Ribka

Вечерние посиделки. Хоть деревня то рыбацкая, на берегу моря стоящая, и отличалась от привычных мавке деревень Царства, да только молодежь везде одинакова. Как опустилось солнышко в море бескрайнее, как зажглись на темном небе глазки-звездочки, так собрались деревенские молодцы да девицы нарядные на берегу морском, в укромной бухточке, от деревни поодаль находящейся. Разожгли костер веселый, заиграли гусли, да рожки, потянулся хоровод длинный. Пришла и мавка, как обещалася. Привела с собой подружек. Хоть и нет такого разнотравья на берегу морском, но Забаве труда не составило найти цветы самые красивые, да сплести из них венки пышные и себе и Милавне с Василисой. Когда подошли они к костру, как раз гусляр песню завел новую Ти казала в понеділок Підем разом по барвінок. Я прийшов тебе нема, Підманула, підвела. Подхватила ее мавка голосом звонким. Ладно поют они с гусляром, а остальные подпевают. А сама мавка пританцовывает — рученьки в боки уперла, ножкой притопывает, плечиками поводит. Ах, хороша!

Обрадовалась мавка, что с берегиней помирились. Потом посмотрела на погрусневшую Василису - ох, как понимала ее мавка, сама не раз от любви неразделенной страдала. Подумала немного и улыбнулась хитро. - После заката молодежь деревенская собирается на посиделки! Пойдемте к ним - будем песни петь, хороводы водить! Молодцев там много!

- И как же она к нему приставала? - поинтересовалась Василиса. - Хочу подробностей. - В воду его стащила за хвост! - ответила мавка. Про то, что потом человеком оборотился, да на берегиню залюбовался, говорить не стала. Видела, что неравнодушна Василиса к волку, не стала ее печалить. - Да. Не разумно я поступила. Увидела море и обрадовалась. Забыла обо всем. - понурилась Милавна. Мавка смягчилась, улыбнулась берегине - а ведь и правда могла забыть. - Прости меня, Милавнушка, за слова мои злые. Не поняла я, что случилось на самом деле, не разобралась, худое на тебя подумала.

- Да ты что? Каким непотребством? Да! Я привыкла в своих озерах так купаться, поэтому и ушла ото всех по дальше. За скалу спряталась, что бы никто не видел. Откуда ж я знала, что Силуян за мной следить будет? Заругалась я на него за это, да толкнула, как отвернулся. А он, нарочно, в воде в человека превратился. И не говори такое злое. Не забыла я Феденьку. Вот он у меня где всегда. Мавка смотрела на берегиню с не меньшим изумлением, не узнавая обычно рассудительную и умную девушку. А еще мавок глупыми зовут! - Но ведь ты сейчас не в лесу дремучем! И не одна! Вон сколько нас собралось! Зачем же ты всю одежду скинула? Тут ведь и деревня рядом - мало ли кто увидеть мог? Или попросила бы тогда покараулить, чтоб никто не углядел меня, али Василисушку! И к Силуяну зачем приставать стала? Он и в обличье зверином все-равно мужчина!

- Что с тобой случилось, Забавушка? Что ты на меня смотришь так осуждающе? Мавка некоторое время молчала, потом порывисто повернулась к берегине: - Потому что видела я, как вы с оборотнем голые в море купались! - произнесла она с негодованием. - А ведь вы и не женатые! Ты говорила, что Феденьку любишь, а как погиб он, уже с другим непотребным занимаешься! - потом добавила с горечью. - Нас, мавок, беспутными зовут, да ни одна такого себе не позволит! А позволила бы какая, так Водяной-батюшка сам бы оттаскал за волосы, да выгнал!

- Не возражаешь, если я рядом по сижу? Мавка строго посмотрела на берегиню, но согласно кивнула. И, отвернувшись, продолжила расчесывать свои волосы.

Ближе к вечеру, Милавна прогуливалась по окресностям, и у одного из родников увидела мавку. - Забава? Отдыхаешь? Посмотрела мавка на бесстыдницу: - Отдыхаю.

Деревня мавке понравилась. Необычная, не похожа на те, где мавка раньше бывала, но по своему красивая. Аккуратные беленые домики были построены вдоль береговой линии, вместо привычных грядок и палисадников везде были натянуты для просушки рыболовные сети. Широкая наезженная дорога вела от деревни вглубь материка к ближайшему городу. На прибрежном песке вечерами выстраивался длинный ряд рыбацких лодок, сейчас бывших в море на промысле. Зато недалеко от берега лениво покачивалась на волнах огромная ладья — другого названия мавка просто не знала — каких Забаве встречать на речке еще не доводилось. Но самым замечательным было в деревне то, что добрых молодцев, рыбаками здесь именуемыми, было гораздо больше, чем девиц красных. Дочь Водяного местный староста встретил с почетом необычайным, даже во владениях батюшки мавка такого не видела. Хоть и большое море, да соленое, для питья не пригодное. Потому то местные жители всегда щедро задаривали Водяного, чтобы родники с пресной водой текли, не пересыхали. Обступили жители деревенские Забаву, прося батюшке передать их благодарности — родники вокруг деревни текли полноводные даже в самое жаркое лето. А потом местные девицы пригласили мавку, как водится, на посиделки ночные деревенские. Та и рада. А покуда ушла к одному из родников, села на камень, да принялась волосы свои расчесывать, сумерек дожидаясь.

Мавка вынырнула неподалеку от барахтающихся в воде берегини и волка. Если бы дочь Водяного могла краснеть, то, залилась бы краской вся. Увы, она так и осталась бледной, лишь широко распахнутыми глазами изумленно глядя на это представление. "Ох, непотребство то какое!" думала она, узрев, что берегиня была совершенно без одежды. Мавка покачала недовольно головой и снова ушла под воду, чтобы скорее уплыть. Даже девки деревенские купались в исподних рубахах, но никогда голыми. А эта еще и к волку лезет обниматься. Вот и забыла уже Феденьку! И зачем тогда у мавки его отбивала? Забава вышла на берег в том же месте, где заходила в воду, провела руками по волосам и тонкому платью, вновь становясь сухой, посмотрела на веселую игру Марусеньки, за животным чудным бегающей, на Евлампушку с печкой Биной поодаль беседующих, на Василису, о чем то задумавшуюся и Быстрохвата, кажется, о жирной сметане мечтающего. А потом решительно пошла в ту сторону, где по словам Силуяна была деревня.

Мавка оглянулась на нерешительно идущую по воде Милавну, улыбнулась ей радостно, раскинула рученьки в стороны и упала в волны теплые, ласковые, скрывшись с головой. Лишь смех ее звенел над водой. Вынырнула нескоро. - Хорошо то как! - закричала она берегине.

Море. Бескрайнее, переменчивое, у берега светло-голубое, но чем дальше к горизонту, тем темнее, а вдали и вовсе сливается с небом и не понятно, где кончается одно и начинается другое. Здесь владения Водяного-батюшки кончались. Но чужой мавка не была — все же Царь морской дядька ее. Много сказаний чудных слышала мавка о море, но сама так далеко от реки родной никогда не уплывала. Подошла она боязливо к воде, та лизнула ей ступни ласково набежавшей волной. Засмеялась Забава радостно, вошла в воду смело по пояс, та обняла ее, закружила вокруг талии тонкой. Мавка лишь дивится — вроде и вода, да не та. Слизнула она капли с ладони, а они соленые - вот ведь чудеса! Кто-то пощекотал ее ноги под водой — рыбки! Маленькие, золотистые. Ах, как хорошо море! Закружилась мавка, смеясь, радуясь словно дитя малое.

- Я поняла, - наклонила голову берегиня. - Горе есть горе. Но и радоваться сейчас я не могу. А ты не вини себя, Забавушка. Нет в этом твоей вины, и не было. Кто же мог предположить, что такое случится? - Не всякое горе нявок привлекает, лишь сильное,- мавка вздохнула. - Ты по Феденьке страдаешь, по любви потерянной... Вот и нявка также страдает.. Она ж раньше как я была - мавкой! Да любовь несчастливая ее убила. Участь такая - худшая для нас.

Милавна с трудом села. Посмотрела на мавку. - Скажи мне, Забавушка, - произнесла она все еще пока слабым голосом. - Почему нявка ко мне прицепилась? Мавка пожала плечиками. - Нявки скорбные, лишь печаль они несут. Видно горе наше и слезы привлекли ее внимание. Обычно они сторонятся людей. Но ты одна оказалась, да в горе. Вот и почуяла она жертву. Прости, не учуяла я ее за дождем. И помочь тебе не могла, - мавка понурила голову.

Берегиня была еще слаба, но краска, постепенно возвращалась к лицу. Она открыла глаза. Улыбнулась и приподняла руку. - Все... Хорошо... - прошептала она. - Живы... будем... не помрем... Мавка вздохнула облегченно, улыбнулась берегине. Потом тряхнула головой и снова стала сухая, словно и не было дождя. Даже капли с веток падающие, растворялись в ней будто.

Как только волк оторвал голову нявке, Милавна упала на мокрую траву, не в силах подняться. Голова кружилась. Дыхание было слабым. Мавка подбежала к берегине, опустилась на колени рядом: - Очнись, Милавнушка! Очнись, славная!

Рывком отделив голову от тела, Серый Волк отшвырнул её подальше в сторону. Подкатилась голова прямо к ногам мавкиным. Вскрикнула та испуганно, рот ладошками закрывая, отскочила подальше, чтоб ненароком не коснуться ее. А по лесу разнесся горестный плач нявок, сестру свою оплакивающих. И Забава заплакала, ведь та мавкой тоже когда-то была. И словно слишком много слез было, дождь прекратился. В лесу вдруг сразу наступила тишина, нарушаемая лишь частыми глухими звуками падающих с тяжелых мокрых ветвей каплей воды.

Ну что ж. Значит суждено ей так погибнуть. ''Зато с Федей встречусь'' - подумала Милавна закрывая глаза. - Милавнушка! Думай о хорошем! Постарайся, славная! - подсказала ей мавка.

Милавна, эй! Ты там заснула что ли? - позвал Серый Волк. - нет. - прошептала она. Нявка вдруг закричала горестно. Услышали крик этот друзья берегини и тоже почувствовали, как тоска и безразличие их охватывает. Как всплывают в памяти воспоминания скорбные. Услышала и мавка крик этот, остановила свой танец, уронила руки. И дождь, до этого словно обтекавший ее, вдруг хлынул на Забаву, вымочил насквозь. - Отпусти ее, сестрица, - взмолилась мавка. До не отпустит нявка жертву свою добровольно. А дотронуться до нее мавка не может - сама тогда погибнет.

Сидит Милавна ни шевельнуться, ни крикнуть не может. Чувствует, покидают ее силы жизненные. Темнеет в глазах. - Не надо, прошу... - только и сумела прошептать берегиня. Нявка придвинулась ближе, стеная неслышно. Привлекло ее горе Милавны, не отпустит теперь она свою жертву.

Вот ливня Милавна не ожидала. Она по глубже забилась под дерево, поглядывая на небо. Мавка весело танцевала под дождем. И не смотря на то, что берегиня вся промокла, она улыбалась, глядя на веселящуюся Забаву. Вдруг чьи-то руки тонкие обняли берегиню сзади. Обернулась она испуганно и увидела перед собой Показалось ей, что это мавка еще одна, но столько тоски было во взгляде девичьем, а с приоткрытых губ сорвался стон - еле слышный, печальный. Охватили тут берегиню скорбь и отчаяние. Поняла Милавна, что нявка перед ней, а сделать уже не может ничего - сидит безразличная, воле нявкиной покорная, утекают ее силы жизненные. А та лишь крепче обняла свою жертву.

- Дождик, дождик, пуще, дам тебе гущи! - Маруська радостно запрыгала по лужам. Ей самой дождик нипочем, а ее приятелям лупоглазым только в радость. В ответ на призыв кикиморки небеса разверзлись. Стало темно, как в предночной час, бурные потоки воды сплошной стеной неслись к земле. А мавка хохоча, протянула руки вверх, кружилась по поляне в безумном танце, словно растворяясь в этих потоках воды, сливаясь с ними, становясь их частью, и еще больше становилось видно, что не человек она, а дух бестелесный, чудь загадочная, дочь Водяного.

В этом темном уголке леса как то и не заметили путники, как сгустились над головами тучи, потемнело еще больше. Потом с неба упало несколько мокрых капель, одна из которых щелкнула по носу Василису. А следом, словно желая последовать ее примеру, посыпались частые крупные капли дождя. - Дождик, - мавка с улыбкой запрокинула лицо к небесам, протянула ладони, ловя живительную влагу, в отличии от друзей своих, которые бросились прятаться под лапами вековой ели. А дождь тем временем усилился, капли превратились в тонкие нити, связавшие небо и землю сплошной серой пеленой. А мавке ливень этот в радость, закружила она, легконогая, по поляне, волосы белоснежные за спиной развиваются. И так хорошо вдруг сделалось Забаве, так покойно, словно смыло дождем все печали ее и переживания.

можно с ним хоть помиловаться перед боем? :rolleyes: все, ушла-пропала! Споки!

добра молодца :rolleyes:

- Так их что, много? Кащеев-то?! - всполошился Евлампий. Мавка засмеялась, зазвенел воздух переливами колокольчиков: - Один он, Евлампушка, один! Но он один многих стоит...- смех оборвался.