Grey_vi_Ory

Запад (Фогги, Ди) Лес западного побережья был светлым, приветливым и заканчивался многометровым обрывом, который протянулся далеко на север. Видимо здесь находилась западная часть мыса. Можно было бы возвращаться, но на дальнем уступе белели какие-то странные удлинённые обломки не вписывающееся в общий природный пейзаж. В тропических зарослях, пробираться через которые решил везучий марчанин, дышалось легко и спокойно. Вечернее солнышко нежно касалось щек, пробираясь золотистыми лучами сквозь резные листья. Словно заранее прощалось до завтрашнего утра и хотело потянуть момент. Они вышли к обрыву, не встретив по пути ничего из ряда вон выходящего. Фейн бесстрашно (и безрассудно) подошел к краю, вдохнул полной грудью, наслаждаясь видом. И всмотрелся в дальний уступ, где виднелся некий чужеродный элемент пейзажа.

- Куд-да? - тихо спросил, покрутив головой. У Фогни наверняка был план. — За солнцем, на запад, — улыбнулся Фейн и пояснил свою мысль: — Я проходил почти в этом направлении сегодня, но свернул к морю. А нам нужно будет не к морю. Если ты что хочешь из лагеря забрать, оружие или вещи, я подожду. И, дав Ди обещанную возможность собраться с мыслями и просто собраться, уверенным шагом повел паренька в джунгли. Практически в закат. Но романтики в его жизни пока и так было с избытком.

Ди нахмурился и вновь потер лицо руками. Неизвестно точно, сколько довелось мальчику хмуриться на события этого чересчур насыщенного дня и слишком яркие солнечные зайчики, проскакивающие сквозь ветки. Задумчивый и созерцательный покой Ди нарушил Фейн, который сам ему этот покой и прописал. Впрочем, у него были свои мотивы. Во-первых, развести юные горячие головы по разным углам, как нашкодивших детей. Поостыть бывает полезно. Во-вторых, Ди определенно был полезным спутником в том, что касалось наблюдательности и багажа знаний. В этом Фогги ему доверял безоговорочно. Ветреный ривейни остался мирно дремать у догорающего костерка, едва ли заметив плавную и осторожную ретираду наемника. Который с легкой улыбкой кивнул парнишке и пояснил: — Собираюсь в джунгли на разведку. Пойдешь со мной?

Типичное окончание игры в "Правду или действие", дамы и господа. Завершающий, так сказать, аккорд, можно в описание правил включать. "Игра заканчивается, когда один из участников уходит, а один мгновенно преисполняется сожалений". Уютный звук дыхания спящего ривейни мог согласиться с ним или отказаться. Фогги кивнул выползшему на свет дневной капитану. Хорошо было бы еще разок прогуляться да глянуть, что есть вокруг. Хотя бы чтобы заблаговременно спугнуть каких-нибудь симпатичных змей или капибар с их будущего маршрута. Но на нем, удобно умостившись, дремал котик. И у Фейна даже не было возможности что-нибудь отрезать, как на виденной когда-то гравюре, чтобы не потревожить спящего. Спросив у бутылки с ромом, как решать эту ситуацию, и не получив ответа, Фогги мудро решил еще немножко посидеть и подумать. В конце концов, он никуда не спешил.

С этими словами он заключил голову Ди между своих ладоней и поцеловал того в губы - долго и страстно. Раза услышал тихий удивленный присвист, за которым последовало булькание: Фогги заткнул себе рот горлышком бутылки. Кажется, кого-то и правда поломали. Вопрос только, кого?

- Держитесь за землю крепенько, ребятки. Раза-плотник вам покажет.. Зрелище и впрямь было... сбивающее с ног. Очень удобно, что Фогги и сидел на земле, и падать пораженному всем великолепием ривейни было некуда. - Мессир. Надеюсь, вы подарите мне позже танец. На.. нашем берегу. Фейн подался вперед, гибкое тренированное тело за долю секунды утратило всякую ленивую расслабленность. На мгновение могло показаться, что сейчас он притянет коленопреклоненный огонь к себе, сотрет эту слишком соблазнительную улыбку с губ поцелуем и отпустит только после того, как закончится дыхание. Но он прекрасно умел держать себя в руках, и не выпил столько, чтобы это умение потерять. Взгляд карих глаз, в которых плясали отражения костра и целый сонм демонов желания, медленно и вязко прошелся по фигуре перед ним, бесстыдно смакуя каждый дюйм, более липкий и требовательный, чем иные жадные руки. Танец? О, нет, Раза. Тебя хочется закружить в неистовом вихре, а потом ввергнуть в самую темную и безумную бездну, сполна воздать за каждую минуту, когда не мог ответить так, как хотелось, за каждую провокацию. Но пока он просто обещающе улыбнулся. Всему свое время. И едва слышно ответил: -- С удовольствием. Раза вернулся к Фейну, бутылка вернулась к Разе, свободная от рома рука вернулась на Разу. Привлекая еще чуть ближе, прижимая еще чуть крепче. А услышав данное юнге задание, наемник тихонько хмыкнул со смешливой укоризной. Поломаешь бедных мальчишек, ривейни, ой поломаешь.

Стало быть, юный Аурелиано был оборотнем. Любопытное, должно быть, зрелище. Мысль об оборотнях неизбежно отозвалась воспоминанием. Оленна беспокойно заворочалась под разноцветным полосатым пледом. Фогги, утонувший в кресле, закинув ноги на низкий деревянный стол, отложил книжку, которую читал, и с любопытством взглянул на отступницу. – Проснись и пой, Оли! – широко улыбнулся наемник. – Как самочувствие? Наградой ему был угрюмый взгляд ярко-голубых глаз. Так мог бы смотреть похмельный солдафон, которому предложили прогуляться до церкви и послушать церковный орган. – Иди к демонам, Фейн, – отрезала Голубка и с легким стоном перевернулась на спину. – Даже не будет радостного крика “О, Фогги, я так боялась, что ты мертв”? – приподнял бровь марчанин, улыбаясь уголком рта. Оленна шумно выдохнула и села на постели, опираясь спиной на подушки. – А ты поверишь? Если я скажу, что запаниковала, была безутешна и о, как рада тебя видеть живым и несносным с твоим гребучим сарказмом? Зачем ходить вокруг да около? Почему я здесь и чего ты от меня хочешь? Действительно. А ведь еще недавно ты визжала от восторга, узнав про этот заказ, висела на шее и твердила, что вы будете самым бесстрашным дуэтом, который никогда не расстанется и который ничто не остановит. Ну, видимо, не будете. – Может, и поверил бы, – усмехнулся Фогги. – Если бы не нашел тебя на свалке в порту, куда ребятки леди Тау имеют обыкновение выбрасывать своих жертв. Трудно поверить в версию с паникой, зная, что отступница деловито поспешила сбыть амулет с рук. И кому! Леди Тау, обольстительной антиванке, которая держала для прикрытия портовую таверну, а на деле была алхимиком на грани гениальности, замешанным в половине криминальных дел этой части города. Голубка утихла и задумалась. Начала соображать. Ну да, если ты начала свой вечер в крыле для особо почетных гостей “Живой вороны”, а закончила его под чужим пледом, где оказалась непонятно как, что-то явно пошло не по плану. Кажется, оборотень подумала о том же, потому что ахнула, полезла в потайной карман на изнаночной стороне корсажа и выругалась. – Это ищешь? – ухмыльнулся Фейн, демонстрируя драгоценное украшение. Обладала безделушка настоящей магической силой или нет, магессу она исправно лишила дара речи. – Как ты видишь, я выжил, дорогая, пусть и не твоими молитвами и заботливым уходом. Вернулся, стал искать тебя, и добрые люди нашептали мне, что ты отправилась заключать сделку с леди Тау. Последней дамой, из рук которой стоит принимать еду и напитки. Еще и товар взяла с собой. Им стоило приплатить тебе хотя бы за сервис, честное слово. И это после всего, чему я тебя учил. Фогги неодобрительно цокнул языком и убрал кулон. – Услышав, что тебе назначена встреча в “Живой вороне”… всегда нравилось это название, кстати. Отлично контрастирует с тем, что такие заведения называют “Дохлым кем-нибудь”, и намекает на происхождение хозяйки отсылкой к тому, чем знаменита Антива. – Фейн! – Отвлекся, прости. Так вот, я знал, где эта встреча закончится. В конце концов, яд – их любимый способ решать проблемы. – Но они пили вместе со мной, – озадаченно протянула Оленна, поглощенная решением этого загадочного парадокса и забывшая про все остальное. – Для большинства ядов существует противоядие. А в твоем случае им даже его пить не пришлось – достаточно было заменить глубинный гриб в рецепте на лириумную пыль, и маленькая волшебная девочка выблевывает легкие и теряет сознание, а все остальные морщатся и запивают новой кружкой эля. Так вот, я нашел тебя на портовой свалке, доставил сюда, отмыл и полечил. Поэтому и спрашиваю, как самочувствие – интересуюсь, действуют ли два целебных зелья и флакон лириума. А то вдруг надо идти, устраивать скандал, требовать возврата денег. Голубка молчала. Наемник не торопил ее. Довольно тяжко переварить горькую пилюлю того, что за одну ночь ты провалила дело и чуть не подохла самым нелепым образом – но не подохла благодаря тому, кого бросила в лесу с арбалетным болтом в бочине. – А амулет? Как он у тебя оказался? – Ты имеешь в виду “не могли же они не обыскать мое бесчувственное тело”? Они обыскали, не волнуйся. Перед тем, как забирать тебя из кучи мусора, я заглянул в “Ворону”. У меня были и будут дела с Тау, поэтому мы плодотворно поговорили, я пояснил, что произошло ужасное недоразумение, и забрал побрякушку. Фейн не стал уточнять, что в плодотворном диалоге участвовали письма, серьезно компрометирующие начальника городской стражи, который плотно сидел на игле регулярных платежей, но последние два месяца начал все чаще повторять, что его бесит “Живая ворона” и пора бы этот вертеп прикрыть. Фогги хранил эти маленькие шедевры эпистолярного жанра на черный день, а профессиональная отравительница оценила их по достоинству. Наемник поднялся на ноги, взял дорожную сумку, которая стояла рядом, положил туда книжку. – Комната оплачена до полудня. Удачи, Голубка. *** Фейн усмехнулся. Оленна никогда не брезговала голубиным паштетом. - Я слишком осторожничал и представился другим именем. Я в бегах от орлесианской армии....Некоторые здесь уже знают. - в кои-то веки последовал честный ответ. Гийом планировал подружиться с Фогги.- Называй меня Гийом или Ги, если хочешь покороче. Марчанин явно не был похож на орлесианскую армию, ну и пусть, не жалко. В конце концов, мессир Вирен тоже путешествовал инкогнито, чем мальчишка-то хуже. Раза тем временем тихо присвистнул, поймал взгляд Фейна своим и украдкой потёр указательными пальцами друг о друга, чуть склонив патлатую голову в сторону целых двух, как оказалось, поварят. Какой же сплетник, всё-таки, этот ривейни. Фейн дернул бровью с легкой улыбкой. Совместное выживание сближало еще лучше, чем совместное распитие и совместные чудачества. Все твое естество радуется тому, что ты выжил... и требует от тебя тому подтверждений. Во всех их проявлениях. - Я за действие, - Раза взял себе и Фейну по бутылке, поднял свою тару в качестве тоста "за". - Для правды и взаимных обид мы уже многовато пережили. Давайте просто подурачимся. Фогги отсалютовал Аргусу бутылкой в знак благодарности. — Пусть будет правда. Мне слишком лень шевелиться и что-то делать, — заявил он.

Потянул к костру. Идем есть. - Ди дело говорит, — бархатисто промурлыкал Фейн на ухо засыпающему сидя ривейни. Хотя Ди ничего не говорил словами. - Надо бы поесть. Охотник, который и не попробовал собственную добычу — нонсенс. Да и на травке возле огня сидеть приятнее, чем на жестком камне возле воды, от которой к вечеру станет тянуть прохладой. Впрочем, и у костра он не перестал служить удобной кресельной спинкой для моряка и обнимать его одной рукой в соответствии с данным недавно (а по ощущениям — давно) заветом держать его. Известие о том, что на ужин подают местных тарантулов, его не смутило. Еда и еда. С овощами, зеленью и картошечкой, которая не ждала своей очереди отправиться в жар прогоревшей золы, а пошла сразу жариться, заходило отлично. - Мы с вами еще не знакомы. Меня зовут Гийом! Вы художник? - удивился парень - Так ты Гийом или Габриель? - осведомился Фогги, аккуратно утаскивая еще порцию еды, на этот раз, с крабом.

- Хороший ты. Спасенный портсигар бы со мной согласился, - плотник похлопал возле себя ладонью, когда Фейн закончил купать грозно (но довольно) блеснувшее оружие. - Не хочешь рядом посидеть? Что-то меня в сон клонит, так хоть.. Просить Фогги два раза не нужно было. Он не умел читать мысли, но и без того ривейни грозили теплые объятия. Очередной закон мироздания — если кот приходит, кота гладят и обнимают. Как только руки перестают быть мокрыми, высушенные о штаны за неимением полотенца. Фейн сел на предложенное место, обвив Разу одной рукой и подставляя каштановому затылку удобное плечо, обтянутое мягкое кожей куртки. - Ей, мессир Фейн! Тут у нас раненый! Посмотрите пожалуйста Раненый к этому моменту промыл руку и, о чудо, раненым быть перестал. Но Ди уже сообразил, что Ги доставляет какое-то непонятное удовольствие таскать его туда-сюда, суетиться рядом и вообще вести себя престранно. Поэтому усталый парень просто подчинился. Стоя перед Фейном, Ди обреченно молчал, предоставив наемнику роскошную возможность самому выдумать недуг и успешно его вылечить на глазах радостного юнги. - Ты же переходил со мной на "ты", Габриель, забыл? — парень поднял взгляд на юнгу и молчаливого синеглазого лекаря. Когда предлагал заработать чаевых мессира Вирена и поискать его котика. Ну и быть сожранным демонами в его каюте, если не задастся. Ди выглядел усталым и фаталистичным. Но выражение лица было не настолько натянуто-искусственным, как во время возвращения с охоты. А в плане медицинских знаний он мог легко дать Фейну фору. - Я думаю, ничего такого, с чем не справятся ужин, отдых, здоровый сон и много покоя? — приподнял бровь Фогги и с легкой улыбкой вопросительно посмотрел на синеглазого мальчика. - Что скажешь?

- Эй, - мягко позвал Раза, боком присев на камень возле водоема, чтобы видеть и костер, и Фогги. Шпажки с мясом ривейни уже обжарил (дело-то пары минут, иначе угольками станут) и выложил на листья, а картоха терпеливо ждала, пока костер прогорит до углей. - Где был, что видел, кого спас? - задал важные во многих смыслах вопросы, а сам как болван не мог перестать улыбаться при одном взгляде на парня, который отмывал свой опороченный житейскии бытом кинжал. - Привет, - лучезарно улыбнулся Фейн котику. Ополоснул последний раз острое лезвие, стряхнул с него капли воды, полюбовался холодной чистотой острой стали. Отер о рубашку и вернул в ножны на левом бедре, защелкнул застежку. Не переставая обдумывать важные вопросы. - Был в джунглях, видел всякую симпатичную местную живность. Еще видел уютную бухту, отрезанную от джунглей скалами. Там красивый вид на море. Спокойный. Без разбитых бурей останков корабля, которые приносят что угодно, но не умиротворение души. - Спас? Никого не спас. Хотя можно сказать, что спас свой портсигар от пустоты и одиночества, - рассмеялся наемник и подмигнул. - Хороший день.

Раза был котиком. Котики любят тепло. У костра было тепло. А еще теплее смотрели на взъерошенного смуглокожего охотника глаза кострового. Логические законы мироздания не нарушались абсолютно ничем. - А мы с ребятами покушать вам собрали. О, и остальные уже тут. Я быстро. - О, да вы совсем добытчики, - Фейн оценил по достоинству внезапное пополнение полевого рациона. Улыбнулся сразу всем участникам священного похода по спасению их маленькой экспедиции от голодной смерти. Проводил взглядом Ди, который выглядел немножко грустно, но лезть не в свое дело не стал. Некоторые люди любят сами решать свои проблемы. Если не полегчает, тогда спросит. - Я спрашивал, можно ли взять! - на всякий случай сообщил Раза. И чтобы уж наверняка, состроил карие котячьи глазки. - Я не услышал, прости, — улыбнулся Фогги, принимая обратно любимое оружие. Несколько опороченное бытовым применением, которое, как правило, доставалось его младшему метательному брату. - Но вообще, на здоровье. Но на ноги поднялся и, пока еда была под надежным присмотром экс-плотника и, возможно, экс-поваренка, отправился отмывать преданный клинок.

Высохший, расслабленный и довольный жизнью, Фейн отщелкнул окурок в прибой и бодро соскочил с камня. Пора было возвращаться. Капибар на обратном пути он не встретил, да и никого не встретил. Чему, пожалуй, был даже рад. Зато после освежающей программы из дневного сна, купания и сигарет, он был на диво собран и внимателен к окружающей его природе. Во всяком случае, достаточно, чтобы дойти до лагеря с охапкой вполне приличного, а главное, сухого хвороста. - Avanna, — кивнул всем присутствующим, так как руки были заняты. Нашел подходящее место подальше от водопада, расчистил его и соорудил костерок, выдавая относительно опытную руку человека, которому доводилось жить в условиях отсутствия хорошо растопленной кухонной печи или аристократического камина. Чиркнул огнивом, выбивая искры, прыгнувшие на тонкие сухие веточки. Дымок, легкий треск... Робкий сперва огонек, почуяв добычу, начал резво пожирать основное блюдо из собранных для него дров.

После расставания с лежбищем капибар Фогги больше никого не встретил. Зато сделал крайне любопытную находку. Солнышко отвоевало небольшую полянку у сплетения ветвей тропических деревьев и щедро заливало светом небольшой пятачок. Здесь, в идеальном балансе тепла и влаги, буйно разрослась некая травка, незнакомая Фогги, но очень похожая на ту, которая шла на его любимые, бесценные, безвозвратно утерянные сигареты. Заинтригованный и обнадеженный наемник опустился на корточки, сорвал листочек, внимательно рассмотрел. Отличительные признаки были, но для очень опытного глаза. Растер в пальцах, понюхал, а потом очень аккуратно попробовал на вкус. Да, растение было практически такое же, только аромат более сильный и пряный, а свежесть чуть резче. Решительно извлек портсигар, вытряхнул оттуда сырую, непригодную к использованию смесь, начисто протер пучком все той же травы, в изобилии разросшейся на затерянной среди джунглей лужайке. И со знанием дела осмотрел каждый стебелек, тщательно отбирая высушенные летним солнцем листья, еще сохранившие остаток аромата. Ловко, привычно измельчая, заворачивал все в те же листья, только более подсохшие и целые. Восстановив утраченный запас, бодро поднялся на ноги, чувствуя прилив сил и оптимизма. Уверенно дошел до побережья и довольно улыбнулся небольшой уютной бухточке. Устроившись на камне этакой сказочной русалочкой (в сапогах и с двухдневной щетиной), Фейн извлек верное гномье огниво, исправно высекавшее искру даже после плавания в море. Вот он, момент истины. Подкурил новенькую самокрутку и осторожно затянулся. Чуть сильнее и насыщеннее, чем он обычно предпочитал, но до чего же хорошо. Так недолго и уверовать в милость Создателя. Главное, подумалось, чтобы родственный вид экзотической травки не оказался достаточно эффективным, чтобы Создателя увидеть. Но в конце концов, ему же всегда везло.

... не увидел стадо капибар. Мелких и больших. Взрослых и совсем малышей. В этом месте, в высокой траве эти звери устроили себе лежбище, и тевинтреский наёмник своим вторжением нарушил их послеобеденный сон. С виду животинки казались совсем не пуганными и ручными. Они смело подходили к ногам и бегали вокруг. Не составило бы большого труда, поймать хотя бы одну на обед и накормить всех. Конечно, если Фогги Фейн не был сторонником всеобщего гуманизма. Кажется, короткое плавание на "Красавчике" сделало его параноиком. Такой вывод можно было сделать, выдохнув и осознав, что никто пока не собирается расчленять его, пырять клыками, высасывать оставшиеся соки и делать еще что-либо предосудительное. Помимо дружелюбного (к Разе) шипящего золотистого соседа, добавилось еще целое семейство соседей мохнатых и хрюкающих. Но не менее дружелюбных. Фогги улыбнулся, мысленно обозвав себя дураком. Ловить доверчиво подбегающих зверюшек не стал. Группе пока не грозила голодная смерть, да и голод как таковой, чтобы убивать какого-нибудь непуганого мехового детеныша. Возможно, тевинтерские астрологи объявили неделю гуманизма в отношении отдельно взятого наемника. "Живи и давай жить другим", не так ли он говорил Габриелю не далее чем вчера? Переступая в два раза внимательнее, чтобы не отдавить чью-нибудь лапу, Фейн обошел потревоженных животных.

Метрах в двухстах в зарослях высоких папоротников, Фогги заметил шевеление. Но источника провоцирующего движение не наблюдалось. Фогги достал кинжал. Лишним, как говорится, не будет. Наклонившись и не сводя глаз с папоротниковых кустов, он подобрал камешек и пустил его в полет над зарослями. Тот глухо шмякнулся в высокую траву, и оттуда послышались пищаще-визжащие звуки, сопровождаемые какой-то возней. Несколько секунд спустя в зарослях снова воцарилась относительная тишина, которую на этот раз нарушило что-то, напоминающее хрюканье свиньи. Лимит любопытства на последние пару суток Фейн исчерпал досуха. Воображение мгновенно нарисовало выводок милых пятнистых поросят какого-нибудь лесного кабана, к которым уже спешит преданная мамаша, по доброй традиции всех полоумных мамаш жаждущая кого-нибудь разорвать и развесить кишки по всем окрестным кустам. А абдоминальная полость Фогги Фейна и так недавно натерпелась. Он, конечно, не был уверен, что звук, напоминающий одновременно свинью и храпение пьяного боцмана, принадлежит действительно кабану, но воображение штука такая. Против нее не всегда попрешь. Марчанин аккуратно отступил. Или не очень аккуратно, потому что из-под ног метнулось что-то, что он не успел рассмотреть, и заросли вновь заходили ходуном. Фейн крутился, выставив перед собой клинок, на каждое предательское шевеление зелени. Пока...

Лагерь был практически пуст, но Фейн не придал этому особого значения. Выбравшись из воды, он вытряхнул из волос воду и в последний раз использовал снятую повязку из рубашки Ди — на этот раз в качестве полотенца. Выкрутил почти досуха рубашку и натянул: высохнет на нем, и заодно спасет от жары. Поверх застегнул защитную куртку. Уже пришла очередь сапог, когда наемника посетила очередная гениальная идея, пожалуй, соперничавшая по уровню интеллекта с донорством для малефикара: Фогги захотел пойти погреться в лучах солнца, пока быстрый тропический вечер не окутал остров. Более того, ему не улыбалась перспектива греться около свежей могилы и останков разбитого корабля, а потом человек настроения с огромным количеством лишних, судя по всему, жизней снова направился в джунгли.

В импровизированном лагере, в уютной тени деревьев поодаль от водопада, удобно устроившийся на травке наемник спал сном человека, у которого совесть чиста и в жизни все хорошо. Его не беспокоили ни тропическая фауна, ни крики и рычание из джунглей. И даже небольшой комедийно-эротический спектакль с участием огненных бабочек, смуглой антиванской задницы и вомбата он пропустил. Проснувшись чуть более бодрым, освеженным и в обычном своем безмятежном на грани флегматичности настроении, Фогги поднялся на ноги, потянулся плавным кошачьим движением и бегло огляделся. Первым на глаза попался свободный ото всех жаждущих водопад, и Фейн не преминул воспользоваться случаем. Куртка легла на камешке поверх сапог, снятая рубашка полоскалась под проточной водой сама по себе, ловко прицепленная к проросшему у самой скалы кустарнику, а оставшийся в одних штанах марчанин плескался под освежающими струями, довольный собой и миром.

Аккуратно и, можно сказать, стратегически разложив пожитки бескорыстного ривейни (Жозефина тут же перекочевала в родные руки), Фогги огляделся, ища подходящий для костра хворост. Не нашел: близость водопада рассыпала влажные брызги вокруг, да и в целом наличие водоема не способствовало. Фейн мысленно цокнул в свой адрес: совсем плохой стал. То ли отвык от дикой жизни за последние годы относительно успешной работы, то ли последние сутки в целом не способствовали живости ума. А после первой половины этого дня гравитация, бессердечная стерва, настойчиво звала к земле. Ну и ладно, пусть кто-нибудь другой поприносит пользу обществу, неся ему живительный огонь для запекания картохи в золе и обжаривания крабов с дымком. Марчанин умел делиться и социальными лаврами тоже. Будучи ценителем простых решений, Фогги устроился в тени, с ностальгической горечью вспоминая погибшие сигареты и глядя на деловитого вомбата. Отрадное зрелище для уставших глаз. Все же мир был предательски изменчив. Выгодная сделка с магистром бросила его на остров начинать не просто с нуля, а в минусе. Удачная стычка с пиратами обернулась гибелью корабля. И даже демонический котик Буся не был более котиком.

С Андрасте и вообще религией у Фейна по жизни не задалось. Впрочем, импровизированная служба не грозила пробудить в нем внезапную истовую веру. Раза решил на свой лад воздать должное памяти морских волков, уходящих в свой последний рейс. И, признаться, получившийся вариант импонировал ему куда больше. Наемник стоял чуть поодаль, почтительно склонив голову, и по непроницаемому задумчивому взгляду карих глаз нельзя было прочесть решительно ничего. - Ай, демон! Я же про куртку твою забыл! - Раза звучно хлопнул себя по лбу, обращаясь к Фейну, когда все церемонии были завершены, а братское упокоище - засыпано и выровнено. - Висит она там, на ветке, чтобы песком не засыпало. Таким стало первое приобретение в их совместной новой жизни. Сложно назвать приобретением то, что и так было твоим. А для того, чему дали временное предназначение служить изголовьем, куртка была удивительно чистой. Постарались либо Ди, либо Раза. Либо оба. Фогги поблагодарил, аккуратно снял вещь с природной вешалки, чтобы через несколько минут к ней присоединился еще стартовый набор для выживания в дикой природе. Передав Фейну на хранение набор для настоящего мужчины. Укулеле, крабов и лопату. Вот такая коварная вещь эти ваши сильные чувства с привязанностью и всем прочим. Сначала тебе играют, потом соблазняют, потом зовут любоваться океаном и выворачивать друг другу душу со всем сопутствующим, и вот, извольте, не успел оглянуться, и ты уже таскаешь за этим несносным магом его укулеле, лопату и рубашку с крабами. Один прогиб, и ты погиб, как учила суровая киркволльская школа выживания.

Похоронную команду он заметил издалека. Пока те ходили за очередным трупом, по их следам пришел к могиле. Заглянул вниз. Присвистнул. Скинул рубашку и отправился помогать. Капитана Тилани не пришлось искать и просить сказать слово об усопших. - Мессир капитан, - Фейн почтительно склонил голову, когда похоронную команду возглавили. Аврелий Тилани был там, где был нужен и куда звал долг. Пусть "Красавчик" остался лишь в выброшенных на берег осколках и памяти выживших, его капитан был его капитаном. И Фогги мог лишь искренне уважать это. Не стал оскорблять соболезнованиями и признанием потерь. Вопреки всеобщему мнению, чужая боль не облегчает твою. А капитан погибшей каракки обладал очень важной способностью понимать все, что нужно, без лишних слов. А иначе не был бы здесь.

- Выпили горькой мы с тобой по жизни, котик. Фогги не любил долго задерживаться в горьком прошлом. Было и было. И еще будет. Такова уж жизнь, странное сплетение случайностей. Но тем она и прекрасна, что, помимо потерь, дарит шанс обретать. Так, не ожидая ничего от поездки на Сегерон, Фогги Фейн повстречал Разу. Который восхищал его. Который красил каждый миг в теплые оттенки золотого часа. Который встречал мир улыбкой и песней. Кто что наделал, оставалось еще выяснить, и это было дело не на один день. Вероятно, виновны были оба, но ни один не испытывал чувство вины. Эти двое ведь стоили друг друга. Ни поцелуям, ни страсти нет места на краю раскопанной могилы. Но есть место близости. Пониманию. Тому, что иным не дается годами, а они нашли в считанные часы. Как нашли друг друга и не собирались отпускать. Есть место теплу и поддержке. И надежде. И согласному ритму сердца и дыхания в объятиях, которые стали большим, чем утоление вечного голода пламени, распаленного ветром. Идём, родной. Будь мил, помоги мне тела перенести, - в последний раз крепко обняв любимого, Раза решительно поднялся. Мёртвые и подождали бы, но мессир Квинт и иже с ним вряд ли согласятся жариться на солнышке, пока два кота-не-кота изливают друг другу душу. Фейн легко поднялся вслед за ривейни. Обещал быть рядом, был и будет.

Раза повернулся на бок, вглядываясь в умиротворенное лицо Фейна, и коснулся его пальцами бабочек на своем боку. - По одной на каждый мой год плавания. Плавания.. без разбоя. Не нужно было открывать глаза, чтобы увидеть темный узор изящных крылышек. Он помнил. Совсем недавно же любовался, прикасался и целовал. Сопоставил слова про разбой с утренней фразой, оборвавшейся в самом начале. Между ними еще много было невысказанной правды. Ничего, успеется. - Может, мне пора отсчитывать и наши особые дни? Потому что длятся они точно дольше, чем положено. Раза улыбнулся, отпуская руку Фейна. Фогги услышал улыбку в голосе. Дернул бровью, будто хотел что-то спросить, но передумал. Рука внезапно оказалась на свободе, но не прервала плавное движение по смуглой коже, на этот раз оглаживая змеиные кольца, по мускулистой руке поднимаясь к плечу, к шее, отмеченной белым шрамом, к непослушным густым кудрям. Определенно, в некоторых случаях наемник становился на диво молчалив. Моряк протянул руку и коснулся пальцами мочки уха Фейна. Ласково погладил и помял. Какая шелковистая. - Я бы так хотел подарить тебе серьгу, - признался. Было в этом что-то еще. Неуловимо читалось в нежном взгляде карих глаз. И казалось почему-то, что совсем не о серьге ривейни говорил. Когда Раза снова потянулся к нему, Фейн открыл глаза и повернулся, всматриваясь в красивые черты, которые раз за разом запечатлевал в памяти и каждый раз хотелось сделать это снова. Странно было говорить и думать о подобном, едва избежав гибели, в шаге от тех, кому не так повезло. С другой стороны, где еще думать о жизни, если не рядом со смертью? Темный, теплый взгляд ривейни будто пронзал насквозь. Солнечный свет, который не обжигает. Здесь, рядом с ним, на расстоянии руки. Кончики пальцев снова мазнули по цветным перышкам. Мелькнул привычный порыв пошутить про втыкание в него острых предметов — и стыдливо рассеялся, потому что в карих глазах отражалось нечто гораздо более значимое, чем желание оставить безделушку на память о себе. Нечто, заставившее сердце сжаться почти до боли от силы этого чувства и одновременно наполниться сладостным, непривычным восторгом. Желание иметь что-то большее, что-то связывающее их двоих независимо от времени и пространства. Что-то, с чем они будут вместе, даже будучи порознь. Прав ли был Фейн или увлеченно обманывался, он всегда доверял своим ощущениям и еще никогда об этом не жалел. Переплел смуглые пальцы со своими, поднес к губам. - Я здесь, — просто сказал. ‐ С тобой, пока ты не захочешь обратного. Слушай свои желания, ривейни. Тебе беспринципный и корыстный желает только свободы и счастья.

- Ложись ко мне, - вновь прошептал ривейни, не подозревая даже, какой неподъемной пытке подвергает чужие мысли. В это было сложно поверить, но прямо сейчас Фогги ни о чем таком и не думал. Да и вообще не думал. Может, это была жара, может, тяжелое и скверное, но нужное дело. Может, остатки потрепанного самочувствия заявляли, что негоже полночи не спать, потом покормить собой мага крови, пережить атаку пиратов, шторм и кораблекрушение, едва не сдохнуть, а потом, как только подыхание снова отложилось на неопределенный срок, идти гарцевать по джунглям и рыть могилы. Может, все вместе. Удивительно (и, пожалуй, подозрительно) покладистый наемник растянулся на песке рядом с ривейни. Закрыл глаза, которые так немилосердно слепило солнце. Слушал прибой, тихий голос, ритм сердца, ощущения под кончиками пальцев. Пока достаточно. Позволил Разе вести его пальцы так, как тот хотел. Лишь иногда рука делала круговое движение, чтобы потереться тыльной стороной ладони о смуглую кисть, украсть лишнее нежное движение. Медленный танец в миниатюре. - Странно, что ты до сих пор не спрашивал меня о них, - пальцы ласково чертили контуры рисунков. - А как ты отмечаешь вехи своей жизни? - Мы знакомы два дня, — улыбнулся уголком рта. Не привычках Фогги было лезть к людям в душу в такие рекордные сроки. В постель — другое дело. Но, как и с этой последней, он принимал в расчет очень важную вещь — чужие желания. Все живут в своем темпе. - У меня никогда не появлялось желания как-то обозначить некие вещи из своего прошлого. К тому же, по заметным знакам, которые всегда при тебе, гораздо проще быть узнанным. Мне не с руки. Никаких памятных украшений или других выразительных отметин. Никто не вспоминает о порыве ветра, когда он несется дальше, мимолетно задев. Взятое другое имя могло бы считаться вехой. А может, и нет.

- Все. Подсоби мне, - зарывшись в яму, плотник выбросил лопату на песок, а потом протянул руки сам, чтобы Фейн его вытащил. - Дай полежу немного, - смугляк растянулся на песке. - Ничего покурить не осталось? Спросил с теплющейся косячком надеждой. Фейн и вытащил. Сел рядом, согнув ноги в коленях и сложив на них вытянутые руки. Мельком поглядывал то на обманчиво безмятежное море, то на ривейни. На вопрос покачал головой. Морская вода превратила содержимое точеной коробочки в непригодную к использованию смесь травы, размокшей бумаги, соли и песка. Может, он и мог бы найти что на замену в джунглях, пока они искали место для ночлега... ...если бы кое-кто не шептал жарко на ухо вещи, от которых все мысли резко тяжелеют и устремляются из головы вниз.

- И только я начал убеждаться в том, что ты не демон, - Раза бережно привлёк мокрую спину наёмника к своей тёплой груди. Устроил подбородок на плечо и глубоко вздохнул, уставший. Фогги ничего не ответил, только наклонил голову, прижимаясь щекой к мягким каштановым кудрям. Мимолетно подумалось, что Раза даже ластится по-кошачьи: пришел, уткнулся, мол, вот я, человек, эй. Котик и есть. - На шаг меня опережаешь даже в мыслях. Находишь то, что нельзя найти, - ривейни прильнул ещё теснее, вытянул руки и сложил их на черенке лопаты поверх пальцев марчанина. - Спасибо, что позаботился о них, родной. Но ты устал, поди. Давай, я подменю. Фейн вытянул пальцы, выпуская лопату и удерживая ее лишь ладонями, чтобы не падала. Возражать не стал. Понимал и признавал право исполнить последний долг перед товарищами и попрощаться с ними. Кивнул только и тихо сказал: - Спасибо.