Волк Господень мог с чистой душой отправиться поспать сколько-нибудь часов. Сон в демонической постели всё лучше, чем в этой гробовозке на колёсах.

Дворец Мирриам По пути сангвинар заверил Агнессу, что, конечно же, он с удовольствием вместе с ней потренируется в любое удобное для неё время. Он, правда, сомневался, что это получится до Санктума, но если всё же, то почему же не? Будет воля Господа - дорога до Санктума пройдёт в обстановке беспокойной, но безопасной. А если пошлёт Он им новое испытание... Что ж, он будет защищать до конца Агнессу и Темновласку. Дитя Господа и избранница Его. Самая подходящая работа для Волка Господня. Спасение мира - это важно, но сейчас... Сейчас для него не было ничего важнее безопасности этой белокурой синьорины с кругами под настороженными глазёнками. А ещё по-прежнему хотелось клубники. Забавно, что она знала Донато. Так тесен мир ангелов. Она планировала дождаться его здесь? А как же ангельская чума? Или он что-то неправильно понял, и ангельская чума захватывает ангела при контакте с Тьмой? Наверное. Мда, это тебе не цветочки пересаживать из горшка в садике во Флоренции. Хорошо, что они нашли Донато, что согласились на сделку с Мирриам. Иначе кто знает, сколько бы томилась эта девочка ещё в этой тюрьме. Даже достойные апартаменты не могли ей предоставить. Демоны, одним словом. Хоть теперь ангелам будет не так одиноко вдвоём. Добровольное одиночество на Земле, но возможность встретиться с сородичами здесь. Сколько их сможет тут вместе жить, как, наверное, и планировал Господь? И сколько ангелов могло быть поглощено Тьмой, сколько их кружит возле Престола в ожидании новых жертв или спасения? - Я согласна, - просто ответила Агнесса. Оценивала ситуацию и принимала решения суккуба очень быстро. Либо предложенный ею вариант, либо немедленно уходить из города, что с одним амулетом на двоих будет непросто. – Благодарю за гостеприимство, госпожа…? - Мирриам, - тихо так, чтобы только ангел услышала, подсказал сангвинар, сконцентрировавшись на Агнессе. Забавные эти ангельские бронники, столько всего предусмотрели! Даже систему связи, похожую на их жемчужины. - Суккуба, одна из трёх демонов-правителей Анклава. - Но я думаю, что нам следует покинуть вас именно сегодня ночью. Скажем, часа в три. В самый глухой час перед рассветом. Мы все очень ценим ваше гостеприимство, госпожа, а ваша помощь и вовсе неоценима, но, я полагаю, так будет лучше. Нас еще ждет одно очень важное дело впереди, как вы знаете. - Согласен, - кивнул сангвинар. - Днём мы в нашей экипировке будем привлекать внимание в любом случае, поэтому сейчас стоит отдохнуть. Чем скорее мы покинем Анклав, тем меньше нездорового внимания будем привлекать и к вам, госпожа Мирриам. Выдав своё мнение (Рафаль пока не был уверен, демократия у них или демократура в отряде), бочком придвинулся к артефактору. - Синьор Николя, - тихо обратился маг к итальянцу, - скажите, а вы бы успели подготовить для Мортимера амулет, скрывающий ауру, до нашего выступления из Анклава?

В дьявольской сокровищнице Карла посмотрела на Рафаля так, как будто впервые его увидела. В кабинете, где они впервые встретились, ожидая приема у Папы. Холодным, незнакомым, оценивающим взглядом. Подвинула шляпу, натягивая на лоб. Переменчивая как море. Вот на её светлых щеках играет редкий румянец смущения от поцелуев юного итальянского ангелочка. Шляпка! Смутилась! Покраснела! Ай да ангелочек, ай да солнышко. Кажется, огромный кусок ледника вздрогнул. А вот и другое море. Лишённое пенных смешливых брызг. Свободных, игривых чаек. Холодное, готовое сковать льдом глупца, решившего проверить свои силы. Гневное. Тёмное. Уязвлённое отсутствием поддержки. Недоверием. Ах, если бы ты ещё хоть на секунду поверила, что Морин не просто так отказывается. Но старомодный француз не мог нарушить слово данное даме. Даже ради напарницы. Это не его тайна. Он не может ей сказать прямо, хотя это так много проблем решило бы. И, может, создало бы. Он мог бы лишь предложить ей подумать на некоторые вопросы, но для этого она должна сама задать их хотя бы ему. Честь не позволяет ему самому начать подобный разговор. Даже наводящие вопросы прогибают его принципы. В ответ он лишь улыбнулся ей так, как улыбался тогда, в приёмной Его Святейшества. Бесстрашно и беззлобно. Странные янтарные глаза с какой-то нежностью посмотрели на зачарованную шляпу. Его и Зигфрида заботу о ней. И с сожалением - на доспех. Не потому, что хотел увидеть её в нём. А потому что так хотел, чтобы она была защищена, чтобы её жизнь-под-угрозой ещё и была жизнью-под-защитой. "Что ж, смотри на меня гневно, упрямая, своевольная дочь Италии, невеста долга. Я привык к именно таким взглядам от Инквизиции". - Синьорина, я слышал вы предпочитаете холодное оружие огнестрельному, - обратился Рафаль к ангелочку. Отстегнул одноручный меч со спины и протянул Агнессе. - Возьмите. Надеюсь, он останется в ножнах, но когда увидит свет, то пусть служит вам так же верно, как и мне. Я пойду наверх, возьму рюкзаки для обычной брони. А всё-таки Шляпка хорошо бы смотрелась в ангельской броне. Стесняшка. Снова у хозяйки - Вам нельзя оставаться в Анклаве надолго, - немедленно заявила она, лихорадочно что-то обдумывая. - Яйца Сатаны, настоящий ангел, кто бы мог подумать! - Госпожа, как у вас принято в таких случаях? За это время люди Матриарха не усилят патрули, не поставят кордоны? Или это покажет, что она что-то потеряла, а это ударит по её репутации? - уточнил сангвинар.

- Хорошо, - ответила итальянка, впервые, впрочем, услышавшая, что броня мешает людям с клаустрофобией, - в таком случае у нас одна лишняя женская броня. Оставим здесь или кто-то понесет? - Прекрасная мысль, пусть Матриарх порадуется, что теперь у неё есть распечатанные доспехи, - съехидничал сангвинар. - Карла, если Морин уверена, что ей не нужна, то надевай ты. Нечего ангельскими дарами разбрасываться. Сангвинар догадывался, по каким таким причинам Невеличке может быть некомфортно в этой броне, но это уже вопрос семейства Смит. Влезать в него со своей стороны он считал непозволительно бестактным. Хотя занимательно, занимательно. Мортимер может пользоваться Святым даром, пользоваться инсигнией, получать исцеление от Беатрис и комфортно чувствовал себя в присутствии Светоча и ангелов. Синьорина Морин... Он не припоминал, была ли она в момент очищения Донато от Тьмы. Значит, ей святые объекты доставляют неудобство, а он чувствует себя комфортно? Восхитительно. Это связано как-то с аурой или кровью? Или и тем, и другим? Он редко испытывал столь же яркий интерес к биохимическому анализу крови, как сестра, но сейчас... Сейчас причины его заинтересовали. Где бы кровушки инквизиторской и ведьминской раздобыть бы?.. Ах, к вопросу о крови. - Беатрис, ты раны всех нуждающихся залечила? Я ещё одно-два лечения могу провести.

Штурм обернулся неожиданным октрытием. Все спешили поговорить, представиться, успокоить, защитить. Создать ощущение, что теперь будет только лучше. Беатрис и Анжелика распоряжались вопросами эвакуации ангелочки, Морин и Шляпка проявляли искренне дружелюбие и опеку над спасённой. Шляпка так вообще чувствовала себя как в своей воде. Для неё ситуация знакомая и привычная: девочка, попавшая в беду, вызволенная, но до конца не спасенная ещё. Наверное, частенько приходилось Одарённых и не только эскортировать. Ему она тоже напомнила кое-кого. 11 лет назад, когда он вместе с Ищущим и мастером-инструктором спешили за одной очень конкретной каретой, направлявшейся в порт. Он помнил такое же спокойное, уверенное лицо. За которыми скрывались свои страхи. И надежда. День Агнессы начался уже лучше, чем предыдущие дни. Это оказались не конкуренты и не грабители. Это пришёл шанс на свободу. И выпускать его из рук она не собиралась. Мистер Вуд внимательно изучал какие-то документы, подтверждая, что в знании - сила. Пригодится, наверное? - Ее нельзя оставлять в Анклаве, - сказала она вдруг. - Мирриам не сумеет ее защитить, как бы не хотела. - Удивительно здравомыслящее решение, - отозвалась Беатрис, с новым интересом посмотрев на Анжелику. - Полагаю, в Анклаве нам теперь тоже не стоит задерживаться, - негромко заметил сангвинар, закрывая лицевой щиток. Шлем повернулся поочередно к каждой из синьор. - Уезжаем сегодня же? Матриарх определённо будет в бешенстве. Этот был куда как тяжелее ангельского, а рукоять предполагала, что держать его будут сразу двумя руками. Впрочем, в таких доспехах можно было размахивать и куда более тяжелым оружием. А лезвием можно было порезаться, только посмотрев на него. Сангвинар с интересом осмотрел двуручник. Таким можно с не меньшим успехом и кости поломать. Взвесил в руке, легонько описал полный круг перед собой. По весу подступает к пределу комфортного веса меча. Это вам не скьявона, таким не помашешь полчаса-час без устали. Особенно без ангельской брони. Закрепил за спиной, рядом с ножнами обычного ангельского меча. Обычный. Ага, конечно. Ничего не обычное! Шедевр! Произведение боевого искусства! Которое наверняка надо будет сдать потом, но всё равно. "Потом" ещё наступить должен. - Интересно, Архангелы здесь когда-нибудь проснутся? - спросил уже скорее у самого себя. - Думаю, это будет интересный день в Городе, - заметил собиравшийся сангвинар.

Пока Анжелика обеспечивала доступ к хранилищу, сангвинар занимался тем, что мало кто любил во все времена. Проверял, а не выжил ли кто. Физиология демонов для него была загадкой, но вот про механизмы «ложной смерти» у животных слышать приходилось. Равно как и живучесть этих тварей сомнению не подлежала. - Когда врага не надо брать живым, то всегда удостоверьтесь в его смерти, - учил инструктор в Академии. – Человек – удивительно противоречивый организм. Может слечь с простудой и уже не встать, а бывали случаи, что люди выживали с пробитой насквозь головой. И не становились дурачками. Характер только портился. Так что, лучший способ проверить врага на бессмертие – обезглавить. Рафаль и проверял. Одного за другим. Кому как не сангвинару заниматься столь кровавой работой? Хранилище выглядело… хранилищем? Как-то примерно так он представлял себе банковские хранилища. Но полные слитков золота. Правда, не с такой сложной дверью, но ключ в руках их провожатой выглядел очень соответствующим образом. Демонический банк. С очень недружелюбным персоналом. Зато экспонатам могли позавидовать… В общем, кто угодно. Но его изумлённый взгляд натолкнулся на неповторимые белоснежные крылья. Точнее, он думал, что для него это уже неповторимо после Донато. Но нет. Здесь. Совсем юная девушка-ангел. На лице за маской задвигались желваки. Дитя Господне в самом сердце демонического представительства в Городе. В клетке. Рука сжала окровавленный меч. Взмахнуть, сбить замок с клетки. Уничтожить узилище. Но освобождение, как и налаживание контакта прошло без него. Тихий, долгий вздох. Господь сам ведёт их. Сделкой с демонессой Мирриам привёл на помощь Своей дочери. Теперь им надо будет её защитить. Узнать, есть ли у неё… указания высочайшего характера. Если нет, то забрать в Санктум. К её сородичу. Вторая ласточка, которая принесёт перемены Городу на своих крылышках? «Эспозито». Итальянка? Сдвинул лицевой щиток. - Buongiorno, signorina, - глубоко (как возможно в этой броне) поклонился маг девушке. – Рафаль Солейн, сангвинар на службе Святого Престола. Как и остальные. Залитый кровью в столь ранний час подвал не отменял вежливости.