Meshulik

В первую секунду сердце заячье скакнуло и, пропустив пару ударов, понеслось куда-то, совершенно уже неритмично. Холодный пот, выпученные глаза и растерянно открытый рот — вот и всё, что смог бы узреть господин посол, соблаговоли он и дальше глядеть вниз на подателя йаду. Впрочем, смог бы недолго. Пожалуй, пару секундочек еще мог бы. Ибо после выражение лица подателя приобрело блаженное спокойствие, ноги стали ватными (выносливость 94), и он, осененный (интеллект 41), от избытка и столкновения противоречивых чувств, свалился под стол — туда, откуда только что спасся лакей. — Ой, — произнесли из-под стола как можно более вежливо. — Извините. Петро сел и, почесав ушибленный затылок, добавил: — Мне бы не помешало сейчас что-нибудь, кхм, бодрящее, — и он одобрительно уставился на откупоренный сосуд глазами давно не высыпавшегося счетовода. — Кажется, пригодится еще один бокал. Мадам казначей зловеще улыбнулась за дверью и совершенно не спешила спасать господина Беренгара от отравления, а господина счетовода от апоплексического удара. Чему улыбнулась мадам — трудно было сказать. Возможно, услышанным где-то в отдалении знакомым голосам (восприятие 32), а может — выходке месье Таулера. Легко колыхнулся подол, но Айседора не сдвинулась с места, не торопясь присоединяться к распитию щедрого дара ветренной пассии. Как, возможно, уже успела догадаться отсутствующая здесь дарительница, у Айседоры Элиаде-Пентагаст имелись свои, более экзотические пристрастия.

Двое эльфов. Двое их эльфов. Мадам казначей быстро и цепко оглядела каждого, словно припоминая, сколько каждый лично задолжал государственной казне. На деле она пыталась их припомнить. Ее посетило странное чувство: будто всех присутствующих она сегодня впервые видит. Это ее не озадачило, лишь заставило нетерпеливо дернуть бровью и, измерив долги самого господина посла, впиться взглядом в затылок счетовода так, словно еще пара минут промедления — и она с радостью выполнит невысказанное тайное желание господина Таулера собственноручно. В глазах гнома мелькнул ужас, но он вежливо поклонился, кажется, намереваясь испариться и позволить господину послу остаться со своим разочарованием почти наедине. Но флакон… Он прокашлялся, поежился от странных ощущений в затылке и произнес: — А кстати, господин Беренгар. Мне попалась одна… э… вещица… — он попытался выпутать из кармана загадочный флакон с красной жидкостью и преуспел спустя каких-то пару мысленных проклятий в адрес портного, — Странная… э… я хочу сказать, — на свет показалась склянка, сверкнувшая на свету бочком прозрачного стекла и отметившая свое пребывание в комнате призрачной тенью на полу карминного оттенка. — Вы значительно… я хочу сказать, кххм, за эти дни я узнал вас как человека, блестяще образованного… и мы… кхм, то есть я хотел спросить, раз уж… Он остановился, дабы передохнуть, и протянул послу флакон: — Что это, как вы думаете? В это время мадмуазель казначей сделала шаг назад, освобождая пространство дверного проема и позволяя одному из эльфов проследовать туда, куда он, по-видимому, направлялся - к господину. Шорох платья. И тишина. Лишь прикрыла глаза, приветствовав стоявшую на страже эльфийку. Странное ощущение, слава богам, покинуло ее.

Терять терпение. Принести? Петро вообразил, как господин посол встает, беспокоится, роняет тарелки с пирожными, бьет бокалы и льет из бутылки на ковер… столько хлопот. Из-за кого? Из-за ничтожного, глядящего снизу вверх, тушующегося и теряющего слова без поддержки рядом, точнее плетки — плетки чьих-то высокомерных глаз, отливающих пурпуром. — Э… ну что вы. Э… — платочек белый, шелковый потянулся из рукава, но не добрался до вспотевшей шеи и был скомкан в широкой гномьей ладони. — Я вам… я к вам… Обожженные утюгом пальцы шарят в вытянутом кармане повседневного камзола, натыкаясь на прохладную гладкую склянку. Мадам велела поинтересоваться… как бы между прочим. Интересно, как это? Между чем прочим? Между двумя ударами заячьего сердца, отдающими странными сейчас эхами – словно кто-то часто и слабо стучит по полу чем-то деревянным… Или между разбитой тарелкой и опрокинутым стулом? Ритм. Во всем… — Что вы… Я к вам… К этому сложному исполнению утреннего воссоединения участников посольства присоединяется шелест. Несмотря на собственное бормотание, Петро ощутимо различает его приближение. Он начинает торопиться, кажется, обретая дар речи наконец-то: — Мадмуазель Айседора интересуется, намерены ли вы сопровождать ее на балу или она вольна распоряжаться своей персоной как пожелает? Шорох крыльев приближающейся летучей мыши замирает у приоткрытых дверей, как раз с окончанием этого на удивление складно изложенного официального запроса. Петро оглядывается. Она отправила его с поручением достаточно давно, чтобы терпение ее закончилось. Ее право — потерять его окончательно и отправиться выяснить, что происходит. Ее право — выслушать ответ. Право господина посла — пригласить ее присесть в удобное кресло или же оставить ее появление незамеченным. Так ли или иначе, но миссия ее в этой беседе скорее благотворная, ибо гном неожиданно приосанивается и перестает жалко мямлить.

Гном не принес ничего эльфийке: ни пирожного, ни экспромта, — и потому, как обычно для таких… гномов, которые не знают, куда девать руки и глаза при встрече с неожиданностями вроде стоящей вот уже десять дней на страже мадмуазель Шаулы, не нашел ничего лучшего, как сделать вид, что делать ничего и не нужно. Он ведь незаметный, маленький, какая вообще разница охране, кто там у нее под ногами… — Э… Петро, — обрадовался своей незаметности коротышка-гном. И заозирался в поисках еще каких-нибудь неожиданностей. С испугом поднял на посла виноватые глаза от лужицы чернил на полу. Кажется, у него только что напрочь выветрилась причина, по которой он столь внезапно объявился в этой комнате. — А вы… Э… еще не собирались? Растерянный мсье Тари, кажется, мечтал только о том чтобы вновь оказаться по ту сторону дверей.

В дверь покоев посла стучал мсье Тари. Разумеется, никакой не «мсье», но так его величали иной раз на рынке, когда норовили загнать иностранцу подороже какую-нибудь «орлейскую ерунду», за столом переговоров и в местной общественной бане. Левой рукой гном машинально держался за массивную мочку уха. Он обжегся. А еще он, как обычно, робел и стеснялся. Он мало что знал об этом человеке: вне посольской миссии тот не встречался ему никогда раньше в казначействе (а стало быть к нему не был и приписан), и где Беренгар Таулер служил - было Петро неведомо. Но что-то ему подсказывало, что господин Таулер служил высоко. Вот собственно и всё, что Петро о нем знал. Немного для того, кто репетирует экспромты за неделю до того, как представится случай пошутить.

Интересное место, но, возможно, кто-то хотел бы найти его самостоятельно - тогда не смотрите)))

..помедлив немного, письмо рвет в клочья, пуская мелкие белоснежные кусочки лететь и усыпать метеный двор. Прошлое - прошлому. Не ответить, не вспомнить его братцев на дне сундука. Тебе повезло больше. Свобода жить или умереть. Она вдыхает воздух Орлея, но чувствует запахи Камберленда. Морской тины, выброшенной на скалистый берег... Ах, нет, это пар от утюга. Петро сосредоточенно гладит нижнюю юбку. - Хочу домой.

Читать утреннее послание покинутой возлюбленной. Некомфортно. Словно доставать обратно из корзины грязное белье. Еще немного поносить. Оно отправлялось в стирку. Или, может, в огонь? Память взбунтовалась и не желала работать вспять. Прошлое, становясь настоящим, перечеркнуло будущее. Как часто приходится делать нечто вынужденное? Есть люди, которым приходится часто. Женщина, облаченная в струящийся пурпур, обуздывает первый порыв обронить случайно пакет на пол и перешагнуть, как ни в чем не бывало, отправившись снова глядеть в окно на пустынный пейзаж. Ее ли это почерк? Сравнить можно с теми, что остались на дне упакованного сундука. Подносит к глазам и чувствует запах. Ее ли это духи? Кокетка. Одни из тех, ее… возможно. Непостоянство особенно привлекает в случайных привязанностях. Ветренность кружит голову и делает дозволенным даже то, что было под запретом. Ее ли это слова? Определенно нет. Это то, что читает мадам Казначей. Она же и творит это послание, совершенно ничего не узнавая об истинной возлюбленной, лишь ваяя очередную, сотую грань ее фантастически лестного образа. Слова проскальзывают, и их содержание забывается мгновенно, обретая новые формы и послевкусия. Не для того ли тут напиток, чтобы подсластить эту пилюлю? Красный цвет не говорит ничего, а объем и форма склянки не в пользу вина. Это нечто иное. Но Дора никогда раньше не видела подобного. Или видела – тысячи раз видела подобное, что говорит скорее за то, что она не в силах уловить известной лишь избранным отличительной черты, которая может оказаться чертой между жизнью и смертью. Возможно, послание об этом? Флакон ложится у окна рядом с дорожной сумкой мадам казначея, чтобы не быть забытым. Лучи, падая сквозь кармин вещества на светлый пол апартаментов, являют знак. Будущего?

Петро куда-то запропастился. То ли отправился распекать повара за черствые булочки к чаю, то ли искать горничную с утюгом, которая тоже куда-то запропала, а пурпурное платье к балу уже висело на колышках гостиной. Айседора, к этому времени сменившая рубашку на облегающий струящийся пурпур, скромнее бального, но скрывающий всё ее тело от запястий до щиколоток, помрачнела лицом, обнаружив, что это не утюг. Все же рука была уже протянута. И незнакомой горничной оставалось лишь вложить в нее что бы там ни было.

Ой... добралась до компьютера - и поняла, что, как обычно, с телефона переврала: "Круг земной: северные страны" сеттинг называется. Вот цитаты из него:

Это игровая система) По ней есть много сеттингов. Позиционируется как быстрое и веселое приключение без затяжных боев - используется в настолках)

Есть в "Дневнике авантюриста" такой талмуд - там игровая система заточена для Скандинавии средневековой. Там довольно подробно проработано все. «Hellfrost: Ледяное Пекло» — эпическое фэнтези в антураже раннего средневековья со скандинавским колоритом.

Меня начали обыскивать. И, даже когда не было ну ничегошеньки слямзенного незаконным путем, таки какая-то ищейка возвела напраслину и отобрала незнамо что - так и не удалось вспомнить, чего меня лишили из объемного инвентаря)))

утро 7 парвулиса Глядеть в окно. Утро было посвящено сборам бумаг. Отбыть планировалось со дня на день, но наверняка накануне отъезда их ждет масса дел. Официальный прием. Возможно, не один… — Ножи. Петро вздрогнул и выронил звякнувшую о край сундука сталь. Вот уже четверть часа Дора мирно пила кофе в буфетной их апартаментов. И он не слышал, как она вошла в спальню. В своей длиннополой ночной рубахе. Рукава приоткрывают утреннему свету лишь кончики бледных сильных пальцев. Словно паучиха, кралась к жертве… но отпустила, не впрыснула свой яд. А ведь могла. Вполне могла. Всякий раз у него холодело всё внутри, когда он только задумывался о том, какие возможности открываются для мадам благодаря его беспечной доверчивости. Когда-нибудь она от него избавится. Как от его предшественника. Вот так. Подкравшись. Незаметно. Достанет хотя бы вот этот нож и… — Ох, что-то жарко сегодня, — гном прислонился к сундуку, оперся о край и, достав из широкого рукава небольшой беленький платочек, промокнул выступивший на лбу пот. Руки его мелко подрагивали, ноги подкашивались. Иногда ему казалось, что, пока он ее боится, ей нравится играть с ним. И пока его руки дрожат, он всё ещё жив. Айседора, впрочем, на него уж не глядела. Легко присев и подняв с пола кинжал, она играючи повертела в руках рукоятку, демонстрируя трусливому счетоводу трогательно тонкую шею, стянутую высоко собранным воротом, и коротко стриженный затылок. Припомнила едва угадываемую весомость, провела кончиком по краю сундука. Что-то привлекло ее внимание в глубине. Несколько писем, перевязанных синей шелковой лентой. Мадам нахмурилась и отвернулась. Поднялась. Нож, проходя мимо, небрежно положила на залитый послеобеденным солнцем столик, а сама, заложив руки за спину, надолго застыла у окна. Что она хотела высмотреть там, на свежевыметенном дворе? Карету? Синюю мантию? Знакомый контур маски? Локон, выбившийся из-под капюшона? Кокетливо выставленный кончик туфельки?.. Воспоминания сокрыты за семью печатями. Она слишком стеснялась своих чувств. Точнее, того, что у нее могут быть чувства. А Петро знал, что могут быть. Еще как. Но… по негласно заведенному правилу, об этом между ними было не принято заговаривать. Будто и не было никакой магички под патронажем влиятельного дома Вал-Руайо. Не было кареты. Туфельки. И синей мантии. Да кому это вообще интересно, кроме гнома? Но вряд ли она поделится с ним своими ожиданиями. Да и нет уже никаких ожиданий. Миссия окончена. Зная мадам казначея, можно быть уверенным, что всё, что осталось от той мимолетной связи, — эти несколько писем. Крышка наконец-то собранного сундука со стуком захлопнулась. — Дора, — гном мнется, не зная, пора ли напоминать о вечернем бале или еще пока рано, — какое платье прикажете приготовить? Последний взгляд на подъездную дорогу постоялого двора. Глаза тускнеют. И в глазах этих стоит непроходимая, смертельная, невыносимая… скука.

Отличная погода

По окончании миссий не вылетела только дважды))) Но к вечеру по крайней мере мне они начали засчитываться) Черный экран лечится выключением-включением монитора в одном случае из пяти)) И во второй половине дня почти идеально все загружалось. Но к вечеру я посреди миссий начала дисконнектиться. В общем, полагаю, дело в нагрузках на том конце. Красота и полеты - это весело. Всякие живчики, и трудность есть, и осваивать есть что. Встреча с деревом в полете весьма правдоподобна. С составлением пати что-то очень уж сложно всё. Или по крайней мере отключены другие возможности в демке (?). Вроде многопользовательская игрушка - а с кооперацией какой-то концлагерь: либо жесткий рендом, и не добрать, если кто-то вышел; либо добавил товарища - и всё, рендомов не взять. И вообще, где там чат какой-то хоть? Не нашла. А ориджиновский не открывается в игре, а просто всплывают сообщения... В общем, надеюсь, это моя криворукость и полный ноль в еа-шных кооперативах. Надо играть)

Запустила ночью - черный экран загрузки... В конце концов легла спать и оставила очередной черный экран жить своей жизнью. Утром - опа, добрался таки за ночь до меню игры. Начала было, но отложила, вышла из игры. Как понимаете, пишу тут, потому что у меня опять не загружается и висит черный экран... И ведь утром-то игра нормально работала, уже загрузившись. Что не так - не понимаю>>

Ну там всё интуитивно понятно, да и кнопочки-то те же))) Но да, не помешал бы перевод местами.

Потестила начало дополнения. В общем... всё по-английски :D Интересно, будет ли локализация?

Капитан Маргарита Брук 34 года. Рост — 175, вес — 70

Когда книга стоит в магазине на полке, глаз цепляется за яблоко/ простой концепт, а не за сложную визуализацию. Пока концепты будут повышать продажи, они будут ставиться на обложки)) и формировать общественные вкусы)) Мне нравятся не перегруженные информационным шумом обложки с хорошо читаемым издалека названием, в котором имеются слова-триггеры, и приметами современности/свежести дизайна. Я издатель =))