Диониза

Старкхавен Он не ошибся, подвал все же был. Мальчишки, видимо, случайно нажали нужную комбинацию клавиш. Вот только как шкаф потом встал на место? Внимательные серые глаза покосились на темноту проема. Нужен факел. И лучше - не один. Благо, обломков мебели тут предостаточно - отломав у валяющегося в углу стула оставшиеся три ножки, Рэн располосовал ножом пыльную портьеру, прикрывая рот и нос поднятым воротником куртки, и спустя несколько минут у них было три замечательных факела. - Идем вниз? - подпалив один, два запасных Рэн вручил напарнице.

Старкхавен - Пеликан, голубь, ворон, лебедь и ворона, - тихо перечислила упомянутых птиц в стишке, - какого цвета эти птицы? - Белый, черный... - серые глаза озарило пониманием, - Точно! Клавесин. И тогда... - Рэн подошел к инструменту ближе, нажимая указательным пальцем на испачканные бурым - кровью? - клавиши. Белая крайняя, белая дальняя, черная чуть выше справа над ней, белая в центре, черная рядом. И оглянулся вокруг, ожидая, дадут ли что-то его действия.

Старкхавен - Поэзия? Ничего себе, что тебя за паук в жопу-то цапнул, что ты решил сделать перерыв на поэзию? - Фу, беляночка, оставь мой филей в покое. - Рэн поднимает на напарницу насмешливый взгляд, но после все же объясняет, - Смотри, все книги в шкафу попорчены временем. Все, кроме этой. И еще вот, - мужчина протягивает Аслауг листок-закладку, - Думаю, это не просто стихи. Это ключ... осталось понять, что и как он открывает.

Уайлдервейл Ты знал? Немой вопрос в голубых глазах. О чем? О том, что целитель не поможет с проклятием? Это понятно и так. Иначе не рвались бы так в закрытый от внешнего мира город в поисках некоего мага. Или... Об этом думать не хочется. И Миккель просто идет следом. Вечереет, закат расползается по небу кровавыми брызгами. Он устал. Бесконечно устал от людей и насыщенности этого безумного дня. Улва не примет гостеприимства его дома - останется с Германом, и это знание пеплом оседает на губах. Больше не хочется ни сидра, ни общения с Имке. У входа в "Трилистник" Миккель останавливается. - Я отправляюсь в путь завтра с утра. - говорит он, обращаясь больше к Улве, нежели к остальным ее спутникам. - Желающих ехать со мной жду завтра перед моим домом. И, не дожидаясь ответов, разворачивается, уходя прочь. Побыть одному сейчас необходимо, как воздух. Старкхавен, в тоже время Вокруг просто хлам, ничего интересного. Кроме запахов, звуков и чужого присутствия. Которое исчезает после очередного приглушенного стука, словно кто-то тяжело спускается по лестнице следом за ними. Странное место. Пока Аслауг трогает клавесин, Рэн обходит комнату. Резкая нота заставляет его обернуться. Посмотреть, на что нажала девичья ладонь. - Попробуй понажимать только испачканные. - тихо произносит он, отходя к шкафу. Попутно трогает арфу, но струну провисли и дребезжат, заставляя поморщиться. А вот в книжном шкафу его внимание сразу привлекает почти не тронутый временем корешок. Протягивает ладонь - и достает томик стихов, на удивление целый, как дополнение к странностям этого дома. Листает. Планирует вниз белый лист-закладка. Первым летел жадный Пеликан, Награды жаждущий, Белыми крыльями хлопая. Вторым был молчаливый Голубь, Летящий от Пеликана Как можно дальше. Ворон летит Выше Голубя, Хвастаясь тем, что может он так. Лебедь спускается с неба В поисках тихого места, Рядом с ещё одной птицей. И под конец, Ворона Быстро садится, Зевает, решив подремать. Серые глаза быстро бегают по строчкам, пытаясь понять написанное. Явно не просто стихи. Шифр? Но... в этой комнате он не видит ни одной птицы. Или, быть может, это лишь символы, означающие что-то еще?

Уайтдервейл надо вернуться в таверну и показать его Люциану. Он ведь, - он запнулась, проглотив неприятный ком в горле, - он ведь поможет? Проблема не только и не столько в порезах - голубые глаза ловят взгляд рубиновых, но Миккель молчит. Изменилось бы хоть что-то, приди они раньше? Теперь уже не узнаешь. - С ранами на руках - точно поможет. - тихо произносит он, наконец. "А вот с проклятьем точно нет" - остается несказанным висеть в затхлом воздухе спальни. В тоже время, Старкхавен Первая спальня была пуста. А вот вторая... Шаги, чужое присутствие, запахи - глаза не видели ничего необычного, но чутье говорило иначе. Нужно рассказать Анку. Непременно. - Давай проверим что внизу? - тихо предлагает седоволосая. - Да, идем. Только сперва проверим чердак. - столь же тихо отзывается Рэн, еще раз окинув цепким взглядом комнату. Что за дьявольщина тут творится?

Стархавен Чужое присутствие, незримый взгляд в спину, топот ног по лестнице... по обеим лестницам... не этого ли испугались мальчишки? Но на призраков не похоже, да и куда тогда подевались те двое? Стали невидимками и бегают по дому, пытаясь выбраться?.. Рэн снова оглядел пустой коридор. Да нет, глупости. - Что-то мне не по себе, - скорчив гримасу, прошептала Аслауг. - Тише. - ему тоже не по себе, но он мужчина, в конце концов, а не мелкий нажонок. - Идем, осмотрим спальни. Уайлдервейл - О, ну, привет Миккаэль, - злобно приветствует его рыжеволосый, пошатываясь стоя на ногах. - А я тебя искал, между прочим, Отзвук родового имени ломает линию губ кривой усмешкой. После стольких лет - он его искал. Тихий, глубокий выдох, и взгляд смещается с потускневшей бирюзы глаз на изрезанные руки. Но спросить не успевает. Присесть рядом с Улвой, не мешая ей обрабатывать раны брата. Он поможет, если будет нужно. - Не эта ли сделка закончилась для тебя проклятьем, frere renard*? - тихо падают в пустоту слова. Он спросит, он непременно спросит об этом. Как и многом другом. _______ *братец лис

Уайлдервейл Внутренне дом совершенно не изменился - разве что огня в нем больше не было. Вот только цепкий разум тут же подмечал несоответствие мелких деталей: целую лестницу на второй этаж, закрытые двери спален, отсутствие сломанной ступеньки в короткой лестнице на чердак. Дверца чердака так же оказалась закрыта, но не заперта, а внутри царили пыль и запустение. Никаких намеков на разбитый стул тоже не наблюдалось. Но... и лестница, и его импровизированная веревка остались. Что тогда это было? Забравшись в дом через окно, он провалился в Тень? В прошлое дома, в котором действительно сгорела маленькая девочка?.. Нет ответа. Голубые льдинки глаз бездумно скользят взглядом по беспорядку вокруг. Девичий вскрик внизу сметает все лишние мысли прочь. Улва! Спуститься вниз, влетая в распахнутую дверь ближайшей по коридору спальни - к окну которой снаружи, он точно знает, сейчас приставлена грязная лестница - и замереть на миг, осознавая увиденное. - Герман?.. Старкхавен Запустение, обычное для подобных зданий. Разломанная мебель, пыль, мусор. Ничего особенного - вот только откуда это странное ощущение, что они здесь не одни? Серые глаза касаются темных - Аслауг тоже чувствует это и Рэн легко кивает ей на дверь. Выходим. Идем дальше. Коридор, темные проемы дверей, лестница наверх. Хорошо бы разделиться, но нет - все чувства кричат, что делать этого никак нельзя. А хищник привык доверять своей интуиции. Первый этаж или второй? Седоволосая молча стоит рядом, взгляд снова бегло касается черных в полутьме дома глаз - и Рэн кивает ей на второй этаж. Если нечто притаилось на первом - возможно, оно проявит себя, следуя за ними? Чего здесь настолько испугались мальчишки? Проверить бы подвал, но вход в него сперва надо найти, а под невидимым взглядом этого делать не стоит. Со второго этажа, если что, хоть в окно выбраться можно. Лестница изредка тихо скрипит рассохшимися ступенями. Коридор второго этажа раздваивается - справа кабинет, слева две спальни, и еще где-то там, в темноте скрывается лестница на чердак, если сопоставить с внутренним планом увиденное с улицы распахнутое слуховое окно. Обернувшись к Аслауг, Рэн указывает ей ладонью на полуприкрытую темную дверь справа от лестницы. Кабинет. Может, там осталось что-то полезное?

Старкхавен Рэну нравилось дразнить Аслауг, даже зная, что девчонка эта в чем-то сродни пустынной гюрзе. Особенно зная это. Не сильно, не всерьез, часто получая кулачком под ребра за свои порой откровенно дурацкие шутки. И в то же время она была Гончей, он отвечал за нее, и в этом деле был предельно серьезным. - Вот он! - окликнула Аслауг, указав на нужный им с Рэном дом двумя пальцами. - А что, весьма живописные развалины. - хмыкнул Рэн, осматривая заброшенный дом. - Идем внутрь. Не разделяемся, друг друга из вида не теряем. - шутки кончились, началась работа. Обойдя здание, они вошли внутрь через парадный вход. Остановившись, ассасин придержал напарницу, преградив ей путь вытянутой в сторону рукой. Прежде чем углубляться внутрь, следовало осмотреть прихожую. Уайлдервейл Распахнутое слуховое окно манит не только его взгляд - Улва смотрит туда, не отрываясь. Миккель едва заметно встряхивает головой, гоня из памяти языки жадного охряного огня, обращая взгляд на выбежавшего к ним мужчину. - Это Северин Рейн, - представляет она его, - он также один из участников нашей группы… - Ормхилд, Улва. Ты лекарь о котором рассказывала Улва? Будем знакомы, Рейн. Еще один невежа. Тоже считает, что он ему что-то должен? Холодно кивает в ответ, более не обращая на Рейна внимания, устремляется вслед за Улвой. Касается ее плеча ладонью: - Осторожнее тут. Я поднимусь наверх, хочу осмотреть чердак. Убедиться в том, что люк все также выбит, и проверить остатки разбитого стула на полу.

Заброшенный дом А ведь они уже почти ушли в "Трилистник". Ничем не выдав некоторого сожаления по этому поводу, Миккель согласно кивнул на вопрос авварки. Может, вопросов и не возникнет. - Что-то куда-то складывать могут только люди. Создания Тени подобными глупостями не занимаются, - усмехнулся он, рассматривая заброшенный дом. Старкхавен, в то же время Девчушка стрелой влетела в комнату. Подбежала к кровати и прыгнула на неё, звонко окликнув да помахав свёрнутой бумагой из стороны в сторону: - Рэн! Вдруг это одно из них? Без сожаления изменив данное матерью имя на более приятное слуху, теперь он звал себя Ренэйл, а чаще всего попросту - Рэн. Коротко и по существу. С усмешкой проводив Аслауг взглядом, он задвинул внутренний засов на двери, лениво облокачиваясь на косяк. - Если там пропали мальчишки, стража уже перевернула в доме все и даже больше. Думаешь, искали не то и не там? - прозрачные серые глаза мазнули взглядом по заоконному пейзажу, - Через пару часов стемнеет. Не лучшее время для прогулок. - пара мгновений, и кровать проминается под весом сильного тела; Рэн насмешливо нависает над стройной девичьей фигуркой, опираясь о постель на вытянутых руках по обе стороны ее головы, - Ночь, заброшенный дом, ты и я, да, беляночка? - серые глаза смеются, с интересом наблюдая за реакцией, но уже спустя секунду мужчина гибко встает, и легко кивает, серьезнея, - Идем, прогуляемся на сон грядущий. Информация лишней не бывает.

Интерлюдия Старкхавен Грохотал прибой, разбиваясь о скалы. Над заливом Риалто с криком носились чайки. - Рэанэль! Зачем тебе снова к морю, безобразник?! Неприязненно дрогнули в полусне красивые, четко очерченные губы. Глупое, девчачье имя. Он же не эльф, в конце концов. Но мать было не переубедить. А потом она сказала, что он уже взрослый, чтобы жить самостоятельно - и ушла, вернулась в клан, который согласился ее принять. Полукровка же был им без надобности. Настигнув дверь необходимой, она несколько раз постучала, крикнув: - Рэн! Распахнулись светло-серые глаза, ладонь уверенно сжала рукоять ножа. Взгляд обежал комнату, мужчина сморгнул, гибко вставая. Не прибой, всего лишь гул Минантера, скрытого городской стеной. И стук в дверь. Бесшумно сместиться, встать в стороне от двери, отщелкнуть замок, приоткрывая створку. Открыто. Столкнуться взглядом со стоящей по ту сторону двери. - А, это ты. Заходи.

Тихо, глубоко вздохнул, пережидая её эмоциональный всплеск. Наверное, надо было все же сказать про заброшенный дом. Наверное... Сверху вниз, глаза в глаза, утопая в кровавом море. Он сам бежал от этого, от упреков, обвинений в бесполезности, словно был виноват в том, что магия так и не проснулась. Осколки чистого весеннего неба потемнели, подернулись льдом. На миг прикрыть глаза, присесть перед ней на корточки, молчаливо впитывая исходящую от нее горечь. Позволяя выговориться. - Нет, mon cheri, вовсе нет. - взять ее ладони в свои, мягко сжать, - Ты просто беспокоишься, это вполне нормально. Не всем предчувствиям стоит верить, но отделить одни от других практически невозможно. - в зеркалах души тепло, предназначенное только ей, - И... жизнь всегда проще, когда от тебя никто не зависит. Когда ты отвечаешь только за себя. - вот только душа тоскует по теплу, по взгляду родных глаз того, кого оставил позади. И перечитывает письма, после вновь пряча ту единственную соединяющую их ниточку. Усмехается, качнув головой. Бегло скользит взглядом вокруг, отыскивая их спутницу, вновь возвращает взгляд к алым уголькам ее глаз. - Упреки были и будут, такова людская порода. Не слушай их. Поступай, как считаешь нужным именно ты, а не кто-то еще. И поверь, mon cheri, - мужские ладони вновь чуть сжимаются, пряча внутри прохладные ладошки Улвы, - Я никогда не сочту потраченным впустую время, проведенное с тобой. - улыбнувшись, Миккель поднимается на ноги, увлекая девушку за собой, - Идем. Немного сидра нам сейчас точно не помешает. Если, конечно, у миледи Ормхильд нет других идей. - взгляд безмолвным вопросом касается глаз стоящей неподалеку авварки.

Лес и его окрестности Для места, в котором, по словам вздорной магички, разорвана Завеса, тихий подлесок был слишком обычным. Мимолетное раздражение от отсутствия в нем родовой магии вспыхнуло и пропало. Все уже давно в прошлом. Тщательный осмотр не такого уж и большого леса ничего не дал, взгляд чуть прищуренных голубых глаз прошелся по краю поля, начинающегося за шелестящей не ветру молодью на границе подлеска. Тут Германа точно нет. И не было. Но... если он все же проник за остальными в Тень... взгляд ушел к Улве, нервно кусающей краешек нижней губы, но вряд ли осознающей это. Если все же он попал в Тень, есть здесь одно место... Заброшенный дом. Миккель уже почти сказал ей, что, пожалуй, знает, где им искать этого любителя приключений... как перед внутренним взором предстала черная веревка среди начавшего увядать плюща. Лекарь закрыл рот, так и не произнеся ни слова. И принялся внимательно осматривать ближайший к нему пышный куст, присаживаясь на корточки, чтобы приподнять нижние ветви. Объяснять произошедшее там не хотелось. Да, он все равно бы не смог дать отпор демону, да и было глупостью лезть туда одному. Но с его осторожностью и предусмотрительностью страсть к авантюрам по прежнему плескалась в крови. Наверное, даже зная о наличии демона в доме, он все равно попробовал бы спасти ребенка. Который в спасении, похоже и не нуждался...Или - нуждался? Теперь уже не понять, все смешалось в какой-то дикий клубок фактов и предположений. Но объяснять все равно не хотелось. Тогда бы пришлось рассказать и о наличии некоего существа, благодаря которому не истек кровью. И вряд ли это была мертвая девочка. С тихим выдохом оставив в покое куст, и аккуратно отцепив от свитера колючую ветку, Миккель поднялся, с невозмутимым видом продолжая бесполезные поиски. Улва присела на ближайший пенёк и направила усталый взгляд - будто огонь затухающий - в сторону окрестностей города. Обернувшись, Миккель качнул головой, разворачиваясь и подходя к устроившейся на пеньке фигурке. Глядя на нее, на потухшие алые глаза, он чувствовал себя виноватым. Но сказал совсем иное: - Может, вернемся и проверим "Трилистник"?

- Non, я не против, - не стала спорить она с Миккелем, ибо предложение было весьма здравым. - Merci beaucoup pour votre aide, Mika, - спасибо большое за помощь. Вновь улыбнувшись, кивает. Хорошо, что не против. Мелочи. Рубиновые глаза, руки, привыкшие держать оружие. Мелочи, способные загубить любой план. Как доза травяного сока в отваре: в нужной пропорции - лекарство, чуть больше - яд. - Я за Германом, - сказала, повернув голову в сторону Миккеля и Ормхилд. - Проверю сначала этот лес и окрестности, а там видно будет. - Я с тобой. - Произнесла Ормхильд. - В этом лесу хулиганят демоны. Хмыкает, не скрывая усмешки. Все еще хочет уйти без него? Решение уже озвучено, и менять его Миккель не собирается. И просто идет рядом, когда красноглазая срывается с места.

Подходящее имя для помощницы, прям как в родной деревне. Я не возражаю. То есть, он даже угадал? Губы дрогнули улыбкой, ставшей откровенно мальчишеской при взгляде на Улву: - А тебя, mon cheri, будут звать Элли. - весело произнес Миккель, глядя в рубиновые глаза, - Косички спрячем под капюшон, а твои прекрасные глазки я завяжу чистой тканью. Бедняжка Элли пострадала от рук бандитов, целитель вылечил ее глаза, но зрение должно восстановиться, поэтому Элли нельзя видеть солнечный свет ближайшие сутки. - тихий вздох, тень прежней задумчивости в аквамаринах глаз, - Ты же не против, нет? Просто иначе не представляю, как объяснить или скрыть цвет твоих глаз.

- Если это лучший вариант, я не возражаю. - покладисто кивнула аварка. Она по прежнему не очень понимала, какое дело стражникам до входящих в город воителей и почему их не надо пускать, но если Миккель считает что так будет лучше, она будет помощницей. - Помощницей так помощницей, мне не привыкать. - Хорошо. - взгляд голубых глаз вновь прошелся по фигуре аварки, сместился на красноглазую, задумчиво окинув и её тоже, - Итак, два платья простого кроя, темные, и два серых шерстяных плаща с капюшоном. Дорожные перчатки, - кивает на руки воительницы, - Лишними не будут. И еще... ваше имя слишком звучное, Ормхильд. - Миккель смотрит воительнице в глаза, показывая, что не желает её как-то обидеть, - Простой девушке из какой-нибудь деревни оно не подойдет. А вот, скажем, Хильда - вполне. Или любой другой угодный вам вариант имени, который я озвучу на въезде в город.

Около дома Миккеля - Мика, - вновь обращается Улва к лекарю. - Я ещё не рассказывала тебе о ней, но это Ормхильд - Миккель. Рад знакомству. - вновь чуть склоняет голову в приветствии, отдавая себе отчет что авварка, скорее всего, о правилах этикета никогда и не слышала. Но это не имеет значения. Она не хамит ему в лицо, этого вполне достаточно. А вот очередная просьба Улвы вызвала у него тихий вздох. - Улва... - голубые глаза, уйдя от белокурой воительницы, вновь касаются взгляд алых, - При всем желании я вряд ли смогу объяснить, зачем мне столько помощников. Учитывая, что приглашение на меня одного. И спрятать оружие и доспехи нам будет попросту негде, скорее всего, вещи будут досматривать. Разве что... - веселая усмешка трогает уголки губ, Миккель, склонив голову набок, оглядывает затянутую в металл фигурку, - Разве что миледи согласится отдать оружие и доспехи Герману. - Ормхильд достается вопросительный взгляд, с неким оттенком любопытства, примет ли дикарка подобную авантюру. - Тогда её можно будет выдать за помощницу целителя. Простое платье и шерстяной плащ с капюшоном найдем и на нее, и на тебя, mon cheri. Остальные детали решим по дороге.

- Ты мне уже очень помог, - тихо сказала Улва. - Искать со мной Германа ты вовсе не обязан… - Не обязан, - усмешка мимолетно скользит по губам. Совершенно точно не обязан искать её непутевого братца. - Но я иду с тобой, mon cheri. И это не обсуждается. - В таком случае желаю вам лёгкой прогулки. От демона как-нибудь сами отобьётесь, а я собираюсь ещё немного подышать этим чудесным провинциальным воздухом. Холодно усмехнувшись, чуть склоняет голову. Насмешливое "как будет угодно миледи" беззвучно висит в воздухе, сопровождая уход вздорной магички. Миккаэль Констанций фон Ландгер, первенец и наследник влиятельного магического рода, не терпел фамильярности. Издержки воспитания. Да, он ушел, сбежал, отказываясь от рода, но внутренней его сути это нисколько не меняло. Разрешать звать себя просто по имени, сократив родовое - единственная доступная всем вольность. Потому что слышать фамилию Ландгер он больше не желал. Если и остальные окажутся столь же вульгарными, как эта Доротея... что ж, Миккель возьмет с собой только Улву. Ну и целителя, этого Люциана, которого еще и в глаза не видел. Он обещал.

Значит, Доротея все же черноволосая. Шумная, настырная, никакого воспитания. - Да, я местный лекарь и меня зовут Миккель. - холодно отозвался он, вновь чуть склоняя голову. Плотоядный интерес магички был проигнорирован более чем полностью, - Что же до Старкхавена, путь туда указан на любой карте. А вы, миледи, никак не подойдете в качестве помощницы лекаря.

Мика, - повторила Улва, - я… мне нужно наведаться к брату. Я не уверена, но мне почему-то кажется, что с ним случилось что-то плохое. - Я иду с тобой. - голубые глаза внимательно смотрят в алые, - Ему может потребоваться помощь. Особенно, если тот застрял в Тени или наткнулся на демона. - Дамы, - Миккель поворачивает голову к девушкам, - Могут воспользоваться гостеприимством моего дома и немного отдохнуть.

Около дома Миккеля Кивает на слова Улвы, чуть морщится от крика черноволосой, явно магички. Скользит взглядом по аварке, приветственно кивает обеим. Одна из них Доротея, о которой говорила Улва, но представляться дамы не спешат и он тоже молчит, слушая их. Шахматы? В подлеске? Голубые глаза чуть расширяются, но спросит он не успевает - черноволосая говорит вещи, от которых все внутри замирает. Зато понятно, откуда взялась девочка. И демон. Осталось решить, как поступить теперь. Но сперва найти Германа. Улва будет беспокоиться.

Пристройка у дома Адаар молча проводил взглядом красноглазую, а затем обратил свой взор к Миккелю. - Вы знакомы. - не вопрос, подтверждение, - Это ее ты искал? - взгляд мазнул по двери, глухо ударившейся о косяк, - Или... ее брата? - голубые глаза возвращаются к серебряным, после скользят по садовому инвентарю у стены, чуть задерживаются на старом топчане в углу. Миккель отходит вглубь помещения, треплет по шее потянувшегося к нему жеребца, мысленно отмечая отсутствие полосатого зверька. Не натворил бы дел. - Думаю, ты можешь переночевать здесь. - лекарь оборачивается к безрогому, - Я не против отвести тебя в таверну, если решишь иначе. Последний раз погладив серую морду ладонью, Миккель выходит за дверь, прикрывая ее за собой. Подходит к рыжей, останавливается рядом. - И что ты собираешься делать теперь? - тихо интересуется, скользя по окрестностям взглядом. Дом Миккеля Мякнул ещё раз, но теперь гневно. Чем вызвал тихий смешок эльфа, со вздохом принявшегося собирать с пола черепки. Мокрый кот, пристыженно прижав уши, отряхивался, шипел на наглеца, посмевшего посягнуть на его владения, но на подоконник прыгать не торопился. Двуногий тут, пусть он и выгоняет. А то еще раз водой польют. Выкинув осколки в корзину для мусора, Тималь взял из шкафа плетеную подставку под тарелки, ссыпал на нее подобранное с пола печенье и, усмехнувшись, положил на подоконник. - Ешь, и иди, откуда пришел, маленький воришка.

Пристройка у дома Они знакомы - Улва и Адаар - Миккель понимает это сразу, но дальше поток мыслей не идет, обрываемый словами кунари: - Этот ребёнок давно мёртв. Взгляд застывает, чуть сузившиеся голубые глаза затягивает колким льдом. Но как же... да, замутненное болью, сознание не сохранило всех деталей, но он помнит, как подсаживал девочку в окно. Живую шестилетнюю малышку. Он провалился в Тень и не заметил этого?.. И выпал, потеряв сознание от боли. Иного объяснения не находится. Тогда становится понятен внешний вид здания... но кто, в таком случае, исцелил его раны? Нет - внезапно проносится в мозгу - если бы он провалился в Тень, пальто на трубе осталось бы там. Услышанные в полусне слова не дают покоя. Миккель встряхивает головой, усилием воли возвращая себя в реальность. - Чёрные волосы, куколка и… колокольчик? - спрашивает Улва, хмуря широкие брови. - Да. - тихо отзывается он, прерывая затянувшееся молчание, - Шестилетняя малышка, длинные черные волосы и большие темные глаза. Она обнимала куклу одной рукой, а в другой держала колокольчик. - ладонь бездумно взъерошивает светлые пряди волос, - За ней шел огненный демон. Потом девочка убежала, а демон исчез. - фраза обрывается тихим выдохом, холодные льдинки глаз встречаются взглядом с алыми: - Что если те трое услышали именно тот колокольчик? В доме Миккеля Довольно виляя хвостом, лемур принялся поедать лакомства. Раздавшееся снизу шипение, переходящее в низкий, утробный вой, было крайне сердитым. Кот хлестал по бокам длинным хвостом, кот был в ярости, не желая терпеть постороннего на своей территории. Это его, только его дом, молоко, шкафы и двуногие, которым он милостиво позволяет изредка гладить себя и чесать за ушком. Прочь, чужак! Подобравшись, кот белым снарядом взлетел вверх, вцепляясь когтями в нахала. С грохотом упало блюдо, рассыпая печенье, покатился по полу шипящий черно-белый комок. - Лён! Ах ты мелкий разбойник! - вбежавший в кухню эльф мрачно оглядел творящийся вокруг разгром. - А это еще кто? - понаблюдав за происходящим несколько секунд, и не желая лично разнимать дерущихся, он подхватил кувшин с водой со стола и с размаху окатил черно-белый клубок.

Дом Миккеля - Что? - не поняла она сказанных слов Миккеля. Хмурит брови и отрицательно мотает головой. На это ещё будет время. Не замечает или делает вид, что не замечает, что по существу - одно и тоже. С легкой улыбкой следит, как она хмурится, опускает взгляд. Седые косички в рыжем облаке напоминают перья. - Я просто хочу убедиться, что с ними всё в порядке, - тихо говорит Улва, опустив глаза. - Ничего более. Легко кивает, поднимаясь с кресла. Мужская ладонь мягко касается девичьего плеча: - Я иду с тобой. - а мысли скользят дальше, к серебряным глазам временного обитателя пристройки. Миккель оборачивается, находит эльфа взглядом. - Побудь в доме, Тималь. - говорит он и остроухий безмолвно кивает в ответ. На улице солнечно, осенний прохладный ветер ерошит светлые, льняные пряди. Задумчивый взгляд скользит по низкой живой изгороди, уходит вдаль. До заброшенного дома совсем не далеко... Голубые глаза мрачнеют. Ход собственных мыслей ему совершенно не нравится. - Идем. - Миккель на миг оборачивается к Улве, убеждаясь, что та идет за ним, и направляется к пристройке. - Адаар. - взгляд холодных голубых глаз находит яркие серебряные, - Девочка с колокольчиком. Ты ведь знаешь ее, верно? И говорил не приближаться, если услышу звон. - замолкает на секунду, где-то внутри все еще не желая верить, что невинный ребенок может быть как-то связан с огненным демоном, - Что может случиться с теми, кто услышал и пошел?

Дом Миккеля Миккель безмолвно переводит взгляд с Улвы на Тималя, возвращается к алым глазам. Она изменилась, но ему это, в чем-то, даже нравится. Колокольчики. Голубые глаза темнеют до синевы, взгляд уходит к окну, ладонь бездумно скользит по левому бедру. В следующий раз все будет иначе. Колокольчик в детской ладошке. - Не приближайся, если увидишь... или услышишь какой-то звон. - чуть слышно, будто мысли вслух. Темные аквамарины глаз возвращаются к пылающим рубинам глаз напротив: - Кто эти люди, что ты так беспокоишься о них, mon cheri?

Дом Миккеля - Тималь предложил отослать весть некому человеку по имени Эскель, - сказала Улва, кивнув головой. - В связи с текущей ситуацией в городе ему необходима… какая-то помощь, - взгляд вновь возвращается в сторону окна. - Э… Тималь? - позвала она эльфа. Миккель согласно наклоняет голову, одобряя предложение своего помощника. Прозвучавшее здесь явно только из-за присутствия Улвы - предлагать помощь чужакам Тималь бы не стал. - Миледи? - эльф появляется на пороге парой минут спустя, вопросительно глядя на Улву, - Вы звали?