Meshulik

"Тихий дом" - Ну, что там? - от нетерпения мальчишка чуть из штанов не выпрыгивал. - Ну, рассказывай! В тихом доме было действительно довольно тихо. Поэтому он терпеливо отмалчивался, пока они не вышли во внутренний двор и не убедились, что Фамке за ними не последовал. Пол не был до конца уверен, и потому ему и самому не терпелось с кем-то обсудить увиденное. Он описал товарищу картину, которую видел в подвале, и особенно подробно - то странное устройство, усыпанное лириумом, что говорило о том, что оно не являлось просто предметом местного интерьера. - Я видал такое. В там месте усмиряли мага. Тебе это о чем-то говорит?

"Тихий дом" - Вы уже закончили? - растерянно спросил сопровождающий, окончательно потерявший связь с реальностью от сыпавшихся на него столичных новостей разной давности. - Может, что-нибудь ещё? - А что, рецепт изготовления рун усиления правда тайна дома?.. -- эльф пытливо прищурился, выдержал паузу и разочарованно вздохнул. - Жаль, жаль. Мой племянник был бы счастлив попасть в это место, мессир Фальке. Ох уж эта молодежь. Доверяют рунам больше, чем старым-добрым флаконам лириума, да? Что же, тогда... думаю, больше не смеем вас отвлекать от дел. Кивнул Элахилю и последовал к выходу.

"Тихий дом" Странный предмет поначалу не вызывал догадок о его предназначении (проницательность – провал), но вызвал смутные, давно забытые воспоминания. Инспектирующий выбрался из люка, аккуратно прикрыв его за собой и даже приладив сломанный замок. Присыпал соломой, незаметно перемахнул оградку, подошел, отряхивая ладони, словно оставляя здесь последние частицы своих воспоминаний… И присоединился к двоим собеседникам, похоже, уже готовым пойти выпить по случаю такого приятного знакомства. — Кажется, нам пора, мессир Фамке.

- Угу, - тут же с готовностью к любым действиям соглашается Элахиль. О чём поболтать он придумает без проблем. - А ты? Как ты к собакам полезешь? Собакой? А как люк откроешь? Зубами? А если он заперт? А если на тебя собаки нападут? - традиционный рой вопросов эльфинажного самородка не лишённого логики. — Придумаю что-нибудь, — неуверенно прикидывает Пол, оглядываясь в поисках какого-нибудь универсального средства от стаи злых собаченций. А миледи алхимик прогуливается средь живописных могилок, и никакими снадобьями отвлечь или потравить зубастых охранников не получится. Эли тем временем уже заговаривает зубы их провожающему (Эли влияние – успех). И кто бы сомневался, тот слушает, развесив уши. Правая рука главы контрразведки и юный пытливый ум — убийственная алхимия для мозга простого слуги со смешным именем. Усмиренный идет куда-то с двумя лопатами в обеих руках. Усмиренный лгать не станет, если только ему не прикажут. А этим, возможно, приказать не успели. — Эй… э… мессир, как там… — как к ним обращаются-то? Вдруг обидит… хотя, это же усмиренный. — Эй, парень, помоги-ка. Мы тут с государственным делом, инспекция и все такое. Ну, сам понимаешь, всё по закону. А вот собаки тут ваши — непорядок. Препятствуют э… исполнению. Усмиренный вежливо слушает, степенно отвечает: — Приветствую вас, мессир, в сем гостеприимном… — Ага, — нетерпеливо перебивает корноухий мессир, — так надо бы собачек убрать. Загони их в клетки. А мы э… проинспектируем. Усмиренный озадаченно глядит на столичного гостя. Кажется, эльфийское происхождение его смущает меньше, чем вопрос собственных полномочий. Оглядывается неуверенно на Фамке. Тот занят беседой. Разумный вывод — действовать самостоятельно (влияние – успех). Лопаты аккуратно и строго параллельно ставят к стене. Усмиренный открывает загон… закрывает загон, возвращается и поправляет лопату. Глядит с видом художника. Открывает загон. Наконец, отводит собак в вольеры, не забывая каждую подзывать по кличке. Удивительная память у этих усмиренных… Фамке тем временем продолжает ворковать с зеленоглазым напарником. Последняя псина отправляется восвояси под ласковым взглядом усмиренного и недобрым – оборотня. — А ключа от замка у тебя, значит, нет, — то ли спрашивает, то ли констатирует факт недовольный инспектор, уперев руки в боки и скептически разглядывая амбарный замок на кованых петлях люка. Любезный усмиренный молча пожимает плечами. Крякнув и потянув, эльф лишь убеждается, что нет, не атлет (атлетика – провал). Морова железяка! Усмиренный меланхолично наблюдает потуги проверяющего. Раз положено, то чего же, ему видней. А вот, опа, проверяющий окутывается сероватым туманом. И какая-то шееерсть… медвежья (оборотничество – успех). Замок слетает с петель, не выдержав удара широкой когтистой лапой… Усмиренный спокойно направляется к стене за лопатой… Но опасный мишка уже влезает в люк. Равнодушный взгляд провожает гостя и обращается к калитке загона. Непорядок. Надо прикрыть…

- Пол, а боевых магов усмиряют? Ну, то есть тех, кто был на войне. Я видел пятерых. Калеки. Точно боевые. У них от магического меча отметки, - и Эли показал собственную ладонь с характерным светлым пятном от концентрированной статичной маны составляющей рукоять призванного меча. Местные усмиренные не были теми едва окрепшими когда-то детьми, которые просто не выдержали своей тяжелой ноши и ради защиты окружающих и самих себя были подвергнуты усекновению связи с Завесой. Те обычно медленно стареют, не имеют или почти не имеют на лицах морщин и являются счастливыми обладателями очень здорового тела и гладкой лоснящейся от правильного питания кожи. С них буквально можно писать учебник по разумному пользованию собственного тела как инструмента. Оно — высокофункциональный механизм. Эти же так же хорошо функционировали, но словно для начала побывали в руках безумного естествоиспытателя, поставившего над их телами эксперимент на выживание. Кто-то прихрамывал, впрочем, очень мягко, разумно рассчитывая нагрузку на поврежденную конечность. Кто-то взирал на мир одним только глазом, прикрывая второй аккуратной накладкой из темной материи, а кто-то носил на чисто умытом лице следы страшных ожогов кунарийским огнем. Боевых магов, прошедших все эти испытания, посуровевших лицом и закаливших волю, едва ли усмиряют. Но кто-то, возможно, насильно, усмирил этих. Раненых и выживших фронтовиков. Свинец во взгляде эльфа тяжелеет. А уж что скажет на это трибун — еще предстоит узнать добродушному Фамке и его умеренно любезной хозяйке. — А давай-ка и правда отвлечем его. Тут темновато — может, и сунемся в люк без ведома здешних управляющих. Поболтай о качестве угля для кузницы - вон он там как раз в дальнем углу, где посветлее...

- Когда они уже там нас отправят, а? - вздохнул и посмотрел на беседующих господ. - Знаешь, я думаю, он тебя отпустит после этой миссии. Ну то есть, задания давать больше не будет. Все правильно. Рано. А шефу — шефу давно пора. И почему Пол сам не догадался? Теперь укоряет себя, что за эти дни не засыпал того вопросами о том, как и чем он вообще живет — кроме того что Красс сам счел нужным рассказать. За бортом их миссии у Тео, не у трибуна, не у магистра, а у человека, биение сердца которого он слышит каждую ночь, целая другая жизнь! И скоро миссия закончится. - Благодарю, миледи, - трибун кивнул своим застоявшимся агентам. — Отпустит, — тихо звучит эхом, на кивок запаздывает ответный, эльф раздумывает об услышанном. — Ну поглядим. - Ну, наконец-то, - с нетерпением шепнул Эли своему невольному собеседнику, сорвался с места и пошагал за приземистым человечком Фамке. *** «Тихий дом» Формари бывают не только старыми. Бывают молодыми, полными сил… Не только усмиренными. Но, судя по обилию лириума в мастерских, присутствие которого оборотень почувствовал всей кожей, усмиренных требовалось изрядно. Они бродили, будто пустые марионетки, среди верстаков, у кузнечного горна, вдоль сушильни и кадок с железными заготовками, с лицами настолько же бессмысленными, насколько все движения их преисполнены смысла. Формари – виртуозы олицетворения смысла как он есть. Пол в первый момент засмотрелся за этим рисунком идеального произведения пользы. А потом его вдруг бесцеремонно нарушили. Крупная собака остановилась напротив и тихо гавкнула. По-хозяйски, мол, заходите, закрывайте двери, а то сквозняк… Петляя, завиляла на прощание хвостом. Рядом пробежала еще одна... В глубине мастерских обнаружилась целая псарня: несколько решеток, за которыми сидели, стояли и лежали, а также не очень-то дружелюбно рычали сородичи добродушного барбоса. Солома, которой был усыпан пол загона, кое-где раздалась в стороны, и, несмотря на скудное освещение этой части мастерской, зоркие глаза приметили контур люка. Фамке отдалился, обходя широкий стол, уставленный всевозможными инструментами и странными тисками, а Пол мотнул головой Эллахилю, незаметно указав на люк.

Чтоб мухомору "приятно" было. Ученик своего учителя. Тоже радеет об удовольствиях пожилого магистра. Ох, и что Красс будет делать, ведь парень не годится стоять тут и ждать приказаний. Рано или поздно, но либо судьба его вывернет, либо он ее... - А почему? - не замедлил с появлением очередной вопрос. - А ты бы хотел?  Кажется, прямо сейчас у него их вполне достаточно. Марк, младшие девочки тоже не чужие. Теперь вот и ушастый образовался. Конечно, было бы интересно, чтобы... нет, не наследник... упаси Творец, не кровь, а с самой первой минуты связанный только с тобой... Но интересно сейчас - когда Эли настроил на этот странный разговор о семейной идиллии. Где Пол, а где идиллия. Может, ему еще помечтать о свадьбе? - А ты бы?

- Эх, и что она не косая, лысая, беззубая и старая, - с досадой вздохнул мальчишка. Покосился на ближайшее блюдо с едой и опять вздохнул. - А у тебя есть жена, Пол? - от бездействия традиционный элькин фонтан вопросов перешёл в режим активности. Эльф немного поморщился. - Не в зубах... не в том дело, - попытался он объяснить. - Будь она попроще... А здесь... Он пожал плечами. Женщина эта была совершенно посторонней, но в данном случае она стараниями мессира Оптата, а заодно и их стараниями, станет той самой пленницей башни. Потерпит ли ее новый супруг эту вот ведьминскую расслабленность и соблазнительно сияющий взгляд? Вряд ли она того рабства, которое ей уготовано грядущим шантажом, просто не заметит. Как не замечает, возможно, что уж обречена. И как поведет себя, когда все вскроется? Ну да это уже головная боль некроманта. - У меня? - эльф хмыкнул, отрицая для своей биографии вероятность такого эпизода. Подумал, и пояснил для пытливых умов, - у Серых дети не родятся.

- А ничо так, да? - толкнул он Пола локтем. - Смотри, как мухомор мобилизовался. Пол озадаченно покосился на ценителя прекрасного, ненавязчиво обозрел всю сцену. На них никто особо внимания не обращал. — Будь иначе, было бы нам попроще. Интересно, она укладывает волосы, или они сами так… Он осторожно снова проверил, куда смотрит в меру гостеприимная (за нехилые-то регалии двоих стоявших перед ней мужчин, а вовсе не за красивые глаза) красавица-будущая невеста магистра империи… — Придется постараться. И речь шла, конечно, о поисках очень убедительного компромата. Оптат, понятно, личность харизматичная. Но и партия разыгрывалась непростая.

…а с другой стороны… Хорошо, что Марка здесь нет. Его подростковые неоформившиеся манеры и привычка в любой непонятной ситуации корчить из себя неприступного идиота, который выше всех этих… да, вот особенно в присутствии этого оттенка мрамора гладкой кожи в сочетании со зрелостью в жестах и почти девичьей худобой… Эльфу же был доступен не слишком широкий спектр ощущений — от любопытства до эстетического восхищения, — и он бы отдал должное приятному тембру голоса вдовы Суллы, но для того тут был Оптат, а Пол был больше занят мыслями о состоянии Красса, воспоминаниями о трудностях воспитания подростка и стараниями выглядеть как можно более неприметным. Не предполагая и в остальных чего-то сверх того, он и не глядел на то, кто там и на кого засматривается.

Другая. Мантия. Примерявшийся к запяткам кареты, одетый всё в ту же, оказавшуюся вполне в тему нынешнего выезда «свадебную» тунику Пол одобрительно кивнул Крассу, скрыв со-чувствие в опущенных на подножку темно-серых. Ни капли раскаяния, что бросил. Кинулся бы помогать — чего доброго удалось бы напялить и дотащить каким-нибудь созидательным фокусом все сооружение по длинному помосту над штилем морским до кареты. Вот оставлять сейчас не хотелось — в руках этого свежевыпеченного на солнышке разодетого жениха. И почему минратосский тарантул Крисп не забрал себе его вместо молчаливого и замкнутого в себе, безвредного демонолога? Женить того, конечно, вряд ли вышло бы, но доверить еле живого Тео было бы спокойнее. Оставалось надеяться, что Оптат не немой и сам выступит кузнецом собственного семейного счастья. Чем больше он думал о собственном задании, тем больше не имел понятия, что же ему там искать. Пола мало всегда интересовали изделия формари. Он ценил свой посох за несколько удобных функций и внушающий уважение коллег вид, но доверял он себе и Тени, а не всяческим хитроплетеным заговоренным лириумным рунам и новомодным навершиям магических клинков. Сюда бы Марка… Эх, вот кто бы сейчас елозил на облучке, как Эли, и торопил кучера… Если бы Пол был немного более параноиком, он бы предположил, что у Полихрония младшего и Эллахиля где-то затерялись общие предки. Те черты, которые он помнил и которые иногда имел счастье лицезреть, пока юный подопечный первые два часа по приезду эльфа еще не утомлялся его присутствием и даже выказывал признаки, что скучал по его обществу, те с каждым годом неуловимо меняющиеся и все же повторяющие отцовские черты его лица он замечал и у Эли. Случайность. Но сейчас он и сам вдруг понял, что больше года уже не видел его. И на ландшафт в дороге, а также на внутреннее убранство незнакомого дома он невольно смотрел его глазами — глазами юного бунтаря, обожавшего тевинтерский извод прогресса, словно не дополучившего его в детстве, проведенном в ферелденской глуши.

Из-за окна промолчали. Прислонился к стенке, сунув руки в карманы, обозрел синеву морскую… Что же. На смену одному тяжелому дню приходит другой. А когда было легко? Обманчивая гладь ласкового моря манила расслабиться и упасть прямо с балкона в теплую соленую стихию безбрежной безмятежности. ….нет. Не просыпалось ничего в душе без видимых препятствий. Он не видел в том стихии, только… блаженство. Не то, чего бы пожелал. Молча оттолкнулся от стенки, сбежал по ступенькам и отправился собираться.

- "Прикрою всем, чем смогу"? - вернувшийся после собрания в Тени в свои осиротевшие апартаменты оборотень закатил глаза. Видать, жениться в Тевинтере - занятие не для слабаков. Только вот прикрытие в виде трибунской мантии надо нацепить на кого-нибудь другого. Какая разница этой... как ее... в общем, провинциальной леди? Спустившись на этот раз без приключений к легкой лодочке, Пол, оттолкнувшись шестом, вскоре оказался на балконе стихийщика. - Может, на Сэя ее напялить? Из-под этого капюшона даже носа твоего не видно.

Оборотень тем временем открыв рот слушал обсуждение нового... свежего, так сказать, плана. То есть свежего - в том смысле, что ему показалось, будто тогда не придется иметь дело с залежавшимися трупами... ан нет, все же придется. Но Пол, кажется, был уже морально готов вскрыть парочку не слишком свежих могил. Не то чтобы он испытывал неприязнь к мужику. Оборотень обнаруживал время от времени странные симптомы уважения к альтусам в их отряде. Словно они, как кровь эльфийского народа, олицетворяли некую идею о чем-то недостижимо прекрасном... Но некромант с розой в петлице на званом балу под ручку с романтичной дамочкой - на это стоило поглядеть.

Их можно обнимать ^^

Можно я запишусь заранее? Оспади, это бальзам на сердце любого из моих героев-недоумков. ^^

Анонс игры с набранными участниками говорит о том, что в это время часть игроков форума будут заняты - это полезно для планов мастеров имхо '>>

Пол приподнял брови. Какой элегантный и в мелочах продуманный план. Ему бы в голову это не пришло, но действительно, вскрытие гробницы и прочая неквалифицированная работа причиталась на долю эльфов, верно? То есть эксгумация как она есть. Оптату же доставался высокий пост командующего на этом полуночном, скорее всего, параде и исследователя останков... О великие и невеликие драконы, самодовольный некромант скоро получит шанс стать еще более самодовольным. Хотя куда уж. - Я не против этого плана, но мессир Оптат может счесть меня недостаточно... - он с надеждой поглядел на сухопарого некро-магистра, - подходящим для этой... как ее... экс... ну, в общем, верно, это не так-то просто? В глубине души таилась скромная надежда избежать встречи с прекрасным. Ну то есть на вкус любителей скелетов.

За ночь несколько раз просыпался, прислушивался к дыханию и снова падал в сон. Проснулся от тихого приглушенного кашля, доносящегося из кабинета. Застал трибуна за столом. Засунул в халат. Тот героически рвался к работе. Обошлись перевязкой. От всего этого вторую трубку тоже обновили. Правда, на этот раз его курительный табак был без особых эффектов, не тот забористый гномский, от которого хорошо потом колдуется оскверненный рой. Долго искал собственную комнату, в которую слуга отнес его вещи. Упал в воду (поскользнулся на ступеньке лестницы, пытаясь срезать сложный путь над райской заводью)… Ванна была нужна, но в сущности вторична. Он наблюдал агентов, приглядывал за состоянием теневого облика Тео и сильно подозревал, что первая скрипка в похоронном оркестре этого дома сегодня будет сыграна мессиром некромантом. Тут реально нужно было искать скелеты в глубоком склепе (или шкафу вдовы).

Черт знает... Я когда вписываюсь в игру, априори начинаю принимать все происходящее в качестве материала для сюжета: от анонса до собственных снов. Внезапный конец - интересный повод для необычного эпилога персонажа)

Вполне может быть одним из аспектов чьей-нибудь игры - ее внезапность. Театр начинается с вешалки))

Апартаменты трибуна Он ныряет под воду с ушами и пытается укусить яблоко под водой. Юный естествоиспытатель. Сквозь толщу воды с поверхности до ушей доносится глухое "Молодчина" и "Спасибо". И "Не захлебнись". - Ты сам еле держишься, - ладонь ложится на ладонь. - Спасибо, - лёгкий поцелуй, потёрся носом о щёку и снова поцеловал в уголок губ. - Надо выспаться сегодня. Надеюсь, личный лекарь больного не оставит на ночь одного? - Куда я денусь? - Пол помогает встать своей бесценной ноше, подхватывает, шипит вместе с Тео, помогая переносить тяготы путешествия до кровати, раздевает, уговаривает, колдует с повязкой, укладывает, подтыкает одеяло. Проводит по его непослушным волосам. Не дыша забирается с другой стороны. Утыкается осторожно в теплое и родное плечо. И мгновенно проваливается в сон. Будто добрался наконец до логического завершения этого трудного дня, идеального завершения и абсолютного. Он хотел ему рассказать. Про эльфийку. Про трубки. Казнь... Но это всё завтра. Тень приносит ему Зов - наверно, норовя поквитаться за перерастрату маны.

Апартаменты трибуна Он на миг закрывает глаза, легко бодает лоб. Ладно, сейчас нужно наложить нормальную повязку. Но сначала хотя бы руки помыть. Стаскивает верхнюю одежду, бесцеремонно вламывается в ванную, моет в раковине руки, возвращается, роясь в мешочке с бинтами и снадобьями. Но сначала... Немного магии. Правда, осталось ее, как и сил... но Тень позволяет выжать из последних усилий воли. - Кажется, и правда лучше сначала было добраться до кровати, - смеется он тихо, промахиваясь дрожащей рукой мимо подлокотника кресла. - Твой персональный лекарь, трибун, будет готов только к завтрашнему утру.

Апартаменты трибуна - Мне бы до кровати добраться. На этой фразе, как часы, дверь распахнулась и на пороге возник пыльный и встревоженный Пол. Он немного отстал от кареты, засмотревшись на бесхозную яблоню с еще висевшими кое-где спелыми яблоками. Узелок с яблоками болтался в руках, а трибун, который, по прикидкам Пола, еще не ходячий, куда-то испарился из кареты, словно стая эльфов его оттуда умыкнула. Он даже обошел карету кругом. Трибунов в ней, впрочем, не прибавилось. — Да ты с ума сошел, — яблоки сунули в руки Эли. — Дай погляжу. Критически осматривает рану. Кусает губы. —Я с тобой еще раз поседею.

- Пол, последние лет пять я в Тевинтере пару месяцев в году максимум провожу. Наверное, я не очень хороший тевинтерец. Пол пристально в последний раз посмотрел на не слишком образцового тевинтерца... Чувствительность к пропасти, пролегающей между эльфами и людьми, глубинное свойство культур практически всех стран Тедаса. Но конечно, встречаются и аномалии. - Видно, у тебя была очень необычная жизнь, - заключил он.