Meshulik

Архимед Ей было уже совсем хреново. И оставалось только вернуться на "Архимед", чтобы выпросить там у Айзека дозу антирадина. Голова раскалывалась. А Макс казался тяжелее, чем был, и она уже не понимала, как смогла втащить его на двенадцатиметровую высоту. Даже в стиле ей было не поднять и собственной руки. - Мне надо узнать, что их так надолго задержало на "Архимеде", - пояснила она, оставляя Макса в коридоре комплекса, там, где она была уверена в отсутствии аномалий. Путь давался с трудом. И не было второй Марго, которая бы пинала ее, заставляла бы цепляться за глайдер или за жизнь. Она не знала, как разминулась с несколькими членами экспедиции, которые наконец-то выдвинулись к исследовательскому комплексу. Казалось, что она бы не заметила и спасательную подлодку. Не обратила бы внимание и на скалу, если бы та встретилась по пути. Что говорить о нескольких мутных конусах света немного в стороне от петляющего и уже садящегося глайдера? Рядом с ее целью мотор чихнул... и совсем заглох. У нее не было сил менять батарею, и некоторое время казалось, что проще отпустить ручки... ... Сняв шлем, она поняла, как давно уже наглухо заперта в стиле. Вспомнила обрывки рассказа Макса. Нет... так не должно быть. - Аника, - девушка стояла посреди кают-компании, а Иван, не обращая внимания на сломанные ребра, пытался тащить раненую Хельму. - Иван. Почему вас не перевозят "Мулом", как я просила?

Они двигались так, чтобы капитан могла страховать инженера. На тот случай, если он снова отключится до того, как достигнет их общей цели. Неощутимые сквозь стил ледяные воды не остужали горячей головы. Лицо ее сквозь прозрачную высокопрочную пластину казалось мертвенно бледным, несмотря на первые признаки болезненного румянца, тронувшего щеки. Неровного и некрасивого. Всё здесь норовило окраситься в зеленый. Это был долгий путь. Для него. Тело казалось куском свинца. А конечности ватными. С учётом чугунной головы, он представлял собой редкостный композит запакованный в углепластик. Тошнота отступила, но красные разводы на стекле, наскоро вытертого щитка шлема, напоминали о недавнем не лучшем состоянии. Они остановились около лопастей винта субмарины и посмотрели наверх, туда где находился люк спасательной капсулы. Глайдеры на такую высоту не дотянут, а значит, придётся карабкаться по лопастям. - И что, учат спецназ "Умбры" затаскивать недееспособных техников "Водного дома" на двенадцати метровую высоту? - кажется, этот полуживой композит в стилсьюте пытался шутить, потому что предаваться отчаянию не было смысла. Решение принято, а реагировать на последствия предстояло по мере их поступления. - А на что еще мы нужны? - постаралась подыграть Марго, понимая, как сейчас хреново Солнечному Максу. И это только начало. Будет хреново всем. Зеленая щека дрогнула в легком нервном тике. Капитан зажмурилась, неприятно морща переносицу, перекашивая рот, пытаясь расслабить мышцы и избавиться от уместного, но досаждающего сейчас признака стресса. В дополнение к подступившей мигрени. И все-таки с ней пока всё в порядке. И лучше бы сделать всё поскорее. - Веревки нет. Сможешь крепко держать меня за шею? Только не придуши. И... давай на ты. Проще будет ругаться, когда я тебя уроню. - Давай, - сейчас он был согласен на всё. - Чёрт... - Макс зашёл за спину капитана, прикрепил на свой пояс контейнер с инструментами и сжал литые наплечника её стилсьюта. - Никогда не висел на шее у женщины... да и у мужчины - тоже. Опускаюсь всё ниже и ниже. 5770 метров плюс моральная деградация. Маргарита рассмеялась. - За девяносто с лишним лет? Мне кажется, за это время можно столько всего перепробовать. Что же, Макс Феррант, я буду лезть, а ты не отключайся. И чтобы я знала, что ты еще со мной, рассказывай о чем-нибудь потихоньку... не знаю. Может, ты знавал когда-то кого-нибудь из моих внуков? Она на пробу ступила на нижнюю удобную для подъема лопасть, одновременно ухватившись за выступ винта и край арматуры, защищающей винты по бокам. Тяжело подтянулась, переступила на следующий уступ. Нда. Она тоже за свою сравнительно с Максом короткую жизнь впервые тащила кого-то вверх на глубине 6000 метров. Но всё однажды случается впервые. - Ну так что, Макс, видел ты моего внука? Он пытался ей помогать, но тяжёлые подошвы стила то и дело срывались, не успев зацепиться. В конце концов он сдался и решил спокойно висеть. Потому что нестабильный груз всегда провоцирует дополнительный расход энергии. - Смотря на какой ступени геномной иерархии он был, - отозвался стабильный груз за спиной. - Если доминант, то вряд ли я его мог увидеть. Но если твой внук имел в геноме меньше 25% эталона, то вполне возможно мы с ним на Ковчеге бурили вместе и делили ингалятор "снифера". Стабильный груз продолжал стабильно ошарашивать. Она чуть не промахнулась, хватая очень необходимую уже хоть и зыбкую опору. Плечи ныли. Но разговор этот и человек за спиной помогали не сомневаться в уже наполовину проделанном пути. - Второй вариант звучит веселее. Ну, то есть, - она уже почти докорабкалась до верха, справляясь с дыханием и только азартнее преодолевая поcледние участки пути от ощущения свинцовой тяжести в мышцах. - с тобой, я бы им пожелала повстречать тебя. Что за доминанты еще? - 85% эталонного генома, - ответил он. - Некий стандарт, идеал, витрувианский человек, как символ внутренней гармонии и совершенства. Айзек - доминант. Есть ведь разница между ним и мной. А я из тех, кто меньше 25. Своеобразная кастовая система. Наверное, без неё станция бы не выжила. А меня встречать твоему внуку не стоило, - он замолчал, поднимая на поверхность давние воспоминания. - И вообще, на Ковчеге ему тоже не стоило быть. Химеры - фактически рабы, хоть никто об этом не говорил, пропагандируя равенство. Тридцать лет жить в стилсьюте под наркотой, не выходя из шахты - сомнительное удовольствие от знакомства со мной. Капитан даже попыталась обернуться. - Что за дерьмо? Между вами разница, как между любыми людьми. Задумывается, делая последний рывок к люку. Цепляется за рычаг крепления. Немного отдышаться. Шутить не получалось. А хотелось. - Дерьмо. Ты ведь знаешь, Иоко, о чем я думаю в этот момент? О тех беженцах, которых мы выводили из зоны конфликта. Ну и проводили "стандартный" медосмотр. В рамках оказания помощи... - Судя по их бабке... они безнадежны. Ладно, сейчас не до семейных воспоминаний... или планов? - Макс, ты как? Сможешь проползти к креплениям? - Да, - он почти уверен, что сможет. Его снова мутит. Перед глазами темнеет и нарастает слабость, как-будто это не Марго тащила его, а он передвигал "Архимед". А вот и он. Блок компенсатора давления. Без него содержимое капсулы раздавит в считанные минуты. Непослушные руки отвинчивают панель, капитан помогает содрать клемы. Включается лазерный резак, чтобы уничтожить последнюю надежду на спасение. - Вот и всё, - тихо шепчет в передатчик диверсант и оседает рядом с повреждённой капсулой. Только что бывший спасатель нарушил основной закон спасслужбы. Слабость пригибает к металлу, он ложится на спину и смотрит в непроглядное ничто. - Ты давно служишь, Марго? Только что уже, вероятно, бывший капитан нарушил все мыслимые правила и уставы, предал своих людей и доверившихся ей гражданских лиц. Она отвечает не сразу. - Пятнадцать... вроде Пятнадцать лет. Молча смотрит вверх - там где-то поверхность, острова, ее жизнь и ее семья. - Какая теперь разница. Никто не уйдет отсюда, или случится чудо, по сравнению с которым всё это.... пф. Ой, Макс... Она спохватывается: - Ты заберешь Шифти? - Я забрал, - он слабо хлопает по нагрудному герметкарману. - Повреждения у платформы сильные. Пришлось носитель ИИ изъять. Макс улыбнулся, вспомнив просьбу своего чада. - Он не хотел отключаться. Спрашивал включу ли я его... чёрт, как же мы вляпались. Я думал, это уже никогда не повторится. Понимаешь, этого не должно быть. Этого не может быть. Мы уничтожили ихор. Весь что был в составе Полыни ещё до того, как она накрыла хвостом Землю. Как это возможно... - Надеюсь, ответ найдется на станции. Я, наверно, свою часть работы закончила. Она оглядывается на дело их рук. Может, тут и остаться? Зачем зря тратить сублиматы? Неизвестно, сколько понадобится времени оставшимся членам экспедиции на то, чтобы найти ответ на вопрос Макса. - Мне очень интересно, как он оказался в... вот тут. Так глубоко. Так близко к... Ее посещает предположение: - А может, он всегда был там, в магме или в самом сердце планеты? Тут ведь исследовались именно глубинные движения... Машет рукой: - Может быть что угодно. Что с меня толку? Как ты сказал? Наверно, в твоей реальности я была бы химерой. А что такое сниф? - Снифер, - поправляет он её. - Это такой ингаляционный наркотик, который увеличивает... как их? "Гормоны радости"? Закинешься и пашешь весь день. Некоторые химеры так и умирали за пультом буровой. От радости. И истощения. Он повернул к ней голову и посмотрел слабо освещённое лицо подельницы. - Нет. Ты бы точно доминантом была. Одна выправка военная чего стоит, - усмехнулся он. - Или в полувоенном ордене монахов бы служила. Был такой на Терре. "Воля Санкта". Выправка. Маргарита закрывает глаза. Снифер бы сейчас, наверно, уже не помешал. Но и без него от всего, что рассказывает Макс, после первой реакции отторжения становится уже смешно. Орден, доминанты, господи, неужели это они - те же самые люди, могли быть? И без снифера сюрреализм. - Давай передохнем еще минут десять, а потом придется, наверно, возвращаться, раз забыться всё равно нам не светит, - предлагает она. - Теперь это наша реальность. Хорошо, что с нами ты и док. Только очень странно. У меня есть правила. - смешок, да уж, сейчас правила - это как соломинка утопающего. - И вот одно из них о том, что совпадений не бывает. Она не хочет никаких выводов. Через десять минут. Сейчас Кевин Брук чувствует себя химерой. Такой же, как вот рядом. Зачем-то оказавшейся в этом очень неправильном месте. Но крепло ощущение, и оно появилось благодаря Максу и Айзеку, что место это отчего-то её. Meshulik, FOX69

Для Николя всё вновь промелькнуло, как сон. То есть поначалу всё вроде бы шло размеренно и неспешно. Он как раз заканчивал чистить свою птицу, изрядно испачкавшуюся во время последней встречи с волками. Последней... Тогда он полагал и правда, что она была первой и последней. Что-то привлекло его внимание за окном... какое-то оживление. Машинально, не отдавая себе отчета в том, что делает, он сложил ловкими привычными движениями в свой сундучок сверток с инструментами. Птица поселилась за пазухой артефактора. Не хватало еще шляпы... где его шляпа? А уже их звали... Он успел только накинуть влажный еще сюртук. Часть одежды так и осталась лежать на кровати, а они уже спешили по каким-то переходам. Николя моментально утратил ориентиры. И только старался не отстать или не пробежать куда-нибудь не туда. *** В глубине души Николя гордился своей птицей. Она была... изящна. Красиво. И он наслаждался редкими случаями похвастать ею. Оттого факт, что вредная марионетка отлично продефилировала перед девушкой тогда, на лестнице, и так позорно пасовала теперь, он списывал на ее личный счет, а не на то, что был попросту слишком ошарашен и напуган, вот уже второй раз. И просто спрятался за камень. - Чтоб тебя... - не стал уточнять Николя. Иногда хочется напомнить самому себе: бойся своих желаний. Шальная пуля выбила драгоценность из рук и унесла куда-то за спину. Он суетливо выстрелил из пистолета один раз, второй... И лишь на третий это его малопродуктивное участие в защите их жизней принесло хоть какой-то видимый результат в виде фонтанчика крови от нанесшей ощутимый урон пули. - Ха! - воскликнул сеньор Буджардини - и поспешно без лишнего бахвальства спрятался за валун. То есть за ту часть, которая не была занята сеньоритой Морин. "Огонь!" Мама мия. Огонь. Вот, какой фон он избрал бы для ее портрета. Пылающие языки пламени. И как он сразу не догадался?

Белый кролик скачет по белому коридору. Кевин медленно идет за ним. Но как только наклоняется, вот-вот, кажется, дотянувшись до теплой шкурки, так словно что-то подталкивает кролика - и тот делает еще один маленький шажок, забавно переступая лапками. Белые прозрачные ушки дрожат от холода. Ему непривычно. И кажется, он хочет есть. Пригодная ему в пищу растительность там, в какой-то иной реальности. И за ней, как за мелком, предстоит еще путешествовать по цепи миров, более правдоподобных, чем тот, в котором очутился Кевин. Еще шаг. Еще. "Я делаю эту запись в моем личном архиве на случай, если что-нибудь случится или кто-нибудь из моих спутников когда-нибудь захочет узнать, что явилось причиной ... Да сих пор это были неподтвержденные данные. Теперь это уже правда. ... Департамент национальной безопасности Китая, Центр военно-научных исследований. Три года назад построил научно-исследовательскую лабораторию в желобе Тонга, на глубине 5000 м с целью изучения аномального движения литосферных плит данного региона и влияния процессов на континенты, на самом же деле для продвижения проекта «Вода как оружие». На базу были отправлены 20 учёных и техников для работы. Полгода назад связь с базой оборвалась. Правительство Китая отрицает свою причастность к проекту и согласилось с инициативой управления МАГАТЭ исследовать глубинную лабораторию. ... Я имею основания считать, что никто из попавших сюда как военных, так и гражданских лиц не имеет права подниматься на поверхность, так как все мы уже каким-то образом соприкоснулись с веществом, знанием, которые могут погубить не просто планету и жизнь на ней, а нашу реальность. Соблюдать этот карантин необходимо до тех пор по крайней мере, пока мы не найдем иного пути. Пока не найдем способа уничтожить станцию со всем ее содержимым. ... Я клянусь убить любого, кто попытается подняться на поверхность до решения стоящей перед нами задачи. ... В связи со сложившейся ситуацией я рекомендую всем здравомыслящим людям подчиняться в своих действиях решениям наиболее осведомленных людей, которые имели дело с веществом "ихор" в прошлом. Это Макс Феррант и доктор Леманн. Также призываю к сплочению и подчинению всех наших действий единой цели. В том числе обеспечить все условия для успешной работы профессора Элеазара Рэннела и его команды. ... Если кого-нибудь понадобится убить, я к вашим услугам. Искренне ваша, капитан Маргарита Брук" Это сообщение получили все, когда оно добралось, не слишком одновременно, преодолев разные расстояния, радиационные помехи, толщу воды и прочные стены подлодки и станции. Белый кролик скакал всё дальше. Кевин Брук был всегда один. х

Глубоководная лаборатория "Abyss-5000" Голова. Снова кружится. Это не страх, нет, нет, это что-то другое. Может, слишком много фальш-стартов в попытках осознать? — По доктору Леманну это заметнее, всё время пытается мной командовать, — усмехается в ответ капитан, — А про тебя бы не сказала. Ты умеешь улыбаться. Даже сейчас. Мне будет нужна твоя помощь, Макс, и Айзека. В сложившихся обстоятельствах удержать гражданских без доказательств и убедительных доводов, предоставив только правду как она есть, с ее невысокой репутацией, получится только силой. — Макс, можешь двигаться? Чтобы найти тебе лекарство здесь, времени нет. Надо попасть на «Архимед» и не позволить запустить капсулу. Там были аптечки. Док поможет. Как ты?

- О, не могу обещать, постараюсь, - откликается сеньор Буджардини-не-одетый-к-обеду, пока дверь за его неожиданными гостьями не захлопывается. - Если только найду, что надеть... Задумчивый взгляд на оконный проём. Подходит и щупает ткань. Что-то высохло, но не всё. Спешно напяливает белье, штаны и рубашку, смену стягивает на кровать, чтобы потом уложить компактной стопочкой в специальное отделение сундучка. Но вот жилет и сюртук, всё еще влажные. Он еще немного поломал голову, за какой из национальных костюмов можно выдать его фривольно полуодетый вид, а тем временем обед уже доставили ему в комнату. - Надо будет одеться к ужину, - оптимистично решает трудную дилемму свежепостиранный сеньор и принимается за баранину с горошком.

У нее нет больше доз антирадиационного препарата. Должна быть где-то аптечка. Во всем этом чертовом комплексе их должно быть до черта. Макс показывал на схеме целый медпункт... где-то над реактором. Надо туда пробиться. Приоритеты расставлены по-новому. Она вновь невольно оглядывается на безобидного слегка только фонящего кролика. Его появлением они обязаны тому же веществу, что проломило нос их непотопляемой субмарины и заставило клетки чуждых друг другу видов смешиваться в невозможные комбинации, словно сошедшие со страниц средневековых бестиариев. Картинка и название. Заковыристое, обычно подразумевающее некое искажение естественного порядка вещей, указующее на бросающуюся в глаза порочность порождений дьявола или хаоса: Зверь Рыкающий. - Только название: "Вода как оружие". Ни о чём. И прочие слова столь же нежизнеспособны: - Правительство Китая не возражало против инициативы управления МАГАТЭ исследовать глубинную лабораторию. Значит, неизвестно... Макс, - шепчут пересохшие губы. - если Земля была уничтожена... может, аномалия - это мы?

Глубоководная лаборатория "Abyss-5000" Беспокойство в глазах сменяется неуверенностью, пока перчатка стила не прикрывает лицо, прохладным и твердым прикасаясь ко лбу. Отстраняется от приходящего в себя светловолосого, чем-то по-прежнему солнечного, под запекшейся на губах кровью и сеткой нездорового румянца на щеках. Момент, когда строгая иерархия доступа к государственным и военным тайнам более неактуальна. Сейчас, возможно, Иоко разъясняет положение дел. Обязана разъяснить. Возможно, капсула принесет наверх известие о том, что творится здесь, внизу, до поры скрытое ото всех… — Кто-то. Должен. Не уверена… Она давно мучительно складывает все разрозненные кусочки пазла. Поясняет понятное только ей самой, медленно перечисляя факты, раскладывая, словно пасьянс, перед тем, с кем они остались вдвоем в шлюзе, на пороге раскрытия всех оставшихся еще нераскрытыми тайн: — Китайская сторона отрицает причастность… Связь с базой прервалась внезапно. Двадцать ученых… Не знаю, что они успели и кому сообщить. МАГАТЭ известно немногое. Она оглядывается на не обращающего никакого внимания на их беседу белого кролика из иной реальности. Это какой-то бред. Но за последние сутки она не раз убедилась сама. — Я предполагала что угодно, что причиной молчания стало появление поблизости мутировавших хищников, что третья сторона уничтожила базу. Но… Есть еще кое-что. То, что и вызывает ее временами невыносимый ужас: — Он здесь не случаен. Это новое оружие.

Тога не слишком длинна, чтобы скрыть густую поросль на голенях артефактора. Одна босая нога, храня свою скромность, поспешно прячется за другую. Брови приподымаются, беззвучное «О!», конечно, это совершенно всё объясняет. И появление на его пороге сеньориты со славным темпераментом весенней птички. И следом — второй, женственность которой, словно рубиновая сердцевина сложной броши, преподнесена в грубой огранке маскулинности бронзовых тиснений. — Неужели столько времени? Мне казалось… — взгляд притворно озабоченно кидают на прерванную работу. Николя показывает на нее за плечо большим пальцем. — Я совершенно забыл про время. Действительно… Разводит руками в несказанной радости. — Самое время обедать. Спохватывается и запахивает обратно начавшие было жить своей жизнью полы простыни, принятой условно за греческую тогу. На мгновение окидывает взглядом всю безмятежную фигуру ведьмы, с удовлетворением замечая брошь. Прячет смущенную улыбку. Конечно, он ни на миг не принял известие за намек на приглашение. — Кажется, я не одет к обеду. Смех, как извинения за то, что никакого выхода из этой ситуации, кроме как через вход, он, кажется, предложить сегодня не волен.

Господин сидел еще пару секунд, ковыряясь тонкими золочеными шипчиками в ювелирной нити, сдувая невидимые пылинки. В левой глазнице господина было зажато специальное зрительное стекло, увеличивающее многократно предмет его кропотливых трудов. Которое и выскочило первым, покатившись куда-то с громким веселым звоном металлической оправы о мраморный пол... Он от неожиданности моргнул, проводил взглядом летучей мыши развивший приличную скорость окуляр. Мысли довращались до точки осознания себя здесь и сейчас, заставив смешаться в голове недавно так стройно идущие одна за другой шестеренки. Воображаемый амулет рассыпался звонким знакомым голосом, который прозвучал на самом деле уже секунд так пятнадцать, но в голове отчего-то приятно звенело. Вскочил, плотнее запахиваясь в простыню, смущенно улыбаясь молодой сеньорите: - О-ля-ля, сеньорита Сми... то есть Морин. Простите, извините, - улыбка подозрительно быстро из смущенной превращалась в ту, с которой двое человек, одновременно попытавшихся войти в одну дверь, предлагают друг другу первенство и приложить медяк к образовавшимся на лбах шишкам Прыснул, кашлянул и предложил широким жестом не отказываться от его гостеприимства: - Не желаете... чего-нибудь?

Марго зовет. Должна была восстановиться связь, но стил остается безмолвным. Она хотела спросить его тогда, еще когда оставляла одного в реакторной. Про Шифти. Забрал ли он его? Надо забрать. Но сейчас он уже не ответит. Потому что капитан забыла вколоть ему антирадин. Два часа до летального исхода. На несколько минут отвлеклась на самобичевание и собственные ощущения. Через пятнадцать минут капитан Маргарита Брук вкалывала мистеру Ферранту дозу прямо в шлюзе, в еще мокром стиле. Молча. Сосредоточенно. В надежде, что еще успевает. (первая помощь - успех)

Она помнит, где примерно наткнулась на аномалии в прошлый раз. Старается передвигаться по стеночке. Внутренне готовясь к встрече с аборигенами Австралии или пушками времен русско-турецких войн. Стил… спасение. Но в голове назойливо свербит, словно памятка, записанная прямо на ладони, телефонный номер незнакомца, которого хочется встретить вновь, или имя человека, память о котором заносят снега Антарктиды: «Мелок, мелок»… Раз… Хлебный, душный, сдобренный сенным духом воздух. Она машинально отмахивается, ожидая, что сейчас опять кто-нибудь забьет крыльями. Но вокруг только ряды клеток. А внутри что-то грузно, мягко подпрыгивает, перебирает лапами, отскакивает, принюхивается, шевелит носами и дышит, дышит на нее хлебом. Два. Пятнистые уши доверчиво прорастают друг за дружкой, с любопытством разглядывая гостью. Она поймала сколько-то уже. Теперь этот товар опасен для каких-то неведомых людей. А они, может, и не узнают… Так и будет. По кругу. Она несет войну. Не по своей воле, по приказу. Во имя мира? Но здесь нечего защищать. Только от нее. Беззащитные кролики. Три Мелок, мелок… Срывает защелку замка… - Да где тут хоть… Четыре Выпрямляется с тоскливым чувством внезапно посетившего понимания, что прошло больше секунды, что она тут надолго. Неизвестно на сколько. Робинзон в бесконечности временных аномалий. Как Макс Феррант? Однажды или сейчас? Нет… Пять Хватает за уши средних размеров пятницу … Максу неумолимо надевают шлем. Сейчас это вдвойне важно, ведь обратно они могут снова угодить в аномалию. Но Маргарита, кажется, знает безопасный путь. - Иди со мной. Нужна деактивация. И мне теперь. Реактор работает. Это главное. Давай, помогу… Кряхтя помогает подняться. Стилсьют фонит, пока в шлюз запускается вода. А потом… Она отдается ей и тихо парит рядом с внешней обшивкой проклятого комплекса. На минуту забыв об эвакуации, о реакторе и возможности отправить все-таки людей в спасательной капсуле наверх. Только следит, чтобы стил рядом не отбился с его обитателем слишком далеко. Пятница одиноко прыгает по странному коридору. Еще одна жертва коварного капитана.

Свет загорелся, где-то что-то коротнуло, но выровнялось. Кажется, воздух зашуршал в вентиляции. Они подождали. Столько времени, что можно было уже добраться от реакторной до шлюза. В шлюзе стояла подозрительная тишина. Вероятно, обитатели "Архимеда" не на шутку озаботились комплектацией своих пожитков для переезда. Ну хоть что-то люди делают добросовестно. Инстинкты выживания включились. Вопросительный взгляд на Иоко. - Думаете о том же, что и я? Надо было сходить и проверить. Она обещала дождаться Макса, но ведь это не означает, что они будут стоять тут истуканами. - Идите, проверьте, как идет эвакуация, и сообщите о том, что реактор заработал. Я узнаю, почему нет связи с мистерами Феррантом и Симидзу. Он ведь говорил, что аномалии похищают в свои ловушки вне времени в этой реальности. Для отсутствия времени прошло слишком много времени... За этими размышлениями Марго дотопала назад до технического блока... Шкала дозиметра скакнула. С облегчением пришла мысль, что стилы держат такой уровень, но что тогда? Эд стоял там. Как он вообще там оказался? Почему остался? Словно летучий голландец, потерявший направление, недвижимый, но словно плывущий куда-то не то сознанием, не то позой, телом, которое, казалось, поддерживает в вертикальном положении один стилсьют. Марго просто взяла его за руку, подхватила под локоть, заставила сделать шаг, еще шаг, по направлению к коридору. - Мистер Симидзу, вас облучило. Это не страшно, но сейчас сюда прибудут члены экспедиции. Нам нужно очистить ваш стилсьют. Сначала очистка, потом - лечение. Следуйте к шлюзу. Я вас там догоню. Спустилась к реакторному отсеку, уже догадываясь, что будет сложнее. Макс обещал рост аномальных зон... Может, бросить всё и запустить спасательную капсулу? И вдруг посещает приступ тошноты, но другой, не от облучения. Тошноты от понимания, что задание выполнено. Справилась, с головокружением, очередным приступом ужаса. Заглянула внутрь. - Почему без шлема, мистер Феррант? - возмущение командира не слышно из-за помех связи.

сила воли +5 за 500 в остатке 550

Маргарита добралась до коридора и прислонилась бессильно к стене. Откинула голову, начала считать. Элеазар, Аника, Иван, Хельма, Айзек, Майте, Иоко, Эд и она сама. Девять. Если Макс останется, придется решать, кто останется здесь. Если бы речь шла о нападении мутировавших существ, она бы предложила оставить Элеазара. Для выживания и возможного сопротивления нападению он казался наименее необходимым. Но при условии, что капсула мирно всплывает, понятно, что проще остаться самой и потом надеяться на помощь. А помощи, скорее всего не будет... Целые миры, бесконечные, заманчивые миры другой жизни. Она оглянулась на вход в центральный купол. Не этого ли ей осталось желать? Лучше считать, чем думать. Интересно, сколько нужно времени, чтобы пройти зоны? Или нисколько? Нужно считать... Раз. Два... Три. Четыре... Пять... Где Эд?

- У кого больше в крови ихора. Но мы этого не знаем, - рука лежит на пульте, он всматривается в её глаза за забралом шлема. Недоверчивая Маргарита Брук снова ему верит сразу же. Улыбка с тенью сожаления, самой рисковать проще. Она хотела спросить. Но понимает, что сейчас не к месту. Сжимает предплечье, но стил не продавишь так, чтобы человек почувствовал этот простой жест поддержки. - Нам несложно тебя дождаться на этой стороне. Верно? Мы тебя дождемся. Удачи на той.

- Верно понимаете. Попробуйте, - обычно улыбчивый инженер серьёзен. - Если попадёте в гробницу, конечно. Солнечный Макс непривычно несолнечен. Время капитану подбодрить одного из своих бойцов. Она слабо усмехается, уже не так строго командует: - Такарай, мистер Симидзу, выйдите за периметр реакторной, нечего тут всем скапливаться. Оцените положение и если что - отправляйтесь и активируйте на Архимеде спасательную капсулу. Оборачивается к сталкеру. Так он себя назвал... Не представляет, как это. Но никто теперь не застрахован. - Макс, кто больше рискует надолго провалиться в зону, оставаясь сейчас в реакторной, ты или я?

Лаборатория "Abyss-5000", 20 мая Марго зловеще усмехается: - Мистер Феррант, что думаете о том, чтобы кому-то из нас в следующее прохождение аномалии попытаться утащить с собой кусок мела с какой-нибудь гробницы? Раз получается с этим, - она внешне невозмутимо указала на новое украшение своего шлема, - то и небольшой предмет удастся унести, я верно понимаю этот... хм... механизм действия? Что касается выбора... я бы остановилась на техническом и жилом уровнях. Поспать можно и на полу, но нам нужны вода, воздух и еда. А после, когда устроим раненых... нужно подключать лаборатории. Это мы решим уже вместе с оставшимися на Архимеде. Однако поскольку выбор непредсказуемо вызовет новые аномалии... Тут лучше положиться на удачу всех нас. Давайте каждый назовет одну зону. С этого и начнем. Я за технический уровень.

Солнце грело, одежда сушилась, а сеньор Буджардини, разложив свои инструменты на столе, сосредоточенно работал над новым амулетом: кольцом, защищающим своего обладателя от демонов. Нечто подобное он на днях уже делал. Это планировалось обработать по улучшенному чертежу. Николя всегда стремился в чем-то превзойти самого себя. Даже в том деле, которое не очень любил. Он ничего не слышал. Ничего кругом не замечал. Позабыл, где находится. Про ангела и его предложение не думал. И если бы кто-нибудь подкрался сейчас на цыпочках и тихонько на ушко художнику прошептал: "Пошли со мной в Царствие Небесное", то скорее всего Николя рассеянно ответил бы "А... да, да, минуточку, сейчас... подождите, мне надо кое-что закончить". Но увы, никто не воспользовался таким простым способом получить от него согласие буквально на что угодно. Да и хорошо. Сеньор Буджардини всё еще оставался одетым в одну простыню.

Средних лет мужчина сидел в хорошо кондиционируемом вагоне бизнес-класса скоростного поезда Анкоридж—Ванкувер, стремительно проносящемся над заливом Якутат летним закатным вечером. Он повернул голову, залюбовавшись огромным абрисом Солнца, уже коснувшегося горизонта, не щурясь, испытывая колоссальное облегчение от внезапно упавших с плеч чувства не своей вины и ожиданий катастрофы планетарного масштаба. Солнце. Кевин Брук счастливо улыбнулся… Марго застыла посреди реакторной, зажмурившись от нахлынувшей безвозвратности этого чересчур правдоподобного видения, значительно правдоподобнее ее реальности и какого же сейчас невозможного. Пришлось сжать зубы и кулаки стилсьюта, чтобы не застонать. — Мистер Ферран, мистер Симидзу, прошу приступить к рабо… — холодно начала было женщина свое распоряжение… Что-то просвистело из дальнего угла реакторной, и макушку с силой прошила и застряла там… настоящая боевая стрела. Перышки дрожали над головой капитана Брук, украсив ее личный стил своеобразным знаком вождя какого-то невиданного постапокалиптического племени одичавших космодесантников из дешевенького блокбастера. Понадобилось немного времени, чтобы убедиться в том, что никакой засады или растяжки нигде не было. Помещение закрыто. И пение весенних птичек где-то под потолком — также является нереальным. Или… искажением их реальности. Аномалией.

- Какая-то тень. Марго придирчиво осмотрела инженера и только сейчас обнаружила, что он явился на объект без оружия. - Господин Феррант, держитесь, пожалуйста, позади. Мистер Симидзу, прикройте, пожалуйста, господина Ферранта, нас всего двое, необходимо, чтобы лейтенант следовала впереди. И, пожалуйста, будьте любезны... не высовывайтесь понапрасну. Произнеся это слишком длинное, на взгляд любого военного, воззвание, она глянула на Иоко... и для постороннего взгляда можно было подумать, что ничего не сказала. На деле тактика была выверена, две тени скользнули к незапертым дверям главного отсека исследовательского комплекса. На легкий кивок лейтенант открыла дверь, Марго выставила оружие во тьму... и через мгновение оттуда с грохом и скрежетом в ее стил врезался кусок арматуры. Морпехи ворвались в помещение, уже не особо заботясь о скрытности.

- Профессор Рэннел, - обратилась Маргарита к профессору каким-то отрешенным голосом, - доктор Бьёрк, сержант, пожалуйста, переправьте раненных на Муле в шлюз базы и оставайтесь там. Подумайте, что взять с собой из оборудования и личных вещей. Мистер Симидзу, если возьмете с собой Краба, премного обяжете. Такарай, за мной. И двое военных направилась следом за скрывшимся за проемом люка Максом.

Постепенно, по мере того как люди говорили, спрашивали, отвечали, не верили и выкладывали о себе такое, что добавляло, казалось, в общий набор фактов еще большую неразбериху и ирреальность, лицо капитана принимало выражение человека, который только-только вдруг начал понимать. Всё складывалось... И от этого ужас промелькнул в складках губ и перемещавшемся от одного столетнего юноши к другому взгляде, остановившемся на Максе. - Я должна пойти первой. Военные идут, мы прикроем вас от возможных обитателей… если там кто-то обитает.. Послушайте, Леманнн, или как вас… Флинн, а обнаруженные нами мутации могут быть следствием этого вот… хм… хрониума?

Она, пошатываясь из-за непривычного и неудобного крена, устало, вразвалку шагает мимо Рэннела. Остановившись вдруг рядом, хлопает его одобрительно по плечу, кивает. Хочет что-то сказать… Но лишь приподымает брови в бессилии выразить что-то очень неоднозначное. Отталкивается от его плеча, словно от какой-то мебели, и направляется к гидратору. А она ведь, поведясь на фиглярство Рэннела, думала, что это он окажется чрезмерно информированным. «Тэмпл, наблюдение за профессором приказываю снять». Оборачивается вдруг, протягивает руку со стаканчиком в театральном полупоклоне, проникновенно извещает: — Домашний арест отменен, профессор, уж простите. Вода не утоляет жажды, но помогает восстановить дыхание. Словно всё делает не она, а она разглядывает себя за стеклом цепким спокойным, бесстрастным взглядом. Мысли крутятся, кружат голову от множества невообразимых комбинаций причин всех скопившихся следствий. Много ли их или одна? В какой последовательности они произошли? Цепью или хаотично случайно совпали в этом позабытом богом и конечно же людьми месте? Ей нужны ответы. И ученые смогут задать правильные вопросы и главные. Что позволит ей ответить и на свои. — У меня были галлюцинации. Это всё, что произошло необычного. Но «Архимед» затоплен. У вас были галлюцинации, у кого-нибудь на борту? - Разведка? - пилот хмыкнул, привлекая к себе внимание. - Не знаю заметили ли вы, но в данный момент наполовину затоплен и едва не взорван на обломки тут Архимед, а не подводная база. И я бы не хотел оставаться тут в ожидении следующего взрыва. Кто бы там ни запускал эти зелёные мины или Бог знает что это было. - Да... пожалуй, может, и имеет смысл переждать разведку в шлюзе комплекса. Но я тогда хотела бы услышать подробности о том, что происходит. Я верю, что то, о чем говорит Макс, не сумасшедствие, но... Она взглянула на ученых в надежде, что они смогут лучше понять, что говорит Феррант.

- Из ваших слов я делаю вывод, что эвакуацию в комплекс вы считаете меньшим злом и допустимым выходом в случае успешного запуска реактора. Марго кивает. Сообщает по связи: - Господа, расположите раненных, предлагаю поверменить с эвакуацией, пока разведка не подготовит комплекс.