Ribka

- Я сожалею, - негромко сказала она, поймав его взгляд. Наемник не ответил, но хотя продолжал улыбаться, во взгляде его проступила некоторая напряженность - кажется, у метафорической стены, которую так точно ощутила Мэйт, возник каменщик, придирчиво выискивающий, не появилась ли где трещинка в каменной кладке. Короткую паузу прервал скрипучий голос из оружейной мастерской: - Я могу вам чем-то помочь? - оружейник решил поторопить потенциальных покупателей, отчего-то застопорившихся на пороге его лавки. - Уж постарайся, уважаемый! - откликнулся лучник, подмигнул своей спутнице и вслед за ней шагнул внутрь. Помещение оказалось сплошь заставленным и завешанным всевозможным рубящим и режущим оружием, разнообразными элементами брони, от полных комплектов до отдельных кучек заклепок, а также щитами всех форм и размеров. У задней стены расположился верстак бронника с аккуратно разложенными инструментами. Посетителей кроме них с Мэйт не оказалось и, оглядевшись по сторонам, Киллиан решил, что несмотря на обилие товара, лавка не пользовалась популярностью в городе. Скорее всего, у всех военных организаций городка были свои бронники и кузнецы. А искателей приключений было, напротив, маловато, чтобы спрос хотя бы сравнялся с предложением. А вот самого обладателя скрипучего голоса разглядеть удалось не сразу. Лишь когда он заговорил снова. - Непременно, - степенно ответил пожилой мужчина, выходя к посетителям из-за высокого манекена, облаченного в тяжелый рыцарский доспех. - Как только узнаю, что у вас за дело.

- Да, он самый, - тепло улыбнулась Мэйт, подумав, хорошо, что Энрике её послушал и увёл "Элизион" из порта Сандарина раньше, чем до него дошли слухи о произошедшем в поместье Кроносов. - А у тебя есть сёстры, братья? Она остановилась напротив открытой двери мастерской внутри которой на первый взгляд не было ничего необычного - привычный ассортимент предлагаемый покупателям в таких местах, наполненных запахами дублёных кож, клея, масла, железа, смолы и пыли. - Нет, - качнул головой Киллиан и добавил, сразу отвечая на все возможные расспросы о семье, - я сирота. Фраза, повторенная так много раз, стала правдой даже для самого наемника. Он улыбнулся своей спутнице, кажется ничуть не огорченным озвученным фактом своей биографии, и сделал приглашающий жест в сторону распахнутой двери оружейной: - Леди вперед.

- Бывало, - с усмешкой призналась Мэйт. - Папа рассказывал, как однажды загнала соседского мальчишку на высоченный платан у нашего забора. Мне было лет шесть, не помню причин ссоры с тем пацаном, но снимать его с дерева пришлось папе. Я дралась и позднее, несмотря на запреты Нины, но только лет до десяти-одиннадцати, потом подрос Энрике и стал бросаться на всех моих обидчиков с кулаками, не взирая на разницу в возрасте, силе и росте. Вот тогда пришлось учиться дипломатии. Киллиан с улыбкой покачал головой. Нет, он, конечно, поверил в рассказ Мэйт. Иначе бы та сейчас сидела в каком-нибудь саду, в тени глицинии и вышивала крестиком, а не шла бы к броннику, чтобы подлатать поврежденный во вчерашнем бою доспех. Но, видать, тот мальчишка здорово досадил маленькой ривейне, если оказался на дереве так высоко, что и слезть не смог без посторонней помощи! - Энрике - это твой брат? Тот, что затеял танцы на корабле? - сопоставил имя и известный факт наемник. Пожалуй, брат. Вряд ли это речь шла о женихе, вставшего на защиту своей десятилетней суженой. Оружейная мастерская была совсем рядом и над распахнутой дверью ее покачивался на ветерке орлесианский кабасет, какой носили, пожалуй, в веке так позапрошлом. Из кузницы напротив доносился мерный стук кузнечного молота. Дальше по улице виднелись вывески с крещенными мечами, с рыцарем верхом на бронированном коне, деревянный щит, украшенный ярко-алой, будто только что намалеванной, розой, и еще какие-то, где можно было договориться о покупке-продаже оружия и доспехов.

- Когда папа подарил мне первый деревянный меч, мама устроила скандал. По её мнению, арбалет был лучшим оружием, - озвучивая вдруг всплывшие воспоминания далёкого детства, сказала она. Киллиан тоже улыбнулся, глядя в раскрасневшееся, обиженное лицо мальчишки. Девчушка весьма ловко управлялась со своим оружием, умело компенсируя разницу в росте ловкостью движений. Мужчина тихо рассмеялся и обернулся к своей спутнице: - Арбалет слишком медленный. Лучшим оружием по мнению Милдред из Чудовых лугов была скалка, но... - Но выстрел у него убийственный, болт прошивает даже латные доспехи. Если, конечно, успеешь взвести тетиву раньше, чем противник добежит до тебя. Наемник замолчал, рассматривая собеседницу, будто решая, какое оружие подошло бы ей больше. Но, видимо, как и родители Мэйт, не пришел к единому мнению. - Так значит, ты тоже была маленькой задирой? - он с улыбкой кивнул на девчушку, только что одержавшую сокрушительную победу над своим соперником.

Когда с завтраком было покончено, наемник отыскал Оливию. Мэйт уже высказала беспокойство по поводу книг, что вчера отдал им Олаф, но оставить их было негде. А таскаться с ними сперва по оружейным лавкам, а потом еще и к кунари было бы совсем нецелесообразно. К тому же, как рассудил Киллиан, было бы совсем не плохо иметь в городе некую "базу", где они могли бы спокойно обсудить те же записи Кроноса, не опасаясь чужих ушей, а также перекусить и, если что-то пойдет не так, зализать раны, когда вернутся от рогатых. И комната, в которой они с Мэйт ночевали, отлично подходила в данном качестве. Оливия даже сделала скидку в пол серебрянника - по дружески, если, конечно, так можно было назвать грабеж средь бела дня. Впрочем, расставался с деньгами Киллиан, не торгуясь. Такова уж наемничья доля, ты либо гол как сокол, либо твой кошель приятно оттягивает пояс. Но, если денежки у нем заводились, то тратил их мужчина очень быстро. В конце-концов, для чего еще они нужны? Доживать до старости лучник не собирался, чтобы делать какие-то накопления. Обменяв монеты на ключ от комнаты, Киллиан вернулся к ривейни. - Идем, посмотрим, чем порадуют нас местные оружейники, - улыбнулся он девушке.

- Можно и заглянуть. Главное, не потерять лошадей с нашим умением находить неприятности, а то не расплатимся. Мне бы ещё к оружейнику зайти, кольчугу подправить. Вдруг Чезаре не один тут такой кинжальшик-умелец, - усмехнулась она. При упоминании Чезаре лицо наемника помрачнело. Вспомнил вчерашний бой и исполосованную кинжалом, залитую кровью смуглую кожу. Поднял взгляд на лицо Мэйт, сегодня живое, улыбающееся, без болезненной серости. Улыбнулся ей в ответ. - Нет, - протянул он. - С нашим умением находить неприятности самое время озаботиться средствами передвижения! Им, наконец, принесли остальной заказ. - После завтрака сходим в южный квартал, - мужчина с обожанием посмотрел на скворчащую яичницу, глядящую на него в ответ своими желтыми глазками, и взял вилку. - Не переживай, времени хватит, чтобы починить кольчугу.

- Думаю, в бою ты бы точно не хотел её вместо меня, - прожевав хлеб, с лукавой улыбкой сказала Мэйт, когда подавальщица в очередной раз удалилась. - Ну, а я бы стала кошмаром для Оливии, если бы взялась принимать заказы, разносить еду и напитки в самый жаркий час. Тут шуточками не отделаешься, определённая сноровка нужна, - заметила она вполне серьёзно. - Хорошо, значит, что все на своих местах, - согласился наемник со словами собеседницы. Бегать день деньской от кухни к посетителям и обратно, с тяжелыми подносами в руках, ловко уворачиваясь от чужих ног и похотливых рук, норовящих ущипнуть за зад, действительно была нужна сноровка. И потому то крестьянские дочки, мечтающие убежать от дойки коров и сучения шерсти в городские стены, быстро возвращались обратно, не выдержав и дня такого темпа, хотя работы от роду не боялись. Впрочем, голова мужчины была занята совсем другими мыслями, нежели неприветливая служанка. Он уже обдумывал дальнейшие планы, поход к оружейнику и к кунари. - Надо заглянуть в местную конюшню, может нам удастся нанять лошадей на сегодняшний день, - поделился он мыслью с Мэйт. Откровенно говоря, топать пешком до рогатых было не близко, да и время бы они сэкономили. Дорого, конечно, но они не плохо так "заработали" за прошедшие два дня, чтобы скопидомничать.

- Если так, то я с ней категорически не согласна, - улыбнулась Мэйт. Кажется, сегодня с утра у неё было игривое настроение. Несколько секунд наемник разглядывал собеседницу с задумчивой улыбкой, будто прицениваясь, а не подменили ли за ночь девушку. Потом по мужскому лицу пробежала тень разочарования. Нет, конечно, не тому, что Мэйт оказалась сама собой, а не ведьминым подменышем из детских сказок. Просто утро выбилось из привычной своей колеи и подглядывание за кутающейся в одеяло ривейни невольно навевало игривые мысли. Вкладывать в слова девушки смысл, далекий от обычного ее дружелюбия, было бы некрасиво по отношению к ней. А потому Киллиан выщелкнул из головы все эти недостойные мыслишки и улыбнулся Мэйт шире: - Я мог бы сказать, что в таком случае мне жаль, что ты не на ее месте, но это была бы ложь! Совершенно точно не хотел бы, чтобы вы поменялись местами, - вернул он девушке комплимент, сводя разговор к шутке. - Но тссс, она возвращается! Угрюмая девица и впрямь шла обратно, с таким подозрительным взглядом, будто догадалась, что обсуждали они ее. Со стуком поставив на стол напитки и хлеб с нарезанным сыром, подавальщица также, не говоря ни слова, развернулась и ушла прочь. Киллиан, не дожидаясь, когда принесут яичницу, взял ломоть хлеба. Тот был горячим, обжигал пальцы и пах так хорошо, что от сдобного его духа кружилась голова.

- Конечно, составлю, - Мэйт вышла из-за ширмы, подумав, что с облачением в кольчугу поторопилась. Завтракать было бы приятнее без неё. Вот только вид разрезанной рубашки в ржавых разводах портил бы аппетит. - На тарелке, под полотенцем есть хлеб и сыр. Но горячий завтрак будет приятнее. Спустимся в обеденный зал? Если позволяли средства и время, то Киллиан однозначно предпочитал начинать день с сытной и горячей трапезы. Например, со сковороды жареных на сале яиц, сыра, свежего - только из печи - хлеба и пинты доброго эля. Что и заказал обслуживающей этим утром посетителей девушке, долговязой и длинноносой, ответивший на мужскую улыбку таким ледяным взглядом, что работай она вчера вечером и наемник озолотился бы за карточным столом. Проводив взглядом ее прямую, будто доска, спину, после того как и Мэйт озвучила свои пожелания, лучник повернулся к ривейни. - Кажется я ей не понравился..., - озадаченно проговорил он, будто бы было что-то удивительное в том, что лицо его, с явным отпечатком ремесла, отросшей щетиной и безобразным шрамом не показалось девушке достаточно благонравным.

- Думаю, Шейн прочёл дневники магистра и сделал схожие с моими выводы, - она направилась за ширму, чтобы тоже одеться. - Да и вряд ли он оставит столь ценные записи в поместье без присмотра, - заметила Мэйт, застилая постель. - Ты думаешь прогуляться на рынок до встречи с остальными, а потом вместе позавтракаем? Честно говоря, я смутно помню, что сказал Шейн по этому поводу. Она надела штаны, сапоги, критически оглядела застиранную рубашку, пятна крови на которой лишь изменили цвет и побледнели, прежде чем в неё облачиться. Стёганая ткань, на удивление, уже полностью просохла. После из за ширмы послышались позвякивание и шорох надеваемой кольчуги. - Не стоит выходить из дома на пустой желудок, не известно, когда ты вернешься, чтобы наполнить его, - Киллиан ответил шутливым наставлением, услышанным где-то и когда-то в своей жизни. Пока Мэйт одевалась, он умылся, пригладил мокрыми ладонями волосы, чтобы не торчали после сна во все стороны и теперь сам сидел за столом. - Думаю, у Оливии уже готов завтрак для постояльцев. Составишь мне компанию? - спросил наемник, с неким сожалением прислушиваясь к бряцанью из-за ширмы, говорящим о том, что собеседница сменила свой утренний "наряд".

- Нашла, - тут же отозвалась Мэйт, вскакивая со стула. - Вергилий делал пометки, вот, посмотри... Ай-ай-ай! Теперь наемник тихо засмеялся, глядя на запрыгавшую на одной ноге девушку. Можно было даже не спрашивать ее о самочувствии, резвость Мэйт говорила сама за себя. А еще короткая сценка вызвала какое-то смутное ощущение будто все это уже когда-то было с ним. Нет, не так. Скорее ощущения, которые он испытывал, глядя на ривейни и по доброму посмеиваясь над ее суетой. Такие легкие... беспечные.. Что-то такое, чего не могло быть в его наемничьей жизни. Но, возможно, были когда-то? - Я говорила, что это для меня непривычное занятие, - кивнув на раскрытую книгу, Мэйт смущённо улыбнулась Киллиану. - Лучше отсюда тебе вслух почитаю. - Но они у Шейна, а Шейн в поместье, - закончила доклад о своих утренних научных изысканиях Мэйт. К этому времени Киллиану полагалось или окончательно проснуться или задремать. Киллиан не дремал. Слушая голос Мэйт из-за ширмы, он неспешно одевался, появившись снова в поле зрения девушки уже почти полностью одетым, если не считать куртки и кожаного наплечника. - С Шейном мы скоро встретимся. Или можно послать в поместье гонца, чтобы чароплет принес книги, - предложил мужчина, но в голосе звучало сомнение.

- Доброе утро, Киллиан. - Доброе утро... Мэйт, - в ответе слышалось легкое удивление, будто проснувшийся только сейчас вспомнил, где он ночевал и с кем делил эту комнату на постоялом дворе. И вместе с тем голос звучал тепло, с нотками видимого удовольствия. Ему уже сто лет никто не желал доброго утра сразу после пробуждения. Доски кровати жалобно застонали под потягивающимся на них телом. Наконец, наемник сел, спустив ноги на пол, склонился в бок, выглядывая из-за ширмы. На лице его отразилось легкое замешательство, брови приподнялись, а следом озорно приподнялись уголки рта. Беззастенчивое любопытство прогнало из мужского взгляда сонливость и тот с интересом заскользил по закутанной в одеяло фигурке, задержался на ножке, с невинным бесстыдством оставленной на показ. По гладкой смуглой коже вился крылатый змей. Так у Мэйт все же есть татуировка! Интересно, только одна? Нетерпеливый взгляд поднялся выше, но... бесформенное одеяло, придерживаемое девичьей рукой у груди, оставляло затаившемуся наблюдателю слишком много простора для фантазии, что сводило на нет всю суть последней. И ничего не оставалось, как посмотреть, наконец, на сосредоточенное женское личико, склонившееся над страницами книги. Слегка встрепанные после сна темные пряди обрамляли лицо Мэйт, падали на ее обнаженные плечи, выглядывающие из одеяла. И они же вернули Киллиана в реальность, напоминая, что утро - хоть сегодня оно оказалось на редкость добрым - все же начало нового дня, погасили вспыхнувшее было на дне потемневших глаз вожделение. - Нашла что-то интересное в книге? - все еще улыбаясь, спросил он у девушки, глядя на нее теперь ласково и самую капельку смущенно за прежнюю дерзость.

Беззаботные сны наемника остались в забытом прошлом. Теперь они бывали тягучими и вязкими, что сосновая смола и он барахтался в них подобно увязшему в янтарной капле муравью. Смутные образы, отражения прошедших дней, неясное бормотание духов Тени. Неразборчивый голос, подобно набегающей волне, все возрастал, но оставался всего лишь шумом, как глас соленого гребня. Чтобы не пытался сказать капитан Йорген своему дальнему потомку - и эта попытка была напрасна. И шепот его затих, откатился назад, оставив наемника в паутине белесой дымки, сквозь которые неясно проступали неровные городские улочки и стены из красного песчаника. Дыхание спящего участилось, он беспокойно зашевелился, разметался по кровати и, коротко вздрогнув, проснулся. За опущенными веками сквозил утренний свет, тело после сна еще было тяжелым, неповоротливым. Было так тихо. Так спокойно. Тюфяк за ночь продавился, подстраиваясь под вес спящего и теперь навевал ленивую праздность, позволяющую понежиться под одеялом пару лишних минут. Киллиан вздохнул, вздох перешел в зевок, широкий, звонкий, будто здесь за ширмой только что проснулся мальчишка, готовый к приключениям нового дня.

Внизу Киллиан передал просьбу Мэйт хозяйке “Весла” и, взяв себе вина, подсел за длинный стол, где играли в Алмазный ромб. Пока - в качестве наблюдателя. Наемник был не таким уж удачливым игроком. Да и часто на ставки просто не было денег, в отличии от сегодняшнего вечера, отсыпавшего в его кошель горсть серебряных монет. Завсегдатаи, разглядев в чужаке потенциального игрока, благодушно потеснились на лавке. Пока шли низкие ставки, лучник присматривался к возможным соперникам, выискивая нет ли у тех припрятанных в рукаве карт. А когда на кон стали ставить сразу по два серебряника, пересел к играющим. Первые две партии Киллиан продул подчистую под насмешливые возгласы зевак. Потом игра превратилась в мячик, перекидываемый Удачей из одних рук в другие. Кто-то за столом раскурил трубку и над игроками поплыл сизый вонючий дым. Выпитое вино и азарт кружили голову. Прехорошенькая девушка из числа разносчиц остановилась, с любопыством поглядывая, как ставка в очередной раз перешла к противнику наемника. Бросила быстрый взгляд из-под пушистых ресниц на последнего. Киллиан улыбнулся ей - ему было нисколько не жаль проигранных денег, но все игроки знают, что если тебе не везет в картах, значит повезет в любви. И эта прелестница, вспыхнувшая, как маков цвет, когда Оливия сердито окрикнула лентяйку, могла бы, верно, подарить утешительный поцелуй проигравшему. Или не только его. Но девушка унеслась в сторону кухни раньше, чем игривая фантазия появилась в голове мужчины, а ее место заступил одноглазый старик, в бороде которого застряли хлебные крошки, а карты, сброшенные из колоды, посулили удачу. Недовольный ропот и подозрительные взгляды возникли с очередным выигрышем чужака. Когда же стопка перед ним выросла до восьми серебрянных монет, Киллиан заколебался. Ему хотелось округлить их число, но насупившиеся, посуровевшие лица сулили ему обвинения в жульничестве, если и дальше пойдет в руки нужная карта. Ребрам сегодня уже досталось от варгестова хвоста и потому наемник отступился, сгреб выигрыш в кошель, расплатился за вино и под недовольное бурчание проигравшего покинул общую залу. Наверху Мэйт уже спала. Мужчина тихо разделся, погасил оставленный фонарь и нырнул под одеяло, вытягиваясь на жестком колючем матрасе. И долго лежал еще без сна, следя за лунным лучом, проскользнувшим в щель между ставнями и бесшумно скользящим по комнатке. Когда тот дотянулся и запрыгнул на стол, наемник, наконец, уснул. ___ + 8 см

25. Книга о герое обычной профессии. М. Миллер "Песнь Ахилла"

Мэйт сладко зевнула, прикрыв рот ладонью. Разберётся чуть позднее. Главное, что походы на сегодня закончились. Когда остальные разошлись, Киллиан тоже встал из-за стола. Мэйт явно нуждалась в отдыхе и, наверняка, в уединении. - Ты отдыхай, - наемник улыбнулся девушке, - а я хочу вниз спуститься... Он не стал говорить зачем, да и вряд ли ривейни это было интересно. Мужчина кивком головы указал на стол: - Пришлю кого-нибудь за грязной посудой. Тебе ничего не нужно? А то сразу и попрошу принести необходимое.

На книжное наследие покойного Кроноса наемник взглянул с явным сомнением в том, что ему хочется приобщиться к подобным научным трактатам. Наверняка, те были написаны столь же сухим языком с мудреными терминами, как и любой исследовательский труд - или Песнь Света. Нет, на сегодняшний вечер Киллиан имел определенно иные планы, нежели чтение хоть одной из них. После сытного - и хорошо бы не успевшего остыть - ужина, мужчина собирался заглянуть в общий зал таверны, где завсегдатаи почти наверняка пьют эль и кидают кости. Окунуться в атмосферу гама подобного заведения. Может быть послушать менестреля, если в Сандарине такой найдется. Выиграть немного деньжат - или спустить оставшиеся монеты, тут уж как повезет. Поглазеть на хорошеньких подавальщиц. И может быть заснуть после всего этого сном без сновидений. Он тоже поднялся со стула, взял оба лука и снова замер, когда собравшиеся было на ужин спутники отвлеклись на книги.

При упоминании ужина наемник вдруг осознал, как голоден. Да и не удивительно, ели они хоть и плотно, но утром, а теперь уже день подходил к концу. - А я воспользуюсь здешним гостеприимством, пожалуй, - высказал свою позицию и Киллиан. Он не питал к чужому дому никаких теплых чувств, чтобы стремиться непременно туда вернуться на ночь, да и топтать лишний раз дороги не было заманчивым делом. - Хочу утром по торговым рядам пройтись. Он кивнул на трофейный лук, показывая в чем его нужда.

Войдя в комнату Олафа, Киллиан огляделся вокруг, задержав взгляд на алхимическом столе гнома, уголок рта дернулся вверх. Надо же какие таланты обнаружились у гостеприимного гнома. Сняв оба лука, он прошел в угол комнаты и сел на стоявший там стул. К разговору он не присоединился, не зная, что еще добавить к сказанному, а на лечебную настойку, выставленную Олафом взглянул с опасливым упрямством, решив про себя, что ребра, ушибленные хвостом варгеста болят не так уж сильно, чтобы глоток вина и крепкий сон не справились с такой бедой. Поэтому лучник занялся своим оружием, снимая, придирчиво осматривая тетиву и бережно сворачивая, прежде чем спрятать во внутренний карман куртки. Приятно было осозновать, что очередной непростой день подходит к концу. Приятно, что им удалось найти внучку Кроноса и помочь Олафу. Приятно, что на этот раз тело не отзывалось болью на движения, что желудок скоро наполнится сытным ужином, а оскудевший кошелек - приятной тяжестью монет. По склоненному к луку лицу вновь проскользнула легкая усмешка, когда эльфийка заговорила про кота. Да уж, только мурчалки усатого и не хватает, чтобы окончательно разомлеть в этой каморке.

- Эээ… может нужно чего? Я до Оливии сбегаю. - Нужен лекарь, у нас много раненых, - хмуро отозвался наёмник. Вином и чаем раны не вылечишь, а переход до города отнял у его спутников последние силы. Да и сам лучник тоже ощущал усталость.

И хорошо, что не искала. Собственное прошлое наёмник предпочитал оставлять там, где ему и положено быть - забытым. А вот расспросы о чужом вызвали неловкость от того, что нечаянно напомнил о том детском ужасе. К счастью, Мэйт победила не только его, но и свои воспоминания о тех временах. И потому Киллиан не стал просить прощения за свой вопрос, чтобы не возвращать собеседницу к ним снова. - Только с одним? - задумчиво улыбнулся он. Ривейни выказывала удивительное дружелюбие, ту искреннею расположенность к собеседнику, какую не часто встретишь. Было ли это личностным качеством Мэйт или заслугой культуры её родины? Но, кажется, он и так слишком потопталсяй на заветной границе безобидной беседы. Но теперь в последней возникла пауза. Вопросы, которые хотелось бы задать, казались попыткой сунуть нос в чужую жизнь. Например, о Нине. Мужчина вспомнил это имя сразу, о наставнице, потчевавшей свою маленькую подопечную травяным чаем и финиками. Для сладких снов... В голове два эпизода сложились в новый незаданный вопрос, не потому ли юная Мэйт терзалась бессонницей, что голоса духов прогоняли любой сон? И что представляет собой дружба с одним из них? - Я где-то слышал, сладкое полезно при кровопотере. Не пирожные, конечно, - Киллиан весело усмехнулся, - но пара фиников, если они у тебя остались, придадут тебе сил в дороге.

- Не могла усидеть на одном месте, - усмехнулась Мэйт. - А лекаря должно быть легко найти. Да и овладение целительским искусством в совершенстве требует немалой усидчивости, нужно прочесть море книг, сделать столько же записей. Я же с детства предпочитала чтению пробежку, купание или упражнения с боевым шестом. Ещё мне всегда хотелось путешествовать, а сопровождая торговые караваны можно много всего увидеть и услышать. Звучит, конечно, привлекательнее, чем оно вышло на самом деле, но я не жалею, что выбрала этот путь. Потому что есть ещё моё специфическое общение с духами. Не могу их не слышать. Духи любопытны, неугомонны и могут свести с ума, если их не занять. Той магии, которая мне доступна, не хватит, чтобы исцелять с помощью духов, но в бою я могу к ним обращаться. А у тебя был выбор, кем стать? - А, так и тебя вела жажда приключений, - усмехнулся наёмник. Он произнёс это так, будто хорошо знал, о чем идёт речь. А может так оно и было и эти слова следовало принять за ответ на вопрос Мэйт, если только не заподозрить собеседника в том, что он вовсе уклонился от него, потому что третьего варианта мужчина не озвучил. - Ты не боишься общаться с духами? - он снова спрашивал, и снова в голосе звучал неподдельный интерес, но слова звучали аккуратно, тактично замерев у той черты, за которой начиналась бы бестактность. Реши Мэйт, что вопрос слишком личный и любопытствовать дальше мужчина не стал бы. Последнее слово прозвучало несколько странно, будто неуверенно, оставляя в паузе после себя ощущение, что собеседник что-то не договорил.

- Его мало осталось, а им можно воспользоваться даже в бою. Пока не стоит. Я переживу. С такой-то поддержкой, - Мэйт посмотрела сначала на идущих впереди, потом на Киллиана, улыбнулась. На время потеряв из виду горизонт, она покачнулась. - Тише..., - Киллиан подхватил ривейни за плечо, помогая той восстановить равновесие. Секунду что-то обдумал. - Так дело не пойдёт. Свой лук наёмник тоже повесил за спину, чтобы освободить обе руки. Предложив Мэйт обхватить его рукой за торс, сам обнял её за плечи, чтобы не касаться раненого бока девушки, прижал к себе. Так он мог быть более надёжной опорой для своей спутницы. В закатном свете дня их прильнувшие друг к другу фигуры напоминали не романтическую парочку, идущую бок о бок, а перепивших посетителей таверны, помогающих друг другу держаться вертикально, так медленно и осторожно они шли. Но теперь, даже если бы силы полностью оставили Мэйт, ей не грозило ни упасть, ни просто потревожить рану резким движением. - Ты не мало знаешь о целительстве,- продолжил мужчина прерванный разговор. - Почему ты решила стать воительницей, а не лекарем?

- Не буду, - улыбнулась в ответ Мэйт. - Но на всякий случай, у меня в поясном кармане есть металлический цилиндр с иглой. Если воткнуть её в мышцу и до упора нажать на поршень сверху, в кровь попадёт весьма бодрящее средство. Лангрэн уже опробовал в катакомбах. По-моему, его впечатлило. - Зачем же ждать всяких случаев? - лучник улыбнулся, почувствовав прикосновение к плечу, скосил на миг глаза к устало склонившейся к нему темноволосой макушке. - Тебе нужно было сразу воспользоваться этим чудо-средством, а не тратить понапрасну свои силы. Укор собеседника не прозвучал таковым. Но шаг его почти остановился, давая возможность Мэйт воспользоваться своим же предложением.

- Спасибо, - сказала она, принимая предложенную для опоры руку. - Только на руки не бери. Иначе я сразу усну, и придётся нести до самого Сандарина. Киллиан не сдержал смешка. - Не буду, - пообещал он, дожидаясь, пока Мэйт потверже обопрется на его руку, и медленно повел девушку вверх по тропинке. Им не было причины опасаться отстать. И хромающий Шейн, и нагруженный Лангрен, и Кара, везущая Мэллит, и бывшая пленница Чезаре - все шли тяжело, устало. Бой потрепал его соратников сильнее, чем показалось поначалу лучнику. - Ты только сознание не теряй, а то не оставишь мне выбора, - голос наёмника звучал мягко, шуткой пытаясь облегчить нелёгкий подъем.