Grey_vi_Ory

- Эй, - мягко позвал Раза, боком присев на камень возле водоема, чтобы видеть и костер, и Фогги. Шпажки с мясом ривейни уже обжарил (дело-то пары минут, иначе угольками станут) и выложил на листья, а картоха терпеливо ждала, пока костер прогорит до углей. - Где был, что видел, кого спас? - задал важные во многих смыслах вопросы, а сам как болван не мог перестать улыбаться при одном взгляде на парня, который отмывал свой опороченный житейскии бытом кинжал. - Привет, - лучезарно улыбнулся Фейн котику. Ополоснул последний раз острое лезвие, стряхнул с него капли воды, полюбовался холодной чистотой острой стали. Отер о рубашку и вернул в ножны на левом бедре, защелкнул застежку. Не переставая обдумывать важные вопросы. - Был в джунглях, видел всякую симпатичную местную живность. Еще видел уютную бухту, отрезанную от джунглей скалами. Там красивый вид на море. Спокойный. Без разбитых бурей останков корабля, которые приносят что угодно, но не умиротворение души. - Спас? Никого не спас. Хотя можно сказать, что спас свой портсигар от пустоты и одиночества, - рассмеялся наемник и подмигнул. - Хороший день.

Раза был котиком. Котики любят тепло. У костра было тепло. А еще теплее смотрели на взъерошенного смуглокожего охотника глаза кострового. Логические законы мироздания не нарушались абсолютно ничем. - А мы с ребятами покушать вам собрали. О, и остальные уже тут. Я быстро. - О, да вы совсем добытчики, - Фейн оценил по достоинству внезапное пополнение полевого рациона. Улыбнулся сразу всем участникам священного похода по спасению их маленькой экспедиции от голодной смерти. Проводил взглядом Ди, который выглядел немножко грустно, но лезть не в свое дело не стал. Некоторые люди любят сами решать свои проблемы. Если не полегчает, тогда спросит. - Я спрашивал, можно ли взять! - на всякий случай сообщил Раза. И чтобы уж наверняка, состроил карие котячьи глазки. - Я не услышал, прости, — улыбнулся Фогги, принимая обратно любимое оружие. Несколько опороченное бытовым применением, которое, как правило, доставалось его младшему метательному брату. - Но вообще, на здоровье. Но на ноги поднялся и, пока еда была под надежным присмотром экс-плотника и, возможно, экс-поваренка, отправился отмывать преданный клинок.

Высохший, расслабленный и довольный жизнью, Фейн отщелкнул окурок в прибой и бодро соскочил с камня. Пора было возвращаться. Капибар на обратном пути он не встретил, да и никого не встретил. Чему, пожалуй, был даже рад. Зато после освежающей программы из дневного сна, купания и сигарет, он был на диво собран и внимателен к окружающей его природе. Во всяком случае, достаточно, чтобы дойти до лагеря с охапкой вполне приличного, а главное, сухого хвороста. - Avanna, — кивнул всем присутствующим, так как руки были заняты. Нашел подходящее место подальше от водопада, расчистил его и соорудил костерок, выдавая относительно опытную руку человека, которому доводилось жить в условиях отсутствия хорошо растопленной кухонной печи или аристократического камина. Чиркнул огнивом, выбивая искры, прыгнувшие на тонкие сухие веточки. Дымок, легкий треск... Робкий сперва огонек, почуяв добычу, начал резво пожирать основное блюдо из собранных для него дров.

После расставания с лежбищем капибар Фогги больше никого не встретил. Зато сделал крайне любопытную находку. Солнышко отвоевало небольшую полянку у сплетения ветвей тропических деревьев и щедро заливало светом небольшой пятачок. Здесь, в идеальном балансе тепла и влаги, буйно разрослась некая травка, незнакомая Фогги, но очень похожая на ту, которая шла на его любимые, бесценные, безвозвратно утерянные сигареты. Заинтригованный и обнадеженный наемник опустился на корточки, сорвал листочек, внимательно рассмотрел. Отличительные признаки были, но для очень опытного глаза. Растер в пальцах, понюхал, а потом очень аккуратно попробовал на вкус. Да, растение было практически такое же, только аромат более сильный и пряный, а свежесть чуть резче. Решительно извлек портсигар, вытряхнул оттуда сырую, непригодную к использованию смесь, начисто протер пучком все той же травы, в изобилии разросшейся на затерянной среди джунглей лужайке. И со знанием дела осмотрел каждый стебелек, тщательно отбирая высушенные летним солнцем листья, еще сохранившие остаток аромата. Ловко, привычно измельчая, заворачивал все в те же листья, только более подсохшие и целые. Восстановив утраченный запас, бодро поднялся на ноги, чувствуя прилив сил и оптимизма. Уверенно дошел до побережья и довольно улыбнулся небольшой уютной бухточке. Устроившись на камне этакой сказочной русалочкой (в сапогах и с двухдневной щетиной), Фейн извлек верное гномье огниво, исправно высекавшее искру даже после плавания в море. Вот он, момент истины. Подкурил новенькую самокрутку и осторожно затянулся. Чуть сильнее и насыщеннее, чем он обычно предпочитал, но до чего же хорошо. Так недолго и уверовать в милость Создателя. Главное, подумалось, чтобы родственный вид экзотической травки не оказался достаточно эффективным, чтобы Создателя увидеть. Но в конце концов, ему же всегда везло.

... не увидел стадо капибар. Мелких и больших. Взрослых и совсем малышей. В этом месте, в высокой траве эти звери устроили себе лежбище, и тевинтреский наёмник своим вторжением нарушил их послеобеденный сон. С виду животинки казались совсем не пуганными и ручными. Они смело подходили к ногам и бегали вокруг. Не составило бы большого труда, поймать хотя бы одну на обед и накормить всех. Конечно, если Фогги Фейн не был сторонником всеобщего гуманизма. Кажется, короткое плавание на "Красавчике" сделало его параноиком. Такой вывод можно было сделать, выдохнув и осознав, что никто пока не собирается расчленять его, пырять клыками, высасывать оставшиеся соки и делать еще что-либо предосудительное. Помимо дружелюбного (к Разе) шипящего золотистого соседа, добавилось еще целое семейство соседей мохнатых и хрюкающих. Но не менее дружелюбных. Фогги улыбнулся, мысленно обозвав себя дураком. Ловить доверчиво подбегающих зверюшек не стал. Группе пока не грозила голодная смерть, да и голод как таковой, чтобы убивать какого-нибудь непуганого мехового детеныша. Возможно, тевинтерские астрологи объявили неделю гуманизма в отношении отдельно взятого наемника. "Живи и давай жить другим", не так ли он говорил Габриелю не далее чем вчера? Переступая в два раза внимательнее, чтобы не отдавить чью-нибудь лапу, Фейн обошел потревоженных животных.

Метрах в двухстах в зарослях высоких папоротников, Фогги заметил шевеление. Но источника провоцирующего движение не наблюдалось. Фогги достал кинжал. Лишним, как говорится, не будет. Наклонившись и не сводя глаз с папоротниковых кустов, он подобрал камешек и пустил его в полет над зарослями. Тот глухо шмякнулся в высокую траву, и оттуда послышались пищаще-визжащие звуки, сопровождаемые какой-то возней. Несколько секунд спустя в зарослях снова воцарилась относительная тишина, которую на этот раз нарушило что-то, напоминающее хрюканье свиньи. Лимит любопытства на последние пару суток Фейн исчерпал досуха. Воображение мгновенно нарисовало выводок милых пятнистых поросят какого-нибудь лесного кабана, к которым уже спешит преданная мамаша, по доброй традиции всех полоумных мамаш жаждущая кого-нибудь разорвать и развесить кишки по всем окрестным кустам. А абдоминальная полость Фогги Фейна и так недавно натерпелась. Он, конечно, не был уверен, что звук, напоминающий одновременно свинью и храпение пьяного боцмана, принадлежит действительно кабану, но воображение штука такая. Против нее не всегда попрешь. Марчанин аккуратно отступил. Или не очень аккуратно, потому что из-под ног метнулось что-то, что он не успел рассмотреть, и заросли вновь заходили ходуном. Фейн крутился, выставив перед собой клинок, на каждое предательское шевеление зелени. Пока...

Лагерь был практически пуст, но Фейн не придал этому особого значения. Выбравшись из воды, он вытряхнул из волос воду и в последний раз использовал снятую повязку из рубашки Ди — на этот раз в качестве полотенца. Выкрутил почти досуха рубашку и натянул: высохнет на нем, и заодно спасет от жары. Поверх застегнул защитную куртку. Уже пришла очередь сапог, когда наемника посетила очередная гениальная идея, пожалуй, соперничавшая по уровню интеллекта с донорством для малефикара: Фогги захотел пойти погреться в лучах солнца, пока быстрый тропический вечер не окутал остров. Более того, ему не улыбалась перспектива греться около свежей могилы и останков разбитого корабля, а потом человек настроения с огромным количеством лишних, судя по всему, жизней снова направился в джунгли.

В импровизированном лагере, в уютной тени деревьев поодаль от водопада, удобно устроившийся на травке наемник спал сном человека, у которого совесть чиста и в жизни все хорошо. Его не беспокоили ни тропическая фауна, ни крики и рычание из джунглей. И даже небольшой комедийно-эротический спектакль с участием огненных бабочек, смуглой антиванской задницы и вомбата он пропустил. Проснувшись чуть более бодрым, освеженным и в обычном своем безмятежном на грани флегматичности настроении, Фогги поднялся на ноги, потянулся плавным кошачьим движением и бегло огляделся. Первым на глаза попался свободный ото всех жаждущих водопад, и Фейн не преминул воспользоваться случаем. Куртка легла на камешке поверх сапог, снятая рубашка полоскалась под проточной водой сама по себе, ловко прицепленная к проросшему у самой скалы кустарнику, а оставшийся в одних штанах марчанин плескался под освежающими струями, довольный собой и миром.

Аккуратно и, можно сказать, стратегически разложив пожитки бескорыстного ривейни (Жозефина тут же перекочевала в родные руки), Фогги огляделся, ища подходящий для костра хворост. Не нашел: близость водопада рассыпала влажные брызги вокруг, да и в целом наличие водоема не способствовало. Фейн мысленно цокнул в свой адрес: совсем плохой стал. То ли отвык от дикой жизни за последние годы относительно успешной работы, то ли последние сутки в целом не способствовали живости ума. А после первой половины этого дня гравитация, бессердечная стерва, настойчиво звала к земле. Ну и ладно, пусть кто-нибудь другой поприносит пользу обществу, неся ему живительный огонь для запекания картохи в золе и обжаривания крабов с дымком. Марчанин умел делиться и социальными лаврами тоже. Будучи ценителем простых решений, Фогги устроился в тени, с ностальгической горечью вспоминая погибшие сигареты и глядя на деловитого вомбата. Отрадное зрелище для уставших глаз. Все же мир был предательски изменчив. Выгодная сделка с магистром бросила его на остров начинать не просто с нуля, а в минусе. Удачная стычка с пиратами обернулась гибелью корабля. И даже демонический котик Буся не был более котиком.

С Андрасте и вообще религией у Фейна по жизни не задалось. Впрочем, импровизированная служба не грозила пробудить в нем внезапную истовую веру. Раза решил на свой лад воздать должное памяти морских волков, уходящих в свой последний рейс. И, признаться, получившийся вариант импонировал ему куда больше. Наемник стоял чуть поодаль, почтительно склонив голову, и по непроницаемому задумчивому взгляду карих глаз нельзя было прочесть решительно ничего. - Ай, демон! Я же про куртку твою забыл! - Раза звучно хлопнул себя по лбу, обращаясь к Фейну, когда все церемонии были завершены, а братское упокоище - засыпано и выровнено. - Висит она там, на ветке, чтобы песком не засыпало. Таким стало первое приобретение в их совместной новой жизни. Сложно назвать приобретением то, что и так было твоим. А для того, чему дали временное предназначение служить изголовьем, куртка была удивительно чистой. Постарались либо Ди, либо Раза. Либо оба. Фогги поблагодарил, аккуратно снял вещь с природной вешалки, чтобы через несколько минут к ней присоединился еще стартовый набор для выживания в дикой природе. Передав Фейну на хранение набор для настоящего мужчины. Укулеле, крабов и лопату. Вот такая коварная вещь эти ваши сильные чувства с привязанностью и всем прочим. Сначала тебе играют, потом соблазняют, потом зовут любоваться океаном и выворачивать друг другу душу со всем сопутствующим, и вот, извольте, не успел оглянуться, и ты уже таскаешь за этим несносным магом его укулеле, лопату и рубашку с крабами. Один прогиб, и ты погиб, как учила суровая киркволльская школа выживания.

Похоронную команду он заметил издалека. Пока те ходили за очередным трупом, по их следам пришел к могиле. Заглянул вниз. Присвистнул. Скинул рубашку и отправился помогать. Капитана Тилани не пришлось искать и просить сказать слово об усопших. - Мессир капитан, - Фейн почтительно склонил голову, когда похоронную команду возглавили. Аврелий Тилани был там, где был нужен и куда звал долг. Пусть "Красавчик" остался лишь в выброшенных на берег осколках и памяти выживших, его капитан был его капитаном. И Фогги мог лишь искренне уважать это. Не стал оскорблять соболезнованиями и признанием потерь. Вопреки всеобщему мнению, чужая боль не облегчает твою. А капитан погибшей каракки обладал очень важной способностью понимать все, что нужно, без лишних слов. А иначе не был бы здесь.

- Выпили горькой мы с тобой по жизни, котик. Фогги не любил долго задерживаться в горьком прошлом. Было и было. И еще будет. Такова уж жизнь, странное сплетение случайностей. Но тем она и прекрасна, что, помимо потерь, дарит шанс обретать. Так, не ожидая ничего от поездки на Сегерон, Фогги Фейн повстречал Разу. Который восхищал его. Который красил каждый миг в теплые оттенки золотого часа. Который встречал мир улыбкой и песней. Кто что наделал, оставалось еще выяснить, и это было дело не на один день. Вероятно, виновны были оба, но ни один не испытывал чувство вины. Эти двое ведь стоили друг друга. Ни поцелуям, ни страсти нет места на краю раскопанной могилы. Но есть место близости. Пониманию. Тому, что иным не дается годами, а они нашли в считанные часы. Как нашли друг друга и не собирались отпускать. Есть место теплу и поддержке. И надежде. И согласному ритму сердца и дыхания в объятиях, которые стали большим, чем утоление вечного голода пламени, распаленного ветром. Идём, родной. Будь мил, помоги мне тела перенести, - в последний раз крепко обняв любимого, Раза решительно поднялся. Мёртвые и подождали бы, но мессир Квинт и иже с ним вряд ли согласятся жариться на солнышке, пока два кота-не-кота изливают друг другу душу. Фейн легко поднялся вслед за ривейни. Обещал быть рядом, был и будет.

Раза повернулся на бок, вглядываясь в умиротворенное лицо Фейна, и коснулся его пальцами бабочек на своем боку. - По одной на каждый мой год плавания. Плавания.. без разбоя. Не нужно было открывать глаза, чтобы увидеть темный узор изящных крылышек. Он помнил. Совсем недавно же любовался, прикасался и целовал. Сопоставил слова про разбой с утренней фразой, оборвавшейся в самом начале. Между ними еще много было невысказанной правды. Ничего, успеется. - Может, мне пора отсчитывать и наши особые дни? Потому что длятся они точно дольше, чем положено. Раза улыбнулся, отпуская руку Фейна. Фогги услышал улыбку в голосе. Дернул бровью, будто хотел что-то спросить, но передумал. Рука внезапно оказалась на свободе, но не прервала плавное движение по смуглой коже, на этот раз оглаживая змеиные кольца, по мускулистой руке поднимаясь к плечу, к шее, отмеченной белым шрамом, к непослушным густым кудрям. Определенно, в некоторых случаях наемник становился на диво молчалив. Моряк протянул руку и коснулся пальцами мочки уха Фейна. Ласково погладил и помял. Какая шелковистая. - Я бы так хотел подарить тебе серьгу, - признался. Было в этом что-то еще. Неуловимо читалось в нежном взгляде карих глаз. И казалось почему-то, что совсем не о серьге ривейни говорил. Когда Раза снова потянулся к нему, Фейн открыл глаза и повернулся, всматриваясь в красивые черты, которые раз за разом запечатлевал в памяти и каждый раз хотелось сделать это снова. Странно было говорить и думать о подобном, едва избежав гибели, в шаге от тех, кому не так повезло. С другой стороны, где еще думать о жизни, если не рядом со смертью? Темный, теплый взгляд ривейни будто пронзал насквозь. Солнечный свет, который не обжигает. Здесь, рядом с ним, на расстоянии руки. Кончики пальцев снова мазнули по цветным перышкам. Мелькнул привычный порыв пошутить про втыкание в него острых предметов — и стыдливо рассеялся, потому что в карих глазах отражалось нечто гораздо более значимое, чем желание оставить безделушку на память о себе. Нечто, заставившее сердце сжаться почти до боли от силы этого чувства и одновременно наполниться сладостным, непривычным восторгом. Желание иметь что-то большее, что-то связывающее их двоих независимо от времени и пространства. Что-то, с чем они будут вместе, даже будучи порознь. Прав ли был Фейн или увлеченно обманывался, он всегда доверял своим ощущениям и еще никогда об этом не жалел. Переплел смуглые пальцы со своими, поднес к губам. - Я здесь, — просто сказал. ‐ С тобой, пока ты не захочешь обратного. Слушай свои желания, ривейни. Тебе беспринципный и корыстный желает только свободы и счастья.

- Ложись ко мне, - вновь прошептал ривейни, не подозревая даже, какой неподъемной пытке подвергает чужие мысли. В это было сложно поверить, но прямо сейчас Фогги ни о чем таком и не думал. Да и вообще не думал. Может, это была жара, может, тяжелое и скверное, но нужное дело. Может, остатки потрепанного самочувствия заявляли, что негоже полночи не спать, потом покормить собой мага крови, пережить атаку пиратов, шторм и кораблекрушение, едва не сдохнуть, а потом, как только подыхание снова отложилось на неопределенный срок, идти гарцевать по джунглям и рыть могилы. Может, все вместе. Удивительно (и, пожалуй, подозрительно) покладистый наемник растянулся на песке рядом с ривейни. Закрыл глаза, которые так немилосердно слепило солнце. Слушал прибой, тихий голос, ритм сердца, ощущения под кончиками пальцев. Пока достаточно. Позволил Разе вести его пальцы так, как тот хотел. Лишь иногда рука делала круговое движение, чтобы потереться тыльной стороной ладони о смуглую кисть, украсть лишнее нежное движение. Медленный танец в миниатюре. - Странно, что ты до сих пор не спрашивал меня о них, - пальцы ласково чертили контуры рисунков. - А как ты отмечаешь вехи своей жизни? - Мы знакомы два дня, — улыбнулся уголком рта. Не привычках Фогги было лезть к людям в душу в такие рекордные сроки. В постель — другое дело. Но, как и с этой последней, он принимал в расчет очень важную вещь — чужие желания. Все живут в своем темпе. - У меня никогда не появлялось желания как-то обозначить некие вещи из своего прошлого. К тому же, по заметным знакам, которые всегда при тебе, гораздо проще быть узнанным. Мне не с руки. Никаких памятных украшений или других выразительных отметин. Никто не вспоминает о порыве ветра, когда он несется дальше, мимолетно задев. Взятое другое имя могло бы считаться вехой. А может, и нет.

- Все. Подсоби мне, - зарывшись в яму, плотник выбросил лопату на песок, а потом протянул руки сам, чтобы Фейн его вытащил. - Дай полежу немного, - смугляк растянулся на песке. - Ничего покурить не осталось? Спросил с теплющейся косячком надеждой. Фейн и вытащил. Сел рядом, согнув ноги в коленях и сложив на них вытянутые руки. Мельком поглядывал то на обманчиво безмятежное море, то на ривейни. На вопрос покачал головой. Морская вода превратила содержимое точеной коробочки в непригодную к использованию смесь травы, размокшей бумаги, соли и песка. Может, он и мог бы найти что на замену в джунглях, пока они искали место для ночлега... ...если бы кое-кто не шептал жарко на ухо вещи, от которых все мысли резко тяжелеют и устремляются из головы вниз.

- И только я начал убеждаться в том, что ты не демон, - Раза бережно привлёк мокрую спину наёмника к своей тёплой груди. Устроил подбородок на плечо и глубоко вздохнул, уставший. Фогги ничего не ответил, только наклонил голову, прижимаясь щекой к мягким каштановым кудрям. Мимолетно подумалось, что Раза даже ластится по-кошачьи: пришел, уткнулся, мол, вот я, человек, эй. Котик и есть. - На шаг меня опережаешь даже в мыслях. Находишь то, что нельзя найти, - ривейни прильнул ещё теснее, вытянул руки и сложил их на черенке лопаты поверх пальцев марчанина. - Спасибо, что позаботился о них, родной. Но ты устал, поди. Давай, я подменю. Фейн вытянул пальцы, выпуская лопату и удерживая ее лишь ладонями, чтобы не падала. Возражать не стал. Понимал и признавал право исполнить последний долг перед товарищами и попрощаться с ними. Кивнул только и тихо сказал: - Спасибо.

- Ого. А мы уже боялись, что вы тут иссыхаете. Ну хоть не помешали? Ривейни улыбнулся, одобряя посиделки за бутылочкой. Фогги оценил Аргуса в роли виночерпия, подумав о том, как причудливо и иронично работают законы мироздания. Юный Аурелиано был сполна награжден крепким спиртным, которого так алкал — пусть в другое время и с другой целью. Так практически всегда и бывает: все просимое приходит, рано или поздно, так или иначе, но никто не гарантирует, что в ожидаемом тобой виде. Чаще всего наоборот. Оставив Разу живописать прелести найденного места для отдыха и разработки дальнейших планов, наемник оставил скрепленную алкоголем компанию, чтобы пройтись по берегу. Вряд ли море вернет ему деньги, тут оно было верно старому пиратскому принципу, но вдруг он найдет что-нибудь стоящее? Вместо неизвестного сокровища он нашел лопату, воткнувшуюся в песок слегка выщербленным краем среди битых досок и прочего бесполезного скарба. Посмотрел на потемневшее от воды и времени древко. На тех, кого море не удостоило своих умиротворяющих объятий. Вздохнул. Хорошо просохшая песчаная почва поодаль от линии прибоя, где начиналась хилая травяная поросль, копалась чудо как просто. Х.

- Всего один заплыв, родной. Дай мне сигануть с этой кручи. Ривейни подошёл и бережно поправил одежду на боку Фейна - там, где до сих пор были видны алые разводы. - Очень хочу с тобой. Но боюсь. Вдруг рана откроется? Сами собой руки оказались на загорелых плечах, кончики пальцев прошли по идеальной линии ключиц. - А как же наши несчастные, иссыхающие от жары попутчики? - полувопросил, еще сопротивляясь чарам, которые неизбежно накладывали на него близость Разы, голос Разы, взгляд Разы. Для того, кто подозревал Фейна в родстве с демонами, ривейни слишком уж преуспевал в мягком подчинении его воли своим желаниям. "Или все дело в том, что у тебя не столько воли, чтобы было что подчинять". Версия была, безусловно, правдоподобная. А потом он разглядел что-то, что уже точно видел раньше, в рисунке ритуальной татуировки, и на несколько секунд беды выживших в кораблекрушении вылетели из головы — впрочем, вместе с соблазнительным заплывом. Это что-то слишком походило на сдерживающий магию символ, чтобы Фейн мог перепутать. И, хотя короткая поездка успешно учила его не делать поспешных выводов, вихрь предположений мгновенно наполнил живой деятельный разум. Что ж, зато помогло прийти в себя и вспомнить о насущном. - Если ты будешь еще чуть более убедительным, мне станет сложно тебе отказать, - честно улыбнулся Фогги. - Но не бросать же их там, под полуденным-то солнцем. К тому же я обещал тебе свидание. Будет время наверстать упущенное, и незаконченные дела не будут висеть на душе тяжким грузом, отравляя все веселье.

- Всё под контролем! - громко сообщил Раза замершему в ступоре котику, отмачивая руку в исходящем паром водопаде. - Я вижу, — спокойно отозвался Фейн, спустившись по шатким ступенькам и прислоняясь спиной к ближайшему дереву. Чары развеялись, и его отпустило в самом буквальном смысле слова. Порыв потрясенного восхищения, сносящий на своем пути все мысли и слова, сменился умиротворенным осознанием всепоглощающего тепла и нежности к человеку, который, матерясь сквозь зубы, грозил выпарить едва обретенный природный источник воды. - Не торопись, без тебя возвращаться не буду, - едва посмеиваясь, добавил.

- Никто тебя не тронет. И ты не трогай нас. Ползи на волю, солнечный, - прошептал Раза, обращаясь к змею. Огненный дух ловко переполз на плечи Разы, а питон скользнул вниз по бёдрам моряка и быстро умчался, скрывшись в густых зарослях. - Фух, - ривейни вытер проступивший на лбу пот. Провидица гордилась бы им! Наверное. Парень повернулся к Фейну, счастливо улыбаясь. Раскинул руки в стороны и крепко зажмурился. - Как же хорошо здесь, котик мой. Прямо как дома! Но это был тот редкий случай, когда котик Разы, для которого слова были инструментом не менее послушным, чем отмычки или кинжалы, не нашелся, что ответить. Потому что открывшееся его взору зрелище счастливчик-марчанин посчитал самым прекрасным, что он когда-либо видел в своей жизни. Да, разумеется, он был наслышан и начитан о ривейни и их духах, о том, что консервативная и религиозная магическая школа Юга считала одержимостью, но слышать — одно, а видеть — совсем другое. Здесь была истинная магия в самом восхитительном ее проявлении, потому что основывалась она не на выверенном перебирании нитей маготока, не на приказах на древних языках. А на доверии и диалоге. Она была свободной. Такой же свободной, как огненный во всех смыслах чародей, счастливо ему улыбавшийся. А Фогги Фейн мало что ценил на свете выше, чем свободу. На втором месте шла красота жизни во всех ее проявлениях, и тем больше он был рад, что им не пришлось убивать великолепное гордое создание просто из-за того, что они наткнулись на его дом. Огненный питон вглядывался в него, переливаясь алым и золотым пламенем, бросая янтарные отблески на смуглую кожу. Марчанин, завороженный, не мог отвести восхищенный, исполненный обожания взор от человека и его хранителя.

За дверью оказался вместительный пустой короб. Три на пять. Плетёные стены из тростника и крыша из листьев пальмы. На полу лежали облезлые шкуры не то вомбата, не то капибары. Фогги выскользнул из-за надежного Разиного плеча. Осмотрелся, но плетеные стены не поведали ему абсолютно ничего нового. На полу валялись выцветшие шкурки каких-то мелких грызунов. Фейн аккуратно подцепил одну кинжалом, пытаясь понять, стали они жертвой маньяка-кожевника или местной фауны. Но состояние жалких ошметков было совершенно неразличимо. Парень пожал плечами и поднялся на ноги. В целом, можно было идти за остальными — лучшего места для отдыха им на сегодня не светило.

- Ну что, осмотрим хижину? - крикнул он Фейну, чтобы перебить шум водопада. - А потом можно чуть урвать водицы для себя. - Давай, - отозвался Фогги и след в след пошел за котиком.

Этот звук, подобный шелесту пересохших листьев, они услышали сразу, как только приблизились к облюбованному месту. Фейн предостерегающе поднял руку и покрутил головой. Источник звука, однако, не определялся. - Похоже на змею. Большую.

В свою очередь положил ладонь Фейна на татуированное предплечье и виновато опустил взгляд. Виноватые взгляды, неловкие слова, смущенные вздохи. Фогги только обнял ривейни за плечи и чуть крепче сжал ладонь на мускулистой смуглой руке, обвитой вбитым рисунком. Провел большим пальцем вдоль чешуи. - Но он же все равно с тобой, - отозвался на признание. - Значит, ты ему важнее, чем твои манеры, если у него вообще есть такое понятие. Улучив возможность, полюбовался задумчивым профилем, коснулся виском виска. - Если ты принимаешь кого-то любым, будь готов к тому, что и тебя принимают. Относилось это к своенравным, но мудрым духам ривейни или к наемнику, которого этот ривейни себе выбрал? Это Разе придется решать самому. Впрочем, он явно дал понять, в сфере каких решений сейчас блуждают его мысли. - Но я обещаю... Что и о действии мы не забудем. Раза с энтузиазмом проявлял еще один талант: воспламенять его вернее, чем антиванский огонь, всего парой слов или прикосновений. И в самый неподходящий момент. Рука соскользнула с плеча на узкое бедро, балансируя за гранью невинного объятия, но не пересекая рубеж прямого бесстыдства, и назидательно впилась в кожу, привлекая еще чуть ближе. "Не провоцируй, ривейни". *** Огромное везение для них, что Фогги вырос в джунглях каменных, а Раза и вовсе чувствовал себя, как птица в небе. Потому что героические котики умудрились не заблудиться и в метрах пятисот от побережья даже наткнуться на маленький тропический оазис. - Смотри-ка, - Фогги, отклеившись от Разы, сделал несколько шагов вдоль воды, а затем удивленно присвистнул, увидев ветхий, но все еще противостоящий зеленой стихии домик. - Воду я, пожалуй, проверю, — задумчиво протянул Фейн. Вдруг там где-нибудь разлагается тушка неудачливой зверюшки. С самоуверенностью некоторых выживших они могли резко перестать такими быть.

- Фогги Фейн, я хочу узнать тебя. И хочу открыться тебе во всём. Хочу сделать всё правильно. Хочу.. начать с чистого листа? - неловко усмехнулся Раза, с выразительным взглядом обозревая заросшую кустистыми лианами жопу мира, в которой им повезло оказаться. Лист не мог быть чище. Остров свободы, на котором находили приют все, кто хотел. Где начинали новую жизнь. А шторм заботливо помог счистить нагар титулов, воспоминаний и связей, сделав их далекими и незначительными. Все правильно сделать никогда не получится, но фокус в том, что ошибки — неотъемлемая составляющая жизни. Ты косячишь, значит, ты существуешь, так должны были говорить философы, если бы не гнались за солидным звучанием. Каждый твой выбор всегда является правильным, потому что делает тебя тобой и может привести к чему-то, о чем ты никогда не пожалеешь. Но Раза спрашивал не об этом. - При рождении меня назвали Джулиан, - усмехнулся Фейн, авансом отдавая маленькую тайну, которой, вполне вероятно, кроме него, только ривейни и обладал. Шаг вперед. Гарантия доверия. Гарантия взаимности. И минус маленькая загадка несоответствия имени, больше похожего на прозвище, и старинной фамилии. Потускневшей, как древнее серебро, но все еще благородной. - Котик, если с нами снова ничего дерьмового не приключится, ты пойдёшь со мной на свидание? Этой ночью. Ты, я, океан и звёзды. Чтобы ни тайн, ни раскаяния. Сбежим ото всех. А от себя бежать больше не будем. Никогда. С ним он был готов идти сражаться против пиратов, морских волн и всего, что поджидало их на Сегероне. Но на свидание, конечно, лучше. - Конечно, - улыбка отразилась на втором лице. Так огонь легко перебрасывается дальше под порывами ветра. Они оба знали, что Раза знает ответ.