Gonchar
-
Публикаций
97 -
Зарегистрирован
-
Посещение
-
Победитель дней
7
Весь контент Gonchar
-
Особняк, подвал - Cabron! - выругался Валентин, убрав ногу от кровавого плевка скулящего шабашита. То ли выродку была нужна ещё кровь, то ли тот просто помешался. Рядом с шабашитскими малкавианами это было проще простого, только вот очень забавно, что он решил сделать это сейчас. - Слышишь?! Ты слышишь меня?! - уже голыми руками ласомбра ухватился за волосы, оттягивая голову Яниса назад и стараясь поймать его плавающий взгляд.
-
Особняк, подвал - Заткнись, - холодно произнёс отступник, подкрепляя слова мощным ударом в челюсть с зажатой в кулаке рукоятью кинжала.
-
Особняк, подвал - Кто-то явно не сведёт дебет и кредит по крови в этом месяце, - хмыкнул ласомбра, разворачиваясь и подходя к столу, на котором лежало два меча - стальной, с выгравированным ихтисом (его собственный) и серебряный, с немного вычурным орнаментом из роз и лозы на рукоятке. Тореадоры - излишества даже в оружии. Но это, пока что, не было целью. Внизу, погремев чем-то, Валентин вытянул железный, покрытый пылью таз. Не факт, что он представлял собой какую-то ценность из коллекции Сержа, так что... - Я почти пуст, и если этот ублюдок затребует больше, я просто разрежу его на две части, - больше недовольно, чем по-настоящему угрожая проворчал ласомбра, выставляя таз на стол и выуживая из-за пояса ножны собственного ритуального кинжала. Холодная, почти зеркальная сталь коснулась запястья своим холодным поцелуем. Уже который раз за эту ночь. Из разрезанных вдоль вен вязкими густыми каплями стекли едва ли не чёрные капли витэ, наполняя замкнутое пространство подвала почти осязаемым запахом древней крови. Гораздо более древней и густой, чем текла в жилах всех присутствующих тут. Быть может, даже самого князя. Что этот запах навевал вентру? Для отступника это был запах бархатных ночей, тихих виноградников, людей, лежащих в тёмную пору на крышах своих вилл, вина, горячей смуглой кожи и не менее горячей дурманящей крови, памяти более древней, чем он сам. И Бездны. Голодная пустота, навечно оставившая печать на корне их семейного древа. "Моё и только моё." Губы Яниса изберездил наполовину ржавый эмалированный железный край, а между зубов воткнулся клинок, раздвигающий их до небольшой щели, в которую закапали тягучие карминовые капли.
-
Особняк, окрестности Валентин сказал бы, что вежливость между детьми Каина и Геи находится слишком далеко от острия меча и рукояти, разделённая восьмидесятью сантиметрами серебрёной стали, но предпочёл оставить познание особенностей отношения с оборотнями Виктору, а точнее, его гулю. Лишь пожав плечами, скрытыми за слоем плотного чёрного фетра, ласомбра открыл багажник и извлёк успевший побуреть на концах ковёр. Кое-кому предстояло испытать на себе сдержанную вежливость, припасённую специально для пришедших с мечом в чужой дом. *** Прочные ремни обвили грудь, руки и ноги, вытягивая бессознательное окровавленное тело Яниса в стойку "смирно", словно послушного солдатика Джихада. Что не было так уж далеко от истины. Из груди в ссохшейся рубашке красноречиво торчал полированный кол, плотно вколоченный в сердце через кость грудины. Пальто аккуратно легло на стол, а Валентин методично закатывал рукава белой рубашки, поглядывая на бессознательного пленника. Оглянувшись на Виктора и кивнув, он резко выдернул острый кол.
-
Особняк, окрестности - Тогда будем надеяться, что она в безопасности, - в голосе послышалось почти физически ощутимое облегчение, когда ласомбра отвёл взгляд в сторону, смотря в черноту, залёгшую между белыми остовами деревьев "зелёной зоны" особняка. В данный момент он не был логичен, ему хотелось совершенно искренне и по-человечески верить. Но ощущение де жа вю не отпускало его и он знал, куда уходит это чувство. Будит ли Валентин так же мудр? Но даже мудрость, в конце-концов, не спала его. - А шабашиты ещё пожалеют, что подняли Меч Каина над этим городом... - "надо мной", - горько пожалеют. Вернувшийся взгляд голубых глаз больше не нёс в себе следов растерянности и горечи. Лишь тёмная решительность, согревающая яростью изнутри, придавающая цель и смысл. И взгляд этот не сулил ничего хорошего. - Теперь к делу. Я считаю проще допросить нашу "красавицу" в подвале у князя, раз уже Серж был так милостив, чтобы удалиться от низменных дел у своих ног. Артём может отвезти на машине твоего оборотня...куда бы ты там не собирался его запрятать. Раз уж наш блохастый друг столь убедителен в своём дружелюбии.
-
Особняк, окрестности -Простите за деликатный вопрос, но это уже всё равно не тайна. Кто мог знать где находится ваше убежище? Сначала Виктора серии холодным мрачным взглядом голубых льдинок, но определённый смысл в его словах был. Тот уже знал место убежища Валентина, скрывать в этом деле было нечего. - Нет, никто не знал, - голова медленно качнулась в сторону, - я почти не появлялся у князя с момента своего...переезда. Меня не трогали, взяв только обещание подчиняться правилам и об ответной услуге, в будущем. С местными сородичами я не контактировал до последних ночей. Забвение было предпочтительней и это работало, - тень пробежалась по бледному лицу, - но...прошлой ночью я рассказал Саше. На всякий случай, - спешка не отразилась в темпе речи, чтобы не сложилось впечатления будто он оправдывается, - после охоты мы расстались и кроме особняка я никуда не заходил. Тень на лице превратилась в складки на лбу, когда ласомбра посмотрел прямо в глаза вентру. - Насколько ей можно доверять? И где она сейчас? Подозрения невольно заклубились змеями в груди, наполняя рот и падающие с губ слова невыносимой горечью. Словно сама мысль о таком, ничтожное сомнение могло причинить ощутимую боль, мелькнувшую во взгляде.
-
Особняк Когда торжественное шествие покинуло тёмные стены княжеского подвала раздражение ласомбра возросло ещё больше, а не уменьшилось. Ради этого стоило срываться? Возможно, он был необъективен, но сознание отступника сейчас переполняла жажда по самому низменному и саморазрушительному чувству, подтачивающему основы разума даже самых сильных и самых лучших, не говоря уже о детях ночи. Имя этой жажде была месть. Холодный огонь, сводивший челюсти и тёмное нутро, купаясь вязком тягучем потоке. Кивнув Виктору, он развернулся и отправился наверх, на улицу, где на морозном воздухе всё так же тихой тенью стояла машина, выжидая. Привычным движением ласомбра достал из кармана чётки, стараясь охладить разум и подойти к делу логично. Однако прикосновения холодных деревянных бусин не успокаивали, а лишь возвращали старые воспоминания, омрачая лицо ещё больше, превращая его в холодную бледную маску. Время мягких рук и жёлтых страниц постепенно сгорало в ночах, предвещая наступление холодной дрожащей струны ожесточения.
-
Подвал Вздохнуть захотелось как никогда прежде. Сильно, с чувством, с ладонью, ударившей по лицу. И, быть может, отправившей в бессознательно состояние. Чтобы не участвовать в этом цирке, где всё у всех под контролем, но нужно уговорить, чтобы передать этот контроль. Подмаслить, наобещать. Ласомбра предпочёл целомудренно помолчать, предпочтя подпирать стену. В этом не было смысла. Зачем дёргать, если у княжны всё схвачено и псы прыгают перед ней на задних лапках? Содержимое багажника его машины представлялось куда как более многообещающим и интересным.
-
- Ага, как будто я следил куда вы там Важного-мужика-с-пушкой отнесли, - беззаботно взмахнув длинной палкой, заменявшей руку, Рэт подошёл к сервитору и, окинув того полным сомнений взглядом, ткнул ворохом одежды. - На. Это. Отнесёшь. Бену. Ага? - раздельно и выразительно проговаривая слова произнёс Рэт.
-
- Ну а чего бы и нет. Легко согласился Рэт, пожав плечами. Всё-таки можно и дальше пинать корнеплоды, но среди понурых общинников это утратило своё очарование. Лучше попинать горы тряпья! Вот уж веселье! Похлопав себя по животу, Крыс забурился в гору различных непонятных хреновин, ящиков и лохмотьев, перебирая лапками и стреляя из стороны в сторону глазками. Находя...находя...то что нужно! Внезапно. Ну ладно, не так уж и внезапно. Спина успела порядком устать после довольно длительного имитирования крысы-моллюска. Которую он только что придумал. - Вот, это похоже на то, что нужно? - перед блондиночкой знаменем победы ткнулась неряшливая стопка какой-никакой одежды. Даже на глаз подходящая "куколке".
-
Подвал - Видите ли, уважаемые, - Валентин кивнул Микки, озаряя присутствующих мягкой улыбкой, словно и не было той злости и холода, переполнявшей душу отступника, - этот пленник действительно важен. Не смотря на свою звериную натуру, тот оказался крайне сговорчив и полезен в раскрытии определённых тайн и тёмных пятен в деле, которое мы расследуем с подачи самого князя, - голос лился мягким баритоном, сделав лёгкий нажим на последних двух словах, - он доверился нам, посчитав нас достойными доверия. Это...существо в данный момент важно для всех. Для князя в том числе, с чьего разрешения он тут и находится. Вы же не хотите навлечь на себя гнев того, кто держит это место, этот город? Вас? - в глубине смягчившихся голубых глаз мелькнул металлический отблеск, не нарушивший полуулыбки ласомбра, - Стоит ли ваша жажда мести таких нежелательных последствий? Нежелательных для всех нас. Мягкие щупальца полуправды обволакивали псиную злость, надеясь смягчить и направить их эмоции в иное русло. Валентин рассчитывал на это.
-
Подвал Если бы Валентин сохранил рудимент дыхания, то определённо бы тяжело выпустил воздух из лёгких, стараясь собраться с мыслями, всё в них же проклиная старуху-судьбу. Последовать за ним решила только Микии, остальные, собственно, основная сила в промывании мозгов предпочли собственную компанию. Почему он не удивлён? Он готов был отдать щупальце Бездны на отсечение, что тореадорша сейчас что-то говорит об эстетичности содержания оборотня в подвале и вреде для обожаемых смертных, а вентру давит на политические интересы и всеобщее благо...во главе с собой, конечно. Хотя, Виктор не казался ласомбра таким уж типичным воплощением снобизма. Как ни странно. - Долгой ночи, сородичи. - начать стоит с формальности, ведь так? - Как, наверное, вам уже сказали, этот оборотень, - бледный палец вытянулся в сторону двери подвала, - важен для расследования, из-за которого князь настолько переживает. Хотя бы просто потянуть время. На большее он не рассчитывал.
-
Что-то они там смотрели...Рэт ещё пальчиком потыкал в дока! Потом были какие-то хитрые умозаключения, большинство из которых были поглощены застрявшим и чудом сохранившимся куском мяса (это же было мясо?) в зубах. Да-да, не смотря на не очень уж фееричную медицину, зубы у крыса были как никогда плотные и острые. А что, пистолетом не обзаведёшься так укусишь! Иногда вовремя прикушенный пальчик мог сбросить даже наседающего на тебя громилу. У людей вообще какая-то страстная любовь к свои конечностным щупальцам. Ну и одному вполне конкретному щупальцу у мужиков. Хрюкнув своей гениальной шутке и поклонившись (всё так же в мыслях) зааплодировавшему Фарнциску в его кармане, он опёрся о металлическую стену, из-под слегка косматых бровей рассматривая остальных членов кружка любителей умирать в Пустошах. Ну и у них было новое пополнение! - Девочки играются в куколки? - брови взлетели вверх, морща лоб и расширяя окружности глаз.
-
Слова отступника никогда не расходились с действием. Иначе он не видел смысла что-то говорить и обещать. Повинуясь этому неприступному принципу, ласомбра отделился от зависшей компании, в глубине души надеясь, что те всё-таи вспомнят о той причине, по которой они здесь сегодня собрались. Да, он предпочитал отдаваться насущным делам, решая проблемы по мере их поступления, а не зависая в обсуждениях. Кто-то назвал бы это недальновидностью и отсутствием стратегического мышления...что же, в этом была часть правды. Может, сир ошибся в нём? Пути клана предполагали куда большую изворотливость, хитрость, ловкость в интригах. Словом, всех тех качеств, которых был лишён его птенец. Но существовали разные пути клана, пусть и скрытые в толще шабаша. Пожалуй, мало кто кроме ласомбра мог отличить одного представителя политических групп клана от других. Поглощённый немного мрачными мыслями, отступник толкнул дверь, предоставляя своре псов князя накинуться на него первым. Может, так будет проще.
-
Валентин чуть нахмурился практически отпрянувшей Фрейе и начавшей как-то странно подёргивать плечами Микки. Они что, тоже...Ну конечно! Такую печать на душе невероятно сложно скрыть, как бы ты ни старался. Это тяготило, тяготило как бы он ни старался, отзываясь холодом во взгляде, замершей яростью в сердце, болезненному спазму каждый раз при виде других сородичей. Сможет ли он остаться собой после всего этого? Или этот новый путь станет чем-то совершенно иным? Он боялся, очень глубоко в закромах души он боялся. - Пойдём, - ещё раз повторил ласомбра, слегка отрешённо, холодно, - не хочется увидеть нашего любимого блохастика распятым над камином.
-
- Приехали... - ласомбра остановился и обернулся на Микки, слегка мазнув взглядом по княжескому охраннику, - люди князя. Потеряли Павла. Сама понимаешь, в каком они сейчас состоянии. А пар решили выпустить на вашем ручном оборотне. Холодный голос не выражал никакой тревоги или переживаний. Ровный, резкий.
-
Валентин уже спокойней кивнул подошедшей тремерше. Казалось, тени удлинялись от скопления сверхъестественной крови. Магической, тёмной, древней - самой разной. Ровно как и планы, ниточками тянущиеся к каждому из них. Даже самое простое существо в их мире окутывает прочная вязь из чужих и собственных амбиций, надежд и интриг. Это заставляло нутро сжиматься и ворочаться расплавленным горнилом с углями, вызывая желание ускользнуть обратно в холодные объятья теней. Но отступник, вопреки своему ярлыку, отступать не собирался, вспыхнув целью и не намереваясь её отпустить. Чего бы это ни стоило. - Ну так пойдём? - гравий опять заскрипел за туфлями, пока остальные обменивались формальностями, превращая всё в очередные посиделки.
-
- О, через органы можно очень легко надавить, - не предвещающая ничего хорошего ухмылка исказила лицо ласомбра, ударяя в окружающих осколком внутренней жестокости. Отвратительной, уродливой кровавой струной, надёжно спрятанной в глубине души, но сейчас едва ли не бившаяся через край, подкреплённая чёрной яростью, - но для этого нужно более укромное место.
-
- А пока что можно разобраться с нашим делом, - кивнул Валентин вентру, после того, как тот обрёл ключ, - вряд-ли стоит затягивать. И я хотел бы решить своё дело. Последнее было произнесено столь же невозмутимо, как будто речь шла о покупке стейка или заливки. Если их тут слушают, то следует соблюдать невозмутимость в каждом движении, в каждой мысли. Как танец на углях в змеином гнезде.
-
Ласомбра изобразил заинтересованность во взгляде, когда склонил голову на чёрное плечо, внимательно впившись глазами в светящийся экран телефона. Он не доверял никому из перечисленных. Однако князю, не смотря на взбалмошность, вряд ли пришло в голову столь изощрённо избавиться от своего же птенца. Или кем бы ни приходилась эта княжеская любимица Сержу. Остальные же...у всех могли быть свои мотивы, даже у молчаливой каменной статуи. Он слишком мало знал местных, предпочитая отчуждённость вовлечённости. Быть может, отступник может пожалеть об этом, однажды получив кинжал в спину. Слишком мало информации, слишком мало ресурсов - в этой истории нужно было предпринять более активные действия, чем за многие предыдущие десятилетия не-жизни. - Верно, осталось только проработать какой-никакой план, - голубые льдинки посмотрели прямо в глаза "княжны", ни единым мускулом не выражая не нужной эмоции.
-
Валентин направился к птенцу князя - Анникен, стоящую рядом с каким-то не то смертным, не то вампиром. Несущим определённые...уродства и вот, только что исчезнувший на мгновение в тенях. Гравий похрустывал под подошвами туфлей, как совсем недавно под покрышками машины. Морозный воздух обтекал со всех сторон, создавая ощущение тревоги, растревоженного улья холодных пчёл, пытающихся забиться в складки пальто и между волосами, ероша их своей воздушной массой. - Долгой ночи, - чуть хриплое приветствие слетело с губ отступника, тихой тенью подошедшему к тореадорше, - все внутри? - на мгновение он оглянулся назад, холодными голубыми глазами высматривая отвлёкшегося на телефон вентру, однако уже вернувшемуся в реальный мир.
-
- Псих... - ласомбра хмыкнул, запуская руки в карманы пальто, привычным движением нащупывая деревянные бусины, шептавшие о памяти и роке ничуть не меньше теней. - Быть может, номер его друга с мечом. Болезненная судорога свела бледное лицо. Не такая сильная, не вызывающая больше желания встретить рассвет но всё так же ощутимо отдающая горечью,растекающейся во рту.
-
За окном замелькали деревья,приветствуя знакомыми тенями когтистых голых ветвей, теперь присыпаных холодной белизной. Для остальных это были лишь чёрные полосы, сети и узлы. Безликие и однообразные. Для ласомбра же каждая из них пела свою тягучую, вибрирующую мелодию. Послушные нити, плетущие...плетущие...что? Отражение узора души? Успокоительную вуаль бессилия? - Закрой глаза, малыш, и возьми мою руку... Отступник вздрогнул в полудрёме, медленно поворачивая голову из стороны в сторону. Нет. Никого. - Никого, - повторили пересохшие губы, - у меня нет знакомых. Дверь распахнулась, как только колёса остановились, хрустнув льдом под зимней резиной. Перед входом уже были знакомые лица.
-
Валентин раскрыл за Артёмом дверь, давая ещё морозному воздуху залететь в салон. Но не из садистского удовльствия от страданий смертного, а ради весьма прозаической цели. Кнопка на двери сухо щёлкнула, открывая багажник с хрустом лопнувшей наледи. "Спящая красавица" упала и скрылась за чёрной крышкой. - Вот теперь можно ехать, - ласомбра упал на заднее кресло, смотря на водителя, но не отражаясь ни в одном из зеркал.
